., желает ее!
Это просто невозможно! Пару дней назад он даже не замечал ее, скромную ассистентку, а сейчас не может оторвать взгляда. Нет, отпустить его сейчас означает сделать шаг назад. А этого она себе позволить не может. Не имеет права. Это ее игра.
И играют в нее по ее правилам.
Аннабелл сделала шаг назад. Смело встретив его взгляд, она щелкнула языком:
— Ну, тогда все проще простого. Ты не доверяешь себе? Ну и не надо. Доверяй мне. Надо не думать, а действовать.
С этими словами Аннабелл отпустила полотенце.
Вагнер сглотнул. И захлопнул дверь ногой, не отрывая от девушки взгляда.
Обнаженная Аннабелл медленно повернулась:
— Спальня там.
Сделав несколько шагов, она оглянулась:
— Испугался?
С хриплым стоном Вагнер подхватил ее на руки и перекинул через плечо, как пират добычу.
Расхохотавшись, Аннабелл потянулась и сжала его сексуальные ягодицы. В спальне Вагнер опустил ее на широкую кровать с недавно приобретенным Аннабелл лиловым постельным бельем.
— Знаешь, что я собираюсь с тобой сделать? спросил он.
— Ну, у меня есть пара догадок, — усмехнулась девушка, удобно устраиваясь на постели.
Вагнер скинул туфли и сорвал рубашку. Боже, у него самая сексуальная грудь на свете. И весь Вагнер невероятно сексуален! Мужчина, не способный контролировать свои желания, доведенный до безумия женщиной.
Или нет? В синих глазах босса что-то промелькнуло. Брюки он снимал уже медленнее, возвращая контроль над ситуацией. Оказавшись на постели, Вагнер повернул ее, укладывая на живот.
Ягодицами Белл ощутила его мощное возбуждение.
Горячие губы нашли чувствительное местечко за ушком. Девушка задрожала.
— Испугалась? — прошептал он ей на ухо, посылая чувственные сигналы во все уголки тела.
Все-таки она разбудила в нем примитивную животную страсть, и теперь ей придется принять на себя всю ее мощь.
Аннабелл попыталась повернуться, но Вагнер не позволил ей. Одна рука накрыла ее грудь, дразня сосок, а другая тем временем проникла между ног.
— Ты теперь моя, Белл. Моя. Скажи это, — выдохнул он.
— Я твоя, — все ее тело уже дрожало в предвкушении наслаждения.
— Где ты держишь презервативы?
Она сглотнула, не в силах говорить, и выдавила:
— В тумбочке у кровати.
Вагнер потянулся.
— Что за черт?
Аннабелл повернулась, напуганная его словами. Он нашел Голубое Боа!
— Это подарок. В шутку. От Кэти.
Вагнер достал из ящика массивный голубой вибратор. Щелкнул переключателем, и сексуальная игрушка завибрировала.
— Я им даже ни разу не пользовалась, — пробормотала Аннабелл, облизывая пересохшие от страха губы.
В глазах Вагнера вспыхнул озорной огонек.
— Я постеснялась его выбросить.., потому что мусорщики могли найти его в контейнере.
— Хммм…
Он не поверил ни одному ее слову.
— Мужчины тоже дарят друг другу шуточные подарки! — защищаясь, добавила Аннабелл. И вообще, почему она извиняется перед ним? Вибратор — такая же нужная вещь в хозяйстве, как тостер, например, или стиральная машина.
— Но не такие, — Вагнер попробовал другую кнопку, и Боа начал вибрировать по-настоящему.
Смущенная, Белл не могла отвести от него глаз.
— Видишь, в современном мире мужчины больше не нужны.
Он перехватил ее взгляд, уголки губ приподнялись в ироничной улыбке.
— Ну, если тебе нравится так думать…
С этими словами Вагнер отключил игрушку и положил рядом со своим бедром. Потом достал презерватив и повернулся к ней.
— Так на чем мы остановились?
Вагнер одним движением перевернул ее и уложил на бок лицом к себе.
— Приподними ногу, — скомандовал он, и его властный шепот вызвал у нее бурный прилив желания. — Хорошая девочка, — похвалил он и прижался губами к ее шее. Его язык начал медленно выводить круги на нежной коже.
Вагнер погладил ее ниже живота. Девушка плавилась под его прикосновениями, охотно поднимая бедра навстречу его ласкам. С губ Вагнера сорвался стон. Он больше не мог сдерживаться.
— Ты готова, — сказал он. Это был не вопрос, а констатация факта. И это невероятно возбуждало.
Теперь Вагнер ласкал ее пальцами изнутри.
