Так что шансы пятьдесят на пятьдесят.
Дейзи обняла Линка еще крепче и улыбнулась еще шире.
— Что же это была за сказка? Расскажи. Никто никогда не рассказывал мне сказок.
— Огромные крысы в гостинице. После выпитого пунша это звучало лучше, чем сейчас.
Улыбка Дейзи снова вызвала в нем прилив желания. И он может тут же осуществить его! Мысль эта была такой удивительной и такой прекрасной, что Линк впился в губы Дейзи и целовал ее, пока у той не перехватило дыхание. Тогда Линк поднял ее на ноги.
— Пойдем со мной, Магнолия. Ты должна посмотреть мою коллекцию презервативов.
— Твой подарок тоже наверху. — Дейзи улыбнулась ему через плечо, направляясь к лестнице.
— Прекрасно. Так ты захватишь сироп?
— Нет, настоящий подарок. Заниматься любовью — это не подарок.
— Еще какой подарок, если делать все как следует. А мы делаем все как следует.
— Да, конечно, но дело не в этом. Джулия привела Линка в студию.
— Я закончила это вчера утром.
Линк стоял словно пораженный громом и смотрел на свой портрет. Линк словно поворачивался в полоборота к зрителю. Левая часть его тела была абсолютно черной, с сероватым переходом. Четкие линии очерчивали контур сильной руки с книгой. Из этого монолита выступало более светлым пятном лицо Линка, которое Дейзи нарисовала сильным и мужественным. В глазах светился живой ум. Это был портрет государственного деятеля, портрет ученого, портрет человека властного, умного и сильного.
— Так вот каким ты меня видишь! — Линк был несказанно польщен.
— Ну, это только часть тебя, — Дейзи посмотрела на холст, повернутый к стене. — Извини, что он получился таким холодным.
Сжав ладонями щеки Дейзи, Линк сказал, что портрет просто прекрасен. Потом он нежно поцеловал ее, и она тут же решила, что расскажет ему о другом портрете как-нибудь потом.
Джулия пришла днем насладиться остатками праздничного обеда. Дейзи тут же завлекла ее в кухню, попросив помочь накрыть на стол.
— Так ты ночевала у Ивана? — Дейзи достала из холодильника блюдо с жареной индейкой.
— Да. — Джулия мечтательно улыбнулась, вспоминая события прошлого вечера. — Мне пришлось пойти к нему. В гостинице ведь огромные крысы.
Тут в кухню вошел Линк и взял со стола блюдо.
— Привет, Джулия, — весело сказал он и, прежде чем выйти, крепко поцеловал Дейзи в губы.
— О? — Джулия вопросительно взглянула на подругу, как только Линк вышел.
— В его спальне тоже были огромные крысы. — Дейзи достала картошку и соус, стараясь сдержать улыбку. — Вот и пришлось ему спать со мной. А как Иван? Его отпустила депрессия?
— Нет. — Джулия взяла из вазочки печенье и откусила кусочек. — Он считает, что я забуду его, как только вернусь в Пенсильванию. У тебя есть чай? К печенью нужно заварить чай.
— А ты забудешь его?
— Может быть.
Дейзи перестала возиться с микроволновой печью и удивленно посмотрела на Джулию.
— Шутишь?
Джулия встала и подошла к буфету.
— Иван был очень мил, я хорошо провела с ним время, но не думаю, что он и есть мой единственный.
Внимательно глядя на подругу, Дейзи искала одновременно чайные чашки.
— Разве так должна кончаться сказка? Или Линк рассказал ее плохо?
— Он рассказал все хорошо. — Джулия улыбнулась, вспоминая старания Линка. — Ты бы только слышала своего мужа. Он пообещал, что я стану закуской для крыс. — Тут улыбка ее поблекла. — Но только это не моя сказка. Знаешь, наверное, никто не может рассказать твою сказку за тебя. — Джулия сняла с полки банку с надписью «Какао». — Поторопись с соусом, чтобы можно было приступить к еде. Я умираю от голода.
Джулия открыла банку.
— Дейзи?
— Что? — Дейзи как раз вынимала из печи разогретый картофель.
— Эта банка с какао полна какао!
— Потрясающе! — Дейзи засунула в печь соус.
— Ты очень изменилась, — покачала головой Джулия.
Дейзи прислонилась к рабочему столику. Сзади тихонько гудела микроволновка.
— Мне пришлось. Линк не переносит беспорядка, а навести порядок не так уж трудно.
— Когда ты последний раз выдумывала сказку? — поинтересовалась Джулия. — Я не слышала твоих сказок уже несколько месяцев. С тех пор, как ты вышла замуж.
— Сегодня утром, — призналась Дейзи. — Я рассказывала Линку сказку о Юпитере.
