«Лига Наций — союз только на бумаге, а на деле это группа хищных зверей, которые только дерутся и нисколько не доверяют друг другу».
Спорить с такой оценкой было трудно, хотя Ленин с присущим ему полемическим задором сгустил если не краски, то выражения. Внешне все выглядело благопристойно… Никаких хищных зверей и драк… Тем более что штаб-квартирой Лиги стала почтенная и мирная Женева, поскольку Швейцария тоже была туда принята, но с учетом ее «исключительного положения» — постоянного нейтралитета.
Из окон огромного многоэтажного здания Лиги Наций открывался прекрасный вид на Женеву и ее окрестности. Вдали белела вершина Монблана, поближе голубело Женевское озеро. И на его берегах кипела бурная имитация «мировой политической жизни»…
Устав (статут, пакт, «ковенант») Лиги насчитывал 26 статей и определял, что органами ее являются Собрание (Ассамблея) и Совет, при котором имеется постоянный Секретариат из 14 секций во главе с Генеральным секретарем (первым генсеком стал англичанин Эрик Драммонд).
На правах автономных организаций при Лиге действовали Постоянная палата международного правосудия (н-да!), Международное бюро труда и еще кое-что по мелочам (Красный Крест и прочее)…
В итоге среди жителей Женевы иностранцев было больше, чем швейцарцев. Рядом с природным Женевским озером ежедневно колыхалось «море» международных чиновников, и это было весьма удобно для разведок всего мира. Тут было и проще получить информацию, и проще затеряться. Удобства такого положения вещей вполне оценил кадровый разведчик Разведупра РККА венгр Шандор Радо. Он был отличным картографом, почему Центр и рекомендовал ему открыть в Женеве картографическое бюро.
«Геопресс» Радо процветал, актуальные карты и схемы, освещающие политические и географические события, шли нарасхват. Их заказывали газеты и министерства, заказывал и аппарат Лиги Наций, а сам Радо был аккредитован при ее отделе печати и даже имел там свой почтовый ящик.
Вот разве что невольными услугами советской разведке и ограничилась для СССР польза от существования в мире этой «авторитетной международной организации»…
НЕ БОЛЕЕ полезной оказалась Лига и для буржуазной Европы. Первая мировая война впервые выдала Европу Америке с потрохами. И все-таки считалось, что Америка к Лиге Наций отношения не имеет — она ведь даже «не подписала» Версальский договор.
Поэтому считалось, что в Лиге всем заправляют англофранцузы, и это было отчасти верно, если уточнить, что англофранцузами после мировой войны заправляли янки…
Вначале в Совет Лиги как постоянные члены входили Великобритания, Франция, Италия и Япония. В 1926 году, после подписания Локарнских соглашений, ослабивших «версальскую» удавку на горле Германии, в Лигу вошла и она, тоже став постоянным членом Совета.
В 1933 году в Лигу соизволили «вступить» (собственно — выйти из-за кулис на авансцену) Штаты, однако в то же время из Лиги вышли Германия и Япония.
Гитлер хлопнул дверью после того, как получил отказ на свое предложение англофранцузам снизить вооруженные силы до примерно германского уровня при условии отказа Германии от наращивания собственных вооруженных сил.
Япония не хотела больше выслушивать досужие речи в свой адрес, потому что ее усиление все более раздражало всех ее бывших «союзников» по Первой мировой войне, кроме Италии.
И еще одно… Всю свою историю Лига была организацией органически антисоветской — в Женеве всегда дышали густыми парами антисоветизма, потому что ими дышал Вашингтон. Ни уход немцев, ни уход японцев этой атмосферы не изменили. Не изменил ее, естественно, и «приход» в Лигу Америки. Как и — скажу это, забегая вперед, — приход туда самого СССР.
Вот таковыми были дела к тому декабрьскому дню 33-го года, когда Дюранти появился в кремлевском кабинете Сталина и задал свой вопрос…
ЗАДАН он был, конечно, неспроста. Как неспроста во второй половине 1933 года США наконец официально признали Советский Союз…
Уважаемый читатель! Автор пока что не ведет свой рассказ в полном смысле этого слова, потому что ход событий и, соответственно, ход рассказа о них пока что задан не автором, а реальной историей второй половины XX века.
