Это — святая истина! Неужели в вашем мире никто о них не слышал?
— Никто и никогда, — заверила ее Тоня. — Наши люди верят в Создателя или Бога, кому как нравится. В каждой религии он разный, но суть не меняется… Скажите, а разве Древние Силы не сотворили мир? Для чего-то же они тогда нужны?
— Все, что нас окружает, появилось случайно, — сказала Эна. — По счастливому стечению обстоятельств мировая энергетика преобразовалась так, что создала Вселенную. Древние Силы не делали этого. Они родились в тот же миг, что и мир. Их цель — гармония и порядок, противостояние Хаосу или беспорядку, который также существует с самого рождения Вселенной. Древние Силы сражаются с Хаосом и всегда побеждают… Так говорится в священной «Книге Мыслителей»…
Неожиданно Энея осеклась и опустила глаза. Щеки ее окрасились густым румянцем, словно она устыдилась только что произнесенных слов.
— Простите, госпожа Антония, — смущенно произнесла она. — Вы же и сами это знаете… Мне ли учить великую волшебницу?
— Да какая я волшебница! — с горечью воскликнула Тоня. — В нашем мире нет магов! Нет, и все тут! Есть знахари, которые иногда умудряются лечить получше некоторых лекарей. Есть шарлатаны, которых большинство и которые только и умеют, что дурачить народ. Но таких магов, как в Кейлоре, у нас нет. Я до сих пор удивляюсь, как в нашем технократическом мире мог появиться на свет волшебник Борис?
Эна тихо засмеялась, прикрыв губы изящной ладошкой.
— Мой муж не совсем из вашего мира, — сказала она. —
Хоть он родился и вырос не в Кейлоре, в его жилах течёт кейлорская кровь. Отец Бори когда-то давно был магом в этой стране. Однажды, во время неудачного опыта, его телепортировало в другой мир.
Там он приспособился к местным нравам, взял в жены девушку Ларису и прожил с ней около десяти лет. Все это время он много работал, пытаясь найти способ вернуться, изъездил многие библиотеки, искал и искал, пока в одной из самых старых не нашел настоящую кейлорскую пентаграмму, невесть как туда попавшую.
Он забрал ее, в точности перечертил, а оригинал вернул на место. На следующий же день девятилетний Боря обнаружил, что папа исчез. Его мать, Лариса Сергеевна, расплакалась и рассказала сыну правду.
Через год или два они вместе поехали в тот город, нашли ту библиотеку. Здание обветшало. Книги были почти полностью вывезены, остались лишь самые старые к потрепанные. Но лист с пентаграммой все еще лежал там. Боря последовал примеру отца: срисовал и вернул на место, а потом попробовал переместиться и сумел…
Энея развела руками.
— Так он теперь и живет на два мира. То здесь, то там. Каждый год отправляется проведать мать в Петер… бург, — с трудом выговорила она. — Но меня с собой никогда не берет. То ли боится, что свекрови не понравлюсь, то ли думает, что захочу там остаться. Да Лариса Сергеевна и сама ни разу не бывала в Кейлоре. Может, по той же причине.
Тоня усмехнулась, покачав головой:
— Теперь я понимаю, как его сюда занесло. Головоломка решена. И все же непонятно, куда делся его отец?
— Он в этом мире, — ответила Эна. — Сейчас он на острове Кеанн, куда уплывают все старые маги. Думаю, он правильно сделал, что ушел к старцам. Боря никогда бы не смог простить и понять его.
Антония внимательно посмотрела на красивое лицо женщины, ставшее в одно мгновение печальным. В глазах Энеи девушка увидела горечь и осуждение.
— У моего друга Дениса похожая история, — вздохнула Тоня. — Только его бросила мать. Ушла к любовнику, когда Дэну было три года. Не боитесь, что и Борис когда-нибудь решит остаться в нашем мире, не взяв вас с собой?
— Нет, — уверенно сказала Эна. — Он меня очень любит. Боря — невероятно добрый и отзывчивый человек. Он строг лишь с теми, кого еще толком не знает. Ради меня он пойдет на все. Он никогда не бросит нас с Кейлом.
— С Кейлом? — переспросила Антония.
— Наш с Борей сын, — улыбнулась женщина. — Ему три месяца. Я думала, что родится девочка, но муж сразу сказал: мальчик. У него на это чутье, — Энея звонко засмеялась. — Ему стоит только прикоснуться к животу беременной, и он видит того, кто там, внутри!
— Прямо УЗИ… — пробормотала Тоня.
