— Ты боишься грозы?
— Нет. — Она подняла на него лукавый взгляд. — Но это хороший повод, чтобы оказаться поближе к тебе и наконец сделать то, что я хочу!
Притянув к себе его темноволосую голову, она прильнула к губам Джеффри в страстном долгом поцелуе, дразня его мелкими соблазнительными касаниями языка. Но он освободился из кольца ее рук и взял их в свои.
— Перестань! Разве тебе не хочется посмотреть свой новый дом?
— Спальню, пожалуй, — шаловливо улыбнулась Мишель. — Все остальное потерпит, не так ли?..
Она была уверена, что Джеффри будет так же нетерпелив и, едва они окажутся наедине, просто набросится на нее.
— Почему же? — Он увидел разочарование на ее лице, и его улыбка стала еще шире. — Мисси, я хочу, чтобы все шло так, как я задумал. Пожалуйста, наберись терпения. Поверь, нам не стоит торопиться.
Его низкий хрипловатый голос и любящий, чувственный взгляд вызвали у Мишель легкую дрожь приятного ожидания.
Он был прав. Промедление только усилит накал страсти. Пусть их аппетит растет, и они будут смаковать ожидание до той секунды, когда уже не останется сил сдерживать себя. У них впереди годы, и нет нужды набрасываться друг на друга с неразборчивой жадностью, как обжора, торопливо глотающий самые лакомые кусочки с праздничного стола.
— Я согласна, — сказала она. — А пока, как я полагаю, мне предстоит совершить экскурсию?
Это был огромный дом, полный маленьких таинственных коридоров. К тому времени, как молодожены осмотрели все его укромные уголки, уже совсем стемнело. Раскаты грома отдалились и слышались гораздо реже, и только молнии время от времени еще разрезали небо.
Резко похолодало, и, когда они вернулись в гостиную, Мишель зябко поежилась.
— Ты дрожишь, — озабоченно нахмурился Джефф. — Пожалуй, стоит разжечь камин, прежде чем мы приступим к ужину.
Мисси проследила за его рукой, указывающей на большой открытый камин, украшенный цветными изразцами, и дрожь, охватившая ее, еще больше усилилась, переходя в состояние панического страха.
— Нет! Пожалуйста, — быстро возразила она.
— Но здесь действительно чертовски холодно, а смотреть на огонь очень романтично.
«На огонь», эхом отдалось в ее голове, и в памяти всплыло прошлое…
Перед глазами Мишель встала комната, бесконечно далекая от этой роскошной золотисто-зеленой гостиной. Старая, обветшалая мебель, выгоревшие обои на стенах, розовая фуксия на окне, легкие шторы, — все это дышало бедностью, но было мило сердцу и уютно. В углу стояла большая рождественская елка.
Девушка вздохнула, словно наяву ощутив запах хвои и смолы.
Бумажные самодельные гирлянды висели на стенах, а на каминной полке красовалось праздничное сооружение из ваты: маленькие домики и Санта-Клаус на санках с запряженным в них северным оленем.
В камине трещали дрова. Сначала пламя было ровным. Огненные языки складывались в причудливые фигуры, поднимаясь и вытягиваясь, словно свечи, и притупляя чувство опасности. Потом хлопнула форточка и. словно белый парус, взмыла вверх кисейная занавеска. Пламя рванулось и лизнуло вату, мгновенно охватив гирлянды, потом перекинулось на шторы… Через секунду все было в огне…
— Мисси!
Она растерянно моргала, с трудом возвращаясь к реальности. О, конечно, это Джефф. Сделав над собой усилие, Мишель улыбнулась.
— Здесь не холодно. Все что мне нужно, это выпить чего-нибудь покрепче и оказаться в твоих объятиях. — Она обязательно расскажет Джеффу историю той трагической ночи, когда погибли ее родители, но не сегодня. Сейчас не время и не место. Мишель не хотелось омрачать знаменательный вечер, которого она ждала, казалось, целую вечность. — В этом дворце найдется какая-нибудь еда?
— Конечно. Я же говорил тебе, что все продумал. Прошу! — Он предложил ей руку.
Они прошли через холл и оказались в просторной кухне. На сосновом столе, сервированном сине-белым фарфором, стояли любимые лакомства Мишель.
— Угощайся!
К своему удивлению, Мисси обнаружила, что умирает с голоду. Утром она слишком нервничала, чтобы толком позавтракать, а на приеме совсем ничего не ела, так что сейчас у нее проснулся волчий аппетит. Наполнив тарелку, она с удовольствием принялась за еду и вдруг неожиданно поймала на себе взгляд Джеффа. Его сине-серые глаза сейчас казались совсем темными.
