Чуть дальше по улице голоса зазвучали более громко и злобно. Мелькание кулаков перешло в сверкание ножей и частый глуховатый перестук полуавтоматического оружия. Человек тяжело опустился на бетон – почти распотрошенный. Другой, шатаясь, поплелся к углу, из раненого плеча обильно лилась кровь. Один умер, другой выжил. Добыча достается победителю.
Метрополис Филадельфия, даунтаун, воскресенье, ночь.
Тикки стояла, прислонясь к светящейся, казавшейся влажной передней стене ночного клуба, и курила длинную тонкую сигару «Даннеманн Лонджа». Она улыбалась самой себе. Да, телом она была здесь – в бурлящих городских джунглях, где шум разрывает барабанные перепонки, где улицы похожи на беспрерывные потоки жизни. Но для нее окружающая толпа – это всего лишь суетливое стадо животных, не замечающее пристального взгляда охотника, не чующее близости смерти.
Они – жертвы, слепые жертвы.
Бело-красная патрульная машина местной полиции с эмблемами «Минитмен Секьюрити Сервис Инкорпорейтед», поблескивая маячками и взревывая сиреной, двигалась вдоль квартала. К происшедшему только что на улице убийству Тикки не имела никакого отношения, и в ее планы не входило выяснять, поверит ли в это полиция. Она обогнула «Плевок» и свернула в аллейку. Еще через две минуты она спустилась в длинный тоннель, ведущий к станции подземки «Маркет-стрит», и прибывший поезд перенес ее в другую часть города, к Шукил-Ривер.
В Филадельфии она не была давно, но местность была ей знакома. Просто еще один район огромного города, раскинувшегося до горизонта, – кошмара, который в один ужасный день покроет всю планету. Кабельное стереовидение, глобальная компьютерная сеть и безнадежно запутанная экономика настолько обезличили города, где работала Тикки, что подчас ей приходилось останавливаться и вспоминать, где же именно она в данную минуту находится.
Конечно, были у разных мест и свои приметы, какие-то особые помехи или другие отличия, по большей части незначительные, но осторожный хищник отлично помнит, кто как дышит, смотрит, подает голос. А кроме того, у Тикки в каждом месте были проверенные источники информации.
Мастер-наладчик на заводе «Чиба» передал ее в надежные руки.
Экспресс несся по темным и сырым тоннелям подземки, а по проходу топал минитменовский коп. Прямиком в конец последнего вагона, где и стояла, прислонясь к стенке, Тикки. Ее глаза отслеживали каждое движение копа, но чутье пока не обнаружило ничего необычного, никаких признаков напряженности или тревоги, хотя эта мразь перла прямо на нее, да еще пялилась. Причину его интереса понять нетрудно. Вряд ли он учуял тяжелый автоматический пистолет «канг» в ее заднем кармане. Нет, скорее всего, он клюнул на внешность.
Внешне Тикки – высокая стройная женщина, глаза спрятаны за зеркальными очками «Тошиба», а лицо представляет собой маску, искусно разрисованную черными и красными полосами. Коротко стриженные волосы с хохолком выкрашены под цвет лица. Одета она в кроваво-красную кожаную куртку, сетчатую блузку, слаксы и митенки, и все это увито лентами со стальными заклепками – на шее, запястьях, поясе и ботинках. Раньше Тикки иногда надевала золотые, но серебряные – никогда. Серебро – ретро поганое. Она его презирает.
– Документы! – произнес коп, остановившись в шаге от нее.
Тикки поднесла идентификационную карточку прямо к его носу. Дешифровка карты последовательно показала разрешение на ношение оружия, выданное «Филадельфия-Сити Инк.», и ее официальный статус телохранителя. Коп сличил ее с изображением на карточке. Иной реакции не последовало. Она элементарно могла воткнуть пику ему прямо в брюхо – и он бы этого не заметил. До тех пор, пока его не обожгло бы болью.
Дураки и непрофессионалы есть повсюду. Первым ее побуждением было нанести молниеносный внезапный удар, но она сдержалась. Ладно, в другой раз.
Поезд, завизжав тормозами, остановился на узловой станции «13-я улица». Тикки вышла на мрачную серую платформу и влилась в ряды клерков, медленно продвигавшихся к эскалаторам.
