— Тонкая работа. Можно сказать, виртуозная.
— Так и сняли там миллионов двадцать! Не меньше… Вот и все.
— Один раз работали?
— Нет. Трижды — в течение месяца. А потом я отказалась.
— Правильно сделала. Тут намедни всю эту компанию прихватили.
— Да ну?
— Вот тебе и ну… Причем, не мы, то есть не милиция. А служба безопасности казино. Хорошо, если с них только деньги вытрясут. Ведь бывает, что…
— Да, — хмыкнула собеседница. — Не завидую ребятишкам.
Савицкий покосился на часы — время бежало быстро, но момент для того, чтобы перейти к главному, видимо, ещё не наступил.
— Послушайте, Лена… Так, что — обыграть казино вообще невозможно?
Репина посмотрела на Олега, как на младенца:
— Можно ли обыграть казино? Хм… Давайте так: есть мифы, есть реальность. Чему верить, чему нет — не знаю. Судите сами. Первое — так называемый «заказной шарик». Говорят, что есть дилеры, которые могут бросить шарик в тот сектор, в какой захотят. И, дескать, если с ними договориться, то все будет, как по заказу.
— Да, я тоже слышал.
— Ничего не могу об этом сказать — таких людей не встречала. Но полагаю, что это ерунда. Сказки… Второе — можно отследить изьяны стола. Ну, перекосы там всякие, из-за которых шарик будет чаще всего выпадать на какие-либо числа.
— Это я читал. У Джека Лондона, да?
— Наверное. Но… Да, ещё года два-три назад, когда рулетки в основном были ширпотребовскими, такие накладки случались — ножки перекосились, стол рассохся и прочее. Но теперь — увы! Технология производства настолько высока, что как в космосе — все просчитано до микрон.
— А вот ещё мне рассказывали про намагниченный шарик…
— Забудьте. Басни! Такое даже технически невозможно. А вот фишки подделать — другой вопрос. Я ещё помню истории… Но в последнее время их стали выпускать с таким количеством уровней защиты: и толщина, и вес, и чуть ли не голограммы… Проще, наверное, фальшивые деньги напечатать.
Девушка вытянула из пачки очередную сигарету:
— Очень много шума было насчет экстрасенсов. Даже эксперименты проводили. Толку — ноль! Ни один не смог подвинуть шарик в нужном направлении. Приходили, правда, гипнотизеры, но это сразу видно.
— Да и криминалом попахивает.
— Кроме того, я слышала, что крупье при подготовке сейчас проверяют — не внушаемы ли, не поддаются ли гипнозу. А что касается жульничества с картами — там масса вариантов. И ногтями метят и считать колоду пытаются. Это и было, и будет всегда.
— Так . Ну, а на рулетке ещё есть варианты?
Девушка задумалась:
— Есть ещё один, похожий на тот, который мы отработали. Приходит компания, садится и начинает крупье отвлекать разговорами. Шум, гам… А когда шарик уже упал, то щелчком посылают фишку на нужное поле.
— Щелчком? Неужели?
— При хорошей тренировке это вполне возможно. Главное, чтобы персонал не заметил. Правда, в крупных казино такое не «прокатит» — всюду контроль, телекамеры понатыканы.
— Лена, у вас есть адвокат?
— В каком смысле? — Вопрос Савицкого прозвучал неожиданно для собеседницы.
— Я прочитал обвинительное заключение по делу… Почему вас все-таки сразу арестовали? Могли ведь и подписку о невыезде дать.
— Потому что я не местная! Без питерской прописки и не работаю нигде после того, как из «Ривьеры» уволили… Следователь сказал, что буду сидеть до суда — на всякий случай, чтоб не скрылась.
— Понятно.
— А насчет адвоката… Чем платить? Натурой? Так ведь не всякий ещё и возьмет! — Репина криво усмехнулась. — Выделили, конечно, какого-то дядечку… от государства, бесплатного. Но толку-то?
— Да, верно… Хорошо, я попробую что-нибудь придумать. В порядке, так сказать, взаимной услуги.
Фабула предьявленного Репиной обвинения сводилась к следующему. Некоторое время назад Лена, её подружка и пара молодых людей с уголовным прошлым и неопределенным будущим образовали то, что на юридическом языке именуется организованной преступной группой. Девицы шлялись по кабакам и дискотекам, «снимали» подвыпивших мужичков, угощали их всякой гадостью, а потом чистили у разомлевших кавалеров карманы. Если бедолага не хотел «отключаться» сам, на помощь охотницам за удачей приходили их мускулистые спутники — обычно, пары ударов по голове вполне хватало, чтобы без помех забрать все, что нужно.
