— Это не касается работы моего мужа. Но это связано с почтой, которую получают Боря и Витя…Людочка понимающе взглянула на нее, кивнула и с таинственным видом произнесла:— Знаете, я, кажется, догадываюсь, о чем вы… Вы хотите узнать, прочел ли Борис Алексеевич некое письмо…Таисия улыбнулась и кивнула:— Да, речь идет именно об этом письме. А как вы догадались?Людочка пожала плечами и с деланной скромностью ответила:— Ну, я же старый опытный волк! На такой работе надо уметь замечать мелочи, запоминать их… и обращать внимание на, казалось бы, самые незначительные вещи! А я это делать умею.— Похвально. Итак, он его прочел? — нетерпеливо спросила Таисия.— Да, прочел.— И… какая была реакция на это письмо? Люда задумалась.— Трудно сказать. Но как раз в этот момент они с Борисом Андреевичем, скорее всего, обсуждают эту информацию где-нибудь в ресторане.— Людочка, я вижу, вы женщина умная, а умных женщин лучше иметь в союзниках, чем в противницах. Вы со мной согласны? — вкрадчиво начала Таисия.— Конечно, согласна! Я сама думаю точно так же.— Приятно такое единение наших мыслей. Скажите, вам нравится Боря? — продолжала Таисия.— Борис Алексеевич? А… почему вы спросили? — смутилась Людочка, а Таисия только усмехнулась, увидев ее реакцию.— Ну, я тоже опытный волк и тоже кое-что умею замечать. Так вот, Люда. Вы, конечно, были бы рады, если бы Борис был свободен? В смысле, если бы он… развелся с женой? Ушел от нее. Бросил Полину ради вас. Вам бы этого хотелось?— Да, очень, но этого никогда не произойдет… — грустно сказала Людочка. Таисия участливо сказала:— Милая моя, никогда не говорите «никогда»! Все возможно. Надо просто знать, как это сделать, — загадочно подняла брови Таисия.— И что для этого нужно? — в голосе Людочки зазвучала надежда.— Я могу вам помочь. Если вы поможете мне. Нам с вами отныне надо держать друг друга в курсе всех новостей. Вы понимаете, о чем я говорю?— Конечно! — с жаром ответила та.— Вы согласны?— Да! — выдохнула Людочка, и Таисия довольно улыбнулась: она добилась своей цели.Нет ничего страшнее двух женщин, объединенных единой целью. * * * Маша, оставив Зинаиду и Анфису посекретничать, отправилась к Сан Санычу.— Сан Саныч, чай пить будете? Бабушка велела принести. Все как вы любите! С молоком и сахаром! — весело предложила Маша, поднявшись на чердак.Сан Саныч умиленно смотрел на Машу, забирая у нее чай.— Ну что ты, Маш, зачем… Я бы сам спустился на кухню… Ой, горячий, а ты несла…— А мне приятно сделать это для вас. И совсем не трудно! К тому же бабушке с Анфисой Никитичной нужно посекретничать, поэтому они меня и отправили к вам.Сан Саныч усмехнулся и покачал головой.— Ох, ужели женщины! Вечно у них какие-то тайны, секреты! Ну, садись тогда рядом. Поболтай со мной, пока я чаевничаю.Маша села рядом:— Знаете, я давно хотела сказать одну вещь. Я так рада, что вы наконец-то совершили этот поступок!— Какой именно?— Ну как же? Ушли ради бабушки с корабля! Сан Саныч кивнул и грустно улыбнулся:— Ах, этот… Да, скажем прямо, это решение далось мне тяжело…— Но вы не жалеете? — забеспокоилась Маша.— Что ты! Впервые такое спокойствие на душе… Маша хитро посмотрела на Сан Саныча и заговорщицки подмигнула:— Да? А я думала, вы все-таки будете тосковать по морю!Сан Саныч улыбнулся и весело признался:— А я и тоскую. Но только бабушке об этом ни слова — для иге я теперь навечно сухопутный человек! Я надеюсь, что бабуля наконец-то будет счастлива!