— Лайна, — сказал он строго, — ты переигрываешь, тебе не кажется? Вы же не скаржи на самом деле.
Ильгет забрала у Эльма тарелку, почти пустую, вытерла ему рот, а также все окружающее пространство, забрызганное овощным пюре.
— Но Арнис, краалы же на самом деле такие, — сказал Андорин серьезно.
— Это не совсем так. Я знал одного скаржа, — вспомнил Арнис, — они действительно хорошие воины. И они с большим презрением относятся к краалам. Краал у них — это ругательство. Но вы знаете, они и нас считают кем-то вроде краалов. Они и к нам, квиринцам, не относятся всерьез.
— Но мы же не такие, как краалы! — возмутился Анри.
— Нет, Анри, мы именно такие. Мы похожи на них во многом. Понимаешь, скаржи — очень необычная культура. Очень своеобразная. Уникальная даже. И они отличаются тем, что презирают все, что на них непохоже. Этот скарж, которого я знал... он нас не воспринимал всерьез. Он обучал нас элементам их единоборства. И когда кто-то из нас оказывался сильнее его, а такое случалось — он очень удивлялся и тут же забывал об этом. Ему казалось, что люди с таким мировоззрением и образом жизни, как мы, не могут быть хорошими воинами.
— Но вы же хорошие! — воскликнула Лайна. Арнис пожал плечами.
— Самое главное, ребята, нельзя презирать других за то, что они не похожи, что они иначе выглядят, ведут себя, одеваются... Вы можете в это играть, раз вы скаржи, но это же не на самом деле. А краалы — очень интересный народ. Я о них мало читал, но знаю, что у них очень любопытная история была. Было у них христианство когда-то, но вытеснено религией, переделанной по образцу скаржской. Вообще скаржи на них очень повлияли... собственно, когда-то они их просто завоевали. Потом, вроде бы, позволили независимость, но очень относительную. Знаете что, давайте мы завтра об этом поговорим вечером, хорошо?
— А мы все равно краалам покажем, — пообещала Лайна. Арнис улыбнулся. Ильгет спросила.
— Ну ладно, а как у вас с уроками? Анри, я слышала, ты уже в последнюю ступень по математике переходишь?
— Через месяц, если все будет хорошо, — с гордостью сказал Анри.
— А с музыкой...
— Ну я хочу попробовать после Нового Года, — неуверенно сказал Анри, — я позанимаюсь на каникулах сам... и может, сдам уже на третью ступень.
В музыке Анри отставал.
— А мне Геника сказала, я по лингвистике в пятую перейду! — похвасталась Лайна. Ильгет и Арнис переглянулись. Неужели у девочки талант? Лайна очень коммуникабельна...
Вот у Арли все шло ровно. Ничем особенным она не выделялась ни в хорошую, ни в дурную сторону.
Попили чай с печеньем. После этого Арнис увел старших детей — читать вслух и ложиться спать. Ильгет подхватила Эльма, понесла наверх в его комнату. Эльм пока говорил лишь отдельные слова, хотя сестры в его возрасте уже тАйреторили вовсю. Иногда он соединял слова в короткие фразы.
Ильгет раздела малыша, посадила его в ванночку и стала мыть, ласково разговаривая с ним. Эльм хлопал ладошками по пене, пытался приклеить Ильгет пенную «бороду».
— Мамама, — радостно бормотал он, — пакапа... бу! Бу-ба!
— Эльм купается... скажи: купаться..
— Купася, — сказал малыш.
— Смотри, какая рыбка!
— Рика!
— Рыбка золотая в ванночке плывет... рыбка золотая песенки поет...
Наконец Ильгет сообразила, что пора и укладывать ребенка — время-то идет. Ей казалось, можно так до бесконечности купать Эльма, болтать всякую ерунду... Она вынула малыша из ванны, вытерла, надела пижамку. Эльм бесцеремонно полез ей за пазуху.
— Сейчас, сейчас... сейчас дам молочка! — Ильгет уселась с ребенком в кресло, дала грудь. Эльм сладко причмокивал. Сердце Ильгет замирало от счастья, и тут же прокалывало болью — скоро кончится эта радость... он уже такой большой! И будет ли еще — скорее всего, нет. Вот ведь она уже могла бы забеременеть — однако ничего больше не получается.
Глазки Эльма стали как-то сужаться, веки опускались. Ильгет вспомнила, что надо приучать ребенка сразу к молитвам на ночь. А он привык засыпать у груди. Не очень удобно, но... Ильгет зашептала детскую молитву на ушко ребенку.
Вскоре Эльм крепко спал. Мать положила его в кроватку. Полюбовалась пронзительно прекрасным, чистым и светлым личиком. Убрала тихонько полотенце, одежду. Вышла.
