Но теоретически работник ЗАГСа может прийти в больницу и расписать вас.— То есть, вы не возражаете? — уточнила Таисия.— Вообще-то нет. Но для того чтобы жениться, парень должен по крайней мере прийти в сознание.— Ничего, я сделаю все, чтобы он очнулся. Я буду за ним ухаживать, и он быстро пойдет на поправку, — убежденно пообещала Катя.— Мне очень нравится ваш оптимизм. Но как врач я должен вам сказать, что ситуация далеко не так проста, как вам кажется.— Вы, врачи, всегда все усложняете. Я пойду, сообщу Алеше о нашей свадьбе. Я знаю, он меня услышит и обрадуется. — И девушка быстро пошла к двери.Когда Катя и Таисия подошли к Алешиной палате, они увидели Буравина и Полину, которые сидели на лавочке, обнявшись.Заметив жену и дочь, Буравин почувствовал себя неловко, будто их застигли врасплох.— А мы тут с Полиной как раз о Кате и о Леше разговариваем. Вы у нас такая красивая пара!.. — поспешно сказал он.— Папа, я иду к Леше, — почти торжественно объявила Катя. — Я хочу сообщить ему хорошую новость. Мама, расскажи отцу о нашей идее.— Катя, я с тобой. Пойдем вместе, — предложила Полина.Они зашли в палату, а Таисия осталась с мужем. У нее было желание о чем-то спросить Буравина, но она сдержалась.— И что вы с Катей придумали? Чем она собирается порадовать Алешу? — первым нарушил неловкое молчание Буравин.— Она хочет выйти за него замуж прямо в больничной палате!Буравин в кабинете врача ходил из угла в угол. . —Никак не пойму, что вас не устраивает? Невеста горит желанием, с ЗАГСом проблем не будет, обещаю! Представляете, об этой свадьбе весь город будет говорить! — возбужденно говорил он.— А вы не слишком торопитесь? — заметил врач.— Поясните, пожалуйста.— Ну, видите ли, — рассудительно заговорил Павел Федорович, — пациент по крайней мере, должен прийти в себя! Хотя бы осознавать, что творится вокруг. Я уж не говорю, что он должен будет произнести «согласен».— О! Да не волнуйтесь! Пока мы все подготовим, он уже придет в себя!— Ох, мне бы вашу уверенность. Боюсь, вы даже не представляете себе всей серьезности сложившейся ситуации. Такие тяжелые случаи…Но в этот момент в кабинет заглянула сиделка и сказала:— Павел Федорович, там Самойлов из реанимации глаза открыл.Маша дождалась того, о чем молила Бога, сидя у Алешиного изголовья: Алеша вдруг открыл глаза.— Я знала, что ты придешь в себя! Теперь дело за малым — взять и выздороветь! У тебя это обязательно получится! — воскликнула девушка.Алеша попытался что-то сказать, но не смог.— Не надо, не напрягайся! — предупредила его Маша. — Тебе нужно беречь силы. Они тебе еще понадобятся.В это время вошли Катя и Полина, но Маша была настолько поглощена Алешей, что не заметила этого. Она нежно смотрела на Алешу, держала его за руку, ласково поправляла ему волосы на лбу.Увидев это, Катя изменилась в лице.— Девушка, вы кто? Что вы здесь делаете? — спросила она.Маша виновато посмотрела на Катю и смущенно отстранилась от Алеши.— Кажется, я задала вопрос: что вы здесь делаете? — повторила Катя с вызовом.Маша встала.— Извините… — сказала она тихим голосом.— Так это же медсестра! Успокойся, Катюша!— И что ей надо от моего жениха?Катя подозрительно всмотрелась в Машино лицо.— Какая-то ты очень ласковая медсестра, — выдавила она из себя.— Я, вообще-то, не медсестра, — призналась Маша.— Тогда что ты делаешь возле больного?! — возмутилась Катя.— Мы же с мужем просили вас уйти! — вдруг вспомнила Полина. — Почему вы опять пришли сюда?!Алеша слушал весь этот разговор, но на него никто не обращал внимания.— Я еще раз повторяю свой вопрос… — голосом прокурора сказала Катя.— Извини, Катюша, — перебила ее Полина. — Не волнуйся. Побудь пока с Алешей.Она взяла Машу за руку и силой увлекла ее за собой, уводя из палаты. В это время подошедшая к кровати Алеши Катя окликнула ее:— Полина Константиновна! Смотрите! Алеша!. Он глаза открыл! Он услышал меня!— Господи, спасибо! — обрадовалась Полина. — Катенька, побудь с ним. Я сейчас врачей позову!Она вышла из палаты и вывела Машу.В коридоре Полина устроила ей настоящую разборку.— Вы сумасшедшая, да? Мы же просили вас уйти! Почему же вы нас преследуете?— Я только хотела чем-нибудь помочь, — смущенно произнесла Маша.