- На, выкуси! - прокричал я.
Он пытался догнать нас: несколько секунд он бежал по дороге, потом
остановился и швырнул вслед недопитую банку с пивом.
- Что за безумный день, - чуть позже сказал я вслух и испугался своего
голоса, дрожавшего, как от слез. У меня во рту был соленый привкус. - Что за
безумно хреновый день.

x x x

Гараж на Хемптон-стрит представлял собой вытянутое здание со стенами из
рифленого железа и грязной рифленой крышей. Спереди красовалась броская
надпись: ЭКОНОМЬТЕ ДЕНЬГИ! ВАШИ ТЕХНОЛОГИИ, НАШИ ИНСТРУМЕНТЫ! Ниже была
другая надпись, сделанная буквами поменьше: Аренда стоянки в гараже на
неделю, на месяц, на год.
На заднем дворе Дарнелл устроил свалку старых автомобилей. Она была
окружена теми же листами рифленого железа пятифутовой высоты, из которых
состояли стены и крыша гаража.
Я слышал, что Уилл Дарнелл был связан с торговлей наркотиками,
процветавшей в колледжах и школе Либертивилла, а еще я слышал, что он был на
короткой ноге с некоторыми темными людишками из Питсбурга и Филадельфии.
Я не совсем верил этим слухам, но знал, что если вам нужны были дымовые
шашки или ракеты на Четвертое июля, то вы могли купить их у Дарнелла. Кроме
того, мой отец говорил, что двенадцать лет назад, когда мне было всего пять
лет, Дарнелла обвинили как соучастника в кражах автомобилей, которые после
перекраски продавались в Нью-Йорке. Постепенно эти обвинения забылись, но
отец утверждал, что Уилл Дарнелл был замешан и в других махинациях - от
разграбления проезжих трейлеров до подделки драгоценностей.
Держись подальше от этого места, Дэннис, сказал мой отец всего год
назад, а вскоре моя первая развалюха потребовала двадцать долларов за
стоянку в гараже Дарнелла, где я пытался заменить карбюратор. Эксперимент
закончился полной неудачей.
Держись подальше от этого места, вспомнил я предостережения моего отца,
когда в сумерках въезжал следом за Эрни в главные ворота гаража. Свет
передних фар выхватывал разбросанные автомобильные части, обломки кузовов и
инструменты, и от их хаотического нагромождения я почувствовал себя еще
более подавленным, чем прежде. Я вспомнил, что не позвонил домой, и подумал,
что отец с матерью уже давно интересуются, в каком проклятом месте я могу
так долго пропадать.
Эрни притормозил перед большой дверью, над которой было намалевано:
СИГНАЛИТЬ ДЛЯ ВХОДА. Рядом с ней находилось небольшое окошко, зашторенное и
освещенное изнутри. Мне захотелось уговорить Эрни уехать отсюда и оставить
машину на одну ночь возле моего дома. Я живо представил, как мы вваливаемся
к Уиллу Дарнеллу и его дружкам, пересчитывающим краденые цветные телевизоры
или перекрашивающим угнанные "кадиллаки".
Эрни вышел из машины и подошел ко мне. Он выглядел смущенным.
- Дэннис, ты не можешь посигналить вместо меня? - спросил он. -
Кажется, у Кристины не работает гудок.
- Конечно.
- Спасибо.
Я дважды просигналил, и вскоре большая дверь гаража отворилась. В
дверном проеме стоял сам Уилл Дарнелл. Он поманил Эрни, и "плимут" въехал
внутрь. Я развернул свою машину, выключил двигатель и последовал за ними.
Было уже довольно поздно, и под высокими сводами стоял полумрак. Вдоль
стен тянулись длинные стеллажи с инструментами, которые могли вам
пригодиться, если у вас не было собственных. Потолок был перегорожен
несколькими стальными брусьями.
Всюду белели надписи: ПРЕЖДЕ ЧЕМ ВЕРНУТЬ ИНСТРУМЕНТ - ПРОВЕРЬ ЕГО И
ПРИВЕДИ В ПОРЯДОК; или: ОПЛАТИТЕ СТОЯНКУ ЗАРАНЕЕ; или: КРАЖА И ПОРЧА
ИНСТРУМЕНТА НЕ РЕКОМЕНДОВАНА. Были дюжины других объявлений; куда бы вы ни
повернулись, одно или два из них обязательно бросались вам в глаза. Уилл
Дарнелл был большим любителем надписей.
- Двадцатая стоянка! Двадцатая! - орал Дарнелл на Эрни. - Ставь ее туда
и глуши, пока мы все не задохлись!
"Мы все" относилось к группе людей, сидевших за карточным столом в
дальнем углу помещения. Они смотрели на новое приобретение Эрни с удивлением
и отвращением.
Эрни подогнал машину к двадцатой стоянке, припарковал и выключил мотор.
Сизое облако выхлопных газов стало медленно рассеиваться.
Дарнелл повернулся ко мне. Он был одет в матросскую блузу и брюки цвета
хаки. Складки жира свисали над ремнем и под подбородком.
- Детка, - произнес он своим скрипучим голосом, - если это ты продал
ему такой кусок дерьма, то тебе должно быть стыдно за себя.
- Это не я продал. - По какой-то абсурдной причине я решил, что должен
был оправдываться перед этим жирным боровом, как не оправдывался даже перед
собственным отцом. - Я пробовал отговорить его.
