Здесь готовили экзотические национальные блюда, и делали это хорошо.
Несмотря на то что забегаловка эта отличалась от прочих знакомых Машке неимоверной чистотой, разнообразием меню и дружелюбными официантами, с головы до ног раскрашенными красной краской, чтобы быть похожими на тэкацу, посетителей здесь всегда было мало. Слишком уж нестандартный имидж был у «Гнева рожека», а выбивающееся из стандарта мало кто способен оценить и полюбить по-настоящему. Будь оно хоть тысячу раз прекрасным — оно чуждо, непривычно, а оттого вызывает скорее недоумение, чем восхищение. «Гнев» существовал до сих пор лишь потому, что Карвен Атрак, его создательница и владелица, была в достаточной степени богата, чтобы позволить себе не зарабатывать на любимом деле. Госпоже Атрак принадлежало несколько рудников к западу от Астоллы. Предгорья каменной короны Ишмиза источены были шахтами, словно старый кусок сыра — мышиными ходами. Частью этой драгоценной короны владела Карвен, она ничего не понимала в добыче редких камней и металлов, оттого рудниками ведал зомбированный управляющий. Не сильно зомбированный — ровно настолько, чтобы быть честным по отношению к своей хозяйке. Дабы не маяться бездельем, приличным всякой богатой и знатной женщине, Карвен Атрак открыла «Гнев рожека». Таким делом одинокой женщине заниматься не возбранялось. Госпожа Атрак утверждала, что среди ее предков присутствуют кроме эльфов еще и легендарные тэкацу. Карвен отлично готовила, а потому постоянные посетители делали вид, что верят ее сказке. У нее действительно кожа была чуть более красной, чем это обычно бывает у эльфьих полукровок, но объяснялось это, скорее всего, тем, что Карвен проводила много времени в жаркой кухне. Машке казалось, что потомки тэкацу должны хотя бы отчасти напоминать краснокожих индейцев, а хозяйка «Гнева» на индейскую скво не была похожа ничуть.
По прохладному залу сновали неслышные и ненавязчивые, словно тени, официанты в смешных меховых тапочках, украшенных стилизованными ушами и глазами.
— Священнодейство поглощения еды не должно прерываться цоканьем каблуков! — шепотом сказал Май, заметив Машкин удивленный взгляд.
Все в «Гневе рожека» выдавало стильный закрытый клуб, живущий по своим законам, которые, увы, не вывешивались перед дверью. Как Машка ненавидела это правило: «Кто знает, тот знает»! Оно успело изрядно достать ее еще дома.
— А чавкать здесь можно? — растерянно прошептала она в ответ. — Или, там, нос вытирать?
— Чавкать — нужно, — внушительно отозвался Май, тоже, впрочем, голоса не повышая. — Иначе как ты дашь понять хозяйке «Гнева рожека», что тебе пришлась по вкусу ее стряпня?
— Ну вообще-то я могла бы просто сказать спасибо, — Машка пожала плечами. — Но твой способ мне нравится даже больше. Куда сядем? Мест свободных полно!
И она двинулась вперед, сразу ощутив себя здесь в гораздо большей степени дома, чем в собственной московской квартире. Только войдя, можно было понять, что каждому гостю здесь рады, прихода каждого ждут и с трепетом прислушиваются к звукам из зала: понравилось? не понравилось? Даже в демократичной школьной столовке она чувствовала себя более скованно. Пожалуй, «Гнев рожека» вполне мог претендовать на звание идеального клуба. С Машкиной точки зрения. Май аккуратно придержал ее за плечо и сделал страшные глаза.
— Ты что?!. — прошипел он. — Стой рядом и делай, как я. Это же столица, горе мое, а не лесная полянка.
— Я есть хочу! — Машка насупилась. — А чего мы ждем?
— Как чего? — удивился Май. — Явления духа зала.
— Так тут еще и привидения водятся?! — обрадовалась Машка. — Вот здорово! И долго ждать?
— Дух зала, плоская ты моя человечка, — наставительно произнес эльф, не отпуская ее руки, — это такой специальный прислужник, который проводит нас к месту, наиболее располагающему тебя и меня к употреблению пищи в это время суток. Сейчас он появится. Здесь прислуга никогда не заставляет себя ждать, за что я это заведение и люблю. Сказывается, знаешь ли, на дисциплине близость некромантского замка. Они дурачка Вили шибко боятся, а нас с Вием в городе все знают.
— Ой, как все у вас сложно...