— Я так за нее рада! И очень хочу, чтобы у вас все-все было хорошо! Я так ее люблю! — уже серьезно сказала Маша. Сан Саныч кивнул, он тоже был серьезен:— Я тоже очень люблю твою бабушку. Она для меня — все.— И для меня тоже. Она — мой самый родной человек! — и закончила с улыбкой. — И вообще, я очень рада, что мы с вами стали одной дружной семьей!— И я тоже, Машенька, — Ласково взглянул на нее Сан Саныч. * * * Анфиса и баба Зина ждали Римму, готовясь к обряду отворота. Баба Зина явно нервничала. Вполголоса, с ноткой сомнения, она обратилась к Анфисе:— Что-то твоя колдунья задерживается. Может, передумала?— Да что ты, в самом деле! Придет Римма, придет. Ты лучше готовь все, что нужно для обряда, — наставляла ее подруга.Зина взволнованно смотрела по сторонам, соображая:— А что нужно?— Свечи есть?Баба Зина достала из шкафчика свечи:— Эти подойдут?— Сгодятся. Давай сюда, — Анфиса забрала у нее свечи и положила их на стол.— Лишь бы Маша не ушла никуда! — взволнованно ходила по кухне Зинаида, машинально поправляя стоявшие на столе банки и чашки.— Да с чего ей куда-то уходить? Слушай, Зин, сядь уже, не мелькай перед глазами.Баба Зина опустилась на табуретку и вздохнула.— Только бы все получилось!— Да не переживай ты так! В кухню заглянула Маша:— Бабуль, можно я ненадолго сбегаю к Ксюхе? Она звонила…Баба Зина растерянно посмотрела на Анфису и быстро ответила: —Нет.— Нет? — удивилась Маша.Анфиса с укором посмотрела на Машу и пришла на выручку Зине:— Маш, что это ты выдумала? Поздно уже, бабушка волноваться будет!— Да, Маш, буду. Не ходи, а?— Так ведь еще светло… — еще больше удивилась Маша.— А вы с Ксюшей как заболтаетесь, так и стемнеет… — возразила бабушка.— Ну ладно… Не пойду, если ты не хочешь. Тогда я у себя в комнате буду, почитаю, — согласилась Маша.— Конечно, Машенька! Почитай… — попросила Зинаида.Маша вышла, и Зинаида облегченно вздохнула. Неожиданно раздался стук в окошко. Анфиса поспешила к двери:— А вот и Римма!В считанные минуты Римма создала антураж таинственности: зажгла свечи и что-то зашептала, закрыв глаза. Баба Зина и Анфиса переглядывались.— А это не опасно? — спросила осторожно Зинаида у Риммы.— Нет, нет, не волнуйтесь, все будет хорошо! Я все-таки — профессионал. Так отворожу, что она дорогу к нему забудет, — успокоила ее Римма.— А думать она о Леше будет?Римма покачала головой, не открывая глаз и настраиваясь на волну мистики.— Нет. Он исчезнет и из сердца, и из мыслей. Если она и будет о нем думать, то просто как о знакомом, но желания общаться с ним у нее уже не будет.— Даже дружески?— Даже так. Он станет ей просто неинтересен, и она даже будет удивляться, что это раньше в нем находила?Анфиса, с гордостью глядя на Зину, сказала:— Вот видишь, а ты переживала!— Ну, хорошо, если так, — вздохнула та.Римма закончила подготовку и поставила свечку на стол.— Вы нашли фотографию мальчика?Баба Зина достала фотографию и протянула ее Римме.— Да, конечно! Вот.Римма взглянула на фотографию, подняла глаза и расстроенно спросила:— Вот это? А больше никакой нет?— К сожалению, нет.— А что, эта не подходит? — испуганно спросила Анфиса.— Нет, конечно! Она же двойная! А нужен был один Алеша! — объяснила Римма.Зина и Анфиса обеспокоенно переглянулись.— И что, ничего нельзя сделать? — упавшим голосом спросила Анфиса.