Маквей был, конечно, опаснее всех, кого он когда-либо встречал. Ибо его не интересовало ничего, кроме истины. А это означало, что Маквей способен на все, чтобы до нее докопаться.
Глава 122
9.15 вечера
В зале стояла тишина. Взоры присутствующих были прикованы к Элтону Либаргеру, когда он шел один по центру великолепного Золотого Зала — роскошному творению в стиле рококо Георга Венцеслауса Кнобельсдорфа, — зеленый мрамор и позолота. Либаргер шел твердой поступью, не нуждаясь более ни в трости, ни в поддержке; безупречно одетый, надменно гордый, уверенный в себе — символический монарх будущего, представший перед теми, кто помог ему появиться здесь.
Эрика и Эдварда захлестнула волна обожания. За их спинами громко зарыдала фрау Дортмунд, не в силах сдержать переполнявшие ее чувства. Поддавшись всеобщему порыву, Юта Баур встала и зааплодировала. В другом конце зала зааплодировал Маттиас Нолль. Затем Гертруда Бирманн. Хильмар Грюнель. Генрих Штайнер и Конрад Пейпер. Маргарита Пейпер присоединилась к мужу. Далее — Ганс Дабриц и Густав Дортмунд. И вот уже весь зал аплодирует в экстазе. Либаргер обвел взглядом зал и улыбнулся; аплодисменты все усиливались, пока он шел к трибуне. И наконец перешли в оглушительную овацию.
Салеттл посмотрел на часы.
9.19.
Непростительно, что Шолл до сих пор не вернулся!
Либаргер начал подниматься на трибуну. Когда он взошел на нее и посмотрел в зал, овации достигли апогея, сотрясая стены и потолок. Это была прелюдия к «Ubermorgen». Начало «Послезавтра».
* * *
Реммер и Шнайдер пересекли брусчатку внутреннего двора Шарлоттенбурга. Они шли быстро, не говоря ни слова. Впереди у ворот остановился черный «мерседес», водитель которого направился к дворцу. Реммер сразу же подумал, что машину подали для Шолла, ведь он собирался уезжать. Реммер заколебался. Однако «мерседес» стоял на месте. Он может и час простоять здесь, подумал Реммер, доставая из кармана радиоприемник. Он отдал соответствующие распоряжения, и они пошли дальше. У самых ворот Реммер пристально посмотрел на дежурных охранников, те отвели глаза, и Реммер со Шнайдером спокойно вышли. Из длинного строя автомобилей выехал темно-синий «БМВ» и затормозил у кромки тротуара. Они сели в него, и машина тронулась с места.
Если бы Реммер, Шнайдер или два других детектива в этот момент оглянулись, они увидели бы, как открылись двери дворца и в сопровождении водителя черного «мерседеса» вышел не Шолл и не кто-либо из его влиятельных гостей, а Джоанна.
Водитель открыл перед ней заднюю дверцу и сел за руль. «Мерседес» обогнул двор, выехал на Шпандауэр-дамм и повернул в сторону, противоположную от «БМВ» Реммера. Через несколько секунд водитель увидел, как от автомобилей, припаркованных у тротуара, отъехал серебристый «фольксваген»-седан, развернулся и пристроился за «мерседесом». Водитель улыбнулся. Значит, за ним следят. А он всего-навсего отвозит женщину в отель. Никакого криминала.
Джоанна, плотнее запахнув пальто, смотрела в окно, стараясь не плакать. Она не понимала, что произошло: Салеттл в последний момент выставил ее, не позволив даже попрощаться с Элтоном Либаргером. Доктор вошел в комнату Либаргера тотчас же после ухода полиции.
— Ваши отношения с мистером Либаргером окончены, — резко заявил он, но тут же, изменив тон, продолжил мягко: — Так будет лучше для вас обоих, и постарайтесь не переживать. — Салеттл протянул Джоанне маленькую, красиво перевязанную коробочку. — Это вам. Но обещайте не открывать ее, пока не приедете домой.
Изумленная и растерянная, Джоанна машинально сунула подарок в сумочку и невнятно поблагодарила его. Она думала о Либаргере. Они долго были вместе, пережив много хорошего и плохого. Салеттл мог бы, по крайней мере, позволить ей проститься с Либаргером и пожелать ему удачи. Салеттл поступил грубо, даже жестоко. Но то, что он сказал потом, оказалось еще хуже.
— Я знаю, что вы собирались провести этот последний вечер с фон Хольденом, — неожиданно заявил Салеттл. — Не делайте вид, будто удивлены, что мне это известно. К сожалению, фон Хольден занят. Он выполняет поручение мистера Шолла и сразу после приема отправится с ним в Южную Америку.
— И я его не увижу? — Джоанна неожиданно почувствовала боль в сердце.