Лацканы их пиджаков были украшены цветами корпораций, к которым они принадлежали, – так же как у якудза или у обычной уличной банды, разве что банды корпораций носят громкие имена: «Сигна Юниверсал», «Рэнраку», «Ай-Ти-Ти» или «Азтекнолоджи», каждая со своими зонами влияния и интересов. Единственная разница между корпоративными бандами и обычными уличными – это сфера криминала да количество трупов, которые они оставляют на месте преступления. Ни те, ни другие и не думают подчиняться закону. И те, и другие хитрят и изворачиваются – лишь бы обойти закон, избежать поимки, уйти от наказания.
Тикки частенько дивилась, зачем люди вообще создают себе заботы, придумывая законы, которые, в свою очередь, создают ненужные трудности. С ее точки зрения, существует только один закон – тот, который диктуется борьбой за выживание, борьбой хищника и жертвы. Который регулирует равновесие между тысячами видов животных, бродящих по планете. Закон Природы.
В толпе, поднимающейся по эскалатору, белых было примерно половина, кожа прочих была черной либо коричневой разных оттенков. Азиатов в этом городе было намного меньше, чем в других местах, но их власть и влияние ощущались повсеместно. Троглодитов и прочих псевдолюдей было и вовсе мало – дух Ночи Гнева еще кипел. Лозунги общества «Аламос 20 000» и разных антипсевдочеловеческих политических клубов покрывали борта вагонов, платформы и бетонные колонны, как будто их забрызгало кровью.
Тикки не волновали ни проблемы расовой ненависти, ни проблемы преступности. Расовая ненависть заставляла толпу смотреть куда угодно – только не туда, откуда появлялась Тикки.
Она поднялась в главный вестибюль вокзала, находившийся на уровне земли.
Сверкая и гнусавя рекламными объявлениями, карабкались по стенам многометровые экраны стереовидения. Огромный зал заполняли толпы клерков. Подземка, автобусы, пригородная железная дорога – все сходилось здесь, на узловой станции «13-я улица». Так же как и на станции «Маркет-Ист» в даунтауне, здесь была пересадка, где сталкивались потоки служащих, льющиеся через центр города из одной в другую охраняемые зоны их корпораций в предместьях. Патруль копов «Минитмен» и еще более тяжело вооруженные и закованные в броню офицеры из отряда «Предупреждения Чрезвычайных Ситуаций» бдительно следили за непрерывным живым потоком, текущим сквозь входы и выходы. Чиновников надо защищать, иначе патроны корпораций переселят своих подчиненных в более безопасные районы.
Тикки останавливали для проверки документов раза два – не больше. Как она и предполагала.
Кабины телекомов превращали зал в какое-то огромное подобие китайского бильярда, разделяя потоки суетливых служащих на сотни ручейков. Тикки подошла к одной из кабин и первым делом залепила видеодатчик куском жвачки. Когда дисплей телекома показал время 20.05.00, она вставила кредитную карточку в хромированную щель аппарата. Пальцы ее дрожали.
Телеком засигналил в ответ. На дисплее вспыхивали и гасли слова «Введите код телекома». Тикки наклонилась к аппарату, как какая-нибудь близорукая чудачка, и ее голова закрыла экран дисплея от зевак, которые могли бы заглянуть ей через плечо. Набрала номер. Трижды она вводила код и трижды слышала на другом конце линии звук вызова, а сразу вслед за ним – гудок свободной линии. Сейчас она проходила через защиту сложной закрытой телесети. Поднесла диктофон к аудиодатчику телекома, и аппарат сыграл бодрый электронный мотивчик, который провел ее через особо закодированный барьер.
Дисплей телекома погас и стал угольно-черным. Мужской голос ответил ей на японском. Японский у Тикки не Бог весть какой, но кое-что…
– Кто это? – спросил мужчина.
– Две загадки, – пробормотала Тикки.
Этих слов было достаточно, чтобы определитель голоса пропустил ее через последний барьер. Снова раздался сигнал свободной линии, и Тикки набрала номер. Отозвался новый голос, тоже мужской. Это была синтезированная на компьютере имитация голоса ее мастера на «Чибе». Имя этого агента в переводе с японского означало Черный Туман. Он был ее связником, а за соответствующее вознаграждение выполнял и другие задания.
– Да?
– Есть что-нибудь? – спросила Тикки. Последовала короткая пауза. Потом голос сказал:
– Несколько запросов.
Построение фразы не было случайным. Использование в предложении определения, например «несколько интересных запросов», означало бы, что возникли трудности. То, как ответ был сформулирован на этот раз, означало, что получено два или несколько заказов на услуги Тикки. Правда, это ее не заинтересовало, по крайней мере сейчас.