Однако верно ли понимаем мы суть тех событий, верно ли нам их объясняли и объясняют? Почему янки пошли на нормализацию отношений с Россией именно в 1933 году, а не в 1932-м, в 31-м? Неужели за год, два, три и даже за пять лет до признания что-то мешало им сделать то, что уже было сделано почти всем миром?
Не думаю…
Так в чем дело? В «широкой борьбе американской общественности»? Вряд ли! Антисоветизм в США был традиционно сильнее любви к Советам. Тем более что экономический кризис, порой окрашивавший Штаты в весьма красные цвета, во внутриполитическом отношении шел уже на убыль. Америка ложилась на «новый курс» Франклина Делано Рузвельта.
Может, капитал США решил активно ринуться на русские рынки? Так нет, особого оживления в экономических связях восстановление дипломатических отношений не принесло. Скорее — наоборот.
Где же была зарыта собака?
И в собаке ли было дело?
Скажу сразу, что дело было не в ней, а в ее давнем диком предке — если знать, что любимым партийным псевдонимом рейхсканцлера Германии Адольфа Гитлера был «Wolf» — «волк»…
Да, во главе Германии в начале 1933 года встал мощный Волк, и заокеанским республиканско-демократическим Ослу со Слоном очень не улыбалось такое развитие событий, когда германский Волк найдет общий интерес с русским Медведем… Подобные возможные события надо было упреждать.
Я об этом еще скажу, а сейчас просто замечу, что, пожалуй, именно боязнь улучшения советско-германских отношений стала главной причиной движения США к формальной нормализации отношений советско-американских… Вашингтонский «триумф» наркома Литвинова в ноябре 1933 года был запрограммирован берлинским триумфом фюрера 30 января 1933 года и…
И — его быстрыми конструктивными шагами в сторону Советской России…
Всполошились по этому поводу и в Европе. И не «возросший авторитет СССР», а желание оторвать его от Германии вдруг изменило отношение к нам также и в Лиге Наций. Там начали поговаривать о том, что в «сообществе наций» не хватает России.
США, еще в Лигу сами не вступив, уже начали втягивать туда нас — чтобы создать еще одну возможность пакостить России и Германии.
Вопрос Дюранти был явно с «двойным» дном…
СТАЛИН это, в общем-то, понимал, но тогда еще очень рассчитывал на здравый смысл Рузвельта и деловых американцев. Официальные отношения с США только-только наладились, нарком иностранных дел Литвинов совсем недавно вернулся из Вашингтона, где дипломатические отношения двух соседок через Берингов пролив были наконец восстановлены.
Что же до немцев, то Сталин тогда был еще очень под влиянием Литвинова. А тот немцев не терпел, зато был очень привержен к англосаксам и к французам.
Впрочем, безотносительно к влияниям «местечкового» наркома иностранных дел Сталин очень, повторяю, надеялся на развитие торговли с Америкой. Поэтому отвечать Дюранти надо было аккуратно…
— Вы, пожалуй, не совсем понимаете нас, господин Дюранти, — спокойно начал Сталин. — Мы в Лигу не входим, Германия и Япония из нее ушли…
Сталин задумался… Потом повторил:
— Да, ушли….
Опять задумался, едко улыбнулся:
— Но, может быть, именно поэтому Лига может стать некоторым тормозом для войны. И если Лига сможет оказаться хотя бы неким бугорком на пути к ней, то мы не против Лиги…
— А если… — начал вопрошающе Дюранти, но Сталин предвосхитил вопрос и закончил:
— Если таков будет ход исторических событий, то не исключено, что мы поддержим Лигу Наций, несмотря на ее колоссальные недостатки.
Последствия этой беседы проявились через девять месяцев — 15 сентября 1934 года тридцать государств — членов Лиги Наций обратились к СССР с предложением вступить в их круг.
А 18 сентября СССР стал членом Лиги и постоянным членом ее Совета…
НАДЕЖДЫ Сталина и оправдались, и не оправдались… Трибуна Лиги Наций действительно стала неким «бугорком», но — не на пути к войне. Увы, она стала всего лишь «кочкой», с которой нарком иностранных дел СССР Литвинов вовсю начал развивать идеи «коллективной безопасности»…
Направление этой идеи было вполне определенным — против немцев.