Аннабелл замерла, потрясенная остротой собственных ощущений. Она не знала, что доставляет ей больше удовольствия: его пальцы у нее внутри или ладонь, прижимающаяся сверху. Но, несмотря на наслаждение, ей хотелось большего. Он нужен был ей весь целиком.
Аннабелл заметалась под его ласками, постанывая. Наконец Вагнер сжалился и вынул пальцы.
Девушка вся задрожала в предвкушении того, что будет дальше, когда услышала звук включенного вибратора.
Не говоря ни слова, Вагнер нежно погладил вибратором ее самое чувствительное местечко. Белл чуть не выпрыгнула из кровати — так велико было наслаждение. При виде ее дрожащего тела и полураскрытых губ плоть Вагнера отвердела еще больше.
— Как прекрасно! — стонала она. Ее бедра непроизвольно приподнимались, ягодицы сжимались.
— Сейчас, — прошептал Вагнер ей на ухо.
И ничего…
Боа сделал несколько вибраций и затих. Аннабелл чуть не закричала от разочарования. Ее тело так жаждало освобождения!
— Черт! — выругался Вагнер, отбрасывая вибратор в сторону. — Батарейка села!
Его пальцы мигом нашли чувствительную точку, которую он до этого стимулировал. Ощущения стали еще острее.
Волна страсти захлестнула ее, наслаждение было почти мучительным.
— Белл! — выкрикнул он в экстазе.
Девушка заснула в его объятиях.
— Благими намерениями вымощена дорога в ад, бормотал себе под нос Вагнер, запирая машину и волочась по лестнице в свою квартиру. На него просто жалко было смотреть. Да еще и холодный утренний ветер продувал насквозь.
Ну и ладно. Он это заслужил.
Он продолжал обнимать Аннабелл, даже когда девушка заснула. Просто не мог ничего с собой поделать. Стоило ему оказаться в одной с ней комнате, как все благие намерения вылетели у него из головы.
А какие у него были намерения…
Проклятье, в голове у него сейчас была одна Аннабелл.
Аннабелл проверила адрес Вагнера, который был у нее в папке. Она никогда раньше не навещала его дома, а это жилище над гаражом никак не ассоциировалось у нее с Вагнером. Разбитая деревянная лестница, дверь, выкрашенная дешевой желтой краской, старые окна.
— Нахмурившись, девушка снова посмотрела на бумажку с адресом. У нее было два пути: или подняться по лестнице и постучать, или завести мотор, развернуться и поехать домой. И продолжать игнорировать звонки Кэти. Белл заерзала на сиденье.
И у нее есть третий путь: довести Вагнера до безумия. Или позволить ему довести ее до безумия. После вчерашней ночи Аннабелл Скотт никогда уже не станет прежней. Итак, у нее целых три пути. Конечно, путь номер три напрямую зависит от первого, поэтому его можно было не принимать во внимание, а рассматривать как следствие. Позитивное следствие.
Черт, почему она так нервничает? Раньше Аннабелл не нервничала, напротив, она была полна решимости соблазнить Вагнера. Вот почему она здесь!
Путь номер один. Определенно. Держись, Вагнер.
Решение обжалованию не подлежит. И потом, когда это она убегала от трудностей? Схватив свою модную сумочку — последнюю новинку, предназначенную только для смелых девушек, она распахнула дверцу машины.
Лестница шаталась, как она и предполагала, но знание того, что наверху Вагнер, заставило преодолеть ее в доли секунды. И это на каблуках.
Белл пришлось ждать целых семь минут, пока он подойдет. Все это время ее нога в туфельке нервно постукивала по деревянной половице. Глядя сверху вниз, Белл сильно сомневалась в устойчивости всей этой конструкции. Когда наконец дверь открылась, перед ней предстал очень мокрый и очень растерянный Вагнер.
Но он это заслужил — не дал ей вчера насладиться ванной.
Жаль, конечно, что начальник не открыл дверь в небрежно повязанном вокруг бедер полотенце или трусах-боксерах на мокром теле. Но против полурасстегнутых джинсов Аннабелл тоже ничего не имела.
Цитрусовый аромат его геля для душа защекотал ей ноздри.
— Ммм… Я тебе помешала? — пропела Аннабелл.
Прозрачная капля сорвалась с черных волос и скатилась в ложбинку у горла. Аннабелл как зачарованная наблюдала за ней.
Ей захотелось поймать эту озорную капельку кончиком языка, а потом провести им по его чисто выбритой щеке до уголков губ, приподнятых в чувственной улыбке. Белл просто не могла отвести глаз от капельки, которая медленно скатилась по мускулистой груди, плоскому животу и дальше вниз — под пояс джинсов.