— Чем? Вы что — врач? — продолжала выговаривать ей Полина. — С Алешей теперь мы, самые близкие люди. И он, слава богу, кажется, поправляется. Прошу вас, пожалуйста, уходите!Маша молча отошла в сторону, а Полина вернулась в палату и наклонилась над Алешей — у того были раскрыты глаза.— Лешка, счастье-то какое! Ты меня слышишь?Алеша закрыл и снова открыл глаза.— Вы видели, Полина Константиновна? — радостно спросила Катя.— Сыночек! — выдохнула Полина.— Дайте теперь я! — заторопилась Катя. — Алешка, знаешь, что я придумала? Нет, ты даже не представляешь!Катя склонилась ближе к Алеше и зашептала:— Мы… с тобой… все равно… поженимся! Прямо здесь!Но Алеша вновь закрыл глаза.— Мальчик мой! — ахнула Полина. — Он понимает! Он обрадовался!В это время в палату вошли врач и Буравин.— Репетиция свадьбы, так я понимаю? — немного насмешливо спросил врач.Сиделка подошла к врачу и, кивнув в сторону Алеши, сообщила:— Знаки нам подает…Врач строго посмотрел на сиделку, на толпу людей вокруг Алешиной кровати и строго сказал:— Так, все! Свидание окончено! Попрошу посторонних покинуть палату.— Это кто посторонний? — возмутилась Катя.— Все, кроме сотрудников больницы, — сурово объявил врач. — Еще вопросы будут?— А близкие люди? — спросил Буравин.— Здесь все к таковым относятся? Я так понимаю, что до проведения некоей церемонии…— Доктор, не слишком ли много вы на себя берете?! — перебила его Катя.— Пожалуйста, давайте не будем при Алеше! — взмолилась Полина и, подавая пример, направилась к выходу. За ней пошел Буравин.— Спокойно, доктор! Мы уже уходим,4— сказал он, увлекая за собой Катю.Но Катя на ходу продолжала спорить с доктором:— Вы, доктор, лучше за персоналом бы своим следили! А то у вас медсестры слишком шустрые. Вот я и боюсь от Алеши отлучаться!Когда Катя вышла, врач спросил у сиделки:— О чем это она? Что случилось?Но сиделка только пожала плечами.Врач подошел к Алеше и наклонился над ним:— Ну, а как наш страдалец?! Что ж ты, дружок? Заставил же ты нас всех поволноваться! Давай-ка еще раз тебя осмотрим.Катя вышла из Алешиной палаты со словами:— Нет, ну что за больница?! Дурдом!— Катя, выбирай выражения! — одернул ее Буравин.— Папа, ты же не видел ничего! Полина Константиновна, скажите же ему!— Катенька, ну не надо, — попросила Катю Полина. — Забудь. Алеша в себя пришел. Радоваться надо!Но тут она ойкнула и осела. Она упала бы, если бы ее не подхватил Буравин.— Полина, что с тобой? — испугался Буравин.— Ничего страшного. Голова только немного закружилась.— Полина Константиновна, вы домой идите, ладно? Вам отдохнуть надо от всего этого, — участливо посоветовала Катя.Но Полина не согласилась:— Как же я Алешу оставлю, Катюша? Я день и ночь должна рядом с ним быть.— Двоим нам возле него находиться совершенно не обязательно, — думая о чем-то своем, сказала Катя.— А ты хочешь остаться? Правда? — спросила Полина.— Конечно! Вы пока отдохните. А потом смените меня.— Да, Полина. Я тебя подвезу, — предложил Буравин.Полина была тронута:— Девочка моя, спасибо большое! Ты извини, что так получилось с этой медсестрой. Не бери в голову. Она здесь больше не появится!— Это точно! Я уж постараюсь! — Катя дала понять, что и сама может за себя постоять.— А врача ты не бойся; он только с виду такой суровый.— Было бы кого бояться! Вы отдыхайте, Полина Константиновна! Об Алеше я позабочусь. Отдохните, успокойтесь. Все ведь хорошо, самое страшное позади. — Говоря это, Катя продолжала думать о своем.Маша дождалась, пока Полина и Буравин с дочкой прошли по коридору, и направилась к двери Алешиной палаты. Она и не думала уходить. Она твердо знала, что нужна Алеше, как никто другой. Она боялась, что без нее он не выкарабкается. * * * По просьбе друга следователь Буряк решил еще раз осмотреть место аварии. Он даже сел в машину на водительское место и внимательно все вокруг оглядел, посмотрел, нет ли чего за солнцезащитными козырьками, основательно порылся в «бардачке», но ничего подозрительного не обнаружил.Он вышел из машины и присел рядом с открытой дверцей, потом приподнял водительский коврик, провел под ним рукой. Разочарование все более явственно проступало на его лице, но вдруг он что-то заметил. Засунув руку глубже, он извлек обломок ампулы, рассмотрел его и осторожно положил в пакетик.