— А до этого?
Дейзи попыталась вспомнить.
— У меня не хватает времени, — оправдываясь сказала она, стараясь не обращать внимания на легкий холодок, которым повеяло от вопросов Джулии. — Я рисовала. По-настоящему хорошие вещи. — Она вспомнила о выполненном в ярких красках портрете Линка, который стоял повернутым к стене, и почувствовала себя виноватой, а потом вдруг поняла, что чувствует себя виноватой по поводу своей лучшей работы, и ей стало еще холодней.
— Подумай, Дейзи… — начала Джулия.
Но тут выключилась печь, Дейзи достала прихватками миску с соусом и передала ее Джулии:
— Неси в столовую.
— Дейзи…
— Не влезай в мою сказку, Джулия, — сказала Дейзи. — Я по-настоящему счастлива, так счастлива, что не могу в это поверить, и готова платить за это. Это моя сказка.
Джулия кивнула:
— Хорошо. Но мне не хватает тебя прежней.
— Джулия считает, что Иван не для нее, — сказала Дейзи Линку, когда ее подруга ушла.
— Джулия очень разборчива.
Дейзи нахмурилась.
— Знаю. Не могу поверить, что она бросила тебя. Кстати, с Джулией тоже были пылесос и шоколадный сироп?
— Никогда не приближался к Джулии с бытовой техникой. А поскольку я не прикасался к сахару, пока ты не появилась в моей жизни, сироп тоже исключается. Кстати, у нас остались рождественские пирожные?
— Я развратила тебя, — сказала довольная Дейзи. — Пирожные в холодильнике в отделении для сладостей. Я тоже хочу. Кстати, у нас кончился шоколадный сироп.
— Надо не забыть купить. — Линк поцеловал ее. — А то секс может наскучить, если не вводить новшества.
— Да уж… — Дейзи ласково улыбнулась ему, и Линк вздохнул.
— Забудь о сиропе. В тот день, когда ты надоешь мне, я буду лежать без признаков жизни. — Тут Юпитер стал дергать его за штанину. — Кто научил собаку попрошайничать? Это просто отвратительно!
Он дал Юпитеру немного индейки. И Дейзи снова подумала, как сильно она любит этого человека. Сердце ее готово было разорваться от переполнявших его чувств. «Ради этого стрит жить», — сказала себе Дейзи, прогоняя из памяти вопросы Джулии.
Однажды в январе, за неделю до выставки в галерее, Линк вернулся домой довольно поздно и нашел Дейзи сидящей на ступеньках с выражением отчаяния на лице. Бросив портфель, Линк подбежал к Дейзи и заключил ее в объятия.
— Что такое? — взволнованно спросил он. — Что случилось?
— Отец, — грустно произнесла Дейзи. — Мать написала ему о выставке. Она так гордится, что я наконец добилась чего-то, и написала отцу, чтобы похвастаться. Он приезжает сюда. С моей мачехой. И сводными сестрами. Очень хочет познакомиться с тобой. Он слышал о твоей книге. — Глубоко вздохнув, Дейзи растерянно посмотрела на Линка. — Он наконец-то доволен мной. После стольких лет… — Дейзи было так больно, что Линку немедленно захотелось убить ее отца.
— Черт бы его побрал. Напиши, чтобы не приезжал.
— Нет. — Дейзи нервно сглотнула слюну. — Вам все равно придется встретиться рано или поздно. А если они приедут во время выставки, мы будем очень заняты. Хороший предлог, чтобы провести с ними поменьше времени. Так только лучше, пусть приезжают
Линк взял из рук Дейзи письмо и прочитал напечатанные на машинке строчки. Письмо было холодным и безликим. Отец Дейзи выражал надежду, что дочь его наконец повзрослела и что ее новый муж, человек уважаемый в своей области, оказал благотворное влияние на ее внешний вид и поведение.
— Твой отец — бессердечный негодяй! — Линк смял листок и выкинул письмо в мусорную корзину. — Нам лучше дружить с Пэнзи.
— Это я и делаю всю свою жизнь. — Дейзи рассеянно смотрела на дверь прямо перед собой. — Но все равно придется тебе с ним познакомиться. Он все же мой отец.
Дейзи встала и отправилась наверх, а Линк смотрел ей вслед, страдая от того, что не может облегчить ее боль.
«Я никогда не поступлю так со своим ребенком», — пообещал себе Линк и вдруг понял, что он впервые думает о собственном ребенке, о кудрявом мальчугане с сияющей улыбкой Дейзи. Он подумал было о том, чтобы догнать ее и позаботиться о появлении ребенка прямо сейчас, но решил, что еще не время. Когда пройдет выставка и жизнь снова потечет по привычному руслу, им с Дейзи надо будет серьезно поговорить о своем будущем. Но не сейчас. Сейчас у Дейзи и без того достаточно волнений.