Может, схватить его за полотенце, наброшенное на плечи, и притянуть к себе?
Или сразу расстегнуть остальные пуговки на джинсах? Нет, это было бы слишком просто.
— Я дал тебе выходной, — напомнил Вагнер, вытирая волосы полотенцем.
— Я знаю, но я не могла поступить так безответственно. И потом, я тоже хотела смотреть дебаты в конгрессе и следить за ходом голосования. Это чрезвычайно интересно. И важно для нашей компании. Или ты забыл?
Как Вагнер мог забыть?
— Не будь таким подозрительным, у меня не припрятано ничего опасного в рукаве. Или под юбкой, если на то пошло. Если хочешь, я даже покажу, что мои трусики — не кружевные стринги.
— Что? — опешил Вагнер.
— Вчерашний сюрприз. На мне были кружевные трусики-стринг.
Вагнер не мог сдержать улыбки. Аннабелл воспользовалась этим и прошмыгнула мимо него в дом.
И остановилась как вкопанная.
Внутри дом оказался еще хуже, чем снаружи. В комнате стояли только старый-престарый диван, который давно пора было бы выбросить, телевизор на пластмассовом столике и чертежный стол.
Теперь Аннабелл понимала, почему Вагнер не спешил возвращаться сюда вечерами после работы. Это место было просто ужасным и совершенно не предназначенным для жизни.
По его неловкой позе и сконфуженному виду ясно было, что начальник не хотел, чтобы она все это видела. Она знала Вагнера — гениального бизнесмена, Вагнера — профессионала своего дела, Вагнера, умеющего контролировать свои эмоции, и Вагнера, охваченного страстью. Но таким сконфуженным она видела его впервые.
— Поразительный минимализм, — выдавила из себя наконец девушка, чтобы сказать хоть что-то.
— Я не жалуюсь, — скупо ответил Вагнер.
— Я тоже, — произнесла Аннабелл, не зная, как сгладить возникшую неловкость.
В последние дни они показали себя достойными противниками в любовной схватке, и чувства их быстро накалялись. Аннабелл наслаждалась этой игрой. Она намеренно тогда уронила полотенце, чтобы Вагнер проиграл. Но теперь девушка была на вражеской территории, она ворвалась в святая святых — его дом. Надо срочно что-то придумать.
— Я приехала смотреть вместе с тобой дебаты.
И праздновать.
Вагнер приподнял бровь. Весь вид его выражал одно — сомнение.
— А где же шампанское?
Аннабелл выудила две банки из сумочки:
— Я праздную диетической вишневой колой…
В дверь постучали.
— И доставкой пиццы на дом.
Спустя десять минут они сидели рядышком на старом диване. Вагнер щелкал пультом, пока не нашел канал, транслировавший дебаты.
— Я и не знал, что можно праздновать пиццей и колой, — сказал Вагнер, потягивая напиток через трубочку.
— Привык к праздникам с шампанским?
— Да, но это мне больше нравится.
Заседание в конгрессе должно было начаться с минуты на минуту.
— Это может занять часы.
Ммм… Часы…
— Я думаю, мы найдем, чем занять их, — пропела Аннабелл, откусывая кусочек пиццы.
Диванная пружина ткнулась ей в спину, и девушка поежилась.
— Я обычно сижу с этой стороны, — виновато пояснил Вагнер.
Даже со всеми долгами отца, оставшимися после его смерти четыре года назад, Аннабелл удавалось вести более приличное существование.
У нее внутри все сжалось от неловкости. И страха. Концы не сходились с концами. Вагнер платил ей очень хорошую зарплату. С ее помощью Белл смогла расплатиться с долгами. Но откуда были эти деньги? Она должна знать правду.
— Вагнер, ты что, обанкротился? У тебя ничего, кроме этого, нет? — вырвалось у Аннабелл прежде, чем она успела подумать. Кровь бросилась ей в лицо.
Рука Вагнера потянулась к галстуку, которого не было.
— На ужин в ресторане ушли последние наличные. Больше ничего нет.
Аннабелл вскочила на ноги. Гнев, страх и растерянность почти отняли у нее дар речи.
— Но если у тебя нет денег, ты должен был уволить меня уже давно. Разве нет?
Вагнер удивленно посмотрел на нее.
— Я знал, в какой ты ситуации. Счета отца, плата за учебу. У тебя была мечта. И я хотел, чтобы ты ее осуществила.
Аннабелл вспыхнула. Она стыдилась долгов отца и считала, что никто о них не знает. Так как же Вагнер узнал?
