За ними цепочкой потянулись остальные (всего я насчитал пятьдесят три собаки, с «моим» — пятьдесят четыре). Последним пещеру покинул Аррутар-человек, бросив взгляд на выход из неё: оттуда уже слышалась перекличка приближающихся солдат. Я отключил связь, и пещера пропала. Теперь и там, и здесь стояли металлические конструкции непонятного для непосвящённых назначения. А куда подевались Синие Псы — думайте-гадайте!
* * *
Аррутар послал нескольких сипсов на разведку вглубь каньона: Великий Синий Пёс искал новое место обитания. Свободные псы разлеглись на поляне, греясь на солнце. Рани и А-Ту с мальчишеским интересом рассматривали глобус портала: я показал им, как увеличивается и прокручивается изображение. С их стороны теперь то и дело доносились восклицания Рани: «Во-во, здесь, клянусь рогом синего кабарта, здесь мы схлестнулись с имперской галерой!», «А вот здесь нас така-ая штормина застала, буря мала!»
Мы с Аррутаром-человеком сидели на горячем от солнечных лучей валуне, ожидая результатов разведки. Я наблюдал за вознёй щенков. Белый, самый шустрый и нахальный, подкрался сзади к толстенькому и меланхоличному братишке, уже успевшему заснуть, схватил его зубами за хвост и, натужно пятясь, поволок. Но маленький лентяй, все четыре лапы которого безвольно волочились по траве, даже не удосужился проснуться: не открывая глаз, он только недовольно фыркал. Эта сценка позабавила и рассмешила меня.
— Жаль, но придётся от него избавляться, — раздался голос Аррутара.
— От кого? — не понял я.
— От белого.
— Но почему? Здоровый, резвый щенок. Мне кажется, даже более развитый, чем остальные.
— Щенки уже вступили в пору понимания. Этот не такой, как остальные. Он не слышит зов Великого Синего Пса, и тем может быть опасен.
— Ты его убьёшь?
— Придётся. Сам он не уйдёт.
— Это жестоко.
— Это необходимо.
— А если я его заберу?
— Зачем он тебе? — удивлённо поднял брови Аррутар.
— Для чего вообще человеку собака? — ответил я вопросом на вопрос. — Друг. Охранник.
— Я тебя плохо охраняю?
— Ты... Ты — это совершенно другое дело. Тебя я, говоря откровенно, вообще не воспринимаю как собаку. Так ты отдашь мне щенка?
— Бери. Я не хочу его убивать. Каньон кончился.
— Какой каньон? Какое отношение щенок имеет к каньону?
— Никакого. Я добежал до конца. Этот каньон очень маленький, за поворотом он заканчивается стеной. Здесь слишком тесно и слишком мало дичи для Великого Синего Пса. Надо искать другое место.
— Нет проблем! С помощью Волшебных Врат можно попасть во множество мест. Сейчас мы подберём тебе что-нибудь подходящее. Прошу! — жестом щедрейшего Гаруна аль Рашида я пригласил Аррутара к порталу.
Предвидя, что поиск подходящей территории (с учётом необходимости провести разведку) может затянуться надолго, я вновь послал А-Ту в лагерь.
— Передай, чтобы не волновались. И пусть разбивают стоянку. Лучше подальше от дороги. Пока неизвестно, сколько времени мы здесь пробудем. Да, и позови сюда Муму.
Ходило А-Ту не долго. За время его отсутствия я успел показать Аррутару несколько пейзажей, но ни одним из них он не остался доволен: отметал с первого взгляда, даже не выходя на разведку.
— Великому Синему Псу нужны горы, — наконец промолвил он.
— Так что же ты об этом сразу не сказал? Вы хотите горы? Их есть у меня! Пли-из!
Я выбрал на карте одно место, показавшееся мне необыкновенно заманчивым, и набрал соединение с ним. Пока проём мерцал, подошли А-Ту и Муму, который боязливо косился на огромное сборище невиданных им доселе зверей — Синих Псов.
— Наши разбивают лагерь, — доложило А-Ту. — Юная эд-ди Ан наказала передать: ей жаль, но ждать нас она не может: тело дюженника уже начало разлагаться. Нас обогнал торговый караван, к нему она и присоединилась.
— Что ж, в добрый путь, — сказал я несколько рассеяно, так как был поглощён открывшимся в приёмнике завораживающим видом: над островом (а я выбрал один из небольших островов в Серединном море, на котором, судя по карте, не имелось ни одного поселения) бушевал мощнейший шторм, вздымая высокие крутые валы и с размаху бросая их на прибрежные скалы. Огромная сизая туча, окрашенная заходящим солнцем в лиловые и бордовые разводы, обрушивалась вниз косыми струями дождя толщиной в палец, которые прибивали к земле всю растительность и широкими грязными ручьями стекали в море.