Линк нашел Дейзи сидящей на постели. Нежно обняв ее поникшие плечи, он устроился рядом, и Дейзи, прильнув к нему, сказала:
— Я люблю тебя больше всего на свете.
Дейзи заставила Джулию пойти вместе с ней выбирать платье для открытия выставки. Несмотря на протесты подруги, она купила простое черное льняное платье с высоким воротом, в котором выглядела шикарной и элегантной женщиной.
— Это платье совсем не в твоем стиле. — Сложив руки на груди, Джулия нахмурилась. — Ты никогда в жизни не носила таких консервативных туалетов. Я видела ниже по улице бутик. Там обалденные вещи из вареного шелка. Пойдем туда.
— Нет. — Дейзи восхищённо смотрела в зеркало на черное платье. — В этом я выгляжу как настоящая женщина. Даже мой отец не сможет ничего сказать. Такое надела бы и Кэролайн.
Джулия скорчила гримасу.
— А чего это тебе вдруг захотелось одеться как Кэролайн? Она так консервативна, что вообще не носит яркой одежды. — Тут Джулия вдруг поняла, в чем дело. — А-а. Это вполне в духе Линка. Ты дурочка, Дейзи. Линку нравится видеть тебя в пестром. Тебе вовсе не надо одеваться так же уныло, как он.
Дейзи повертелась перед зеркалом. В черном она выглядела стройной. Загадочной. Серьезной. Это настоящее платье для настоящей женщины.
— Я покупаю его.
— Самое скучное платье из всех, что я когда-либо видела, — не сдавалась Джулия.
Но Дейзи все равно купила платье. В нем она выглядела как Дейзи Блейз, а это единственное, что имело значение.
Глава 10
В день открытия выставки Дейзи совсем расклеилась. Она сидела на полу в ванной и тряслась от страха. В галерее соберется столько народу, и все они будут смотреть на ее картины. После стольких лет она увидит отца… Всю последнюю неделю Дейзи была буквально парализована страхом и даже не могла рисовать. Билл пришел с двумя рабочими из галереи забрать работы, Дейзи сказала, что картины в студии, а сама села на кушетку в гостиной, спрятав лицо в ладонях.
— Нервы, — уверенно диагностировал Билл. — Такое часто бывает. Предоставьте все мне. Я сам отберу работы.
И он забрал даже коллажи из прихожей. А потом вернулся, чтобы сфотографировать роспись на стенах. Все, что когда-либо сделала Дейзи, должно было предстать перед зрителями на этой выставке. Когда Дейзи думала об этом, она чувствовала себя так, словно предстояло предстать перед публикой голой или даже без кожи.
«Соберись, — приказывала она себе. — Будь взрослой женщиной. Ведешь себя как Дейзи Флэттери. Вырастай! Покажи всем, что ты Дейзи Блейз!»
Она встала и почистила зубы. В этой процедуре было что-то… успокаивающее. Что-то от аккуратной, чистоплотной Дейзи Блейз. Она попыталась рассказать себе сказку о Дейзи Блейз, о ее выставке в галерее, имевшей потрясающий успех, и еще более успешном замужестве. Но ничего не получалось. Дейзи Блейз была реальным персонажем, выставка вполне могла провалиться, а замужество ее было прекрасным, но требовало от Дейзи быть не такой, как она привыкла, и Дейзи не была уверена, что сможет справляться с этим долго. К тому же, и это хуже всего, она никак не могла сочинить об этом сказку.
Когда она вышла из ванной, Линк ждал ее у лестницы.
На Дейзи было что-то вроде черного кружевного купального костюма без нижней части, под ним — черные бикини, и у Линка перехватило дух при виде черных кружев на теле, которое он так любил.
— Какая интересная штучка, — сказал он. — А как это снимается?
— Крючки. — Дейзи прошла мимо него в спальню. — Множество крючков. Можешь попробовать расстегивать их после выставки.
Линк прошел вслед за Дейзи и стал наблюдать, как она надевает чулки, аккуратно разглаживая нейлон.
— Возможно, я не смогу дождаться конца выставки. Я уже говорил тебе сегодня, какая ты красивая?
— Ты говоришь об этом все время. — Дейзи улыбнулась. — И особенно часто — когда я не одета.
— Это потому, что всякий раз, оказавшись рядом, я начинаю тебя раздевать.
— Я люблю тебя. — Дейзи перестала возиться с подвязками, и голос ее стал вдруг каким-то напряженным. — Я по-настоящему люблю тебя. Больше кого — либо и чего-либо на свете. И я буду такой, какой нужна тебе.
