В горле Меган заклокотала злость. Но она ее подавила.
— Сегодня в меню этого нет. Извините.
— Так, а завтра? — Нахал не собирался отставать. Он подался вперед и ткнул пальцем в ляжку Меган. — Хочешь скинуть пару фунтов? Могу помочь, пропотеешь как следует. Идет?
Боже. Меган стало еще жарче. Кожа взмокла от гнева и унижения, сделавшись еще более липкой. Неужели дошло до этого? Даже убогие тупицы говорят ей, какая она толстая.
— Я сейчас принесу заказ, — покраснев, как кетчуп в бутылке, пробормотала она и отскочила от стола.
— Не обращай на них внимания. — Молоденькая официантка Стэйси попыталась успокоить Меган, коснувшись ее локтя. Стэйси, маленькая, рыженькая девушка из Индианы, начала работать в кафе на две недели раньше Меган.
Она единственная за весь день обратила на нее внимание. — Это же просто негодяи. Обычное дело.
— Стэйси, я толстая? — спросила Меган.
Не отрываясь, она смотрела на стройные ноги подруги, которые не портила даже ярко-желтая оборка форменной юбки. У девушки чистая кожа, никаких складок под подбородком. Зеленые глаза, аккуратно причесанные рыжеватые волосы. Стэйси очень хороша в форме канареечного цвета.
Этот цвет мистер Чикен выбрал специально, желая сделать официанток похожими на цыплят.
— Вовсе нет, — сказала Стэйси, не глядя на нее. — Просто все с ума посходили. Для женщины вполне естественно иметь пышные формы.
— Нет, я толстая, — в ужасе прошептала Меган.
— Ну, чуть-чуть можешь сбросить. Только если сама хочешь, — поспешно добавила Стэйси. Они обе одновременно посмотрели на полные бедра Меган. — А как продвигается сценарий? — спросила Стэйси, меняя тему разговора. — Как с агентом?
Меган горько рассмеялась.
— Ну как же, Майк Овитц вчера позвонил. И почему я все еще здесь, ублажаю этих ублюдков? — Меган внезапно замолчала, увидев обиженное выражение лица Стэйси. Эта девушка слишком ранима. — О, Стэйс, извини. Я не хотела. Просто на меня сегодня нашло. Я получила отказы от Уильяма Морриса и Сэма Кендрика.
— О Меган, мне очень жаль. Это плохо.
— Да, — ответила Меган и посмотрела на часы. Половина десятого. Слава Богу. — Зато через пятнадцать минут я ухожу.
— Да иди домой прямо сейчас, я тебя подменю, — предложила Стэйси, отметив, как плохо сегодня выглядит Меган. Как побитый щенок.
— Правда? О Боже, спасибо, Стэйси. Я завтра приду пораньше, — пообещала Меган и кинулась сквозь грязные двойные двери кухни переодеться. Она понимала: ей не стоило соглашаться, нельзя пользоваться мягкосердечием Стэйси. Ведь подруга застрянет с этими дебилами за четвертым столом. Но видит Бог, Меган не могла сегодня вынести здесь больше ни минуты. Она так устала, что могла бы лечь прямо на пол и заснуть, несмотря на шум и крики. Да, мрачно подумала Меган, с трудом выдираясь из тесной формы и облачаясь в свободные джинсы, она точно улеглась бы здесь, будь почище пол.
— До завтра, Меган. Без четверти девять. Не опаздывай, — предупредил мистер Дженкинс. Он взглянул на часы на стене. — Нельзя каждый раз нарушать смену.
Правила для всех одинаковые.
Меган пробормотала что-то задабривающее, ненавидя себя за это.
— Хочешь взять? — спросил Дженкинс, протягивая миску с жареными цыплячьими крылышками, упакованными вместе с тюбиком соуса, и кукурузный початок с микроскопическими зернышками.
— Нет, сегодня нет. — Хотя есть ей хотелось. Но уж слишком велико было сегодняшнее унижение. Свободные прежде джинсы плотно обхватывали талию.
— Ты уверена? — удивился он.
Она отмахнулась, стараясь не думать об урчании в желудке.
— Да, спасибо.
Возвращаясь домой, Меган посмотрелась в зеркальце своего побитого «фиата». Вообще-то ездить на такой развалюхе по городу, сверкающему «мерседесами» и «роллс-ройсами», — преступление. Но сейчас ночь, и очень темная. К тому же есть свои преимущества во владении таким убожеством. Никто не польстится ограбить. Даже бандиты, упражняющиеся в стрельбе по движущимся мишеням, пожалеют тратить пулю на железный лом. Меган мрачно улыбнулась. Нет, такой юмор не годится. Надо найти что-нибудь смешное и посмеяться. Но ее мысли были далеки от веселья.