Впрочем, применялась и более оригинальная схема. Девушки просили отзывчивого «клиента» присмотреть за их вещами и шли танцевать. Плясали долго, а вернувшись и решив припудрить носик вдруг обнаруживали «пропажу» из сумочки некоторой, подчас очень крупной, суммы денег. Начинался скандал, в нужный момент поблизости возникала все та же парочка молодых людей — и под напором возмущенной общественности жертва предпочитала отдать всю свою наличность, лишь бы избежать продолжения разбирательства в ближайшем отделении милиции.
Впрочем, длилось все это не так уж долго. Взяли Репину и её подельников с поличным , когда те сдуру и спьяну напоролись на «подсадных» оперов из районного управления. С доказательной базой у следствия все было в порядке, имелась даже негласная видеозапись, но…
В общем, у Савицкого имелись кое-какие основания для того, чтобы повторить:
— В порядке взаимной услуги…
— Взаимной?
Оперативник поднял глаза и прочитал во взгляде девушки такую мучительную борьбу недоверия с надеждой, что ему стало даже немного не по себе.
— Ты про господина Зайцева слышала?
— Про покушение? Да. Я тогда ещё там была… — Елена Юрьевна качнула головой в сторону зарешеченного окна. — На воле.
— Лена, я сейчас занимаюсь этим делом. Ты хочешь мне помочь?
— Хочу, — с готовностью кивнула собеседница. — А чем?
— Подумай. — Савицкий попытался придать лицу многозначительное выражение. Получилось не слишком убедительно, но Репина даже не заметила этого — она изо всех сил старалась понять, чего от неё хотят. — Подумай сама.
— Я же, вообще-то, не очень…
— Хорошо. Ты ведь знала Андрея Ивановича?
— Да, конечно. — Девушка отвечала сразу же, с готовностью — очевидно, так вести разговор ей было значительно проще.
— Когда ты его видела в последний раз?
— Вообще? Или… так? Близко?
Не совсем понятная интонация Репиной заставила оперативника на ходу перестроить сценарий беседы:
— Нет, об этом потом. Давай лучше с самого начала, уточним кое-что.
— Как мы познакомились, да?
— Правильно. Когда, при каких обстоятельствах…
— Ну, я тогда ещё на Энергетиков работала. — Елена Юрьевна щелкнула зажигалкой, прикурила очередную сигарету и выпустила под потолок красивую струйку дыма. — И Андрей Иванович как-то к нам заглянул, по каким-то своим делам. Антоша тогда, кажется, оборудование у него покупал, для казино.
— Антоша — это Полищук?
— Да, конечно… Потом, кажется, на Рождество, или на Новый Год, он меня с собой пригласил на банкет, в «Конти».
— Кто, Зайцев?
— Почему? При чем тут Зайцев? — Удивилась собеседница. — Антоша! В смысле, Антон Полищук. Мы с ним тогда уже… ну, словом, были вместе.
— Он же, вроде, в то время ещё не развелся? — Даже не закончив задавать вопрос, Савицкий понял, что сморозил глупость.
— Ну и что? — Не поняла его собеседница. — Со своими женами на такие тусовки ходить не принято, а меня, знаете ли, не стыдно было друзьям показать. Это я сейчас уже… А раньше!
Репина так полыхнула глазами из-под огромных ресниц, что оперативник поспешил заверить:
— Что вы, Лена! Вы и сейчас… Да ради Бога!
— Ну, нет. Нет. К сожалению. Посмотрите, вот грудь у меня была…
Савицкий почувствовал, что ещё секунда — и тонкая нить доверительной беседы будет непоправимо утеряна:
— Вы ещё поддерживали… близкие отношения с Полищуком, когда он перешел на работу в «СВЕТ»?
— Да. Конечно. Мы ведь с ним в общей сложности почти два года прожили.
— Зайцев об этом знал?
— Об этом все знали, — пожала плечиками Елена Юрьевна.
— Значит, когда закрылось старое казино на Энергетиков, вы тоже перешли в «Ривьеру»… Администратором?
— Да. Сначала. Потом — опять стала крупье, а потом уволилась…
— Почему? — Савицкий знал, что этот вопрос будет неприятен сидящей напротив женщине. Но задать его было необходимо.
— Так получилось…
Репина замолчала, но оперативник не стал её торопить. В сущности, идя на эту встречу, он уже неплохо представлял себе путь, которым собеседница попала в камеру следственного изолятора.
