Над камином или еще где. Максу бы это понравилось. Он и «Кактусовое Ранчо» так оформил, всякими там штуками с Дикого Запада.
Хай шумно вздохнул:
— Так мы и сделаем. А еще я подберу пару засохших коровьих лепешек, прибьем их на стенку и будем говорить всем, что это искусство.
Норм заворчал, но лицо его как-то разгладилось.
— Блин, Хай, ты же знаешь, мне лучше думается, когда руки чем-то заняты.
— Тебе, видать, сильно хотелось подумать, раз ты за это дерьмо схватился.
— Догадливый, черт.
Норм отложил сбрую, и Хай уселся на стул напротив него.
— Ну как твои звонки? Повезло? — спросил Норм.
— Немного, а тебе?
— Тоже. Ты первый.
— О Вентури и Лумисе слышал?
Норм кивнул:
— Похоже, наша девочка все еще в городе.
— Вот черт, а я думал тебя удивить. Она, видно, пришла замочить Сэла, а этот Лумис просто под руку попался.
Норм откинулся на спинку кресла и задрал ноги в отполированных до блеска ботинках на стол.
— По моей информации, все было не так, — сказал он. — Я слышал, Кен Стали послал Лумиса прищемить хвост этому ослу, Вентури, чтобы заставить его сказать, где та женщина. Вот только все пошло наперекосяк, и вот теперь Стэли пытается это как-то замять.
— У-у, теперь уже поздно. Все слишком запуталось.
— Просто Стэли нравится считать себя самым умным.
— Вот и мне так показалось. А откуда ты узнал, что он послал Лумиса на поиски той стервы?
— От жены его. Помнишь ее?
— Вроде нет.
— У нас с ней кое-что было. Давно уже.
— Я не помню, когда у меня-то последний раз было это самое «кое-что». Как я могу помнить, за кем ты волочился сто лет тому назад?
— Не то чтобы у нас был жаркий роман и все дела — ничего такого. Она работала в «Дезерт-Инн»; ничего такая, ноги из ушей...
— Давай ближе к делу.
Норм нахмурился, а потом опять заговорил тем же тоном, будто Хай его и не прерывал:
— Ну, короче, мы остались друзьями. Я иногда встречал ее в городе. Мы просто разговаривали. А пару лет назад читаю в газете, что она выходит за Стэли, — поздравил: послал ей огромный букет.
— Какой ты у нас, оказывается, романтичный старый орел.
— Да не в том дело, жопа ты эдакая. Я просто просек, что девица далеко пойдет. Она знаешь какая хладнокровная сучара!
Хай уже начинал терять терпение.
— Это все, конечно, очень здорово, — сказал он. — Я бы, может, и сам сделал о ней такие же выводы, если бы ты сподобился нас познакомить. Но сейчас-то какое это имеет значение?
— Так я ей позвонил. Всего пару минут назад. Она буквально писает кипятком от злости. Говорит, что ее придурок-муженек пустит их по миру. И что приходили из полиции, задавали всякие каверзные вопросы.
— И что ты ей сказал?
— Я ей подыграл. Сказал, будто слышал, что Стэли замешан в смерти Макса. Сказал, что полиции нужен он и чтобы она вела себя поосторожней, а то он ее за собой утащит.
— Ну ты дятел. Ты же просто подливаешь масло в огонь.
— Не вижу, чем это может нам повредить. Этот пентюх, Стэли, мне никогда не нравился. Скользкий тип. Старушка Пэтти давно на него зуб точит.
— Да, но как это поможет нам найти убийцу Макса?
Норм откинулся на спинку стула; он как-то посерьезнел.
— Если Пэтти и Стэли начнут рубиться друг с другом, полиция станет заниматься только ими.
— Это все, что ты нарыл?
Норм пожал плечами:
— Мне показалось, это уже немало. А у тебя что?
— Я разузнал о полицейском, которого упоминал Вентури, о Джо Райли. Он не просто полицейский, а из «убойного» отдела. Ушел в отставку, потому что на него повесили убийство какого-то ростовщика. Райли был должен убитому. Обвинений ему не предъявляли, но выглядела вся эта история отвратительно. Так вот, уйдя со службы, он уехал из Чикаго и отправился по городам и весям. Угадай, кого он ищет?
— Женщину, которая на самом деле убила этого чувака.
— Вот именно. Он ее по всей стране выслеживал — так здесь и оказался.
Норм переварил новую информацию и сказал:
— Он, похоже, как джокер в колоде.
— Я тоже так подумал. Но слушай дальше. Тот парень из полиции, с которым я общался, рассказал мне одну забавную вещь. За последние, говорит, два дня это уже третий звонок с просьбой рассказать о Райли. Один был из полиции Лас-Вегаса. Это и не удивительно. А вот другой звоночек был от местного парня, Дэлберта Нэша. Слышал про такого?
