Позывные из радиопередатчиков потрескивали в
теплом весеннем воздухе.
- Едет ли Рэй? - спросил Пэнборн. Рэй ван Аллен был медицинским
экспертом и следователем по делам о насильственной смерти графства Кастл.
- Да, - ответил Норрис.
- Как насчет жены Хомера? Кто-нибудь уже сказал ей?
Пэнборн старался не смотреть на изуродованное лицо Хомера. На нем
почти ничего не было видно, кроме расплющенного носа. Если бы не протез
левой руки и золотые зубы, которые ранее блестели во рту Гамаша, а ныне
были вдавлены в его шею, Пэнборн сомневался, сумела ли бы даже родная мать
узнать сына.
Норрис Риджуик, который обладал некоторым сходством с депутатом Бэрни
Файфом из "Энди Гриффин Шоу", потоптался на месте и уставился на свои
ботинки, которые почему-то стали чрезвычайно интересными для него. -
Это... Джон на патрулировании во Вью, а Энди Клаттербук в Обурне, в
окружном суде...
Пэнборн вздохнул и выпрямился. Гамашу было - должно было быть -
шестьдесят семь лет. Он жил с женой в небольшом уютном домике около
старого железнодорожного депо менее чем в двух милях отсюда. Их дети
выросли и разъехались. Сама миссис Гамаш позвонила в офис шерифа сегодня
рано утром и сообщила, почти плача, что в семь часов проснулась и
обнаружила, что в доме нет Хомера, который иногда ложился спать в одной из
детских комнат из-за ее храпа. Он не приходил домой с вечера. Он ушел из
дома на игру в шары в семь вечера, как обычно, и должен был вернуться к
полуночи, не позднее половины первого в самом крайнем случае, но все
постели пусты, а в гараже нет его автомобиля.
Шейла Бригхем, диспетчер дневной смены, переключила этот вызов на
номер шерифа, и Пэнборн включился в разговор из заправочной станции Сонни
Джеккета.
Она дала ему нужные сведения об автомобиле - пикап "Шевроле" 1971
года выпуска бело-каштанового цвета, лицензия штата Мэн номер 9б529Q.
Шериф передал эти сведения по рации всем своим патрульным машинам (всего
трем, считая и Клата, дающего сейчас показания в окружном суде) и сообщил
миссис Гамаш, что свяжется с ней, как только получит какую-либо информацию
о ее муже. Он не особенно волновался. Гамаш любил пиво, особенно в клубе
боулинга, но он не был полным идиотом. Если бы он сильно перебрал, он ни
за что не сел бы за руль, а лег бы поспать на кушетке в доме одного из
приятелей по клубу.
Правда, возникал один вопрос. Если Хомер мог остаться в доме у
кого-то, почему он не позвонил жене, чтобы сообщить об этом? Разве он не
знал, что она будет тревожиться? Понятно, что было уже поздно и, возможно,
он не хотел беспокоить ее. Это была одна возможность. Но наилучшей,
подумал Пэнборн, была бы возможность, что он все же позвонил ей, но она
уже спала в комнате с закрытой дверью и не слышала телефонного звонка.
Если добавить к тому же возможность нередкого для нее громоподобного
храпа, то все становилось на свои места.
Пэнборн распрощался с потерявшей не только мужа, но и себя женщиной,
почти уверенный, что Гамаш появится дома не позднее одиннадцати утра и
будет предан позору и кое-какому еще более суровому наказанию. Эллен
давала старику знатную острастку, когда он шкодил. Пэнборн поэтому решил
при случае даже похвалить Хомера - только тихо и незаметно - за то, что у
него хватило ума не ехать тридцать миль между Сауз Пэрисом и Кастл Роком,
когда он был под градусом.
Примерно через час после звонка Эллен Гамаш, ему стало ясно, что он в
чем-то сильно ошибался при первоначальном анализе ситуации. Если Гамаш и
ночевал у кого-то из приятелей по клубу, это было первым случаем в его
жизни. Иначе бы жена не стала так беспокоиться и подождала бы куда дольше
звонка от него перед тем, как самой звонить в полицию. И Хомер Гамаш был
слишком стар, чтобы так круто менять свои привычки. Если бы он где-то
ночевал вне дома, это должно было быть далеко не в первый раз, а звонок
жены никак не свидетельствовал о правильности такого предположения. Даже
если дома его ждала бы нерадостная встреча, он все равно бы отправился
туда по наезженной колее, и он, видимо, так и собирался поступить прошлой
ночью... но не смог.