Линк пытался обрести ясность мысли, но это было просто невозможно при виде черного кружева. А ведь он чувствовал, что Дейзи говорила о чем-то важном.
— Я хочу, чтобы ты была просто Дейзи Блейз.
На лицо ее опять набежала вдруг тень. Линк опустился на кровать и усадил Дейзи себе на колено.
— Не бойся, Магнолия. Сегодня все будет хорошо. Ты потрясающий художник, и скоро об этом узнают все.
— Я знаю. — Дейзи встала. — Вот подожди, скоро увидишь мое платье.
Она стала пристегивать чулки, а Линк снова испытал прилив возбуждения.
— Я уже без ума от нижнего белья.
Дейзи надела черную нижнюю юбку и разгладила ее на бедрах. Линку захотелось помочь ей. Но Дейзи уже сняла с вешалки платье, натянула его через голову и обернулась к Линку, чтобы он помог застегнуть «молнию». Не очень-то хотелось смотреть, как исчезает под черной тканью ее тело и кружево белья, но то, что исчезло, появится вновь сегодня вечером. Он может немного подождать.
Повернувшись, Дейзи раскинула в стороны руки, чтобы Линк мог лучше рассмотреть ее платье.
— Ну, как тебе?
Линк достаточно общался с женщинами и знал, что надо говорить в подобных случаях.
— Выглядишь потрясающе, — произнес он, а про себя подумал: «Какого черта Дейзи напялила это платье? Так могла бы одеться Кэролайн».
— Вот и хорошо, — Дейзи повернулась к зеркалу. — Мне кажется, я выгляжу элегантной и респектабельной.
— Не то слово, — кивнул Линк. Дейзи действительно выглядела элегантной и респектабельной. И это очень ему не нравилось. — Ты готова?
— Сейчас спущусь. — Она взяла щетку и стала расчесывать волосы.
— Что ты делаешь?
— Привожу в порядок волосы. Иди. Я спущусь через минуту.
Линк вышел из спальни, чувствуя себя отвратительно, и ему стало еще хуже, когда Дейзи спустилась вниз. Она стянула волосы в узел на затылке. Черный бархатный бант походил на крылья бабочки, уныло повисшие вниз. Дейзи выглядела бледной, некрасивой и несчастной.
— Дейзи, — начал было Линк, глядя на это безобразие, но тут же осекся. Это был ее вечер. Если она хочет выглядеть именно так — ее право. — Пойдем, Магнолия, — сказал он. — Выглядишь ты потрясающе.
Галерея была полна народу. Как только они переступили порог, Билл схватил Линка за локоть.
— Где вы были? Нельзя же так опаздывать!
Линк кивнул головой в сторону Дейзи, которая прошла мимо них с видом сомнамбулы.
— Нервы. Не трогай ее. Она в ужасе.
Посмотрев Дейзи вслед, Билл нахмурился.
— Но почему она одета во все черное, как Мортисия Аддамс?
— Не знаю, — Линк беспомощно развел руками. — Она уже недели две сходит с ума. Не могу дождаться, когда это все закончится и жизнь пойдет своим чередом.
— Можете на это не рассчитывать, — улыбнулся Билл. — Выставка Дейзи — настоящая сенсация. Мы продали уже почти все билеты. У меня есть несколько предложений на ваши портреты. Огромные суммы. Будете продавать?
— Мой портрет? Конечно, нет. — Линк улыбнулся, вспоминая Рождество. — Это был мой рождественский подарок. Не самый прекрасный из того, что я получил, но все же подарок.
— Первый портрет очень красив, — сказал Билл. — А как насчет другого?
— Что насчет другого? — не понял Линк.
— Того, который не дарили вам на Рождество. Я знаю, они связаны друг с другом, но я мог бы найти покупателя и на второй.
— А что, был еще другой портрет?
Билл показал в сторону дальней стены, и Линк обернулся, чтобы посмотреть в ту сторону.
Его черно-белый портрет по-прежнему выглядел сильным и необычным. Но рядом висел другой — зеркальная копия первого, выполненная в желто-оранжевых тонах. На этом портрете фигура Линка была обнаженной, он был написан большими мазками, подчеркивающими выпуклые мускулы груди и плеч, которые словно блестели на холсте. Портрет был таким же абстрактным, как первый, и, слава Богу, Дейзи ограничилась торсом, но не могло быть никаких сомнений в том, что Линка изобразили голым. Хуже всего было лицо. Это был Линк, сходство было несомненным, но вместо достоинства и сдержанности первого портрета лицо его излучало жар и страсть. В глазах и волосах светились красные искорки, и весь холст словно пылал. На первом портрете Линк был сильным, умным и сдержанным, на втором же сгорал от страсти и излучал эротические волны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
Дейзи обняла Линка еще крепче и улыбнулась еще шире.