Машка облокотилась о стойку бара и принялась ждать. Прошло минуты две, но распорядитель все не появлялся. Машка с завистью наблюдала за уже рассаженными гостями едальни. Между занятыми столиками сновали юркие грациозные официанты, замотанные по уши в какую-то блестящую ткань. Как они сквозь нее умудрялись что-то видеть, Машке осталось непонятным. Не иначе магия. Она вздохнула: что это за день такой — учить не хотят, кормить тоже, только дразнят.
В этот момент, проскользив по отполированному каменному полу едальни в своих забавных меховых тапочках, к эльфу приблизился один из одинаковых мальчиков-официантов «Гнева» и почтительно склонился перед ним. Лицо Мая тут же приобрело брезгливо-скучающее выражение, и он скорее дернул раздраженно, чем махнул правой рукой.
— Говори, — выплюнул он.
Машка удивленно покосилась на преобразившегося приятеля, но промолчала. Мало ли, может, его запах официанта раздражает. С этими нелюдями никогда не бывает все до конца понятно.
— Не изволит ли господин эльф любезно пройти с презренным к хозяйке светлоликой? Униженно просит она сильного господина помочь в беде, — высоким приятным голосом пропел официант.
Машка аж крякнула: голос у прислужника был если не оперный, то опереточный уж точно. Хотя манера исполнения оставляла желать лучшего, приглашение официанта звучало изрядно внушительнее большинства знакомых Машке популярных песенок.
— Изволит, — недовольно пробурчал «господин эльф». — Что случилось?
— Ужасное несчастье, — музыкально объяснил прислужник. — Хозяйка в истинной печали и в помощи нуждается... Изволит госпожа провести время ожидания за поучительной беседой и напитками, веселящими дух?
— Ой, так это и есть тот самый ресторанный призрак? — догадалась наконец Машка, невежливо дергая Мая за рукав.
Покашливание эльфа оказалось странно похожим на сдавленное хихиканье. На лице духа зала отразилось беспокойство. Вероятно, он к панибратскому обхождению с «господином эльфом» не привык. Здесь, в отличие от всего остального человеческого мира, эльфов и прочих нелюдей сильно уважали. За пределами этого местного клуба любителей расовой экзотики эльфы занимали место где-то между высокооплачиваемыми мачо и дешевыми гастарбайтерами.
— Госпожа пойдет с нами, — бросил Май. — Карви в кухне?
— Светлоликая в дальней комнате, — проинформировал прислужник и, помолчав, добавил скорбно, вероятно, чтобы легкомысленные гости не забыли: — В печали.
— Естественно, — брезгливо наморщив нос, подтвердил Май.
— Три порции кислицы! — напевно раздалось справа.
— Одно мгновение! — отозвался серебристый женский голосок из другого конца зала.
Видимо, из-за дороговизны и срочности заказа официанты отважились потревожить присутствующих клиентов. Но никто не обернулся, не возмутился, точно каждый столик образовывал вокруг себя некий островок тишины. Может быть, так оно и было — магия, ничего не попишешь!
После этой перепевки у Машки возникло четкое ощущение легкой бредовости происходящего. Такое впечатление, что все официанты, работающие на финансово независимую госпожу Атрак, учились в музыкальной школе, причем были там не последними учениками.
— Ну что ты застряла, госпожа? — прошипел Май ей в ухо.
— Иду уже, ноги сбиваю, — недовольно огрызнулась Машка и тут же спросила: — Слушай, они тут что, все петь учатся, прежде чем на разноску блюд становиться?
— Нет, с чего ты взяла? — удивился эльф.
— Но они же поют, и неплохо, — ответила Машка, — а судя по тому, как они двигаются, еще и танцевать учились.
— Ох, Светлые Силы! — Май засмеялся тихонько. — Они же не люди...
— А кто? — тупо спросила она, пытаясь не навернуться на скользком полу и быстро перебирая ногами. Отставать от эльфа не хотелось.
— Накки, полукровки, — объяснил Май. — Накки все очень красивы и музыкальны, не хуже нас, если, конечно, вторым родителем не был кто-нибудь совсем тупой и страшный. Но так редко бывает.
— То есть ты тоже петь и танцевать умеешь? — поинтересовалась Машка.
— А то! — Май задрал нос. — Не хуже Азуза Припадочного.
— Это еще что за зверь? — озадачилась Машка.
