Я в таких вещах не разбираюсь. По мне, так он выглядит как всякий младенец. Постоянно мокрый, плачет, однако Джиневра утверждает, что он очень хорошенький, что примирилась со всеми муками после его появления на свет.— Я рад, — сказал Бард, — что мне довелось познакомиться со своим сыном, когда он уже начал ходить и разговаривать. Совсем как взрослый человек… Я, по совести говоря, побаиваюсь новорожденных.— Я встречался с маленьким Эрлендом, — согласился Джереми. — Прекрасный ребенок. Такой рассудительный, совсем не по годам. Я слышал, что его мама известная лерони и сам малыш обладает ярко выраженным даром.— Его мать и мне сказала то же самое.— Этого следовало ожидать, — заметил Джереми, — ведь он такой же рыжеволосый, как и Хастуры. Ты не хотел бы отдать мальчика на обучение в какую-нибудь Башню? Например, в Хали или Нескье. Уверен, они бы с радостью приняли его. Здесь мой родственник, Варзил из Нескьи, он мог бы устроить это дело.— Не сомневаюсь. Но мне кажется, во время войны не стоит посылать мальчика в чужие страны. К тому же он еще мал. Вот уж чего мне меньше всего хотелось бы, так это чтобы он попал в заложники.Джереми даже вздрогнул:— Ты не понял, брат. Башни дают торжественную клятву соблюдать нейтралитет. Это общее положение, всеми уважаемый закон. В этом случае происхождение и родство не играют никакой роли. К примеру, Риденоу стал Хранителем Башни в Хали. И что? Они по-прежнему живут наособицу. После того как Нескью восстановили после пожара, там обосновался Варзил. Он дал клятву, что будет следить, чтобы Великий договор непременно соблюдался. Он стоит на том, чтобы в войнах ни в коем случае не применялось оружие, основанное на использовании ларана.— Имеется в виду, что Хастуры как раз могут применять его, — усмехнулся Бард. — Какой умник Каролин, и с этой стороны подстраховался.— Нет, кузен, вовсе нет. Это обязательство касается и Хастуров. Они тоже вправе использовать звездные камни только в мирных целях.— И Карелии позволяет распускать такую крамолу? Он даже не пытается сжечь Башню, откуда она исходит?— Мой отец полностью разделяет эти взгляды, — ответил Джереми. — Наши земли уже который год разоряют никому не нужные войны — что в результате? Сколько себя помню, ни разу крестьяне не смогли полностью собрать урожай. Клингфайр страшен, но существует более ужасное оружие, созданное с помощью колдовства. Правительница Валерона использовала воздухоплавательные аппараты и с их помощью напустила разжижающий кости туман к северу от Тендары. Думаю, тамошняя земля навсегда останется бесплодной. Любой человек, который ступит на зараженное место, тут же умирает. Кровь обращается в воду, кости становятся мягкими, тут же ломаются… Ужасное зрелище! Я даже не хочу вспоминать о них на празднике. Так что мы все поклялись не использовать ларан на войне. Все окружающие государства тоже обязались соблюдать Великий договор.— Я ничего не знал об этом соглашении, — признался Бард. — Каков же результат?— Там, где оно соблюдается, никто не имеет права атаковать противника таким оружием, какого нет у врага. То есть все должны быть в равных условиях…— Не слышал об этом, — удивился Бард. — Я, конечно, предпочитаю сражаться мечом против меча, копьем против копья, а не спасаться от неведомых штучек, изобретенных тем или иным колдуном. Я, например, против использования в сражениях лерони, как, впрочем, любой солдат. Их вообще бы не следовало держать в пределах королевства, но я вынужден это делать. Но кто иной способен противостоять козням враждебной стороны? Ну-ка, расскажи об этом договоре поподробнее.— Но, Бард, я уже столько лет не был на родине, меня мальчиком увезли оттуда, так что я многого не знаю. Разве только то, что рассказал мне родственник Варзил из Нескьи.— А Риденоу из Серраиса тоже твой родственник?— Все Хастуры в родстве, — ответил Джереми. — У всех в крови что-то общее. Хастур, Кассильда… Зачем нам ссориться?Эта новость буквально сразила Барда, он сразу как бы протрезвел. Если Хастуры из Серраисы объединятся, что тогда будет с королевством Астуриас? Он испытал неодолимое желание немедленно разыскать отца и передать ему эту новость, однако заиграла музыка и пары собрались в центре зала.