— Что же это была за сказка? Расскажи. Никто никогда не рассказывал мне сказок.
— Огромные крысы в гостинице. После выпитого пунша это звучало лучше, чем сейчас.
Улыбка Дейзи снова вызвала в нем прилив желания. И он может тут же осуществить его! Мысль эта была такой удивительной и такой прекрасной, что Линк впился в губы Дейзи и целовал ее, пока у той не перехватило дыхание. Тогда Линк поднял ее на ноги.
— Пойдем со мной, Магнолия. Ты должна посмотреть мою коллекцию презервативов.
— Твой подарок тоже наверху. — Дейзи улыбнулась ему через плечо, направляясь к лестнице.
— Прекрасно. Так ты захватишь сироп?
— Нет, настоящий подарок. Заниматься любовью — это не подарок.
— Еще какой подарок, если делать все как следует. А мы делаем все как следует.
— Да, конечно, но дело не в этом. Джулия привела Линка в студию.
— Я закончила это вчера утром.
Линк стоял словно пораженный громом и смотрел на свой портрет. Линк словно поворачивался в полоборота к зрителю. Левая часть его тела была абсолютно черной, с сероватым переходом. Четкие линии очерчивали контур сильной руки с книгой. Из этого монолита выступало более светлым пятном лицо Линка, которое Дейзи нарисовала сильным и мужественным. В глазах светился живой ум. Это был портрет государственного деятеля, портрет ученого, портрет человека властного, умного и сильного.
— Так вот каким ты меня видишь! — Линк был несказанно польщен.
— Ну, это только часть тебя, — Дейзи посмотрела на холст, повернутый к стене. — Извини, что он получился таким холодным.
Сжав ладонями щеки Дейзи, Линк сказал, что портрет просто прекрасен. Потом он нежно поцеловал ее, и она тут же решила, что расскажет ему о другом портрете как-нибудь потом.
Джулия пришла днем насладиться остатками праздничного обеда. Дейзи тут же завлекла ее в кухню, попросив помочь накрыть на стол.
— Так ты ночевала у Ивана? — Дейзи достала из холодильника блюдо с жареной индейкой.
— Да. — Джулия мечтательно улыбнулась, вспоминая события прошлого вечера. — Мне пришлось пойти к нему. В гостинице ведь огромные крысы.
Тут в кухню вошел Линк и взял со стола блюдо.
— Привет, Джулия, — весело сказал он и, прежде чем выйти, крепко поцеловал Дейзи в губы.
— О? — Джулия вопросительно взглянула на подругу, как только Линк вышел.
— В его спальне тоже были огромные крысы. — Дейзи достала картошку и соус, стараясь сдержать улыбку. — Вот и пришлось ему спать со мной. А как Иван? Его отпустила депрессия?
— Нет. — Джулия взяла из вазочки печенье и откусила кусочек. — Он считает, что я забуду его, как только вернусь в Пенсильванию. У тебя есть чай? К печенью нужно заварить чай.
— А ты забудешь его?
— Может быть.
Дейзи перестала возиться с микроволновой печью и удивленно посмотрела на Джулию.
— Шутишь?
Джулия встала и подошла к буфету.
— Иван был очень мил, я хорошо провела с ним время, но не думаю, что он и есть мой единственный.
Внимательно глядя на подругу, Дейзи искала одновременно чайные чашки.
— Разве так должна кончаться сказка? Или Линк рассказал ее плохо?
— Он рассказал все хорошо. — Джулия улыбнулась, вспоминая старания Линка. — Ты бы только слышала своего мужа. Он пообещал, что я стану закуской для крыс. — Тут улыбка ее поблекла. — Но только это не моя сказка. Знаешь, наверное, никто не может рассказать твою сказку за тебя. — Джулия сняла с полки банку с надписью «Какао». — Поторопись с соусом, чтобы можно было приступить к еде. Я умираю от голода.
Джулия открыла банку.
— Дейзи?
— Что? — Дейзи как раз вынимала из печи разогретый картофель.
— Эта банка с какао полна какао!
— Потрясающе! — Дейзи засунула в печь соус.
— Ты очень изменилась, — покачала головой Джулия.
Дейзи прислонилась к рабочему столику. Сзади тихонько гудела микроволновка.
— Мне пришлось. Линк не переносит беспорядка, а навести порядок не так уж трудно.
— Когда ты последний раз выдумывала сказку? — поинтересовалась Джулия. — Я не слышала твоих сказок уже несколько месяцев. С тех пор, как ты вышла замуж.
— Сегодня утром, — призналась Дейзи. — Я рассказывала Линку сказку о Юпитере.
