— Просто для его переноса потребовалось большое количество энергии.— Позовите старого Гвина, чтобы он помог перенести чужака. Ему можно доверять как самому себе.Когда коридом появился, они вдвоем с ларанцу перенесли двойника в старые апартаменты Барда, положили на кровать под балдахином. Дом Рафаэль закрыл дверь, хотя особой необходимости в том не было — ларанцу уверил господина, что этот человек проспит по крайней мере сутки, а то и больше.Они вернулись. Дом Рафаэль проводил лерони в соседнюю комнату, где старый управляющий уже накрыл стол и приготовил горячий ужин. Тут же стояли графины с вином. Бард, уже успокоившись, как-то примирившись со случившимся, попытался заговорить с отцом. Ему было страшно любопытно, как это все удалось, однако отец не ответил, и когда Бард попытался войти с ним в мысленный контакт, то почувствовал, что дом Рафаэль наглухо закрылся. Это было еще загадочней! Почему он не хочет с ним разговаривать?— Пожалуйста, это все, друзья, приготовлено для вас. Еда, напитки… — Старик широко повел рукой. — Я сам когда-то был ларанцу, знаю, какой после такой работы мучает голод, как хочется пить. Садитесь, садитесь… Надо подкрепиться… Комнаты для вас уже приготовлены, там вы сможете спокойно отдохнуть. Сколько пожелаете…Трое лерони весело расселись за столом, разлили вино по бокалам. Бард тоже было двинулся к столу, его, как и других, мучила жажда, однако отец железной хваткой сжал его запястье и не позволил даже с места сдвинуться. В этот момент одна из женщин страшно вскрикнула и через несколько мгновений без чувств рухнула на пол. На лице у нее еще стыло изумленное выражение. Ларанцу, успевший изрядно глотнуть из бокала, начал отплевываться, но было поздно. «Отрава» , — догадался Бард, — но зачем?» Тут его пронзил ужас — еще бы шаг, и он тоже отхлебнул это зелье. Вторая лерони молча, с упреком глянула на господина — из ее сознания хлестал ужас. Она отпила очень мало, ей удалось вызвать у себя рвоту, и во взгляде ее мелькнула радость.Бард растерялся — женщина была так молода и достаточно привлекательна. Чувствуя его смущение, она бросилась к ногам Барда.— О нет! Ваи дом, не убивайте меня. Клянусь, я никому не скажу ни слова…Дом Рафаэль взял ее бокал, подошел и приказал:— Пей! — Лицо его было подобно камню. — Бард, помоги ей выпить.Услышав решительный голос отца, Бард встрепенулся. Приказ есть приказ. Отец прав — в таком деле свидетели не нужны. Слишком большая идет игра. Старый Гвин — человек проверенный, ему можно сохранить жизнь, а лерони, чьи сознания в любой момент могут быть просвечены с помощью звездного камня, — ни в коем случае. Смысл их задумки как раз в том и состоял, что никто не должен знать о существовании двойника. Даже догадываться об этом… Женщина ползала на коленях, всхлипывала, размазывала слезы. Неохотно Бард взял бокал, наклонился к ней — в этот момент лерони неожиданно вскочила, бросилась бежать. Бард вздохнул — этого еще не хватало, теперь придется пустить в ход кинжал, однако, к его удивлению, она обежала стол, схватила графин и сама принялась жадно отхлебывать из него. Уже на третьем глотке ее руки разжались, она закашлялась и, испуганно выпучив глаза, с изумлением на лице повалилась грудью на стол. Со звоном полетел на пол поднос с ломтями хлеба, потом посыпались другие тарелки…«Так вот почему отец не хотел брать с собой Мелисендру!»Дом Рафаэль вылил остатки вина на каменный пол.— Вон в том графине вино хорошее, — он указал на отдельно стоящий сосуд. — Ничего не поделаешь, мы были вынуждены так поступить. Поешь, Бард, пища хорошая, нам еще придется потрудиться. Гвин — плохой помощник, нам надо выкопать могилы и похоронить всех троих. Часть третья«Двойники» 1 — Если он — это я, то кто же, черт побери, я сам?