— Да уж, погодка не для прогулок! Ну что ж, зайдём в следующий раз, — пробормотал я и потянулся к управлению, намереваясь переключиться куда-нибудь в другое место.
— Погоди, Светлый, — остановил меня Рани. — Это ураган-скакун. Окоём чист, и очень скоро всё прояснится.
И действительно: всего через несколько минут о непогоде напоминала только прибитая трава, огромные лужи да удаляющаяся к горизонту туча. Я переступил через порог портала, и ветер, понемногу ослабевающий, но ещё достаточно сильный, тотчас взъерошил мне волосы.
Здешний портал стоял под открытым небом на ровной площадке на вершине могучего прибрежного утёса, откуда открывался безумно красивый вид и на остров, и на продолжающее волноваться море. Остров походил на пасторальную картинку: пляжи со светло-жёлтым, почти белым песком и изумрудно-голубыми лагунами; широкие пологие долины, густо поросшие джунглями; могучий горный массив с вулканом посередине, дымящим тихо и безобидно, как дедушка с трубкой у камина.
Я обернулся. Почти все мои спутники уже стояли тут же, на площадке. Один лишь Муму испуганно топтался перед проёмом с той стороны, беспрестанно осеняя себя Святым Косым Крестом в Круге.
— Чего ждёшь? Иди сюда! — поманил я его рукой.
Муму, не переставая креститься (или правильнее говорить «кружиться»?), шагнул мне навстречу с видом бросающегося в прорубь, затем глубоко выдохнул, переводя дух, и стал озираться, уже чисто механически продолжая выписывать в воздухе святую фигуру.
— Энто чаво, а, Светлый лад-лэд? — настороженно спросил он.
— Неудобицы, которые ты просил. Не знаю, кому как, а мне этот остров нравится. Как бы он ни назывался раньше, я переименовываю его в Априю — в честь своего рода, — сказал я и громко процитировал: «Здесь будет город заложён!»
— Да на что он нужен, город энтот! — замахал руками Муму. — Город — это... — он скрючил пальцы перед лицом и скорчил прекислую физиономию. — А вот дрогоут, это... — Муму расправил плечи, развёл в стороны руки и расплылся в широчайшей улыбке, всем своим видом изображая подобие плаката «Добро пожаловать!»
— Хорошо, — рассмеялся я, — уговорил! Будем строить дрогоут. Сходи, поищи для него подходящее место. Аррутар, и ты осмотрись. Если эти горы тебе не понравятся, подыщем другие.
Аррутар молча кивнул. Из портала вышли несколько сипсов и, спустившись вниз по обращённому к центру острова пологому склону утёса, разбежались в разных направлениях.
— Ну, дык, стало быть, я пошёл, — произнёс Муму и, по-хозяйски озираясь и потирая руки, тоже стал спускаться.
— Не задерживайся, скоро стемнеет, — крикнул я ему вслед.
* * *
Муму вернулся почти перед самым заходом светила, которое по какому-то странному оптическому феномену сначала очень надолго зависло у самого горизонта, касаясь его своим краем, а потом резко «провалилось», и всё окружающее увязло в непроницаемо-дегтярной тропической ночи. Лишь из проёма портала, оттуда, где солнце ещё и не думало садиться, как из открытой двери лился свет и ложился на камень утёса недлинным резко очерченным прямоугольником.
— Как тебе неудобицы? — поинтересовался я у старшего герасима.
— Светлый лад-лэд шутить изволит? — лицо Муму счастливо сияло. — Какие ж то неудобицы? Туточки, ежели телегу без присмотра оставить, дык она через неделю кустом цветущим обернётся! Недалече, силях в трёх, ручеёк течёт. Ма-ахонький, правда, но водичка — что твой мёд! Вот с ним рядышком можно и дрогоут спроворить!
— А ты что скажешь? — спросил я Аррутара.
— Остаюсь, — коротко ответил тот. И сразу же из портала цепочкой потянулись сипсы, тут же растворяясь во мгле, которая, судя по всему, не мешала им ориентироваться. Последней вышла матёрая псица и, подойдя к нам, положила у моих ног белого щенка-изгоя. Облизав его напоследок и шумно вздохнув, она также исчезла в ночи. Поймав порывавшегося бежать за ней щенка, я взял его на руки. Он немножко повырывался, но, осознав бесполезность этого, затих и только чуть поскуливал.