— Не желаешь ли потанцевать, Джиневра? — обратился к новобрачной Джереми. — Что тебе стоять возле меня? Я уверен, многие из моих родственников хотели бы пригласить тебя.Она улыбнулась и мягко пожала ему руку.— В день своей свадьбы я бы хотела танцевать только со своим мужем, но раз он не может присоединиться ко мне, то ни с кем. Я подожду, пока в круг не выйдут женщины, вот тогда я станцую с ними.— Тебе досталась верная жена, — сказал Бард.Джереми пожал плечами:— Джиневра всегда знала, что мне не сорвать аплодисменты на поле битвы или в искусстве танца.В это время к ним приблизился один из Хастуров, одетый в голубое с серебряным, и пригласил Джиневру на танец. Наблюдая за тем, как грациозно и весело — совсем не обидно — Джиневра отказала молодому человеку, Бард начал понимать, почему его сводный брат выбрал эту темноликую, плоскогрудую женщину. Что-то в ней было от королевы — обаяние, некий шарм, который либо присущ даме, либо нет. Некая грациозная величественность сквозила в каждом ее движении. Глядя на нее, невольно проникаешься уважением к этой не очень-то красивой и изящной женщине.— Я вас очень прошу, — продолжал настаивать молодой человек, — ведь вы не можете отказать тому, кто мечтает в этом году обвенчаться со своей возлюбленной. Вы не должны своим отказом разбить наши сердца, домна! Ведь это такая верная примета!..Джиневра весело улыбнулась:— Вы знаете, я просто мечтаю потанцевать с незамужними девушками — со всеми вместе. Это поможет им обрести счастье в браке уже в этом году. Вам не кажется, что это и вас коснется? Так что простите, я бы хотела, чтобы эта примета сбылась сразу для многих.Она махнула рукой музыкантам, и те сразу заиграли новую мелодию. Джиневра взяла Мелисендру за руку, и они вместе выступили на середину зала. Тут же вокруг них образовался круг. Были тут и незамужние взрослые женщины, и юные девушки, которым еще не дозволялось танцевать с мужчинами, и замужние матроны. Все закружились в хороводах, двигающихся в разных направлениях. Бард неотрывно следил за Мелисендрой, с печалью в сердце думая — где теперь Мелора? Почему воспоминания о ней чем дальше, тем чаще приходят к нему? В этом было что-то нездоровое. Почему вдруг мысли об этой женщине оказались так прилипчивы? Тот же зал, тогда тоже были танцы — он пригласил Мелору и чувствовал какое-то смущение от близости к ней. Если бы этот бред осуществился, если бы его и Мелору связывали узы, подобные тем, которые опутали Джереми и Джиневру, сложилась бы его жизнь по-другому? О чем бы они говорили? Чем бы занялись? Бард вспомнил, как недавно Джиневра коснулась пальцами щеки Джереми — он бы никогда не позволил женщине так обращаться с ним, да Мелоре это и в голову бы не пришло. А почему, собственно? Это был тоскливый, полный горечи вопрос. Ответа на него не было…Чепуха! Он не мог жениться на Мелоре. Ее род недостаточно благороден. В любом случае ее ждала Башня. Так что ни о какой женитьбе и речи не могло быть. Бард не одобрял желания Джереми сочетаться браком именно с Джиневрой — пусть девушкой из хорошего, но недостаточно знатного рода. Тут ни манеры, ни грация не спасут. Только дурак решит вступить в брак, который не дает влиятельных и могущественных союзников. Ну, из-за богатого приданого тоже можно рискнуть… Поэтому Бард никогда не думал о том, чтобы жениться на Мелисендре, — смешно было даже рассуждать об этом. Она была дочерью бедного ларанцу. Или он ошибается? Что там Джереми говорил насчет Хастуров и всех рыжеволосых? Конечно, ошибается — вряд ли Мелисендра из простых. Из нищих-то точно, но из благородных.— Верю, — обратился Джереми к Барду, — скоро мы будем танцевать на твоей свадьбе. Тебе не удалось убедить Карлину покинуть остров Безмолвия?— У меня не было возможности поговорить с ней. Там кругом колдовство — до острова просто так не добраться. Надо взять с собой полк лерони, чтобы одолеть их чары. Но поверь моему слову, я все равно добьюсь своего!На лице Джереми отразился испуг:— Ты не страшишься гнева Аварры?— При чем здесь Аварра! Стану я бояться толпы выживших из ума баб, которые богохульно выдают собственное желание за желание самой богини.— Но ведь может так быть, что твоя невеста предпочитает целомудренную жизнь, которую ведут служительницы на острове? Может, ей это больше по нраву, чем женитьба?Джереми с любопытством глянул на Барда, однако тот неожиданно круто повернулся и пошел прочь. Он испытывал неодолимое желание поставить Джереми на место. Зачем он задает свои глупые вопросы? Однако устраивать скандал не следовало. Опыт в этом отношении у него был богатый. И вообще, все Джереми и Джереми — он-то в чем виноват?..