— По-моему, твой рот не закрывается ни на мгновение, — посетовал эльф. — Азуз — это бог, который танцует и поет.
«По-моему, этот нахальный нелюдь только что обозвал меня болтушкой!» — возмущенно подумала Машка. Май на ходу обернулся, не сбавляя темпа, и подмигнул ей, давая понять, что Машкины ругательные мысли не прошли мимо него. Машка покраснела.
Минутой позже служитель почтительно открыл перед ними тяжелую, обитую то ли резиной, то ли, что более вероятно, выделанной кожей дверь в кухню. Пахнуло жаром, и вкусные запахи атаковали Машкин нос. Желудок заурчал, отвлекая сознание от всего того интересного, что должно было сейчас произойти. Машка страшно любила соваться в чужие тайны, а потому усилием воли подавила мысли о еде. Если Май взял ее с собой, а не оставил смаковать какой-нибудь чай и салат, значит, это кому-нибудь нужно. Значит, он считает, что ей полезно будет пообщаться с Карвен и что она сможет чем-нибудь помочь расстроенной хозяйке едальни. Версию, которая подразумевала то, что эльф просто не решился оставить ее без присмотра, Машка решила даже не рассматривать как оскорбительную.
Прислонившись к стене, неподалеку от входа стояла краснокожая девушка, такая тоненькая, что не верилось в ее кулинарные способности. Столь изящная девушка никак не могла быть хозяйкой ресторана, однако именно она была госпожой Атрак. Синие и красные лампы в форме сосулек отбрасывали разноцветные блики на ее лицо, и оттого кожа Карвен казалась неровной и болезненной.
— Не говори мне, что стряслось что-то серьезное, — попросил Май. — Скажи, что поругалась со своим нахлебником. Я вполне способен выдержать женскую истерику еще раз. А потом я пойду и лишу его мужских способностей, и все будут счастливы. Только не говори мне, что что-то действительно случилось. Ты знаешь, я ужасно труслив.
Карвен в ответ только жалобно всхлипнула. Машка тут же почувствовала прилив зависти. Хотела бы она уметь всхлипывать так, чтобы все окружающие мужики немедленно начинали рвать на себе рубашки и совершать во имя нее всякие подвиги. Но умение это до сих пор оставалось для нее тайной за семью печатями. Машка буквально впилась глазами в хозяйку «Гнева», фиксируя в памяти малейшие изменения на ее лице, чтобы на досуге потренироваться в психологическом воздействии на окружающих.
Май странно крякнул и погладил девушку по светлым тонким волосам. Карвен Атрак выглядела удивительно трогательной и беззащитной, настолько трогательной, что даже Машке, не имевшей никаких видов на эльфа, захотелось сделать ей какую-нибудь пакость.
— Ну рассказывай, что случилось, — предложил Май и незаметно для своей собеседницы, поглощенной свалившимися на нее неприятностями, заведя руку за спину, чувствительно ткнул Машку кулаком в солнечное сплетение.
Машка хрюкнула и изобразила дружелюбную улыбку. «Не стоит быть такой завистливой, когда рядом постоянно находится кто-то, кто читает твои мысли», — сделала она себе своевременное внушение.
Голос у Карвен, когда она заговорила, оказался прекрасным и очаровательно дрожащим — именно то, что требуется для любого мужчины, даже если он эльф. Машка глубоко вздохнула и прислушалась к сбивчивому рассказу смески. А вдруг действительно она поведает о чем-нибудь поинтереснее, чем пьющий сожитель или воры, забравшиеся на склад. Реальность превзошла самые романтические Машкины ожидания.
— На складе появились какие-то незнакомые мне духи, — поведала Карвен, хлюпая носом. — Они перерыли весь пол, разбили свет и съели ночного сторожа.
— А он не ушел в загул? — скептически поинтересовался Май, видимо хорошо знавший упомянутого девушкой сотрудника.
— Нет. — Карвен помотала головой. — Они оставили его голову и трубку. Наверное, они не переносят запаха табака. Мы нашли останки сторожа утром и уже связались с дежурным некромантом. Боюсь, даже он не сможет помочь нам в оживлении старого Грайка, а жаль. Грайк был хорошим сторожем.
— Ну не усторожил, с кем не бывает, — попытался неуклюже пошутить Май.