Пол Харел терялся в догадках — он уже ничему не верил. Даже собственным словам и мыслям… Его ли это мысли или, может, этого странного незнакомца, так похожего на него? Зачем он стоит тут, совсем рядом? Это очень смущало. Две загадки, кроме того, не давали покоя: почему этот человек легко понимает, о чем я думаю, и почему я сам так уверен в этом? Да потому, что я знаю, о чем думает он. За это я и ненавижу его! Как он смеет быть мною — не подобием, не близнецом, а полным тождеством. Во плоти и в мыслях. Ну, может, не до самой распоследней мыслишки — например, его не пугает, что я читаю его мысли, но все равно, кто дал ему право быть мною? Как бы я ни был виноват перед судом Конфедерации, они не смеют наказывать дважды. Хватит, его уже сунули в камеру забвения, этого вполне достаточно. Но по какой причине его оживили? Может, амнистия? Подобная процедура, по разумению Пола, должна происходить не так. Как, он не знал, но в любом случае зачем подсовывать ему под нос неведомого двойника? И что вообще происходит? К чему эти декорации? Что это за рыцарский замок? Почему двойник одет в нелепую кожаную куртку? Это что, новая униформа у судей? Может, на самом деле прошло много-много лет и мода решительно изменилась?Чушь собачья! Мода может измениться, но одеяние судей — никогда! Врачей — тоже! И лаборатория всегда будет пахнуть лабораторией, как ты ни старайся, а не сказочным замком. Ишь ты, окна стрельчатые, забранные решетками. Может, в решетках все дело? Может, это какая-то новая модификация камеры забвения? Ну да, чтобы скучно не было.Бред, бред, бред! И этого, в кожаной куртке, зовут Бард ди Астуриен… Кто-нибудь из нормальных людей когда-нибудь слышал что-нибудь подобное? Вот прозвище у него подходящее — Киллгардский Волк. Это по-нашему, мы сами из той же породы, меня так и называли за глаза — Волчара Пол.Неожиданно двойник подал голос:— Пол Харел… — потом, вдумываясь, повторил: — Пол Харел… Нет у нас таких имен. Харелы встречаются среди подданных моего отца. Может, ты один из них? Правда, все их кличут Херилами…Полу в тот же миг передалось удивление Барда. Тут ему пришла мысль испытать собеседника. Кто его знает, может, ему все это просто снится?«Где у вас тут параша»? — подумал он.Когда Бард ответил: «Прямо по коридору», — Пол признал, что это не сон, не какой-то вычурный ночной кошмар. Но как, черт возьми, ему удается читать чужие мысли? Более того, он даже по-блатному понимает!..Харел поднялся — его качнуло, но он справился и, полностью обнаженный, направился к двери. Замков нет, значит, он не заключенный. Это радовало. По крайней мере, с виду с ним обращаются не как с заключенным. Или, может, отсюда некуда бежать? Стены в коридоре каменные, по нему свободно гулял ледяной ветер. Пол сразу озяб. Туалет оказался оборудован совершенно необычно — Харел не мог догадаться, из какого все это материала, но явно не из фаянса. Однако водопровод работал, и с прочими конструкциями он кое-как разобрался. И горячая вода есть — действительно, в пол вмонтирован большой чан, напоминающий бочки, которые используют японцы. Вода припахивала серой — по-видимому, воду они брали из какого-то горячего источника. Уже облегчившись, Пол решил, что более верного испытания ему не выдумать. Это не сон! Здесь, в ванной, на скамейке, нашел странный меховой — скорее ворсистый — коврик или полотенце и обернул им бедра.Когда он вернулся в свою комнату, тот, другой, удивленно уставился на странную набедренную повязку, потом вздохнул и коснулся указательным пальцем виска.— Мне следовало сразу подумать об этом. Там на кресле одежда…Предложенный ему наряд напоминая старомодную длиннополую рубаху, просторную, сшитую из какой-то шелковистой, напоминающей короткий мех ткани. Рубаха плотно застегивалась на шее. На удивление теплая материя, поразился Пол, в его мире из подобного материала можно было бы шить верхнюю одежду. Вполне годится для путешествия на север. Одевшись, Харел уселся на кровать и попытался прикрыть подолом озябшие ноги.— Ну, что ж, для начала неплохо. Итак, где я? Что это за место? Что мне здесь предстоит сделать? И между прочим, кто вы такой?Бард еще раз назвал свое имя, и Пол попытался воспроизвести его на чужом языке: «Бард ди Астуриен». Это было не так уж необычно. Наоборот, в словах чувствовалось что-то знакомое. Он попытался вспомнить, что Бард пытался рассказать ему о земле Сотни царств. Светило они называют солнце — это свидетельствует, что он попал в страну, в которой люди еще не летают в космос. К тому же во всей Конфедерации не было планеты, вращавшейся вокруг огромной багровой звезды. И такое багровое… У подобных красных гигантов, по общему мнению, не могла зародиться жизнь. А что, здесь действительно находится сотня королевств?