В комнате Арниса горел свет. Ильгет пошла к себе, взяла планшетку и перебралась к Арнису.
— Можно к тебе?
— Ну что у тебя за вопросы? — Арнис на миг оторвался от монитора, улыбнулся нежно. Ильгет села рядом в кресло.
— Готовишься? — спросила она. В последнее время Арнис больше занимался своей старой основной работой по социопсихологии — «Влияние общественно-экономической формации на семейные связи». Статистика у него была огромная — собранная этнографами на многих мирах. Выводы получались довольно любопытными... Но главное, Арнис собирался эту работу использовать как дипломную. И в ближайшем будущем стать профессиональным социологом.
— Ага, — сказал он, — вот классификацию по Эрну делаю.
Ильгет включила планшетку и углубилась в свой собственный последний роман.

... Длинный стол тянулся вдоль всей гостиной. Здесь были все — одиннадцать бойцов 505го отряда, их супруги и дети, рядом с Арнисом сидела его мама, и обе сестры с семьями были за столом. А возле Беллы сидел высокий сухопарый старик, действительно очень старый уже — учитель Арниса, Тэрвелл Тин. Ильгет тихонько разговаривала с Иволгой, Дара сидела на коленях матери.
— Иль, у тебя очень вкусные вот эти крендельки, — это Айэла с другой стороны стола, — наверное, ярнийские?
— Да. Рецепт тебе скинуть?
— Обязательно.
Арли протиснулась между мамой и отцом и вскарабкалась на колени к Арнису. Тут же с другой стороны появился черноглазый смуглый, совсем не похожий на приемных родителей Анри. Арнис и его обнял за плечи, усадил на второе колено.
— Наши дети, — с удовольствием сказал Дэцин, глядя на Арниса, облепленного малышней.
— А как же? Конечно, все наши...
Тэрвелл наклонился к матери Арниса.
— Вам вина, сэни?
— Да, пожалуйста.
Он разлил в бокалы легкое светлое вино.
— Арнис, — сказал он, — исключительно талантливый ученый. Я бы сказал — многообещающий... если бы не понимал, что вряд ли он достигнет многого в социологии. За всю жизнь у меня было всего... три или четыре, пожалуй, таких ученика. А я подготовил многих. Но... можно обращаться к вам по имени?
— Да, меня зовут Белла.
— Да, конечно, я знаю. Белла, поймите, социологии нужно посвятить себя. Так же, как и любому серьезному делу. Разбрасываться... впрочем, я не могу осуждать вашего сына, это его выбор. В любом случае я рад, что он наконец-то нашел время защитить диплом.
— Ну что ж, пора выпить? — Белла подняла бокал. Они чокнулись, и Тэрвелл сказал серьезно.
— За успехи вашего сына и моего ученика!
Они выпили.
— Вам спасибо, — сказала Белла, — вы столько лет им занимались... зная, что он рассматривал это скорее как хобби.
— Признаться, я уже и не рассчитывал, что он защитится! — улыбнулся Тэрвелл, — но... впрочем, это в порядке вещей, это моя работа. Ведь вы бы не отказались помочь любителю... вы же биолог? О! Кажется, это за мной.
В дверях возникла молодая светловолосая девушка, встала, отыскивая кого-то взглядом среди зала.
— Моя правнучка, — пояснил Тэрвелл, — Элиса!
Девушка улыбнулась, помахала ему рукой. Арнис вскочил, пошел ей навстречу.
— Проходите, Элиса! Садитесь за стол, побудьте с нами немного.
Он протянул девушке руку. Элиса замотала головой.
— Нет, нет, Арнис! Я вас поздравляю! Но мне надо дедушку забрать уже... Нам ведь завтра вставать рано...
Все стали прощаться с Тэрвеллом, героем праздника, жать ему руку, старый социолог даже прослезился — давно не переживал такого бурного внимания. Ушел под руку с красавицей правнучкой.
Он сам уже не рисковал садиться за управление флаера.
— Сдал Тэрвелл, — сказал Арнис, с жалостью глядя ему вслед. Ильгет посмотрела на мужа. Да... Еще совсем недавно Тэрвелл держался молодцом, в парусной регате участвовал. Но время беспощадно. Социологу перевалило за сто. Мы наверняка не протянем столько. Но об этом Ильгет подумала беспечно. Так ли это важно?
До смерти еще очень далеко — целых тридцать-сорок лет... или хотя бы год, или несколько месяцев. Это очень много, невообразимо много! Можно сказать, что смерти нет.
— Арнис, — подошел Иост, — тут народ предложение внес — может, на Набережную пойти прогуляться? Такая погода сегодня дивная... как и не зима.
— Это бы хорошо, — вздохнула Ильгет, — но нам детей укладывать.