— Нет.
Джоанна ничего не понимала. Она должна была переночевать в берлинском отеле, а утром вылететь в Лос-Анджелес. Фон Хольден даже не упомянул о том, что летит с Шоллом. После церемонии в Шарлоттенбурге он собирался прийти к ней. Эту ночь они должны были провести вместе.
— Ваши вещи собраны. Машина ждет внизу. Всего хорошего, мисс Марш.
Все было кончено. Охранник проводил Джоанну вниз, к машине. Обернувшись, Джоанна увидела дворец, еле различимый в густом тумане. Казалось, все происшедшее с ней, в том числе и фон Хольден, было сном; и сон этот — как сейчас Шарлоттенбург — растаял вдали.
* * *
— Вертолет, — произнес Реммер, прижимая рацию к сломанной руке. «БМВ» проехал Шарлоттенбургскую больницу и через полмили резко свернул в темный Рувальд-парк. Миновав две трети парка, детектив, сидевший за рулем, выключил противотуманные фары и остановил машину; почти в тот же миг яркий прожектор осветил площадку в пятидесяти футах от них, и полицейский вертолет с ревом приземлился на траву. Пилот выключил двигатель. Шнайдер вышел из «БМВ», подбежал к вертолету, пригнувшись, открыл дверь и забрался в кабину. Вновь раздался рев мотора; вихрем взвились пыль и травинки; вертолет взлетел и исчез в ночном небе.
Сидя рядом с пилотом, Шнайдер видел внизу противотуманные фары «БМВ»; автомобиль объехал поляну и повернул налево, к Шарлоттенбургскому дворцу. Шнайдер откинулся назад и туже затянул ремень безопасности; затем расстегнул пальто и достал обернутый носовым платком бесценный трофей, который вез в дактилоскопическую лабораторию Бад-Годесберга: стакан для воды, из которого Элтон Либаргер запивал витамины.
* * *
Глава 123
— За несколько дней до того, как отец доктора Осборна был убит, — Маквей достал из кармана растрепанный блокнот и посмотрел в него, обращаясь к Шоллу, — он изобрел скальпель. Совершенно особый скальпель, он разработан и изготовлен для конкретного заказчика, маленькой фирмы, расположенной неподалеку от Бостона. Владельцем этой компании были вы, мистер Шолл.
— Никогда в жизни не владел фирмой, выпускающей скальпели.
— Я и не утверждаю, что она выпускала скальпели. Я говорю, что для нее был изготовлен скальпель в одном-единственном экземпляре.
Когда Гёц вышел сообщить своему клиенту о визите полиции, Маквей не сомневался, что Шолл непременно оставит гостей и спустится к нему. Ему было бы любопытно увидеть человека, который только что чудом выбрался из смертельной западни и имел наглость вторгнуться в личные владения Шолла. Конечно, Шолл мог быстро потерять к нему интерес и удалиться, но Маквей решил постепенно возбуждать его любопытство. В этом вся соль: любопытство подстегивает эмоции, а Маквей нутром чуял, что Шолл эмоциональнее, чем кажется. Когда же людей обуревают чувства, им трудно отмалчиваться.
— Фирма называлась «Микротэб» и находилась в Уолтхэме, штат Массачусетс. В ту пору ее контролировала частная компания «Уэнтуорт продактс» из Онтарио, Канада. Ее владельцем был... — Маквей помедлил, разбирая собственный почерк, — мистер Джеймс Телмедж из Уинсора, Онтарио. Телмедж и совет директоров «Микротэба» — Эрл Сэмюэльз Эван Харт и Джон Харрис, все трое из Бостона — умерли один за другим в течение полугода: люди из «Микротэба» — в тысяча девятьсот шестьдесят шестом году, Телмедж — в тысяча девятьсот шестьдесят седьмом.
— Впервые слышу о фирме «Микротэб», мистер Маквей, — сказал Шолл. — Думаю, я уделил вам достаточно времени. Я вернусь к гостям, а на ваши вопросы ответит мистер Гёц. В течение часа приедет адвокат, который займется вашим ордером.
Шолл отодвинул стул и встал; Маквей заметил, как Гёц вздохнул с облегчением.
— Телмедж и остальные, — продолжал Маквей, словно не слышал слов Шолла, — работали и на две другие ваши компании — «Алеймс стил», Питтсбург, Пенсильвания, и «Стендэд технолоджиз», Перт-Амбой, Нью-Джерси. Кстати, «Стендэд технолоджиз» была наследницей нью-йоркской компании под названием «ТЛТ интернэшнл», распавшейся в тысяча девятьсот шестьдесят седьмом году.
Шолл изумленно уставился на Маквея.
— С какой целью вы меня допрашиваете? — холодно спросил он.
— Я просто хотел бы узнать, как вы это объясните.