– Что-нибудь еще?
– Ничего.
Разговор был окончен. Тикки нажала на кнопку отключения связи. Ее кредитная карточка всосалась в телеком и появилась снова. Единственной целью ее звонка было узнать, что Черный Туман мог ей сообщить по главному вопросу, который он для нее выяснял. Именно его информация привела ее сюда, в Филли. Ей нужно было узнать еще кое-что, но ничего не поделаешь – придется подождать.
Где-то здесь в городе жил человек, которого она собиралась убить, как только он появится, убить с максимальной жестокостью.
Это нужно не только ей.
Эта акция неизбежна, убийство должно свершиться.
6
Ночь за стенами узловой станции мерцала, вспыхивала, сверкала неоново-фосфорно-галогеновой многоцветной феерией. Небо заполняли воздушные шары, несущие гигантские стереоэкраны. Со стен, сжимающих тротуары, неслись вопли рекламных щитов. Суетились на улицах неугомонные клерки.
Рычал, громыхал, ревел бурлящий океан автомашин, такси и автобусов. Машины «скорой помощи» с ослепительными мигалками и визгливыми сиренами довершали картину безумного хаоса.
Длинная вереница лимузинов, по большей части элитных «тойот», ожидала у обочины. Тикки искала машину «мицубиси-найтскай», лоснящуюся, черную, поблескивающую, как капля дождя на гуталине. Когда Тикки приблизилась, широченная дверь пассажирского отсека отворилась. Нагнувшись, она забралась внутрь. Дверь захлопнулась у нее за спиной. С шумным вздохом включилась микроклиматическая изоляция.
Пассажирский отсек был просторен и роскошен. Друг против друга располагались шикарные сиденья из искусственной кожи, удобные, как диваны, между ними была консоль со стереовизором, телекомом и баром с холодильником. Стереовизор показывал гладиаторские игры из Аэтлана. В баре стоял только что наполненный бокал с пивом «Сантори», рядом лежала коробка тонких сигар с Суматры. Тикки заняла сиденье, обращенное назад, и уставилась на стерео, словно не замечая человека, сидящего напротив.
– Все в порядке? – спросил он.
Тикки кивнула.
Человека звали Адама Хо, по крайней мере так он представился. Внешне он походил на англосакса, что, впрочем, ничего не доказывало. У него были короткие редеющие волосы, глубоко посаженные глаза и аккуратно подстриженная бородка с черными усами, покрывающими верхнюю губу и подбородок, но не заходящими на щеки. В своем вечернем черном костюме с шелковой рубашкой и галстуком смотрелся он современно и элегантно.
Тикки прекрасно знала, как обманчива бывает внешность. Самые опасные из ее знакомых, даже сталкиваясь с грязными и вонючими уличными панками, разговаривали вежливо и спокойно.
Она была уверена, что англосаксонская внешность – чистый обман, скорее всего – чудеса пластической хирургии. Это ей подсказывала интуиция да еще его беглый мандаринский диалект, на котором он говорил, как на родном. Тикки знала, что это такое. Мандаринский диалект – это хань, язык китайского национального большинства, и единственная возможность говорить на нем так, как Адама, – это выучить его в детстве.
Так уж получилось, что мандаринский стал первым языком «Триад». Такое совпадение само по себе настораживало.
О «Триадах» Тикки тоже знала.
Очень опасны.
– Теперь с Риокаи Наоши проблем больше не будет.
Тикки ничего не ответила, лишь спокойно встретилась взглядом с Адамой. Ей ведь уже сообщили, что все в порядке. Она бы не сидела в этом шикарном лимузине, если бы не завершила свою работу. Адама должен бы это знать. Даже если бы он не слышал об убийстве Риокаи из других источников, он должен был предполагать, что ее работа выполнена.
Адама тут же скроил широкую улыбку, на щеках появились ямочки.
– Хорошо. Очень хорошо, – сказал он спокойно. – Кури, не стесняйся.
Ладонь, узкая, как лезвие, указала на бар. Лимузин бронирован, двери заблокированы, так что Тикки решила принять щедрое предложение своего работодателя и расслабиться. Она открыла пачку «Лонджа» и взяла длинную тонкую сигару. Табачный лист был цвета кофе и обещал мягкий и вкусный дым. Адама извлек из кармана золотую зажигалку и протянул ей. Она прикурила. Руки Адамы в который раз привлекли к себе ее внимание. Пальцы украшены тяжелым золотым кольцом с крупным красным камнем. Ногти длинноваты для мужчины и тщательно наманикюрены.