Позже, во время танцев, он немного поговорил с отцом насчет преобразований, проведенных на северных границах.— Маловероятно, что на нас могут напасть люди Серраиса, пока дом Эйрик у нас в заложниках, — сообщил он, — однако мы со всех сторон окружены Хастурами, и Серраис не преминет воспользоваться любым конфликтом между нашими семьями. Я слышал, что между Алдараном и Скатфеллом заключено перемирие; если они решатся вместе напасть на нас, нам придется тяжело, ведь значительная часть астурийской армии стоит на границе Серраиса. Кроме того, много влиятельных сеньоров не прочь стать союзниками Хастуров. Например, Варзил из Серраиса. В таком случае мы должны склонить на свою сторону Макарана из Эль-Халейна. Тогда можно надежно защитить южные границы, а Маренжи станет буфером на севере.— Мне что-то не верится, чтобы Макаран или люди из Сиртиса рассорились с Хастурами, — ответил дом Рафаэль. — Говорят, что Сордин из Сиртиса может взойти на донжон и оттуда обозреть все свои владения. Он, как мышь за котом, следит за Хастурами — ему нет никакой выгоды лишний раз попадаться им на глаза. Каролин сожрет его и даже усов не испачкает. — Он нахмурился. — Если мы освободим дома Эйрика, все они еще до зимы набросятся на нас. Если не освободим, будет то же самое, только под иным соусом. Вот в чем мы больше всего нуждаемся — во времени! Может, нам следует взять с дома Эйрика клятву хранить мир и тем самым выиграть время? Если нам не дадут передохнуть, мы погибнем! — Он ударил ладонью по колену. — Нам бы еще с Хастурами заключить перемирие…Бард презрительно бросил:— Я бы охотно вышел на бой с Хастурами! Вот уж кого я совсем не боюсь. Я удержал Скаравел с горсткой людей, а уж Астуриас — тем более отстою.— Ах, Бард, ты же не можешь разорваться, — вздохнул дом Рафаэль. — Ты возглавишь оборону какого-либо направления, а если враги полезут с трех, четырех сторон? Тебя одного не хватит. Серраис — с востока, Хастуры — с запада, и, возможно, эти, что стоят за Кадарином, того и ждут, чтобы вцепиться нам в глотку. Навалятся с севера… Астуриасу не устоять!— Но у нас же гарнизон в Маренжи, и всякий, кто пожелает явиться с севера, сначала должен разгромить их. К тому же, думаю, нам придется нанять людей на севере и в Сухих землях. Они меня знают и охотно встанут под наши знамена. И конечно, надо попытаться склонить дома Эйрика к миру. Его сыновья слишком молоды, чтобы начать войну. Если нам удастся заключить с ним перемирие хотя бы на полгода и, естественно, отпустить его через этот срок, он не сможет начать войну раньше конца следующей весны, а к тому времени мы успеем навербовать армию и даже найти союзников. Тогда у нас появится возможность самим выступить против Серраиса. Подумай об этом, отец. Как удержать от войны соседей на востоке? Ведь мы воевали с Серраисом, когда я еще был совсем ребенком.— Было дело, — откликнулся дом Рафаэль. — И еще раньше. Но если мы захватим Серраис, то окажемся лицом к лицу с Хастурами. Они уже заявляли, что все эти земли когда-то были под их управлением.— Джереми говорил что-то подобное, и каков результат? Я бы не обращал на его слова внимания. Но если Карелии вновь затронет эту тему, нам ничего не останется, как и его хорошенько проучить.— Как же ты собираешься проучить его, если я вынужден заключить перемирие? — уныло справился дом Рафаэль. — Как ты не понимаешь, что время буквально уплывает у нас из рук? Мы обязаны освободить Джереми. Каролин согласился на наши условия, и Варзил из Нескьи увезет его домой, а нам пришлют Аларика.— Уж о ком я не буду жалеть, так это о Джереми. Невелика потеря для нашего двора! — заявил Бард, хотя в душе ясно сознавал, что с отъездом Джереми положение дома Рафаэля резко ухудшится. Это серьезное дипломатическое поражение. Астуриас отдает свой главный козырь. С Джереми в качестве заложника вполне можно было рассчитывать на перемирие с Хастурами, и возвращение Аларика явно не возмещало потерю столь ценного пленника. Что такое Аларик? Не более чем символ. Он себя за это время никак не проявил.