— Надеюсь, Кейл будет не единственным, — продолжала Эна, не поняв смысла слов волшебницы. — Я должна вырастить себе замену — будущую Подругу Темного Грифона.
— Зачем? — искренне удивилась Антония. — То есть я хотела сказать: зачем Ксеру подруга? Он же… не человек. И, как я поняла, он бессмертный.
— Даже грифонам нужны дружба, понимание и ласка, — серьезно ответила Эна. — Это необходимо всем существам. Даже пегасии Марилане, которая почти достигла уровня богини. Поэтому я никогда не ревную к ней мужа. Я имею признанный титул Подруги Темного Грифона; Боря — непризнанный — Друга Пророчицы Мариланы. Древние любят смертных родительской любовью, хоть никогда в этом не признаются. Многие из бессмертных — чьи-то покровители. Kсep и Марилана, например, любят нашу страну больше других. Только благодаря дружбе с Древними у Кейлора есть шанс выстоять в войне.
Она замолчала, погрузившись в невеселые мысли. В комнате воцарилась тишина. Тоня смотрела в окно на темное небо, укрытое тяжелыми, словно свинцовыми, тучами. Солнце давно зашло за горизонт. Наступил вечер.
— Монкарт что-то задумывает, — наконец прервала молчание Антония, произнеся его имя так, будто хорошо знала Бессмертного Тирана. — Я чувствую, что эти тучи неспроста закрыли небо. Что-то страшно мне в последнее время, Эна. Боюсь, быть вскоре большой беде.
— И мне не по себе, — призналась Подруга Темного Грифона. — Боря говорит, что Монкарт призывает отовсюду холодные ветры, чтобы магией сотворить страшную бурю и уничтожить приграничные укрепления. Мой муж верит, что вместе с вами сможет помешать вражеским планам.
— Блажен, кто верует, тепло ему на свете, — пробормотала девушка, встав с кровати, на которой сидели они с Эной. — О, Господи! — вскрикнула она через минуту, взглянув на небо.
— Что там?! — вскочила Энея. — О нет! Сафиты! — закричала она, едва бросив взгляд за окно, и тут же пулей вылетела из комнаты.
Антония осталась одна, с ужасом наблюдая, как прямо на Белый Дворец с невыносимым, адским ревом движется чёрный рой уродливых крылатых созданий. Как будто город решила атаковать стая гигантских летучих полумышей-полужаб.
Твари неслись с впечатляющей скоростью. Минут через десять они точно могли оказаться у дворца, и тогда…
— Черт! — вскрикнула Антония, попятившись. — Мы пропали!
Пальцы нащупали дверную ручку. Тоня выскочила за дверь и вихрем понеслась по этажам, поднимая страшный шум. Когда все были предупреждены, она ринулась в кабинет Бориса Кочкина: спросить, что теперь делать ей и Денису.
Но Старший Маг нашел ее первым. Антония столкнулась с ним в одном из коридоров. Борис, строгий и хладнокровный, не испытывал ни капли страха. Даже легкой тени беспокойства нельзя было заметить на его невозмутимом лице. Только холодные серые глаза блестели чуть ярче обычного каким-то нездоровым азартом.
С первой же его фразы Тоня поняла, что придворные церемонии окончены и красивое слово «госпожа» осталось в прошлом.
— Будешь мне помогать, — твердо сказал Борис, впервые обратившись к Антонии на «ты». — Не волнуйся, это— простой налет. Здесь такое часто бывает. Отобьемся. Валяй за мной, на крышу!
Глава 3. СОВСЕМ НЕМНОГО ВОЛШЕБСТВА
Тоня едва поспевала за Борисом. Они бегом поднимались по винтовой лестнице, которая казалась бесконечной. Каблуки новых сапожек девушки стучали по каменным ступеням; эхо уносилось высоко, под самую крышу.
— Быстрей! Быстрей! — командовал сверху Старший Маг, давно уже опередивший Антонию. — Жаль, у тебя нет посоха. Его смогут изготовить только в Атерианоне.
— То, что у меня нет… посоха… это — очень… плохо? — задыхаясь, спросила Тоня.
— Нет. Пока нет, — донесся до нее голос Бориса совсем издалека. — Но если ты хочешь успешно манипулировать потоками энергии, без него не обойтись.
Неожиданно носок сапога зацепился за одну из ступеней. Тоня взвизгнула и упала. Если бы в следующую секунду она не схватилась за перила, то кубарем скатилась бы с лестницы. Услышав шум, Борис за одну секунду сбежал вниз и протянул ей руку.
— Быстрее! — жестко сказал он. — Ты слишком неловкая.Кейлорскому магу это непростительно.