Может, это какая-то форма Конфедерации, некий союз, где короли встречаются вместе, как, например, съезд, на который раз в четыре года съезжаются все главы обитаемых миров. Только сотня правителей что-то очень много. Во всей Конфедерации только сорок два государства.Бард очень серьезно отнесся к его вопросу.— Я в общем-то в географии не силен. Мой конек — военное искусство, стратегия, тактика… Я давно не консультировался по этому вопросу с картографами. А надо бы! Может, мы сможем отыскать среди ваших правителей хотя бы несколько союзников. Что-то я такое припоминаю — поговаривали, что Хастуры недавно вновь где-то заняли вакантный трон. А может быть, два… Сто царств — это так, ради красного словца, на самом деле всего государств на Дарковере семьдесят пять или восемьдесят, не больше. Однако к этому названию все уже привыкли.— Как же вам удалось перенести меня сюда? — спросил Пол. — Последнее, что я слышал перед камерой забвения — даже гиперперенос за пределы колонии Альфа займет ужасно много времени. А тут все свершилось за какие-то минуты — ни ногти не успели отрасти, ни волосы.Бард наморщил лоб, соображая, потом сказал:— Я не понимаю, о чем ты говоришь. Неужели наше колдовство сильнее развито?— Я так понимаю, мы находимся за пределами космической Конфедерации? — спросил Пол.— Никогда не слышал о такой.— Выходит, терранианская полиция сюда добраться не может?— О чем вообще ты говоришь? Что за полиция? Внутри границ королевства существует один-единственный закон — воля нашего регента. Он — мой отец, а мой младший брат — король этого края. Но почему ты интересуешься этим? Ты что, спасаешься от правосудия? Тебя приговорили к смерти?— Ну, я и в беглецах довольно пробыл. Еще до того, как мне исполнилось восемнадцать, меня дважды приговаривали к реабилитации. В последний раз я оказался под стражей… — Тут он подумал, что не стоит рассказывать о камере забвения. Они, вероятно, не слыхали ни о чем подобном, зачем им подбрасывать эту идею?— В твоей стране сидеть в темнице считается лучше, чем быть приговоренным к смерти или изгнанию?Пол кивнул.— Так ты узник? Значит, я вызволил тебя из узилища? Тогда ты должен верно служить мне.— Ну, это спорный вопрос, — заявил Харел. — Мы обсудим его позже. Как вам удалось перетащить меня сюда?Однако объяснения — звездный камень, круг колдунов — не имели для Пола никакого смысла. Впрочем, как и описание камеры забвения для Волка. Сколько ни описывай, сколько ни рассказывай, они не поймут друг друга, но если Барду и не надо знать про эту проклятую камеру, то ему, Полу, жизненно необходимо понять про это чертово колдовство. Всерьез он, что ли? Глядя на двойника, невольно придешь к выводу, что всерьез. Пол никогда не слышал ни о чем подобном — выходит, правительство умеет надежно хранить тайны.Тут он обеими руками взялся за голову. Несколько минут посидел молча, не двигаясь. При чем тут правительство, если здесь, в этом забытом Богом уголке, даже слыхом не слыхивали о терранианской полиции? Только бы не свихнуться! Только сохранить рассудок — это главное. Так, когда он очнулся, страшно болела голова, буквально разламывалась, и все равно он сумел высмотреть в комнате странные фигуры, склонившиеся над какими-то светящимися камнями. Прозрачные они были или нет? Да, прозрачные, источающие голубоватое сияние… В них смотрели люди. Кстати, где они?— Где те… э-э… колдуны, которые перенесли меня сюда? — спросил он.Бард помрачнел:— Они уже не проболтаются о том, что случилось.У Харела вытянулось лицо. Ну, дела… Понятно, что Волк имел в виду. Да, серьезные ребята, и дело замыслили серьезное. Своих не пощадили. С этими надо держать ухо востро…— Как у вас говорится, сыграли в ящик. Исключая моего отца. Он встретится с тобой позже. Он еще отдыхает… Ночная работа ему уже не по силам. Стареет отец, стареет…Тут перед умственным взором Пола поплыли картинки: три могилы, подмерзшая земля, две фигуры, торопливо работающие заступами, лунный сиренево-серебристый — бывает же! — свет. Его прошиб озноб. Здесь, оказывается, тоже нет места покорным обывателям. Здесь тоже кто смел, тот и съел. Это уже кое-что, такая страна ему нравится. Это ему по зубам. Такой мир Харел искал всю жизнь. Здесь люди играют по правилам, которые ему по душе. Ясно, что когда этот Бард потребовал от него верной службы, то это был знак, что наступит момент, когда он попытается сломать его. Только пусть не рассчитывает, что его легко испугать. «Если кто-то и боится этого страшного Волка, то только не я!»