— Я думаю, Синие Псы успели осмотреть больше, чем Муму, — вновь обратился я к Аррутару. — Ты, случаем, не встречал на своём пути речку?
— Рек не встречал, только несколько маленьких ручьёв. Но в горах есть большое озеро.
— А хищников не заметил?
— В лесу живёт пара лагров. Я несколько раз чувствовал их запах. Но лагры никогда не нападает на людей первыми.
— Крысобак не чувствовал?
— Крысобак здесь нет.
— Вот это хорошо! Значит, не надо будет кажилиться, стены вокруг дрогоута строить, — довольно произнёс Муму.
— Желаю тебе хорошо устроиться. Мы вернёмся с рассветом, — сказал я вслед уходящему Аррутару.
ГЛАВА 5
МОЙ СОЛНЕЧНЫЙ ГОРОД
Серединное море, Априя,
28 кумината 8855 года
— Тоже мне, нашёл, кого в пример ставить! Да на дне моря видал я и твоих Мечпредержащих, и дома их каменные! При тутошней жарище ты в таком доме заживо зажаришься! Говорю тебе, буря мала, из дерева дома строить надо! И только из дерева! — горячился Рани.
— Они такие же мои, как и твои! — запальчиво отвечал ему Джой. — Ты на леса здешние посмотри: сплошной тонкостой! Ноги до колен стопчешь, пока найдёшь дерево толще моей руки! На всём острове строительного леса на один дом не сыщешь!
— А и не надо ничего искать! Пошлём мужичков в тайгу. Они там нарубят, чего надо, а потом через Врата — сюда!
— А пожары? — не унимался Джой. — Какой дом быстрее сгорит: каменный или деревянный? Деревянный дрогоут придётся по новому отстраивать ежегодно, если не чаще! Муму, а ты что скажешь?
— Я-то? — Муму поскрёб пятернёй густую бороду. — Я вот что скажу: как Светлый лад-лэд прикажет, так и строить будем.
При этих словах взоры всех членов главной архитектурной комиссии Одессы (так я решил назвать новый населенный пункт) обратились в мою сторону. Комиссия, в состав которой помимо моего «ближнего круга», входили старший и оба младших герасима, проводила выездное заседание на месте закладки первого камня нового поселения, на поляне под тенистым бананом.
— Первым делом, — сказал я, крутя в руках длинный гибкий прутик, — всеми имеющимися у нас силами построим один большой дом, чтобы в нём — временно — могли бы жить как можно больше людей. Позже в нём будет находиться администрация.
— А как же это... — встрял Муму. — Наперво бы дом для Светлого лад-лэда...
— Приятно, Муму, что ты обо мне заботишься. Но строить будем то, что я скажу. Мне пока есть где жить.
Пока в Одессе не решилась жилищная проблема, мы с «тушканчиками» решили жить в ковчеге, который мужички сноровисто разобрали и, пронеся по частям через портал, вновь собрали уже на острове. Точно так же, по частям, они переправили сюда все свои телеги. Большая поляна возле ручья была разбита на участки, которые закрепили за крестьянскими семьями. Установив телеги на месте будущих домов, селяне принялись обустраивать свои наделы: появились ограды, обозначив первую улицу нового города, зачернели первые вскопанные грядки огородов, заполоскалось на ветру сохнущая после стирки одежда.
— Под домом сделаем хранилище продовольствия, — продолжил я. — Для этого выкопаем яму: восемь на восемь локтей, глубиной шесть локтей. Вынутой землёй выравниваем главную улицу. Стены подвала выкладываем камнем. Позже откуда-нибудь из Заполярья наносим льда. Сверху делаем накат, и начинаем строить дом. Несущие конструкции будем делать из деревьев, которые заготовим в тайге, а стены — вот из этого, — я показал всем прут.
— Из прутика? — вытаращил глаза Джой.
— Да. Делаем плетёные стены и обмазываем их глиной. Глины здесь много. Думаю, вариант для здешнего климата оптимальный. Вопросы есть?
— Крыть нечем. Крышу, то есть... — сказал младший герасим Даду.
— Крыть? — я немного призадумался. — Среди вас гончар имеется?
— Имеется, имеется. Лито-старший гончар отменный!
— Соорудить ему печь для обжига, пусть займётся изготовлением черепицы. Бади, съезди в Суродилу, закупи лопаты, топоры... В общем, согласуйте с Муму, какой инструмент нужен. Да не забудь купить продовольствия побольше: земляные работы вызывают повышенный аппетит.
