В особом случае,
нарушившие подобное условие, согласно новому закону о насилии в отношении
домочадцев, проводят за решеткой не один день.
- Надеюсь, супруга, в отношении которой соглашение будет нарушено,
останется в живых к началу суда, - добавил Мак-Говерн.
- Да. - Лейдекер тяжело вздохнул. - Иногда возникает и такая проблема.
3
Вернувшись домой, Ральф больше часа просидел у включенного телевизора,
глядя на экран невидящим взглядом. Во время рекламной паузы, когда он
встал, надеясь найти колу в холодильнике, его так шатнуло, что он вынужден
был опереться о стену, чтобы не упасть. Ральф весь дрожал, к тому же его
сильно тошнило. Он понимал, что это запоздалая реакция организма на стресс,
но все равно слабость и подступившая дурнота пугали.
Ральф снова сел, сделал глубокий вдох, опустив голову и закрыв глаза,
затем встал и медленно побрел в ванную. Он долго лежал в теплой воде, пока
не услышал позывные обычной вечерней телепередачи. Вода в ванне уже остыла.
Ральф не спеша вытерся, надел чистое белье и решил, что легкий ужин входит
в разряд вполне исполнимых желаний. Он позвонил вниз, рассчитывая, что Мак-
Говерн составит ему компанию, но тот не ответил.
Ральф решил сварить себе пару яиц и, пока закипала вода, набрал номер
больницы Дерри. На его звонок ответила женщина из приемного отделения,
проверившая по компьютеру, что Элен Дипно действительно поступила к ним. Ее
состояние считалось легким. Нет, она не знает, кто заботится о ребенке
миссис Дипно; единственное, что она знает, - в ее списке не значится Натали
Дипно. Нет, мистер не может посетить сегодня миссис Дипно, но не из-за
запрета врачей; миссис Дипно сама попросила об этом. Ральф начал было
благодарить отвечавшую, когда услышал щелчок в трубке.
- Ну и отлично, - произнес Ральф. - Просто великолепно. - Положив
трубку, он осторожно опустил яйца в кипяток. Десять минут спустя, когда он
сидел за столом над тарелкой - яйца выглядели, как самые большие в мире
жемчужины, - зазвонил телефон. Ральф снял трубку.
- Алло.
Тишина, нарушаемая лишь дыханием.
- Алло. - повторил Ральф.
Последовал еще один вздох - громкий, похожий на еле сдерживаемый
всхлип, затем раздался щелчок. Ральф положил трубку, постоял в раздумье,
глядя на телефон, лоб его прорезали глубокие морщины.
- Ну давай же, Элен, - произнес он вслух. - Позвони еще раз.
Пожалуйста.
Он снова вернулся к столу и продолжил свой одинокий ужин вдовца.
4
Пятнадцать минут спустя, когда Ральф мыл посуду, телефон опять
зазвонил. "Это не Элен, - попытался убедить он себя, на ходу вытирая руки.
- Не может быть, чтобы звонила она. Скорее всего, это Луиза или Билл". Но
другая, скрытая часть его разума говорила совершенно противоположное.
- Привет, Ральф.
- Привет, Элен.
- Это я звонила тебе минут пять назад. - Голос Элен был сдавленным и
хриплым, будто она плакала или выпила, но Ральф сомневался, чтобы в
больнице подавали спиртное.
- Я догадался.
- Я услышала твой голос и... я не смогла...
- Успокойся. Я все понимаю.
- Правда? - Элен всхлипнула.
- Думаю, да.
- Медсестра дала мне обезболивающее. Лекарство мне не помешает - лицо
действительно сильно болит. Но я решила, что не приму таблетку, пока не
скажу тебе то, что должна сказать. Боль затмевает все, но в то же время она
побуждает к действиям.
- Элен, ты вовсе не обязана что-либо объяснять. - На самом деле Ральф
сознавал - ей это необходимо, но его страшило то, что он мог услышать...
то, как она выместит свою обиду на нем, не решаясь порвать с Эдом.
- Нет, обязана. Я должна поблагодарить тебя.
Ральф прислонился к дверному косяку, прикрыв глаза. Он испытал
огромное облегчение, но не знал, как ей ответить. Готовый уже сказать: "Мне
очень жаль, что такое случилось с тобой, Элен" - самым спокойным тоном, он
подумал, что это доказало бы его опасения услышать упреки в свой адрес.
И словно прочитав его мысли, Элен сказала:
- Во время обследования и первые часы в палате я была ужасно зла на
тебя. Я позвонила Кэнди Шумейкер, моей подруге с Канзас-стрит, и она
забрала Натали на ночь. Кэнди все допытывалась, что произошло, но я не в
состоянии была ничего объяснять. Меня просто взбесил твой звонок в полицию,
ведь я запретила тебе...