Карвен метнула на него гневный взгляд, и почти тут же глаза ее затуманились слезами. Она провела рукой, стирая слезинки. Получалось это у нее здорово — изящно и эмоционально. Машка подумала, что в Москве из Карвен вышла бы отличная гламурная модель для любого глянцевого журнала и что она, Машка, тоже хотела бы иметь такие красивые руки. «Надо будет выяснить, нельзя ли это как-нибудь провернуть с помощью магии», — сделала она себе заметочку на будущее.
— Я боюсь, что это кто-то из Древних, — дрожащим голосом добавила Карвен. — Кто-то из тех, с кем обычному человеку не справиться.
И почему это Машке упорно казалось, что девушка пытается Мая охмурить? Потому ли, что ее проверенный годами нюх на опасность сейчас не реагировал, или потому, что вела себя девушка как характерная лирическая героиня дешевого дамского романа. Свои смутные ощущения она пока не стала оформлять в четкие образы, отложив в копилку с надписью «Потом осмыслю». Мая обижать не хотелось.
— Ладно, пойдем глянем, — помедлив немного, согласился Май.
— Я пошлю Жовко, чтобы он показал вам дорогу, — торопливо сказала Карвен, в первый раз демонстрируя, что она заметила то, что эльф не один. И улыбнулась Машке.
Улыбаться она умела так, что всякие сомнения в ее растерянности разом исчезли. Просительно улыбалась, смущенно, что доступно не всякой красивой женщине. Чтобы улыбаться так существу одного с тобой пола, пусть даже и не очень взрослому, нужно быть не только красивой, но еще и умной.
Жовко оказался тем самым духом зала, что привел их на кухню. Похоже, он был для Карвен тем незаменимым человеком, которого вечно отправляют за забытыми, но необходимыми вещами и на которого возлагают почетную обязанность вводить посторонних в курс дела. Сейчас блестящая ткань на нем не висела, а тапки с ушами сменились более практичными кожаными шлепанцами. Короткие округлые уши и белая кожа выдавали в нем чистокровного человека, вероятно ради удобства научившегося петь, словно накк, — ведь в «Гневе рожека» всячески приветствовалось нечеловеческое начало.
Изнутри склад выглядел так, будто здесь играли в индейцев десяток невоспитанных мальчишек, а потом еще устроили вечеринку их старшие братья. Покореженные деревянные стеллажи поддерживали друг друга, словно пенсионеры, в очередной раз лишенные своих жалких льгот. Мешки были разорваны, а прутья нелепо торчали из переломанных корзин. Струйки крупы вытекали из мешков прямо на пол. Празднично алели несколько крупных ярких фруктин, выкатившихся из корзин. Лампы-сосульки, частью разбитые, частью просто разбросанные по земляному полу довершали картину разгрома.
Посередине красовался аккуратный круг добросовестно перепаханной земли. Пахаря, сожравшего сторожа и напугавшего Карвен, видно не было. На складе стояла полная тишина.
— Ничего себе беспорядочек... — нарушила ее Машка.
Эльф принюхался, пошевелил пальцами, словно гладил воздух, и задумчиво сообщил:
— Здесь кто-то был.
— Да что ты говоришь?! — язвительно удивилась Машка. — А я-то смотрю и думаю: как это мешки сами по себе порвались да еще полки так искорежили? Что-то тут не так!
— Я имею в виду, здесь был кто-то ненормальный, — поправился Май. — Незнакомый запах. Я никогда его не встречал, а значит, это что-то совсем редкое. Я не могу понять, кто это.
Машка осторожно подошла к краю крута, наклонилась и тоже втянула ноздрями воздух. Пахло гнилью и корицей. Примешивался к этому слабый запах бананового пюре, но, возможно, в этом были виноваты изувеченные корзины и мешки. Корицей же ощутимо воняло от земли.
— Похоже, это был сумасшедший булочник, — вынесла Машка свой вердикт. — Он прорыл подземный ход, съел сторожа и украл у Карвен какие-нибудь дорогие пряности. Она случайно не хранит в подвале что-нибудь особенное?