— Светлый лад-лэд хочет сказать, что мы должны кормить всю эту ораву? — демонстративно выпучил глаза Бади.
— Да. Именно это я и хочу сказать.
— Но при таком числе едоков наших денег надолго не хватит.
— Будет день, будет и пища. Будет тим, будет и тыщща, — беспечно отмахнулся я.
— Э-э-э... — почесал затылок Бади. — А может-таки лучше съездить и завоевать Отонар? Мне это представляется менее затратным делом...
— Нет, дорогой Бади. Теперь мне Отонар даром не нужен. Наше маленькое государство для императора — невидимка. Что может быть лучше?
Бади вздохнул и, загибая пальцы, принялся подсчитывать предстоящие немалые траты: наша колония насчитывала сто пятьдесят шесть человек. Кроме того, в ней были: один рик, тринадцать волов и один «несовершеннолетний» Синий Пёс белого цвета.
— Ну, какой же ты Синий Пёс? — сказал я однажды щенку, который в это время атаковал, обтявкивая и напрыгивая с разных сторон, «свирепого врага» — мой сапог. — Ты Белый Пёс, Бепс. Может, так тебя и назвать? Только, пожалуй, одну букву уберу: Бес. Бес! Ко мне, косолапина пушистая!
Так щенок получил кличку. Весёлый и добродушный, обласкиваемый всеми, Бес целыми днями носился по Одессе и всюду совал свой любопытный нос. Насытившись впечатлениями и изрядно устав, он прибегал под вечер, выпрашивал у Ил чего-нибудь вкусненького на ужин, заваливался тёплым клубком мне под бок и уютно сопел до самого утра. Впрочем, уставал не только он. Дела хватало всем: строительство Одессы шло ударными темпами. Мне тоже хотелось поработать физически, но в этом вопросе я не нашёл абсолютно никакого понимания у своих подданных.
— Ну не лэдское это дело, совершенно не лэдское! — увещевал меня начальник гвардии. — И уж, тем более, не лад-лэдское! Твоё дело — приказы приказывать. А ежели размяться хочешь — с моими оболтусами в воинском искусстве посоперничай, поучи их! Да мне и самому у тебя есть чему поучиться: видел тебя в деле, знаю что говорю.
«Своими оболтусами» Петя ласково называл свой отряд из шести крепких парнишек, которых он с боем вырвал из цепких хозяйственных ручищ Муму.
— Тута делов невпроворот, каждая пара рук на счету, а ты меня кадров лишаешь! — возмущался на общем совете старший герасим, уже успевший нахвататься от меня канцеляризмов. — Не-е! И думать не моги! Да чтобы в тот момент, когда все, горя трудовым энтази... энтузис... То исть, все работать будут, а энти здоровущие лбы — прохлаждаться?!
Однако, несмотря на его протесты, совет всё же решил, что необходимо создать маленькую, но многофункциональную боевую единицу: она же гвардия, она же полиция, она же армия, она же пожарный расчёт, она же подразделение МЧС. И надо сказать, что прохлаждаться парням не приходилось. Петя устроил им такую насыщенную жизнь, что, подозреваю, о времени, когда можно было целый день беззаботно махать лопатой или кайлом, они вспоминали как об отдыхе. Каждое утро теперь начиналось у нас с тренировки по боевому искусству, синтезированного мною из всех моих знаний в этой области. После тренировки и завтрака у гвардейцев наступало время огневой подготовки. К великому сожалению Пети, занятия велись чисто теоретические, так как с боеприпасами у нас ощущалась большая напряжёнка. Я же седлал Буцефала и отправлялся на прогулку. Не только для своего удовольствия, но и для разминки рика: нельзя допускать, чтобы Буцефал застаивался. Кроме того, я упражнялся в вольтижировке и достиг в этом очень хороших результатов: по моим командам рик послушно выполнял даже такие действия, которые, думаю, не смогла бы сделать даже самая умная земная лошадь. Ближе к полудню собирался общий совет, на котором оперативно решались насущные вопросы строительства и хозобеспечения. Два вопроса поднимались неизменно: Муму жаловался на недостаток рабочих рук, Бади — на быстро тающий «золотой запас» государства.
Дорога Суродила — Отонар,
3 вивината 8855 года
— А вдруг он того... и взаправду?.. — подручный конвой-лэда, обращаясь к начальнику, поглядывал на меня с опаской, нервно теребя в руках недоуздок своего рика.