— Ты не голоден? — спросила она. — Этот сыр просто превосходен. Попробуй…
Отрезав небольшой кусочек, Мишель подцепила его на вилку и протянула Джеффу. Но вместо того, чтобы взять у нее вилку, он вытянул шею и открыл рот, как голодный ребенок.
Улыбаясь, она положила мягкий сыр ему на язык, и ее снова охватило возбуждение. Их глаза встретились, и он медленно облизал губы.
— Что еще ты мне предложишь? — интимно понизив голос, спросил Джеффри.
— Теперь немножко хлеба…
Мисси отломила маленький кусочек с хрустящей корочкой и, кладя его Джеффу в рот, коснулась пальцами его влажных губ. Сердце ее бешено застучало.
— Теперь немножко копченой семги, спаржа и… — Она кормила его, вслепую выбирая угощение.
Ее дыхание становилось все более прерывистым, горячим и неровным, а сердце все учащало свой ритм. Она согрелась, и теперь словно купалась в теплых лучах солнца.
— О, вот и клубника!..
На этот раз Джеффри придвинулся к ней так резко, что она почувствовала, как его зубы легонько куснули кончики ее пальцев.
Словно легкий разряд электрического тока пробежал по руке Мишель, заставив ее вздрогнуть. Во рту у нее пересохло, и она кончиком языка облизала губы, тут же отметив его жадный взгляд, следивший за этим провокационным движением.
— Может быть, немножко взбитых сливок к клубнике? — спросила Мисси. Голос не слушался ее.
Она медленно подцепила немного пышной пены из хрустальной вазочки и поднесла палец к его губам, уже догадываясь, что произойдет дальше.
Джефф улыбнулся, протянул губы и взял ее палец в теплый влажный рот, сначала слизывая сливки короткими касаниями языка, а потом захватив палец целиком. Трудно было ошибиться в смысле этого эротичного движения. Его губы ритмично скользили вверх и вниз, явно напоминая нечто другое, еще более интимное…
— О, Джефф! — Не в состоянии больше сдерживать себя, она потянулась через стол, отняв свою руку и заменив ее губами.
Они наконец оторвались друг от друга, чтобы сделать вдох, но темные глаза Джеффа ни на мгновение не оставляли ее лица.
— Я думаю… — сказал он медленно и хрипло, — я думаю, моя дорогая жена, что пора… — Он помог ей встать из-за стола. — Пойдем со мной, — сказал он тоном, в котором непостижимым образом смешивались приказ и благоговейная просьба. — Пойдем в постель. Я хочу тебя.
Путешествие в спальню оказалось намного дольше, чем могла предположить Мисси. На каждой ступени Джефф останавливался, чтобы поцеловать ее, и прикосновения его губ становились все более настойчивыми и нетерпеливыми. Мишель прерывисто дышала, ее тело дрожало от сладкого предвкушения, а мысли путались.
Она чувствовала пульсирующее возбуждение, которое разливалось, заполняя каждую частичку ее тела, растущее внутри томление, ток крови, биение сердца, муку желания, которое наполняло сладкой тяжестью ее груди и низ живота.
Казалось, минула целая вечность, прежде чем они наконец вошли в спальню. Джефф открыл дверь и протянул к жене руки. Он нежно провел по шелку светлых волос, а затем, резко наклонившись, прильнул к ней в поцелуе, полном страсти, которую теперь мог больше не сдерживать.
Мишель оставалось только одно — отвечать. Она потянулась к нему, движимая непреодолимым желанием быть как можно ближе, чтобы острее чувствовать его безудержную страсть. Наконец-то можно забыть все напряжение последних недель и отдаться желанию познать этого мужчину, испытать его искусство любовника. Ее губы целовали, льнули, возбуждали, требовали, открыв все шлюзы, сдерживающие страсть, в эту неповторимую первую ночь…
— Я разденусь? — спросила она, задыхаясь. — Или ты хочешь сделать это сам?
— О да, я хочу! Я хочу этого больше всего на свете, но, предупреждаю тебя… — Его рука потянулась, с деликатной неторопливостью расстегивая одну за другой маленькие пуговицы на лифе платья. — Я намерен насладиться каждой секундой, каждым вздохом, каждым звуком… — Уголки его губ приподнялись в довольной усмешке, когда стон вырвался из ее губ. — Ощутить аромат…
Наклонив голову к полуобнаженной груди Мисси, он вдохнул аромат ее кожи и прошелся влажным горячим языком по ложбинке меж грудей. Она застонала, безвольно откинув голову, и ее соски напряглись, упираясь в кружево лифа. Раздался торжествующий тихий смех Джеффа.