И вот что странно. Ей не было стыдно и не было неловко оттого, что он знает. Напротив, Аннабелл переполняла благодарность.
Раньше ей только казалось, что она любит Вагнера, теперь Аннабелл поняла, что действительно любит его всем сердцем. Ее поступками руководили не только влюбленность, восхищение или желание, но и любовь — настоящая любовь. Она любила все в Вагнере: его божественное тело, его доброе сердце, его ироничный смех и его ранимую душу.
— Я просто не знаю, что сказать! — воскликнула Белл, нервно наматывая локон на пальцы.
— Странно, обычно у тебя находятся ответы на все вопросы.
— Вагнер, я в шоке.
Улыбка пропала с лица Вагнера.
— Я тоже не знаю, что сказать, — он взял прядь ее волос и поднес к носу. — Ты вызываешь во мне желание. Твой аромат опьяняет меня. Я пытался бороться с желанием, но это невозможно. С тобой я не могу думать о работе. Я безнадежен!
— Это правда?
Вагнер обвел пальцем контуры ее нижней губы. Казалось, от малейшего прикосновения ее тело готово вспыхнуть. А его взгляд.., он обжигал…
Как Вагнер смотрел на нее! Как будто она — единственная женщина в мире!
— Правда. Я хочу тебя поцеловать, — его пальцы взяли ее за подбородок, приподнимая лицо навстречу поцелую. Аннабелл закрыла глаза в предвкушении и была ошеломлена, когда Вагнер обвел кончиком языка контуры ее губ, задержавшись в уголке рта. Он словно пробовал ее на вкус, исследовал.
Аннабелл стало жарко от этого поцелуя. С губ готов был сорваться страстный стон. Если он сейчас не поцелует ее по-настоящему, она сойдет с ума.
Наконец за горячим шелком языка последовал мягкий бархат его губ. Это был просто невероятный поцелуй.
Поцелуй-соблазнение. Она и не знала, что такое возможно. Каждая клеточка ее тела вопила, что хочет Вагнера. Страсть раскаленной лавой растекалась у нее в крови. Все ее существо хотело его.
И все это после одного только поцелуя.
Белл обвила руками его шею и заглянула глубоко в глаза. Его густые ресницы дрогнули, зрачки расширились. Вагнер втянул воздух. Этот поцелуй взволновал его не меньше, чем ее.
— Не закрывай глаза, — попросил он. — Я хочу видеть, как в них вспыхивает страсть, когда я касаюсь тебя.
Аннабелл задрожала при звуках его низкого чувственного голоса. Она так сильно его хочет, что готова выполнить любое его пожелание.
Он медлил, казалось, целую вечность.
Пальцы тряслись от желания коснуться его.
Она погрузила их в темные волосы, поглаживая его затылок.
С одной стороны, Белл сгорала от нетерпения ощутить его внутри, с другой — ей хотелось, чтобы их ласки длились вечно.
И еще этот страх…
Чувство самосохранения сдерживало ее. Все изменится, если они займутся сейчас любовью.
Игра закончилась. Все происходит по-настоящему.
А настоящая любовь может причинить настоящую боль. И это было страшно.
Закрыть глаза Белл не осмеливалась. Да и как можно отвести взгляд от такого красивого мужчины, как Вагнер с его упрямым подбородком и точеными скулами. Даже нос у него сексуальный. Резкие линии смягчились под властью желания. Только взгляд оставался требовательным и обжигающим.
Аннабелл забыла все сомнения. Это по-настоящему. Они оба это знают.
Все его горячее, напряженное, жаждущее тело говорило о том, что Вагнеру она важнее всех сделок, бизнеса и карьеры. Оставалось только удивляться, каким образом ему удается сохранять контроль над собой, чтобы не наброситься на нее.
И тут она поняла.
Вагнер сдерживает себя, потому что ждет, чтобы она приняла решение первой.
Потому что на этот раз все по-другому. Они оба это чувствовали. Если они сейчас займутся любовью, все изменится навсегда.
И Аннабелл была готова сделать этот шаг. Вагнер значил для нее все.
— Займись со мной любовью, Вагнер.
Этого было достаточно.
Вагнеру не нужно было второго приглашения.
С хриплым стоном он подхватил девушку на руки и понес в спальню.
Комната была полупустой и убогой. Из мебели только кровать и пара шкафов. Но матрас был высоким, а шелковое покрывало обещало невероятные ощущения, стоит только на него упасть. Наверно, осталось от прежней роскошной жизни, подумала Аннабелл, и чувство вины охватило ее. Он стольким пожертвовал ради нее.