— Но какие именно объяснения вы хотите услышать?
— Ваши отношения со всеми этими компаниями и тот факт, что...
— Я не имею отношения к этим компаниям.
— Не имеете?
— Абсолютно, — резко ответил Шолл, явно теряя самообладание.
Прекрасно, подумал Маквей, он уже разозлился.
— Расскажите мне о судоходной компании «Омега».
Гёц встал. Пора положить конец этому разговору. Он сказал:
— Боюсь, разговор окончен, детектив. Мистер Шолл, вас ждут гости.
— Я хотел бы задать еще один вопрос Шоллу о судоходной компании «Омега». — Глаза Маквея остановились на Шолле. — Так вы не имеете отношения ко всем этим компаниям? Ведь именно это вы мне сказали?
— Я сказал, Маквей, что разговор окончен! — резко возразил Гёц.
— Прошу прощения, мистер Гёц. Я пытаюсь спасти вашего клиента от тюрьмы. Но я не получил от него ни одного правдивого ответа. Минуту назад он сказал мне, что не имеет отношения к компаниям «Микротэб», «Алеймс стил», «Стендэд технолоджиз» и «ТЛТ интернэшнл». Последняя компания контролировала три предыдущих и сама, в свою очередь, находилась под контролем судоходной компании «Омега». А ведь известно, мистер Шолл главный держатель акций компании «Омега». Надеюсь, вы понимаете, на что я намекаю. Мистер Шолл, так вы имеете отношение к этим компаниям или нет? Третьего не дано. Итак?
— "Омеги" больше не существует, — сухо ответил Шолл. Он явно недооценил Маквея. Его упорство так же велико, как и его живучесть. Да, он явно просчитался, нужно было приказать фон Хольдену убрать этого любопытного детектива. Однако он очень скоро исправит эту ошибку.
— Я ответил на все ваши вопросы, и даже более того. До свидания, детектив.
Маквей поднялся и достал из кармана пиджака две фотографии.
— Мистер Гёц, вы не возражаете, если я попрошу вашего клиента взглянуть на эти снимки?
Осборн наблюдал, как Гёц изучает фотографии.
— Кто эти люди? — спросил Гёц.
— Именно об этом я и хотел спросить у мистера Шолла.
Осборн внимательно смотрел, как Гёц, глядя на Шолла, передает ему фотографии. Шолл бросил взгляд на Маквея, затем на снимки, вздрогнул, но тут же овладел собой.
— Понятия не имею, — спокойно сказал он.
— Точно?
— Точно.
— Имена этих людей — Каролина и Иоганн Хеннигер. — Маквей помедлил. — Сегодня их убили.
И на этот раз на лице Шолла ничего не отразилось.
— Я же сказал вам, что не знаю этих людей.
Шолл передал фотографии Гёцу, повернулся и пошел к двери. Осборн смотрел на Маквея.
— Весьма признателен вам за сотрудничество, мистер Шолл, — быстро сказал Маквей. — Думаю, вы понимаете, что доктор Осборн никогда не мог примириться с гибелью своего отца. Я обещал предоставить ему возможность задать вам один вопрос. Очень простой. Не для протокола.
Шолл обернулся.
— Ваша назойливость выходит за рамки приличий.
Гёц распахнул дверь. Уже переступив порог, Шолл услышал вопрос Осборна:
— Вы решили пришить голову Элтона Либаргера к телу другого человека?
Шолл замер. Гёц тоже. Шолл медленно обернулся. Он был так растерян, словно с него публично сорвали одежду в момент эрекции. Маквею показалось, что Шолл сейчас расколется, но вместо этого он увидел на его лице надменно-презрительную маску.
— Вы начитались романов писателей-фантастов!
— Это не вымысел, — произнес Осборн.
В это время в дальнем конце зала отворилась дверь и вошел Салеттл.
— Где фон Хольден? — резко спросил его Шолл.
Эхо повторяло шаги Салеттла по мраморному полу.
— Фон Хольден наверху, в Королевских апартаментах.
От недавней нервозности Салеттла не осталось и следа: внешне он был спокоен.
— Приведите его сюда.
Салеттл усмехнулся.
— Боюсь, это невозможно. Ни в Королевские апартаменты, ни в Золотой Зал доступа больше нет.
— Что это значит?
Маквей и Осборн переглянулись. Что-то произошло, но что? Шолл тоже ничего не понимал.
— Я, кажется, вас спрашиваю!
— Лучше бы вы сами поднялись наверх. — Салеттл пересек комнату и остановился в двух шагах от Шолла и Гёца.
— Приведите сюда фон Хольдена! — приказал Гёцу Шолл.
