— Где-то я уже слышал про хозяев холмов, — задумчиво произнес Хельви. Он вопросительно посмотрел на Наину, но гарпия демонстративно отвернулась и принялась зевать.
— Довольно, вам пора, — Тар подал знак охране, и пленников вывели из зала. Их провели длинными коридорами обратно во двор здания и оставили возле крыльца под надзором двух воинов. Гарпия оставалась скованной, а Вепрю, как более крупному и опасному противнику, скрутили руки за спиной. Хельви поглаживал рукоять ножа и делал вид, что рассматривает витражи в окнах. Наконец стражники отошли немного в сторону, дав возможность пленникам тихонько переговариваться.
— Ты уверен, что это мудрая мысль — вызваться самим идти в усыпальницу Ашух?
— Как тебе сказать, хороший мой, — у тебя есть другие предложения? Я подумал, что на казнь нас потащат тут же, да и солдат вокруг будет полно, а они не только неплохие воины, но и мечи у них отменные. Не знаю, выдержит ли удар стали альвов твой дареный меч, но мои ножики против нее как хлебный мякиш. Так что если сварить нас не удастся, то порубить саблями — самое оно. А в могильниках я уже бывал. Бывало страшно, но жив до сих пор, как видишь. Жаль, что никогда раньше не слышал про эту Ашух. Хорошо бы узнать про нее побольше, прежде чем мы полезем в этот склеп.
Хельви помолчал, а потом как можно более подробно рассказал про свой разговор с Таром и описал увиденное в чаще.
Вепрь, который почти всю дорогу был вынужден смотреть под ноги коня, слушал внимательно, не перебивая.
— Значит, колья, говоришь, топорами струганы? Уж не жрецы ли сидят в усыпальнице, а почтенный господин Хате их прикармливает? Они-то осквернителей гробницы свежуют, на кольях развешают, а может, и не только осквернителей, а просто дорогих подданных, в кладовых у которых завалялись интересные камушки или слишком много золота?
— Нет, это вряд ли, — подумав, отвечал Хельви. — Если бы под видом Ашух выступал сам Хате, он бы нас в лес не отправлял. По крайней мере Тара бы с нами не посылал. Тара ведь тоже должны будут прикончить, чтобы тайна не раскрылась. И, наконец, если он очень хотел отобрать у меня мое ожерелье, то сделал бы это в зале. Он же точно знал бы тогда, что никакого проклятия Ашух не существует. Отобрал бы и языки нам отрезал, чтобы мы никому не сказали. И потихоньку в лес бы отвез, сдав на руки слугам.
Вепрь поворчал немного, что неизвестно, что у этих альвов на уме, что Тара вполне и хотят прикончить, потому как спорит много с хозяином, а язык ему отрезать у Младших руки коротки, но вскоре замолчал. Между тем слуги Красного петуха не медлили с выполнением приказа. Двое альвов с трудом вытащили на крыльцо мешок Вепря. Алхин радостно кинулся к своему имуществу. Было видно, как хочется ему развязать тесемки и заглянуть внутрь, все ли цело и на месте. Судя по его недовольному бурчанию, он сильно сомневался в честности альвов. Наконец, будучи не в состоянии развязать мешок со связанными руками, он уселся на него верхом, видно решив таким образом заявить трава на свое имущество. Стоявшие рядом стражники не возражали — история про то, что пойманные люди ограбили усыпальницу самой Ашух, быстро распространилась по дому, и никому не улыбалось лишний раз дотрагиваться до проклятых вещей. Однако Хельви все-таки показалось, что Вепрь играет: связали его не крепко, и опытному алхину не стоило бы большого труда избавиться от веревок. Тем не менее он предпочитал почему-то кривляться перед альвами, изображая из себя более слабого противника, чем он был на самом деле.
Все мои спутники притворяются, как один, с досадой подумал Хельви. Гарпия делает вид, что онемела, когда речь заходит о хозяевах холмов. Почему она проговорилась? Наверное, была уверена, что никому, кроме нее, не знакомо это имя?
Между тем на крыльцо вышел Куб. В руках он держал двуручный меч из подземелья Ронге. Оружие, длина которого превышала рост алхина, казалось в руках альва неким коротким копьем. Куб жалостливо цокнул языком и поставил меч на ступени.
— Возьмите эту проклятую сталь и отнесите туда, где вы ее взяли, подлые воры! — сказал он неожиданно высоким голосом, толкая меч под ноги алхину.
Вепрь презрительно взглянул на альва, но промолчал. Хельви поднял загремевшее оружие и, борясь с желанием снести слуге Хате голову, стал демонстративно протирать его локтем своей запыленной куртки.
