– Вызову мастера, чтобы он починил телефон. Куплю тебе шоколадку. Ты ведь хотела шоколадку?– Да… А мы уже можем выходить?– Можем.– Тебе кто сказал?– Никто. Мне официально сообщили, что он мертв.Теперь его кредиторы не смогут нас тут держать. Нет человека, нет и проблем. А ты можешь пойти со мной.Если хочешь. Столько дней просидеть взаперти!– Я не хочу… – пробормотала Алиса. – Мама, а теперь я должна ходить в школу?– Да. Конечно. Надеюсь, ты рада.– Нет, – твердо ответила девочка.В другое время Анна возмутилась бы таким ответом, но теперь ни слова не сказала. Подкрашенное лицо в зеркале немного успокоило ее. По крайней мере, теперь ее нельзя было принять за привидение.И так хорошо, когда горит свет!Она велела Алисе закрыть за нею дверь, вышла на площадку… Парня больше не было. Никого не было.Она спустилась, едва ступая ослабевшими ногами, открыла дверь подъезда, вышла в переулок. Увидела знакомую машину. Пошла прямо к ней. Толстяк как раз говорил с парнем, который сидел рядом с ним в машине. Увидев Анну, оба замолчали.– Ну что? – спросила она, наклоняясь к окну. – Долго вы еще будете тут стоять?– Идите, куда шли, – мрачно ответил толстяк.– Вы оставите меня в покое?– Идите, сказано вам.Толстяк едва сдерживался, чтобы не орать. Парень не смотрел на Анну.– Послушайте, вы… – продолжала она. – Я хочу знать, вы перестанете нас мучить?– Он написал мне расписку… – проворчал толстяк. – Вы тут уже ни при чем. Если он мертв, конечно.– Он мертв, а я ни при чем, – спокойно ответила Анна, выпрямилась и пошла на бульвар.Для покупок ей понадобилось больше часа. Дома не было практически ничего. Она покупала продукты, стояла в очередях в кассу, засовывала свертки сперва в один пакет, потом в другой и все время старалась ни о чем не думать. Не было сил думать. Вернулась она на машине – хотя ехать было две минуты. Но ноги уже отказывали. Дома она приготовила большой обед. Или ужин? Вечерело, голова немного прояснялась. Анна купила бутылку вина и выпила полстакана, пока жарила мясо. Потом позвала Алису.Девочка сидела за столом и жадно ела. Анна больше не поучала ее, чтобы та держалась прямо, не чавкала. Сидела напротив, аккуратно ковыряла вилкой в тарелке, словно у нее не было аппетита. На самом деле ей просто не хотелось пугать ребенка своей жадностью.Она еще немного выпила. Алиса покосилась на бутылку, но ничего не сказала.– Сейчас придет мастер, исправит нам телефон, – сказала Анна, вытерев губы бумажной салфеткой. – Ты не будешь выходить на улицу?– Нет.– Хорошо. Тогда иди к себе. Тебе нужно подготовиться к школе. Я напишу записку твоей классной руководительнице.– Напиши, – равнодушно ответила Алиса.– Ты не рада, что мы свободны?– Мне все равно, мама.– Почему? – Анна наконец вышла из своего оцепенения. – Это странно. Ты чем-то расстроена?– Нет.– Я думаю, что нет. Олег был для тебя… Ну, тут и говорить нечего. Теперь я все понимаю.– Все? – Алиса подняла голову. – А ты кому-нибудь сообщишь, что он убил того дяденьку?– Что?– Я все знаю.– Откуда?! Ты опять подслушала?! – Анна рассердилась, глядя в эти дымчатые непроницаемые глаза. – Ты стала слишком много врать и подслушивать! Это безобразно! Я тобой займусь!– Ну конечно… – издевательски протянула девочка, вставая из-за стола. – Когда у тебя будет время.Когда-нибудь!– Что ты себе позволяешь? – Анна снова почувствовала себя сильной, властной, уверенной в себе.Как раньше. Может быть, сыграла свою роль полная тарелка мяса. – Это что за высказывания?! Смотри, Алиса! Я ведь могу и наказать тебя!– А как?Девочка склонила голову на плечо – ни дать ни взять серенький воробышек. Наглый и слабый одновременно. У Анны увлажнились глаза, она махнула рукой, чтобы та ушла. "Действительно, как ее наказать… – сказала она про себя. – Девочка слишком многое вынесла в эти дни. Столкнулась с такой мерзостью… Жила в темной квартире, почти впроголодь…Пещерный век. Эти страшные визитеры! Как я теперь могу считать ее ребенком?! Раньше это было так удобно… Но теперь…"В дверь позвонили – пришел мастер. Он починил разрезанный провод, проверил телефон и велел больше так не обращаться с проводкой, будет пожар. Анна согласно кивала. Ей было невмоготу объяснить, что это не она так обращалась с проводкой.