Норм помотал головой.
— Я проверил, — сказал Хай, — третьесортный игрок. Вообще никто.
— Зачем ему нужен Джо Райли?
— Еще не знаю. Но думаю, нам надо бы это выяснить.
— Эдак у нас в колоде два джокера вместо одного появятся. Может, сначала эту партию доиграем, с одним делом покончим.
Какое-то время Хай изучающее смотрел на брата.
— Еще можно просто выйти из игры. Вентури мертв. Остальные, вполне возможно, переубивают друг друга. А мы могли бы пока что отложить карты и подождать.
Хай уже на середине предложения понял, что Норм не станет играть по этим правилам. Его глаза сверкали решимостью.
— Нельзя. Прежде мы должны изловить убийцу Макса.
— Я знал, что ты так скажешь.
Хай встал и направился к двери, но Норм остановил его:
— Послушай, по поводу этой информации из Чикаго. Источник надежный?
— По идее, да. Это некто Сэм Килиан — он раньше был напарником этого Джо.
Глава 52
Джо растянулся на постели в номере мотеля «Розовый Слон», положив руки под голову и уставившись в потолок. Солнце село за горизонт с час тому назад, и за окном все сгущались сумерки. Надо бы, конечно, двигать отсюда, на случай если местные полицейские уже вышли на его след. Со временем он им все расскажет, но пока что не готов. Ему хотелось еще разок попробовать самостоятельно изловить Лили. Но сначала надо просто полежать спокойно хоть чуть-чуть.
Пока что у него не было времени отойти от перестрелки в офисе Сэла — надо было сначала избавиться от насквозь пропитавшейся кровью одежды, закопать пистолет Сэла, который он на всякий случай прихватил с собой.
Потом он благополучно добрался до своего номера, встал под душ, смыл с кожи кровь, а с волос пыль и запах дыма — и только тогда наступило время задуматься над тем, что рассказал ему Сэл.
Сэм Килиан. Джо никак не мог в это поверить, но как иначе объяснить, что имя Сэма всплыло в разговоре Сэла с тем парнем из Чикаго. Сэл ведь не знал, что Сэм был напарником Джо. Он сказал правду: Бенни Барроуза заказал именно Сэм. И именно Сэм подставил Джо, свалил на него всю вину.
Джо почувствовал ком в горле. Глазам стало вдруг горячо, и он судорожно моргнул.
Сэм был для него как член семьи. Проклятье, да этот рыжеволосый здоровяк был больше чем семьей. Он был его напарником, его товарищем по загулам, по полуночному покеру. Джо даже в голову не приходило созваниваться с кем-нибудь из своей семьи, оставшейся в Чикаго, — они даже не знали, что его нет в городе. А вот Сэму он звонил постоянно: искал поддержки, обменивался мнениями, получал информацию.
Черт возьми, Сэм все это время следил за каждым его шагом, а он абсолютно ничего не подозревал. Когда Сэм говорил, что волнуется за него, Джо принимал это за чистую монету. Они ведь годами прикрывали друг друга.
Все разговоры Сэма о том, что пора бросить эту охоту, вернуться домой, Джо списывал на его привычку читать нотации. Сэм вел себя так же и когда бросил играть: тут же начал доставать всех байками о том, как все в его жизни переменилось.
Должно быть, Сэм уже капитально увяз в долгах, когда увидел свет в конце туннеля. Даже после чудесного исправления ему приходилось выплачивать еженедельные взносы в счет долга, без всякой надежды когда-нибудь расплатиться до конца. Был только один способ начать жизнь с чистого листа.
А ведь Сэм и познакомил его, Джо, с Бенни. «Прошло совсем немного времени, — думал он, — и я уже прочно повис у Бенни на крючке. Неужели Сэм с самого начала знал, что так и будет? Неужели с самого начала задумал меня подставить?»
Нет, более вероятно, что это стало для Сэма единственным выходом, когда вся эта история попала в газеты. Но тогда как получилось, что газетчики разнюхали о том, что Джо задолжал Бенни, а о Сэме даже речи не шло?
Сукин сын. Он проплатил эти статьи. И он же донес в отдел Внутренних Расследований.
Джо затошнило. Он встал с кровати и поплелся в ванную. Там он минут десять простоял коленками на холодном плиточном полу у унитаза — было бы куда легче, если бы его вырвало, — но ничего не произошло. К горлу по-прежнему подкатывала дурнота, но он пошел и лег.