Из особенного вспоминался только спайс, помянутый в «Дюне», да и запах был подходящий. Кажется, на Арракисе в местах скопления песчаных червей тоже пахло корицей. Машка быстро прокрутила в голове описание песчаного червя и присмотрелась к области перерытой земли. Нет, если даже это был червь, то очень маленький — не больше полутора метров. Крут, через который злоумышленник проник на склад, не вместил бы даже толстого человека, не то что массивного инопланетного хищника. Машка не была уверена в этом полностью, но, кажется, червь такого размера еще не был опасен для человека. Увидев Машкину беззаботную наглость, осмелел и Жовко.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
Несмотря на то что забегаловка эта отличалась от прочих знакомых Машке неимоверной чистотой, разнообразием меню и дружелюбными официантами, с головы до ног раскрашенными красной краской, чтобы быть похожими на тэкацу, посетителей здесь всегда было мало. Слишком уж нестандартный имидж был у «Гнева рожека», а выбивающееся из стандарта мало кто способен оценить и полюбить по-настоящему. Будь оно хоть тысячу раз прекрасным — оно чуждо, непривычно, а оттого вызывает скорее недоумение, чем восхищение. «Гнев» существовал до сих пор лишь потому, что Карвен Атрак, его создательница и владелица, была в достаточной степени богата, чтобы позволить себе не зарабатывать на любимом деле. Госпоже Атрак принадлежало несколько рудников к западу от Астоллы. Предгорья каменной короны Ишмиза источены были шахтами, словно старый кусок сыра — мышиными ходами. Частью этой драгоценной короны владела Карвен, она ничего не понимала в добыче редких камней и металлов, оттого рудниками ведал зомбированный управляющий. Не сильно зомбированный — ровно настолько, чтобы быть честным по отношению к своей хозяйке. Дабы не маяться бездельем, приличным всякой богатой и знатной женщине, Карвен Атрак открыла «Гнев рожека». Таким делом одинокой женщине заниматься не возбранялось. Госпожа Атрак утверждала, что среди ее предков присутствуют кроме эльфов еще и легендарные тэкацу. Карвен отлично готовила, а потому постоянные посетители делали вид, что верят ее сказке. У нее действительно кожа была чуть более красной, чем это обычно бывает у эльфьих полукровок, но объяснялось это, скорее всего, тем, что Карвен проводила много времени в жаркой кухне. Машке казалось, что потомки тэкацу должны хотя бы отчасти напоминать краснокожих индейцев, а хозяйка «Гнева» на индейскую скво не была похожа ничуть.
По прохладному залу сновали неслышные и ненавязчивые, словно тени, официанты в смешных меховых тапочках, украшенных стилизованными ушами и глазами.
— Священнодейство поглощения еды не должно прерываться цоканьем каблуков! — шепотом сказал Май, заметив Машкин удивленный взгляд.
Все в «Гневе рожека» выдавало стильный закрытый клуб, живущий по своим законам, которые, увы, не вывешивались перед дверью. Как Машка ненавидела это правило: «Кто знает, тот знает»! Оно успело изрядно достать ее еще дома.
— А чавкать здесь можно? — растерянно прошептала она в ответ. — Или, там, нос вытирать?
— Чавкать — нужно, — внушительно отозвался Май, тоже, впрочем, голоса не повышая. — Иначе как ты дашь понять хозяйке «Гнева рожека», что тебе пришлась по вкусу ее стряпня?
— Ну вообще-то я могла бы просто сказать спасибо, — Машка пожала плечами. — Но твой способ мне нравится даже больше. Куда сядем? Мест свободных полно!
И она двинулась вперед, сразу ощутив себя здесь в гораздо большей степени дома, чем в собственной московской квартире. Только войдя, можно было понять, что каждому гостю здесь рады, прихода каждого ждут и с трепетом прислушиваются к звукам из зала: понравилось? не понравилось? Даже в демократичной школьной столовке она чувствовала себя более скованно. Пожалуй, «Гнев рожека» вполне мог претендовать на звание идеального клуба. С Машкиной точки зрения. Май аккуратно придержал ее за плечо и сделал страшные глаза.
— Ты что?!. — прошипел он. — Стой рядом и делай, как я. Это же столица, горе мое, а не лесная полянка.
— Я есть хочу! — Машка насупилась. — А чего мы ждем?
— Как чего? — удивился Май. — Явления духа зала.
— Так тут еще и привидения водятся?! — обрадовалась Машка. — Вот здорово! И долго ждать?
— Дух зала, плоская ты моя человечка, — наставительно произнес эльф, не отпуская ее руки, — это такой специальный прислужник, который проводит нас к месту, наиболее располагающему тебя и меня к употреблению пищи в это время суток. Сейчас он появится. Здесь прислуга никогда не заставляет себя ждать, за что я это заведение и люблю. Сказывается, знаешь ли, на дисциплине близость некромантского замка. Они дурачка Вили шибко боятся, а нас с Вием в городе все знают.
— Ой, как все у вас сложно...