Когда мастер ушел, из комнаты снова показалась Алиса. Анна обратила внимание на то, что девочка очень бледна. Но в конце концов, это было неудивительно. Ребенок слишком долго просидел без свежего воздуха, в квартире. Анна кивнула ей:– Ну что? Дуешься на меня?– Мама, кому ты будешь звонить? – спросила девочка вместо ответа.– Кому?– Да, кому? Папе?– Почему именно папе?… – прошептала Анна. – Даже не думала.– Мы что, останемся здесь?– Деточка…– Мама, неужели ты останешься здесь?! – со звенящей ноткой в голосе спросила Алиса. – Я не хочу!Позвони папе!– Что это даст?– Ничего. Он приедет, и мы вернемся туда. Домой.Там будем жить все вместе.Она говорила отрывисто, взволнованно, с какой-то невероятной надеждой в голосе и в глазах. Анна только вздохнула, глядя на нее.– Давай сделаем так… – сказала она в ответ. – Я позвоню папе, и он заберет тебя на пару дней к себе. Но я не могу ехать.– Но ведь он умер!"Вот на что она надеялась все это время… – поняла Анна. – Ненавидела Олега, который отнял у нее отца и мать. Который изображал любовь и обманывал меня. Который убил. Но этого она знать не могла.И все же ненавидела, все понимала, ждала. И дождалась. Боже мой, как это было бы просто! «Позвони папе!» Только и всего… И как объяснить ей, что ее папа никогда меня не простит? А если он простит, то не прощу себе я, что все изменила, всем изменила, Даже самой себе. Жить без Олега я смогу. Думаю, что смогу. Надо только потерпеть первое время. Но жить с Павлом…"– Я звоню, – сказала она. – Сейчас он приедет.Тебе действительно не стоит оставаться тут… Только вот как быть со школой…– Мама!– Ничего, пропустишь еще пару дней. Ты должна передохнуть.Анна больше не слушала ее. Подняла трубку, набрала номер, который когда-то был ее собственным.Павел ответил сразу – видимо, только что вернулся с работы. Страшно удивился, услышав ее голос.– Ты?!– Я, – коротко ответила она. – Знаешь, тебе надо приехать. Сейчас же.– Что случилось?– Очень многое.– Ты…– Нет-нет. Не пойми меня неверно. – Просто тут такая нервозная обстановка… Олег погиб.– Как?!– Погиб. Алисе лучше побыть с тобой. Можешь ее взять? Будут похороны и всякое прочее…– Я сейчас приеду… – ответил Павел, некоторое время помолчав. – Тебе нужно помочь?– Нет. Приезжай, я жду.Она положила трубку. Алиса дрожала с ног до головы – мелкой, но заметной дрожью.– Ну что такое! Как я устала от вас всех! – внезапно закричала Анна. – Иди к себе в комнату!– Мама…– Иди! Не могу тебя видеть! – Анна продолжала кричать. – Я устала! Устала! Хватит на меня давить!Я хочу покоя! Поняла?!Она быстро прошла в спальню, бросилась на постель, закрыла лицо руками. Полежала так минут десять, может, больше. В конце концов она заплакала.Все это время она боялась думать о самой себе, но теперь мысли приходили независимо от ее желания.Она понимала, что никогда уже никого не полюбит.Не сможет. Весь запас любви, вся способность любить были отданы одному человеку. Подлому, непорядочному, способному на предательство, на убийство… Но это был он, это был он… Тот, кого она любила…– Я так устала… – шептала она, впиваясь в подушку мокрыми губами. – Так устала быть сильной!Так устала! Я уеду! Возьму Алиску и уеду! К отцу! Не могу больше! Мне ничего уже не надо! Мне наплевать! Я хочу все забыть!Теперь она плакала тише. Услышала, как скрипнула дверь, услышала ледяной голос Алисы:– Я пойду погуляю.– Сейчас? – спросила она не поднимая головы. – Ладно, только смотри, вернись до прихода отца. Далеко не уходи.– Хорошо.Алиса ушла в своих мягких кроссовках, за нею хлопнула входная дверь. Теперь все было тихо., Анна сама не заметила, как уснула. Проснулась через час, от звука, который показался ей непривычным, – звонили в дверь. «День визитов», – подумала она. Встала, пригладила волосы, вышла открыть.На лестничной площадке стоял Павел.– Ах, это ты… – пробормотала она, отчего-то растерявшись. Она совсем забыла, что позвала его. Некстати вспомнилось, как неказисто она выглядит – косметика наверняка размазалась. Лицо отекшее. Глаза… Да что там глаза! Бывший муж смотрел на нее так, словно видел впервые, и она увидела, как в этом взгляде появляется жалость. Это ее окончательно выбило из колеи.