- Тебе нужно было быть настойчивей.
Он пошел туда, где стояла машина Эрни. Несмотря на астму, Дарнелл
двигался плавной, почти женственной походкой человека, который долгое время
страдал от излишнего веса и подобную перспективу видел перед собой в
будущем. И, несмотря на астму, он принялся орать на Эрни, когда тот еще не
успел повернуться к нему лицом.
Как ребята, курившие в школьных коридорах, как Ральф с Бэйзн-драйв и
как Бадди Реппертон (боюсь, нам скоро придется поговорить о нем), он сразу
невзлюбил Эрни - это была, так сказать, ненависть с первого взгляда.
- Эй, какого хрена ты снова пригнал свой драндулет, да еще без шланга?
- кричал он. - Еще раз, и тебя здесь больше не будет, ясно?
- Да, - Эрни вобрал голову в плечи. На этот раз у него не было сил
сопротивляться. - Я... Дарнелл не дал ему договорить.
- Тебе нужен шланг для выхлопных газов, он стоит два пятьдесят в час,
если заплатишь вперед. И я скажу тебе кое-что еще, мой молодой друг. Хватит
мне дерьма от таких умников, как ты. Это место для работы, а не для всякого
хлама. Я не разрешаю курить здесь. Если захочешь подымить, то ступай на
задний двор.
- Я не...
- Не перебивай меня, сынок. Не перебивай, а слушай, - сказал Дарнелл.
Теперь он стоял прямо перед Эрни, высокий и тучный. Эрни выглядел
жалко.
Я снова начал выходить из себя. Не помню, сколько раз это случалось со
мной с тех пор, как мы подъехали к дому Лебэя и увидели, что проклятого
"плимута" на лужайке не было.
Дети - угнетенный класс; за несколько лет вы полностью усваиваете
манеру бедного дяди Тома и послушно склоняете голову перед такими
детоненавистниками, как Уилл Дарнелл: да, сэр, нет, сэр, ладно, хорошо.
Я схватил Дарнелла за руку:
- Сэр!
Он повернулся ко мне. Я заметил за собой, что чем меньше люблю
взрослых, тем с большей готовностью говорю им "сэр".
- Что?
- Вон там люди курят. Попросите их бросить сигареты.
Я показал на парней, сидевших за столом. Над ними висело облако
табачного дыма.
Дарнелл посмотрел на них, а затем снова на меня. Его лицо было очень
мрачным.
- Юноша, ты стараешься сделать так, чтобы твой приятель вылетел отсюда,
как пробка?
- Нет, - сказал я. - Сэр.
- Тогда заткни свою мычалку.
Он опять повернулся к Эрни и продолжил:
- Я умею отличать машину от кучи металлолома. Тебе предстоит испытание,
детка. Не знаю, сколько ты будешь с ней возиться и во что тебе это
обойдется, но клянусь, я выверну тебя наизнанку.
Какая-то тупая ярость охватила меня. Я мысленно умолял Эрни съездить по
морде этому жирному борову так, чтобы потом нам пришлось во все лопатки
удирать отсюда и больше не думать появляться здесь. Вероятно, картежники
Дарнелла не остались бы в стороне от такого поворота дел, и этот
очаровательный вечер скорее всего для нас закончился бы в приемном покое
больницы Либертивилла.., но это стоило того.
"Эрни, - мысленно говорил я. - скажи ему, чтобы он заткнулся, и давай
уберемся отсюда. Не поддавайся ему, Эрни. Не давай делать из себя дерьмо. Не
будь рохлей, Эрни, - если ты выстоял перед своей матерью, то сможешь
выстоять и перед этой самодовольной задницей. Только в этот раз не будь
рохлей".
Эрни долго молчал, опустив голову, а потом сказал:
- Да, сэр.
Эти слова он произнес так тихо, что их почти не было слышно.
- Что ты сказал?
Эрни поднял глаза. Его лицо было смертельно бледным. В глазах стояли
слезы. Я не мог их видеть и отвернулся. Картежники прервали игру и наблюдали
за тем, что происходило на двадцатой стоянке.
- Я сказал: да, сэр, - наконец произнес Эрни дрожащим голосом.
Он как будто только что подписал свой смертный приговор. Я опять
взглянул на "плимут", который стоял рядом вместо того, чтобы быть
выброшенным на свалку, находившуюся на заднем дворе. Я все больше ненавидел
его за то, что он делал с Эрни.
- Хорошо, убирайтесь отсюда, - сказал Дарнелл. - Мы закрываемся.
Эрни побрел прочь, ничего не видя перед собой. Он бы наткнулся на гору
старых покрышек, если бы я не схватил его за руку Дарнелл подошел к
карточному столу. Усевшись за него, он что-то проговорил своим скрипучим
голосом. Его приятели разразились дружным хохотом.
- У меня все в порядке, Дэннис, - сказал Эрни, как будто я его
спрашивал. Он сжал губы, а потом еще раз сказал:
- У меня все в порядке, Поехали домой, Дэннис. У меня все в порядке.
Он был моим другом, но я готов был возненавидеть его. Мы вышли в
прохладную темноту. За нами шумно захлопнулась дверь. Так мы отвезли
Кристину в гараж Дарнелла. Неплохая поездка, а?