— Что там с братом? — спросил Волк отца. — Он здоров? Как с ним обращался Каролин? Когда королева бежала, я сразу понял, что все подстроили Хастуры.— Я уже столько лет не видел его, — с горечью признался дом Рафаэль. — Он все еще под присмотром Варзила. Формальный обмен произойдет позже. Как я понимаю, Варзил — уполномоченный Каролина и вручение официального послания состоится завтра во время аудиенции.Бард вскинул брови. Выходит, что Хранитель из Башни Нескьи пал до уровня лакея Хастуров? Значит, положение еще хуже, чем он рассчитывал; значит, все земли от холмов Киллгард до Тендары находятся под властью Хастуров. Неужели через несколько лет и Астуриас попадет в их число? Только через мой труп!Прошло несколько минут, прежде чем он успокоился. Если трезво взглянуть на происходящее, то невольно придешь к выводу, что если и дальше события будут развиваться в том же направлении, то слова насчет трупа могут стать пророческими. Этого не избежать — впрочем, на что еще рассчитывать солдату? В конце концов, никто не избежит смерти.Как только Аларик вернется, дом Рафаэль сразу совершит коронацию. Отец постоянно твердит, что он всего-навсего регент, охраняющий трон для младшего сына. Вот ведь как бывает — приходится выбирать между двумя детишками, но в любом случае Аларику, если он воцарится здесь, будет обеспечена поддержка и защита. Если же принять Валентина, кто защитит ребенка и страну? Дом Рафаэль? Зачем? Чтобы потом быть уничтоженным прихвостнями нового короля? С другой стороны, нелепо рассуждать об Аларике так, как будто и не было этих семи лет, — все-таки не так уж он и мал. Уже юноша. Давным-давно нет того малыша, которому он когда-то подарил игрушки. Брату скоро пятнадцать — он сам, Бард, в этом возрасте уже участвовал в сражении, заслужил красный шнурок. Каким стал младший брат, пошло ли ему на пользу воспитание у Варзила?Время… Время — враг каждого человека. Барду еще повезло, что большинство наемников уже спят в земле сырой. Где только не разбросаны их кости! Однако он не имеет права терять время на женитьбу и обзаведение законными наследниками. Должно обеспечить оборону королевства, только потом можно попытаться еще раз проникнуть на остров Безмолвия, даже если для этого придется взять с собой целую армию колдунов. А если и это не поможет, то подобрать ключ к этому таинственному месту и освободить наконец Карлину.«Я не женюсь на другой женщине». В то мгновение Бард впервые задумался — может, он совершает ошибку, вот так безрассудно отыскивая Карлину. Может, действительно она вовсе не желает быть его женой, может… Нет, нет и нет! Карлина — дочь Одрина, его нареченная, и, если она решила отказаться от него, он заставит ее исполнить свой долг. Ни одна женщина дважды ему не отказывала!
На следующий день, утром, дом Рафаэль освободил дома Эйрика из Серраиса.— Почему именно сейчас? — спросил Бард. — Разве нельзя было отложить освобождение?— Варзил из Нескьи происходит из рода Риденоу. Он жаждет поговорить с домом Эйриком, и, согласно протоколу, я не могу отказать гостю. Но и он со своей стороны не имеет возможности настаивать на этой встрече, пока не состоится обмен заложниками, — дом Рафаэль говорил с грустной усмешкой, он очень устал за эти дни. — Кроме того, он не может видеться с пленником без моего разрешения. Собственно, на этот крючок я и поддел дома Эйрика — можешь не беспокоиться, я успел взять с него клятву не вести против нас военных действий в течение полугода, а также не вступать ни в какие союзы против Астуриаса. И успел настроить его против Варзила. Не хватало еще, чтобы Риденоу искали себе союзников в моем доме!Бард кивнул. Итак, отцу удалось склонить дома Эйрика к обязательству. Это очень хорошо! Он в который раз поразился прозорливости старика, так долго просидевшего в захолустье, но не растерявшего ни ясности ума, ни нюха в дипломатических интригах, ни умения добиваться своего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54