— прошептала она углом рта.— Может быть. Мне нужно посмотреть литературу. Ли Энн, сколько времени потребуется сохранять неподвижность после такой операции?— Много. Никаких путешествий… — Она умолкла, заметив, как Полита покачала головой. Они переговаривались недостаточно тихо.— Что, если это бурсит? — повторила Хемера. Ли Энн тяжело перевела дух:— Скажи Каррону и оставь своего друга умирать. Большинство кентавров вздохнуло с облегчением, услышав знакомую фразу. Но Кассандра, к удивлению Бидж, нахмурилась.Ли Энн снова хлопнула в ладоши:— На этом все, девочки. — Ее голос прозвучал неуверенно. — Мне жаль, если мои слова вам не по нраву, но…— Я скажу, — перебила ее Кассандра. Она не посмотрела на Политу, чтобы получить ее одобрение, и сделала шаг вперед, отгородив Ли Энн и Бидж от кентавров. — Я самая старшая здесь. Я родилась еще до того, как Кружка построил свою гостиницу, когда на холме был только один пруд. Я была уже женщиной, когда Кружка мальчишкой появился на Перекрестке — мальчишкой со сломанной болтающейся рукой.Прошедшие годы не изгладили воспоминаний, и губы Кассандры сжались в жесткую линию.— Я никогда не забуду этого — один из моих сыновей, Мизенос, упал и сломал руку, у него начался жар, и его оставили умирать. Тем же самым летом. Тем летом, когда Кружка носил лубок и повязку на руке, а к осени стал здоров. Я знала, что для его племени все иначе, но все равно ненавидела его. — Ее старые, морщинистые пальцы сжались в кулак. — Ох, как же я ненавидела этого мальчишку.Кассандра ткнула пальцем в каждого из кентавров по очереди:— Селена, я готовила еду для твоей матери, когда мы оставляли ее умирать. Амальтея, твой дед и я были супругами. Мы оставили его умирать, когда у него начался ужасный кашель; после этого у меня родился мертвый жеребенок.Она повернулась к Полите:— Я знала твоего любимого, Несиоса, когда он был еще совсем юнцом и смотрел, как оба его родителя по очереди оказались обречены на смерть. Я была рядом, все мы были рядом, когда умер Несиос.Совсем недавно мы оставили умирать Медею. Мою самую старую подругу. Я оставалась с ней, хоть и знала, что Великие явятся. Я оставалась с ней, пока их крылья не подняли ветер, и я поцеловала ее на прощание, а она схватила меня за руку и сказала: «Теперь, кроме тебя, никого не остается». И она оплакивала меня, оставшуюся. — Кассандра закрыла глаза. — И она была права.Полита решилась на смелое начинание. Теперь ваша жизнь изменится. Не отказывайтесь от знаний только потому, что это вам внове.Последовало молчание. Наконец Ли Энн сказала:— Спасибо, что пришли. Следующее занятие проведет доктор Воган, оно будет посвящено беременности и помощи при родах. Вы узнаете, какую нужно соблюдать диету, как избегать стрессов во время беременности, может быть, она покажет вам несколько упражнений, которые облегчат роды. Она объяснит, как вытаскивать застрявший плод. И приведите с собой мужчин, — добавила Ли Энн.Ей спокойно ответила Полита — прежде, чем другие успели вмешаться:— Они придут. — Она сделала шаг вперед и торжественно поклонилась Ли Энн и Бидж: — Спасибо вам за науку. — Амальтея, гордо подняв голову, последовала ее примеру. Все кентавры, один за другим, поблагодарили девушек. Последней была Хемера; она восхищенно выпалила, обращаясь к Ли Энн:— Из тебя получился бы хороший Каррон. Ты можешь заставить делать то, чего ты хочешь.Полита закрыла рот рукой, пряча улыбку.— Это потому, что я привыкла командовать… — заикаясь, выдавила из себя Ли Энн, — привыкла управляться с лошадьми. Мне следовало бы заняться своими манерами. И все равно спасибо.Хемера ускакала за другими кентаврами, и Ли Энн, Бидж и Полита остались одни. Ли Энн пристально смотрела вслед Хемере.— Она ошибается, госпожа. Я не могу выносить, когда люди умирают.Полита взяла Ли Энн за руку:— Я тоже. И она права: из тебя получился бы замечательный Каррон, а наши занятия — очень хорошая вещь.— И поэтому ты привела Кассандру, — неожиданно сказала Бидж. — Верно?Ли Энн удивленно посмотрела на нее, Полита только улыбнулась:— Может быть, мне просто хотелось, чтобы присутствовала и моя старшая подруга.— Возможно, но я думаю, ты знала, о чем она скажет, и что остальные теперь призадумаются.