– Ну, входи, – сказала она, отступая в глубь прихожей. – Я не ждала тебя так скоро…– Я мог и раньше приехать, но везде такие пробки… – Он неуверенно вошел, огляделся по сторонам.Вздохнул. Она стояла неподвижно, покусывая губу, не зная, с чего начать разговор. Потом пригласила его в столовую. Они уселись рядом на диване, она еще немного посуетилась, предлагая ему вина, печенье… Он от всего отказался, она налила только себе, взяла бокал и примостилась в углу дивана. Вино было сладкое, густое, печенье рассыпчатое, она наслаждалась их вкусом, стараясь забыть о неприятном разговоре, который ей предстоял. Надо было что-то объяснить, но она предпочла бы, чтобы Павел просто забрал Алису и уехал.Тогда ей стало бы легче, через пару дней она могла бы вернуться к нормальной жизни. Но Павел явно ждал каких-то объяснений.– Олег погиб… – сказала она в конце концов. – Я, кажется, уже сообщила тебе об этом?Он только кивнул, потом сказал:– Мои соболезнования.– Да брось ты! – отмахнулась Анна. – Я не верю в твои соболезнования.– Почему?– Потому что ты наверняка рад, Алиса, во всяком случае, на седьмом небе от счастья!– Кстати, где она?– Гуляет. Ты ее не видел?– Нет… Странно. Она не любит гулять.– Ничего, она слишком долго просидела дома. Нет, не хочу рассказывать. Она сама тебе все расскажет. – Анна говорила нервно, быстро, словно стремясь не дать ему вставить слово.Но он молчал и слушал, не сводя с нее глаз.– Алиса стала невыносимой, – призналась Анна. – Все делает наперекор.– Раньше этого не было.– Да, не было! – ответила она, отпивая еще глоток вина. – Ты меня обвиняешь в этой перемене?– Нет, Аня… Я…– Да хватит, хватит! – неизвестно почему воскликнула она. – Я сама знаю, что виновата, но сколько можно об этом говорить!– Я-то ни слова не сказал…– Ну да. Прости… – Она залпом выпила остаток вина. – Мне страшно не везет. Не знаю почему. Прости, я немного выпила…– Этого тоже раньше не было, – заметил он спокойно. – Ты изменилась!– Да, я изменилась! Я не могла остаться такой же!И знаешь, что я тебе скажу?! – Анна привстала в порыве ярости. – Я ничуть не жалею, что изменилась!Ничуть! Мне наплевать, что думаешь по этому поводу ты! Я не для тебя живу!– Ну, это я знаю. Ты никогда не жила для меня.– Нет, всегда!– Тогда ты не смогла бы уйти!– Ну, это твое собственное мнение! Ты никогда не знал меня по-настоящему!– А кто же тебя знал? – тихо ответил он. – Кто?Твои родители? Я? Он? Я много думал об этом. Наверное, ты права, и я тебя не удовлетворял. Я не имею в виду секс… Хотя как знать…– Нет, секс тут ни при чем!– Тогда что же?– Какое тебе дело? Все кончено, зачем снова оскорблять друг друга!– Я никогда тебя не оскорблял!– Послушай! – выкрикнула она. – Ты пришел сюда для того, чтобы прочитать мне обвинительный приговор?! Сидишь тут и только кидаешь мне одну фразу за другой и каждой фразой обвиняешь меня!Это тебе нужно? Тебе так нужно услышать от меня самой, в чем я перед тобой виновата?!– Аня…– Нет, не будем разбираться! Я виновата во всем!И хватит! Доволен?!– Нет, – покачал он головой. – Не доволен. Ты меня ненавидишь.– Успокойся, не ненавижу.– По тебе все видно.– Что по мне видно? Почему же ты не скажешь, какая я страшная? – Анна вызывающе усмехнулась. – Это доставило бы тебе удовольствие!– Не суди других по себе, – был ответ.– А, вот оно что… – протянула Анна. – Ты, значит, решил, что я стала стервой, да? Может быть, я говорю как стерва? Выгляжу как стерва?– Ты все время стремишься поссориться со мной.Ты за этим меня позвала?– Я тебя позвала, потому что об этом просила Алиса. Иначе я бы не позвонила тебе. Где она шляется?!– Так ты хочешь, чтобы я скорее ушел… – спокойно ответил он. – Прости, но я действительно сожалею о том, что он погиб. Сказать почему?– Ну?– Потому что это очень расстраивает тебя. Я не хочу, чтобы ты расстраивалась. Тем более из-за этого человека. Лучше бы он был жив.– А, вот какой ты благородный!– Можешь издеваться надо мной, но это правда.Как это случилось?Анна покачала ногой, посмотрела в сторону и тихо ответила:– Разбился на своей машине.– Когда?– Не все ли равно? Несколько дней назад. Я узнала только сегодня.– Теперь я представляю, что ты пережила за эти дни.– Ничего ты не представляешь!