— Ладно, отрежем, — подумав, решилась Римма.Что-то шепча, она отрезала часть фотографии и сожгла половинку с лицом Алеши над свечкой. Пепел собрала в кучку.— Этот пепел нужно подсыпать Маше в еду или в питье, тогда отворот подействует, — повернулась она к женщинам.— Да? А как Маша будет это пить? Ведь пепел очень чувствуется на вкус! — засомневалась Анфиса.— Она любит чай с вареньем? — спросила гадалка.— Да, очень, — кивнула Зинаида.— Вот и закрасьте это вареньем! Положите побольше — и все!Неожиданно раздался голос Маши:— Бабушка!— Она сейчас придет! — запаниковала Зинаида. — Надо скорее все это убрать! Чтоб она ни о чем не догадалась! — и она засуетилась возле стола.Римма протянула бабе Зине пепел от фотографии.— Вот, держите, бросьте его в чашку.— Лучше вы. Я боюсь… рассыпать, — с опаской отпрянула Зина.— Надо, чтобы вы. Вы же родственница! — твердо сказала Римма.— Зина, давай быстрее! Машка идет! — торопила Анфиса и Зина, секунду поколебавшись, взяла у Риммы пепел и бросила его в чашку. В это время Анфиса, уже успевшая убрать свечки, набрала чайник и села на табуретку. В кухню вошла Маша. Все замерли. Маша с удивлением оглядела присутствующих:— Чего это вы?— Ты так вовремя! Сейчас будем чай пить. Да? — нарочито непринужденно сказала Зинаида. — Вот к нам подруга Анфисы Никитичны пришла, Римма, познакомьтесь.— Очень приятно, — улыбнулась Маша.— Мне тоже, — ответила Римма.— Посиди с нами, Машенька. Чайку попьешь? — предложила Анфиса.— Я посижу, но чай не буду! Бабуль, не надо, я не хочу, — отказалась Маша, но Зинаида уже размешивала варенье в чае.— Как не будешь? А я уже варенье положила, твое любимое.— Ну, хорошо. Выпью, — сдалась Маша.— Умница! — довольно кивнула Анфиса.Баба Зина поставила перед Машей чашку с чаем, и Маша стала его пить. * * * Яков сидел в кресле, смотрел телевизор и машинально вертел в руках два китайских шарика. В комнату зашла Ирина и с недовольным видом сказала:— Ну конечно! Он занят чем угодно, только не тем, чем надо!Яков продолжал смотреть в экран:— Ира, не начинай. У меня нет настроения ругаться, — сказал он спокойно, не поворачивая к ней головы.— Как будто у меня оно есть! Но ты сам меня вынуждаешь с тобой ссориться! Прошло столько времени, а о бриллиантах так ничего и не известно! — она ждала реакцию на свои слова, но Яков продолжал невозмутимо смотреть телевизор. Ирина завелась:— Яша, ты вообще слышишь меня? Перестань пялиться в телевизор!Яков обернулся к ней, взял пульт и выключил телевизор. С неожиданной силой он швырнул пульт на стол, хотя голос его остался спокойным:— Довольна?— А теперь сделай одолжение, ответь мне на-мои вопросы! — проигнорировала его действия жена.— Их было слишком много, на что отвечать? — по-прежнему спокойно поинтересовался Яков.Ирина была и так взвинчена, а его" невозмутимый тон окончательно вывел ее из себя:— Ты надо мной издеваешься, что ли?! И почему ты такой спокойный?! Ты так себя ведешь, как будто ничего не случилось!Яков пожал плечами.— Да потому что я не вижу повода для таких волнений. Все под контролем, мы вернем бриллианты себе, и очень скоро.Ирина с вызовом посмотрела на мужа:— Я это уже слышала! Много раз! Но ничего не меняется! Каким образом ты собираешься их вернуть?! Мы даже не знаем, где они! Как ты их найдешь?!— Я знаю как. И как раз думаю над этим… Постепенно успокаиваясь, Ирина с любопытством спросила его:— То есть ты хочешь сказать, что знаешь, где наши бриллианты? Знаешь, кто нас обворовал?