Борис крепко сжал руку Тони и потянул девушку за собой на крышу. Он тащил ее так быстро, что приходилось едва ли не перепрыгивать ступени. Каменные стены так и мелькали у нее перед глазами.
Наконец утомительный подъем окончился. Старший Маг открыл небольшую дверь, порогом которой служила последняя ступень лестницы, и легонько подтолкнул Тоню:
— Наружу, наружу давай!
Белый Дворец был построен в форме параллелепипеда, окруженного неприступной стеной. Он имел четыре высокие цилиндрические башни по бокам и одну, самую большую в диаметре, по центру. Эту башню огибал широкий балкон, на котором могло бы свободно уместиться человек сто, если не больше.
Борис выбежал на восточную сторону балкона, левой рукой начертил перед собой круг, перечеркнутый поперёк, а после, даже толком не прицелившись, направил посох в сторону крылатых чудовищ. Из бледно-голубого кристалла вырвался поток слепящего света и ударил в одного из сафитов. Тварь пронзительно взвизгнула. Крылья гигантской полужабы-полулетучей мыши неестественно изогнулись, и она, издавая ужасные хрипы, кувырком спикировала на землю. Послышался глухой удар упавшего грузного тела и последний предсмертный всхлип.
— Делай так же! — закричал Борис, посылая световую вспышку в следующего сафита.
— У меня нет посоха! — воскликнула Тоня, чувствуя как от страха подгибаются колени и темнеет в глазах
— Ты можешь и без посоха! — в голосе Старшего Мага послышались нотки раздражения.
Сафиты визжали, кружась вокруг города и Дворца. Их стая казалась бесчисленной; с востока летели все новые и новые полчища. Из окон домов, со сторожевых башен и городских стен на врагов сыпался дождь стрел, но немногие из них попадали в цель или причиняли вред. Твари двигались слишком быстро и обладали к тому же толстой шкурой.
Откуда-то с другого конца города в небо то и дело взлетали голубые искры: к обороне присоединились другие маги Алирона. Сафиты ловко уворачивались, а каждый меткий удар злил их, заставляя нападать с удвоенной силой. Вечернее небо освещалось бледно-голубыми сполохами, как будто над Городом Мечты разразилась гроза. Визг чудовищ и крики людей слились в неистовый вой.
Вдруг стены домов озарились ярко-алым светом. Волна пламени затопила площадь перед Дворцом. Огонь взметнулся вверх, поглотив тела сафитов, круживших у земли. Снизу донесся полный ужаса вопль, мелькнул обгорелый край черного крыла.
— Ага! — взревел знакомый голос Темного Грифона. — Что, жарко стало?
— Ты поосторожней там! — заорал Борис, стараясь перекричать визги тварей. — Город не спали!
Над краем балкона медленно поднялась огромная туша. От ветра, поднятого гигантскими крыльями, Тоню чуть не сбило с ног.
— Не боись! — кошачьи глаза Ксера сияли. — Ладно, ребятки, я полетел в южный конец Алирона. Тут вы и без меня справитесь.
— Валяй, — отозвался Старший Маг, прицеливаясь в какого-то слишком назойливого сафита, что пытался зацепить его когтем и сбросить с крыши.
Грифон плавно развернулся и глубоко вдохнул воздух. В следующий миг столб алого пламени, вырвавшийся из его ноздрей, заставил врагов кинуться врассыпную. Чудовища вопили в бессильной ярости, кружили над ним, но не смели наносить удары. Kсep беспрепятственно вырвался из их кольца. Через мгновение он исчез в клубах черного дыма.
На глазах девушки один из сафитов рывком опустился на подоконник жилого дома и схватил когтистыми лапами отважного лучника. Человек закричал, отчаянно размахивая руками в попытке освободиться, но хватка у чудовища была мертвая. Жуткая пасть распахнулась, обнажив два ряда острых желтых зубов, и захлопнулась снова, перекусив тело несчастного горожанина точно пополам.
Тоня истошно завопила и бросилась назад, к спасительной двери в центральную башню. Оставаться на балконе казалось ей самоубийством, безумием.
— Стоять! — взревел Борис, впервые потеряв обычное хладнокровие. — Ты будешь сражаться, трусиха, или я и тебя шарахну стовольтовым разрядом!
Его тон подействовал на девушку сильнее самой угрозы. Антония немедленно остановилась и повернулась лицом к врагам. Она даже не побледнела, а посерела, зубы стучали так громко, что этот звук не мог заглушить яростный визг сафитов.