— Мне кажется, — пробормотала Ли Энн, — из Бидж получился бы гораздо лучший Каррон, чем из меня, госпожа.Полита рассмеялась музыкальным смехом, в котором звучало облегчение.— Не знаю, кем станет Бидж, но кем-то очень важным, я думаю. А теперь, прежде чем я отправлюсь за остальными, позвольте мне поприветствовать вас так, как мне хотелось бы.Она обняла Ли Энн и оторвала ее — совсем не малышку — от земли с такой же легкостью, как если бы та была ребенком.— Я так тебе благодарна. Вы с Бидж своими занятиями спасете много жизней.Ли Энн, вновь оказавшись на земле, промолчала. Полита обняла Бидж и поскакала за остальными кентаврами. Тогда Ли Энн повернулась к Бидж и, ухмыляясь, спросила:— Ну и как тебе нравится изменять цивилизации?— Мне очень хотелось бы не ошибиться.— Ну, в этом ты можешь быть уверена. И нам предстоят очень длинные два дня, — решительно сказала Ли Энн. — Нам с тобой придется вспомнить все, чему нас учили насчет крупных животных, потом я расскажу тебе о том, что видела на отцовской ферме, и мы вместе прикинем, чем заняться на следующих занятиях.— Как бы я хотела, чтобы ты смогла пробыть тут подольше.— Я должна вернуться на работу. — Ли Энн ткнула Бидж в бок: — Не все же такие везунчики, чтобы быть самим себе начальством. — Она задумчиво посмотрела на склон холма. — Додо… Знаешь, я этой осенью возьму отпуск. Собираюсь куда-нибудь к морю, может быть, в Луизиану. Ты обеспечишь меня свежей картой, когда я поеду сюда на свадьбу?— Так ты собираешься приехать?— Ни за что не пропущу такого события, — улыбнулась Ли Энн.Вернувшись в дом. Ли Энн принялась жевать ломоть испеченного Бидж хлеба, одновременно пытаясь погладить Хорвата.— Просто объедение. Как тебе удается находить для этого время?— Здесь времени больше. — В ее прежнем мире телефонов, часов с секундными стрелками, расписаний Бидж и представить себе не могла, что такое полностью свободный день. Теперь же они нередко выпадали ей. — Это тоже мое произведение. — Она показала Ли Энн свою гордость — домотканую шерстяную юбку. Хорват немедленно вцепился в ткань, Бидж потянула ее к себе. Довольный тем, что с ним играют, волчонок уперся всеми четырьмя лапами и с рычанием потянул сильнее.— Хорват, не смей! — раздался от двери резкий окрик. Хорват замер. В дверях стояла Гредия — в своем человеческом виде. Волчонок склонил голову набок, принюхался и кинулся к ней, радостно тявкая.Гредия со смехом попыталась его поймать, но Хорват вывернулся и с визгом бросился к Бидж. Та показала ему на Гредию, и волчонок снова помчался к двери, затормозив всеми четырьмя лапами, чтобы вовремя остановиться. Гредия коротко и резко засмеялась — Бидж единственный раз увидела ее счастливой.— Ты хороший, — сказала она Хорвату, — ты хороший.Ли Энн удивленно смотрела на нее. Бидж поспешно сказала:— Прошу прощения. Это доктор Ли Энн Гаррисон, из моих краев… из моего мира. Ли Энн, это…— Я тебя видела, — перебила ее Гредия, обращаясь к Ли Энн и глядя на нее спокойно и безразлично. Ли Энн явно растерялась:— Извини меня, госпожа, но я тебя не могу вспомнить. В последний раз, когда я была на Перекрестке, я встречалась с таким количеством народа, что…— Я не народ, — с привычным высокомерием оборвала ее Гредия. — Я вир.Теперь Ли Энн окинула ее суровым взглядом:— Ты хочешь сказать, что принадлежишь к племени, представители которого виноваты в шрамах у меня на теле, в издевательствах над животными у меня на глазах, которые перегрызли бы мне горло, если бы смогли? — Она сухо добавила: — Очень приятно видеть тебя.Гредия, ничуть не стыдясь, ответила ей таким же твердым взглядом.Бидж встала между ними:— Я надеюсь, Гредия, ты довольна тем, как я ухаживаю за Хорватом.— У тебя хорошо получается. — Гредия посмотрела на Хорвата, который весело крутился вокруг нее и Бидж, не делая между ними различия. — Я… рада.Бидж погладила Хорвата, тот ее шутливо куснул, и Бидж шлепнула щенка. Ее внимание привлекло выражение лица Ли Энн, и только потом она, быстро повернувшись, взглянула на Гредию. Та оскалила зубы, готовая ринуться в бой.— Извини. Я должна научить его не кусаться, вот и все.— Он должен учиться. — Признание, казалось, далось Гредии с большим трудом. — У тебя хорошо получается.