- Элен...
- Позволь мне договорить, чтобы я могла спокойно принять таблетку и
заснуть. Хорошо?
- Договорились.
- Сразу после ухода Кэнди - хорошо хоть дочурка не плакала, я бы этого
просто не вынесла, - ко мне в палату вошла женщина. Поначалу я подумала, уж
не ошиблась ли она дверью, но посетительница пришла именно ко мне, и тогда
я сказала, что никого не хочу видеть. Не обращая на мои слова никакого
внимания, женщина закрыла дверь и подняла юбку, чтобы я увидела ее левое
бедро. От самого верха и до колена тянулся глубокий шрам.
- Она представилась как Гретхен Тиллбери из Центра помощи женщинам,
адвокат, ведущий дела о жестоком обращении с домочадцами. Когда муж
распорол ей ногу кухонным ножом в 1978 году, она умерла бы от потери крови,
не окажи ей сосед первую помощь. Я посочувствовала ей, но сказала, что
обсуждать свою ситуацию ни с кем не намерена, пока сама все не обдумаю. -
Элен помолчала. - Но знаешь, я солгала. У меня было более чем достаточно
времени для раздумий, потому что впервые Эд ударил меня два года назад, еще
до того, как я забеременела. Просто я продолжала... отодвигать и дальше эту
проблему.
- Я понимаю, - сказал Ральф.
- Эта дама... должно быть, их учат, как сломить оборону других.
Ральф улыбнулся:
- Уверен, это входит в программу их обучения.
- Она сказала, что я не имею права закрывать глаза на происшедшее, что
проблема, стоящая передо мной, сложная, но я обязана разобраться в ней
прямо сейчас. Я на это возразила, что сама найду выход, не спрашивая у нее
совета, и больше не намерена слушать ее россказни только потому, что она
вовремя не заткнулась и не оставила меня в покое, представляешь? Но я была
просто не в себе, Ральф. И боль... и смущение... и стыд...
- Думаю, это вполне естественная реакция.
- Адвокат спросила, как я буду относиться к себе - не к Эду, а к самой
себе, - если вернусь к нему, а Эд снова побьет меня. Она поинтересовалась,
что я буду чувствовать, если прощу Эда, а он сделает то же самое с Натали.
Это привело меня в ярость. Я до сих пор как бешеная от одной мысли об этом.
Эд никогда и пальцем не притронулся к малышке. Так я ей и сказала. Женщина,
кивнув, заметила:
"Но подобное положение вещей вовсе не означает, что он не сделает
этого, Элен. Знаю, что тебе не хочется так думать, но поразмыслить
следовало бы. Ты по-прежнему считаешь себя правой? Предположим, он не
зайдет так далеко. Но неужели ты хочешь, чтобы твоя дочь росла, наблюдая,
как ее отец избивает тебя? Неужели ты хочешь, чтобы она росла, постоянно
видя то, что произошло сегодня?" И эти слова остановили меня. Охладили мой
пыл. Мне вспомнилось лицо Эда, когда он вернулся из магазина... как только
я увидела его побелевшее лицо, я уже знала... по особым движениям его
головы...
- Как у петуха, - пробормотал Ральф.
- Что?
- Да так, ничего. Продолжай.
- Я не знала, что его так расстроило, но мне было ясно, что он
собирается выместить это на мне. Невозможно ничего сделать или сказать,
чтобы остановить надвигающуюся бурю, когда Эд доходит до определенной
точки. Я побежала в спальню, но он схватил меня за волосы... выдернул
огромный клок... я закричала... а Натали сидела в манеже... сидела и
смотрела на нас... и когда я закричала, она закричала тоже...
Элен разрыдалась, прервав свою исповедь. Ральф ждал, прислонившись
лбом к двери. Концом полотенца, свисавшего с плеча, он машинально вытер
слезы.
- В общем, - снова послышался голос Элен, - я почти час проговорила с
этой женщиной. Представляешь, она зарабатывает себе на жизнь в качестве
адвоката жертв насилия.
- Да, - отозвался Ральф. - Представляю. Это достойное занятие, Элен.
- Я снова встречусь с ней завтра в Центре помощи женщинам. Ирония
судьбы, но мне придется пойти туда. Я имею в виду, что если бы я не
подписала это обращение...
- Не обращение, так нашлось бы что-то другое...