— П-прочь уб-бирайтесь, п-проклятые т-твари, — заиками, пролепетала она. — Нас од-долеть вам уда-дастся едва ли, — Тоня чертила в воздухе знак бесконечности. — Древ-вние Силы в-в-всегда п-помогают чис-стым с-сердцам. что с-с-страх-ха не з-знают!
Слово «страх» далось ей с наибольшим трудом, потому что именно его девушка испытывала, читая заклинание.
Она ожидала, что сафиты немедленно упадут на землю корчась в предсмертных судорогах, как это было с разведчиками Монкарта тогда, на поляне. Но все произошло иначе. Чудовища закружились еще быстрее. Они не смели приблизиться к волшебнице, но не упускали возможности нагнать на нее побольше страха. Их визг казался насмешкой над ее бессилием.
— Не действует! — закричала Тоня, прижимаясь к белой стене башни. — Они не умирают!
— Потому что они не порождения Хаоса, — хладнокровно пояснил Борис, посылая очередную световую вспышку. — Они не ларомонты и не мартеры, которых вывели искусственно. Сафитов завезли сюда из лесов Восточного Кофа. Они — дети природы.
— Не верится, — мрачно хмыкнула Тоня. — Ладно, попробуем твоим методом.
Она попыталась говорить невозмутимо и холодно, копируя тон Старшего Мага, но получилось не очень. Слишком неуверенно прозвучал ее голос.
Тоня начертила перед собой ровный круг и перечеркнула его точно посередине, совершенно не понимая, зачем это делает.
— Левой рукой, — крикнул Борис, даже не глядя, на нее. — Левой рукой, держа правую с вытянутым указательным пальцем перед собой и за пределами круга, поняла?
Антония кивнула и сделала, как ей велел Старший Маг. Кончик пальца засветился слабым, бледным светом.
— Теперь стреляй!
Тоня кисло улыбнулась, совершенно не веря в то, что сможет извлечь из пальца молнию. Но, вопреки ее ожиданиям, словно из самого ногтя вырвался направленный луч, пролетел мимо одного из врагов и попал в крышу соседнего дома, пробив там внушительную дыру.
— Ух ты! — прошептала Тоня, с восхищением уставившись на свой палец.
— Молния не самонаводящаяся, леди! — возмущенно крикнул Борис. — Будь добра, в следующий раз прицелься.
— Ага! — заорала в ответ «великая волшебница», почувствовав прилив буйного восторга, и выстрелила в скопление уродливых черных тел.
Луч попал в грудь одного из сафитов, но не просто опалил его, а сжёг, оставив обугленный скелет. И это было не всё. Отскочив, как от сильного отражателя, поток света ударил следующее чудовище, сотворив с ним то же самое. Тварь не успела даже взвизгнуть. Луч отразился от тела, через мгновение ставшее горсткой пепла, и ударил в грудь третьего сафита.
Чудовища заметались, подняв еще более жуткий вой. Но на сей раз в их криках слышался ужас. Половина резко повернула назад, на восток.
— Врешь, не уйдешь! — победно заорал Борис— Получайте, гады! Видали великую волшебницу?!
И куда только подевалось его спокойствие? Глаза Старшего Мага сияли полубезумным огнем ярче колдовских вспышек. На лице отражалась первобытная жажда уничтожить всех врагов до единого. И ни капли жалости. Никакой пощады.
Антонию обуревали похожие чувства.
— А-а-а! — тонко завизжала она, охваченная дурманящим восторгом от собственных возможностей. В этот миг ей хотелось крушить всё подряд.
Наконец последняя горстка сафитов, дико вскрикивая и неестественно резко взмахивая огромными крыльями, помчалась назад, в Норткар. Тоня послала им молнию на прощание, но она не попала в цель.
И, как только черные силуэты исчезли из вида, по площади прокатилось громогласное «ура». Люди выбегали из домов, плакали, кто от счастья, кто от горя, кричали, смеялись, обнимали друг друга. В воздух летели шапки.
— Да здравствует непобедимый Борис! Слава Ставшему Магу! — ликовал народ, столпившись у входа в Белый Дворец. — Слава могущественной волшебнице! Да здравствует Антония Великая, спасительница Алирона! Да здравствует Темный Грифон, покровитель Кейлора!
Тоня, не привыкшая к подобным почестям, смутилась а Борис довольно улыбнулся:
— Невероятно! — сказал он, хитро поглядывая на девушку. — Тебе уже дали прозвище. Это — рекорд. Обычно кейлорскому народу требуется по меньшей мере лет пять, чтобы просто признать человека героем, а уж титулы дают, бывает, спустя целые столетия. Еще один такой налет, и твоя слава превзойдет славу самой Эндоралы!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
— Никто и никогда, — заверила ее Тоня. — Наши люди верят в Создателя или Бога, кому как нравится. В каждой религии он разный, но суть не меняется… Скажите, а разве Древние Силы не сотворили мир? Для чего-то же они тогда нужны?