— Вор, — гневно сказал он, глядя в глаза Кубу, — верни нам остальное оружие! У моего слуги были еще ножи и кинжалы, и еще один легкий меч. Ты совсем уже потерял голову от жадности — это оружие ни в какое сравнение не идет с тем, что делают твои кузнецы. Оно тебе не нужно, а нам оно может спасти жизни в усыпальнице!
Куб не смутился — он рассмеялся и кивнул Хельви:
— Кому нужны ваши жизни? Вы все равно не вернетесь назад, псы. Ни одно живое существо еще не выходило из усыпальницы Ашух. Даже если вам удалось сделать это один раз, то не надейтесь, что судьба будет столь милостива к вам, что позволит выйти и во второй. Слуги Ашух не боятся стали, но у вас ее и не будет. Готовьтесь к быстрой смерти.
Принц обернулся к алхину в поисках поддержки, однако Вепрь сделал вид, что занят наблюдением за полетом бабочки. Не дождавшийся ответа Куб ушел обратно в дом. Хельви вспомнил, что его ожерелье все еще спрятано под рубашкой. Стражники демонстративно не обращали внимания на вещи пленников, полагая их собственностью лесной хозяйки, так что опасаться, что чудесную цепь из дубовых листьев отнимут, как только он ее вытащит, вроде бы не приходилось. Но принц так и не решился — он потрогал ожерелье, которое отозвалось на прикосновение хозяина легкой дрожью, и оставил его под одеждой. Кто знает, вдруг этот Хате совсем свихнется от жадности и забудет про свои обязательства перед «доброй» Ашух? Тогда их точно ждет серебряная ванна, последняя в их жизни!
— А что ты там говорил о том, что знаешь про хозяев холмов? — негромко спросил Вепрь.
— Я только слышал о них. Мне рассказывал один свельф. Только о том, что они появились сразу после войны и уничтожили глифов и свельфов, которые жили в Тихом лесу. Больше он, к сожалению, ничего не рассказывал.
— Глифы и свельфы — маленькие народцы, совсем не воинственные, — задумчиво произнес Вепрь. — Если бы кто-то захотел их уничтожить, не думаю, что он столкнулся бы с серьезной проблемой. Однако и те и другие живут под землей — в пещерах и норах у корней деревьев. Чем это может нам помочь?
— Если хозяева холмов сумели добраться до этих и до тех, то это значит, что эти твари прекрасно ориентируются под землей. Может, они тоже живут под землей? Если усыпальница Ашух находится в каком-нибудь местном холме, это многое объясняет.
— Разумно. А не хочешь ли порасспросить на эту тему твою подружку? Кажется, она знает куда больше, чем хочет показать.
Тем временем шумиха во дворе росла. Слуги вывели свежих лошадей. Невысокие воины, одетые уже не в кричащие цвета дома семьи Красных петухов, а в походные кольчуги, те самые, в которых Хельви встретил их в лесу, залезали в седла. Вепрь начал поглядывать на ближайшую бесхозную лошадку, однако ворота, наглухо закрывавшие двор от улицы, не перепрыгнуть даже верхом. На двор вышел Тар, он был сосредоточен. Шедший за ним слуга вынес небольшой продолговатый мешок и, когда Тар уселся на коня, старательно прикрутил его к луке седла. Затем Тар кивнул в сторону пленных, и слуги привели еще двух лошадей. Поскольку Куб в походе не участвовал, воины с неприязнью смотрели на гарпию, и никто из них не спешил брать ее в седло. Кивая в сторону Наины, альвы горячо заговорили, сопровождая свои речи красноречивыми жестами. Хотя Хельви не знал языка, но значение жестов понял.
— Кажется, они готовы отрубить тебе голову, лишь бы не тащить в лес, — тихо сказал он Наине. — Они боятся тебя даже связанной. Ты в самом деле способна напасть на них?
— Я похожа на атакующую гарпию? — огрызнулась Наина. — Эта цепь вытягивает из меня жизнь!
Хельви внимательно посмотрел на гарпию. За последние несколько часов она и впрямь несколько осунулась и пожелтела. Блестевшие даже в подземелье Ронге волосы сбились в грязный неопрятный ком. Старость еще не начала возвращаться к Наине, но, видно, ждать оставалось недолго. Конечно, Хельви помнил проверенное средство вернуть гарпии силы, но прибегать к нему не спешил. Ему тоже понадобятся силы спускаться в усыпальницу Ашух и сражаться Оген знает с кем, так что поить гарпию кровью было бы слишком большим расточительством.