Элен вздохнула:
- Скорее всего, так. Наверняка так. В любом случае, Гретхен сказала,
что я не могу разрешить проблему Эда, зато свою смогу. - Элен, всхлипнув,
глубоко вздохнула. - Извини, я сегодня столько плакала, что у меня,
кажется, больше нет слез. Той женщине я сказала, что люблю своего мужа. Так
стыдно было говорить это, сейчас я даже не уверена, правда ли это, но в тот
момент мне так казалось. На мои слова, что я хотела бы дать ему еще один
шанс, она возразила, что этим я даю ему еще один шанс и в отношении Натали,
и тут я вспомнила мою малютку, когда она, перепачканная шпинатом, плакала,
глядя, как Эд избивает меня. Господи, терпеть не могу таких ловкачей, как
эта женщина, ведь они загоняют тебя в угол, не дав никакой возможности
опомниться.
- Она всего лишь пыталась помочь тебе.
- Это мне тоже не нравится. Я сбита с толку, Ральф. Возможно, ты об
этом и не догадываешься, но я в полном смущении. - В трубке послышался
грустный смешок.
- Все в порядке, Элен. Вполне естественно, что ты смущена.
- Перед уходом она рассказала мне о Хай-Ридж. Кажется, для меня это
самое подходящее место.
- А что это такое?
- Нечто типа пансиона - Гретхен пыталась объяснить мне, что это дом, а
не убежище - для женщин, которых избивают мужья. А я теперь являюсь таковой
уже официально. - На этот раз ее смешок прозвучал как еле сдерживаемый
всхлип. - Если я решусь переехать туда, я смогу взять с собой Натали, а это
основное преимущество.
- И где находится это место?
- За городом. Где-то в окрестностях Ньюпорта.
- Да, кажется, я знаю где.
Конечно, он знал; рассказывая о Центре помощи женщинам, Гамильтон
Дейвенпорт упоминал об этом месте. "Они занимаются вопросами семейного
права... случаями избиения жен и детей... к тому же они предоставляют
убежище женщинам, подвергшимся жестокому обращению". В одно мгновение Центр
помощи женщинам вошел в его жизнь. Ральф видел в этом дурное
предзнаменование.
- Эта Гретхен Тиллбери крепкий орешек, - продолжала Элен. - Уже стоя в
дверях, она сказала, что в моей любви к Эду нет ничего зазорного. По ее
словам, это вполне нормально, потому что любовь - это не водопроводный
кран, который можно открыть или закрыть по собственному желанию, - но я
должна помнить одно: моя любовь не в состоянии остановить Эда, как не
остановит его даже любовь к Натали, но никакая любовь не снимает с меня
ответственности за ребенка. После ее ухода я лежала и размышляла. Думаю,
мне больше нравилось бы лежать и злиться. Это было бы намного легче.
- Да, - согласился Ральф. - Понимаю. Элен, почему бы тебе не принять
таблетку и не предоставить всему идти своим чередом?
- Я так и сделаю, но сначала мне хотелось бы поблагодарить тебя.
- Ты же знаешь, это вовсе не обязательно.
- Вряд ли я что-нибудь знаю наверняка, - сказала Элен, и Ральф с
радостью отметил легкую вспышку эмоций в ее голосе. Это означало, что
важная и столь необходимая часть натуры Элен Дипно по-прежнему с ней. - Я
до сих пор зла на тебя, Ральф, но я рада, что ты не уступил моей просьбе не
звонить в полицию. Знаешь, именно этого я и боялась. Ужасно боялась.
- Элен, я... - Голос его прозвучал глухо, с хрипотцой. Он откашлялся и
снова попробовал: - Я просто не хотел увидеть тебя когда-нибудь вновь
избитой. Встретив тебя всю в крови, бредущую по улице, я страшно
испугался...
- Не надо об этом. Пожалуйста. Я снова расплачусь. У меня больше не
осталось сил для слез.
- Хорошо. - Ральфу хотелось спросить о многом, связанном с Эдом, но
для расспросов сейчас вряд ли было подходящее время. - Могу я навестить
тебя завтра?
Секунду поколебавшись, Элен ответила:
- Не думаю. По крайней мере, не так скоро. Мне нужно самой хорошенько
подумать, многое понять и решить, а это будет крайне тяжело. Но я
обязательно позвоню, Ральф. Хорошо?
- Ладно. Все нормально. А что будет с домом?