— Все, что нас окружает, появилось случайно, — сказала Эна. — По счастливому стечению обстоятельств мировая энергетика преобразовалась так, что создала Вселенную. Древние Силы не делали этого. Они родились в тот же миг, что и мир. Их цель — гармония и порядок, противостояние Хаосу или беспорядку, который также существует с самого рождения Вселенной. Древние Силы сражаются с Хаосом и всегда побеждают… Так говорится в священной «Книге Мыслителей»…
Неожиданно Энея осеклась и опустила глаза. Щеки ее окрасились густым румянцем, словно она устыдилась только что произнесенных слов.
— Простите, госпожа Антония, — смущенно произнесла она. — Вы же и сами это знаете… Мне ли учить великую волшебницу?
— Да какая я волшебница! — с горечью воскликнула Тоня. — В нашем мире нет магов! Нет, и все тут! Есть знахари, которые иногда умудряются лечить получше некоторых лекарей. Есть шарлатаны, которых большинство и которые только и умеют, что дурачить народ. Но таких магов, как в Кейлоре, у нас нет. Я до сих пор удивляюсь, как в нашем технократическом мире мог появиться на свет волшебник Борис?
Эна тихо засмеялась, прикрыв губы изящной ладошкой.
— Мой муж не совсем из вашего мира, — сказала она. —
Хоть он родился и вырос не в Кейлоре, в его жилах течёт кейлорская кровь. Отец Бори когда-то давно был магом в этой стране. Однажды, во время неудачного опыта, его телепортировало в другой мир.
Там он приспособился к местным нравам, взял в жены девушку Ларису и прожил с ней около десяти лет. Все это время он много работал, пытаясь найти способ вернуться, изъездил многие библиотеки, искал и искал, пока в одной из самых старых не нашел настоящую кейлорскую пентаграмму, невесть как туда попавшую.
Он забрал ее, в точности перечертил, а оригинал вернул на место. На следующий же день девятилетний Боря обнаружил, что папа исчез. Его мать, Лариса Сергеевна, расплакалась и рассказала сыну правду.
Через год или два они вместе поехали в тот город, нашли ту библиотеку. Здание обветшало. Книги были почти полностью вывезены, остались лишь самые старые к потрепанные. Но лист с пентаграммой все еще лежал там. Боря последовал примеру отца: срисовал и вернул на место, а потом попробовал переместиться и сумел…
Энея развела руками.
— Так он теперь и живет на два мира. То здесь, то там. Каждый год отправляется проведать мать в Петер… бург, — с трудом выговорила она. — Но меня с собой никогда не берет. То ли боится, что свекрови не понравлюсь, то ли думает, что захочу там остаться. Да Лариса Сергеевна и сама ни разу не бывала в Кейлоре. Может, по той же причине.
Тоня усмехнулась, покачав головой:
— Теперь я понимаю, как его сюда занесло. Головоломка решена. И все же непонятно, куда делся его отец?
— Он в этом мире, — ответила Эна. — Сейчас он на острове Кеанн, куда уплывают все старые маги. Думаю, он правильно сделал, что ушел к старцам. Боря никогда бы не смог простить и понять его.
Антония внимательно посмотрела на красивое лицо женщины, ставшее в одно мгновение печальным. В глазах Энеи девушка увидела горечь и осуждение.
— У моего друга Дениса похожая история, — вздохнула Тоня. — Только его бросила мать. Ушла к любовнику, когда Дэну было три года. Не боитесь, что и Борис когда-нибудь решит остаться в нашем мире, не взяв вас с собой?
— Нет, — уверенно сказала Эна. — Он меня очень любит. Боря — невероятно добрый и отзывчивый человек. Он строг лишь с теми, кого еще толком не знает. Ради меня он пойдет на все. Он никогда не бросит нас с Кейлом.
— С Кейлом? — переспросила Антония.
— Наш с Борей сын, — улыбнулась женщина. — Ему три месяца. Я думала, что родится девочка, но муж сразу сказал: мальчик. У него на это чутье, — Энея звонко засмеялась. — Ему стоит только прикоснуться к животу беременной, и он видит того, кто там, внутри!
— Прямо УЗИ… — пробормотала Тоня.
— Надеюсь, Кейл будет не единственным, — продолжала Эна, не поняв смысла слов волшебницы. — Я должна вырастить себе замену — будущую Подругу Темного Грифона.