– Ты вообще решила, что мне недоступны человеческие чувства? – усмехнулся он. – Ты все-таки изменилась, Аня. Удивительно изменилась!"И ты тоже, – подумала она, поглядев на него внимательней. – Стал совсем седой… А эти морщины?Они уже были у тебя или появились только теперь?А глаза спокойные. Боже мой, чего бы я ни отдала, чтобы и у меня были такие спокойные глаза!" Но этот его спокойный вид раздражал Анну. Павел выглядел так, словно знал окончательную правду, пришел ее судить, учить жизни… Этого она вынести не смогла бы. Но пока он молчал. Молчал и внимательно смотрел на нее.– Ладно, посиди тут, – сказала Анна. – Я соберу Алисе вещи. Где она там бродит? Ты ее точно не видел?– Нет. Может, к подружке пошла?– У нее тут нет подружек. Да не смотри ты на меня так! Просто она необщительная, сам знаешь.Но Анна понимала, что эти слова никого не обманут. Алиса, конечно, была ребенком домашним, пожалуй, даже слишком домашним, но подружки у нее были всегда. Разумеется, в той, прежней ее жизни, в Митине, где она жила вместе с матерью и отцом.Здесь она не подружилась ни с кем. Может быть, из чувства протеста или просто не нашла подходящей девочки своих лет. Анна не задумывалась об этом, пока все шло нормально. Но теперь эта мысль уколола ее.Она быстро подошла к окну, как подходила все эти дни, отдернула штору, выглянула. Никаких машин у подъезда. Никаких маленьких девочек.– Паша, а ты не видел возле нас никакой машины? – спросила она.– Машины? Были машины. Но я не всматривался.А зачем тебе?– Так… – Анна вдруг поймала себя на страшной мысли. Тут же прогнала ее. Ведь все кончилось! Никому не нужен ее ребенок! Он сам сказал, что раз Олег погиб, то требовать деньги не с кого. Ведь не Анна подписывала долговое обязательство! Да, но у нее есть ребенок, ее можно шантажировать… Но откуда она возьмет деньги, чтобы… Нет, все чепуха! – Знаешь, – встревоженно обернулась она к Павлу. – Я что-то переживаю. Уже почти стемнело. Ты не мог бы пойти поискать ее? А я пока вещи соберу.– Анка, ты что-то недоговариваешь! – Он медленно вставал с дивана – высокий, худой, постаревший… – Что случилось? С Алисой что-то?– Нет, умоляю тебя, поищи ее! – Она нервно улыбнулась, чтобы как-то успокоить его, но этой улыбкой только испортила все дело.– Ты не умеешь врать, – повторил он свою любимую фразу. – Что-то случилось! Что? Аня! Не будь такой! Скажи! Ты меня позвала, потому что с Алиской что-то?!– Да все с ней в порядке, кроме ее дурного характера! И постоянно мне противоречит! Полчаса назад она требовала, чтобы ты приехал, а теперь нарочно не приходит! Наверняка ведь ждет, что ты пойдешь ее искать!Она, видите ли, пострадала за чужие грехи! Она так считает, серьезно. Прямо взрослая дама стала. Во всем на свете разбирается.– Куда она пошла? – спросил он, словно не услышав ее последних слов. – Где она обычно гуляет?– Нигде.– То есть как?– Да так. Она почти никогда тут не гуляла. Понятия не имею, куда она пошла.– Все, я ушел! – Он сорвал с вешалки свою куртку, крикнул уже из прихожей:– Закрой за мной!Она послушно закрыла, прошла в комнату дочери.Так трудно было держаться, так трудно было не говорить ему, что она думает о том, что Алиса задержалась… Она от себя самой пыталась скрыть эти мысли. "Да нет! – уговаривала себя Анна. – Не может этого быть! Толстяк на такое не пойдет! Он ведь знает, что теперь, когда Олег мертв, ничто не помешает мне обратиться в милицию!А номер его машины у меня записан, и я знаю, как зовут другого… Сам представился, мудак!" Она так редко ругалась, даже про себя, что это слово ее покоробило.«Может быть, Павел прав, и я изменилась к худшему… – печально сказала она себе. – Я сама это замечаю».Она огляделась по сторонам – в комнате был страшный беспорядок. Конечно, все эти дни ей было не до уборки, а сама Алиса никогда бы не прибралась в своей комнате. «Не приучила я ее! – упрекнула себя Анна. – Раньше надо было это делать, а теперь… Теперь мать для нее не авторитет. Я сама погубила свой прекрасный образ – мама-защитница… Слабая, резкая, влюбленная, пьяная… Какая еще? Во всяком случае, не такая, чтобы она могла меня уважать…»Вещи дочери были разбросаны по всей комнате.Игрушки кучей валялись в углу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50