6/ ВОЗВРАЩЕНИЕ

Мы сели в мою машину, и я вырулил со двора. Странно, но было уже девять
часов. Вот так летит время, когда вы заняты чем-нибудь приятным. В небе сиял
полукруглый месяц. Рядом с ним я не заметил ни одной звезды, может быть,
потому, что мне было не до них.
Первые два или три квартала мы проехали в полном молчании, а потом Эрни
вдруг разразился рыданиями. Я ожидал чего-нибудь подобного, но его отчаяние
и безутешность испугали меня.
Я сразу сдался. Ему не нужны были мои слова. И то, что я сначала принял
за его реакцию на испытанное унижение, на самом деле оказалось чем-то более
глубоким. Горько всхлипывая и размазывая слезы по лицу, он то и дело
бормотал какие-то слова, которые я постепенно стал понимать.
- Я доберусь до них, - шептал он между всхлипами и стонами. - Я
доберусь до этих сукиных детей, Дэннис. Я заставлю их пожалеть... Я заставлю
их съесть это... СЪЕСТЬ ЭТО... СЪЕСТЬ!
- Ну перестань, - не выдержал я. - Эрни, остановись.
Однако он не желал останавливаться. Зарыдав еще громче и заскрежетав
зубами, он принялся стучать кулаками по приборной доске моего "дастера". От
таких ударов вполне могли остаться заметные следы.
- Увидишь, я доберусь до них!
Озаренное бледным светом луны и мелькающими уличными огнями, его лицо
казалось таким исступленным и диким, точно рядом со мной находился какой-то
одержимый колдун. Таким я его не знал. Эрни куда-то сгинул, ушел скитаться в
каких-то холодных далях, которые Бог ради собственных развлечений сотворил
для таких людей, как он. Таким я не хотел его знать. И я мог только лишь
беспомощно сидеть и надеяться, что Эрни, которого я знал, когда-нибудь
вернется. А это произошло не скоро.
Наконец истерика опять сменилась рыданиями. Ненависть прошла, и теперь
он только плакал. Его всхлипы и стоны были еще безутешнее, чем раньше.
Я сидел за рулем своей машины, не зная, что мне делать. Я бы хотел
сейчас очутиться в каком-нибудь другом месте - хоть в банке, где мне
почему-то объявили о закрытии моего счета, или перед платным туалетом,
страдая от поноса и не имея ни одного цента в кармане. Пусть это было бы не
Монте-Карло. Но пусть я был бы старше. И еще лучше - не я, а мы оба.
Впрочем, я знал, что нужно делать. Неохотно, не желая делать этого, я
повернулся к нему и, обняв одной рукой, прижал его к себе. Его горячее и
мокрое лицо уткнулось мне в грудь. Так мы сидели минут пять, а потом я
подвез его к дому и высадил там. После этого я поехал к себе. Позже мы ни
разу не вспоминали о том, как я обнимал его. Нас никто не видел, но полагаю,
что со стороны мы выглядели как парочка гомиков. Я обнимал его и не мог
понять, почему так случилось, что я был единственным другом Эрни. Поверьте,
тогда он был почти противен мне.
И как раз тогда я - впервые и еще неосознанно - подумал, что, может
быть, Кристина тоже станет его другом. Не уверен, что мне это пришлось бы по
нраву, особенно после того, как мы целый день мучились с ней.
Когда мы подъехали к обочине возле его дома, я сказал:
- С тобой все будет в порядке, Эрни? Он принужденно улыбнулся:
- Да, со мной все будет в порядке. - Его глаза грустно посмотрели на
меня. - Дэннис, тебе надо было вступить в какую-нибудь благотворительную
организацию. В фонд безработных, а может, в Общество по борьбе с раковыми
заболеваниями. Во что-нибудь такое...
- Ах, брось ты.
- Ты знаешь, что я имею в виду.
- Если ты имеешь в виду, что ты рохля, то мне это известно.
Из передней двери дома вырвался сноп света, а из него опрометью
вылетели Майкл и Регина, - вероятно, они были готовы увидеть полицейских,
приехавших сообщить им, что их сын попал в дорожную катастрофу.
- Арнольд? - громко позвала Регина.
- Ну, пока, Дэннис, - проговорил Эрни, теперь уже по-настоящему
грустный. - Уезжай, хватит тебе дерьма на сегодня. - Он вылез из машины и
покорно произнес:
- Привет, мам. Привет, пап.
- Где ты был? - спросил Майкл. - Молодой человек, вы хоть знаете, как
перепугана ваша мать?
Эрни был прав. Я мог обойтись без сцены воссоединения семьи. Развернув
машину, я увидел в зеркальце, как они набросились на него, обреченно
дожидавшегося своей участи, и смешно потащили к месту расправы. В их
целеустремленных действиях не было ни одного резкого движения или
необдуманиого жеста. Они заботились о том, чтобы не причинить ему вреда, -
он был вещью, сохранностью которой они дорожили больше всего на свете.
Я включил радио. На ультракоротких волнах все еще продолжалась
программа рок-уик-энд, и "Силвер баллей бэнд" пели песню, которая называлась
"Все то же самое". Слушать ее мешали помехи в эфире, и я настроил приемник
на матч с Филадельфией.
Филадельфия проигрывала. Можно было спокойно ехать домой.