Гёц кивнул и уже было двинулся к двери, как вдруг раздался выстрел. Гёц подпрыгнул, словно его ударили, схватился рукой за шею, затем поднес ладонь к лицу. Она была в крови. Круглыми от изумления глазами Гёц посмотрел в лицо Салеттлу, потом перевел изумленный взгляд на его руку, сжимающую маленький автоматический пистолет.
— Ты подстрелил меня, подонок, сука! — завопил Гёц, покачнулся и рухнул на пол.
— Бросьте пистолет! Сейчас же! — Левой рукой Маквей отстранял Осборна, а в правой уже держал свой револьвер.
— Разумеется, — ответил Салеттл, перевел взгляд на Шолла и улыбнулся. — Эти американцы чуть было все не испортили.
— Бросьте оружие, немедленно!
Шолл смерил Салеттла взглядом, исполненным презрения.
— Вида?
Салеттл усмехнулся.
— Она жила в Берлине почти четыре года.
— Как вы посмели? — Шолл выпрямился. Он был в бешенстве, ярость охватила его. — Как вы посмели взять на себя...
Первая пуля Салеттла вошла в горло Шолла как раз над галстуком-бабочкой, вторая — прямо в сердце, разорвав аорту. Салеттла залило кровью. Шолл пошатнулся; в глазах его застыло недоумение. Потом он упал как подкошенный, словно из-под ног у него выбили опору.
— Сейчас же бросьте оружие, или я пристрелю вас! — взревел Маквей, держа палец на спусковом крючке.
— Маквей, не надо! — заорал у него за спиной Осборн.
Салеттл опустил руку с пистолетом, и Маквей снял палец с курка.
Салеттл повернулся к ним. Он был смертельно бледен и перепачкан кровью. Его фигура во фраке казалась нелепой, напоминая зловещего, отвратительного клоуна.
— Вы не должны были вмешиваться! — Голос Салеттла дрожал от злобы.
— Бросьте пистолет на пол! — приказал Маквей; он приблизился к Салеттлу еще на несколько дюймов, полный решимости пристрелить его в любую секунду. Осборн умолял Маквея не убивать единственного человека, который знал о том, что произошло. В этом он был прав. Но Салеттл только что застрелил двоих; Маквей не позволит ему разделаться еще с двумя.
Салеттл смотрел на них, все также не выпуская оружия из опущенной руки.
— Бросьте пистолет на пол! — повторил Маквей.
— Настоящее имя Каролины Хеннигер — Вида, — сказал Салеттл. — Несколько лет назад Шолл приказал убить ее и мальчика. Я тайно привез их сюда, в Берлин, и изменил их имена. Она позвонила мне сразу же, как только скрылась от вас. Она думала, что вы из Организации. Что они нашли ее. — Салеттл помолчал и продолжал еле слышным шепотом: — Организация знала, куда вы направляетесь. Поэтому выйти на нее было очень легко. А затем — на меня. И все бы сорвалось.
— Вы убили их? — спросил Маквей.
— Да.
Осборн шагнул вперед; глаза его блестели от возбуждения.
— Вы сказали, все бы сорвалось. Что именно? О чем вы?
Салеттл не ответил.
— Каролина, или Вида, как бы там ее ни звали — она была женой Либаргера, — настаивал Осборн. — Мальчик — их сын.
Салеттл прошептал:
— Кроме того, она была моей дочерью.
— Господи!!
Осборн и Маквей переглянулись; обоих охватил ужас.
— Лечащий врач мистера Либаргера летит в Лос-Анджелес утренним рейсом, — сказал вдруг Салеттл ни с того ни с сего, словно приглашая их присоединиться к ней.
Осборн уставился на него.
— Черт побери, что вы люди? Вы убили моего отца, свою родную дочь и внука и Бог знает скольких еще. — Голос Осборна дрожал от гнева. — Почему? За что? Чтобы защитить Либаргера? Шолла? Эту вашу Организацию? Почему?
— Джентльмены, — тихо произнес Салеттл, — оставьте Германию немцам. Вы сегодня уже пережили один пожар. Боюсь, что из второго вам не выбраться, если вы сию же минуту не покинете здание. — Он силился улыбнуться, но не смог. Его глаза остановились на Осборне. — Почему-то считается, что это очень трудно, доктор. Вовсе нет.
В мгновение ока Салеттл сунул дуло пистолета в рот и спустил курок.
Глава 124
— Частное предпринимательство, — произнес Либаргер в микрофон, и голос его проник в самые отдаленные уголки Золотого Зала, — немыслимо в эпоху демократии.
Оно возможно лишь тогда, когда народ обладает здравой идеей власти и личности.