Скорее всего, они перенесли его сюда нелегально, иначе они бы не убили свидетелей, так что у него есть кое-что и против отца и против сыночка.— Я не думаю, что ты доставил меня сюда из любви к науке, — заметил Пол. — В этом случае ты бы залез на крышу и растрезвонил об этом на всю округу. Вместо этого ты прячешь меня, устраняешь свидетелей.Бард смутился:— Ты читаешь мои мысли?— Некоторые — да, — ответил Пол и про себя добавил: к сожалению, не так много, как хотелось бы. Однако важно выбить Барда из равновесия. Понятно, что Волк — человек решительный, к цели идет напролом, играет по-крупному, поэтому в борьбе против него важен был любой, даже самый мелкий козыришко. Тузы следует пока приберечь. Они у него есть. Если Бард и его отец пошли на такое неслыханное дело, если не пощадили рядовых исполнителей — значит, Пол им нужен. Очень нужен… Главное, поскорее узнать для чего. Думается, они тоже своих целей скрывать не будут. Как говорится, время дорого. Но об этом пока молчок. Рот на замок, ушки на макушку. Вот так… И наглее, наглее!.. Не впервой…— Так, что вы от меня хотите? — после долгого напряженного молчания спросил Харел. — Учтите, за всю жизнь я не заработал ни единой медали за хорошее поведение. Как ты, не знаю. — Он развел руками. — Может, ты у нас паинька, воплощение добродетелей…Бард весело оскалился. Пол замер — подобная гримаса многое ему напомнила, и в первую очередь то последнее сражение с полицейскими, когда вдруг ему стало на все наплевать. Дерзость, сила распирали его… Он тоже тогда так ухмылялся…Между тем ди Астуриен выговорил:— Да уж, паинька. В семнадцать лет меня объявили вне закона, и с той поры я долго служил в наемниках. Ты знаешь, что такое наемник? Нет? Еще узнаешь… В этом году я вернулся на родину и помогаю отцу укреплять трон Астуриаса, на котором сейчас восседает мой брат.— А почему не для себя?— Дьявольщина, как ты говоришь, — я не могу. И не желаю. На свете много разных занятий, но меньше всего я бы хотел сутками заседать в государственном совете с седобородыми господами, придумывать законы, ломать голову, как достать средства на починку дорог, где устроить постоялые дворы для купцов, и решать, должны ли сестры из Ордена Меча дежурить на наблюдательных вышках, на которых разжигают костры, вместе с мужиками.Пол прикинул: в этом случае королю действительно приходится несладко, ему не выбраться из трясины повседневных дел.— Ты — младший сын? — спросил он. — А старший занимает престол?— Нет, как раз наоборот, но здесь существует свое объяснение. Мой младший брат — законный сын. Я — недестро… это, конечно, выше, чем незаконнорожденный, но все равно мне нет смысла даже задумываться о короне.— Ясно, родился не на той кровати…Бард недоуменно глянул на чужака, потом, когда до него дошел смысл, рассмеялся:— Можно и так сказать. Я не обижаюсь на старика, он воспитал меня в своем доме, поддержал, когда я повздорил с прежним королем. Теперь по распоряжению брата я назначен главнокомандующим вооруженными силами королевства.— Ну, в конце концов, что же вы хотите от меня? — потребовал Пол. — И чего ради я должен стараться?— Ради свободы, — ответил Бард. — Если ты в той же мере, как и внешне, и внутренне похож на меня, это очень многое решит. И тебе будет хорошо. Ты будешь иметь все, что пожелаешь. Ну что, например?.. Женщины? Пожалуйста. Если мы с тобой одно и то же, то, значит, и ты бабник будь здоров. Богатство, если, конечно, ты не слишком жаден. Приключения? У нас их до черта. Может, у тебя когда-нибудь появится шанс стать регентом. В любом случае это будет получше жизни, которую ты вел в тюрьме. Разве этого мало для начала?Звучало заманчиво, но все равно не следует терять бдительности. В конце концов они же притащили в свою страну не первого попавшегося «узника Зенды» — нет, они долго отыскивали его, им нужен был именно двойник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54