Может, стоит позвонить Сэму и дать ему возможность рассказать свою версию всей этой дикой истории? Нет, ничего хорошего из этого не выйдет. Сэм просто испугается, что Джо задумает ему мстить. Стоит ли теперь возвращаться в Чикаго, доказывать, что во всем виноват не он, а Сэм? Джо подумал о жене бывшего напарника и его рыжеволосых детках. Разве он может отправить папочку в тюрьму?
И вообще, разве он сможет что-то доказать, даже если захочет? Без Лили никак. Теперь, когда Вентури убит, Лили стала единственным доказательством.
Он сел на постели, включил свет, набрал по памяти номер ее мобильного. Раздалось четыре гудка, и чужой механический голос попросил его оставить сообщение.
— Привет, э-э, это Джо Райли. Нам надо бы еще раз поговорить. Надеюсь, ты еще не уехала из города. Э-э, пока.
Он положил трубку и сказал про себя: «М-да, отличная работа, кретин».
1лава 53
Дэлберт ехал на дырявом как сито лимузине по длинной проселочной дороге. Было утро понедельника, солнце как ножом резало глаза. Он опустил защитный козырек, но тот был слишком коротким, и толку от него никакого не было. Просто ужас. А ему так больно щуриться.
Обезболивающие таблетки, благодаря которым он проспал всю прошлую ночь, уже не действовали, и его просто изводила тупая непрекращающаяся боль, похожая на зубную, в разбитом носу и раздробленных скулах. Он бы сейчас с удовольствием принял еще одну дозу кодеина, но боялся — решил подождать, пока все это не закончится.
Лимузин подпрыгнул на кочке и продолжил неуклюже ползти в направлении стоявшего вдалеке одинокого дома. Муки, сидевший на пассажирском месте, жалобно застонал. Дэлберт знал, что его приятель не чувствует сейчас ничего, кроме боли, но ему он тоже не дал обезболивающих. Муки должен был сохранять, так сказать, полную боеготовность — как-никак они ехали встречаться с братьями Вер-нонами.
Толку от Муки, конечно, будет немного. На одной руке голубая надувная шина, другая в гипсе по плечо, да еще от нее идет металлический штырь, присоединенный к скобе, надетой Муки на ребра. Рукава рубашки и куртки в больнице срезали, так что теперь он был полуголый. Каждый раз, когда машина в очередной раз подпрыгивала, бедолага морщился от боли.
— Ты как там, Мук?
— Думаю о работе. Теперь меня точно уволят. И вообще я водить не могу. А лимузин — ты только посмотри на него — весь в дырках. Шеф разозлится.
За ними поднимался столб пыли, она влетала в разбитые окна, оседала в салоне машины.
— Не волнуйся об этом, Муки. С лимузином мы скоро разберемся. Отгоним его в пустыню да и подожжем. Пусть потом придурки из страховой компании голову ломают, как там и что.
Муки застонал.
— Все будет хорошо. Может, прямо здесь и сожжем, если удастся раздобыть колеса, чтобы до города добраться.
Дэлберт огляделся по сторонам: голая равнина, ни деревца вокруг. И посреди этой пустоши торчит, мать его, один-единственный дом, а вдоль дороги к дому выстроились столбы линии электропередачи. Небось целое состояние отдали, чтобы ток в такую глухомань провести. Правда, судя по тому, что он слышал об этих Вернонах, денег у них куры не клюют. Могут позволить себе любое чудачество.
Они подъехали к дому. На крыльце уже ждал пожилой ковбой. На нем был деловой костюм с галстуком-шнурком и ковбойская шляпа. Пол-лица занимали огромные густые усы. Из-под кустистых бровей сверкали стекла очков.
— Вы только посмотрите, — пробормотал Дэлберт себе под нос, — прямо классический ковбой, мать его.
Он открыл дверь со своей стороны, вылез, а Муки предоставил выбираться самому. Дэлберт протянул вперед руку и шагнул к старику, улыбаясь, несмотря на боль, и притворяясь, что не знает, как он похож на героя фильма ужасов в полном гриме.
— Вы, должно быть, мистер Вернон.
— Хай.
— Хай-хай, рад вас видеть. Меня зовут Дэлберт Нэш. Вы нам звонили.
— У нас к вам одно дело. Проходите на кухню.
Но сам хозяин пошел в сторону, противоположную дому. Дэлберт последовал за ним, не совсем понимая, куда они направляются. Старик обошел вокруг лимузина, обозревая дырки по всему корпусу.
— Машина у вас, ребята, какая здоровая! Мне вот тоже всегда нравились большие, тяжелые автомобили. Сам я «линкольн» вожу, только не дурацкую новую модель. Старую. Большую.