Уже у себя в кабинете Буряк положил пакетик с осколками ампулы на стол и внимательно рассмотрел его через лупу. Он подумал, потом снял трубку и набрал номер:— Здравствуйте, Буряк беспокоит… — привычно представился он. — Да, совершенно верно… Как же можно? Обижаете… Я и так ваш вечный должник… В точку… Позарез… Нужна небольшая экспертиза… * * * Костя и Лева сидели в укромном уголке Левиного ресторанчика. Их беседа не клеилась. Лева, глядя на Костю, с преувеличенной заботой сказал:— Раз от раза ты выглядишь все хуже. Фрукты или овощи кушаешь?— Мне не до шуток! — оборвал его игривый тон Костя.— Ты кушай — в тюрьме витамины ох как нужны, — продолжил было Лева, но, увидев Костину реакцию, остановился. — Ну все, все. Какие новости?— Врачи у Лешки в крови эту гадость обнаружили.— Значит, на нашей медицине еще рано красный крест ставить, — снова попытался пошутить Лева. — А ты, фармацевт, почему об этом раньше не подумал?— Да кто ж знал, что он вообще в больницу попадет? Отец с меня чуть живьем шкуру не содрал.— Ты что, признался? — испуганно спросил Лева.— Что я — дурак? Он думает — Алешка на игле сидел. Перевернул все вверх дном в его комнате.— И ничего не нашел? М-да, батя твой — мужик упрямый. Этот может докопаться до правды.— Вот-вот. Может, рассказать все, пока еще не поздно?— Явка с повинной называется. Костик, успокойся, пока еще рановато.— А потом уже поздно будет! — отчаянно сказал Костя.— Глупо поступить никогда не поздно. И потом, что случилось-то? Ну отлежится парень в больнице. Здоровье-то крепкое. Морской волк. Глядишь, и все обойдется.Костя не разделял Левиного оптимизма:— А если нет? Сам же говоришь, что отец мой копать будет. Нет, надо сдаваться!— Костя, ты для чего все это-затеял?! Я тебя даже зауважал! Вот и бейся дальше! А на попятную раз пойдешь — все, фортуне неинтересен станешь. Бейся, тогда выплывешь!Лева налил Косте рюмочку коньяка и пододвинул ее к нему поближе:— А сейчас расслабься немного! И за здоровье брата выпей, заведение сегодня платит.Лева продолжал выступать в роли наставника в запутанных Костиных делах:— Ляг на дно и в перископ осматривайся. А если спрашивать станут, ответ один — не знаю ничего! — настойчиво советовал он.— Нет, я так не смогу. У меня не получится, мне страшно! — было видно, что Косте действительно страшно.— Я не понял — ты ждешь, что я тебя отговаривать начну? — удивился Лева.— Не нужно меня отговаривать! Спасибо, конечно, но сегодня же я пойду и признаюсь во всем.— Не ходи, Костик, тебя в тюрьму посадят, а там плохие дядьки. Поверь моему слову, тебе там не выжить, — популярно разъяснил Лева.— Что ты со мной, как с ребенком?! — возмутился Костя.— А ты сначала перестань себя вести по-детски. А то распустил нюни, смотреть противно! Так что соберись наконец!— Уже собрался! В милицию!— Костик, эту философскую беседу пора заканчивать. Ты будешь меня слушать или нет?! — закричал Лева.— Я же сказал, я иду в милицию!— Что ж, иди… — неожиданно спокойно отреагировал Лева.Он посмотрел на уходящего Костю и громко сказал вслед:— Но прежде чем ломать дрова, сходи в больницу и поговори с врачом. Узнай, что и как! Может быть, рановато еще свою жизнь под откос пускать?!Это был его последний совет, но именно к нему Костя решил прислушаться. * * * Когда Таисия пришла в салон к красавице Римме, та разговаривала по телефону и жестом предложила ей присесть. Она договаривала своему невидимому собеседнику в трубку:— Я вам еще раз говорю: решать — дело ваше. Просто такое благоприятное расположение планет скоро изменится.Таисия в нетерпении барабанила пальцами по столу. Сколько можно болтать, когда она пришла? Но Римма сделала успокаивающий жест, мол, «сейчас, сейчас», и резко закончила разговор:— Еще триста лет подождем, да? В общем, думайте, не прощаюсь.После этого Римма сразу же выключила телефон и обратилась к Таисии:— Знаю, знаю, слышала про аварию. Ужас! Нет, ну ты подумай, а?— Римма, а ведь я знала, я чувствовала, что ничем хорошим это не закончится! — начала долгожданную беседу Таисия.— Пиковый туз все время выпадал, помнишь? — напомнила Римма. — Мальчик-то довольно милый. Как он?