— Только такой болван, как ты, может принять это ряженое пугало за атак-редера! — криво усмехнулся тот и презрительно сплюнул в мою сторону. — Этот — не только не атак-редер, он вообще не из Мечпредержащих. Тех я нутром чую! Мечпредержащим родиться надо! Да и где ты видел, чтобы атак-редер появлялся за Большой Стеной, не имея при себе хотя бы дюжину Неутомимых охраны?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
* * *
Аррутар послал нескольких сипсов на разведку вглубь каньона: Великий Синий Пёс искал новое место обитания. Свободные псы разлеглись на поляне, греясь на солнце. Рани и А-Ту с мальчишеским интересом рассматривали глобус портала: я показал им, как увеличивается и прокручивается изображение. С их стороны теперь то и дело доносились восклицания Рани: «Во-во, здесь, клянусь рогом синего кабарта, здесь мы схлестнулись с имперской галерой!», «А вот здесь нас така-ая штормина застала, буря мала!»
Мы с Аррутаром-человеком сидели на горячем от солнечных лучей валуне, ожидая результатов разведки. Я наблюдал за вознёй щенков. Белый, самый шустрый и нахальный, подкрался сзади к толстенькому и меланхоличному братишке, уже успевшему заснуть, схватил его зубами за хвост и, натужно пятясь, поволок. Но маленький лентяй, все четыре лапы которого безвольно волочились по траве, даже не удосужился проснуться: не открывая глаз, он только недовольно фыркал. Эта сценка позабавила и рассмешила меня.
— Жаль, но придётся от него избавляться, — раздался голос Аррутара.
— От кого? — не понял я.
— От белого.
— Но почему? Здоровый, резвый щенок. Мне кажется, даже более развитый, чем остальные.
— Щенки уже вступили в пору понимания. Этот не такой, как остальные. Он не слышит зов Великого Синего Пса, и тем может быть опасен.
— Ты его убьёшь?
— Придётся. Сам он не уйдёт.
— Это жестоко.
— Это необходимо.
— А если я его заберу?
— Зачем он тебе? — удивлённо поднял брови Аррутар.
— Для чего вообще человеку собака? — ответил я вопросом на вопрос. — Друг. Охранник.
— Я тебя плохо охраняю?
— Ты... Ты — это совершенно другое дело. Тебя я, говоря откровенно, вообще не воспринимаю как собаку. Так ты отдашь мне щенка?
— Бери. Я не хочу его убивать. Каньон кончился.
— Какой каньон? Какое отношение щенок имеет к каньону?
— Никакого. Я добежал до конца. Этот каньон очень маленький, за поворотом он заканчивается стеной. Здесь слишком тесно и слишком мало дичи для Великого Синего Пса. Надо искать другое место.
— Нет проблем! С помощью Волшебных Врат можно попасть во множество мест. Сейчас мы подберём тебе что-нибудь подходящее. Прошу! — жестом щедрейшего Гаруна аль Рашида я пригласил Аррутара к порталу.
Предвидя, что поиск подходящей территории (с учётом необходимости провести разведку) может затянуться надолго, я вновь послал А-Ту в лагерь.
— Передай, чтобы не волновались. И пусть разбивают стоянку. Лучше подальше от дороги. Пока неизвестно, сколько времени мы здесь пробудем. Да, и позови сюда Муму.
Ходило А-Ту не долго. За время его отсутствия я успел показать Аррутару несколько пейзажей, но ни одним из них он не остался доволен: отметал с первого взгляда, даже не выходя на разведку.
— Великому Синему Псу нужны горы, — наконец промолвил он.
— Так что же ты об этом сразу не сказал? Вы хотите горы? Их есть у меня! Пли-из!
Я выбрал на карте одно место, показавшееся мне необыкновенно заманчивым, и набрал соединение с ним. Пока проём мерцал, подошли А-Ту и Муму, который боязливо косился на огромное сборище невиданных им доселе зверей — Синих Псов.
— Наши разбивают лагерь, — доложило А-Ту. — Юная эд-ди Ан наказала передать: ей жаль, но ждать нас она не может: тело дюженника уже начало разлагаться. Нас обогнал торговый караван, к нему она и присоединилась.
— Что ж, в добрый путь, — сказал я несколько рассеяно, так как был поглощён открывшимся в приёмнике завораживающим видом: над островом (а я выбрал один из небольших островов в Серединном море, на котором, судя по карте, не имелось ни одного поселения) бушевал мощнейший шторм, вздымая высокие крутые валы и с размаху бросая их на прибрежные скалы. Огромная сизая туча, окрашенная заходящим солнцем в лиловые и бордовые разводы, обрушивалась вниз косыми струями дождя толщиной в палец, которые прибивали к земле всю растительность и широкими грязными ручьями стекали в море.