Машка облокотилась о стойку бара и принялась ждать. Прошло минуты две, но распорядитель все не появлялся. Машка с завистью наблюдала за уже рассаженными гостями едальни. Между занятыми столиками сновали юркие грациозные официанты, замотанные по уши в какую-то блестящую ткань. Как они сквозь нее умудрялись что-то видеть, Машке осталось непонятным. Не иначе магия. Она вздохнула: что это за день такой — учить не хотят, кормить тоже, только дразнят.
В этот момент, проскользив по отполированному каменному полу едальни в своих забавных меховых тапочках, к эльфу приблизился один из одинаковых мальчиков-официантов «Гнева» и почтительно склонился перед ним. Лицо Мая тут же приобрело брезгливо-скучающее выражение, и он скорее дернул раздраженно, чем махнул правой рукой.
— Говори, — выплюнул он.
Машка удивленно покосилась на преобразившегося приятеля, но промолчала. Мало ли, может, его запах официанта раздражает. С этими нелюдями никогда не бывает все до конца понятно.
— Не изволит ли господин эльф любезно пройти с презренным к хозяйке светлоликой? Униженно просит она сильного господина помочь в беде, — высоким приятным голосом пропел официант.
Машка аж крякнула: голос у прислужника был если не оперный, то опереточный уж точно. Хотя манера исполнения оставляла желать лучшего, приглашение официанта звучало изрядно внушительнее большинства знакомых Машке популярных песенок.
— Изволит, — недовольно пробурчал «господин эльф». — Что случилось?
— Ужасное несчастье, — музыкально объяснил прислужник. — Хозяйка в истинной печали и в помощи нуждается... Изволит госпожа провести время ожидания за поучительной беседой и напитками, веселящими дух?
— Ой, так это и есть тот самый ресторанный призрак? — догадалась наконец Машка, невежливо дергая Мая за рукав.
Покашливание эльфа оказалось странно похожим на сдавленное хихиканье. На лице духа зала отразилось беспокойство. Вероятно, он к панибратскому обхождению с «господином эльфом» не привык. Здесь, в отличие от всего остального человеческого мира, эльфов и прочих нелюдей сильно уважали. За пределами этого местного клуба любителей расовой экзотики эльфы занимали место где-то между высокооплачиваемыми мачо и дешевыми гастарбайтерами.
— Госпожа пойдет с нами, — бросил Май. — Карви в кухне?
— Светлоликая в дальней комнате, — проинформировал прислужник и, помолчав, добавил скорбно, вероятно, чтобы легкомысленные гости не забыли: — В печали.
— Естественно, — брезгливо наморщив нос, подтвердил Май.
— Три порции кислицы! — напевно раздалось справа.
— Одно мгновение! — отозвался серебристый женский голосок из другого конца зала.
Видимо, из-за дороговизны и срочности заказа официанты отважились потревожить присутствующих клиентов. Но никто не обернулся, не возмутился, точно каждый столик образовывал вокруг себя некий островок тишины. Может быть, так оно и было — магия, ничего не попишешь!
После этой перепевки у Машки возникло четкое ощущение легкой бредовости происходящего. Такое впечатление, что все официанты, работающие на финансово независимую госпожу Атрак, учились в музыкальной школе, причем были там не последними учениками.
— Ну что ты застряла, госпожа? — прошипел Май ей в ухо.
— Иду уже, ноги сбиваю, — недовольно огрызнулась Машка и тут же спросила: — Слушай, они тут что, все петь учатся, прежде чем на разноску блюд становиться?
— Нет, с чего ты взяла? — удивился эльф.
— Но они же поют, и неплохо, — ответила Машка, — а судя по тому, как они двигаются, еще и танцевать учились.
— Ох, Светлые Силы! — Май засмеялся тихонько. — Они же не люди...
— А кто? — тупо спросила она, пытаясь не навернуться на скользком полу и быстро перебирая ногами. Отставать от эльфа не хотелось.
— Накки, полукровки, — объяснил Май. — Накки все очень красивы и музыкальны, не хуже нас, если, конечно, вторым родителем не был кто-нибудь совсем тупой и страшный. Но так редко бывает.
— То есть ты тоже петь и танцевать умеешь? — поинтересовалась Машка.
— А то! — Май задрал нос. — Не хуже Азуза Припадочного.
— Это еще что за зверь? — озадачилась Машка.
— По-моему, твой рот не закрывается ни на мгновение, — посетовал эльф. — Азуз — это бог, который танцует и поет.