Во-первых, ее вес. Ну хорошо. Жирной ее не назовешь.
Розанна Арнольд по-настоящему жирная. Опра, до того как села на диету, тоже была будь здоров. А Меган? Какая она?
Пухленькая? Плотненькая? Ладно, допустим, почти на стоун она тяжелее нормы. Но она не была в весе Кейт Мосс и до отъезда из Сан-Франциско. А сейчас лицо и бедра просто раздулись. Появился двойной подбородок. Лицо стало похоже на луну. Живот выпирал из-под ремня даже в прежде свободных джинсах. Когда Меган садилась в ванну, на талию наползала складка жира, В последнее время она стала каждый раз принимать ванну с пеной. И вдруг до нее дошло, с чего это она так полюбила пену! Да чтобы не видеть, что с ней творится! Не видеть ни складок на теле, ни подушек под коленями!
Слезы навернулись на глаза. О Боже! Она не хотела быть такой, она не хотела разглядывать себя и огорчаться. Что бы сказал Рори, увидев ее сейчас? Рори, ее последний дружок по Фриско. Тот, с кем она встречалась почти год, а потом бросила, три месяца назад. Ничего плохого в парне не было, потому так долго и тянулась их связь. Он ей казался удобным, как привычный старый свитер. Но ничего особенно хорошего в Рори тоже нет. Он пресный, скучный, загорается только в постели. И живет абсолютно счастливо в своем маленьком мирке. Хотя ночами Меган иногда подумывала, не вернуться ли к Рори, она сумела выбросить эти мысли из головы: он ее, если сказать честно, никогда не возбуждал. Вернее, не возбуждал так, как ей хотелось.
Сидя в библиотеке, она фантазировала о Харрисоне Форде или Киану Ривзе. Рори позволял ей испытывать быстрый оргазм, но она желала большего: глубоких чувств, похожих на те, которые возникали у нее, стоило ей закрыть глаза и с чувством вины представить себе, что в этот миг она занимается любовью с Заком Мэйсоном. В конце концов она бросила Рори, чувствуя, что, пока она с ним, она упускает нечто важное. Нечто особое, совсем другое. Страсть.
Влюбленность. Сердце ее начинало биться скорее, ее окутывал дурман, она вспоминала, что видела в кино или читала в книгах. «Ромео и Джульетта». Скарлетт О'Хара, которая буквально тает, увидев Ретта Батлера. «Боже, услышь меня!» — молила Меган, нажимая на педаль газа и прибавляя скорость. Даже мысль об этом казалась смешной. Разве с кем-то может такое случаться? Сколько Ричардов Гиров надо, чтобы хватило на всех простых девушек?
Для этого и существуют Рори.
О Боже, да если бы он посмотрел на нее сейчас, то не остался бы с ней и на десять минут. Даже Дек смутился, увидев, во что она превратилась.
Дело не только в полноте. Вся ее жизнь обернулась катастрофой. Беспорядочная еда, никаких физических нагрузок, недосыпание превратили ее кожу черт знает во что.
Лицо стало серым, мрачным, с отвратительными угрями, маленькими белыми точками, словно на лоб высыпали мешок проса. Прямые волосы довершали ужасный портрет.
Она мыла голову каждое утро, но дешевый шампунь не мог справиться с брызгами масла, оседавшими на волосах вместе с густым паром кухни. Она обратила внимание, что в довершение всего на кончике носа вскочил прыщ. И хотя Меган утром нанесла на него шесть слоев пудры — впрочем, как и на все лицо, — он давал о себе знать пульсирующей болью и пялился на хозяйку из маленького зеркальца в машине.
Ну что ж, подумала Меган, если машина в конце концов разобьется, будет чем осветить себе путь домой. И тут она расплакалась. Крупные соленые слезы потекли из уголков глаз по пухлым щекам.
Она притормозила, вытерла лицо рукой. Она не хотела попасть в автокатастрофу. Не хватает, чтобы этот блистательный день завершился таким образом.
Сегодня все пошло наперекосяк с самого утра. Хотя что такого необычного произошло? Будильник зазвонил в восемь, она проснулась с головной болью, пошла в душ. Все нормально. Горячая вода. Мягкие пузырьки душа. Она поводила пальцами между ног, и через пять минут ее охватил оргазм. Меган откинулась на кафельную стену и теплыми струями принялась омывать себя, зная, что ее судорожные вздохи перекроются шумом воды. Затем быстро вытерлась и почувствовала себя хорошо. — Она сняла стресс, расслабилась, словно успокаивающая рука временно развязала все узлы и мускулы. Но это длилось недолго.
