стянула их с рук и запихнула в карман пальто. Потом она расстегнула пальто и сняла его.Она оглядывалась в поисках места, куда можно было бы его положить, но тут Нэш шагнул к ней и взял пальто у нее из рук. Он подошел к шкафу, вынул оттуда вешалку и повесил пальто. Как только он повернулся к ней, тяжелое пальто беззвучно соскользнуло с тонких проволочных плечиков и упало на пол. Саре это было безразлично.Она бросила взгляд на электрические часы, стоявшие на письменном столе. 20.03. Нэш перехватил ее взгляд. Их глаза встретились.— У нас мало времени, — услышала Сара как бы со стороны свой собственный голос.Это подстегнуло Нэша. Он схватил подушки с кушетки и побросал их на пол. Потом разложил кушетку, превратившуюся в двуспальную кровать.Белые простыни. Чистые. Две горизонтальные складки в тех местах, где матрас был сложен.Нэш щелкнул пальцами, как будто что-то вспомнил.— Вино. Кажется, где-то здесь у меня была бутылка вина.Сара не ожидала всех этих предварительных церемоний. Ей они были не нужны, но она подумала, что глоток вина совсем не помешает. Нэш порылся на полках и вернулся с двумя бумажными стаканчиками и зеленой бутылкой с отвинчивающейся жестяной крышечкой. Протянув один стаканчик ей и зажав край другого в зубах, чтобы освободить обе руки, он открыл бутылку, налил сперва ей, потом себе.— Счастливого Рождества!— Счастливого Рождества! — эхом откликнулась она.Тонкий бумажный стаканчик оказался слишком хрупким, Саре пришлось обхватить его обеими, руками, чтобы не продавить стенки. Она сделала глоток. Неплохо. Сладкое и теплое. Очень теплое. Она почувствовала, как вино согревает ей желудок, и сделала еще глоток.Нэш пересек комнату и запер дверь. Здравая мысль.— Свет выключить? — спросил он, держа руку на выключателе.— Да.Свет, безусловно, следовало выключить. Ей было страшно и неловко. Что она делает?Нэш щелкнул выключателем. Свет с улицы ворвался в комнату сквозь прорези жалюзи и разукрасил полосами и пол, и кровать. Слишком светло. Должно быть гораздо темнее.— Неужели нельзя их закрыть поплотнее? — спросила Сара.Нэш подошел к окну, но после краткой борьбы с капризными шторами пожал плечами и признал свое поражение. Сара поставила свой стаканчик с вином на шкафчик с картотекой и подошла к окну. Взявшись двумя руками за концы белого шнура, она потянула в разные стороны. Жалюзи закрылись.“Уходи. Возьми свое пальто и уходи отсюда…”Сара повернулась кругом.— Я ничего о вас не знаю. — Она говорила в темноту, проводя рукой по поверхности шкафчика с картотекой, пока не нащупала свой стаканчик. Теперь настал ее черед тянуть время. — Может, вы женаты, откуда мне знать.— Я не женат.— Но я замужем.— Я знаю.— И вас это не смущает? Секс с замужней женщиной?Нэш засмеялся.Глаза Сары стали привыкать к темноте, она различила его силуэт. Нэш примостился на краю стола. Его голос прорезал темноту — ровный, безучастный. Он медленно выговаривал слова, и это делало их весомыми.— Кое-кто считает… что у меня нет совести.Если раньше Саре было страшно, то теперь она пришла в ужас. О, она с легкостью готова была поверить, что люди считают его бессовестным. Но сама-то она в это верила?— Почему вы пришли, Сара?Такой невозмутимый. И почему он так спокоен, когда она вся едва держится на ногах от страха и смущения? Сара выпила залпом оставшееся вино и поставила пустой стаканчик на стол.— Я не знаю.Голос у нее слегка дрожал, но она надеялась, что Нэш этого не заметил. Он не настолько хорошо ее знал, чтобы заметить. Он вообще ее не знал, если на то пошло.— От скуки?— Нет. — Не станет она ему признаваться, что думала о нем, вспоминала, не могла выбросить его из головы. Нет, уж такого удовольствия она ему не доставит. — Ну… пожалуй, да. Пожалуй, скука тоже сыграла свою роль.— Я так и думал.В его голосе прозвучало чуть ли не облегчение. Часы на столе тихонько гудели, цифры светились в темноте, отсчитывая стремительно ускользающее время.— У меня не было другого выхода. Мне пришлось так поступить, — путано объяснила она.— Что вы имеете в виду? Одержимость? Навязчивую идею?— Я не знаю. Может быть.— У меня самого бывают навязчивые идеи. Нэш встал. Двинулся к ней. Налил еще вина в ее стаканчик, а сам поднес бутылку к губам, запрокинул голову и сделал большой глоток прямо из горлышка.