Как только Тикки затянулась, с легким вздохом включилась система климатического контроля. Она вообще-то, кроме сигары, ничего не ожидала, но Адама передал ей еще и кредитную карточку в оплату за уничтожение босса якудза Риокаи Наоши.
Тикки кивнула и опустила ее в карман. – Удовлетворена? – спросил Адама. Она снова кивнула. Очень удовлетворена. Адама прикурил одну из своих больших толстых сигар – гондурасских, судя по запаху. Тикки попробовала «Сантори». Для пива недурно. Ее любимым напитком был сидр, но время от времени неплохо отведать что-нибудь новенькое. Она бросила взгляд на экран, мельтешащий картинками кровавого спорта, и задумалась. Странно как-то.
Она привыкла к уважению и почтительности даже со стороны, воротил синдиката. В этом мире из стали и бетона она профессионал, мастер. Она выполняет спецзадания, ее услуги пользуются постоянным спросом. Обычно цену называет она, и если условия ее не устраивают – просто уходит. А вот отношения с Адамой – какие-то особые. Временами он ведет себя легкомысленно, фамильярно, и со стороны может показаться, что между ними есть нечто интимное.
– Ты уладила свои личные дела? – спросил Адама.
Тикки снова кивнула.
Вопрос был задан спокойно и небрежно, поэтому Тикки ограничилась вежливым кивком. У нее была собственная тактика выживания. Никогда не давать больше, чем требуется, никогда ничего не дарить – в том числе информацию. Все, что Адама сегодня может знать о ее личных делах, – это то, что они у нее были. Он нанимал ее – как убийцу, как телохранителя, но это не дает ему права знать о каждом ее движении. И уж тем более иметь круглосуточный доступ к ней самой.
– Хорошо, очень хорошо, – сказал Адама с улыбкой. Он сделал длинную затяжку и выпустил легкое облачко дыма. Дым взвился, заклубился и исчез в вентиляционной решетке. – Тогда почему бы нам с тобой не поразвлечься?
– У меня время ограничено, – сказала Тикки.
– Естественно. – Похоже, его это чуть ли не забавляло. Улыбка превратилась в ухмылку. – Ну, и что же ты предлагаешь?
Тикки посмотрела на него насмешливо:
– Почему ты спрашиваешь?
– Ты ведь ночное создание, правда? – сказал Адама, продолжая скалиться. Какая милая шуточка! Тикки привыкла к его милым шуточкам. Он нечасто позволял их себе, но интуиция ни разу его не подводила. Если бы так пошутил с ней любой другой человек, ее это обязательно насторожило бы, но Адама – не любой.
– Давай, – сказал он, – предлагай!
Тикки неопределенно улыбнулась. Куда бы поехать? Инстинкт подсказывал ей никогда не появляться в одном и том же месте дважды.
– Куда-нибудь в новое место.
Адама слегка наклонил голову, соглашаясь, и нажал кнопку внутренней связи.
– В клуб «Пенамбра».
– Да, сэр, – ответил голос шофера.
Адама удовлетворенно улыбнулся. Минуту спустя лимузин плавно скользил к центру города.
Клуб располагался на 10-й улице, к северу от чайнатауна. Точнее говоря, клуб носил название «Пенамбра Ист», точно такое же, как у первого клуба в Сиэтле. Очередь тянулась на полквартала в сторону Джерард-стрит, кое-где люди стояли на тротуаре в четыре, а то и в пять рядов.
Лимузин свернул к клубу и остановился у обочины. Первой вышла Тикки и для начала по привычке настороженно огляделась. Следом за ней вышел Адама. Они пересекли тротуар и двинулись к входным дверям. Швейцары сразу выделили Тикки из толпы и сделали шаг навстречу – чтобы остановить, а может, и обыскать. Ее полосатое красно-черное лицо и наряд из кожи вписывались в стиль «Пенамбры», но что касается шипов и заклепок… Шипы и заклепки им явно не понравились.
Легким щелчком пальцев Адама остановил их.
– Не надо, – сказал он, улыбаясь, – не надо.
Швейцары раскланялись, расшаркались и пропустили их внутрь.
Из полумрака выступила хозяйка клуба, облаченная в черную искусственную кожу со сверкающими неоновыми полосками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32