– Хм… – Джим прочитал имена трех жертв: Джой Эллис в Новом Орлеане, Карла Милликан в Далласе и Келли Флеминг в Бейтауне.
– Хочешь, я сегодня же свяжусь с каждым из этих управлений? – предложила Сандра.
– У тебя что, нет никаких других планов на вечер?
– На сегодня нет. Собиралась пойти домой, принять горячую ванну и залечь с хорошей книжкой. Но могу и остаться, чтобы сделать нужные звонки. Я дам им номер своего сотового телефона.
– Можешь дать им мой номер.
– Неужели тебе хочется, чтобы тебя отрывали от ужина с Кевином?
Джим удивленно посмотрел на Сандру, и она ответила улыбкой. У Сандры была приятная, открытая улыбка, хотя назвать ее красавицей было нельзя. Тем не менее ей нельзя было отказать и в явной привлекательности.
– Я слышала твой разговор с Эдом, – пояснила Сандра. – О том, что ты будешь ужинать с сыном и бывшей женой. Поэтому давай сделаем так – я обзвоню всех, дам им номер своего мобильника, а когда ты будешь возвращаться домой, заедешь ко мне, и я сообщу тебе все, что узнаю.
Должен ли он расценивать приглашение Сандры как нечто большее, чем помощь в получении информации?
– Это можно, – как бы со стороны услышал Джим свой ответ.
Сандра улыбнулась еще шире.
– Я живу на Юнион-авеню недалеко от центра в старом многоквартирном комплексе, который называется «Джорджиан-Вудс». – Она взяла ручку и стопку листков для записей со стола Джима, что-то написала и, оторвав верхний листок, вручила ему: – Мой адрес и номер телефона. Приезжай в любое время, даже очень поздно.
Джим вдруг ощутил жар во всем теле: от пересохшего рта до пульсировавшего члена.
– Да, понял. Значит, сегодня еще увидимся.
Когда Сандра ушла, он несколько минут сидел, выжидая, пока пройдет эрекция. Боже, да он совсем дошел, если у него встает от одной только мысли о возможном перепихе.
Перестав ощущать неудобство внизу живота, Джим встал, снял пиджак со спинки стула, надел его и покинул кабинет. Ладно, все по порядку. На первом месте для Джима всегда был его сын. Когда позвонил Кевин с приглашением к семи на ужин, Джим поинтересовался, спрашивал ли он у матери, прежде чем приглашать его.
«Это была ее идея, папа».
Как только Мэри Ли начинала хорошо относиться к нему – а приглашение на ужин можно было назвать хорошим отношением, – у Джима возникали разные подозрения. После развода Мэри Ли при каждом удобном случае старалась испортить ему жизнь, так что у нее должен был быть скрытый мотив, побудивший пригласить его на ужин и разрешить дополнительную встречу с Кевином.
«Не теряй бдительности, Нортон. Мэри Ли может вонзить тебе нож в спину тогда, когда ты менее всего ожидаешь этого».
Аннабел подвела Чада к двери и вышла с ним на веранду. В ясном небе мерцали яркие звезды, серп месяца выглядел кремово-желтым на чернильно-черном фоне. После захода солнца температура быстро понижалась, и черный шелковый костюм Аннабел был слабой защитой от вечерней прохлады.
– Не могу выразить, как я признательна вам за то, что вы приехали на похороны и остались после того, как все разъехались, – сказала Аннабел. Пусть Чад и не был тем, кого она хотела бы видеть рядом в этот скорбный день, тем не менее его им всем сам Бог послал. Даже дядя Луис был искренне рад встретиться с одним из детективов, расследующих убийство Лулу.
– Я рад, что смог хоть чем-то помочь. – Чад взял Аннабел за руку. – Аннабел, я надеюсь, вы знаете, как много вы значите для меня.
Она преодолела свой первый порыв – отдернуть руку – и одарила Чада натянутой улыбкой:
– Даже не знаю, что ответить на это. Мы встретились всего неделю назад, да и не при лучших обстоятельствах. Для нас неразумно было бы…
– Не говорите больше ничего. – Чад мягко сжал ее руку. – Я просто хотел, чтобы вы знали, что я чувствую. И я только надеюсь, что вы захотите ближе познакомиться со мной.
– Да, конечно.
Не отпуская ее руки, Чад притянул Аннабел к себе и неожиданно поцеловал в губы. Быстро, но отнюдь не робко. Пораженная его поступком, Аннабел онемела. С ее стороны было ошибкой увлекать его, настраивать на то, что между ними может быть что-то большее, чем дружба. Но как ему объяснить? Не могла же она ему сказать: «Вы мне нравитесь, Чад, но, по-моему, я самым непростительным образом влюбилась в Куинна Кортеса. Да, я знаю его всего неделю, да, я знаю, что он известный бабник и подозревается в убийстве Лулу. К тому же я уверена, что вы относились бы ко мне намного лучше, чем он. Но сердцу не прикажешь».