Он поднял голову и посмотрел Дэлберту прямо в глаза:
— Какая жалось, что вашу красавицу использовали в качестве мишени.
Дэлберту становилось все труднее удерживать на своем лице улыбку.
— Мы тут вчера в небольшую перестрелку угодили. Муки вон в плечо ранили, кость раздробили.
— Да и тебе, похоже, изрядно досталось.
— У меня нос сломан и скула. Доктор велел ходить в этой маске.
— А что это ты так хрипишь, сынок?
Дэлберт откашлялся, прочистил горло.
— Просто рановато еще, мистер Вернон. Кофе не успел попить.
— Ну тогда пошли. У нас на плите вроде есть немного.
И он направился через пыльный двор к боковому входу в кирпичный дом. Дэлберт шел за ним, а Муки плелся где-то позади — чистый Франкенштейн.
На кухне за изрезанным дубовым столом сидел еще один старикан — точь-в-точь как первый, только без очков. Рядышком с кружкой лежал «Кольт».
— Заходите, ребятки, — воскликнул он. — Я Норм Вернон. А мой братец, Хай, вам, я так понял, уже представился.
"Братец Хай?! Так Хай — это имя?"
Норм пожал Дэлберту руку, не вставая из-за стола. Муки пожать было нечего. Он просто приветственно махнул рукой с голубой шиной. Дэлберт сел к столу, а Муки остался стоять у двери.
— Вы уж не обижайтесь, — сказал Норм, — но выглядите вы паршиво, хоть сейчас в больницу клади.
— У нас просто черная полоса в жизни была, — проговорил Дэлберт.
Хай поставил на стол перед Дэлбертом чашку какого-то маслянистого на вид кофе, затем притянул к себе стул и оседлал его, упершись локтями о спинку. Никто ни словом не обмолвился о лежавшем на столе пистолете. Дэлберт обратил внимание, что Норм ни разу не отвел руку слишком далеко от него.
— Насколько нам известно, — начал Хай, — эта ваша черная полоса началась тогда, когда вы повстречали некого Джо Райли.
Дэлберт кивнул:
— Быстро в наших краях слухи распространяются.
— У нас много друзей в городе. Они нам позванивают. Только так и можно контролировать все дела, живя вдали от города, как мы.
Дэлберта так и подмывало спросить, какого черта их занесло в такую даль, в пустыню, когда вся жизнь бурлит километрах в пятидесяти отсюда, но он промолчал. Верноны сами его пригласили. Вот пусть и говорят.
— По нашей информации, вы уже готовы убить этого Джо.
— Совершенно верно. В следующий раз я его уж точно замочу, — буркнул Дэлберт.
— Ты этого не сделаешь, — сказал Хай совершенно спокойно.
— Это как? — пророкотал Муки еще громче, чем обычно. Верноны даже не глянули в его сторону.
— У тебя еще будет возможность его убить, — сказал Норм с нехорошей улыбочкой на лице, — но только после того, как мы получим от него то, что нам надо.
Дэлберт отпрянул. Ему страшно не понравился этот бешеный блеск в глазах Норма.
— Мы хотим, чтобы было вот как, — сказал Хай. — Сейчас вы, ребятки, отправитесь в город, разыщете этого Джо и привезете его сюда. Мы с ним поговорим. Когда закончим, отдадим его вам, а уж вы сделаете с ним, что пожелаете.
Дэлберта сильно расстроило это заявление. Старик говорит так, будто все это — дело давно решенное.
— С чего вдруг я должен сделать все именно так? — сказал он. — Мне-то какой с этого прок?
Братья переглянулись. Дэлберт слышал когда-то, что якобы близнецы могут читать мысли друг друга и всякое такое. Интересно, а вдруг эти двое общаются исключительно взглядами.
— Вы хотите убить Райли, — сказал Хай, — пожалуйста. Можете даже закопать его прямо здесь во дворе.
— А почему я не могу просто пристрелить его на месте, когда найду?
Норм бросил на Дэлберта злобный взгляд:
— Потому что мы сказали...
— Погоди, Норм, — прервал его Хай, — это разумный вопрос. Мальчики же еще не знают, что мы готовы им предложить.
«Ну вот, другое дело!» — подумал Дэлберт.
— Значит так, ребятки, — продолжал Хай, — вы можете, конечно, просто уехать от нас, но кто знает, сколько времени вам придется потратить на поиски этого мерзавца. Не исключено, что вы и вовсе его не отыщете. А мы точно знаем, где он сейчас.
— Серьезно?
— Вчера он вселился в один из мотелей. Наши друзья были в курсе, что мы его ищем, и позвонили.
В душу Дэлберта закралось сомнение.
— Если вам известно, где он, почему же вы сами его не поймаете?