«По-моему, этот нахальный нелюдь только что обозвал меня болтушкой!» — возмущенно подумала Машка. Май на ходу обернулся, не сбавляя темпа, и подмигнул ей, давая понять, что Машкины ругательные мысли не прошли мимо него. Машка покраснела.
Минутой позже служитель почтительно открыл перед ними тяжелую, обитую то ли резиной, то ли, что более вероятно, выделанной кожей дверь в кухню. Пахнуло жаром, и вкусные запахи атаковали Машкин нос. Желудок заурчал, отвлекая сознание от всего того интересного, что должно было сейчас произойти. Машка страшно любила соваться в чужие тайны, а потому усилием воли подавила мысли о еде. Если Май взял ее с собой, а не оставил смаковать какой-нибудь чай и салат, значит, это кому-нибудь нужно. Значит, он считает, что ей полезно будет пообщаться с Карвен и что она сможет чем-нибудь помочь расстроенной хозяйке едальни. Версию, которая подразумевала то, что эльф просто не решился оставить ее без присмотра, Машка решила даже не рассматривать как оскорбительную.
Прислонившись к стене, неподалеку от входа стояла краснокожая девушка, такая тоненькая, что не верилось в ее кулинарные способности. Столь изящная девушка никак не могла быть хозяйкой ресторана, однако именно она была госпожой Атрак. Синие и красные лампы в форме сосулек отбрасывали разноцветные блики на ее лицо, и оттого кожа Карвен казалась неровной и болезненной.
— Не говори мне, что стряслось что-то серьезное, — попросил Май. — Скажи, что поругалась со своим нахлебником. Я вполне способен выдержать женскую истерику еще раз. А потом я пойду и лишу его мужских способностей, и все будут счастливы. Только не говори мне, что что-то действительно случилось. Ты знаешь, я ужасно труслив.
Карвен в ответ только жалобно всхлипнула. Машка тут же почувствовала прилив зависти. Хотела бы она уметь всхлипывать так, чтобы все окружающие мужики немедленно начинали рвать на себе рубашки и совершать во имя нее всякие подвиги. Но умение это до сих пор оставалось для нее тайной за семью печатями. Машка буквально впилась глазами в хозяйку «Гнева», фиксируя в памяти малейшие изменения на ее лице, чтобы на досуге потренироваться в психологическом воздействии на окружающих.
Май странно крякнул и погладил девушку по светлым тонким волосам. Карвен Атрак выглядела удивительно трогательной и беззащитной, настолько трогательной, что даже Машке, не имевшей никаких видов на эльфа, захотелось сделать ей какую-нибудь пакость.
— Ну рассказывай, что случилось, — предложил Май и незаметно для своей собеседницы, поглощенной свалившимися на нее неприятностями, заведя руку за спину, чувствительно ткнул Машку кулаком в солнечное сплетение.
Машка хрюкнула и изобразила дружелюбную улыбку. «Не стоит быть такой завистливой, когда рядом постоянно находится кто-то, кто читает твои мысли», — сделала она себе своевременное внушение.
Голос у Карвен, когда она заговорила, оказался прекрасным и очаровательно дрожащим — именно то, что требуется для любого мужчины, даже если он эльф. Машка глубоко вздохнула и прислушалась к сбивчивому рассказу смески. А вдруг действительно она поведает о чем-нибудь поинтереснее, чем пьющий сожитель или воры, забравшиеся на склад. Реальность превзошла самые романтические Машкины ожидания.
— На складе появились какие-то незнакомые мне духи, — поведала Карвен, хлюпая носом. — Они перерыли весь пол, разбили свет и съели ночного сторожа.
— А он не ушел в загул? — скептически поинтересовался Май, видимо хорошо знавший упомянутого девушкой сотрудника.
— Нет. — Карвен помотала головой. — Они оставили его голову и трубку. Наверное, они не переносят запаха табака. Мы нашли останки сторожа утром и уже связались с дежурным некромантом. Боюсь, даже он не сможет помочь нам в оживлении старого Грайка, а жаль. Грайк был хорошим сторожем.
— Ну не усторожил, с кем не бывает, — попытался неуклюже пошутить Май.
Карвен метнула на него гневный взгляд, и почти тут же глаза ее затуманились слезами. Она провела рукой, стирая слезинки. Получалось это у нее здорово — изящно и эмоционально. Машка подумала, что в Москве из Карвен вышла бы отличная гламурная модель для любого глянцевого журнала и что она, Машка, тоже хотела бы иметь такие красивые руки. «Надо будет выяснить, нельзя ли это как-нибудь провернуть с помощью магии», — сделала она себе заметочку на будущее.