Внезапный звонок сотового телефона Чада заставил Аннабел вздрогнуть.
Чад откинул полу пиджака и вытащил мобильник из чехла на поясе.
– Извините за этот звонок. Большую часть дня телефон был отключен, я включил его совсем недавно. – Он нажал кнопку подключения и приложил телефон к уху: – Сержант Джордж слушает. Да, хорошо. Завтра утром. Конечно, я сообщу мисс Вандерлей. Да, я возвращаюсь в Мемфис сегодня же. Увидимся утром. – Чад спрятал телефон в чехол.
– О чем шла речь?
– Это Джим. Он сказал, что утром будут готовы результаты ДНК-анализа утробного плода Лулу.
– Так быстро?
– Я просил, чтобы сделали срочно.
– Вы думаете, что это ребенок Куинна Кортеса, не так ли?
– Да, думаю. А завтра мы будем знать наверняка. – Его взгляд горел желанием. – Я позвоню вам утром, как только смогу, и сообщу о результатах.
Аннабел кивнула:
– Спасибо.
Было похоже, что Чад намеревается повторить поцелуй, поэтому Аннабел отступила на несколько шагов назад, к прикрытой двери.
– Будьте осторожны за рулем. И еще раз спасибо вам за… за сегодняшний день.
– Берегите себя, Аннабел. И помните, что я от вас всего лишь на расстоянии телефонного звонка.
Она постояла на веранде и дождалась, чтобы Чад сел в машину, затем повернулась и вошла в дом. Там ее ждали тепло и тетя Перлита.
– Довольно интересный молодой человек, – сказала Пердита. – Он просто очарован тобой, моя дорогая.
– Чад мне нравится. Он хороший человек.
– И подходящий поклонник. – Усмехнувшись, Перлита взяла Аннабел под руку. – В задней гостиной нас ждет кофе.
– Мы будем одни? – спросила Аннабел.
– Да. По-моему, это замечательно. Могу тебе сообщить, что час назад Уит вышел через заднюю дверь, сел в машину и укатил. Во всяком случае, так мне сказал Хирам. Уит уже отыграл свое трагическое шоу для Луиса, остальных членов семьи и друзей, изображая мучительную скорбь по Лулу, а теперь рванул отсюда.
– Подольше бы он не возвращался.
Аннабел последовала по коридору за тетей в заднюю малую гостиную, которая в былые времена использовалась как дамская гостиная. Эта самая любимая Аннабел комната в доме была окрашена в светлые синие и зеленые тона и обставлена бесценной антикварной мебелью. Аннабел помнила, как когда-то этот дом был наполнен смехом и любовью. Теперь же в этих старинных стенах жила только печаль.
– Тебе нужно вернуться к себе, в свой дом, – сказала Пердита, наливая в чашку кофе из стоявшего на серебряном подносе серебряного кофейника. – Почему бы нам с утра не упаковать вещи и…
– Утром я поеду в Мемфис, – сказала Аннабел, принимая от тети чашку.
Пердита удивленно посмотрела на нее:
– Я думала, ты не собиралась возвращаться в Мемфис, во всяком случае, пока не разберешься в своих чувствах к этому Кортесу.
Аннабел села на один из стульев, окружавших чайный столик. Налив кофе и себе, Пердита устроилась напротив.
– Есть кое-что, о чем я не сказала дяде Луису, и вырвала у Уита обещание, что он тоже не скажет, – сказала Аннабел. – Понимаешь, Лулу была беременной. Примерно шесть недель.
Пердита открыла рот в молчаливом «ах-ха».
– Отец Куинн Кортес?
– Он считает, что нет. У Лулу были и другие любовники. У трех человек брали образцы ДНК для анализа. Чаду позвонили перед самым его отъездом и сообщили, что завтра утром будут готовы результаты.
– Тебе не нужно возвращаться в Мемфис только для этого. – Поднеся чашку к губам, Пердита посмотрела в глаза Аннабел и добавила: – Такая жалость, что ты не встретила мистера Кортеса при других обстоятельствах.
Опустив глаза, Аннабел вздохнула.
– Давай, давай. Называй меня дурой. Конечно, я и есть дура. Но я хочу быть там, с ним, когда станет известно, кто отец ребенка.
– О, моя бедная Аннабел. Жизнь порой жестоко шутит над нами, верно?
– Как идет расследование тех убийств? – спросила у Джима Мэри Ли. – Вы ведь не арестовали того важного адвоката из Техаса? Куинна Кортеса. Боже, у этого парня даже имя сексуальное.