Подошла Белла с Эльмом на руках.
— Иль, вы идите! Я ж не пойду с вами — возраст не тот уже. Я и уложу ребят, и у вас переночую.
— Ой, спасибо, Белла! — Ильгет чмокнула ее в щеку.
Еще нескольких детей помладше решено было оставить сегодня ночевать у Кейнсов. Осталась и Ниро со своими (у нее был как раз младший — грудничок). Все другие вскоре высыпали целой процессией на посадочный пятачок около дома.
— Что, на скартах двинемся? — вздохнул Арнис, — пешком тут часа два...
Но Гэсс замотал головой.
— По машинам! — гаркнул он, и знакомая команда жутковато резанула по нервам бойцов ДС — остальным же показалась забавной. С шумом и гвалтом расселись по пять-шесть человек в каждый флаер.
Первым поднялся Арнис. И дурачась, остальные стали выстраиваться за ним обычным порядком — парами, эшелонированными по высоте.
— Ты только посмотри на них, — рассмеялась Ильгет, глядя назад сквозь фонарь. Арнис тоже обернулся.
— Ну, придется нам повыше подняться... жаль, что связи нет, а то бы я еще и скомандовал.
— А ты через спайс, — предложила Ильгет. Арнис улыбнулся.
— Сложно будет... ладно, они и так свое дело знают.
Весь строй неуклюжих летающих блюдец, занявший все пространство до трехкилометровой высоты, где вверху одиноко плыл лидер — флаер Арниса с Ильгет — двинулся вперед. Собаки спокойно лежали на задних сиденьях. Неподалеку от коллоннады, у левого входа в Бетрисанду, есть большая флаерная стоянка. Туда и стали снижаться — пара за парой — гости Арниса. Если кто-то наблюдал за этим снизу, он имел шанс получить большое удовольствие, это и в самом деле было красиво, флаеры опускались синхронно, справа и слева, одна пара за другой. Арнис посадил машину последним, в самую сердцевину строя. Вылез, подал руку Ильгет. Полюбовался на нее — Ильгет в меховой легкой накидке и капюшоне выглядела сейчас совсем девчонкой, веселой, смеющейся... Выпустили и собак. Виль по молодости побежал обнюхивать местность, Ноки неприметно прижалась к ногам хозяев и безотрывно следовала за ними.
Погода и в самом деле была совсем не зимней. Тепло и сухо, и звездное небо раскинулось над Коринтой во всем великолепии. Женщины сбрасывали капюшоны, куртки расстегивались. Набережная в эту чудную звездную ночь была полна народу.
На Набережной, как всегда, танцевали и пели, и просто бродили, обнявшись. С одной стороны сияла огнями родная Коринта, с другой замер зловеще черный океан. А люди ходили по самой кромке и веселились, стараясь забыть о чем-то... о разном. О своем.
Иволга шагала рядом с Ильгет, подхватив ее под руку, а другую руку держал Арнис. Рядом с Арнисом шел Иост в своем черном хабите и белом скапулире, теперь уже он никогда не расставался с облачением монаха.
— Арнис, а я думала, ты и диплом защищал по сагонам, — заметила Иволга.
— Ну что ты... социология о них ничего сказать не может. Они же не общество в нашем смысле слова... да и нет данных никаких, — объяснил Арнис.
— Ну а если всерьез... та гипотеза твоя — она все же подтвердилась?
— О сагонах? Иволга, нет. Да и как это подтвердить? Вот если бы нашелся — достоверно — хоть один сагон, который раньше был человеком. Который был обращен и приведен... А так, знаешь, у меня вообще есть сомнения, что человек способен достигнуть сагонского уровня.
— А кнасторы? — спросила Иволга.
— Ну тоже... знаешь, я пока не видел реальных свидетельств их существования. Хотя... — с горечью почему-то сказал Арнис, — думаю, они могут существовать.
— Это свело бы на нет смысл всей нашей деятельности, — заметил Иост.
— Глупости, — отрезала Иволга, — мы своими руками убивали сагонов.
— Отбрасывали, — тихонько возразила Ильгет, — мы не можем их убить совсем.
— Думаешь, кнасторы могут?
— Не знаю, — сказала Ильгет, — но вообще-то мечта... подумай только, какая мечта. Человек, который достиг могущества сагона, но при этом остался верным Богу... Христу...
— Ну канонически это... — начал Иост. Ильгет коротко взглянула на него.
— Я знаю, невозможно. Но просто как мечта... Их духовные мечи... иоллы... Как хотелось бы научиться, владеть всем этим. Стать всемогущим. Боли не бояться. Смерти. Вообще ничего.
— Да уж, — Иволга сморщилась, — иоллой махать — это не из «Молнии» по людям...