— Да, знаю.— Кто? Костя? — быстро предположила Ирина, но Яков покачал головой.— Нет. Это не он.— Да почему ты так в этом уверен?! — возмущенно спросила она.— Потому что! Я его прижал, и он сразу в штаны наложил от страха и побежал к своим посредникам.Ирина недоверчиво смотрела на него.— Ну? И о чем это говорит?— О том, что если у кого и есть наши бриллианты, так это у них. И пора бы мне с ними встретиться… — Яков встал и отложил шарики в сторону.— Ты прямо сейчас туда пойдешь? — спросила жена.— Да. У тебя все ходы записаны? Супруги переглянулись, как соучастники.— Разумеется, Яша! Все, — кивнула жена и достала из сейфа пакет документов. — Это копии, естественно.— Умница. Все, Ира. Игры закончились. Теперь все будет по-настоящему… * * * Буравин и Самойлов зашли в «Эдельвейс». К их столику сразу же поспешил официант:— Что-нибудь желаете?— Водки. И закусить чего-нибудь. На ваш вкус, — мрачно заказал Самойлов. Официант кивнул и удалился. Буравин смотрел на Самойлова.— Боря, ты не переживай, все, что я видел, останется между нами.— Спасибо, — буркнул тот.— Это — твое личное дело, дело твоей совести. Полине я ничего не скажу.Официант принес водку, и Самойлов разлил ее по рюмкам.— Ну, тогда за дружбу, Витя?Позднее уже хорошо выпившие компаньоны продолжали выяснять отношения.— Ты хотел еще о чем-то спросить? — напомнил Буравин Борису.— Да. Есть одна вещь. И она очень меня интересует…— Спрашивай, — с готовностью кивнул Виктор.— Мы же друзья, Вить? Я надеюсь на честный ответ.— Ты его получишь. Ну?— Ты любишь мою жену? — напрямик спросил Борис.После паузы Виктор ответил:— Да. Люблю.— Я так и знал, — сам себе сказал Борис.— Ты увел Полину у меня и теперь задаешь мне такие вопросы? — угрюмо вздохнул Виктор.— Значит, ты спишь с ней! — продолжал строить догадки Самойлов.— Нет. Нет у нас никакого романа. Что бы тебе ни мерещилось! — запротестовал Буравин.— Вы оба, оба меня обманываете, — Сокрушался Борис. Виктор хлопнул его по плечу:— Нет. Поверь мне. Серьезно, давай лучше выпьем.— Давай.К столику вежливо приблизился Лева.— Извините. Заведение закрывается.Мы уже уходим, — кивнул ему Буравин, и, бросив по купюре на стол, мужчины направились к выходу, при этом Самойлов захватил со стола недопитую бутылку водки. В общем, праздник мужского общения состоялся.Буравин еле дотащил до дома пьяного в стельку Самойлова, который был не в состоянии стоять сам. Дверь открыла Полина, Буравин виновато улыбнулся:— Здравствуй, Полина.Полина попятилась, пропуская их в квартиру. Она потрясенно спросила:— Боже, Витя, что случилось?!— Ну… Мы немножечко с Борей выпили, посидели, ты уж не ругайся… — заплетающимся языком объяснял Буравин. Полина с укором смотрела на него:— Немножечко?! Витя, да он идти не может…— Ну, так получилось, — виновато понурился тот.— Получилось? Ох, мужики! Ну не умеете пить — не пейте! Ты что, не мог его контролировать?— А чего это я должен его контролировать? Полин, ну не сердись, ничего страшного. Завтра он будет в норме. Давай-ка лучше положим его в кровать, — предложил Виктор.— Давай, конечно!Сгрузив пьяного Самойлова на кровать, Буравин вытер лоб:— Уф. А тяжелый-то какой, оказывается…— Витя, что все-таки случилось? — допытывалась Полина.— Ничего. Просто посидели.