— Виктор сейчас позвонил. Говорит, в себя, вроде, пришел. Представляешь, они ведь с Катей могли так же ехать! — Видно было, что Таисия гораздо больше волнуется за дочку, чем за Алексея.— Судьба уберегла. Дочка-то как? Сильно переживает?— На девочку столько всего свалилось! Такое давление! Она и растерялась: прямо в больнице хочет обручиться! — Ради этой новости Таисия и приехала к Римме.— Да ты что?! — этого Римма не ожидала.— И благоверный мой с Полиной на пару ей поддакивают. Не терпится породниться!Тут Таисия в сердцах ударила ладонью по столу.— Ладно тебе, — успокоила ее Римма» — Зачем старое ворошить?— Зачем?! — Таисия аж задохнулась от распирающего ее возмущения. — Ты представляешь — приезжаю в больницу, а они сидят там, друг к дружке прижимаются!— Виктор и…— Да! И эта стерва Полина! Не выходит, видать, Буравин из ее хорошенькой головки!— Ты подумай! — покачала головой Римма. —Ведь столько лет уж прошло.— А они, оказывается, спят и видят, как бы старое воротить. Только почему моя дочь должна из-за этого страдать? — продолжала возмущаться Таисия.— Слушай, давай-ка я сейчас карты раскину на эту ситуацию, — предложила Римма. — Посмотрим, что делать.Но Таисия резко поднялась и сказала с уверенностью:— Я и без карт тебе все скажу. Самойловых в моей родне не было и не будет! * * * Полина сидела на краешке кровати, и муж пытался уговорить ее поспать. Но Полина обратила внимание на то, что ему самому тоже надо полежать.— Тебя же трясет от напряжения! — грустно сказала она.— Конечно, не каждый же день узнаешь, что твой сын принимает наркотики, — мрачно отозвался муж.Но Полина напомнила ему о событии повеселее:— Не каждый день узнаешь, что твой сын вернулся с того света!— Да, ты права!— Ты веришь, что Алешка принимал наркотики? — с сомнением спросила Полина. Сама она в это не верила.— Не знаю, что и подумать! Я был у Сан Саныча, потом Алешину комнату перевернул вверх дном. Ни малейшего намека на наркотики, — только укрепил ее сомнения Самойлов.— Надо поговорить с Костей, — решила Полина.— Я уже говорил. Он знает не больше нашего.Да, муж многое уже успел сделать, пока она сидела в палате у Алеши. Зная мужа, Полина понимала, что он не остановится на этом, поэтому спросила:— Что же ты собираешься делать дальше?— Я уже обсудил кое-что с Гришей.— С Буряком?! Ты что, заявил в милицию?! — испугалась Полина.— Нет, что ты! Я попросил его как друга выяснить все по своим каналам. И все-таки у меня в голове не укладывается, как такое могло случиться. Ну ладно бы Костя. Но Алеша! Почему?! У него же все было хорошо!— У него и будет все хорошо! — уверенно сказала Полина. — Снова пойдет в море… Женится на Кате…— Все это так! Но вот какая мысль не дает мне покоя: у него просто не было поводов попробовать эту гадость.— И что?! — Полина уже поняла ход мысли мужа.— Мне кажется, что его кто-то подтолкнул к этому. И это должен быть очень близкий человек. Тот, кому Алеша доверял.Полина испуганно посмотрела на Самойлова.— А значит, этого человека знаем и мы с тобой.— Боря, это все очень страшно, чтобы быть правдой. Может, это ошибка врачей?— Может быть… — уже думая о чем-то своем, сказал Самойлов. — Знаешь, Полина, ложись-ка ты спать. С тебя на сегодня уже предостаточно. Так измоталась!Самойлов укрыл жену пледом и, уходя, сам себя: спросил вполголоса:— Но кто же это?! * * * Уставший врач встретил Костю безрадостно:— Молодой человек, я уже рассказал вашим родителям о состоянии Алеши.— Но, может быть, вы поясните мне детали? Про наркотик, например? — Костя сразу начал с того, что его интересовало больше всего.— Я договорился с ними никого не посвящать в наш разговор. Но раз уж они вам рассказали, спросите у них. Не могу же я беседовать с каждым отдельно, — в голосе врача послышалось раздражение.— Да вы не беспокойтесь. Они больше никому не скажут. Просто мои родители в медицине не сильны, а я фармацевт, — объяснил Костя.— Тогда понятно.— Отец посоветовал обсудить все с вами на профессиональном языке.— Перейдем на латынь? — пошутил врач, но, видя, что Костя не отреагировал на шутку, перестал улыбаться и продолжил: — Что же вы хотели узнать?— Собственно, у меня к вам всего один вопрос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36