Хай широко улыбнулся и стал похож на доброго дядюшку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
Хай шумно вздохнул:
— Так мы и сделаем. А еще я подберу пару засохших коровьих лепешек, прибьем их на стенку и будем говорить всем, что это искусство.
Норм заворчал, но лицо его как-то разгладилось.
— Блин, Хай, ты же знаешь, мне лучше думается, когда руки чем-то заняты.
— Тебе, видать, сильно хотелось подумать, раз ты за это дерьмо схватился.
— Догадливый, черт.
Норм отложил сбрую, и Хай уселся на стул напротив него.
— Ну как твои звонки? Повезло? — спросил Норм.
— Немного, а тебе?
— Тоже. Ты первый.
— О Вентури и Лумисе слышал?
Норм кивнул:
— Похоже, наша девочка все еще в городе.
— Вот черт, а я думал тебя удивить. Она, видно, пришла замочить Сэла, а этот Лумис просто под руку попался.
Норм откинулся на спинку кресла и задрал ноги в отполированных до блеска ботинках на стол.
— По моей информации, все было не так, — сказал он. — Я слышал, Кен Стали послал Лумиса прищемить хвост этому ослу, Вентури, чтобы заставить его сказать, где та женщина. Вот только все пошло наперекосяк, и вот теперь Стэли пытается это как-то замять.
— У-у, теперь уже поздно. Все слишком запуталось.
— Просто Стэли нравится считать себя самым умным.
— Вот и мне так показалось. А откуда ты узнал, что он послал Лумиса на поиски той стервы?
— От жены его. Помнишь ее?
— Вроде нет.
— У нас с ней кое-что было. Давно уже.
— Я не помню, когда у меня-то последний раз было это самое «кое-что». Как я могу помнить, за кем ты волочился сто лет тому назад?
— Не то чтобы у нас был жаркий роман и все дела — ничего такого. Она работала в «Дезерт-Инн»; ничего такая, ноги из ушей...
— Давай ближе к делу.
Норм нахмурился, а потом опять заговорил тем же тоном, будто Хай его и не прерывал:
— Ну, короче, мы остались друзьями. Я иногда встречал ее в городе. Мы просто разговаривали. А пару лет назад читаю в газете, что она выходит за Стэли, — поздравил: послал ей огромный букет.
— Какой ты у нас, оказывается, романтичный старый орел.
— Да не в том дело, жопа ты эдакая. Я просто просек, что девица далеко пойдет. Она знаешь какая хладнокровная сучара!
Хай уже начинал терять терпение.
— Это все, конечно, очень здорово, — сказал он. — Я бы, может, и сам сделал о ней такие же выводы, если бы ты сподобился нас познакомить. Но сейчас-то какое это имеет значение?
— Так я ей позвонил. Всего пару минут назад. Она буквально писает кипятком от злости. Говорит, что ее придурок-муженек пустит их по миру. И что приходили из полиции, задавали всякие каверзные вопросы.
— И что ты ей сказал?
— Я ей подыграл. Сказал, будто слышал, что Стэли замешан в смерти Макса. Сказал, что полиции нужен он и чтобы она вела себя поосторожней, а то он ее за собой утащит.
— Ну ты дятел. Ты же просто подливаешь масло в огонь.
— Не вижу, чем это может нам повредить. Этот пентюх, Стэли, мне никогда не нравился. Скользкий тип. Старушка Пэтти давно на него зуб точит.
— Да, но как это поможет нам найти убийцу Макса?
Норм откинулся на спинку стула; он как-то посерьезнел.
— Если Пэтти и Стэли начнут рубиться друг с другом, полиция станет заниматься только ими.
— Это все, что ты нарыл?
Норм пожал плечами:
— Мне показалось, это уже немало. А у тебя что?
— Я разузнал о полицейском, которого упоминал Вентури, о Джо Райли. Он не просто полицейский, а из «убойного» отдела. Ушел в отставку, потому что на него повесили убийство какого-то ростовщика. Райли был должен убитому. Обвинений ему не предъявляли, но выглядела вся эта история отвратительно. Так вот, уйдя со службы, он уехал из Чикаго и отправился по городам и весям. Угадай, кого он ищет?
— Женщину, которая на самом деле убила этого чувака.
— Вот именно. Он ее по всей стране выслеживал — так здесь и оказался.
Норм переварил новую информацию и сказал:
— Он, похоже, как джокер в колоде.
— Я тоже так подумал. Но слушай дальше. Тот парень из полиции, с которым я общался, рассказал мне одну забавную вещь. За последние, говорит, два дня это уже третий звонок с просьбой рассказать о Райли. Один был из полиции Лас-Вегаса. Это и не удивительно. А вот другой звоночек был от местного парня, Дэлберта Нэша. Слышал про такого?
