Гедж смотрел на них, плечи его красивого пальто были забрызганы кровью. Вокс снова завопил:
— Ты же не убьешь меня перед камерой! Пойдем со мной! Пошли их всех к черту, и пойдем.
Она держала его на мушке, ее руки не дрожали. «Этот мир так сладок, этот мир так жесток», — подумала она, и тут ее обогнул Алекс. Он остановился. Окровавленная рука безвольно свисала вдоль туловища. Здоровой рукой он держал наручники и знаком велел ей следовать за ним. Вдвоем им удалось надеть наручники на Жюльена Кассиди.
— Я люблю тебя, Мартина Левин, я люблю тебя, я люблю тебя! — кричал он, извиваясь на капоте. — Ты не представляешь, как я люблю тебя!
— Это гениально. Лучший кадр в моей жизни, — сказал Фред Гедж и упал без сознания.
Два офицера судебной полиции с недовольными лицами смотрели на телевизионщиков.
— Уберите этих разгребателей дерьма, — тихо приказал им Матье Дельмон.
— По-моему, шеф, они и так уходят, — сказал философски настроенный охранник.
— Им же лучше!
В фургончике медицинской службы Алексу Брюсу накладывали повязку на руку, а не спускавшая с него глаз Мартина Левин допивала третью чашку кофе. Матье Дельмон выждал, пока машина «Франс-2» повернет на проспект Президента Вильсона, и заглянул в фургон.
— Алекс?
— Да, шеф?
— Виктор попал в аварию.
— Он не умер? — услышал свой голос Брюс.
— Нет. Но ему очень скверно. Кассиди напал на него по дороге из аэропорта. Автокатастрофа.
— Где он сейчас?
—В госпитале «Клод Бернар» в Биша.
— Я туда поеду!
— В вашем-то состоянии? Не лучшая идея двадцатого века.
— Ничего, в двадцать первом исправлюсь. Виктор — мой лучший друг. Он и Фред Гедж.
— Гедж? О вкусах не спорят. Ох, да делайте что хотите, Алекс. Но я бы все-таки хотел, чтобы вы присутствовали, когда этого мерзавца поведут по ступенькам комиссариата. Пресса, радио, телевидение — все на свете уже толпятся у решетки. И ваши ребята там. Ждут его в полном составе.
— И хорошо. Мы взяли его благодаря их работе. Но я поеду к моему другу в Биша.
— Я с тобой, — сказала Мартина Левин.
— А ты не хочешь посмотреть, как мерзавца поведут по ступенькам?
— Я хочу быть с тобой.
— Ладно! Я вас оставляю, ребятки, — сказал Дельмон обиженным тоном и повернулся, чтобы уйти. — Кажется, вам есть о чем поговорить друг с другом.
— Когда доведем дело до суда, я смогу почитать тебе словарь, — сказала Левин, подходя к Брюсу.
— Мартина, мы обнимемся, когда повидаем Виктора.
— Да, да, понимаю — мужская дружба прежде всего!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
— Ты же не убьешь меня перед камерой! Пойдем со мной! Пошли их всех к черту, и пойдем.
Она держала его на мушке, ее руки не дрожали. «Этот мир так сладок, этот мир так жесток», — подумала она, и тут ее обогнул Алекс. Он остановился. Окровавленная рука безвольно свисала вдоль туловища. Здоровой рукой он держал наручники и знаком велел ей следовать за ним. Вдвоем им удалось надеть наручники на Жюльена Кассиди.
— Я люблю тебя, Мартина Левин, я люблю тебя, я люблю тебя! — кричал он, извиваясь на капоте. — Ты не представляешь, как я люблю тебя!
— Это гениально. Лучший кадр в моей жизни, — сказал Фред Гедж и упал без сознания.
Два офицера судебной полиции с недовольными лицами смотрели на телевизионщиков.
— Уберите этих разгребателей дерьма, — тихо приказал им Матье Дельмон.
— По-моему, шеф, они и так уходят, — сказал философски настроенный охранник.
— Им же лучше!
В фургончике медицинской службы Алексу Брюсу накладывали повязку на руку, а не спускавшая с него глаз Мартина Левин допивала третью чашку кофе. Матье Дельмон выждал, пока машина «Франс-2» повернет на проспект Президента Вильсона, и заглянул в фургон.
— Алекс?
— Да, шеф?
— Виктор попал в аварию.
— Он не умер? — услышал свой голос Брюс.
— Нет. Но ему очень скверно. Кассиди напал на него по дороге из аэропорта. Автокатастрофа.
— Где он сейчас?
—В госпитале «Клод Бернар» в Биша.
— Я туда поеду!
— В вашем-то состоянии? Не лучшая идея двадцатого века.
— Ничего, в двадцать первом исправлюсь. Виктор — мой лучший друг. Он и Фред Гедж.
— Гедж? О вкусах не спорят. Ох, да делайте что хотите, Алекс. Но я бы все-таки хотел, чтобы вы присутствовали, когда этого мерзавца поведут по ступенькам комиссариата. Пресса, радио, телевидение — все на свете уже толпятся у решетки. И ваши ребята там. Ждут его в полном составе.
— И хорошо. Мы взяли его благодаря их работе. Но я поеду к моему другу в Биша.
— Я с тобой, — сказала Мартина Левин.
— А ты не хочешь посмотреть, как мерзавца поведут по ступенькам?
— Я хочу быть с тобой.
— Ладно! Я вас оставляю, ребятки, — сказал Дельмон обиженным тоном и повернулся, чтобы уйти. — Кажется, вам есть о чем поговорить друг с другом.
— Когда доведем дело до суда, я смогу почитать тебе словарь, — сказала Левин, подходя к Брюсу.
— Мартина, мы обнимемся, когда повидаем Виктора.
— Да, да, понимаю — мужская дружба прежде всего!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25