Он помолчал и, опершись на трибуну, изучал лица сидящих в зале. Эта его речь звучала не впервые, хотя он несколько видоизменил ее, и большинство уже слышало ее. Он произнес эту речь очень давно, двадцатого февраля тысяча девятьсот тридцать третьего года перед небольшой группой магнатов делового мира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
Глава 122
9.15 вечера
В зале стояла тишина. Взоры присутствующих были прикованы к Элтону Либаргеру, когда он шел один по центру великолепного Золотого Зала — роскошному творению в стиле рококо Георга Венцеслауса Кнобельсдорфа, — зеленый мрамор и позолота. Либаргер шел твердой поступью, не нуждаясь более ни в трости, ни в поддержке; безупречно одетый, надменно гордый, уверенный в себе — символический монарх будущего, представший перед теми, кто помог ему появиться здесь.
Эрика и Эдварда захлестнула волна обожания. За их спинами громко зарыдала фрау Дортмунд, не в силах сдержать переполнявшие ее чувства. Поддавшись всеобщему порыву, Юта Баур встала и зааплодировала. В другом конце зала зааплодировал Маттиас Нолль. Затем Гертруда Бирманн. Хильмар Грюнель. Генрих Штайнер и Конрад Пейпер. Маргарита Пейпер присоединилась к мужу. Далее — Ганс Дабриц и Густав Дортмунд. И вот уже весь зал аплодирует в экстазе. Либаргер обвел взглядом зал и улыбнулся; аплодисменты все усиливались, пока он шел к трибуне. И наконец перешли в оглушительную овацию.
Салеттл посмотрел на часы.
9.19.
Непростительно, что Шолл до сих пор не вернулся!
Либаргер начал подниматься на трибуну. Когда он взошел на нее и посмотрел в зал, овации достигли апогея, сотрясая стены и потолок. Это была прелюдия к «Ubermorgen». Начало «Послезавтра».
* * *
Реммер и Шнайдер пересекли брусчатку внутреннего двора Шарлоттенбурга. Они шли быстро, не говоря ни слова. Впереди у ворот остановился черный «мерседес», водитель которого направился к дворцу. Реммер сразу же подумал, что машину подали для Шолла, ведь он собирался уезжать. Реммер заколебался. Однако «мерседес» стоял на месте. Он может и час простоять здесь, подумал Реммер, доставая из кармана радиоприемник. Он отдал соответствующие распоряжения, и они пошли дальше. У самых ворот Реммер пристально посмотрел на дежурных охранников, те отвели глаза, и Реммер со Шнайдером спокойно вышли. Из длинного строя автомобилей выехал темно-синий «БМВ» и затормозил у кромки тротуара. Они сели в него, и машина тронулась с места.
Если бы Реммер, Шнайдер или два других детектива в этот момент оглянулись, они увидели бы, как открылись двери дворца и в сопровождении водителя черного «мерседеса» вышел не Шолл и не кто-либо из его влиятельных гостей, а Джоанна.
Водитель открыл перед ней заднюю дверцу и сел за руль. «Мерседес» обогнул двор, выехал на Шпандауэр-дамм и повернул в сторону, противоположную от «БМВ» Реммера. Через несколько секунд водитель увидел, как от автомобилей, припаркованных у тротуара, отъехал серебристый «фольксваген»-седан, развернулся и пристроился за «мерседесом». Водитель улыбнулся. Значит, за ним следят. А он всего-навсего отвозит женщину в отель. Никакого криминала.
Джоанна, плотнее запахнув пальто, смотрела в окно, стараясь не плакать. Она не понимала, что произошло: Салеттл в последний момент выставил ее, не позволив даже попрощаться с Элтоном Либаргером. Доктор вошел в комнату Либаргера тотчас же после ухода полиции.
— Ваши отношения с мистером Либаргером окончены, — резко заявил он, но тут же, изменив тон, продолжил мягко: — Так будет лучше для вас обоих, и постарайтесь не переживать. — Салеттл протянул Джоанне маленькую, красиво перевязанную коробочку. — Это вам. Но обещайте не открывать ее, пока не приедете домой.
Изумленная и растерянная, Джоанна машинально сунула подарок в сумочку и невнятно поблагодарила его. Она думала о Либаргере. Они долго были вместе, пережив много хорошего и плохого. Салеттл мог бы, по крайней мере, позволить ей проститься с Либаргером и пожелать ему удачи. Салеттл поступил грубо, даже жестоко. Но то, что он сказал потом, оказалось еще хуже.
— Я знаю, что вы собирались провести этот последний вечер с фон Хольденом, — неожиданно заявил Салеттл. — Не делайте вид, будто удивлены, что мне это известно. К сожалению, фон Хольден занят. Он выполняет поручение мистера Шолла и сразу после приема отправится с ним в Южную Америку.
— И я его не увижу? — Джоанна неожиданно почувствовала боль в сердце.
— Нет.