Норм помотал головой.
— Я проверил, — сказал Хай, — третьесортный игрок. Вообще никто.
— Зачем ему нужен Джо Райли?
— Еще не знаю. Но думаю, нам надо бы это выяснить.
— Эдак у нас в колоде два джокера вместо одного появятся. Может, сначала эту партию доиграем, с одним делом покончим.
Какое-то время Хай изучающее смотрел на брата.
— Еще можно просто выйти из игры. Вентури мертв. Остальные, вполне возможно, переубивают друг друга. А мы могли бы пока что отложить карты и подождать.
Хай уже на середине предложения понял, что Норм не станет играть по этим правилам. Его глаза сверкали решимостью.
— Нельзя. Прежде мы должны изловить убийцу Макса.
— Я знал, что ты так скажешь.
Хай встал и направился к двери, но Норм остановил его:
— Послушай, по поводу этой информации из Чикаго. Источник надежный?
— По идее, да. Это некто Сэм Килиан — он раньше был напарником этого Джо.
Глава 52
Джо растянулся на постели в номере мотеля «Розовый Слон», положив руки под голову и уставившись в потолок. Солнце село за горизонт с час тому назад, и за окном все сгущались сумерки. Надо бы, конечно, двигать отсюда, на случай если местные полицейские уже вышли на его след. Со временем он им все расскажет, но пока что не готов. Ему хотелось еще разок попробовать самостоятельно изловить Лили. Но сначала надо просто полежать спокойно хоть чуть-чуть.
Пока что у него не было времени отойти от перестрелки в офисе Сэла — надо было сначала избавиться от насквозь пропитавшейся кровью одежды, закопать пистолет Сэла, который он на всякий случай прихватил с собой.
Потом он благополучно добрался до своего номера, встал под душ, смыл с кожи кровь, а с волос пыль и запах дыма — и только тогда наступило время задуматься над тем, что рассказал ему Сэл.
Сэм Килиан. Джо никак не мог в это поверить, но как иначе объяснить, что имя Сэма всплыло в разговоре Сэла с тем парнем из Чикаго. Сэл ведь не знал, что Сэм был напарником Джо. Он сказал правду: Бенни Барроуза заказал именно Сэм. И именно Сэм подставил Джо, свалил на него всю вину.
Джо почувствовал ком в горле. Глазам стало вдруг горячо, и он судорожно моргнул.
Сэм был для него как член семьи. Проклятье, да этот рыжеволосый здоровяк был больше чем семьей. Он был его напарником, его товарищем по загулам, по полуночному покеру. Джо даже в голову не приходило созваниваться с кем-нибудь из своей семьи, оставшейся в Чикаго, — они даже не знали, что его нет в городе. А вот Сэму он звонил постоянно: искал поддержки, обменивался мнениями, получал информацию.
Черт возьми, Сэм все это время следил за каждым его шагом, а он абсолютно ничего не подозревал. Когда Сэм говорил, что волнуется за него, Джо принимал это за чистую монету. Они ведь годами прикрывали друг друга.
Все разговоры Сэма о том, что пора бросить эту охоту, вернуться домой, Джо списывал на его привычку читать нотации. Сэм вел себя так же и когда бросил играть: тут же начал доставать всех байками о том, как все в его жизни переменилось.
Должно быть, Сэм уже капитально увяз в долгах, когда увидел свет в конце туннеля. Даже после чудесного исправления ему приходилось выплачивать еженедельные взносы в счет долга, без всякой надежды когда-нибудь расплатиться до конца. Был только один способ начать жизнь с чистого листа.
А ведь Сэм и познакомил его, Джо, с Бенни. «Прошло совсем немного времени, — думал он, — и я уже прочно повис у Бенни на крючке. Неужели Сэм с самого начала знал, что так и будет? Неужели с самого начала задумал меня подставить?»
Нет, более вероятно, что это стало для Сэма единственным выходом, когда вся эта история попала в газеты. Но тогда как получилось, что газетчики разнюхали о том, что Джо задолжал Бенни, а о Сэме даже речи не шло?
Сукин сын. Он проплатил эти статьи. И он же донес в отдел Внутренних Расследований.
Джо затошнило. Он встал с кровати и поплелся в ванную. Там он минут десять простоял коленками на холодном плиточном полу у унитаза — было бы куда легче, если бы его вырвало, — но ничего не произошло. К горлу по-прежнему подкатывала дурнота, но он пошел и лег.