Да, начиналось все очень красиво: хрустальные люстры, форменное платье из лучшего ателье, публика в смокингах и бриллиантах… К сожалению, лихая и разбитная «бой-баба» из криминального заведения на окраине города совершенно не вписывалась в респектабельную, чопорную обстановку элитного казино. Елена легко могла бы поставить на место подгулявшую толпу хмельных «братков» или какого-нибудь ларечника, но в «Ривьере» её способности были скорее обузой, чем достоинством. Здесь требовалось нечто совсем иное…
Она то и дело срывалась, устраивала шумные скандалы, даже как-то раз нагрубила посетителям — словом, вела себя так, что спасало её от немедленного увольнения только привилегированное положение любовницы одного из первых лиц фирмы. Впрочем, достаточно скоро наступил момент, когда её все-таки понизили в должности и вернули из администраторов за столик рулетки.
К тому же, через некоторое время в жизни господина Полищука появилась другая женщина…
— Алиса ещё работает?
Вопрос прозвучал неожиданно для Савицкого — так, что он даже не сразу понял, о ком идет речь. Потом все-таки сообразил:
— Демидова? Да, конечно.
— Вот ею и займитесь! Обязательно!
— Почему?
— А ещё там такой был… Анатолий, с-сука, фамилию не помню сейчас. — Репина мстительно поджала губы. — Вот он — тоже мог…
— Что мог? В каком смысле? — Переспросил Савицкий.
— Да все они могли. Все!
— Лена, я занимаюсь покушением на Зайцева, — уточнил оперативник.
— Вот именно, — кивнула Репина.
Не дождавшись продолжения, Олег решил зайти с другой стороны:
— Лена, скажите — вы ведь из «Ривьеры» не сами уволились?
Собеседница развернулась на стуле, вмяв в пепельницу недокуренную сигарету:
— Послушайте, я не знаю, чего вам там Алиска наплела, но… Думаешь, непонятно, зачем им это было нужно?
— Кому? Лена, да я с Демидовой ни о чем таком не разговаривал, честное слово! Мы вообще только раз виделись, мельком…
— Ну, все равно, кто… Сволочи! Сами подставили, а потом…
Судя по тону Репиной, момент, когда она могла сорваться в истерику, миновал. Этим следовало воспользоваться:
— Так что же, в конце концов, произошло-то?
— Я когда опять на рулетку ушла, нового администратора в зал поставили. Анатолия… Говорят, он когда-то игровыми автоматами у Зайцева заведовал, ещё давно, в самом начале.
— А Демидова?
— Она уже при мне пришла в «Ривьеру» — вроде как, рекламой занималась. А этот Анатолий… В общем, он поначалу меня особо не трогал. Побаивался. Но потом вдруг — ничего не пойму! Придираться начал, докапываться на ровном месте… А как-то раз увидел, что я почти перед самым концом смены рюмку коньяка — всего-то! — выпила в баре. Составил акт…
— И что, за это уволили?
— Прямо с утра. Представляете? Приказ — и все, никаких разговоров!
— А Полищук?
Собеседница зло сдвинула брови:
— Да Антон мой, дурак, к тому времени уже с этой сучкой сошелся… Я ведь не знала сначала, что она его в постель затащила, потом только догадалась. Но поздно.
— Были разборки? С ним или с ней, да?
— Конечно, — вздохнула Репина. — И с ним, и с ней… пару раз.
Савицкий без труда представил себе, как все это происходило:
— Значит, Полищук только рад был, что тебя увольняют… А что же господин Зайцев? Он-то как, не заступился?
Женщина в который уже раз пожала плечами:
— Да ему до меня, в общем-то… Я ведь — кто для него? Никто. Так, любовница приятеля. Пока я с Антошей жила, по их презентациям, пьянкам и баням таскалась — все, конечно, в порядке было: «Леночка, вы сегодня просто прекрасно выглядите, у-сю-сю да у-тю-тю…» А потом, когда эта сучка, Алиска, Полищука увела…
— Даже здороваться, небось, перестал?
— Нет, почему же… — усмехнулась Репина. — Андрей Иванович всегда с персоналом здоровался. Как со всеми, так и со мной — на ходу кивнет, и к себе в кабинет. Знаете, у нас ведь простые крупье хозяина заведения только издали видят, да и то раз в неделю.
— Но ты не пробовала с ним по старой памяти переговорить? При увольнении?
— Какой смысл? Никакого. Зайцеву к тому времени, небось, Алиска и прочая шатия-братия все уши прожужжали. И что я воровка, и что пьяница, и что языком про него и про Антона треплю где попало…
Судя по информации, которую собрал Савицкий, определенная доля истины в таких утверждениях была. Но сейчас речь шла не об этом:
— И после увольнения тебя сразу внесли в «черный список»?