— Я боюсь, что это кто-то из Древних, — дрожащим голосом добавила Карвен. — Кто-то из тех, с кем обычному человеку не справиться.
И почему это Машке упорно казалось, что девушка пытается Мая охмурить? Потому ли, что ее проверенный годами нюх на опасность сейчас не реагировал, или потому, что вела себя девушка как характерная лирическая героиня дешевого дамского романа. Свои смутные ощущения она пока не стала оформлять в четкие образы, отложив в копилку с надписью «Потом осмыслю». Мая обижать не хотелось.
— Ладно, пойдем глянем, — помедлив немного, согласился Май.
— Я пошлю Жовко, чтобы он показал вам дорогу, — торопливо сказала Карвен, в первый раз демонстрируя, что она заметила то, что эльф не один. И улыбнулась Машке.
Улыбаться она умела так, что всякие сомнения в ее растерянности разом исчезли. Просительно улыбалась, смущенно, что доступно не всякой красивой женщине. Чтобы улыбаться так существу одного с тобой пола, пусть даже и не очень взрослому, нужно быть не только красивой, но еще и умной.
Жовко оказался тем самым духом зала, что привел их на кухню. Похоже, он был для Карвен тем незаменимым человеком, которого вечно отправляют за забытыми, но необходимыми вещами и на которого возлагают почетную обязанность вводить посторонних в курс дела. Сейчас блестящая ткань на нем не висела, а тапки с ушами сменились более практичными кожаными шлепанцами. Короткие округлые уши и белая кожа выдавали в нем чистокровного человека, вероятно ради удобства научившегося петь, словно накк, — ведь в «Гневе рожека» всячески приветствовалось нечеловеческое начало.
Изнутри склад выглядел так, будто здесь играли в индейцев десяток невоспитанных мальчишек, а потом еще устроили вечеринку их старшие братья. Покореженные деревянные стеллажи поддерживали друг друга, словно пенсионеры, в очередной раз лишенные своих жалких льгот. Мешки были разорваны, а прутья нелепо торчали из переломанных корзин. Струйки крупы вытекали из мешков прямо на пол. Празднично алели несколько крупных ярких фруктин, выкатившихся из корзин. Лампы-сосульки, частью разбитые, частью просто разбросанные по земляному полу довершали картину разгрома.
Посередине красовался аккуратный круг добросовестно перепаханной земли. Пахаря, сожравшего сторожа и напугавшего Карвен, видно не было. На складе стояла полная тишина.
— Ничего себе беспорядочек... — нарушила ее Машка.
Эльф принюхался, пошевелил пальцами, словно гладил воздух, и задумчиво сообщил:
— Здесь кто-то был.
— Да что ты говоришь?! — язвительно удивилась Машка. — А я-то смотрю и думаю: как это мешки сами по себе порвались да еще полки так искорежили? Что-то тут не так!
— Я имею в виду, здесь был кто-то ненормальный, — поправился Май. — Незнакомый запах. Я никогда его не встречал, а значит, это что-то совсем редкое. Я не могу понять, кто это.
Машка осторожно подошла к краю крута, наклонилась и тоже втянула ноздрями воздух. Пахло гнилью и корицей. Примешивался к этому слабый запах бананового пюре, но, возможно, в этом были виноваты изувеченные корзины и мешки. Корицей же ощутимо воняло от земли.
— Похоже, это был сумасшедший булочник, — вынесла Машка свой вердикт. — Он прорыл подземный ход, съел сторожа и украл у Карвен какие-нибудь дорогие пряности. Она случайно не хранит в подвале что-нибудь особенное?
Из особенного вспоминался только спайс, помянутый в «Дюне», да и запах был подходящий. Кажется, на Арракисе в местах скопления песчаных червей тоже пахло корицей. Машка быстро прокрутила в голове описание песчаного червя и присмотрелась к области перерытой земли. Нет, если даже это был червь, то очень маленький — не больше полутора метров. Крут, через который злоумышленник проник на склад, не вместил бы даже толстого человека, не то что массивного инопланетного хищника. Машка не была уверена в этом полностью, но, кажется, червь такого размера еще не был опасен для человека. Увидев Машкину беззаботную наглость, осмелел и Жовко.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61