Может, стоит позвонить Сэму и дать ему возможность рассказать свою версию всей этой дикой истории? Нет, ничего хорошего из этого не выйдет. Сэм просто испугается, что Джо задумает ему мстить. Стоит ли теперь возвращаться в Чикаго, доказывать, что во всем виноват не он, а Сэм? Джо подумал о жене бывшего напарника и его рыжеволосых детках. Разве он может отправить папочку в тюрьму?
И вообще, разве он сможет что-то доказать, даже если захочет? Без Лили никак. Теперь, когда Вентури убит, Лили стала единственным доказательством.
Он сел на постели, включил свет, набрал по памяти номер ее мобильного. Раздалось четыре гудка, и чужой механический голос попросил его оставить сообщение.
— Привет, э-э, это Джо Райли. Нам надо бы еще раз поговорить. Надеюсь, ты еще не уехала из города. Э-э, пока.
Он положил трубку и сказал про себя: «М-да, отличная работа, кретин».
1лава 53
Дэлберт ехал на дырявом как сито лимузине по длинной проселочной дороге. Было утро понедельника, солнце как ножом резало глаза. Он опустил защитный козырек, но тот был слишком коротким, и толку от него никакого не было. Просто ужас. А ему так больно щуриться.
Обезболивающие таблетки, благодаря которым он проспал всю прошлую ночь, уже не действовали, и его просто изводила тупая непрекращающаяся боль, похожая на зубную, в разбитом носу и раздробленных скулах. Он бы сейчас с удовольствием принял еще одну дозу кодеина, но боялся — решил подождать, пока все это не закончится.
Лимузин подпрыгнул на кочке и продолжил неуклюже ползти в направлении стоявшего вдалеке одинокого дома. Муки, сидевший на пассажирском месте, жалобно застонал. Дэлберт знал, что его приятель не чувствует сейчас ничего, кроме боли, но ему он тоже не дал обезболивающих. Муки должен был сохранять, так сказать, полную боеготовность — как-никак они ехали встречаться с братьями Вер-нонами.
Толку от Муки, конечно, будет немного. На одной руке голубая надувная шина, другая в гипсе по плечо, да еще от нее идет металлический штырь, присоединенный к скобе, надетой Муки на ребра. Рукава рубашки и куртки в больнице срезали, так что теперь он был полуголый. Каждый раз, когда машина в очередной раз подпрыгивала, бедолага морщился от боли.
— Ты как там, Мук?
— Думаю о работе. Теперь меня точно уволят. И вообще я водить не могу. А лимузин — ты только посмотри на него — весь в дырках. Шеф разозлится.
За ними поднимался столб пыли, она влетала в разбитые окна, оседала в салоне машины.
— Не волнуйся об этом, Муки. С лимузином мы скоро разберемся. Отгоним его в пустыню да и подожжем. Пусть потом придурки из страховой компании голову ломают, как там и что.
Муки застонал.
— Все будет хорошо. Может, прямо здесь и сожжем, если удастся раздобыть колеса, чтобы до города добраться.
Дэлберт огляделся по сторонам: голая равнина, ни деревца вокруг. И посреди этой пустоши торчит, мать его, один-единственный дом, а вдоль дороги к дому выстроились столбы линии электропередачи. Небось целое состояние отдали, чтобы ток в такую глухомань провести. Правда, судя по тому, что он слышал об этих Вернонах, денег у них куры не клюют. Могут позволить себе любое чудачество.
Они подъехали к дому. На крыльце уже ждал пожилой ковбой. На нем был деловой костюм с галстуком-шнурком и ковбойская шляпа. Пол-лица занимали огромные густые усы. Из-под кустистых бровей сверкали стекла очков.
— Вы только посмотрите, — пробормотал Дэлберт себе под нос, — прямо классический ковбой, мать его.
Он открыл дверь со своей стороны, вылез, а Муки предоставил выбираться самому. Дэлберт протянул вперед руку и шагнул к старику, улыбаясь, несмотря на боль, и притворяясь, что не знает, как он похож на героя фильма ужасов в полном гриме.
— Вы, должно быть, мистер Вернон.
— Хай.
— Хай-хай, рад вас видеть. Меня зовут Дэлберт Нэш. Вы нам звонили.
— У нас к вам одно дело. Проходите на кухню.
Но сам хозяин пошел в сторону, противоположную дому. Дэлберт последовал за ним, не совсем понимая, куда они направляются. Старик обошел вокруг лимузина, обозревая дырки по всему корпусу.
— Машина у вас, ребята, какая здоровая! Мне вот тоже всегда нравились большие, тяжелые автомобили. Сам я «линкольн» вожу, только не дурацкую новую модель. Старую. Большую.
Он поднял голову и посмотрел Дэлберту прямо в глаза:
— Какая жалось, что вашу красавицу использовали в качестве мишени.