— Как дела? — приветствовала она Жанну и Тину, соседок по квартире:
Те уже позавтракали и сидели за маленьким столом в кухоньке за чашками с растворимым кофе. Квартирку они снимали крошечную и мрачную, краска слезала со стен, зато цена была сказочно низкой. Меган просто повезло, что эти двое выбрали именно ее из длинного списка в тот день, когда она искала, с кем поселиться. Может, потому, что она оказалась уродливее других — никто не хочет конкуренток под боком. Девушки встретили ее без всякой теплоты когда она явилась к ним со своим единственным чемоданом. Но по крайней мере они не выказали откровенной враждебности. Возможно, такой прием считался дружеским в этом городе. Соседки Меган не возражали, когда она попыталась их мрачную пещеру сделать хоть немного похожей на дом. Она закрыла пятно в коридоре копией какой-то сюрреалистической картины, постелила на кухне афганскую скатерть и повесила плакаты с «Дарк энджел» и «Металликой» у себя в спальне и в гостиной.
— Привет, — ответила Жанна, француженка с шикарным каштановым пучком и безупречной кожей. Жанна продавала страховки по телефону и хотела стать актрисой.
Иногда ей звонили из центрального бюро по подбору актеров, и однажды — небывалое везение! — она произнесла какую-то фразу в рекламном ролике о собачьей еде.
— Тебе почта, — добавила Тина не без сочувствия.
У Тины, крашеной блондинки с силиконовой грудью, денег всегда было больше, чем ее зарплата, но Меган никогда не интересовалась, откуда они.
Меган подошла к столу, во рту у нее вдруг пересохло.
Ошибки не может быть. Два толстых конверта на ее имя, подписанные ее собственной рукой. Толстые пакеты. Ее сценарий снова вернулся с отказом. В отчаянии она посмотрела на приклеенную сверху бумажку. «Сэм Кендрик». О нет!
И «Уильям Моррис».
Она села на свободный стул, чувствуя, как густой липкий туман отчаяния наползает на нее.
— Ну-ну, не так уж все плохо, — сказала Жанна, проявляя несвойственное ей сочувствие. — Никого сразу нигде не берут.
— Тебе надо выйти на кого-то конкретного, — подтвердила Тина. — Хочешь, я сварю кофе?
Меган не нужен был кофе, ей ничего не нужно, если там, конечно, нет стрихнина. Но она не собиралась обижать Тину.
— Спасибо. — Она вскрыла конверт и увидела отказы.
На прикрепленных к рукописи листках написано: «Возвращается непрочитанным». Официальное лицо извещало, что «незаказанные рукописи не рассматриваются».
— Да, и ничего не потребуешь, — заметила мудрая Жанна. Она считала себя ветераном, профессионалом. Она все знала о том, что касается бизнеса — Не понимаю, — слабым голосом пролепетала Меган.
По крайней мере в Сан-Франциско ее роман хоть и отклонили, но прочитали. Здесь же ни одно агентство она не могла заставить даже прочитать свой сценарий. «Не прочитан». «Не прочитан» Они все твердят одно и то же и отсылают ее творение обратно. У Меган было всего два экземпляра сценария — копии стоят дорого. Она отсылала их по новым адресам сразу после очередного возвращения с отказом. А они всегда возвращались с точностью самого точного в мире бумеранга. Меган начала с небольших агентств, предполагая, что там больше шансов. А потом поднималась выше.
Она уже испробовала все в этом море — от мелкой рыбешки до китов. Теперь «Уильям Моррис» и «Эс-Кей-ай» велели ей проваливать со своей писаниной, так что почти весь список исчерпан. Оставались лишь «Ай-си-э» и «Эс-эй-эй». Как же!
Можно подумать, кто-то из них потратит на нее свое время.
— Эй, Меган! — окликнула ее Тина, появляясь в дверях. — Иди выпей пива!
— А что? — спросила она, вешая форму на дверь спальни и выходя в кухню. — Мы что-то отмечаем?
— Да. — Жанна подняла две банки дешевого пива и косячок с травкой. Тяжелый, горьковато-сладкий запах марихуаны висел в маленькой комнатушке, и Меган почувствовала, как ее вдруг охватила волна ностальгии по дому. — Хочешь чуток? — Жанна протянула умело скрученную сигарету, и Меган взяла. Она глубоко затянулась. Возможно, маленькая доза допинга поможет ей расслабиться и жизнь станет хоть чуточку приятнее.
— Пиво?
— Да. Ой, нет, — сказала Меган, вспомнив о калориях. — Я собираюсь худеть.
— А Жанна получила роль, — мрачно сообщила Тина, — Правда? — спросила Меган. — Ты правда получила?