— Вот именно, и эффективно бороться. По-настоящему эффективно, убивая только сагонов, а не всех, кто под руку подвернулся. Арнис, — Ильгет взглянула на него, ища поддержки, — ну подумай, ведь это же так логично. Чтобы одолеть противника, надо овладеть его силами.
— Но если его силами невозможно овладеть, оставшись человеком? А стать сверхчеловеком — значит, предать Бога? — спросил Иост. Арнис пожал плечами. Ему не хотелось возражать Ильгет. Но и согласиться он не мог.
— Иль, не знаю. Пока никаких реальных доказательств у нас нет. Того, что это вообще возможно. И потом, помнишь, о чем мы недавно говорили?
— Помню, — тускло сказала Ильгет, — да не думай, я это не всерьез... просто мечта такая.
Все замолчали неловко. Потом Иволга воскликнула.
— Ну у нас и темы для разговоров! Праздник называется. Эй, Ланс!
Ландзо, шедший впереди, обернулся.
— Ты мне какой-то гимн, помнится, напевал... мне еще так понравилось!
— А, это перевод нашего боевого марша, — сказал Ландзо, — только он того... цхарновский. Я просто привык.
— А ничего, — сказал Арнис, — давай запевай!
— Да я плохо пою, — застеснялся Ландзо. Иволга стала отбивать ритм ладонями и запела резким громким голосом.
На лазоревом поле ()
Высоких небес
Вьются белые змии,
Презревшие вес,
Остальные, те, кто знал песню — дружно подхватили:

Над ладьей быстроходной,
С змеиной главой, -
Над драконом, что спорит
С соленой водой!
Цхарн — везде, где есть небо,
И водная гладь,
Где чуть стоит забыться -
Уже не сыскать!
— Ну вас к черту, цхарниты! — закричал впереди Гэсс и завел громовым голосом другую песню, перекрывая вражеский гимн. Но Дэцин сказал:
— Тихо! — и все услышали его и по привычке замолчали разом. Дэцин сказал:
— Послушайте-ка лучше!
— Так это ж Иволгина песня, — закричала Мари. Все узнали вступление к «Хорошему настроению».
— Пошли поможем! — предложил Ойланг. Все устремились к пятачку, где уже собралась небольшая толпа, и несколько ребят и девушек сидели в центре с гитАйреми. «Хорошее настроение» уже много лет было на Квирине хитом. Толпа приплясывала под гитарные аккорды. Черноволосый крепкий гитарист, сидящий на каком-то бочонке, начал первым:
Если вдруг подвел вас гравикомпенсатор,
И свинцовым грузом вам сдавило грудь,
Вспомните, что в небе есть и коллапсары,
Сила тяжести на них такая — просто жуть...
И вся толпа, включая 505-й отряд, подхватила хором:
И улыбка без сомненья вдруг коснется ваших глаз,
И хорошее настроение не покинет больше вас!
— Класс! — шепнула совершенно ошалевшая Иволга, — такого я еще не слышала!
Песня шла дальше.
Если вас в полете дэггер повстречает,
Вам совсем не нужно в панику впадать.
Это лучший повод, чтоб рекорд поставить
И узнать, как быстро вы сумеете удрать.
И улыбка...
Если надоело вам сидеть на базе,
На безатмосферной маленькой скале -
Вспомните, как много есть планет прекрасных,
Где народ под синим небом бродит по земле!
И улыбка...
— Запоминай, быстро! — велела Мари мужу. Гэсс широко улыбнулся.
— Они наверняка в сеть выложили, — сказала Ильгет, — найдем!
Знайте, коль в Пространстве вас хандра охватит,
Новые проблемы не дадут скучать.
Ведь на нашу долю приключений хватит,
Тем же ,кто не любит риска — лучше не летать!
И все, стоящие вокруг — казалось, вся Набережная — дружным оглушительным хором ревели:
И улыбка без сомненья
Вдруг коснется ваших глаз,
И хорошее настроение
Не покинет больше вас!

Весной после очередной тренировки на полигоне Дэцин вдруг объявил.
— Ну что, бойцы... засиделись мы. Нам предлагают немного размять кости.
— В смысле? — осторожно спросил Ойланг. Ильгет почувствовала, как упало сердце...
А ей уже казалось, что мир — это навсегда. Она уже поняла, как хорошо просто жить на Квирине. Просто жить, работать, возвращаться в свой дом, растить детей, писать книги... С чего она взяла, что теперь всегда так будет?
— Ничего страшного, — Дэцин почему-то в упор глядел на Ильгет, — не на войну. На Визар опять. Просто там есть подозрение на хранилище дэггеров. Без нас вскрывать не решаются. Нашему отряду предложили взять это на себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69