И вот на этом, уважаемый читатель, нам надо остановиться подробнее… Тот, кто знаком с «российско-германской триадой» книг автора «Россия и Германия: Стравить!», «Россия и Германия: Вместе или порознь?» и «Россия и Германия: Путь к Пакту», знает, что там немало сказано о глупости русско-германской вражды и о том, как старательно растравляли ее наши общие враги.
Здесь же я лишь повторю, что верной политикой для СССР были бы настолько хорошие отношения с Германией — пусть и нацистской — насколько они были вообще возможны…
А они-таки были возможны!
Причин тому оказывалось много — и исторических, и геополитических, и цивилизационных. Но достаточно было помнить об одной — экономической, чтобы дружить с немцами и дорожить этой дружбой.
Да, дорожить, потому что и до прихода к власти нацистов, и после этого Германия была нашим крупнейшим торгово-экономическим партнером.
Именно Германия — в том числе и нацистская — поставляла Советскому Союзу ту материальную базу создания крупной тяжелой и машиностроительной промышленности, без которой ни о каких успешных пятилетках в СССР не могло быть и речи…
Значит— не могло быть и речи об экономической самостоятельности и внешней военной безопасности России.
Гитлер сразу дал нам понять, что, будучи жестким и жестоким антикоммунистом внутри Германии и в Европе, он готов считаться с политической реальностью и что слепым антисоветчиком он быть не намерен. Уже в первые же месяцы своего канцлерства он прямо сказал об этом в публичных речах, подчеркивал это и в доверительной беседе с советским полпредом Хинчуком весной 1933 года, а главное…
Главное — той же весной он демонстративно ратифицировал протокол 1931 года к Берлинскому советско-германскому договору 1926 года о ненападении и нейтралитете.
Этот протокол был подписан 24 июня 1931 года и продлевал Договор 1926 года на неопределенный срок с тем, чтобы каждая из сторон имела право денонсировать его с предупреждением за год в любое время. Но не ранее чем 30 июня 1933 года.
С лета 1931 года протокол «не смогли» ратифицировать три «веймарских» канцлера: Брюнинг, фон Папен и фон Шлейхер. А вот канцлер-нацист Гитлер не только не расторг мирный договор с Советской Россией — что мог сделать при желании уже 1 июля 1933 года, а бессрочно продлил его…
Хронология тут такова…
30 января 1933 года президент Германии Гинденбург назначает Гитлера рейхсканцлером.
27 февраля горит здание Рейхстага, подожженное с подачи то ли нациста Геринга, то ли нефтяного международного магната Детердинга. Второе — вероятнее, потому что срыв германо-советского нефтяного сотрудничества был для Детердинга делом жизни…
5 марта на выборах в рейхстаг Немецкая национал-социалистическая рабочая партия получает большинство в 288 мест.
24 марта принят «Закон о защите рейха и народа».
1 апреля проведен общегерманский бойкот магазинов и предприятий, принадлежащих евреям.
А 13 апреля советско-германский Протокол 1931 года к Договору 1926 года подписан Гитлером и ратифицирован рейхстагом.
4 мая 1933 года его ратифицирует ЦИК СССР.
Тут уж и президенту Рузвельту пришлось срочно спасать ситуацию и вставлять первую занозу в русскую… грудь. 16 мая он официально направляет послание Председателю ВЦИК Калинину. Формально Рузвельт адресуется к СССР как к одному из участников Мировой экономической конференции и Конференции по сокращению и ограничению вооружений. Такие же послания он направляет и другим странам…
Но есть тут и «но»…
Такие же, да не такие… Президент США впервые обратился тогда к СССР официально, официально же признав существование на планете Земля государства с таким названием.
И 16 ноября 1933 года установил с ним официальные межгосударственные связи.
Вот как шла в антигерманскую Лигу Наций Советская Россия.
МЕЖДУ прочим, составной частью Договора 1926 года было обязательство Германии о том, что в случае ее вступления в Лигу Наций она не будет считать для себя обязательным участие в санкциях Лиги, если таковые будут предприняты против СССР.
Было это в 1926 году, когда Германия готовилась принять Локарнские соглашения и ее действительно должны были принять в Лигу, куда путь СССР тогда был закрыт наглухо.
А вот в 1934 году, при подготовленном Литвиновым вступлении в Лигу Советского Союза, мы на себя таких обязательств по отношению к Германии не взяли…
Еще бы! Политика Литвинова по отношению к Германии велась с точностью «до наоборот».