— Да уж, погодка не для прогулок! Ну что ж, зайдём в следующий раз, — пробормотал я и потянулся к управлению, намереваясь переключиться куда-нибудь в другое место.
— Погоди, Светлый, — остановил меня Рани. — Это ураган-скакун. Окоём чист, и очень скоро всё прояснится.
И действительно: всего через несколько минут о непогоде напоминала только прибитая трава, огромные лужи да удаляющаяся к горизонту туча. Я переступил через порог портала, и ветер, понемногу ослабевающий, но ещё достаточно сильный, тотчас взъерошил мне волосы.
Здешний портал стоял под открытым небом на ровной площадке на вершине могучего прибрежного утёса, откуда открывался безумно красивый вид и на остров, и на продолжающее волноваться море. Остров походил на пасторальную картинку: пляжи со светло-жёлтым, почти белым песком и изумрудно-голубыми лагунами; широкие пологие долины, густо поросшие джунглями; могучий горный массив с вулканом посередине, дымящим тихо и безобидно, как дедушка с трубкой у камина.
Я обернулся. Почти все мои спутники уже стояли тут же, на площадке. Один лишь Муму испуганно топтался перед проёмом с той стороны, беспрестанно осеняя себя Святым Косым Крестом в Круге.
— Чего ждёшь? Иди сюда! — поманил я его рукой.
Муму, не переставая креститься (или правильнее говорить «кружиться»?), шагнул мне навстречу с видом бросающегося в прорубь, затем глубоко выдохнул, переводя дух, и стал озираться, уже чисто механически продолжая выписывать в воздухе святую фигуру.
— Энто чаво, а, Светлый лад-лэд? — настороженно спросил он.
— Неудобицы, которые ты просил. Не знаю, кому как, а мне этот остров нравится. Как бы он ни назывался раньше, я переименовываю его в Априю — в честь своего рода, — сказал я и громко процитировал: «Здесь будет город заложён!»
— Да на что он нужен, город энтот! — замахал руками Муму. — Город — это... — он скрючил пальцы перед лицом и скорчил прекислую физиономию. — А вот дрогоут, это... — Муму расправил плечи, развёл в стороны руки и расплылся в широчайшей улыбке, всем своим видом изображая подобие плаката «Добро пожаловать!»
— Хорошо, — рассмеялся я, — уговорил! Будем строить дрогоут. Сходи, поищи для него подходящее место. Аррутар, и ты осмотрись. Если эти горы тебе не понравятся, подыщем другие.
Аррутар молча кивнул. Из портала вышли несколько сипсов и, спустившись вниз по обращённому к центру острова пологому склону утёса, разбежались в разных направлениях.
— Ну, дык, стало быть, я пошёл, — произнёс Муму и, по-хозяйски озираясь и потирая руки, тоже стал спускаться.
— Не задерживайся, скоро стемнеет, — крикнул я ему вслед.
* * *
Муму вернулся почти перед самым заходом светила, которое по какому-то странному оптическому феномену сначала очень надолго зависло у самого горизонта, касаясь его своим краем, а потом резко «провалилось», и всё окружающее увязло в непроницаемо-дегтярной тропической ночи. Лишь из проёма портала, оттуда, где солнце ещё и не думало садиться, как из открытой двери лился свет и ложился на камень утёса недлинным резко очерченным прямоугольником.
— Как тебе неудобицы? — поинтересовался я у старшего герасима.
— Светлый лад-лэд шутить изволит? — лицо Муму счастливо сияло. — Какие ж то неудобицы? Туточки, ежели телегу без присмотра оставить, дык она через неделю кустом цветущим обернётся! Недалече, силях в трёх, ручеёк течёт. Ма-ахонький, правда, но водичка — что твой мёд! Вот с ним рядышком можно и дрогоут спроворить!
— А ты что скажешь? — спросил я Аррутара.
— Остаюсь, — коротко ответил тот. И сразу же из портала цепочкой потянулись сипсы, тут же растворяясь во мгле, которая, судя по всему, не мешала им ориентироваться. Последней вышла матёрая псица и, подойдя к нам, положила у моих ног белого щенка-изгоя. Облизав его напоследок и шумно вздохнув, она также исчезла в ночи. Поймав порывавшегося бежать за ней щенка, я взял его на руки. Он немножко повырывался, но, осознав бесполезность этого, затих и только чуть поскуливал.
— Я думаю, Синие Псы успели осмотреть больше, чем Муму, — вновь обратился я к Аррутару. — Ты, случаем, не встречал на своём пути речку?
