— Я же вижу, с тобой что-то происходит.— Со мной все в порядке, — успокоил ее муж.— Я так не думаю. Боря, расскажи мне, в чем дело?— Типично женская логика! — возмутился Самойлов. — На вопрос: «С чего ты взяла, что со мной что-то не то?» — отвечать: «Мне так кажется!»— И все-таки?! — Полина настаивала.— Успокойся, — Самойлов не уступал. — Ничего не случилось. Правда. Ложись спать.— Ты тоже ложись.— Нет, я хочу дождаться Костю.Костя хотел зайти домой тихо и незаметно, но это у него не получилось, потому что отец его ждал.— Папа? Ты меня напугал! Почему не спишь?— Тебя жду. Заходи, поговорим… — мрачно сказал Самойлов. — Может, объяснишь мне, что вы делали с Катей в той квартире? Но сначала расскажи мне вот об этом! — и он положил перед Костей Катин телефон.— Это — Катин телефон.— Я знаю. Я жду твоих объяснений.— По поводу чего? — притворно удивился Костя.— А ты не догадываешься?! —Нет.Тогда Самойлов взял телефон и показал Косте фотографии, сделанные с помощью встроенной фотокамеры.— Что, романтические прогулки устраиваете? Катаетесь, развлекаетесь? Что еще?— Это просто фотографии, — пожал плечами Костя.— Нет, это — подлость! Подлость по отношению к брату! — Самойлов не скрывал своего возмущения.— Мы просто гуляли, что в этом такого? — настаивал Костя на своем.— Она — невеста твоего брата, он — инвалид, ты что себе позволяешь?! Если ты не понимаешь, что в этом такого, мне очень тебя жаль.— Но меня пригласила Катя! Я хотел воспользоваться случаем и поговорить с ней об Алеше, — Костя цеплялся за соломинку.— Катя. Конечно, во всем виновата Катя! Тебе самому не смешно? — Самойлов видел сына насквозь.— Я говорю правду. Это была Катина инициатива, — настаивал Костя.Согласен. Женщины, конечно, всегда и во всем виноваты, — по-мужски согласился с сыном Самойлов, — но ответственность должен нести ты! И знаешь, почему, Костя?! Потому что ты — мужчина! Ладно, сейчас не самое подходящее время и место для этого разговора. Мы продолжим его завтра с утра. А сейчас уходи! Видеть тебя не хочу!Костя уныло вышел из комнаты.Кате повезло больше, потому что у нее дома все спали. Она тихонько зашла в свою комнату, но не легла, а стала листать альбом с фотографиями, где они с Алешей, радостные и счастливые, готовились к свадьбе. Тогда Алеша еще был здоров, и все было хорошо… Вот она, замечательная фотография «Алеша+Катя». Как жаль, что все это кончилось. * * * Ирина уже начала обустраиваться на новом месте, когда пришел Яков.— А ну-ка, глянь на меня… — подозрительно посмотрела она на мужа. — Так и есть. Выпил. По глазам вижу.— Ну, немножко… для аппетита, — небрежно пожал плечами Яков. — Слушай, а квартирка-то ничего!— Ты мне зубы не заговаривай. Вид у тебя уж больно игривый. Опять с музами общался? — задала традиционный вопрос Ирина.— Ирочка, ну какие музы? Ты же меня знаешь, я — верный муж! — у Якова всегда был в запасе достойный ответ.— Вот именно. Знаю. Кстати, как тебе сиделка Леши? — проницательно спросила Ирина.— Какая… сиделка? — Яков не раз думал, что его жена — немного ведьма.— Маша. Что, неужели не заметил? — удивилась Ирина.— Почему ты спрашиваешь? Девушка, как девушка, — пробурчал Яков.— Ни за что не поверю, что ты не попытался к ней приставать! Ты ведь когда пришел, она в доме одна была, а? — Да, жена видела его насквозь.— Ну да, одна… —И?..— Ира, что ты хочешь услышать? — начал терять равновесие муж.