— А до этого?
Дейзи попыталась вспомнить.
— У меня не хватает времени, — оправдываясь сказала она, стараясь не обращать внимания на легкий холодок, которым повеяло от вопросов Джулии. — Я рисовала. По-настоящему хорошие вещи. — Она вспомнила о выполненном в ярких красках портрете Линка, который стоял повернутым к стене, и почувствовала себя виноватой, а потом вдруг поняла, что чувствует себя виноватой по поводу своей лучшей работы, и ей стало еще холодней.
— Подумай, Дейзи… — начала Джулия.
Но тут выключилась печь, Дейзи достала прихватками миску с соусом и передала ее Джулии:
— Неси в столовую.
— Дейзи…
— Не влезай в мою сказку, Джулия, — сказала Дейзи. — Я по-настоящему счастлива, так счастлива, что не могу в это поверить, и готова платить за это. Это моя сказка.
Джулия кивнула:
— Хорошо. Но мне не хватает тебя прежней.
— Джулия считает, что Иван не для нее, — сказала Дейзи Линку, когда ее подруга ушла.
— Джулия очень разборчива.
Дейзи нахмурилась.
— Знаю. Не могу поверить, что она бросила тебя. Кстати, с Джулией тоже были пылесос и шоколадный сироп?
— Никогда не приближался к Джулии с бытовой техникой. А поскольку я не прикасался к сахару, пока ты не появилась в моей жизни, сироп тоже исключается. Кстати, у нас остались рождественские пирожные?
— Я развратила тебя, — сказала довольная Дейзи. — Пирожные в холодильнике в отделении для сладостей. Я тоже хочу. Кстати, у нас кончился шоколадный сироп.
— Надо не забыть купить. — Линк поцеловал ее. — А то секс может наскучить, если не вводить новшества.
— Да уж… — Дейзи ласково улыбнулась ему, и Линк вздохнул.
— Забудь о сиропе. В тот день, когда ты надоешь мне, я буду лежать без признаков жизни. — Тут Юпитер стал дергать его за штанину. — Кто научил собаку попрошайничать? Это просто отвратительно!
Он дал Юпитеру немного индейки. И Дейзи снова подумала, как сильно она любит этого человека. Сердце ее готово было разорваться от переполнявших его чувств. «Ради этого стрит жить», — сказала себе Дейзи, прогоняя из памяти вопросы Джулии.
Однажды в январе, за неделю до выставки в галерее, Линк вернулся домой довольно поздно и нашел Дейзи сидящей на ступеньках с выражением отчаяния на лице. Бросив портфель, Линк подбежал к Дейзи и заключил ее в объятия.
— Что такое? — взволнованно спросил он. — Что случилось?
— Отец, — грустно произнесла Дейзи. — Мать написала ему о выставке. Она так гордится, что я наконец добилась чего-то, и написала отцу, чтобы похвастаться. Он приезжает сюда. С моей мачехой. И сводными сестрами. Очень хочет познакомиться с тобой. Он слышал о твоей книге. — Глубоко вздохнув, Дейзи растерянно посмотрела на Линка. — Он наконец-то доволен мной. После стольких лет… — Дейзи было так больно, что Линку немедленно захотелось убить ее отца.
— Черт бы его побрал. Напиши, чтобы не приезжал.
— Нет. — Дейзи нервно сглотнула слюну. — Вам все равно придется встретиться рано или поздно. А если они приедут во время выставки, мы будем очень заняты. Хороший предлог, чтобы провести с ними поменьше времени. Так только лучше, пусть приезжают
Линк взял из рук Дейзи письмо и прочитал напечатанные на машинке строчки. Письмо было холодным и безликим. Отец Дейзи выражал надежду, что дочь его наконец повзрослела и что ее новый муж, человек уважаемый в своей области, оказал благотворное влияние на ее внешний вид и поведение.
— Твой отец — бессердечный негодяй! — Линк смял листок и выкинул письмо в мусорную корзину. — Нам лучше дружить с Пэнзи.
— Это я и делаю всю свою жизнь. — Дейзи рассеянно смотрела на дверь прямо перед собой. — Но все равно придется тебе с ним познакомиться. Он все же мой отец.
Дейзи встала и отправилась наверх, а Линк смотрел ей вслед, страдая от того, что не может облегчить ее боль.
«Я никогда не поступлю так со своим ребенком», — пообещал себе Линк и вдруг понял, что он впервые думает о собственном ребенке, о кудрявом мальчугане с сияющей улыбкой Дейзи. Он подумал было о том, чтобы догнать ее и позаботиться о появлении ребенка прямо сейчас, но решил, что еще не время. Когда пройдет выставка и жизнь снова потечет по привычному руслу, им с Дейзи надо будет серьезно поговорить о своем будущем. Но не сейчас. Сейчас у Дейзи и без того достаточно волнений.