— Рек не встречал, только несколько маленьких ручьёв. Но в горах есть большое озеро.
— А хищников не заметил?
— В лесу живёт пара лагров. Я несколько раз чувствовал их запах. Но лагры никогда не нападает на людей первыми.
— Крысобак не чувствовал?
— Крысобак здесь нет.
— Вот это хорошо! Значит, не надо будет кажилиться, стены вокруг дрогоута строить, — довольно произнёс Муму.
— Желаю тебе хорошо устроиться. Мы вернёмся с рассветом, — сказал я вслед уходящему Аррутару.
ГЛАВА 5
МОЙ СОЛНЕЧНЫЙ ГОРОД
Серединное море, Априя,
28 кумината 8855 года
— Тоже мне, нашёл, кого в пример ставить! Да на дне моря видал я и твоих Мечпредержащих, и дома их каменные! При тутошней жарище ты в таком доме заживо зажаришься! Говорю тебе, буря мала, из дерева дома строить надо! И только из дерева! — горячился Рани.
— Они такие же мои, как и твои! — запальчиво отвечал ему Джой. — Ты на леса здешние посмотри: сплошной тонкостой! Ноги до колен стопчешь, пока найдёшь дерево толще моей руки! На всём острове строительного леса на один дом не сыщешь!
— А и не надо ничего искать! Пошлём мужичков в тайгу. Они там нарубят, чего надо, а потом через Врата — сюда!
— А пожары? — не унимался Джой. — Какой дом быстрее сгорит: каменный или деревянный? Деревянный дрогоут придётся по новому отстраивать ежегодно, если не чаще! Муму, а ты что скажешь?
— Я-то? — Муму поскрёб пятернёй густую бороду. — Я вот что скажу: как Светлый лад-лэд прикажет, так и строить будем.
При этих словах взоры всех членов главной архитектурной комиссии Одессы (так я решил назвать новый населенный пункт) обратились в мою сторону. Комиссия, в состав которой помимо моего «ближнего круга», входили старший и оба младших герасима, проводила выездное заседание на месте закладки первого камня нового поселения, на поляне под тенистым бананом.
— Первым делом, — сказал я, крутя в руках длинный гибкий прутик, — всеми имеющимися у нас силами построим один большой дом, чтобы в нём — временно — могли бы жить как можно больше людей. Позже в нём будет находиться администрация.
— А как же это... — встрял Муму. — Наперво бы дом для Светлого лад-лэда...
— Приятно, Муму, что ты обо мне заботишься. Но строить будем то, что я скажу. Мне пока есть где жить.
Пока в Одессе не решилась жилищная проблема, мы с «тушканчиками» решили жить в ковчеге, который мужички сноровисто разобрали и, пронеся по частям через портал, вновь собрали уже на острове. Точно так же, по частям, они переправили сюда все свои телеги. Большая поляна возле ручья была разбита на участки, которые закрепили за крестьянскими семьями. Установив телеги на месте будущих домов, селяне принялись обустраивать свои наделы: появились ограды, обозначив первую улицу нового города, зачернели первые вскопанные грядки огородов, заполоскалось на ветру сохнущая после стирки одежда.
— Под домом сделаем хранилище продовольствия, — продолжил я. — Для этого выкопаем яму: восемь на восемь локтей, глубиной шесть локтей. Вынутой землёй выравниваем главную улицу. Стены подвала выкладываем камнем. Позже откуда-нибудь из Заполярья наносим льда. Сверху делаем накат, и начинаем строить дом. Несущие конструкции будем делать из деревьев, которые заготовим в тайге, а стены — вот из этого, — я показал всем прут.
— Из прутика? — вытаращил глаза Джой.
— Да. Делаем плетёные стены и обмазываем их глиной. Глины здесь много. Думаю, вариант для здешнего климата оптимальный. Вопросы есть?
— Крыть нечем. Крышу, то есть... — сказал младший герасим Даду.
— Крыть? — я немного призадумался. — Среди вас гончар имеется?
— Имеется, имеется. Лито-старший гончар отменный!
— Соорудить ему печь для обжига, пусть займётся изготовлением черепицы. Бади, съезди в Суродилу, закупи лопаты, топоры... В общем, согласуйте с Муму, какой инструмент нужен. Да не забудь купить продовольствия побольше: земляные работы вызывают повышенный аппетит.
— Светлый лад-лэд хочет сказать, что мы должны кормить всю эту ораву? — демонстративно выпучил глаза Бади.
— Да. Именно это я и хочу сказать.
— Но при таком числе едоков наших денег надолго не хватит.