— Нет. Это уже потом.
— А почему? Разве не всех сотрудников, уволенных «по статье» из игорных заведений туда записывают?
— Обычно, только мужчин. Насчет женщин смысла нет — у нас ведь на входе в казино и клубы все равно документы не проверяют.
— Но для тебя сделали исключение?
Собеседница Савицкого устало, и в то же время кокетливо потерла длинными пальцами виски:
— Так получилось… Я пару раз на «точках» засветилась, по-глупому, вот они мне кислород и перекрыли.
— Слишком много выигрывала? Профессионально?
— Пощипывала потихоньку, — усмехнулась Репина. — Да и не в одних деньгах дело! Хотелось наказать их всех, козлов…
Олег отогнал от лица клуб сигаретного дыма:
— Ладно. Дело прошлое. Лена, скажите… Как вы думаете, кому понадобилось устранять господина Зайцева? Зачем?
— А я откуда знаю? Спросите у Алиски.
— Почему у нее?
— Спросите!
Голос Репиной зазвучал мстительными нотками, и оперативник понял, что в ней вновь заговорило уязвленное женское самолюбие:
— Хорошо. Значит, тогда…
Закончить фразу Савицкий не успел — в дверь постучали, и на пороге кабинета возник его хозяин:
— Ну, вы как? Нормально?
— Все в порядке. Спасибо! Уже заканчиваем.
— Не помешаю?
— Нет, что вы… — Олег обернулся к Репиной, немедленно вставшей со стула при появлении офицера оперативной части:
— Садитесь, Елена Юрьевна. Садитесь! Теперь, как я и обещал, насчет вашего уголовного дела…
ГЛАВА ВТОРАЯ
Стая гончих появилась, как всегда, неожиданно — из-за поворота. Она за несколько неуловимых и жутких мгновений заполнила собой все пространство между высокими барьерами стадиона: оскаленные пасти, ярко-розовые плети языков…
Собаки приближались стремительно, огромными прыжками, каждый раз пружинисто выгибая спины и забрасывая ноги далеко перед собой. Казалось, ещё совсем немного, и они сметут, опрокинут оказавшегося на пути человека.
В уши ударил пронзительный свист и рев трибун…
— Андрей? Андрюша!
— Что? Да, конечно… — Зайцев открыл глаза и в ночном полумраке увидел склонившееся на постелью лицо жены.
— Опять? Опять приснилось?
Андрей Иванович провел языком по пересохшим губам:
— Дай мне попить… Вон там, в стакане. — Сердце постепенно успокаивалось и больше не норовило выскочить из тесной грудной клетки:
— Спасибо. Извини.
— Андрюша, может, тебе таблеточку дать?
— Нет, все нормально… Спасибо, спи.
Зайцев откинулся на подушку и опустил веки.
Жена, помедлив, прилегла рядом — Андрей Иванович явственно слышал в ночной тишине её дыхание. Поначалу прерывистое, тревожное, оно вскоре выровнялось, стало ритмичным и мирным.
В конце концов женщина заснула, а Зайцев ещё долго не мог окончательно прийти в себя. Опять этот нечасто, но неотвратимо повторяющийся кошмар: гончие псы, жара, публика на трибунах… Андрей Иванович никогда не видел собачьих бегов наяву — только по телевизору, в уютном баре собственной «Глории». Впрочем, на голубых экранах зрелище это казалось куда более мирным и респектабельным.
Букмекер… Еще недавно и названия-то такого в Питере не знали! Сдуру произнесешь его в приличном обществе — подумают, что ругаешься. И прежде чем вновь погрузиться в сон, Зайцев заставил себя вспомнить, с чего же все это начиналось…
— Андрей, тут мне знакомы на днях звонил. Из «Синуса-косинуса»… — судя по заговорщическому виду, у Полищука возникла какая-то новая идея.
— Это ещё что за зверь такой?
— Ну, контора, которая ставки принимает на разные там события. Букмекеры, одним словом.
— И что этот твой знакомый хотел? Денег?
— Да нет! Дело предлагает — нам самим этим самым букмекерством заняться.
— Мы-то тут при чем? — Зайцев со вздохом отложил в сторону папку с финансовым отчетом за полугодие. — Тебе что, своего головняка уже не хватает?
— А что? Андрей, ты только сразу не упирайся рогом! — Полищук давным-давно знал своего шефа и его отношение к чужим идеям, а потому постарался не упускать инициативу. — И деньги там, кстати, очень неплохие крутятся. Опять же — игорный бизнес, так что нам по теме.
Зайцев понял, что деваться от разговора некуда:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29