Жанна гордо кивнула гладко причесанной головкой.
— Роль второго плана в фильме Рея Тайсона. Мне заплатят тысячу двести долларов.
Тысяча двести долларов'. Меган почувствовала острую зависть и обиду. Что такого сделала Жанна? Что стоит так дорого? Жанна — глупая девица, говорит с акцентом. Но она стройная, шикарная. Такой Меган никогда не стать.
Это ясно как день.
И тут в голове всплыла фраза из Библии Ибо, кто имеет, тому дано будет, а кто не имеет, у того отнимется и то, что имеет.
— Поздравляю, — сказала она как можно веселее. — И кто будет твоим агентом?
— О, да не буду я себя утруждать агентом, — важно заявила Жанна. — С какой стати какому-то болвану отстегивать двадцать процентов заработка? Я сама добилась этой роли и другие получу.
Меган слишком устала, чтобы спорить.
— Ты права, — согласилась она.
— Эй, Меган, может, тебе стоит послать свой сценарий обратно в «Эс-Кей-ай»? — сказала вдруг Жанна с великодушием удачливого человека.
Меган пожала плечами:
— Спасибо за совет, но не вижу смысла. Если они не прочитали в первый раз, неужели они передумают из-за того, что я послала снова?
— Жанна слышала, что «Эс-Кей-ай» отчаянно ищет сценарий, — вставила Тина.
— Да, об этом все говорят, — подтвердила Жанна. — «Артемис» нужен хороший сценарий для новой звезды, с которой они подписали контракт.
Меган рассмеялась:
— Может сработать, если мой сценарий годится для этой звезды.
Она подумала о сценарии, написанном за две недели.
Боже, слова приходили ей на ум с такой скоростью, что она не успевала их печатать. Текст писался сам собой, фильм отпечатался в голове Меган с такой ясностью, будто она сидела в темном зале кинотеатра и смотрела на экран. У нее вышла немного слащавая история о молодом музыканте, который, прославившись, сбивается с пути, но в его жизни появляется девушка, которую он отверг раньше, и спасает героя. Там были и секс, и наркотики, и рок-н-ролл, и сумасшедшая, страстная любовь. Меган очень гордилась своим сценарием и была уверена, что он станет ее билетом из безвестности к успеху.
Именно уверенность заставила ее забрать все свои сбережения из «Уэллс Фарго», сесть в автобус и приехать сюда.
Она рискнула всем, что у нее было. Но похоже, проиграла.
— Твой сценарий им подойдет, — сказала Жанна. — Во всяком случае, я так думаю.
— А что за тип, с которым подписали контракт? — заинтересовалась Меган.
— Зак Мэйсон, — ответила Тина.
— П-повтори? — заикаясь, попросила Меган.
— Зак Мэйсон. Да ты его знаешь, в свое время он был рок-звездой, пел в группе, которая тебе нравится, — объяснила Тина. — Я думаю, он как раз подошел бы для фильма по твоему сценарию. Но на твоем месте я бы ни на что особенно не надеялась. Если уж Жанна слышала, то все, кто водит носом по бумаге в этом городе, знают. Они ведь все связаны между собой. Тебе никакими силами не заставить киношников прочитать твою писанину.
Меган даже не посмотрела в ее сторону. Внезапно она почувствовала: все будет хорошо. В титрах этого фильма, когда он выйдет, будет стоять ее имя. Все, что ей надо, — это заставить «Эс-Кей-ай» прочитать ее сценарий.
— Нет, заставлю, — сказала она.
— И как же ты это сделаешь? — противным голосом спросила Тина.
— Пока не знаю, — сказала Меган. — Но сделаю это.
Глава 6
Казалось, внизу сейчас все взорвется. Он стал таким огромным, толстым и нестерпимо болел от желания. Говард Торн посмотрел вниз и охнул от почти невыносимой похоти и удовольствия. Длинная, наполненная кровью голубая вена ползла вдоль распухшей плоти, как дождевой червь. Вот что могут сделать изящные умелые пальчики! Они обхватили его и двигаются вверх-вниз, словно крылья бабочки; потом они слегка ущипнули бархатную головку, чтобы отодвинуть сладостную минуту оргазма. Он может взорваться в любой миг.
Увеличившаяся вдвое по сравнению с обычным размером, в полной готовности, плоть его стала беспомощно тыкаться, ведомая лишь животным инстинктом. Рот, влажный и горячий, стоящий миллион долларов, был по-детски мягок. Дело не в том, что Говард думал сейчас о нежности кожи, он вообще ни о чем не мог думать. Ни о своей компании, ни о ревнивой жене, ни о власти, ни о своих редеющих волосах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48