— Зачем? — искренне удивилась Антония. — То есть я хотела сказать: зачем Ксеру подруга? Он же… не человек. И, как я поняла, он бессмертный.
— Даже грифонам нужны дружба, понимание и ласка, — серьезно ответила Эна. — Это необходимо всем существам. Даже пегасии Марилане, которая почти достигла уровня богини. Поэтому я никогда не ревную к ней мужа. Я имею признанный титул Подруги Темного Грифона; Боря — непризнанный — Друга Пророчицы Мариланы. Древние любят смертных родительской любовью, хоть никогда в этом не признаются. Многие из бессмертных — чьи-то покровители. Kсep и Марилана, например, любят нашу страну больше других. Только благодаря дружбе с Древними у Кейлора есть шанс выстоять в войне.
Она замолчала, погрузившись в невеселые мысли. В комнате воцарилась тишина. Тоня смотрела в окно на темное небо, укрытое тяжелыми, словно свинцовыми, тучами. Солнце давно зашло за горизонт. Наступил вечер.
— Монкарт что-то задумывает, — наконец прервала молчание Антония, произнеся его имя так, будто хорошо знала Бессмертного Тирана. — Я чувствую, что эти тучи неспроста закрыли небо. Что-то страшно мне в последнее время, Эна. Боюсь, быть вскоре большой беде.
— И мне не по себе, — призналась Подруга Темного Грифона. — Боря говорит, что Монкарт призывает отовсюду холодные ветры, чтобы магией сотворить страшную бурю и уничтожить приграничные укрепления. Мой муж верит, что вместе с вами сможет помешать вражеским планам.
— Блажен, кто верует, тепло ему на свете, — пробормотала девушка, встав с кровати, на которой сидели они с Эной. — О, Господи! — вскрикнула она через минуту, взглянув на небо.
— Что там?! — вскочила Энея. — О нет! Сафиты! — закричала она, едва бросив взгляд за окно, и тут же пулей вылетела из комнаты.
Антония осталась одна, с ужасом наблюдая, как прямо на Белый Дворец с невыносимым, адским ревом движется чёрный рой уродливых крылатых созданий. Как будто город решила атаковать стая гигантских летучих полумышей-полужаб.
Твари неслись с впечатляющей скоростью. Минут через десять они точно могли оказаться у дворца, и тогда…
— Черт! — вскрикнула Антония, попятившись. — Мы пропали!
Пальцы нащупали дверную ручку. Тоня выскочила за дверь и вихрем понеслась по этажам, поднимая страшный шум. Когда все были предупреждены, она ринулась в кабинет Бориса Кочкина: спросить, что теперь делать ей и Денису.
Но Старший Маг нашел ее первым. Антония столкнулась с ним в одном из коридоров. Борис, строгий и хладнокровный, не испытывал ни капли страха. Даже легкой тени беспокойства нельзя было заметить на его невозмутимом лице. Только холодные серые глаза блестели чуть ярче обычного каким-то нездоровым азартом.
С первой же его фразы Тоня поняла, что придворные церемонии окончены и красивое слово «госпожа» осталось в прошлом.
— Будешь мне помогать, — твердо сказал Борис, впервые обратившись к Антонии на «ты». — Не волнуйся, это— простой налет. Здесь такое часто бывает. Отобьемся. Валяй за мной, на крышу!
Глава 3. СОВСЕМ НЕМНОГО ВОЛШЕБСТВА
Тоня едва поспевала за Борисом. Они бегом поднимались по винтовой лестнице, которая казалась бесконечной. Каблуки новых сапожек девушки стучали по каменным ступеням; эхо уносилось высоко, под самую крышу.
— Быстрей! Быстрей! — командовал сверху Старший Маг, давно уже опередивший Антонию. — Жаль, у тебя нет посоха. Его смогут изготовить только в Атерианоне.
— То, что у меня нет… посоха… это — очень… плохо? — задыхаясь, спросила Тоня.
— Нет. Пока нет, — донесся до нее голос Бориса совсем издалека. — Но если ты хочешь успешно манипулировать потоками энергии, без него не обойтись.
Неожиданно носок сапога зацепился за одну из ступеней. Тоня взвизгнула и упала. Если бы в следующую секунду она не схватилась за перила, то кубарем скатилась бы с лестницы. Услышав шум, Борис за одну секунду сбежал вниз и протянул ей руку.
— Быстрее! — жестко сказал он. — Ты слишком неловкая.Кейлорскому магу это непростительно.