— Ну? Она не устояла перед твоим обаянием? Ты пообещал написать ее портрет? Давай, колись, я же знаю, что ты бы такой шанс не упустил!Яков облегченно рассмеялся:— Ну, каюсь. Был соблазн. Но я тебе скажу прямо: все эти молоденькие дуры ни в какое сравнение с тобой не идут! — Яков знал, что хотела услышать его жена.— Да ты что? Это для меня новость!— Ирочка, для того чтобы иметь возможность ценить то, что имеешь, нужно постоянно сравнивать!— А если однажды сравнение окажется не в мою пользу? — не унималась Ирина.— Что ты! Такого никогда не случится, — заверил жену Яков.— Ладно, все с тобой ясно: ты — старый бабник, но твои девушки меня не интересуют, — в голосе Ирины зазвучали холодные нотки. — Мне интересно другое: когда ты будешь заниматься делом? Как у тебя продвигаются дела с Костей?Для некоторых людей дела всегда важнее любовных отношений. * * * Ранним утром Маша снова была на боевом посту.— Доброе утро, Полина Константиновна! — поздоровалась она с Полиной, которая тихонько собиралась на работу. Полина поднесла палец к губам.— Тише, Маша, Алеша еще спит. Очень хорошо, что ты пришла пораньше! Я уже опаздываю, а оставить Алешу одного не могу.Маша тоже перешла на шепот:— А Костя и Борис Алексеевич?— Они ушли очень рано. Костя вообще чуть свет из дому убежал. На него это совсем не похоже.— А как Алеша? — спросила Маша.— Он уснул очень поздно. Все ждал Катиного звонка.— Да, вечером он несколько раз ей звонил, но Катя так и не подошла к телефону, — рассказала Маша.— Маш, будь к нему повнимательнее, — попросила Полина. — Он так переживает. Как бы опять чего не случилось.— Хорошо, Полина Константиновна. Вы только не волнуйтесь.— Спасибо, я постараюсь. Ну, до вечера, — попрощалась Полина и ушла.Утро было прекрасным.— Здравствуй, Алеша. Как ты себя сегодня чувствуешь? — спросила Маша, заходя в комнату.Но Алеша молчал, безучастно глядя в потолок.— Алеша, что с тобой? Тебе нехорошо? — забеспокоилась Маша.— Маша, ты не знаешь, Катя так и не звонила?— Алеша, ты что, всю ночь не спал?! Ну посмотри, как ты выглядишь! — укоризненно сказала Маша.— Я задал тебе вопрос, — резко прервал ее Алеша. — Ответь, пожалуйста!— Нет, не звонила. Но она обязательно позвонит, вот увидишь!— Если будет звонить, меня нет. Скажи ей, что я умер.— Ты что? Как ты можешь так говорить?Алеша накрылся одеялом с головой и отвернулся к стене. * * * Костя решил продемонстрировать свое чувство юмора. Он с испуганным лицом подошел к столику Якова и сказал:— Беда! Все пропало!— Что? — Яков сразу посерьезнел. — Милиция? Таможня? Да говори же скорее!Тут Костя улыбнулся и сообщил:— Дядя Яша, не волнуйтесь! Я пошутил. Все подготовлено, путь открыт. Можете отдать товар хоть сейчас. Доверьтесь мне!— Ты сказал, что пошутил, — сурово сказал Яков. — Я правильно понял?— Ой, извините, если напугал. Мне показалось, что вы сильно нервничаете. Ну, я и решил разрядить обстановку.— Нет! По-моему ты решил совсем другое. Ты подумал, что я — фраер или лох какой-нибудь… — в голосе Якова звучала неприкрытая угроза.Костя даже опешил:— Не понял? Простите, дядя Яша, что вы сказали?— Константин, похоже, ты не уяснил самого важного в этом деле. Хорошо, сейчас я тебе растолкую… Самое важное, Костя, в том, что здесь мы с тобой уже не родственники, а партнеры. И нанял тебя я, а не наоборот. Усекаешь?!