Сара выпила вино как лекарство. А выпив, отставила пустой стаканчик и начала раздеваться.Нэш сделал еще глоток дешевого вина, содрогнулся, завинтил бутылку и, подняв голову, увидел, что Сара стягивает с себя свитер и бросает его на пол. Не сводя с нее глаз, он отставил бутылку в сторону. Сколько раз он вспоминал о ней за последние две недели? Сколько раз боролся с искушением отправиться в магазин или проехать по улице мимо ее дома, останавливая себя в самый последний момент?И вот теперь она здесь. Стоит перед ним. Снимает с себя одежду. Ведет себя так, будто ей это не впервой, будто она занимается этим каждый день. Будто это какое-то деловое соглашение между ними.Он хотел ее. Бог свидетель, он страстно хотел ее.И он даже бросил ей вызов. Так откуда же у него теперь такое чувство, что все пошло наперекосяк?— Вы все еще хотите меня? — прошептала Сара.У Нэша вырвался тихий стон. Разве не об этом он мечтал целыми днями? Разве не это снилось ему каждую ночь?Часы у него за спиной издали скрипучий звук, отмерявший каждые полчаса.20.30.Он собирался поступить благородно, он как раз открыл рот, чтобы сказать, что, пожалуй, не стоит этого делать, но тут она расстегнула лифчик и уронила его на пол. Его глаза привыкли к темноте. И хотя Сара закрыла жалюзи, он все-таки различал очертания ее груди, темные кружки сосков.В паху у него запульсировала кровь, он ощутил возбуждение.Сара тем временем сняла джинсы.За ними последовали трусики.Ее бледная кожа светилась в полутьме. Нэш видел темный треугольник волос внизу ее живота. Сара опустилась на кровать и вытянулась на спине, длинные волосы веером рассыпались по подушке, груди торчали вверх двумя холмиками, под кожей четко обозначились ребра. Плоский живот. Длинные стройные ноги.— Скорее… Чего ты ждешь?Голос у нее был хриплый и напряженный. В нем звучала чуть ли не паника.Нэш всегда любил эротическую игру, предшествующую совокуплению. Ему нравилось доводить женщину до последней черты, возбуждать ее руками, губами, языком и только потом овладевать ею. Нет на свете ничего более волнующего, более эротичного, чем женщина, испытывающая оргазм, пока он пробует ее на вкус. Ему всегда хотелось быть на месте в тот самый момент, когда она замрет, напряжется и содрогнется…Но Сара хотела всего лишь примитивного полового акта и больше ничего.Нэш стащил через голову только что надетую футболку, осторожно оттягивая резинку, потому что возбуждение мешало ему, освободился от своих тренировочных брюк и отшвырнул их ногой.Воздух охладил его пылающую кожу.Две узкие полоски света падали на нее, освещая соблазнительные участки тела. Шею. Одну грудь с розовым соском. Бедро.И тут он заменил, что она не сняла носки.Нэш улыбнулся. Опершись коленом о матрац, он взял ее ногу, провел пальцами от колена к лодыжке, стянул носки один за другим и поставил ее босые ступни к себе на бедра. Опять его пальцы заскользили, на этот раз от лодыжек к коленям и обратно. Обхватив обеими руками тонкие щиколотки Сары, он передвинул ее ступни повыше.Он ожидал, что она немедленно раскроется, но этого не произошло. Тогда он подхватил ее под колени.— Сара?..Она раздвинула ноги и повернула голову набок. Он видел, как напряглись жилы на ее тонкой, длинной шее. Видел ее полураскрытые губы.— Скорее, — прошептала она, задыхаясь. — Скорее.Нэш опустился между ее ног, предварительно поцеловав живот. Потом передвинулся выше, прижался грудью к ее груди, животом к ее животу, Готовый проникнуть в нее.Кровь гудела у него в висках, но даже сквозь этот шум пробивался настойчивый голос, твердивший, что все неправильно, что так не занимаются любовью. Нэш и сам не знал, как это называется, но любовью они точно не занимались. Черт побери, они даже ни разу не поцеловались!Она его просто использует. Вот как это называется. Он почувствовал ее пальцы, обхватившие его ягодицы — они нетерпеливо тянули его вниз, звали овладеть ею поскорее.С его лица сорвались капли пота и упали на нее. Кровь гудела, стучала…Допустим, она его использует. Ну и что? Нэш содрогнулся всем телом, его напряженный член болезненно пульсировал. Он сделал выпад. Сильный и длинный бросок вперед.