— Будет день, будет и пища. Будет тим, будет и тыщща, — беспечно отмахнулся я.
— Э-э-э... — почесал затылок Бади. — А может-таки лучше съездить и завоевать Отонар? Мне это представляется менее затратным делом...
— Нет, дорогой Бади. Теперь мне Отонар даром не нужен. Наше маленькое государство для императора — невидимка. Что может быть лучше?
Бади вздохнул и, загибая пальцы, принялся подсчитывать предстоящие немалые траты: наша колония насчитывала сто пятьдесят шесть человек. Кроме того, в ней были: один рик, тринадцать волов и один «несовершеннолетний» Синий Пёс белого цвета.
— Ну, какой же ты Синий Пёс? — сказал я однажды щенку, который в это время атаковал, обтявкивая и напрыгивая с разных сторон, «свирепого врага» — мой сапог. — Ты Белый Пёс, Бепс. Может, так тебя и назвать? Только, пожалуй, одну букву уберу: Бес. Бес! Ко мне, косолапина пушистая!
Так щенок получил кличку. Весёлый и добродушный, обласкиваемый всеми, Бес целыми днями носился по Одессе и всюду совал свой любопытный нос. Насытившись впечатлениями и изрядно устав, он прибегал под вечер, выпрашивал у Ил чего-нибудь вкусненького на ужин, заваливался тёплым клубком мне под бок и уютно сопел до самого утра. Впрочем, уставал не только он. Дела хватало всем: строительство Одессы шло ударными темпами. Мне тоже хотелось поработать физически, но в этом вопросе я не нашёл абсолютно никакого понимания у своих подданных.
— Ну не лэдское это дело, совершенно не лэдское! — увещевал меня начальник гвардии. — И уж, тем более, не лад-лэдское! Твоё дело — приказы приказывать. А ежели размяться хочешь — с моими оболтусами в воинском искусстве посоперничай, поучи их! Да мне и самому у тебя есть чему поучиться: видел тебя в деле, знаю что говорю.
«Своими оболтусами» Петя ласково называл свой отряд из шести крепких парнишек, которых он с боем вырвал из цепких хозяйственных ручищ Муму.
— Тута делов невпроворот, каждая пара рук на счету, а ты меня кадров лишаешь! — возмущался на общем совете старший герасим, уже успевший нахвататься от меня канцеляризмов. — Не-е! И думать не моги! Да чтобы в тот момент, когда все, горя трудовым энтази... энтузис... То исть, все работать будут, а энти здоровущие лбы — прохлаждаться?!
Однако, несмотря на его протесты, совет всё же решил, что необходимо создать маленькую, но многофункциональную боевую единицу: она же гвардия, она же полиция, она же армия, она же пожарный расчёт, она же подразделение МЧС. И надо сказать, что прохлаждаться парням не приходилось. Петя устроил им такую насыщенную жизнь, что, подозреваю, о времени, когда можно было целый день беззаботно махать лопатой или кайлом, они вспоминали как об отдыхе. Каждое утро теперь начиналось у нас с тренировки по боевому искусству, синтезированного мною из всех моих знаний в этой области. После тренировки и завтрака у гвардейцев наступало время огневой подготовки. К великому сожалению Пети, занятия велись чисто теоретические, так как с боеприпасами у нас ощущалась большая напряжёнка. Я же седлал Буцефала и отправлялся на прогулку. Не только для своего удовольствия, но и для разминки рика: нельзя допускать, чтобы Буцефал застаивался. Кроме того, я упражнялся в вольтижировке и достиг в этом очень хороших результатов: по моим командам рик послушно выполнял даже такие действия, которые, думаю, не смогла бы сделать даже самая умная земная лошадь. Ближе к полудню собирался общий совет, на котором оперативно решались насущные вопросы строительства и хозобеспечения. Два вопроса поднимались неизменно: Муму жаловался на недостаток рабочих рук, Бади — на быстро тающий «золотой запас» государства.
Дорога Суродила — Отонар,
3 вивината 8855 года
— А вдруг он того... и взаправду?.. — подручный конвой-лэда, обращаясь к начальнику, поглядывал на меня с опаской, нервно теребя в руках недоуздок своего рика.
— Только такой болван, как ты, может принять это ряженое пугало за атак-редера! — криво усмехнулся тот и презрительно сплюнул в мою сторону. — Этот — не только не атак-редер, он вообще не из Мечпредержащих. Тех я нутром чую! Мечпредержащим родиться надо! Да и где ты видел, чтобы атак-редер появлялся за Большой Стеной, не имея при себе хотя бы дюжину Неутомимых охраны?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37