Если учесть все это, то можно сказать, что, распинаясь в Лиге Наций о «коллективной безопасности» и чуть ли не открыто показывая при этом фигу Берлину, Литвинов совершал и должностное, и государственное преступление.
Зато местечковый уроженец Меер — «Максим Максимович» Валлах — Литвинов всегда был склонен любить Францию, а уж Англию ему сам бог любить велел, ибо Максим Максимович был давно женат на англичанке (точнее, внучке еврейских выходцев из Венгрии в Англию) Айви…
Сталин в то время не мог еще уделять внешним делам даже малую часть тех сил, которые отнимали у него дела внутренние.
И Литвинов «квакал» со своих европейских «кочек» в Женеве и в Париже во все горло. Благо там слушали его с видимым вниманием, хотя на деле никто не ставил его ни в грош…
В Лиге болтали, а политические дела шли своим чередом.
Литвинов тщился выставить себя чуть ли не оракулом европейской политики и то и дело катался на сессии Лиги…
Однако Лига, так никогда и не испытав весеннего цветения, все более засыхала на гнилом своем «версальском» корню…
И ЭТО в Европе давно знали все, кто имел смелость не закрывать глаза на очевидное, а смотреть на ситуацию хотя бы краешком глаза…
Крупный капиталист, не чуждый политического литераторства, неоднократный консервативный британский министр Леопольд Эмери уже в 1936 году в узком кругу заявлял: «Лига потерпела крах»…
На вопрос: «Почему так вышло?» Эмери, как природный лицемер, со всей искренностью урожденного лицемера-олигарха отвечал:
— О, причина — в идеализме ее искренних, но заблуждавшихся энтузиастов…
Но сам же уныло признавал:
— Номинально Лига существует, однако в действительности державы действуют каждая по своему усмотрению и сами занимаются испанскими, австрийскими и чехословацкими делами…
«Испанские дела» — это гражданская война в Испании, это — Комитет Лиги по невмешательству…
Название Комитета было, конечно, издевательским — не вмешаться в испанские дела для элиты членов Лиги, то есть для Англии, Франции и США, было делом невозможным.
Это были действительно их дела, потому что в Испании были размещены их капиталы, действовали их фирмы и компании…
Для вышедшей из Лиги Германии и члена Лиги Италии это были тоже их дела уже потому, что английский Гибралтар на кончике Пиренейского полуострова был причиной постоянной головной боли как в Берлине, так и в Риме…
СССР в Испании ничего путного получить не мог. Даже если бы там победило республиканское правительство (впрочем, с самого начала обреченное на поражение уже в силу внутренних противоречий), наши позиции там вряд ли были бы прочными. Ведь даже республиканцы не были антикапиталистами. Значит, власть капитала в Испании сохранилась бы. А капиталами в Испании распоряжались в первую очередь англосаксы…
Еще более глупым для СССР было влезать в дела чехословацкие (а точнее — чешско-немецкие).
«Чехословацкие» дела — это Судеты.
Судетская область — немецкая область. А Чехословакия — это одно из уродливых детищ Версаля.
Уродливых уже потому, что иных в Версале на свет не производили.
Уродливых и потому, что к семимиллионному народу, неспособному к эффективной (то есть умеющей защитить себя) государственности, то есть к чехам, Версаль «прирезал» три с половиной миллиона этнических немцев, ранее бывших гражданами Австро-Венгрии.
После Первой мировой войны «лоскутная» венская монархия рухнула… Народы, ее населявшие, получили, вроде бы, право на самоопределение…
Австрийские немцы единодушно хотели воссоединиться с германскими немцами в едином государстве.
Как мы знаем, им в этом грубо отказали. Возникла отдельная Австрийская республика, а судетских немцев, живших по границе Австро-Венгрии с Германией, запихнули в «Чехословакию»…
В 1934 году вышел 61-й том Большой советской энциклопедии (она издавалась «встречным» образом — с начала и с конца алфавита, чем и объяснялся такой большой номер тома). На вклейке между страницами 480 и 481 там была помещена схематическая этнографическая карта Чехословакии… Области проживания открытого в Версале и неизвестного до этого этнографам народа «чехословаки» там почти сплошной полосой окружали внутри периметра границ Чехословакии зоны с немецким населением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
Спорить с такой оценкой было трудно, хотя Ленин с присущим ему полемическим задором сгустил если не краски, то выражения. Внешне все выглядело благопристойно… Никаких хищных зверей и драк… Тем более что штаб-квартирой Лиги стала почтенная и мирная Женева, поскольку Швейцария тоже была туда принята, но с учетом ее «исключительного положения» — постоянного нейтралитета.