И ничего. Проникновения не произошло. Ее тело сместилось от толчка, так и не приведшего к соитию. Прерывисто дыша, Нэш приподнял ее бедра и провел рукой по мягкому гнездышку волос, просунул палец в нежные складки плоти. Он нахмурился. Просунул палец еще глубже и нахмурился еще больше.Она была совершенно сухой. Как пустыня. Нэш поднялся на локтях, упираясь коленями в матрац между ее бедер, но все еще прижимаясь животом к ее животу. Он тяжело дышал, его грудь бурно вздымалась и опадала. Он заглянул ей в лицо. Их тела переместились на кушетке, и теперь тонкая полоска света падала ей на лицо. И он увидел, что глаза Сары крепко-накрепко зажмурены. Какого черта? 12 Ей полагалось быть горячей и влажной, ей полагалось таять от желания, вместо этого она была суха, ее зубы были стиснуты, тело словно сведено судорогой и напряжено в ожидании боли.— Не останавливайтесь.— Вы же не хотите… чтобы я взял вас насильно?— Это не имеет значения. Нэш отодвинулся от нее.— Господи, это невозможно! — Он сел, повернувшись к ней спиной, спустил ноги на пол, оперся локтями на колени, провел руками по волосам, потер лицо. — Господи…Его прошиб пот, дыхание стало прерывистым и частым. Стук сердца гулко отдавался в груди, как в пустом барабане. Так он просидел несколько минут, пережидая, пока кровь успокоится. В комнате повисла тягостная тишина, казалось, она давит на него, как мраморная плита. На улице, где-то вдалеке, завыла сирена, но шум вскоре затих.Нэш ничего не понимал. Какого черта ей надо? В какую игру она играет? Было совершенно ясно, что заниматься с ним сексом она не хочет, что она себя к этому принуждает.Его взгляд упал на брюки, лежавшие на полу. Нэш подхватил их, сунул в них ноги, натянул. Потом поднялся и начал шарить в темноте, нащупывая футболку. Надев ее, он повернулся и сказал:— Я не понимаю, какого черта…Его голос прервался.Сара лежала на боку лицом к окну, подложив сцепленные руки под голову, подтянув колени к животу, уставившись широко раскрытыми глазами в пустоту. Она плакала. Совершенно беззвучно.О боже.Он был человеком без сердца, без совести, но его вдруг пронзила невыносимая боль. Эта боль судорогой сжала ему горло и едко защипала глаза. Эта боль была ему знакома, но он не хотел испытать ее вновь.— Сара.Нэш сел рядом с ней, и матрац под ним прогнулся, пружины заскрипели. Он протянул руку, неуверенно повисшую в воздухе над ее обнаженным бедром, и в конце концов опустил ее на плечо Сары.Кожа у нее была ледяная. Нэш нащупал одеяло и укрыл ее. Контуры ее тонкого тела едва проступали под грубой тканью.Впервые в жизни Нэш чувствовал себя совершенно растерянным. Он молчал. Он просто не знал, что сказать.Сара судорожно вздохнула. Этот тихий вздох наполнил комнату и еще больше усугубил его боль. И тут она заговорила — тихо, безучастно. Этот бесцветный голос, скупо отмерявший слова, сам по себе свидетельствовал о многом. Например, о нечеловеческом самообладании.— Я думала, что могу стать другой. Хоть ненадолго.Нэш не знал, что ему делать, но на всякий случай обнял ее. Он прижимал Сару к себе и укачивал, как ребенка. Он вдыхал ее запах. Он гладил ее по волосам, пропуская шелковистые пряди между пальцами.Он инстинктивно угадал, что сейчас перед ним настоящая Сара Айви, а не светская львица в дорогих нарядах и сверкающих драгоценностях, не богатая высокомерная сучка, повернувшаяся к нему спиной.Или взять, к примеру, женщину на пляже — там тоже была настоящая Сара Айви. Дерзкая. Вызывающая. Сексуальная. Сводящая его с ума.Но эта, теперешняя Сара Айви… она разбила ему сердце.Часы на столе издали свой привычный скрипучий звук. Прошло еще полчаса. Девять часов вечера. Сара подняла голову с его плеча и вздохнула:— Мне пора идти.Чувствуя себя до странности беззащитным, он позволил ей выскользнуть из своих рук. Ее тело оставило на нем невидимый, но ощутимый теплый отпечаток.Она встала, прижимая к себе одеяло.— Не смотрите на меня, пока я буду одеваться, — попросила Сара.Нэш уже видел ее обнаженной. У него была ее фотография, которую он разглядывал ежедневно, та фотография, о которой он ей солгал. Он отвернулся и подошел к окну, приподнял одним пальцем пластину жалюзи. Металлическая полоска согнулась со щелчком, Нэш выглянул в образовавшийся треугольник. В окно светила полная декабрьская луна. Она стояла низко над горизонтом, ее расплывчатые очертания предвещали приближающуюся снежную бурю.