Дэлберту становилось все труднее удерживать на своем лице улыбку.
— Мы тут вчера в небольшую перестрелку угодили. Муки вон в плечо ранили, кость раздробили.
— Да и тебе, похоже, изрядно досталось.
— У меня нос сломан и скула. Доктор велел ходить в этой маске.
— А что это ты так хрипишь, сынок?
Дэлберт откашлялся, прочистил горло.
— Просто рановато еще, мистер Вернон. Кофе не успел попить.
— Ну тогда пошли. У нас на плите вроде есть немного.
И он направился через пыльный двор к боковому входу в кирпичный дом. Дэлберт шел за ним, а Муки плелся где-то позади — чистый Франкенштейн.
На кухне за изрезанным дубовым столом сидел еще один старикан — точь-в-точь как первый, только без очков. Рядышком с кружкой лежал «Кольт».
— Заходите, ребятки, — воскликнул он. — Я Норм Вернон. А мой братец, Хай, вам, я так понял, уже представился.
"Братец Хай?! Так Хай — это имя?"
Норм пожал Дэлберту руку, не вставая из-за стола. Муки пожать было нечего. Он просто приветственно махнул рукой с голубой шиной. Дэлберт сел к столу, а Муки остался стоять у двери.
— Вы уж не обижайтесь, — сказал Норм, — но выглядите вы паршиво, хоть сейчас в больницу клади.
— У нас просто черная полоса в жизни была, — проговорил Дэлберт.
Хай поставил на стол перед Дэлбертом чашку какого-то маслянистого на вид кофе, затем притянул к себе стул и оседлал его, упершись локтями о спинку. Никто ни словом не обмолвился о лежавшем на столе пистолете. Дэлберт обратил внимание, что Норм ни разу не отвел руку слишком далеко от него.
— Насколько нам известно, — начал Хай, — эта ваша черная полоса началась тогда, когда вы повстречали некого Джо Райли.
Дэлберт кивнул:
— Быстро в наших краях слухи распространяются.
— У нас много друзей в городе. Они нам позванивают. Только так и можно контролировать все дела, живя вдали от города, как мы.
Дэлберта так и подмывало спросить, какого черта их занесло в такую даль, в пустыню, когда вся жизнь бурлит километрах в пятидесяти отсюда, но он промолчал. Верноны сами его пригласили. Вот пусть и говорят.
— По нашей информации, вы уже готовы убить этого Джо.
— Совершенно верно. В следующий раз я его уж точно замочу, — буркнул Дэлберт.
— Ты этого не сделаешь, — сказал Хай совершенно спокойно.
— Это как? — пророкотал Муки еще громче, чем обычно. Верноны даже не глянули в его сторону.
— У тебя еще будет возможность его убить, — сказал Норм с нехорошей улыбочкой на лице, — но только после того, как мы получим от него то, что нам надо.
Дэлберт отпрянул. Ему страшно не понравился этот бешеный блеск в глазах Норма.
— Мы хотим, чтобы было вот как, — сказал Хай. — Сейчас вы, ребятки, отправитесь в город, разыщете этого Джо и привезете его сюда. Мы с ним поговорим. Когда закончим, отдадим его вам, а уж вы сделаете с ним, что пожелаете.
Дэлберта сильно расстроило это заявление. Старик говорит так, будто все это — дело давно решенное.
— С чего вдруг я должен сделать все именно так? — сказал он. — Мне-то какой с этого прок?
Братья переглянулись. Дэлберт слышал когда-то, что якобы близнецы могут читать мысли друг друга и всякое такое. Интересно, а вдруг эти двое общаются исключительно взглядами.
— Вы хотите убить Райли, — сказал Хай, — пожалуйста. Можете даже закопать его прямо здесь во дворе.
— А почему я не могу просто пристрелить его на месте, когда найду?
Норм бросил на Дэлберта злобный взгляд:
— Потому что мы сказали...
— Погоди, Норм, — прервал его Хай, — это разумный вопрос. Мальчики же еще не знают, что мы готовы им предложить.
«Ну вот, другое дело!» — подумал Дэлберт.
— Значит так, ребятки, — продолжал Хай, — вы можете, конечно, просто уехать от нас, но кто знает, сколько времени вам придется потратить на поиски этого мерзавца. Не исключено, что вы и вовсе его не отыщете. А мы точно знаем, где он сейчас.
— Серьезно?
— Вчера он вселился в один из мотелей. Наши друзья были в курсе, что мы его ищем, и позвонили.
В душу Дэлберта закралось сомнение.
— Если вам известно, где он, почему же вы сами его не поймаете?
Хай широко улыбнулся и стал похож на доброго дядюшку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27