Вагнер бережно опустил девушку на постель. И упал следом, вжимая ее в матрас своим крепким телом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13
Это просто невозможно! Пару дней назад он даже не замечал ее, скромную ассистентку, а сейчас не может оторвать взгляда. Нет, отпустить его сейчас означает сделать шаг назад. А этого она себе позволить не может. Не имеет права. Это ее игра.
И играют в нее по ее правилам.
Аннабелл сделала шаг назад. Смело встретив его взгляд, она щелкнула языком:
— Ну, тогда все проще простого. Ты не доверяешь себе? Ну и не надо. Доверяй мне. Надо не думать, а действовать.
С этими словами Аннабелл отпустила полотенце.
Вагнер сглотнул. И захлопнул дверь ногой, не отрывая от девушки взгляда.
Обнаженная Аннабелл медленно повернулась:
— Спальня там.
Сделав несколько шагов, она оглянулась:
— Испугался?
С хриплым стоном Вагнер подхватил ее на руки и перекинул через плечо, как пират добычу.
Расхохотавшись, Аннабелл потянулась и сжала его сексуальные ягодицы. В спальне Вагнер опустил ее на широкую кровать с недавно приобретенным Аннабелл лиловым постельным бельем.
— Знаешь, что я собираюсь с тобой сделать? спросил он.
— Ну, у меня есть пара догадок, — усмехнулась девушка, удобно устраиваясь на постели.
Вагнер скинул туфли и сорвал рубашку. Боже, у него самая сексуальная грудь на свете. И весь Вагнер невероятно сексуален! Мужчина, не способный контролировать свои желания, доведенный до безумия женщиной.
Или нет? В синих глазах босса что-то промелькнуло. Брюки он снимал уже медленнее, возвращая контроль над ситуацией. Оказавшись на постели, Вагнер повернул ее, укладывая на живот.
Ягодицами Белл ощутила его мощное возбуждение.
Горячие губы нашли чувствительное местечко за ушком. Девушка задрожала.
— Испугалась? — прошептал он ей на ухо, посылая чувственные сигналы во все уголки тела.
Все-таки она разбудила в нем примитивную животную страсть, и теперь ей придется принять на себя всю ее мощь.
Аннабелл попыталась повернуться, но Вагнер не позволил ей. Одна рука накрыла ее грудь, дразня сосок, а другая тем временем проникла между ног.
— Ты теперь моя, Белл. Моя. Скажи это, — выдохнул он.
— Я твоя, — все ее тело уже дрожало в предвкушении наслаждения.
— Где ты держишь презервативы?
Она сглотнула, не в силах говорить, и выдавила:
— В тумбочке у кровати.
Вагнер потянулся.
— Что за черт?
Аннабелл повернулась, напуганная его словами. Он нашел Голубое Боа!
— Это подарок. В шутку. От Кэти.
Вагнер достал из ящика массивный голубой вибратор. Щелкнул переключателем, и сексуальная игрушка завибрировала.
— Я им даже ни разу не пользовалась, — пробормотала Аннабелл, облизывая пересохшие от страха губы.
В глазах Вагнера вспыхнул озорной огонек.
— Я постеснялась его выбросить.., потому что мусорщики могли найти его в контейнере.
— Хммм…
Он не поверил ни одному ее слову.
— Мужчины тоже дарят друг другу шуточные подарки! — защищаясь, добавила Аннабелл. И вообще, почему она извиняется перед ним? Вибратор — такая же нужная вещь в хозяйстве, как тостер, например, или стиральная машина.
— Но не такие, — Вагнер попробовал другую кнопку, и Боа начал вибрировать по-настоящему.
Смущенная, Белл не могла отвести от него глаз.
— Видишь, в современном мире мужчины больше не нужны.
Он перехватил ее взгляд, уголки губ приподнялись в ироничной улыбке.
— Ну, если тебе нравится так думать…
С этими словами Вагнер отключил игрушку и положил рядом со своим бедром. Потом достал презерватив и повернулся к ней.
— Так на чем мы остановились?
Вагнер одним движением перевернул ее и уложил на бок лицом к себе.
— Приподними ногу, — скомандовал он, и его властный шепот вызвал у нее бурный прилив желания. — Хорошая девочка, — похвалил он и прижался губами к ее шее. Его язык начал медленно выводить круги на нежной коже.
Вагнер погладил ее ниже живота. Девушка плавилась под его прикосновениями, охотно поднимая бедра навстречу его ласкам. С губ Вагнера сорвался стон. Он больше не мог сдерживаться.
— Ты готова, — сказал он. Это был не вопрос, а констатация факта. И это невероятно возбуждало.
Теперь Вагнер ласкал ее пальцами изнутри.