— Спасибо. — Бидж лихорадочно искала тему для разговора. — Как дела у Кати и Григора?— Оба мертвы, — спокойно ответила Гредия. — Одному перегрызли горло, другую растерзали. Другие вир. — Она добавила с легкой дрожью в голосе, бросив взгляд на Хорвата: — Он у меня остался один.Бидж опустилась на пол рядом с волчонком. Тот схватил ее зубами за ногу, и на этот раз она его не шлепнула.— Ты хочешь забрать его?— Нет, — резко ответила Гредия. — Он тоже не выживет. Пусть останется. — Женщина опустилась на колени и зарылась лицом в шерсть сына. Хорват энергично лизнул ее в лицо, колотя хвостиком по полу. Гредия лизнула его в ответ.Вир встала.— Я еще приду. — И она вышла, демонстративно повернувшись к Ли Энн спиной. Бидж смотрела, как Гредия. освещенная послеполуденным солнцем, легко бежит вверх по склону и ее тень бежит по траве рядом.Ли Энн шумно выдохнула воздух:— Вот вам, пожалуйста, леди и джентльмены, неопровержимое доказательство: на двух ли, на четырех ли ногах — сука есть сука.Бидж, которая гордилась тем, что редко теряет терпение, тем не менее рявкнула:— Перестань.— И не подумаю. Бидж, что ты знаешь о волках?— С медицинской точки зрения? — Бидж рассердилась; к ее собственному удивлению, частично ее гнев был вызван оскорблением в адрес Гредии.— Нет, нет. Тут ты впереди меня на мили. Что ты знаешь об их образе жизни?— Достаточно, — ответила Бидж, стараясь выиграть время. — Они живут стаей…— Некоторые стаей, некоторые нет. Каролинский красный волк, например, одиночный хищник. — Ли Энн потрепала Хорвата по шерсти. — Взять этого малыша — где его стая?— Ему гораздо лучше без нее. — Бидж инстинктивно наклонилась к волчонку, и тот немедленно прыгнул ей на руки. — В стае сейчас идут бои.Ли Энн кивнула:— Борьба за доминирование. Это не шутка, знаешь ли. Некоторые волки погибают. Это как раз та причина, по которой ты должна поощрять его агрессивность: иначе он не сможет вернуться в стаю.— Конечно. — Бидж постаралась скрыть свое огорчение при мысли, что Хорвату придется присоединиться к сородичам. — Но он отстает в росте; потребуется время…— Именно времени у тебя и нет. — Ли Энн ткнула в Бидж пальцем. — Ты знаешь, почему они на самом деле рождаются волками? Чтобы поскорее вырасти. Какого размера он будет в четыре месяца? А в полгода? В каком возрасте он станет подростком — таким же агрессивным, как тинэйджеры-люди? — Ли Энн задумалась. — Только он будет хуже. Те ребята, с которыми я гуляла в школе, все-таки не имели клыков, хотя тогда я в этом не была уверена.— Ты ошибаешься. — Бидж постаралась придать своему голосу всю возможную твердость. — Он вырастет покладистым — со мной, но агрессивным по отношению к стае. Вот увидишь. К январю…— Покажи-ка мне свои руки. — Когда Бидж не шевельнулась, Ли Энн устало, но требовательно повторила: — Давай.Руки Бидж, загрубелые от домашней работы, были покрыты царапинами и следами укусов. По крайней мере один укус оставил бы шрам, если бы дело происходило не на Перекрестке.— Это нормально, — настаивала Бидж. — Все щенята играют.— Верно. Но взрослые волки сражаются так же, как волчата играют.После недолгого молчания Ли Энн продолжила:— Щенки возятся и дерутся, чтобы научиться быть взрослыми. Держу пари, ты уже видела, как он сражается за доминирование с твоей кошечкой. — Дафни спала на кровати. — И теперь Хорват защищает тебя, как будто ты его собственность.Несмотря на все свое беспокойство, Бидж улыбнулась. Ли Энн покачала головой:— Да нет. Все это не так уж безобидно. Мне не хотелось бы, чтобы меня у двери твоего дома встретил взрослый волк. И подумай, что будет, если Гредия решит, что ты украла у нее сына — она-то уже взрослая волчица.Хорват, чувствуя, что что-то не так, заскулил и лизнул ногу Бидж.Бидж потрепала его по загривку:— У нас все будет хорошо. Знаешь что, Ли Энн, мне ужасно не хочется тебя бросать, но у меня сегодня назначена встреча.Ли Энн подняла бровь:— Встреча или свидание? Может, вы со Стефаном наконец нашли друг друга?— Он теперь первокурсник в Западно-Виргинском. — Бидж почувствовала, что у нее горят уши. — Что касается сегодняшнего, то нет, я встречаюсь не с ним. Мм собираемся с Кружкой и грифоном и еще кое с кем.