Джоанна ничего не понимала. Она должна была переночевать в берлинском отеле, а утром вылететь в Лос-Анджелес. Фон Хольден даже не упомянул о том, что летит с Шоллом. После церемонии в Шарлоттенбурге он собирался прийти к ней. Эту ночь они должны были провести вместе.
— Ваши вещи собраны. Машина ждет внизу. Всего хорошего, мисс Марш.
Все было кончено. Охранник проводил Джоанну вниз, к машине. Обернувшись, Джоанна увидела дворец, еле различимый в густом тумане. Казалось, все происшедшее с ней, в том числе и фон Хольден, было сном; и сон этот — как сейчас Шарлоттенбург — растаял вдали.
* * *
— Вертолет, — произнес Реммер, прижимая рацию к сломанной руке. «БМВ» проехал Шарлоттенбургскую больницу и через полмили резко свернул в темный Рувальд-парк. Миновав две трети парка, детектив, сидевший за рулем, выключил противотуманные фары и остановил машину; почти в тот же миг яркий прожектор осветил площадку в пятидесяти футах от них, и полицейский вертолет с ревом приземлился на траву. Пилот выключил двигатель. Шнайдер вышел из «БМВ», подбежал к вертолету, пригнувшись, открыл дверь и забрался в кабину. Вновь раздался рев мотора; вихрем взвились пыль и травинки; вертолет взлетел и исчез в ночном небе.
Сидя рядом с пилотом, Шнайдер видел внизу противотуманные фары «БМВ»; автомобиль объехал поляну и повернул налево, к Шарлоттенбургскому дворцу. Шнайдер откинулся назад и туже затянул ремень безопасности; затем расстегнул пальто и достал обернутый носовым платком бесценный трофей, который вез в дактилоскопическую лабораторию Бад-Годесберга: стакан для воды, из которого Элтон Либаргер запивал витамины.
* * *
Глава 123
— За несколько дней до того, как отец доктора Осборна был убит, — Маквей достал из кармана растрепанный блокнот и посмотрел в него, обращаясь к Шоллу, — он изобрел скальпель. Совершенно особый скальпель, он разработан и изготовлен для конкретного заказчика, маленькой фирмы, расположенной неподалеку от Бостона. Владельцем этой компании были вы, мистер Шолл.
— Никогда в жизни не владел фирмой, выпускающей скальпели.
— Я и не утверждаю, что она выпускала скальпели. Я говорю, что для нее был изготовлен скальпель в одном-единственном экземпляре.
Когда Гёц вышел сообщить своему клиенту о визите полиции, Маквей не сомневался, что Шолл непременно оставит гостей и спустится к нему. Ему было бы любопытно увидеть человека, который только что чудом выбрался из смертельной западни и имел наглость вторгнуться в личные владения Шолла. Конечно, Шолл мог быстро потерять к нему интерес и удалиться, но Маквей решил постепенно возбуждать его любопытство. В этом вся соль: любопытство подстегивает эмоции, а Маквей нутром чуял, что Шолл эмоциональнее, чем кажется. Когда же людей обуревают чувства, им трудно отмалчиваться.
— Фирма называлась «Микротэб» и находилась в Уолтхэме, штат Массачусетс. В ту пору ее контролировала частная компания «Уэнтуорт продактс» из Онтарио, Канада. Ее владельцем был... — Маквей помедлил, разбирая собственный почерк, — мистер Джеймс Телмедж из Уинсора, Онтарио. Телмедж и совет директоров «Микротэба» — Эрл Сэмюэльз Эван Харт и Джон Харрис, все трое из Бостона — умерли один за другим в течение полугода: люди из «Микротэба» — в тысяча девятьсот шестьдесят шестом году, Телмедж — в тысяча девятьсот шестьдесят седьмом.
— Впервые слышу о фирме «Микротэб», мистер Маквей, — сказал Шолл. — Думаю, я уделил вам достаточно времени. Я вернусь к гостям, а на ваши вопросы ответит мистер Гёц. В течение часа приедет адвокат, который займется вашим ордером.
Шолл отодвинул стул и встал; Маквей заметил, как Гёц вздохнул с облегчением.
— Телмедж и остальные, — продолжал Маквей, словно не слышал слов Шолла, — работали и на две другие ваши компании — «Алеймс стил», Питтсбург, Пенсильвания, и «Стендэд технолоджиз», Перт-Амбой, Нью-Джерси. Кстати, «Стендэд технолоджиз» была наследницей нью-йоркской компании под названием «ТЛТ интернэшнл», распавшейся в тысяча девятьсот шестьдесят седьмом году.
Шолл изумленно уставился на Маквея.
— С какой целью вы меня допрашиваете? — холодно спросил он.
— Я просто хотел бы узнать, как вы это объясните.
— Но какие именно объяснения вы хотите услышать?