Из окон огромного многоэтажного здания Лиги Наций открывался прекрасный вид на Женеву и ее окрестности. Вдали белела вершина Монблана, поближе голубело Женевское озеро. И на его берегах кипела бурная имитация «мировой политической жизни»…
Устав (статут, пакт, «ковенант») Лиги насчитывал 26 статей и определял, что органами ее являются Собрание (Ассамблея) и Совет, при котором имеется постоянный Секретариат из 14 секций во главе с Генеральным секретарем (первым генсеком стал англичанин Эрик Драммонд).
На правах автономных организаций при Лиге действовали Постоянная палата международного правосудия (н-да!), Международное бюро труда и еще кое-что по мелочам (Красный Крест и прочее)…
В итоге среди жителей Женевы иностранцев было больше, чем швейцарцев. Рядом с природным Женевским озером ежедневно колыхалось «море» международных чиновников, и это было весьма удобно для разведок всего мира. Тут было и проще получить информацию, и проще затеряться. Удобства такого положения вещей вполне оценил кадровый разведчик Разведупра РККА венгр Шандор Радо. Он был отличным картографом, почему Центр и рекомендовал ему открыть в Женеве картографическое бюро.
«Геопресс» Радо процветал, актуальные карты и схемы, освещающие политические и географические события, шли нарасхват. Их заказывали газеты и министерства, заказывал и аппарат Лиги Наций, а сам Радо был аккредитован при ее отделе печати и даже имел там свой почтовый ящик.
Вот разве что невольными услугами советской разведке и ограничилась для СССР польза от существования в мире этой «авторитетной международной организации»…
НЕ БОЛЕЕ полезной оказалась Лига и для буржуазной Европы. Первая мировая война впервые выдала Европу Америке с потрохами. И все-таки считалось, что Америка к Лиге Наций отношения не имеет — она ведь даже «не подписала» Версальский договор.
Поэтому считалось, что в Лиге всем заправляют англофранцузы, и это было отчасти верно, если уточнить, что англофранцузами после мировой войны заправляли янки…
Вначале в Совет Лиги как постоянные члены входили Великобритания, Франция, Италия и Япония. В 1926 году, после подписания Локарнских соглашений, ослабивших «версальскую» удавку на горле Германии, в Лигу вошла и она, тоже став постоянным членом Совета.
В 1933 году в Лигу соизволили «вступить» (собственно — выйти из-за кулис на авансцену) Штаты, однако в то же время из Лиги вышли Германия и Япония.
Гитлер хлопнул дверью после того, как получил отказ на свое предложение англофранцузам снизить вооруженные силы до примерно германского уровня при условии отказа Германии от наращивания собственных вооруженных сил.
Япония не хотела больше выслушивать досужие речи в свой адрес, потому что ее усиление все более раздражало всех ее бывших «союзников» по Первой мировой войне, кроме Италии.
И еще одно… Всю свою историю Лига была организацией органически антисоветской — в Женеве всегда дышали густыми парами антисоветизма, потому что ими дышал Вашингтон. Ни уход немцев, ни уход японцев этой атмосферы не изменили. Не изменил ее, естественно, и «приход» в Лигу Америки. Как и — скажу это, забегая вперед, — приход туда самого СССР.
Вот таковыми были дела к тому декабрьскому дню 33-го года, когда Дюранти появился в кремлевском кабинете Сталина и задал свой вопрос…
ЗАДАН он был, конечно, неспроста. Как неспроста во второй половине 1933 года США наконец официально признали Советский Союз…
Уважаемый читатель! Автор пока что не ведет свой рассказ в полном смысле этого слова, потому что ход событий и, соответственно, ход рассказа о них пока что задан не автором, а реальной историей второй половины XX века.