Аннабелл замерла, потрясенная остротой собственных ощущений. Она не знала, что доставляет ей больше удовольствия: его пальцы у нее внутри или ладонь, прижимающаяся сверху. Но, несмотря на наслаждение, ей хотелось большего. Он нужен был ей весь целиком.
Аннабелл заметалась под его ласками, постанывая. Наконец Вагнер сжалился и вынул пальцы.
Девушка вся задрожала в предвкушении того, что будет дальше, когда услышала звук включенного вибратора.
Не говоря ни слова, Вагнер нежно погладил вибратором ее самое чувствительное местечко. Белл чуть не выпрыгнула из кровати — так велико было наслаждение. При виде ее дрожащего тела и полураскрытых губ плоть Вагнера отвердела еще больше.
— Как прекрасно! — стонала она. Ее бедра непроизвольно приподнимались, ягодицы сжимались.
— Сейчас, — прошептал Вагнер ей на ухо.
И ничего…
Боа сделал несколько вибраций и затих. Аннабелл чуть не закричала от разочарования. Ее тело так жаждало освобождения!
— Черт! — выругался Вагнер, отбрасывая вибратор в сторону. — Батарейка села!
Его пальцы мигом нашли чувствительную точку, которую он до этого стимулировал. Ощущения стали еще острее.
Волна страсти захлестнула ее, наслаждение было почти мучительным.
— Белл! — выкрикнул он в экстазе.
Девушка заснула в его объятиях.
— Благими намерениями вымощена дорога в ад, бормотал себе под нос Вагнер, запирая машину и волочась по лестнице в свою квартиру. На него просто жалко было смотреть. Да еще и холодный утренний ветер продувал насквозь.
Ну и ладно. Он это заслужил.
Он продолжал обнимать Аннабелл, даже когда девушка заснула. Просто не мог ничего с собой поделать. Стоило ему оказаться в одной с ней комнате, как все благие намерения вылетели у него из головы.
А какие у него были намерения…
Проклятье, в голове у него сейчас была одна Аннабелл.
Аннабелл проверила адрес Вагнера, который был у нее в папке. Она никогда раньше не навещала его дома, а это жилище над гаражом никак не ассоциировалось у нее с Вагнером. Разбитая деревянная лестница, дверь, выкрашенная дешевой желтой краской, старые окна.
— Нахмурившись, девушка снова посмотрела на бумажку с адресом. У нее было два пути: или подняться по лестнице и постучать, или завести мотор, развернуться и поехать домой. И продолжать игнорировать звонки Кэти. Белл заерзала на сиденье.
И у нее есть третий путь: довести Вагнера до безумия. Или позволить ему довести ее до безумия. После вчерашней ночи Аннабелл Скотт никогда уже не станет прежней. Итак, у нее целых три пути. Конечно, путь номер три напрямую зависит от первого, поэтому его можно было не принимать во внимание, а рассматривать как следствие. Позитивное следствие.
Черт, почему она так нервничает? Раньше Аннабелл не нервничала, напротив, она была полна решимости соблазнить Вагнера. Вот почему она здесь!
Путь номер один. Определенно. Держись, Вагнер.
Решение обжалованию не подлежит. И потом, когда это она убегала от трудностей? Схватив свою модную сумочку — последнюю новинку, предназначенную только для смелых девушек, она распахнула дверцу машины.
Лестница шаталась, как она и предполагала, но знание того, что наверху Вагнер, заставило преодолеть ее в доли секунды. И это на каблуках.
Белл пришлось ждать целых семь минут, пока он подойдет. Все это время ее нога в туфельке нервно постукивала по деревянной половице. Глядя сверху вниз, Белл сильно сомневалась в устойчивости всей этой конструкции. Когда наконец дверь открылась, перед ней предстал очень мокрый и очень растерянный Вагнер.
Но он это заслужил — не дал ей вчера насладиться ванной.
Жаль, конечно, что начальник не открыл дверь в небрежно повязанном вокруг бедер полотенце или трусах-боксерах на мокром теле. Но против полурасстегнутых джинсов Аннабелл тоже ничего не имела.
Цитрусовый аромат его геля для душа защекотал ей ноздри.
— Ммм… Я тебе помешала? — пропела Аннабелл.
Прозрачная капля сорвалась с черных волос и скатилась в ложбинку у горла. Аннабелл как зачарованная наблюдала за ней.
Ей захотелось поймать эту озорную капельку кончиком языка, а потом провести им по его чисто выбритой щеке до уголков губ, приподнятых в чувственной улыбке. Белл просто не могла отвести глаз от капельки, которая медленно скатилась по мускулистой груди, плоскому животу и дальше вниз — под пояс джинсов.