— Еще? — спросил он.
— Еще! — выкрикнула она.
— Еще! — эхом откликнулся Джефф, проведя губами по нежным округлостям и скользя языком по их шелковистым изгибам, пока его губы не сомкнулись вокруг твердого соска.
Мисси прижимала его голову все теснее, испытывая мучительное наслаждение. Она почувствовала, как его зубы нежно и осторожно покусывают сосок, и тихонько вскрикнула.
Она больше не могла бездействовать. Ее охватила нестерпимая жажда исследовать каждый дюйм его тела.
Пиджак был снят и брошен на пол, за ним последовали рубашка и галстук. Когда ее пальцы наконец ощутили тепло его гладкой кожи, она, дрожа от нетерпения, принялась за ремень его брюк и с удовлетворением вздохнула, справившись с ним.
— Подожди! — Его хриплый голос глухо прозвучал у ее уха.
— Подождать? — рассмеялась Мишель. — О, нет! Никогда! Я хочу этого, хочу, хочу, хочу…
Каждый вдох давался ей с трудом, тело трепетало от желания, а горячая кровь, казалось, бушевала в жилах.
— Что ж, если ты хочешь, — послышалось его раскатистое рычание, — ты получишь это.
Джеффри поднял Мишель на руки и быстро понес ее к кровати, а потом, опустив на простыни, накрыл ее рот своими губами. Небрежно швырнув на пол подвенечное платье невесты, он, опершись на локоть, смотрел на обнаженную Мисси потемневшими от страсти глазами.
— Сегодня ночью, моя маленькая леди, ты получишь все, что захочешь.
Позже это странно-подчеркнутое «сегодня ночью» горечью отозвалось в сознании Мишель, но тогда ничто не занимало мысли, кроме ожидания наслаждения.
— Все, что захочу, — удовлетворенно выдохнула она.
— Но сначала…
Отвернувшись, Джеффри протянул руку к тумбочке, взял оттуда маленький пакетик и надорвал его.
— О, нет! Зачем? Нам не нужно… — начала Мисси, но он мягким движением приложил палец к ее губам.
— Нужно, — улыбнулся он. — Ребенок не входит в мои планы, по крайней мере, сейчас. Я хочу, чтобы ты принадлежала только мне одному.
«Только мне одному». Эти слова, произнесенные настойчивым шепотом, заставили Мисси блаженно потянуться к мужу.
— Я так счастлива, милый!
Она запустила свои пальцы в шелк его волос, а потом прикоснулась к сильной спине и мускулистым плечам. Почувствовав неожиданно резкую линию недавней стрижки, Мишель недовольно нахмурилась.
— О, Джефф, зачем ты постригся?
— Я подумал, что длинные волосы будут плохо соответствовать моему новому статусу женатого мужчины.
— Ах, если бы ты знал, как я мечтала играть с ними этой ночью… — шепнула Мисси, продолжая ласкать его.
Тело Джеффри напряглось, и по нему пробежала конвульсивная дрожь. Улыбка мечтательного триумфа тронула губы Мисси.
— Потом спуститься ниже… — Ее рука задержалась на поясе его брюк и медленно двинулась по линии застежки, чувствуя сквозь ткань твердую напряженную выпуклость.
— Чертовка! — прорычал Джефф. — Ты напрашиваешься на неприятности.
— Неужели? — Мисси округлила глаза в шутливом недоумении. — Если ты называешь это неприятностью, то именно ее я и добиваюсь.
Она взялась за молнию, и Джеффри помог ей избавить его от остатков одежды. Мишель прижалась к его нагому телу, упиваясь теплом и с наслаждением чувствуя, как его восставший член упирается в ее бедра.
— Джефф, пожалуйста! — услышала она свою мольбу.
Но он не исчерпал еще всего своего мастерства любовника и вскоре продемонстрировал это, касаясь, поглаживая, теребя, целуя. Когда его пальцы проникли в ее горячее влажное лоно, Мишель вскрикнула, теряя контроль над собой.
Казалось, все ее чувства сконцентрировались там, чутко реагируя на каждое новое прикосновение. Ей казалось, что она не выдержит больше, но Джеффри был неутомим, предлагая очередную утонченную ласку, и только тогда, когда все это стало походить на мучительную пытку, он лег сверху, подтянув ее бедра ближе. На какую-то долю секунды он поколебался, и Мишель, уловив странный отблеск в его потемневших глазах, запаниковала. Но тут он сильным движением вошел в нее, прогоняя прочь все мысли.