— Конечно, — побледнел Костя. — Простите, я не думал…— В этом и беда! — перебил его Яков. — Ты решил, что все уже сделано. Так и горят все новички. Они перестают думать и бояться! Если тебя заметут… Ты хоть знаешь, на сколько ты тогда сядешь?— Догадываюсь, — сказал Костя, и во рту у него пересохло.— В общем, еще одна подобная шутка — и ты перестанешь быть главным звеном в цепи. А твоему смотрителю я скажу, чтобы он взял свою долю с тебя, — Яков не знал жалости.— Нет, нет! Не надо! — быстро заговорил Костя. — Промашек больше не будет. Честное слово!— Ладно, на этот раз я поверю. Когда корабль выходит из порта?— Послезавтра.— Все готово?— У меня через час встреча с исполнителями, — сообщил Костя.— Хорошо, если они готовы, товар тебе я передам сегодня же, в этом ресторане. И с этого момента отвечать за него будешь головой. Понял? — было ясно, что с Яковом шутить нельзя.— Да, понимаю, — Костя опустил голову.— Когда станет известно о готовности исполнителей, перезвони мне. Я назначу время встречи. Все, пока свободен. * * * Самойлов пришел на работу раньше Буравина.— Здравствуй, Люда. Виктор на месте?— Здравствуйте, Борис Алексеевич. Его пока нет. Самойлов на ходу забрал со стола корреспонденцию и пошел в кабинет.— Борис Алексеевич, а у жены Виктора Гавриловича на днях юбилей? — спросила его Людочка.Самойлов задумался, припоминая:— Да нет, вроде бы у Таисии не скоро день рождения. А почему ты спрашиваешь?— Просто вчера Виктор Гаврилович просил меня купить ей в подарок хорошие дорогие духи.— Ну и что? Молодец, заботится о жене. Разве обязательно дарить подарки только на праздник?— Конечно, нет. Только вот за все время, что я тут работаю, он никогда этого не делал…— Ну ничего, Людочка, все когда-нибудь случается в первый раз, — улыбнулся Самойлов.— Наверное, вы правы. Тогда он в первый раз забыл, как выглядит его жена, — иронично заметила Людочка.— Как это забыл? — удивился Самойлов.— Дело в том, что вместо своей жены он описал мне совсем другую женщину…— Так какую женщину тебе описал Виктор? — хмуро спросил Самойлов.— Понимаете, — стала объяснять Людочка, — Таисия Андреевна — брюнетка, и я предложила Виктору Гавриловичу духи, которые подошли бы именно ей.— Так! А он что?— Он спросил меня, какие духи могли бы подойти блондинке, — Людочка опустила глаза, — и мне показалось, что речь идет о вашей жене.— Почему ты решила, что он покупал духи для Полины?— Я же говорю, мне так показалось. Интуитивно. Не станет же он говорить этого в открытую!— Люда, мало ли на свете блондинок?! И потом, тебе не кажется, что все это — не твоего ума дело?— Хорошо, я не буду больше вас беспокоить, — обиженно сказала Людочка. — Мое дело — доложить, Борис Алексеевич. Вы же сами просили сообщать вам подозрительные факты.Людочка картинно отвернулась, но Самойлов, уходя в кабинет, вновь задержался на пороге.— Людочка, а как назывались духи, которые ты купила для Виктора?— «Клима». Коробочка такая квадратная, голубенькая. Вот такая вот, — Людочка показала руками размер коробки. Самойлов задумался и помрачнел.— Не обижайся, Людочка. Ты помогла мне. Я попросил бы тебя и впредь сообщать все, достойное моего внимания. Договорились?— Конечно, Борис Алексеевич. Я — ваши глаза и уши.Самойлов не знал, помогут ли ему эти лишние глаза и уши. * * * Буравин знал, что у крепости он может встретить Полину, потому что она снова ходила на работу.