"Значит, старая псина выучила новый трюк, - подумал он. - Это
возможно. А может быть, он просто набрался больше обычного. Да черт
побери, он мог выпить примерно столько же, как всегда, но окосеть более
обычного. Говорят, такое нередко случается".
Он попытался забыть о Хомере Гамаше хотя бы на время. В кабинете его
ждал годовой отчет, и сидя в кресле, он вертел карандаш и так, и сяк, не в
силах отвязаться от мысли об этом вывалившемся где-то из машины старикашке
с механической рукой вместо потерянной им в местечке под названием Пуссан
в необъявленной войне во Вьетнаме. Это произошло, еще когда нынешние
бравые ветераны вьетнамской войны какали в свои штанишки... Однако, все
эти мудрые рассуждения никак не помогали ни отчету, ни поискам Гамаша.
Ладно, ему надо будет зайти в кабинку Шейлы Бригхем и попросить ее
связаться с Норрисом Риджуиком, поскольку он надеялся, что только Норрис
может найти что-нибудь или выяснить судьбу Гамаша. То, что сообщил Норрис,
обдало Алана ледяным ужасом. Это чувство волной пронизало все тело шерифа.
Он всегда презирал людей, болтающих о телепатии и предопределении
свыше в своих радиопрограммах в прямом эфире. Эти люди, ищущие каких-то
знаков и сигналов, в конце концов вели себя в жизни, как слепые котята. Но
если бы кто-то спросил, что он предполагал услышать о Хомере Гамаше в тот
самый момент, Алан наверняка бы ответил: Когда Норрис откликнулся... да,
уже тогда я знал, что старик тяжелоранен или мертв. Возможность номер два?"
3
Норрис остановился у фермы Арсено на дороге N_ 35 примерно в миле на
юг от кладбища Хоумленд. Он даже не думал о Хомере Гамаше, хотя между
фермой Арсено и домом Хомера было меньше трех миль, и если бы старик
прошлой ночью возвращался из Сауз Пэриса обычным маршрутом, он должен был
бы проехать здесь. Норрису не очень верилось, что кто-то на ферме заметил
Хомера той ночью, поскольку в этом случае сам Хомер находился бы дома
через десять минут или чуть позже.
Норрис остановился тут только потому, что здесь была лучшая кухня во
всей округе. А он был одним из тех редких знатоков кулинарии, которые
любили готовить сами. В этот день он был обуреваем желанием заполучить
сахарные рожки. Он надеялся выяснить, когда их начнут продавать у Арсено.
А уже после этого он мимоходом спросил Долли Арсено, не случалось ли ей
видеть машину Хомера Гамаша прошлой ночью.
- Как здорово, - сказала миссис Арсено, - что вы спрашиваете об этом,
потому что я видела. Вчера поздно ночью. Нет... теперь я думаю, это было
ранним утром уже сегодняшнего дня, потому что Джонни Карсон еще выступал
по телевизору, но дело шло уже к концу передачи. Я собиралась приготовить
еще одну форму мороженого и посмотреть чуточку шоу Дэвида Леттермана, а
потом лечь спать. Я плохо сплю в последнее время, а тот мужчина на другой
стороне дороги еще более взвинтил мне нервы.
- Что за мужчина, миссис Арсено? - спросил Норрис, внезапно
заинтересовавшись.
- Я не знаю, просто какой-то мужчина. Мне не понравился его вид. Даже
как следует не рассмотрела его, а тем не менее мне он почему-то очень не
понравился. Звучит странно, я понимаю, но этот дом умалишенных на Джунипер
Хилл совсем не так уж далеко отсюда, и когда ты видишь на сельской дороге
одинокого мужчину, это уже заставляет тебя нервничать, даже если бы он и
носил костюм.
- А что за костюм был на нем... - начал Норрис, но его слова были
бесполезны. Миссис Арсено принадлежала к той породе сельских болтушек,
которые никогда не обращают внимания на реплики собеседников. Норрис
Риджуик решил просто выслушать весь поток ее красноречия и затем выудить
из него нужную для себя информацию. Он вынул записную книжку из кармана.