Ли Энн покачала головой:— Это место так влияет на тебя, клянусь. Ты здесь всего три или четыре месяца, а секретничаешь так же, как Кружка и остальные. Будь осторожна.Бидж накинула на плечи шаль:— Это ты будь осторожна. Я же оставляю тебя с волком. Я вернусь поздно, но обязательно вернусь, обещаю.— А если не вернешься, мне следует заключить, что один из «кое-кого» весьма привлекателен?Бидж подумала, не рассказать ли ей про Эстебана Протеру, но решила этого не делать.— В кладовке есть мясной пирог, а в погребе молоко. Постарайся отдохнуть.— Постараюсь. — Ли Энн вытащила из рюкзака книжку в мягкой обложке и растянулась на кровати. — Я почитаю, пока еще светло. Иди сюда, малыш.Хорват с сомнением посмотрел на нее. Ли Энн одной рукой сгребла его в охапку, прежде чем он понял, что происходит, и втащила на кровать.— Ну-ка, дружок, будь хорошей собачкой, и давай подружимся.Хорват с недовольным видом улегся рядом, и Ли Энн раскрыла книгу. Последнее, что Бидж видела перед уходом. была Ли Энн, которая вопреки собственным предостережениям гладила волчонка, и начавший колотить хвостиком по кровати Хорват. Бидж ощутила укол ревности — малую часть того, что должна была чувствовать Гредия. Может быть. Ли Энн и права. Глава 8 Aидж и Кружка вместе дошли до коттеджа Протеры, любуясь восходящей луной. Страстные, хотя и отдаленные крики химер приветствовали ночное светило; химеры реагировали на луну так же, как мошки — на лампу.Кружка покачал головой:— Я никогда раньше их не видел и, скажу тебе, не хотел бы видеть впредь. С меня хватает и моего паршивца попугая. — Бидж засмеялась и взяла его под руку. Она мало виделась со своим дедом — отцом матери, который был болен хореей Хантингтона; общество Кружки было для нее новым и приятным переживанием.Когда они дошли до дорожки, ведущей к крыльцу коттеджа, раздался тихий звук шагов по траве.— Прекрасно встречаться при лунном свете, — сказал грифон.Его появление должно было продемонстрировать его изобретательность: в мире, где не существовало часов, встречи происходили довольно беспорядочно. Все обычно старались приходить пораньше, но редко случалось, чтобы гости появлялись одновременно.Кружка усмехнулся и похлопал грифона по боку:— Иногда приятно знать, что за тобой присматривают.Бидж тоже улыбнулась, хотя и не была уверена, что все испытывают от этого такое же удовольствие: когти на передних лапах грифона были в крови.Грифон поймал ее взгляд:— Прошу меня простить. — Он изящно и тщательно облизал каждый коготь, по-кошачьи согнув лапу. — Я был тут по соседству, у меня оказалось неоконченное дело.— Нет покоя грешным душам, — пробормотал Кружка. Грифон улыбнулся, насколько это позволял его клюв:— Как раз наоборот, теперь есть. Бидж сказала ровным голосом:— Надеюсь, тебя не заденут мои слова, но кровь у тебя и на клюве тоже.— Спасибо, что ты обратила на это мое внимание. — Грифон слизал кровь. — Не следует смущать нашего доброго профессора, не правда ли?Однако Бидж заметила, что грифон слизал не всю кровь, и с интересом подумала о том, какую цель он при этом преследовал.Коттедж очень походил на все прочие, разбросанные там и тут по холмам, построенные поколениями пастухов и скитальцев дома. Он был больше, чем коттедж Бидж, и крыша его была покрыта шифером. Снаружи казалось, что он необычно ярко освещен.Кружка нахмурился:— Какое безрассудство — он ведь оказывается прекрасной мишенью. Вы только посмотрите: через окна все так легко увидеть.— Не думаю, — ответила Бидж задумчиво. — Мне кажется, он очень осторожен. Грифон заглянул в окно:— Бидж совершенно права. Лампы расставлены так, что слепят любого, кто заглянет в окно. Разглядеть, что происходит внутри, трудно, а наблюдатели, должно быть, хорошо ему заметны, если стекла не отсвечивают. Как это похоже на физика, точнее, геофизика: превратить свет в оружие.При их приближении дверь отворилась — то ли Протера услышал голоса, то ли у него была какая-то система сигнализации; в любом случае это производило впечатление. Гости на мгновение были ослеплены, и, пока все они беспомощно моргали, Протера вышел им навстречу:— Я так рад, что вы смогли прийти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47