Может, схватить его за полотенце, наброшенное на плечи, и притянуть к себе?
Или сразу расстегнуть остальные пуговки на джинсах? Нет, это было бы слишком просто.
— Я дал тебе выходной, — напомнил Вагнер, вытирая волосы полотенцем.
— Я знаю, но я не могла поступить так безответственно. И потом, я тоже хотела смотреть дебаты в конгрессе и следить за ходом голосования. Это чрезвычайно интересно. И важно для нашей компании. Или ты забыл?
Как Вагнер мог забыть?
— Не будь таким подозрительным, у меня не припрятано ничего опасного в рукаве. Или под юбкой, если на то пошло. Если хочешь, я даже покажу, что мои трусики — не кружевные стринги.
— Что? — опешил Вагнер.
— Вчерашний сюрприз. На мне были кружевные трусики-стринг.
Вагнер не мог сдержать улыбки. Аннабелл воспользовалась этим и прошмыгнула мимо него в дом.
И остановилась как вкопанная.
Внутри дом оказался еще хуже, чем снаружи. В комнате стояли только старый-престарый диван, который давно пора было бы выбросить, телевизор на пластмассовом столике и чертежный стол.
Теперь Аннабелл понимала, почему Вагнер не спешил возвращаться сюда вечерами после работы. Это место было просто ужасным и совершенно не предназначенным для жизни.
По его неловкой позе и сконфуженному виду ясно было, что начальник не хотел, чтобы она все это видела. Она знала Вагнера — гениального бизнесмена, Вагнера — профессионала своего дела, Вагнера, умеющего контролировать свои эмоции, и Вагнера, охваченного страстью. Но таким сконфуженным она видела его впервые.
— Поразительный минимализм, — выдавила из себя наконец девушка, чтобы сказать хоть что-то.
— Я не жалуюсь, — скупо ответил Вагнер.
— Я тоже, — произнесла Аннабелл, не зная, как сгладить возникшую неловкость.
В последние дни они показали себя достойными противниками в любовной схватке, и чувства их быстро накалялись. Аннабелл наслаждалась этой игрой. Она намеренно тогда уронила полотенце, чтобы Вагнер проиграл. Но теперь девушка была на вражеской территории, она ворвалась в святая святых — его дом. Надо срочно что-то придумать.
— Я приехала смотреть вместе с тобой дебаты.
И праздновать.
Вагнер приподнял бровь. Весь вид его выражал одно — сомнение.
— А где же шампанское?
Аннабелл выудила две банки из сумочки:
— Я праздную диетической вишневой колой…
В дверь постучали.
— И доставкой пиццы на дом.
Спустя десять минут они сидели рядышком на старом диване. Вагнер щелкал пультом, пока не нашел канал, транслировавший дебаты.
— Я и не знал, что можно праздновать пиццей и колой, — сказал Вагнер, потягивая напиток через трубочку.
— Привык к праздникам с шампанским?
— Да, но это мне больше нравится.
Заседание в конгрессе должно было начаться с минуты на минуту.
— Это может занять часы.
Ммм… Часы…
— Я думаю, мы найдем, чем занять их, — пропела Аннабелл, откусывая кусочек пиццы.
Диванная пружина ткнулась ей в спину, и девушка поежилась.
— Я обычно сижу с этой стороны, — виновато пояснил Вагнер.
Даже со всеми долгами отца, оставшимися после его смерти четыре года назад, Аннабелл удавалось вести более приличное существование.
У нее внутри все сжалось от неловкости. И страха. Концы не сходились с концами. Вагнер платил ей очень хорошую зарплату. С ее помощью Белл смогла расплатиться с долгами. Но откуда были эти деньги? Она должна знать правду.
— Вагнер, ты что, обанкротился? У тебя ничего, кроме этого, нет? — вырвалось у Аннабелл прежде, чем она успела подумать. Кровь бросилась ей в лицо.
Рука Вагнера потянулась к галстуку, которого не было.
— На ужин в ресторане ушли последние наличные. Больше ничего нет.
Аннабелл вскочила на ноги. Гнев, страх и растерянность почти отняли у нее дар речи.
— Но если у тебя нет денег, ты должен был уволить меня уже давно. Разве нет?
Вагнер удивленно посмотрел на нее.
— Я знал, в какой ты ситуации. Счета отца, плата за учебу. У тебя была мечта. И я хотел, чтобы ты ее осуществила.
Аннабелл вспыхнула. Она стыдилась долгов отца и считала, что никто о них не знает. Так как же Вагнер узнал?