— Наина, что ты знаешь о хозяевах холмов?
Гарпия фыркнула и уткнула лицо в скрещенные руки, давая понять, что разговор закончен. Хельви приобнял ее за опущенные плечи и немного повернул. Наина дернулась, но все-таки подняла голову.
— Почему ты не хочешь рассказать мне о них? Мы же связаны клятвой предков.
— Именно поэтому я до сих пор не съела тебя, глупый королевич. Сейчас эти дураки-альвы отрубят мне голову, и новая уже не вырастет. Так что мне за прибыль рассказывать тебе о хозяевах холмов? Может, я хочу оставить тебе посмертную памятку. Когда ты встретишься с ними лицом к лицу, сразу вспомнишь про меня.
В это время Тар, внимательно слушавший речи своих воинов, тронул поводья и направился прямо к сидящим на земле Хельви и гарпии. Он остановил коня возле ног принца, но спешиваться не стал.
— Мои воины не хотят везти в усыпальницу гарпию. Они говорят, что она слишком опасна, а они слишком неопытны, чтобы конвоировать такого врага. Они просят меня прикончить ведьму здесь. Поскольку она твоя слуга, я хочу узнать и твое мнение.
— Эта гарпия и этот алхин находятся под моей защитой, потому что они связаны со мной словом верности. — Хельви поднялся на ноги. — Ты и твой хозяин нарушили законы почетного мира, да падет позор на ваши головы. Но я следую старинным правилам чести, пусть это будет стоить мне головы. Мы пришли в ваш дом втроем, и мы уйдем отсюда втроем. Если вы попробуете убить эту гарпию, то можете сразу прикончить нас всех.
Вепрь за спиной Хельви крякнул — видно, у него были другие планы на ближайшее будущее. Но принц даже не повернул головы. Он стиснул рукоятку свого сломанного ножа и не отводил взгляда от глаз альва. Тар выдержал несколько минут, но затем ударил коня плеткой. Животное дернулось и, развернувшись, поскакало к воротам. К стоявшему Хельви подъехал тот самый молодой воин из отряда, который по дороге в Верхат советовал ему спрятать ожерелье Онэли под куртку. Он вел принцу коня.
— Возьми гарпию и посади ее в свое седло. Никто из наших не поможет тебе в этом деле. — И он дал Хельви в руки поводья.
Принц не стал отвечать. Он молча помог Наине встать и усадил ее боком на коня. Затем привычно вскочил в седло сам. Сидевшую впереди гарпию он приобнял одной рукой. Она сначала фыркнула, однако затем положила головку на грудь Хельви. Только теперь он услышал ее сиплое, словно сдавленное дыхание. Гарпии явно нездоровилось, сил у нее оставалось все меньше. Двое воинов усадили на коня алхина. Теперь он сидел верхом, довольно ловко, заметил Хельви.
— Те из нас, в сердцах которых живы понятия чести, негодуют на Красного петуха, алчность которого оказалась сильнее, чем чувство собственного достоинства, — наклонившись к Хельви, будто помогая ему попасть ногой в стремя, прошептал молодой альв. — Даже если ты действительно оказался грабителем, он обещал тебе почетный мир. Только поэтому я не прикончил тебя там, на поляне, когда ты убил моего двоюродного брата. Меня зовут Рив, я младший сын старого Пора из рода Зеленых охотников. Твое оскорбление — это мое оскорбление, и Хате ответит мне за него.
Рив выпрямился и кивнул Хельви, словно в подтверждение своих слов. Затем он не спеша подъехал к своему отряду. Хельви ошеломленно покачал головой. Неужели и тут он станет причиной братоубийственной войны? Хотя этого господина Хате и впрямь следует наказать! Если Вепрь прав и все, что происходит в чаще леса, делается по приказу Красного петуха, Хельви дает слово, что вернется и покарает предателя собственной рукой. Впрочем, о подробностях этого замечательного плана размышлять было некогда, гораздо полезнее сейчас было бы подумать, что им делать в усыпальнице Ашух, куда их вскоре приволокут. Он взглянул на невозмутимо покачивавшегося в седле Вепря — тот ехал развалясь, словно купец на ярмарку, а не приговоренный — к месту казни. Поймав взгляд Хельви, он довольно подмигнул принцу. Кажется, алхин единственный из всего отряда пребывал в добром расположении духа — альвы вокруг были мрачны. Никому не хотелось возвращаться в лес Ашух.