— Я почему-то чувствовала, что ты придешь, — это первое, что сказала ему Полина.— Да вот, шел мимо, решил занести тебе кое-что. Не знаю, правда, понравится ли… — Буравин протянул ей коробочку с духами.— Мои любимые. Откуда ты узнал?Буравин улыбнулся и пожал плечами. Ну не рассказывать же, как было на самом деле!— Догадался.Полина отнеслась к духам ностальгически.— Всю жизнь обожаю этот запах. Это были мои первые французские духи… За ними стояли такие очереди…Она открыла флакон и подушилась.— Ну вот… Как будто опять молодая!— Ты и сейчас молодая, Полина, — убежденно сказал Буравин.— Прекрати, Витя. Молодость прошла, остались только воспоминания, — сказала Полина, желая, чтобы Буравин возразил. И он возразил:— Неправда. У нас еще все впереди!— Тогда, двадцать… неважно, сколько лет назад, у всех было в общем-то одно и то же. И сапоги одинаковые, и духи… Смешные были времена. Хоть и бедные, а веселые.— И настоящие, — почему-то добавил Буравин.— А сейчас что, не настоящие?— И сейчас, наверное, тоже. Но тогда все было как-то искреннее, честнее, что ли. Может, это сейчас так кажется? — предположил Буравин.— Тогда мы могли любить открыто, чисто, беззаветно. Наивно, если хочешь, — продолжала вспоминать Полина. — Потому что впервые.— У некоторых это впервые растянулось на всю жизнь… — в голосе Буравина звучало отчаяние.— Что не помешало им жениться на других, завести с ними детей… — напомнила Полина.— Да, но только для того, чтобы спустя столько лет понять, что это было ошибкой, — завершил ее фразу Бурав ин.— Нельзя считать всю свою жизнь ошибкой, Витя.— А моя и твоя жизнь еще не окончены, Поля. Все ошибки еще можно исправить, — Буравин нежно обнял Полину.— Подожди, Витя. Это, ей-богу, ни к чему, — Полина отстранилась.— Тебе не кажется, что мы и так ждем слишком долго? Я же вижу, что ты сама этого хочешь! — сказал Буравин.— Даже если и так. Все равно сейчас не врем ворошить прошлое. Прости, Витя, я не готова…— То есть ты говоришь мне «нет»? — расшифровал ее ответ Буравин.— Я не говорю тебе «да», Витя, — туманно сказала Полина.— А это не одно и то же?— Думай, как хочешь.— Ну что ж. Ты сделала свой выбор. Правильный он или нет — не мне решать, и я его принимаю.— Как когда-то я приняла твой, — вздохнула Полина. Прошлое снова вмешивалось в их настоящее.— Что ж, история повторяется. Надеюсь, что третий ее виток займет меньше, чем двадцать лет, — завершил беседу Буравин. * * * — Катенька, завтрак готов. Иди кушать, дочка, — позвала Катю Таисия.— Спасибо, я не хочу. — Катя сидела и тупо смотрела в телевизор.— Почему? Я поджарила твои любимые тосты.— Ешь их сама, я же сказала, что не хочу.— Что с тобой, Катя? Ты не заболела? — заволновалась Таисия.— Я совершенно здорова! Оставь меня, пожалуйста, в покое, — Катя сбросила мамину руку со лба.— Катя, в чем дело? Почему ты так разговариваешь с матерью? — возмутилась Таисия.— Потому что ты, мамочка, это заслужила! — отрезала дочь.— Катя, я не понимаю…— Ах, не понимаешь… А что вот это такое? — и Катя бросила перед матерью связку ключей.— Ключи какие-то… — растерянно сказала Таисия.— Не притворяйся, что тебе они незнакомы. Это от квартиры, которую нам с Алешей пака подарил!— Ну и что? Подумаешь — ключи от квартиры. В чем проблема-то?— В том, что они оказались у Кости! Он затащил меня туда, а потом туда приперся его отец! Ему, видите ли, родственников захотелось туда поселить. Представляешь, как я выглядела?