Однако верно ли понимаем мы суть тех событий, верно ли нам их объясняли и объясняют? Почему янки пошли на нормализацию отношений с Россией именно в 1933 году, а не в 1932-м, в 31-м? Неужели за год, два, три и даже за пять лет до признания что-то мешало им сделать то, что уже было сделано почти всем миром?
Не думаю…
Так в чем дело? В «широкой борьбе американской общественности»? Вряд ли! Антисоветизм в США был традиционно сильнее любви к Советам. Тем более что экономический кризис, порой окрашивавший Штаты в весьма красные цвета, во внутриполитическом отношении шел уже на убыль. Америка ложилась на «новый курс» Франклина Делано Рузвельта.
Может, капитал США решил активно ринуться на русские рынки? Так нет, особого оживления в экономических связях восстановление дипломатических отношений не принесло. Скорее — наоборот.
Где же была зарыта собака?
И в собаке ли было дело?
Скажу сразу, что дело было не в ней, а в ее давнем диком предке — если знать, что любимым партийным псевдонимом рейхсканцлера Германии Адольфа Гитлера был «Wolf» — «волк»…
Да, во главе Германии в начале 1933 года встал мощный Волк, и заокеанским республиканско-демократическим Ослу со Слоном очень не улыбалось такое развитие событий, когда германский Волк найдет общий интерес с русским Медведем… Подобные возможные события надо было упреждать.
Я об этом еще скажу, а сейчас просто замечу, что, пожалуй, именно боязнь улучшения советско-германских отношений стала главной причиной движения США к формальной нормализации отношений советско-американских… Вашингтонский «триумф» наркома Литвинова в ноябре 1933 года был запрограммирован берлинским триумфом фюрера 30 января 1933 года и…
И — его быстрыми конструктивными шагами в сторону Советской России…
Всполошились по этому поводу и в Европе. И не «возросший авторитет СССР», а желание оторвать его от Германии вдруг изменило отношение к нам также и в Лиге Наций. Там начали поговаривать о том, что в «сообществе наций» не хватает России.
США, еще в Лигу сами не вступив, уже начали втягивать туда нас — чтобы создать еще одну возможность пакостить России и Германии.
Вопрос Дюранти был явно с «двойным» дном…
СТАЛИН это, в общем-то, понимал, но тогда еще очень рассчитывал на здравый смысл Рузвельта и деловых американцев. Официальные отношения с США только-только наладились, нарком иностранных дел Литвинов совсем недавно вернулся из Вашингтона, где дипломатические отношения двух соседок через Берингов пролив были наконец восстановлены.
Что же до немцев, то Сталин тогда был еще очень под влиянием Литвинова. А тот немцев не терпел, зато был очень привержен к англосаксам и к французам.
Впрочем, безотносительно к влияниям «местечкового» наркома иностранных дел Сталин очень, повторяю, надеялся на развитие торговли с Америкой. Поэтому отвечать Дюранти надо было аккуратно…
— Вы, пожалуй, не совсем понимаете нас, господин Дюранти, — спокойно начал Сталин. — Мы в Лигу не входим, Германия и Япония из нее ушли…
Сталин задумался… Потом повторил:
— Да, ушли….
Опять задумался, едко улыбнулся:
— Но, может быть, именно поэтому Лига может стать некоторым тормозом для войны. И если Лига сможет оказаться хотя бы неким бугорком на пути к ней, то мы не против Лиги…
— А если… — начал вопрошающе Дюранти, но Сталин предвосхитил вопрос и закончил:
— Если таков будет ход исторических событий, то не исключено, что мы поддержим Лигу Наций, несмотря на ее колоссальные недостатки.
Последствия этой беседы проявились через девять месяцев — 15 сентября 1934 года тридцать государств — членов Лиги Наций обратились к СССР с предложением вступить в их круг.
А 18 сентября СССР стал членом Лиги и постоянным членом ее Совета…
НАДЕЖДЫ Сталина и оправдались, и не оправдались… Трибуна Лиги Наций действительно стала неким «бугорком», но — не на пути к войне. Увы, она стала всего лишь «кочкой», с которой нарком иностранных дел СССР Литвинов вовсю начал развивать идеи «коллективной безопасности»…
Направление этой идеи было вполне определенным — против немцев.