7/ ПЛОХИЕ СНЫ

Когда я приехал домой, мои отец и сестренка сидели на кухне и ели
сандвичи с жженым сахаром. Я сразу почувствовал голод и вспомнил, что еще не
ужинал.
- Где ты был. Босс? - спросила Эллани, не отрывая глаз от "16", "Крим",
"Тайгер бит" или чего-то в этом роде. Она называла меня Боссом с тех пор,
как я в прошлом году открыл Брюса Спрингстина и сразу стал его поклонником.
Предполагалось, что это прозвище подходило мне больше всего.
В четырнадцать лет Эллани уже начинала уходить из детства и
превращаться в полноценную американскую красавицу - высокую, темноволосую и
голубоглазую. Но летом 1978 года она обладала всеми особенностями заурядного
подростка. В девять она начинала с Донни и Мэри, в одиннадцать переключалась
на Джона Траволту (однажды я по ошибке назвал его Джоном Револтой, и она так
расцарапала мне шею, что срочно понадобился лейкопластырь. - не спорю, я был
поделом наказан). В двенадцать она увлеклась комиком Диком Шоном. Затем
наступило время Энди Джибба. Под конец она дала волю самым зловещим своим
наклонностям, и тогда на смену всем пришли монстры тяжелого рока, такие как
"Дип пепл" или новая группа "Стикс".
- Я помогал Эрни поставить на ремонт его машину, - сказал больше для
отца, чем для Эллани.
- Опять этот урод, - вздохнула она и перевернула страницу своего
журнала.
Внезапно я почувствовал сильное желание вырвать журнал из ее рук,
разорвать, а клочки швырнуть ей в лицо. Не знаю, вероятно, мне просто нужно
было на ком-то отыграться за все стрессы прошедшего дня, но к ним чуть не
прибавился еще один. На самом деле Эллани не считала Эрни уродом: она всего
лишь пыталась влезть в мою шкуру. Но в течение последних часов я слишком
часто слышал, как Эрни называли уродом. Господи, его слезы еще не высохли на
моей рубашке, и, может быть, я сам немного чувствовал себя уродом.
- Чем сейчас занимаются "Кисе", дорогая? - ласково спросил я. -
Написала любовное послание Эрику Эстраде? "О Эрик, я умираю без тебя, у меня
всякий раз начинается сердечный приступ, когда я представлю, как твои
толстые жирные губы прикасаются к моим..."
- Tы - животное, - холодно сказала она. - Животное, вот кто ты. -
Забрав журнал и сандвич, она удалилась в общую комнату.
- Не клади их на пол, Эллани!

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Кристина'


1 2 3 4 5 6 7