Борис крепко сжал руку Тони и потянул девушку за собой на крышу. Он тащил ее так быстро, что приходилось едва ли не перепрыгивать ступени. Каменные стены так и мелькали у нее перед глазами.
Наконец утомительный подъем окончился. Старший Маг открыл небольшую дверь, порогом которой служила последняя ступень лестницы, и легонько подтолкнул Тоню:
— Наружу, наружу давай!
Белый Дворец был построен в форме параллелепипеда, окруженного неприступной стеной. Он имел четыре высокие цилиндрические башни по бокам и одну, самую большую в диаметре, по центру. Эту башню огибал широкий балкон, на котором могло бы свободно уместиться человек сто, если не больше.
Борис выбежал на восточную сторону балкона, левой рукой начертил перед собой круг, перечеркнутый поперёк, а после, даже толком не прицелившись, направил посох в сторону крылатых чудовищ. Из бледно-голубого кристалла вырвался поток слепящего света и ударил в одного из сафитов. Тварь пронзительно взвизгнула. Крылья гигантской полужабы-полулетучей мыши неестественно изогнулись, и она, издавая ужасные хрипы, кувырком спикировала на землю. Послышался глухой удар упавшего грузного тела и последний предсмертный всхлип.
— Делай так же! — закричал Борис, посылая световую вспышку в следующего сафита.
— У меня нет посоха! — воскликнула Тоня, чувствуя как от страха подгибаются колени и темнеет в глазах
— Ты можешь и без посоха! — в голосе Старшего Мага послышались нотки раздражения.
Сафиты визжали, кружась вокруг города и Дворца. Их стая казалась бесчисленной; с востока летели все новые и новые полчища. Из окон домов, со сторожевых башен и городских стен на врагов сыпался дождь стрел, но немногие из них попадали в цель или причиняли вред. Твари двигались слишком быстро и обладали к тому же толстой шкурой.
Откуда-то с другого конца города в небо то и дело взлетали голубые искры: к обороне присоединились другие маги Алирона. Сафиты ловко уворачивались, а каждый меткий удар злил их, заставляя нападать с удвоенной силой. Вечернее небо освещалось бледно-голубыми сполохами, как будто над Городом Мечты разразилась гроза. Визг чудовищ и крики людей слились в неистовый вой.
Вдруг стены домов озарились ярко-алым светом. Волна пламени затопила площадь перед Дворцом. Огонь взметнулся вверх, поглотив тела сафитов, круживших у земли. Снизу донесся полный ужаса вопль, мелькнул обгорелый край черного крыла.
— Ага! — взревел знакомый голос Темного Грифона. — Что, жарко стало?
— Ты поосторожней там! — заорал Борис, стараясь перекричать визги тварей. — Город не спали!
Над краем балкона медленно поднялась огромная туша. От ветра, поднятого гигантскими крыльями, Тоню чуть не сбило с ног.
— Не боись! — кошачьи глаза Ксера сияли. — Ладно, ребятки, я полетел в южный конец Алирона. Тут вы и без меня справитесь.
— Валяй, — отозвался Старший Маг, прицеливаясь в какого-то слишком назойливого сафита, что пытался зацепить его когтем и сбросить с крыши.
Грифон плавно развернулся и глубоко вдохнул воздух. В следующий миг столб алого пламени, вырвавшийся из его ноздрей, заставил врагов кинуться врассыпную. Чудовища вопили в бессильной ярости, кружили над ним, но не смели наносить удары. Kсep беспрепятственно вырвался из их кольца. Через мгновение он исчез в клубах черного дыма.
На глазах девушки один из сафитов рывком опустился на подоконник жилого дома и схватил когтистыми лапами отважного лучника. Человек закричал, отчаянно размахивая руками в попытке освободиться, но хватка у чудовища была мертвая. Жуткая пасть распахнулась, обнажив два ряда острых желтых зубов, и захлопнулась снова, перекусив тело несчастного горожанина точно пополам.
Тоня истошно завопила и бросилась назад, к спасительной двери в центральную башню. Оставаться на балконе казалось ей самоубийством, безумием.
— Стоять! — взревел Борис, впервые потеряв обычное хладнокровие. — Ты будешь сражаться, трусиха, или я и тебя шарахну стовольтовым разрядом!
Его тон подействовал на девушку сильнее самой угрозы. Антония немедленно остановилась и повернулась лицом к врагам. Она даже не побледнела, а посерела, зубы стучали так громко, что этот звук не мог заглушить яростный визг сафитов.