— Ваши отношения со всеми этими компаниями и тот факт, что...
— Я не имею отношения к этим компаниям.
— Не имеете?
— Абсолютно, — резко ответил Шолл, явно теряя самообладание.
Прекрасно, подумал Маквей, он уже разозлился.
— Расскажите мне о судоходной компании «Омега».
Гёц встал. Пора положить конец этому разговору. Он сказал:
— Боюсь, разговор окончен, детектив. Мистер Шолл, вас ждут гости.
— Я хотел бы задать еще один вопрос Шоллу о судоходной компании «Омега». — Глаза Маквея остановились на Шолле. — Так вы не имеете отношения ко всем этим компаниям? Ведь именно это вы мне сказали?
— Я сказал, Маквей, что разговор окончен! — резко возразил Гёц.
— Прошу прощения, мистер Гёц. Я пытаюсь спасти вашего клиента от тюрьмы. Но я не получил от него ни одного правдивого ответа. Минуту назад он сказал мне, что не имеет отношения к компаниям «Микротэб», «Алеймс стил», «Стендэд технолоджиз» и «ТЛТ интернэшнл». Последняя компания контролировала три предыдущих и сама, в свою очередь, находилась под контролем судоходной компании «Омега». А ведь известно, мистер Шолл главный держатель акций компании «Омега». Надеюсь, вы понимаете, на что я намекаю. Мистер Шолл, так вы имеете отношение к этим компаниям или нет? Третьего не дано. Итак?
— "Омеги" больше не существует, — сухо ответил Шолл. Он явно недооценил Маквея. Его упорство так же велико, как и его живучесть. Да, он явно просчитался, нужно было приказать фон Хольдену убрать этого любопытного детектива. Однако он очень скоро исправит эту ошибку.
— Я ответил на все ваши вопросы, и даже более того. До свидания, детектив.
Маквей поднялся и достал из кармана пиджака две фотографии.
— Мистер Гёц, вы не возражаете, если я попрошу вашего клиента взглянуть на эти снимки?
Осборн наблюдал, как Гёц изучает фотографии.
— Кто эти люди? — спросил Гёц.
— Именно об этом я и хотел спросить у мистера Шолла.
Осборн внимательно смотрел, как Гёц, глядя на Шолла, передает ему фотографии. Шолл бросил взгляд на Маквея, затем на снимки, вздрогнул, но тут же овладел собой.
— Понятия не имею, — спокойно сказал он.
— Точно?
— Точно.
— Имена этих людей — Каролина и Иоганн Хеннигер. — Маквей помедлил. — Сегодня их убили.
И на этот раз на лице Шолла ничего не отразилось.
— Я же сказал вам, что не знаю этих людей.
Шолл передал фотографии Гёцу, повернулся и пошел к двери. Осборн смотрел на Маквея.
— Весьма признателен вам за сотрудничество, мистер Шолл, — быстро сказал Маквей. — Думаю, вы понимаете, что доктор Осборн никогда не мог примириться с гибелью своего отца. Я обещал предоставить ему возможность задать вам один вопрос. Очень простой. Не для протокола.
Шолл обернулся.
— Ваша назойливость выходит за рамки приличий.
Гёц распахнул дверь. Уже переступив порог, Шолл услышал вопрос Осборна:
— Вы решили пришить голову Элтона Либаргера к телу другого человека?
Шолл замер. Гёц тоже. Шолл медленно обернулся. Он был так растерян, словно с него публично сорвали одежду в момент эрекции. Маквею показалось, что Шолл сейчас расколется, но вместо этого он увидел на его лице надменно-презрительную маску.
— Вы начитались романов писателей-фантастов!
— Это не вымысел, — произнес Осборн.
В это время в дальнем конце зала отворилась дверь и вошел Салеттл.
— Где фон Хольден? — резко спросил его Шолл.
Эхо повторяло шаги Салеттла по мраморному полу.
— Фон Хольден наверху, в Королевских апартаментах.
От недавней нервозности Салеттла не осталось и следа: внешне он был спокоен.
— Приведите его сюда.
Салеттл усмехнулся.
— Боюсь, это невозможно. Ни в Королевские апартаменты, ни в Золотой Зал доступа больше нет.
— Что это значит?
Маквей и Осборн переглянулись. Что-то произошло, но что? Шолл тоже ничего не понимал.
— Я, кажется, вас спрашиваю!
— Лучше бы вы сами поднялись наверх. — Салеттл пересек комнату и остановился в двух шагах от Шолла и Гёца.
— Приведите сюда фон Хольдена! — приказал Гёцу Шолл.
Гёц кивнул и уже было двинулся к двери, как вдруг раздался выстрел. Гёц подпрыгнул, словно его ударили, схватился рукой за шею, затем поднес ладонь к лицу. Она была в крови. Круглыми от изумления глазами Гёц посмотрел в лицо Салеттлу, потом перевел изумленный взгляд на его руку, сжимающую маленький автоматический пистолет.