И вот на этом, уважаемый читатель, нам надо остановиться подробнее… Тот, кто знаком с «российско-германской триадой» книг автора «Россия и Германия: Стравить!», «Россия и Германия: Вместе или порознь?» и «Россия и Германия: Путь к Пакту», знает, что там немало сказано о глупости русско-германской вражды и о том, как старательно растравляли ее наши общие враги.
Здесь же я лишь повторю, что верной политикой для СССР были бы настолько хорошие отношения с Германией — пусть и нацистской — насколько они были вообще возможны…
А они-таки были возможны!
Причин тому оказывалось много — и исторических, и геополитических, и цивилизационных. Но достаточно было помнить об одной — экономической, чтобы дружить с немцами и дорожить этой дружбой.
Да, дорожить, потому что и до прихода к власти нацистов, и после этого Германия была нашим крупнейшим торгово-экономическим партнером.
Именно Германия — в том числе и нацистская — поставляла Советскому Союзу ту материальную базу создания крупной тяжелой и машиностроительной промышленности, без которой ни о каких успешных пятилетках в СССР не могло быть и речи…
Значит— не могло быть и речи об экономической самостоятельности и внешней военной безопасности России.
Гитлер сразу дал нам понять, что, будучи жестким и жестоким антикоммунистом внутри Германии и в Европе, он готов считаться с политической реальностью и что слепым антисоветчиком он быть не намерен. Уже в первые же месяцы своего канцлерства он прямо сказал об этом в публичных речах, подчеркивал это и в доверительной беседе с советским полпредом Хинчуком весной 1933 года, а главное…
Главное — той же весной он демонстративно ратифицировал протокол 1931 года к Берлинскому советско-германскому договору 1926 года о ненападении и нейтралитете.
Этот протокол был подписан 24 июня 1931 года и продлевал Договор 1926 года на неопределенный срок с тем, чтобы каждая из сторон имела право денонсировать его с предупреждением за год в любое время. Но не ранее чем 30 июня 1933 года.
С лета 1931 года протокол «не смогли» ратифицировать три «веймарских» канцлера: Брюнинг, фон Папен и фон Шлейхер. А вот канцлер-нацист Гитлер не только не расторг мирный договор с Советской Россией — что мог сделать при желании уже 1 июля 1933 года, а бессрочно продлил его…
Хронология тут такова…
30 января 1933 года президент Германии Гинденбург назначает Гитлера рейхсканцлером.
27 февраля горит здание Рейхстага, подожженное с подачи то ли нациста Геринга, то ли нефтяного международного магната Детердинга. Второе — вероятнее, потому что срыв германо-советского нефтяного сотрудничества был для Детердинга делом жизни…
5 марта на выборах в рейхстаг Немецкая национал-социалистическая рабочая партия получает большинство в 288 мест.
24 марта принят «Закон о защите рейха и народа».
1 апреля проведен общегерманский бойкот магазинов и предприятий, принадлежащих евреям.
А 13 апреля советско-германский Протокол 1931 года к Договору 1926 года подписан Гитлером и ратифицирован рейхстагом.
4 мая 1933 года его ратифицирует ЦИК СССР.
Тут уж и президенту Рузвельту пришлось срочно спасать ситуацию и вставлять первую занозу в русскую… грудь. 16 мая он официально направляет послание Председателю ВЦИК Калинину. Формально Рузвельт адресуется к СССР как к одному из участников Мировой экономической конференции и Конференции по сокращению и ограничению вооружений. Такие же послания он направляет и другим странам…
Но есть тут и «но»…
Такие же, да не такие… Президент США впервые обратился тогда к СССР официально, официально же признав существование на планете Земля государства с таким названием.
И 16 ноября 1933 года установил с ним официальные межгосударственные связи.
Вот как шла в антигерманскую Лигу Наций Советская Россия.
МЕЖДУ прочим, составной частью Договора 1926 года было обязательство Германии о том, что в случае ее вступления в Лигу Наций она не будет считать для себя обязательным участие в санкциях Лиги, если таковые будут предприняты против СССР.
Было это в 1926 году, когда Германия готовилась принять Локарнские соглашения и ее действительно должны были принять в Лигу, куда путь СССР тогда был закрыт наглухо.
А вот в 1934 году, при подготовленном Литвиновым вступлении в Лигу Советского Союза, мы на себя таких обязательств по отношению к Германии не взяли…
Еще бы! Политика Литвинова по отношению к Германии велась с точностью «до наоборот».