- Муж Кэнди закроет его. Я передала ему ключи. Гретхен Тиллбери
сказала, что Эд не должен появляться в доме даже за исковой книжкой или
сменой белья. В случае необходимости он даст свои ключи полицейскому, и тот
принесет все, что нужно. Думаю, Эд отправится во Фреш-Харбор. Там для
работников лаборатории есть маленькие коттеджи. Они довольно
привлекательны... - Короткая вспышка огня исчезла из речи Элен. Теперь в ее
голосе осталась только угнетенность, надлом. Она казалась очень, очень
уставшей.
- Элен, я так рад твоему звонку. Не хочу тебя обманывать, он принес
мне облегчение. А теперь попытайся заснуть.
- А как ты, Ральф? - неожиданно спросила Элен. - А ты спишь в эти дни?
Удар в самую точку. Ральф едва устоял перед искушением исповедаться.
- Немного... не столько, сколько хотелось бы. Меньше, чем мне
необходимо.
- Что ж, будь внимателен к себе. Сегодня ты был настоящим храбрецом,
совсем как рыцарь из легенд о короле Артуре, но я думаю, что даже отважный
сэр Ланселот время от времени терпел поражения.
Ральфа тронули и удивили ее слова. Перед его мысленном взором
промелькнула очень живая картина: сэр Ральф Робертс в боевых доспехах на
снежно-белом скакуне и за ним на пони Билл Мак-Говерн, его верный вассал, в
кожаном камзоле и своей неизменной щегольской панаме.
- Спасибо, дорогая, - сказал он. - Думаю, это самая Приятная похвала,
высказанная в мой адрес со времен президентства Линдона Джонсона. Спокойной
тебе ночи, милая.
- И тебе тоже.
Элен положила трубку. Ральф, с трубкой в руке, задумчиво смотрел на
телефон. Возможно, у него все же будет спокойная ночь. После всего
происшедшего сегодня он определенно заслуживает награды. А пока можно
спуститься вниз, посидеть на веранде, любуясь закатом солнца, и пусть все
идет своим чередом.
5
Мак-Говерн, уже расположившись в своем любимом кресле на веранде,
внимательно разглядывал что-то на улице и поэтому обернулся не сразу, когда
подошел сосед. Проследив за взглядом Билла, Ральф увидел голубой
автофургон, припаркованный у обочины чуть дальше по Гаррис-авеню. На задних
дверцах машины большими белыми буквами было выведено:
"МЕДИЦИНСКАЯ СЛУЖБА ДЕРРИ".
- Привет, Билл, - бросил Ральф, опускаясь в свое кресло. Их разделяло
кресло-качалка, в которое всегда усаживалась Луиза, часто коротавшая с ними
вечера. Дул легкий вечерний ветерок, особенно приятный после полуденного
зноя, и кресло лениво покачивалось на полозьях.
- Привет, - буркнул Мак-Говерн, мельком взглянув на Ральфа и не желая,
видимо, отрываться от своих наблюдений, но спустя секунду снова повернулся
к нему. - Эй, приятель, пора пристегивать мешки под глазами, не то вскоре
ты начнешь наступать на них. - Ральф подумал было, что это очередная bon
mots {Острота, шутка (франц.)}, которыми Билл снискал себе популярность
среди обитателей Гаррис-авеню, но в глазах Мак-Говерна сквозила явная
озабоченность.
- Сегодня выдался хлопотливый денек, - вздохнул Ральф. Он передал
Биллу свой разговор с Элен, опуская те подробности, которыми, по его
мнению, Элен не хотелось бы делиться с Мак-Говерном. Билл никогда не входил
в число людей, пользующихся ее расположением.
- Рад, что с ней все хорошо. - Мак-Говерн немного помолчал. - Знаешь,
вот что я скажу тебе, Ральф. Сегодня ты произвел на меня неизгладимое
впечатление, шествуя по улице наподобие Гэри Купера в "Высокой луне".
Возможно, это и было сродни безумию, но как величественно! Я даже немного
испугался за тебя.
Второй раз за последние четверть часа Ральфа едва не провозгласили
героем. И от этого ему стало не по себе.
- Я был слишком зол на Эда, чтобы понимать всю нелепость своего
поведения. А где был ты, Билл? Я звонил тебе.
- Решил прогуляться, - ответил Мак-Говерн. - Захотелось немного
развеяться. У меня болела голова и ныло в желудке, с тех пор как Лейдекер и
тот второй парень увезли Эда.
Ральф Кивнул:
- У меня тоже.
- Неужели? - В голосе Билла прозвучало удивление, смешанное с
некоторой долей скептицизма.
- Правда, - слабо улыбаясь, ответил Ральф.
- Ну так вот, на площадке для пикников, там, где собираются эти старые
задницы в жаркие дни, оказался Фэй Чепин, и он соблазнил меня сыграть
партию в шахматы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13