— Ты подстрелил меня, подонок, сука! — завопил Гёц, покачнулся и рухнул на пол.
— Бросьте пистолет! Сейчас же! — Левой рукой Маквей отстранял Осборна, а в правой уже держал свой револьвер.
— Разумеется, — ответил Салеттл, перевел взгляд на Шолла и улыбнулся. — Эти американцы чуть было все не испортили.
— Бросьте оружие, немедленно!
Шолл смерил Салеттла взглядом, исполненным презрения.
— Вида?
Салеттл усмехнулся.
— Она жила в Берлине почти четыре года.
— Как вы посмели? — Шолл выпрямился. Он был в бешенстве, ярость охватила его. — Как вы посмели взять на себя...
Первая пуля Салеттла вошла в горло Шолла как раз над галстуком-бабочкой, вторая — прямо в сердце, разорвав аорту. Салеттла залило кровью. Шолл пошатнулся; в глазах его застыло недоумение. Потом он упал как подкошенный, словно из-под ног у него выбили опору.
— Сейчас же бросьте оружие, или я пристрелю вас! — взревел Маквей, держа палец на спусковом крючке.
— Маквей, не надо! — заорал у него за спиной Осборн.
Салеттл опустил руку с пистолетом, и Маквей снял палец с курка.
Салеттл повернулся к ним. Он был смертельно бледен и перепачкан кровью. Его фигура во фраке казалась нелепой, напоминая зловещего, отвратительного клоуна.
— Вы не должны были вмешиваться! — Голос Салеттла дрожал от злобы.
— Бросьте пистолет на пол! — приказал Маквей; он приблизился к Салеттлу еще на несколько дюймов, полный решимости пристрелить его в любую секунду. Осборн умолял Маквея не убивать единственного человека, который знал о том, что произошло. В этом он был прав. Но Салеттл только что застрелил двоих; Маквей не позволит ему разделаться еще с двумя.
Салеттл смотрел на них, все также не выпуская оружия из опущенной руки.
— Бросьте пистолет на пол! — повторил Маквей.
— Настоящее имя Каролины Хеннигер — Вида, — сказал Салеттл. — Несколько лет назад Шолл приказал убить ее и мальчика. Я тайно привез их сюда, в Берлин, и изменил их имена. Она позвонила мне сразу же, как только скрылась от вас. Она думала, что вы из Организации. Что они нашли ее. — Салеттл помолчал и продолжал еле слышным шепотом: — Организация знала, куда вы направляетесь. Поэтому выйти на нее было очень легко. А затем — на меня. И все бы сорвалось.
— Вы убили их? — спросил Маквей.
— Да.
Осборн шагнул вперед; глаза его блестели от возбуждения.
— Вы сказали, все бы сорвалось. Что именно? О чем вы?
Салеттл не ответил.
— Каролина, или Вида, как бы там ее ни звали — она была женой Либаргера, — настаивал Осборн. — Мальчик — их сын.
Салеттл прошептал:
— Кроме того, она была моей дочерью.
— Господи!!
Осборн и Маквей переглянулись; обоих охватил ужас.
— Лечащий врач мистера Либаргера летит в Лос-Анджелес утренним рейсом, — сказал вдруг Салеттл ни с того ни с сего, словно приглашая их присоединиться к ней.
Осборн уставился на него.
— Черт побери, что вы люди? Вы убили моего отца, свою родную дочь и внука и Бог знает скольких еще. — Голос Осборна дрожал от гнева. — Почему? За что? Чтобы защитить Либаргера? Шолла? Эту вашу Организацию? Почему?
— Джентльмены, — тихо произнес Салеттл, — оставьте Германию немцам. Вы сегодня уже пережили один пожар. Боюсь, что из второго вам не выбраться, если вы сию же минуту не покинете здание. — Он силился улыбнуться, но не смог. Его глаза остановились на Осборне. — Почему-то считается, что это очень трудно, доктор. Вовсе нет.
В мгновение ока Салеттл сунул дуло пистолета в рот и спустил курок.
Глава 124
— Частное предпринимательство, — произнес Либаргер в микрофон, и голос его проник в самые отдаленные уголки Золотого Зала, — немыслимо в эпоху демократии.
Оно возможно лишь тогда, когда народ обладает здравой идеей власти и личности.
Он помолчал и, опершись на трибуну, изучал лица сидящих в зале. Эта его речь звучала не впервые, хотя он несколько видоизменил ее, и большинство уже слышало ее. Он произнес эту речь очень давно, двадцатого февраля тысяча девятьсот тридцать третьего года перед небольшой группой магнатов делового мира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65