Вдруг гарпия, которая будто задремала в объятиях Хельви, ткнулась острым носиком куда-то в шею принца. Хельви вздрогнул, словно уже почувствовал острые клыки, разрывающие горло. Наина то ли ойкнула, то ли хихикнула:
— Не бойся, дурачок. Я хотела рассказать про хозяев холмов. Я знаю про них немного. Эти твари притащили меня в башню Ронге. Их имена я услышала от мага, приказам которого они подчинялись.
ГЛАВА 10
К входу в усыпальницу они подъехали уже в сумерках. Вернее, никакого упокоища Хельви не заметил — ни возвышенности, ни грота, ничего похожего. Их отвели на ту самую поляну с кольями, на которую принц, словно по злой иронии судьбы, обратил внимание еще во время первой поездки. Впрочем, на саму поляну никто из отряда не въехал — всадники остановились под деревьями, которые как будто тоже боялись сделать шаг на шелковистую травку, покрывавшую это зловещее место, образуя нечто вроде частокола по его границе. Тар, который за всю дорогу ни разу не заговорил с Хельви, о чем-то тихо беседовал со своими воинами. Рив, всю поездку издалека поглядывавший на пленников, но так и не решившийся подъехать, незаметно кивнул Хельви и указал глазами куда-то в лес. Однако в полумраке, быстро опускавшемся на лес, было уже ничего не разобрать.
Вепрь жевал какую-то соломинку и деловито оглядывался. Принц удивился про себя, когда и каким образом алхин сумел со связанными руками дотянуться до земли, чтобы сорвать травинку. И как он затем засунул ее в рот? Неудивительно, если он уже давно развязался. В это время Тар закончил совещание и подъехал к людям. Один из альвов, который разговаривал с предводителем, прокричал какую-то гортанную команду, и весь отряд развернулся и поскакал к дороге, которая вела в Верхат. Через несколько минут стук копыт затих. Тар, который до последнего момента прислушивался к отъезжающим воинам, вздохнул.
— Я принял решение, человек. Хоть ты и оказался вором, я все равно считаю нарушением чести то, как обошлись с тобой. Мой хозяин господин Хате еще никогда не пренебрегал правилами почетного мира, которые уважаются во всем мире всякой тварью. Отрекшись от них, он обесчестил меня. Чтобы искупить свою вину, я пойду с тобой в усыпальницу Ашух. Если тебе действительно суждено погибнуть в этом проклятом месте, мы умрем там вместе.
Обратившись с такой торжественной речью к Хельви, альв твердой рукой поймал поводья лошадей, на которых сидели пленники, и въехал на поляну. Принц, который на Зеркальном озере слышал немало легенд о курьезных представлениях о чести у Младших, все же оторопел. Алхин усмехнулся и неожиданно перехватил руку альва. Короткая, но яростная борьба закончилась не в пользу Тара — Вепрь, захватив его шею каким-то особым образом, заставил альва изогнуться к земле. Тар сопел и пытался вырваться из захвата, но безуспешно. В руках у алхина мелькнул откуда-то взявшийся нож.
— Подожди! — тонко взвизгнул Хельви.
Рука алхина замерла, и Вепрь с неудовольствием посмотрел на принца.
— Нет нужды убивать его. Он человек чести.
— Он не человек, он Младший. И потом — он хочет затащить нас в эту клятую усыпальницу, или ты не слышал? У нас ведь с тобой другие планы, не так ли? Отряд уехал, самое время последовать его примеру.
— Обезоружь его и отпусти. За это я отдам тебе амулет гриффонов, — твердым голосом сказал Хельви.
На лице Вепря мелькнуло удивление. Подумав несколько секунд, он нагнулся к хрипящему альву и быстро обыскал его одной рукой. Несколько ножей и меч перекочевали за пояс алхина. Затем он, сильно толкнув Тара вперед, отпустил его горло. Альв чудом не слетел с коня. Испуганное животное сделало несколько прыжков в сторону и остановилось. Младший откашливался, схватившись за шею. Хельви посмотрел на его дергающуюся спину, покрытую блестящей кольчугой, нащупал завалившуюся в подкладку куртки цепочку Фабер Фибеля и, не глядя, кинул ее Вепрю. Судя по звуку, алхин поймал подарок. Несмотря на отсутствие магических окуляров, он неплохо видел во внезапно наступившей темноте.
— Я слышал, что алхины не убивают без особой надобности. Выходит, я слышал неправду, — произнес Хельви. Он тронул поводья и подъехал к Тару. Альв уже не дергался, а ровно сидел в седле и глубоко, шумно дышал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40