– Нет, мы еще не проводили арестов. – Джим поднялся. – Пойду, пожалуй, пожелаю Кевину спокойной ночи и поеду.
Мэри Ли подошла к нему:
– Послушай, давай играть в открытую, ладно?
«Началось. Сейчас откроется причина, по которой она пригласила меня на ужин и позволила провести лишнее время с Кевином».
– Давай.
– Я знаю, что ты осведомлен о том, что у меня были дела с Чадом.
И это все? Из-за этого она пригласила его на ужин? Неужели Мэри Ли действительно не понимает, что ему наплевать? Да и беспокоило ли ее то, как он отреагирует, когда узнает?
– Да. И что?
– Тебя это не волнует? – Она придвинулась ближе, настолько близко, что ее грудь почти касалась его груди.
Было время, когда у него возникала эрекция, едва Мэри Ли входила в комнату.
– Почему это должно меня волновать?
Прижавшись к нему всем телом, она обняла его за шею.
– Ты что, ни капельки не ревнуешь? Почему бы тебе не остаться, а когда Кевин уснет…
– Я не могу. – Черт, его так и подмывало остаться. Какая-то часть его все еще хотела ее. Совершенно безмозглая часть. – У меня позднее свидание сегодня. – Он не лгал.
Мэри Ли часто и резко задышала, отчего у нее затрепетали ноздри. Значит, разозлилась.
– Это предложение действует только один раз, – сказала она. – Можешь принять или отвергнуть его, но знай, что больше я просить тебя не буду.
Будет. За годы, прошедшие после развода, она подкатывалась с этим предложением примерно раз в полгода, и он всегда отказывался, а она говорила, что это в последний раз.
– Эй, пап, я уже ложусь, – прокричал Кевин из коридора.
– Пойду пожелаю Кевину спокойной ночи. – Джим бросил быстрый взгляд на бывшую жену и вышел, оставив ее разбираться со своей злостью.
Когда же через десять минут он вышел из комнаты сына, Мэри Ли сидела перед телевизором и даже не повернула головы в ответ на его пожелание спокойной ночи.
Поднявшись к себе, Аннабел почти час пролежала в ванне, надеясь, что это поможет ей расслабиться. Но, оказавшись в постели, она не могла заснуть и лежала, созерцая высокий потолок и жалея, что не попросила у тети Пердиты какое-нибудь снотворное средство.
Ее тетя была ходячей аптекой: у нее всегда была с собой куча самых разных лекарств.
Может, стоит пойти и постучать в дверь тети? Но едва Аннабел откинула одеяло, чтобы встать с кровати, зазвонил телефон. Догадываясь, кто звонит, она схватила мобильник с тумбочки, раскрыла и поднесла к уху:
– Алло.
– С тобой все в порядке? – спросил Куинн.
– Теперь да, – честно ответила она.
– Тяжелый был день?
– Очень тяжелый.
– Думаю, ты уже знаешь, что у мемфисской полиции завтра утром будут результаты анализа ДНК.
– Да, я знаю, – сказала Аннабел.
– Тебе звонил Джим Нортон?
– Он позвонил сержанту Джорджу, а тот, в свою очередь, сказал мне об этом.
Молчание.
– Куинн?
– Чад Джордж присутствовал на похоронах Лулу? И он провел с тобой этот вечер?
– Да.
– Он неравнодушен к тебе, верно?
– Да, думаю, это так.
– А что ты к нему чувствуешь?
– Следовало бы сказать, что не твое дело, но… Он из тех, кого мои родители назвали бы подходящим молодым человеком.
– Он гораздо больше подходит тебе, чем я. С твоей стороны было бы глупостью отказаться от него ради меня.
«Скажи ему. Признай его правоту. Ты ведь не можешь и дальше лгать себе, зачем же лгать Куинну?»
– Ты ставишь меня в трудное положение.
Куинн сдержанно хохотнул.
– Да, пожалуй, я перестарался и слишком сузил для тебя рамки выбора.
– Куинн, утром я возвращаюсь в Мемфис. Я хочу быть там, когда ты узнаешь результаты анализа ДНК.
– Следовало бы сказать тебе, чтобы не приезжала, чтобы держалась как можно дальше от меня, но не могу сделать это. Видишь ли, милая, я эгоистичный метис. Мне хочется, чтобы ты хотела быть со мной.
– Увидимся утром, а потом… после полицейского управления пойдем куда-нибудь и поговорим. Я снова остановлюсь в «Пибоди», так что…
– Тебе нужно кое-что знать.
– Что? – У Аннабел екнуло сердце.
– Гриффин обнаружил, что еще одна моя знакомая, Карла Милликан, четыре месяца назад была убита в Далласе именно в тот день, когда я был там. Но клянусь тебе, Аннабел, я не убивал ее, как не убивал ни Лулу, ни Кендал, ни Джой Эллис.