- Между прочим, - продолжала она, - этот костюм заставил меня еще
больше волноваться. Мне не казалось нормальным, что человек был одет в
костюм в этот час, если только вы понимаете, о чем идет речь. Может быть,
вы и не понимаете, может быть, вы думаете, что я просто глупая старуха, а
может я и действительно просто глупая старая женщина, но за минуту или две
до появления Хомера я испугалась, не собирается ли этот мужчина подойти к
моему дому, и я встала, чтобы проверить запор на двери. Он все время
глядел сюда, знаете, я заметила это. Я сообразила, что, может быть, он
смотрит потому, что окно еще освещено, хотя уже довольно поздно. Возможно,
он мог также видеть и меня, потому что занавески совсем прозрачные. Я не
смогла разглядеть его лицо - луны почти не было видно прошлой ночью, и не
верю, что доживу когда-нибудь до уличного освещения около дома, спасибо,
что провели хотя бы кабельное телевидение, как в городе - но я смогла
увидеть, как он поворачивает голову. Затем он начал пересекать дорогу, по
крайней мере, я думаю, что он это делал или собирался сделать. Если вы
понимаете, что я имею в виду. Я подумала, что сейчас он подойдет к моему
дому, постучит в дверь и скажет, что его машина сломалась в дороге и можно
ли ему позвонить от меня по телефону, и я не знала, что бы я ответила на
эти слова, если бы он сделал все так. Может быть, я вообще бы ничего и не
сказала за дверью. Я предполагаю, что я просто глупая старуха, но я начала
тут же вспоминать фильм из серии "Альфред Хичкок представляет", где
какой-то сумасшедший убил кого-то н разрубил на куски, а затем запрятал их
в багажник своей машины, и они смогли его поймать только потому, что
задний фонарь был разбит или еще что-то в этом роде, но на другой стороне
было...
- Миссис Арсено, могу ли я спросить...
- было то, что я не хочу называть. Это ведь был филистимлянин, или
гоморрец, или еще кто-то, перешедший на другую сторону дороги, - миссис
Арсено продолжала со все большим вдохновением. - Вы знаете историю о
добром самаритянине. Поэтому я была в некотором затруднении насчет того,
как мне действовать. Но я сказала себе...
И здесь Норрис позабыл обо всех сахарных рожках. Он даже сумел на
секунду прервать миссис Арсено и сообщить ей, что тот человек, которого
она видела прошлой ночью, может быть "находящейся ныне в розыске"
личностью. Он вернул ее к началу рассказа и попросил описать ему все
увиденное без участия Альфреда Хичкока, а также доброго самаритянина, если
только это возможно.
История, переданная им по рации шерифу была такова: она смотрела
"Ночное шоу" в одиночестве, ее муж и сыновья уже спали. Ее кресло
находилось у окна, откуда была видна дорога N_ 35. Ставни были открыты.
Около двенадцати тридцати или двенадцати сорока она выглянула в окно и
увидела человека, стоявшего на противоположной стороне дороги... со
стороны кладбища Хоумленд.
Пришел ли этот мужчина оттуда или с другой стороны?
Миссис Арсено не может здесь ничего утверждать наверняка. Она
предполагает, что он мог прийти со стороны Хоумленд, что означало бы
стремление незнакомца удалиться от города, но она никак не может привести
каких-либо доводов в пользу этого впечатления, потому что, когда она
выглянула из окна первый раз, она там ничего не увидела, а затем выглянула
через некоторое время, перед тем как встать за формой с мороженым, и он
уже стоял на дороге. Просто стоял и смотрел на освещенное окно и, может
быть, на нее. Она подумала, что он собирается перейти дорогу, или он начал
пересекать ее (наверное, стоял там же, где и был раньше - это просто нервы
у нее разыгрались, решил Алан), когда на верхушке холма появились огоньки
фар. Когда человек в костюме заметил приближающийся свет, он поднял
большой палец, как это делают все путешествующие бесплатно на попутных
машинах.
- Это был автомобиль Хомера, и сам старикан сидел за рулем, - сказала
Норрису Риджуику миссис Арсено. - Сперва я подумала, что он просто поедет
дальше, не обращая внимания на этого малого, как и любой нормальный
человек, встречающий незнакомца посреди ночи. Но этот дуралей затормозил,
включил задние фары, подъехал назад к пассажиру и впустил его в кабину
своего пикапа.
Миссис Арсено, которой было всего сорок шесть, но выглядела она лет
на двадцать старше, покачала своей седой головой.