Мишель потеряла счет времени. Она потеряла самое себя, превратившись в часть единого целого, которое они составляли. Она вцепилась в мускулистые плечи мужа и выгнулась, желая как можно полнее вобрать его в себя. С каждым движением она поднималась все выше и выше, словно двигаясь к солнцу, которое наверняка сожжет ее, не оставив ничего, кроме горсти пепла, но не в силах остановиться.
Когда наконец последняя волна наслаждения накрыла Мишель, она услышала крик, хриплый и грубый, громко произносивший имя Джеффа, и с ужасом поняла, что это был ее собственный голос. Звук был таким диким, таким примитивным, первобытным, что потряс ее самое. Купаясь в волнах экстаза, она услышала другой крик, на этот раз Джеффа. Но ее имя вырвалось из его уст не на вершине страсти. Это были не слова любви, не крик восторга, а какой-то дикий, гортанный клич, исходивший, казалось, из самых глубин его души.
— Запомни! Запомни это, моя Мишель! — прокричал он. — Запомни…
«Запомни»? Мисси с трудом соображала, легкий туман кружил ей голову. Последний шторм утих, и она медленно приходила в себя. «Запомни». Разве она сможет забыть? Как можно сомневаться в этом? Конечно, она всегда будет вспоминать свою первую брачную ночь в мельчайших деталях. Каждое ее мгновение отпечатается в мозгу, секунда за секундой, и, пока она жива, ничто не сможет вытеснить это из памяти.
Конечно, она будет помнить это всегда.
Мишель пронзила дрожь.
Она так глубоко ушла в свои воспоминания, что не расслышала слов Джеффа и теперь смотрела на него непонимающим взглядом.
— Думаю, нам будет удобнее поговорить в доме, чем объясняться на улице, — повторил он.
— Поговорить? — Мисси с подозрением взглянула на него.
— Да.
Это звучало обнадеживающе, но войти в дом означало оставить свою позицию на капоте машины. Возможно, то, что она сделала, со стороны выглядело нелепо или даже глупо, но зато лишало Джеффри возможности уехать, и ей не хотелось терять это преимущество. Она во что бы то ни стало хотела удержать его.
— О чем поговорить? — зло переспросила Мишель. — По-моему, ты уже поставил меня перед свершившимся фактом.
Она умолкла, заметив, как протестующе дернулась его темноволосая голова
— Никаких возражений, — заявил он резко. — Я просто хочу, чтобы ты выслушала меня.
— Я не двинусь с места! — упрямо повторила Мисси. — Можешь говорить здесь, я вся внимание.
Она уселась поудобнее и, выпрямив спину, дерзко, почти вызывающе смотрела на него. Но это неосторожное движение было ошибкой. Шелковый халат заскользил по полированной поверхности автомобиля, и Мишель начала сползать вниз. Растопырив руки, она изо всех сил пыталась остановить постыдное падение на землю, но…
— О! Ради Бога!
Последовал красноречивый поток проклятий, и Джефф рванулся вперед.
Она не могла предугадать его намерения и каким-то образом подготовиться к отпору. Крик ужаса вырвался из уст Мишель, и она сердито дернулась, когда он подхватил ее на руки.
— Пусти, Джефф! Пусти меня!
Она брыкалась, мотала головой, но он лишь крепче обхватил ее, не давая вырваться из плена его рук, а потом направился прямо к дому.
— Я еще не удостоился чести перенести тебя через порог, как подобает молодожену, — буркнул он, и Мишель вздрогнула.
Сейчас вековая традиция, о которой он напомнил, скорее походила на жестокую пародию.
Джеффри плечом толкнул дверь и, пройдя в гостиную, бесцеремонно швырнул Мишель в кресло.
— Нет! Ты не имеешь права! — выкрикнула она и попыталась вскочить на ноги, но он властно положил руку ей на плечо, заставляя сесть на место. — Что за шутки, Джефф? Это совсем не смешно.
— Никаких шуток. Разве я похож на человека, который собирается шутить?
Сказать по правде, думал про себя Джеффри, мне действительно не до шуток. Он рассчитывал как можно скорее покончить с этим и никак не ожидал, что Мишель будет сопротивляться так отчаянно и так долго. Он рассчитывал, что к этому времени будет уже далеко от Эдгертона. Его миссия выполнена, и теперь Тони Конуэй получил по заслугам. Но Мисси, как крепкий плющ, вросла всеми корнями в его жизнь, и, что самое неприятное, он начинает проникаться к ней жалостью. А это уже никуда не годится! Ему следует взять себя в руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15