И вот что странно. Ей не было стыдно и не было неловко оттого, что он знает. Напротив, Аннабелл переполняла благодарность.
Раньше ей только казалось, что она любит Вагнера, теперь Аннабелл поняла, что действительно любит его всем сердцем. Ее поступками руководили не только влюбленность, восхищение или желание, но и любовь — настоящая любовь. Она любила все в Вагнере: его божественное тело, его доброе сердце, его ироничный смех и его ранимую душу.
— Я просто не знаю, что сказать! — воскликнула Белл, нервно наматывая локон на пальцы.
— Странно, обычно у тебя находятся ответы на все вопросы.
— Вагнер, я в шоке.
Улыбка пропала с лица Вагнера.
— Я тоже не знаю, что сказать, — он взял прядь ее волос и поднес к носу. — Ты вызываешь во мне желание. Твой аромат опьяняет меня. Я пытался бороться с желанием, но это невозможно. С тобой я не могу думать о работе. Я безнадежен!
— Это правда?
Вагнер обвел пальцем контуры ее нижней губы. Казалось, от малейшего прикосновения ее тело готово вспыхнуть. А его взгляд.., он обжигал…
Как Вагнер смотрел на нее! Как будто она — единственная женщина в мире!
— Правда. Я хочу тебя поцеловать, — его пальцы взяли ее за подбородок, приподнимая лицо навстречу поцелую. Аннабелл закрыла глаза в предвкушении и была ошеломлена, когда Вагнер обвел кончиком языка контуры ее губ, задержавшись в уголке рта. Он словно пробовал ее на вкус, исследовал.
Аннабелл стало жарко от этого поцелуя. С губ готов был сорваться страстный стон. Если он сейчас не поцелует ее по-настоящему, она сойдет с ума.
Наконец за горячим шелком языка последовал мягкий бархат его губ. Это был просто невероятный поцелуй.
Поцелуй-соблазнение. Она и не знала, что такое возможно. Каждая клеточка ее тела вопила, что хочет Вагнера. Страсть раскаленной лавой растекалась у нее в крови. Все ее существо хотело его.
И все это после одного только поцелуя.
Белл обвила руками его шею и заглянула глубоко в глаза. Его густые ресницы дрогнули, зрачки расширились. Вагнер втянул воздух. Этот поцелуй взволновал его не меньше, чем ее.
— Не закрывай глаза, — попросил он. — Я хочу видеть, как в них вспыхивает страсть, когда я касаюсь тебя.
Аннабелл задрожала при звуках его низкого чувственного голоса. Она так сильно его хочет, что готова выполнить любое его пожелание.
Он медлил, казалось, целую вечность.
Пальцы тряслись от желания коснуться его.
Она погрузила их в темные волосы, поглаживая его затылок.
С одной стороны, Белл сгорала от нетерпения ощутить его внутри, с другой — ей хотелось, чтобы их ласки длились вечно.
И еще этот страх…
Чувство самосохранения сдерживало ее. Все изменится, если они займутся сейчас любовью.
Игра закончилась. Все происходит по-настоящему.
А настоящая любовь может причинить настоящую боль. И это было страшно.
Закрыть глаза Белл не осмеливалась. Да и как можно отвести взгляд от такого красивого мужчины, как Вагнер с его упрямым подбородком и точеными скулами. Даже нос у него сексуальный. Резкие линии смягчились под властью желания. Только взгляд оставался требовательным и обжигающим.
Аннабелл забыла все сомнения. Это по-настоящему. Они оба это знают.
Все его горячее, напряженное, жаждущее тело говорило о том, что Вагнеру она важнее всех сделок, бизнеса и карьеры. Оставалось только удивляться, каким образом ему удается сохранять контроль над собой, чтобы не наброситься на нее.
И тут она поняла.
Вагнер сдерживает себя, потому что ждет, чтобы она приняла решение первой.
Потому что на этот раз все по-другому. Они оба это чувствовали. Если они сейчас займутся любовью, все изменится навсегда.
И Аннабелл была готова сделать этот шаг. Вагнер значил для нее все.
— Займись со мной любовью, Вагнер.
Этого было достаточно.
Вагнеру не нужно было второго приглашения.
С хриплым стоном он подхватил девушку на руки и понес в спальню.
Комната была полупустой и убогой. Из мебели только кровать и пара шкафов. Но матрас был высоким, а шелковое покрывало обещало невероятные ощущения, стоит только на него упасть. Наверно, осталось от прежней роскошной жизни, подумала Аннабелл, и чувство вины охватило ее. Он стольким пожертвовал ради нее.
Вагнер бережно опустил девушку на постель. И упал следом, вжимая ее в матрас своим крепким телом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13