— Боже мой… — все поняла Таисия.— Только не делай невинного лица, меня не обманешь. Я же знаю, что это ты дала Косте ключи!— Я? Дочка, да ты что? Зачем мне…— Вот это я и хочу выяснить! — перебила ее Катя.— Катя, ну что за прокурорский тон, откуда эти обвинительные интонации? Ты не имеешь права вести себя со мной таким образом.— А ты имеешь право сговариваться с Костей против меня? — зло спросила дочь.— Катя, ты говоришь так, как будто у нас с тобой война.— Считай, что она уже началась! — объявила Катя. — Я знаю, что ты интригуешь у меня за спиной. И не смей этого отрицать! Рассказывай, что ты на этот раз придумала!— Катя, тебе вечно чудятся заговоры. Ну зачем мне отдавать ключи Косте? — спросила Таисия.— Мама, не притворяйся простушкой! Тебе это не идет! — жестко отрезала дочь.— Ну хорошо, — согласилась Таисия. — Да, это я дала ему ключи. И сделала это потому, что хотела, чтобы он отвлек тебя от Леши!— Мама, ну почему ты так ненавидишь Алешу? Что он тебе такого сделал?— Пока ничего. Но сделает, если ты все-таки свяжешь с ним свою судьбу.— А тебе не кажется, что это подло? — спросила дочь.— Подло? Нет, я — мать, и хочу тебе счастья. Подлость —это когда для себя стараются.— Мама, но я ведь тоже хочу быть счастливой. Почему ты не хочешь понять меня?— Потому, Катя, что если бы ты хотела связать свою жизнь с Алешей, ты вышла бы за него вместо того, чтобы симулировать обморок, — тихо сказала она.— Мама, я не притворялась!!! — закричала Катя. — Это был настоящий обморок!— А это ничего не меняет. Наоборот, еще больше доказывает то, что и твой разум, и душа, и подсознание — все против этого брака!Катя начинала понимать, что мать права.— Но ведь я люблю его…— Нет, доченька! Просто тебе заморочили голову красивыми словами!— Может быть, ты и права, — задумчиво сказала Катя.— Ну, вот «видишь, ты становишься разумней, дорогая, — обрадовалась Таисия. — Тебе нужно немедленно порвать с ним, пока не стало еще больней и хуже. И тебе, и ему. Ты согласна со мной?— Да, мама…— Молодец, доченька! — Таисия не стала откладывать дело в долгий ящик. — Вот телефон. Позвони Алеше, скажи, что хочешь расстаться с ним.— Не могу, язык не поворачивается.— Катя, возьми себя в руки. Это необходимо сделать, — настаивала мать.— Как же я буду смотреть им всем в глаза после этого? — спросила Катя.— Да кто они тебе такие, эти Самойловы? — возмутилась Таисия. — Думай о себе!— Не могу, мама. У меня нет пока для этого сил, — Катя даже зажмурилась.— Ну хорошо, — Таисия перестала давить на дочь, — отдохни немного и позвони. Поверь, так будет лучше и для тебя, и для Алеши. * * * Самойлов дождался Буравина.— Здравствуй, Витя. У меня к тебе очень важное дело. — Самойлов был явно зол.— Да? Что-то случилось в порту?— Нет, в бизнесе у нас все в порядке. То, о чем я хочу поговорить, касается наших семей. А точнее, одной особы, которую мы оба хорошо знаем.Буравин уже решил, что муж обо всем знает и сам выдал себя.— Ты говоришь о Полине?— А почему ты решил, что я буду говорить о Полине? — усмехнулся Самойлов.— Ну, я не знаю….— Нет, Витя. Речь идет о твоей дочери. Самойлов положил на стол Катин телефон.— Вот, это — телефон Кати. И в нем есть несколько фотографий. Тебе необходимо их увидеть.— А откуда у тебя ее телефон? И что это за фотографии?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35