Линк нашел Дейзи сидящей на постели. Нежно обняв ее поникшие плечи, он устроился рядом, и Дейзи, прильнув к нему, сказала:
— Я люблю тебя больше всего на свете.
Дейзи заставила Джулию пойти вместе с ней выбирать платье для открытия выставки. Несмотря на протесты подруги, она купила простое черное льняное платье с высоким воротом, в котором выглядела шикарной и элегантной женщиной.
— Это платье совсем не в твоем стиле. — Сложив руки на груди, Джулия нахмурилась. — Ты никогда в жизни не носила таких консервативных туалетов. Я видела ниже по улице бутик. Там обалденные вещи из вареного шелка. Пойдем туда.
— Нет. — Дейзи восхищённо смотрела в зеркало на черное платье. — В этом я выгляжу как настоящая женщина. Даже мой отец не сможет ничего сказать. Такое надела бы и Кэролайн.
Джулия скорчила гримасу.
— А чего это тебе вдруг захотелось одеться как Кэролайн? Она так консервативна, что вообще не носит яркой одежды. — Тут Джулия вдруг поняла, в чем дело. — А-а. Это вполне в духе Линка. Ты дурочка, Дейзи. Линку нравится видеть тебя в пестром. Тебе вовсе не надо одеваться так же уныло, как он.
Дейзи повертелась перед зеркалом. В черном она выглядела стройной. Загадочной. Серьезной. Это настоящее платье для настоящей женщины.
— Я покупаю его.
— Самое скучное платье из всех, что я когда-либо видела, — не сдавалась Джулия.
Но Дейзи все равно купила платье. В нем она выглядела как Дейзи Блейз, а это единственное, что имело значение.
Глава 10
В день открытия выставки Дейзи совсем расклеилась. Она сидела на полу в ванной и тряслась от страха. В галерее соберется столько народу, и все они будут смотреть на ее картины. После стольких лет она увидит отца… Всю последнюю неделю Дейзи была буквально парализована страхом и даже не могла рисовать. Билл пришел с двумя рабочими из галереи забрать работы, Дейзи сказала, что картины в студии, а сама села на кушетку в гостиной, спрятав лицо в ладонях.
— Нервы, — уверенно диагностировал Билл. — Такое часто бывает. Предоставьте все мне. Я сам отберу работы.
И он забрал даже коллажи из прихожей. А потом вернулся, чтобы сфотографировать роспись на стенах. Все, что когда-либо сделала Дейзи, должно было предстать перед зрителями на этой выставке. Когда Дейзи думала об этом, она чувствовала себя так, словно предстояло предстать перед публикой голой или даже без кожи.
«Соберись, — приказывала она себе. — Будь взрослой женщиной. Ведешь себя как Дейзи Флэттери. Вырастай! Покажи всем, что ты Дейзи Блейз!»
Она встала и почистила зубы. В этой процедуре было что-то… успокаивающее. Что-то от аккуратной, чистоплотной Дейзи Блейз. Она попыталась рассказать себе сказку о Дейзи Блейз, о ее выставке в галерее, имевшей потрясающий успех, и еще более успешном замужестве. Но ничего не получалось. Дейзи Блейз была реальным персонажем, выставка вполне могла провалиться, а замужество ее было прекрасным, но требовало от Дейзи быть не такой, как она привыкла, и Дейзи не была уверена, что сможет справляться с этим долго. К тому же, и это хуже всего, она никак не могла сочинить об этом сказку.
Когда она вышла из ванной, Линк ждал ее у лестницы.
На Дейзи было что-то вроде черного кружевного купального костюма без нижней части, под ним — черные бикини, и у Линка перехватило дух при виде черных кружев на теле, которое он так любил.
— Какая интересная штучка, — сказал он. — А как это снимается?
— Крючки. — Дейзи прошла мимо него в спальню. — Множество крючков. Можешь попробовать расстегивать их после выставки.
Линк прошел вслед за Дейзи и стал наблюдать, как она надевает чулки, аккуратно разглаживая нейлон.
— Возможно, я не смогу дождаться конца выставки. Я уже говорил тебе сегодня, какая ты красивая?
— Ты говоришь об этом все время. — Дейзи улыбнулась. — И особенно часто — когда я не одета.
— Это потому, что всякий раз, оказавшись рядом, я начинаю тебя раздевать.
— Я люблю тебя. — Дейзи перестала возиться с подвязками, и голос ее стал вдруг каким-то напряженным. — Я по-настоящему люблю тебя. Больше кого — либо и чего-либо на свете. И я буду такой, какой нужна тебе.