— Я же вас знаю. Просто так у вас ничего не бывает. Скажи мне. Был повод? — обеспокоенно смотрела на Виктора Полина.— Нет, Полина, правда, все нормально. Еще раз извини меня, если что… Я пойду, — и неловко развернувшись, Буравин вышел.Озадаченная Полина начала раздевать мужа. Снимая с него пиджак, она причитала:— Эх, Боря, Боря… Сто раз говорила: не умеешь пить — лучше не начинай!И тут она заметила, что из пиджака на пол вывалился листок бумаги, и подняла его. Непроизвольно взглянув на текст, Полина остолбенела. Не веря своим глазам, она прочитала: «Уважаемый господин Самойлов! Надеюсь, следующий факт будет для вас интересен. Ваша жена, Полина, изменяет вам с вашим другом и компаньоном Виктором Буравиным. Эта информация надежна и достоверна. Доброжелатель». * * * Алеша спал. Ему снилась Маша в странном убранстве древних атлантов, она манила его к себе. Леша бросился к ней навстречу и… проснулся.Резко открыв глаза, он подтянулся на обручах кровати. Неожиданно даже для него самого он смог опустить ноги на пол. Леша замер. Некоторое время он так и сидел, не веря себе, и смотрел на свои ноги. Осторожно он пошевелил пальцами на ногах. Потом, боясь, что это — сон, который —может закончиться, Алеша, держась за спинку кровати, тихонько встал. И сделал первый шаг. * * * Маша спала и улыбалась во сне. Ей тоже снился странный сон. Она была одета в странное древнее платье атлантов. Напротив нее стоял Алеша в скифском наряде. Алеша смотрел на нее и не мог сдвинуться с места. Во сне Маша протянула к нему руки. И вдруг он сделал шаг ей навстречу. В его глазах мелькнуло удивление от того, что он совершил. Алеша» посмотрел на свои ноги. Маша улыбнулась и поманила его. Алеша сделал еще один шаг, увереннее, потом еще и, наконец, пошел. Маша побежала к нему, бросилась в его объятия. Алеша закружил Машу… И тут она проснулась.Маша села на кровати и задумалась: сон был таким ярким, таким непонятным… Маша была очень удивлена тем, что только что пережила. Сон показался ей очень странным.Тем временем баба Зина хлопотала на кухне. Она уже успела приготовить оладьи и как раз ставила их на стол.— Машенька! Пора завтракать!Маша вышла на кухню и поцеловала бабушку.— Доброе утро.При виде оладьев Маша улыбнулась:— О! Мои любимые! Бабушка, ты — чудо!— А ты — подлиза.Обменявшись улыбками, они сели за стол. Баба Зина налила чай, поставила перед Машей чашку и внимательно на нее посмотрела:— Ну? Как спалось? Что снилось?Машино лицо тут же расплылось в загадочной улыбке. Баба Зина с интересом пододвинулась к Маше:— Что ты так улыбаешься? Рассказывай!— Мне снились очень странные сны, бабуля. Какие-то сказочные… — улыбаясь, начала Маша. — Мне снился Леша.— Леша?! — удивлению Зинаиды не было предела.— Ну да. Мне снилось, что мы с ним где-то вдвоем в незнакомом месте, очень красивом… В древности, что ли. И кругом все такое таинственное, волшебное… Только во сне все было так, будто это не я и не он. Но я была так счастлива! Как будто я его нашла!Глядя на бабушку, Маша задумалась. Баба Зина внимательно наблюдала за Машей, пытаясь понять, что происходит с ее внучкой. Маша тем временем отпила чай и продолжила:— И вот я проснулась и подумала: к чему мне это приснилось? Может, мне все-таки стоит навестить его?— Нечего тебе туда ходить. Тебя уволили, не забыла? А навязываться чужим людям — это некрасиво.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35