- Хомер должен был крепко набраться, чтобы допускать к себе в машину
всякого бродягу, - сказала она. - Набраться или свихнуться, а я ведь знаю
его почти тридцать пять лет. Он не такой простак. - Она помолчала в
раздумье.
- Да... Не такой простак.
Норрис попытался получить еще какую-либо информацию от миссис Арсено
по поводу костюма этого человека, но здесь ему не повезло. Он подумал, что
действительно очень жаль, что уличные фонари оканчиваются на площадках
кладбища Хоумленд, но у таких маленьких городков, как Кастл Рок, хватает
денег лишь на это.
То, что это был костюм, она была полностью уверена. Не спортивный
плащ и не мужская куртка, и он не был черным, но оставалась еще вся гамма
цветов, из которых она не могла ничего точно указать. Миссис Арсено не
думала, что костюм был чисто-белым, но и не продвигалась далее
утверждения, что он не мог быть черным, она готова поклясться в этом.
- Я не прошу вас клясться, миссис Арсено, - сказал Норрис.
Когда кто-то разговаривает с полисменом по делам официальным, -
перебила она, втягивая руки внутрь рукавов свитера, - это почти то же
самое.
Поэтому вкратце суть ее показаний была такова: она видела, как Хомер
Гамаш забрал с собой попутчика примерно в четверть первого этой ночью.
Ничего такого, о чем следовало бы звонить в ФБР. Было только очень
странно, что Хомер подобрал пассажира в трех милях от своего дома... но
так и не доехал туда.
Миссис Арсено также абсолютно права и насчет костюма. Глядеть на
этого малого, столь далекого во мраке ночи, было уже достаточно странно -
в четверть первого все обитатели фермы уже полностью отключаются от
дневных забот - а если добавить к тому костюму еще и галстук (какого-то
темного цвета, но ради Бога, не спрашивайте какого именно, потому что я не
могу и не хочу говорить об этом), это действительно заставит нервничать
наблюдателя.
- Что я должен теперь делать? - спросил Норрис по рации, передав свой
доклад шерифу.
- Стой там, где сейчас находишься, - сказал Алан. - Можешь обсудить с
миссис Арсено фильмы серии "Альфред Хичкок представляет", пока я не приеду
туда. Мне и самому они всегда нравились.
Но не успел он проехать и полмили, как место их встречи пришлось
срочно перенести с фермы Арсено на участок на милю западнее ее. Мальчик по
имени Фрэнк Гавино, возвращаясь домой с утренней рыбалки у Стриммер Брук,
увидел пару ног, торчащих из высокой травы на южной стороне дороги N_ 35.
Он побежал домой и сказал об этом матери. Она позвонила в офис шерифа.
Шейла Бригхем передала сообщение Алану Пэнборну и Норрису Риджуику. Шейла
соблюдала протокол и не упомянула никаких имен в открытом эфире (вместо
чего всегда использовались всевозможные названия из мира животных), но
Алан по ее опечаленному голосу сразу понял, что даже она догадалась, чьи
это ноги.
Единственным приятным событием этого утра было то, что Норрис
закончил опустошение своего желудка до прибытия Алана и остановился на
северной стороне дороги, подальше от тела и любых возможно имевшихся
следов вокруг него.
- Что теперь? - спросил Норрис, прерывая раздумье шерифа.
Алан тяжело вздохнул, и от этого вздоха взлетели насекомые,
привлеченные тем, что осталось от Хомера. Это было проигрышным делом. -
Теперь я должен идти к Эллен Гамаш и сообщить ей, что она стала вдовой с
этого утра. Ты останешься здесь у тела. Постарайся не подпускать к нему
мух.
- Но почему, шериф? Их здесь полным-полно. А он...
- Мертв, да, я это вижу. Я не знаю почему. Потому что мне кажется,
что это будет правильно. Мы не сможем его оживить, но, по крайней мере,
защитим от загаживания мухами то место, где раньше был его нос.
- О'кей, - сказал Норрис мрачно. - О'кей, шериф.
- Норрис, как ты думаешь, сможешь ли ты звать меня "Алан" если
потренируешься? Если ты постараешься?
- Конечно, шериф, я смогу это сделать.
Алан хрюкнул и бросил последний взгляд на участок, который. когда он
вернется сюда, по всей вероятности, уже будет огорожен ярко-желтыми
лентами с надписью "МЕСТО ПРЕСТУПЛЕНИЯ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9