Линк пытался обрести ясность мысли, но это было просто невозможно при виде черного кружева. А ведь он чувствовал, что Дейзи говорила о чем-то важном.
— Я хочу, чтобы ты была просто Дейзи Блейз.
На лицо ее опять набежала вдруг тень. Линк опустился на кровать и усадил Дейзи себе на колено.
— Не бойся, Магнолия. Сегодня все будет хорошо. Ты потрясающий художник, и скоро об этом узнают все.
— Я знаю. — Дейзи встала. — Вот подожди, скоро увидишь мое платье.
Она стала пристегивать чулки, а Линк снова испытал прилив возбуждения.
— Я уже без ума от нижнего белья.
Дейзи надела черную нижнюю юбку и разгладила ее на бедрах. Линку захотелось помочь ей. Но Дейзи уже сняла с вешалки платье, натянула его через голову и обернулась к Линку, чтобы он помог застегнуть «молнию». Не очень-то хотелось смотреть, как исчезает под черной тканью ее тело и кружево белья, но то, что исчезло, появится вновь сегодня вечером. Он может немного подождать.
Повернувшись, Дейзи раскинула в стороны руки, чтобы Линк мог лучше рассмотреть ее платье.
— Ну, как тебе?
Линк достаточно общался с женщинами и знал, что надо говорить в подобных случаях.
— Выглядишь потрясающе, — произнес он, а про себя подумал: «Какого черта Дейзи напялила это платье? Так могла бы одеться Кэролайн».
— Вот и хорошо, — Дейзи повернулась к зеркалу. — Мне кажется, я выгляжу элегантной и респектабельной.
— Не то слово, — кивнул Линк. Дейзи действительно выглядела элегантной и респектабельной. И это очень ему не нравилось. — Ты готова?
— Сейчас спущусь. — Она взяла щетку и стала расчесывать волосы.
— Что ты делаешь?
— Привожу в порядок волосы. Иди. Я спущусь через минуту.
Линк вышел из спальни, чувствуя себя отвратительно, и ему стало еще хуже, когда Дейзи спустилась вниз. Она стянула волосы в узел на затылке. Черный бархатный бант походил на крылья бабочки, уныло повисшие вниз. Дейзи выглядела бледной, некрасивой и несчастной.
— Дейзи, — начал было Линк, глядя на это безобразие, но тут же осекся. Это был ее вечер. Если она хочет выглядеть именно так — ее право. — Пойдем, Магнолия, — сказал он. — Выглядишь ты потрясающе.
Галерея была полна народу. Как только они переступили порог, Билл схватил Линка за локоть.
— Где вы были? Нельзя же так опаздывать!
Линк кивнул головой в сторону Дейзи, которая прошла мимо них с видом сомнамбулы.
— Нервы. Не трогай ее. Она в ужасе.
Посмотрев Дейзи вслед, Билл нахмурился.
— Но почему она одета во все черное, как Мортисия Аддамс?
— Не знаю, — Линк беспомощно развел руками. — Она уже недели две сходит с ума. Не могу дождаться, когда это все закончится и жизнь пойдет своим чередом.
— Можете на это не рассчитывать, — улыбнулся Билл. — Выставка Дейзи — настоящая сенсация. Мы продали уже почти все билеты. У меня есть несколько предложений на ваши портреты. Огромные суммы. Будете продавать?
— Мой портрет? Конечно, нет. — Линк улыбнулся, вспоминая Рождество. — Это был мой рождественский подарок. Не самый прекрасный из того, что я получил, но все же подарок.
— Первый портрет очень красив, — сказал Билл. — А как насчет другого?
— Что насчет другого? — не понял Линк.
— Того, который не дарили вам на Рождество. Я знаю, они связаны друг с другом, но я мог бы найти покупателя и на второй.
— А что, был еще другой портрет?
Билл показал в сторону дальней стены, и Линк обернулся, чтобы посмотреть в ту сторону.
Его черно-белый портрет по-прежнему выглядел сильным и необычным. Но рядом висел другой — зеркальная копия первого, выполненная в желто-оранжевых тонах. На этом портрете фигура Линка была обнаженной, он был написан большими мазками, подчеркивающими выпуклые мускулы груди и плеч, которые словно блестели на холсте. Портрет был таким же абстрактным, как первый, и, слава Богу, Дейзи ограничилась торсом, но не могло быть никаких сомнений в том, что Линка изобразили голым. Хуже всего было лицо. Это был Линк, сходство было несомненным, но вместо достоинства и сдержанности первого портрета лицо его излучало жар и страсть. В глазах и волосах светились красные искорки, и весь холст словно пылал. На первом портрете Линк был сильным, умным и сдержанным, на втором же сгорал от страсти и излучал эротические волны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21