— П-прочь уб-бирайтесь, п-проклятые т-твари, — заиками, пролепетала она. — Нас од-долеть вам уда-дастся едва ли, — Тоня чертила в воздухе знак бесконечности. — Древ-вние Силы в-в-всегда п-помогают чис-стым с-сердцам. что с-с-страх-ха не з-знают!
Слово «страх» далось ей с наибольшим трудом, потому что именно его девушка испытывала, читая заклинание.
Она ожидала, что сафиты немедленно упадут на землю корчась в предсмертных судорогах, как это было с разведчиками Монкарта тогда, на поляне. Но все произошло иначе. Чудовища закружились еще быстрее. Они не смели приблизиться к волшебнице, но не упускали возможности нагнать на нее побольше страха. Их визг казался насмешкой над ее бессилием.
— Не действует! — закричала Тоня, прижимаясь к белой стене башни. — Они не умирают!
— Потому что они не порождения Хаоса, — хладнокровно пояснил Борис, посылая очередную световую вспышку. — Они не ларомонты и не мартеры, которых вывели искусственно. Сафитов завезли сюда из лесов Восточного Кофа. Они — дети природы.
— Не верится, — мрачно хмыкнула Тоня. — Ладно, попробуем твоим методом.
Она попыталась говорить невозмутимо и холодно, копируя тон Старшего Мага, но получилось не очень. Слишком неуверенно прозвучал ее голос.
Тоня начертила перед собой ровный круг и перечеркнула его точно посередине, совершенно не понимая, зачем это делает.
— Левой рукой, — крикнул Борис, даже не глядя, на нее. — Левой рукой, держа правую с вытянутым указательным пальцем перед собой и за пределами круга, поняла?
Антония кивнула и сделала, как ей велел Старший Маг. Кончик пальца засветился слабым, бледным светом.
— Теперь стреляй!
Тоня кисло улыбнулась, совершенно не веря в то, что сможет извлечь из пальца молнию. Но, вопреки ее ожиданиям, словно из самого ногтя вырвался направленный луч, пролетел мимо одного из врагов и попал в крышу соседнего дома, пробив там внушительную дыру.
— Ух ты! — прошептала Тоня, с восхищением уставившись на свой палец.
— Молния не самонаводящаяся, леди! — возмущенно крикнул Борис. — Будь добра, в следующий раз прицелься.
— Ага! — заорала в ответ «великая волшебница», почувствовав прилив буйного восторга, и выстрелила в скопление уродливых черных тел.
Луч попал в грудь одного из сафитов, но не просто опалил его, а сжёг, оставив обугленный скелет. И это было не всё. Отскочив, как от сильного отражателя, поток света ударил следующее чудовище, сотворив с ним то же самое. Тварь не успела даже взвизгнуть. Луч отразился от тела, через мгновение ставшее горсткой пепла, и ударил в грудь третьего сафита.
Чудовища заметались, подняв еще более жуткий вой. Но на сей раз в их криках слышался ужас. Половина резко повернула назад, на восток.
— Врешь, не уйдешь! — победно заорал Борис— Получайте, гады! Видали великую волшебницу?!
И куда только подевалось его спокойствие? Глаза Старшего Мага сияли полубезумным огнем ярче колдовских вспышек. На лице отражалась первобытная жажда уничтожить всех врагов до единого. И ни капли жалости. Никакой пощады.
Антонию обуревали похожие чувства.
— А-а-а! — тонко завизжала она, охваченная дурманящим восторгом от собственных возможностей. В этот миг ей хотелось крушить всё подряд.
Наконец последняя горстка сафитов, дико вскрикивая и неестественно резко взмахивая огромными крыльями, помчалась назад, в Норткар. Тоня послала им молнию на прощание, но она не попала в цель.
И, как только черные силуэты исчезли из вида, по площади прокатилось громогласное «ура». Люди выбегали из домов, плакали, кто от счастья, кто от горя, кричали, смеялись, обнимали друг друга. В воздух летели шапки.
— Да здравствует непобедимый Борис! Слава Ставшему Магу! — ликовал народ, столпившись у входа в Белый Дворец. — Слава могущественной волшебнице! Да здравствует Антония Великая, спасительница Алирона! Да здравствует Темный Грифон, покровитель Кейлора!
Тоня, не привыкшая к подобным почестям, смутилась а Борис довольно улыбнулся:
— Невероятно! — сказал он, хитро поглядывая на девушку. — Тебе уже дали прозвище. Это — рекорд. Обычно кейлорскому народу требуется по меньшей мере лет пять, чтобы просто признать человека героем, а уж титулы дают, бывает, спустя целые столетия. Еще один такой налет, и твоя слава превзойдет славу самой Эндоралы!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42