— Не уходите, — тихо сказал Нэш.— Мне надо идти.— Почему? — Ему противно было думать, что она торопится вернуться к Айви. — Вы не пришли бы сюда, если бы были счастливы в браке.Она ничего не ответила. Не стала ни подтверждать его правоту, ни отрицать ее. Нэш ничего не понимал. Зачем женщине цепляться за неудачный брак? Некоторые женщины делали это ради детей, но у нее не было детей. Значит, из-за денег.Ему не хотелось включать электрический свет, назойливый и резкий, и он предпочел просто открыть жалюзи, впустив в комнату мягкое освещение с улицы. Сара двигалась у него за спиной, до него донеслись ее легкие шаги, пока она пересекала комнату.Нэш обернулся.Сара была полностью одета и в этот момент как раз набрасывала на плечи пальто. Казалось, одевшись, она вновь обрела уверенность в себе. К ней вернулась ее обычная холодноватая отчужденность. Она подошла к телефону и вызвала себе такси.Его охватил гнев… а может быть, страх?— Что будет, если вы вернетесь домой чуть позже? — спросил Нэш с издевкой. — Он лишит вас карманных денег?Сара молча окинула его взглядом.Последние несколько лет Нэш слишком возомнил о себе: он считал, что знает о жизни больше, чем кто бы то ни было. Теперь он понял, что зря был так самонадеян. Под взглядом Сары его самомнение пошатнулось. Ему вдруг показалось, что он стоит у самого края пропасти и вот-вот полетит вниз.— Да, — насмешливо ответила она. — Он лишит меня карманных денег.Нэш вспомнил, что эта женщина пыталась покончить с собой.Они говорили о какой-то ерунде, ходили вокруг да около, избегая упоминаний о том, что только что случилось, вернее, не случилось между ними.— Я не понимаю, — сказал Нэш в бессильной досаде. Ему нужны были недвусмысленные ответы. — Зачем вы сюда пришли? Назло ему? — Тут ему в голову пришла другая мысль, больше соответствовавшая его первоначальному представлению о Саре Айви: — А может, вам просто хотелось поваляться в грязи, но в последний момент вы обнаружили, что у вас для этого кишка тонка?Сара отвернулась. Вновь обретенное самообладание изменило ей.— Я… я… ну… — Она сглотнула и крепко сжала губы. — Я хотела предложить вам обмен. — Она говорила так тихо, что Нэш едва различал слова. — Я была готова… то есть я так думала… — Сара передернула плечами, из ее груди вырвался нервный смешок. — Просто оказалось, что секс мне не подходит… как средство платежа. — Сцепив руки, она стиснула их изо всех сил. — Вот если бы вы попросили что-нибудь другое… все, что угодно… это могло бы сработать.— О чем вы говорите?— О сексе. Вы же этого требовали. Вы поставили мне ультиматум.Нэша оглушили негромко произнесенные ею слова.Что с ним произошло? Когда он успел стать таким бессердечным сукиным сыном? Ведь было время, когда он был куда более наивным, чем Харли. Было время, когда все его считали славным парнем и он сам был о себе того же мнения. А потом ему причинили боль. Его смертельно ранили. И он решил стать беспощадным. Пусть его хоть живьем едят — зубы обломают. Но это… О господи.— Мне нужно идти.Ее слова доносились до него как сквозь густой туман.— П-погодите. — Весь дрожа, он схватил свитер и сумел втиснуть ноги в кроссовки. — Я вас провожу.Они спустились по ступеням, прошли по длинному унылому коридору и вышли из здания. Луна совсем скрылась за тучами, с неба, в полном безветрии, медленно опускались снежинки — огромные, кружевные, словно вырезанные из папиросной бумаги.Сара запрокинула голову к ночному небу.— Снег, — сказала она по-детски удивленным голосом.Нэш следил, как снежинки садятся ей на волосы, на щеки, повисают на ресницах и медленно тают. Когда она вновь повернулась к нему, ее губы улыбались. Это была не та едкая усмешка, что он видел у нее на лице раньше, а настоящая улыбка — искренняя и нежная.Стена, которую Нэш с таким тщанием, с таким трудом воздвиг между собой и остальным миром, рухнула. И он понял, что с этой секунды все изменилось бесповоротно. Он уже никогда не сможет смотреть на мир как бы со стороны, с прежним бесстрастным отчуждением, которым так нелегко было овладеть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31