Если учесть все это, то можно сказать, что, распинаясь в Лиге Наций о «коллективной безопасности» и чуть ли не открыто показывая при этом фигу Берлину, Литвинов совершал и должностное, и государственное преступление.
Зато местечковый уроженец Меер — «Максим Максимович» Валлах — Литвинов всегда был склонен любить Францию, а уж Англию ему сам бог любить велел, ибо Максим Максимович был давно женат на англичанке (точнее, внучке еврейских выходцев из Венгрии в Англию) Айви…
Сталин в то время не мог еще уделять внешним делам даже малую часть тех сил, которые отнимали у него дела внутренние.
И Литвинов «квакал» со своих европейских «кочек» в Женеве и в Париже во все горло. Благо там слушали его с видимым вниманием, хотя на деле никто не ставил его ни в грош…
В Лиге болтали, а политические дела шли своим чередом.
Литвинов тщился выставить себя чуть ли не оракулом европейской политики и то и дело катался на сессии Лиги…
Однако Лига, так никогда и не испытав весеннего цветения, все более засыхала на гнилом своем «версальском» корню…
И ЭТО в Европе давно знали все, кто имел смелость не закрывать глаза на очевидное, а смотреть на ситуацию хотя бы краешком глаза…
Крупный капиталист, не чуждый политического литераторства, неоднократный консервативный британский министр Леопольд Эмери уже в 1936 году в узком кругу заявлял: «Лига потерпела крах»…
На вопрос: «Почему так вышло?» Эмери, как природный лицемер, со всей искренностью урожденного лицемера-олигарха отвечал:
— О, причина — в идеализме ее искренних, но заблуждавшихся энтузиастов…
Но сам же уныло признавал:
— Номинально Лига существует, однако в действительности державы действуют каждая по своему усмотрению и сами занимаются испанскими, австрийскими и чехословацкими делами…
«Испанские дела» — это гражданская война в Испании, это — Комитет Лиги по невмешательству…
Название Комитета было, конечно, издевательским — не вмешаться в испанские дела для элиты членов Лиги, то есть для Англии, Франции и США, было делом невозможным.
Это были действительно их дела, потому что в Испании были размещены их капиталы, действовали их фирмы и компании…
Для вышедшей из Лиги Германии и члена Лиги Италии это были тоже их дела уже потому, что английский Гибралтар на кончике Пиренейского полуострова был причиной постоянной головной боли как в Берлине, так и в Риме…
СССР в Испании ничего путного получить не мог. Даже если бы там победило республиканское правительство (впрочем, с самого начала обреченное на поражение уже в силу внутренних противоречий), наши позиции там вряд ли были бы прочными. Ведь даже республиканцы не были антикапиталистами. Значит, власть капитала в Испании сохранилась бы. А капиталами в Испании распоряжались в первую очередь англосаксы…
Еще более глупым для СССР было влезать в дела чехословацкие (а точнее — чешско-немецкие).
«Чехословацкие» дела — это Судеты.
Судетская область — немецкая область. А Чехословакия — это одно из уродливых детищ Версаля.
Уродливых уже потому, что иных в Версале на свет не производили.
Уродливых и потому, что к семимиллионному народу, неспособному к эффективной (то есть умеющей защитить себя) государственности, то есть к чехам, Версаль «прирезал» три с половиной миллиона этнических немцев, ранее бывших гражданами Австро-Венгрии.
После Первой мировой войны «лоскутная» венская монархия рухнула… Народы, ее населявшие, получили, вроде бы, право на самоопределение…
Австрийские немцы единодушно хотели воссоединиться с германскими немцами в едином государстве.
Как мы знаем, им в этом грубо отказали. Возникла отдельная Австрийская республика, а судетских немцев, живших по границе Австро-Венгрии с Германией, запихнули в «Чехословакию»…
В 1934 году вышел 61-й том Большой советской энциклопедии (она издавалась «встречным» образом — с начала и с конца алфавита, чем и объяснялся такой большой номер тома). На вклейке между страницами 480 и 481 там была помещена схематическая этнографическая карта Чехословакии… Области проживания открытого в Версале и неизвестного до этого этнографам народа «чехословаки» там почти сплошной полосой окружали внутри периметра границ Чехословакии зоны с немецким населением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82