Четвертая жертва. Убиты четыре любовницы Куинна. Эти убийства никак не могут быть совпадением.
– Ее… Карлу убили тем же способом, что и других?
– Она была задушена, и после смерти у нее был отрезан указательный палец правой руки. Гриффин и Джадд считают, что во всех случаях действовал психопат. Серийный убийца. И, судя по тому, что известно Гриффину на данный момент, первое убийство было совершено около года назад.
– Думаю, тебе надо рассказать об этом полиции.
– Возможно. Однако не исключено, что они решат, будто я убил всех четырех женщин, поскольку всегда оказывался там, где совершались эти преступления, и ни на один из четырех случаев у меня нет алиби.
– Но ты не убивал! Я знаю, не убивал. – Откуда у нее такая уверенность? Ведь то, что Куинн сводит ее с ума, вовсе не говорит о его невиновности.
– Я понимаю, что у тебя могут быть какие-то сомнения. Проклятие, если бы речь шла не обо мне, я и сам подумал бы, что виновен.
– Возможно, у меня в голове еще остались кое-какие сомнения, – призналась Аннабел. – Но в моем сердце их нет.
– Ах, Аннабел, милая. – В голосе Куинна слышалось неподдельное страдание. – Пожалуйста, пожалуйста, не позволяй мне причинить тебе боль.
Глава 21
Джим проснулся от жужжащего звука и запаха кофе. Он перевернулся на спину и открыл глаза. Это была не его кровать и не его квартира. Последние пять лет он жил на Секонд-стрит, в трех кварталах от Центра криминальной юстиции. Определенно, это была не его спальня. Во-первых, стены его комнаты не были выкрашены в бледно-желтый цвет, а во-вторых – он потрогал простыню, которой был укрыт, – у него никогда не было желтых шелковых простыней.
– Не паникуй, – послышался женский голос. – Еще только половина седьмого.
Он потянулся, лег на бок и увидел стоящую у кровати самодовольно улыбающуюся Сандру Холмс с ярко-красной чашкой в руке.
Теперь он все вспомнил. Сандру. Секс. Удовлетворение. Джим улыбнулся:
– Доброе утро.
– Да, сегодня утро доброе. И ночь была потрясающей. – Сандра присела на край кровати и протянула ему чашку, при этом ее футболка задралась, и стало очевидно, что трусики на Сандре отсутствовали.
Да, это была потрясающая ночь. Сандра была первоклассным полицейским, ни в чем не уступала мужчинам, но в постели она была только женщиной и никем другим. И его два захода прошлой, вернее, уже этой ночью были, пожалуй, не так уж плохи. По тому, как вела себя Сандра, когда оба раза кончала, можно было заключить, что он делал все правильно.
Джим сел на кровати, и простыня сползла на его бедра. Он взял у Сандры кружку:
– Надеюсь, это кофе.
– Горячий и черный.
– Как раз такой, как я люблю. – Отхлебнув кофе, он уставился на кружку, чтобы не смотреть на сидевшую рядом Сандру.
Джим не знал, о чем сейчас говорить. Он никогда не был разговорчивым по утрам после бурной ночи, а на этот раз ситуация была еще более странной, чем обычно, – он впервые спал с коллегой по работе.
– Я рада, что ты вчера заехал, – сказала она ему.
– Я тоже. – Он сделал очередной глоток кофе. Она издала горловой смешок.
– Все в порядке, Джим. Я ничего не жду от тебя сейчас. Этой ночью я просто хотела тебя, а ты меня…
Джим сделал еще глоток и вернул кружку Сандре.
– Я, пожалуй, пойду. Нужно еще заскочить к себе, чтобы принять душ, побриться и переодеться перед работой.
Сандра поднялась и, стоя к нему спиной, сказала:
– Я не работаю в эти выходные, так что до понедельника.
Не дожидаясь ответа, она прошла из спальни в смежную с ней ванную и закрыла за собой дверь.
Джим вылез из кровати, подобрал разбросанную одежду и быстро оделся.
«Уходи, пока еще можешь. Если сейчас не уйдешь, то ровно через три минуты будешь трахать ее прямо в душе».
Джим чуть ли не бегом бросился к входной двери и выскочил наружу. Уже спускаясь по лестнице, он немного замедлил шаг и принялся насвистывать.
Чад Джордж встретил Аннабел, когда она поднялась на десятый этаж Центра криминальной юстиции. Подъезжая к Мемфису, она позвонила ему на сотовый телефон и сказала, что хочет присутствовать при оглашении результатов анализа ДНК. Как бы там ни было, следовало предупредить Чада заранее, а не появляться перед ним без предупреждения.
– Вам совершенно незачем было приезжать сюда, – заметил Чад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36