Но Майкл заявлял, что просто никогда раньше не имел дела с беременными дамами. Он всего лишь… осторожен и ответственен.Прислонившись к стене, Патрик покачал головой.– Да нет… Я не на дежурстве. – Он скрестил руки на груди. – Мне и в самом деле больше нечем заняться, кроме как позлить тебя.– Вот и чудесно, – прорычал Майкл.– Патрик… – Джоанна решила вмешаться, пока не произошло кровопролития. Она потерла спину и поправила свитер. – Ты уверен, что тебе это удобно? Я имею в виду понедельник и визит к врачу? – Она нахмурилась. – Я не хочу, чтобы у тебя были из-за меня неприятности.Ей было неловко ощущать себя источником хлопот. Не потому, что Салливаны давали ей это почувствовать, просто ей самой так казалось.Салливаны относились к ней замечательно. Все вместе и каждый в отдельности. Они приняли ее в свой дом и свое сердце – как члена семьи. Для Джоанны это было сказочное ощущение, и она знала, что будет бережно хранить память о благословенном времени в своей душе. Каждое мгновение из этих месяцев.Майкл преподнес ей драгоценный дар, некоторое представление о том, чего она никогда не знала. И она всегда будет благодарна ему.– Не беспокойся, я же сказал. – Патрик протянул руку и взъерошил ей волосы, другой рукой взяв еще порцию попкорна. – На прошлой неделе Дэнни. Теперь моя очередь. И потом, у меня выходной. А после ленча можно сбегать в кино. – Он взглянул на Майкла. – Если твой тюремщик не против, разумеется. – Патрик усмехнулся, увидев выражение его лица.– Тюремщик? – Майкл оскорбленно кинул на брата такой взгляд, от которого другой упал бы замертво. – И не «сбегать», Патрик. Джоанна не может сейчас бегать.– Это всего лишь метафора, братец, – возразил Патрик с улыбкой. Они с Джоанной переглянулись. – Так я приглашаю. Я же офицер, ты что, забыл?– Сам не забудь, пожалуйста, – проворчал Майкл. – А теперь отправляйся злить кого-нибудь еще, братишка. Джоанна устала.– Если Джоанна идет спать, почему бы тебе не спуститься со мной в паб и не пропустить по кружке пива? Дэнни освободится где-то через час.Майкл озабоченно покачал головой.– Нет, я, пожалуй, не смогу.– Майкл, – улыбнулась Джоанна, – это прекрасная идея. Ты ни разу никуда не ходил с тех пор, как я переехала. Поди выпей пива с братьями. Со мной все будет в порядке, – заверила она, улыбаясь еще шире.– Ну, не знаю… – Он растерянно посмотрел на нее.– Майкл, – вздохнула Джоанна, – ты же не можешь дежурить при мне двадцать четыре часа в сутки все эти месяцы. Я устала и собираюсь ложиться. – Она подтолкнула его к двери. – А тебе необходимо развеяться.– Ты уверена?– Абсолютно. – Она взглянула на Патрика, надеясь, что он поддержит ее. Забавно, как быстро между нею и Салливанами образовались родственные узы. Они понимали друг друга с полувзгляда, с полуслова.Патрик кивнул, все еще дожевывая отвратительный попкорн. Обняв брата за плечи, он повел его к двери.– Пошли-ка, тебе это поможет. – Обернувшись через плечо, он подмигнул Джоанне: – Так не забудь насчет понедельника.– Конечно.– Закрой дверь, – предупредил Майкл напоследок. Патрик чуть ли не силой тащил его из комнаты.– Майкл, но ведь вся семья…– Дверь, Джоанна. – Он остановился и подождал. Качая головой, она выполнила его просьбу – как следует закрыла дверь и даже громко щелкнула замком. А затем, улыбаясь и зевая, направилась в спальню, прислушиваясь к тихому стуку дождевых капель по крыше.
Что-то разбудило его.Вскочив, Майкл машинально схватил со стула джинсы. Дождь все еще идет, в доме темно. Натянув джинсы, он прислушался. Слух его улавливал малейший шорох.Джоанна!Босиком, в одних джинсах, он ринулся к ней. Дверь в спальню была закрыта, свет горел. Сердце у него бешено колотилось.– Джоанна? – Он тихонько постучал и понял, что его разбудило – стон. Не дожидаясь ответа, просто открыл дверь и ворвался в комнату.Джоанна сидела на кровати, поглаживая живот. Ее длинные волосы были растрепаны после сна, а на лице читалось какое-то незнакомое напряжение. Майкл бросился к ней.– Что с тобой? – воскликнул он. – Ребенок? – Его охватила паника – несмотря на все приготовления и планы.– Да нет, – ответила она, стараясь не смотреть на его обнаженную грудь. Майкл стоял босиком, в одних джинсах, к тому же натянутых небрежно – молния была застегнута, а пуговица нет. Она постаралась переключиться на другое – сделала медленный глубокий вдох, как велел доктор Саммерс. – Схватки. – Она протянула руку, чтобы остановить его: он уже бросился было звать на помощь. – Успокойся, Майкл. Это еще не настоящие. Это так, вроде… ну, тренировки, что ли… – Она улыбнулась, увидев его лицо. – Считай это репетицией.– Ясно, – ответил ничего не понимающий Майкл. – Но почему? – Он сел на кровать и взъерошил свои и так растрепанные волосы. – То есть зачем они?– Чтобы подготовить тело к настоящим родам.– А это больно? – Он не был уверен, что в состоянии вот так просто сидеть и смотреть, как она морщится.– Немножко больно, – призналась Джоанна и, часто задышав, снова погладила живот. – Вот здесь. Чувствуешь? – Она взяла его за руку. Майкл нерешительно положил ладонь на живот и подождал. Через несколько мгновений он почувствовал. Почти так же, как когда ребенок впервые зашевелился. Ее живот напрягся на несколько секунд, потом расслабился.– Ох, – прошептал он. То, через что приходится пройти женщине, чтобы родить ребенка, внушало ему благоговейный ужас. Он покачал головой и отдернул руку. – А долго это уже продолжается?– Около часа.– Часа?! – Майкл внимательно посмотрел на нее. Под маской спокойствия он разглядел в ее глазах страх. Сердце его сильно забилось. Он взял руку Джоанны в свою, желая ее успокоить. – Что же ты меня не разбудила?! – Почему она предпочла терпеть боль одна? Ох уж этот ее характер!..А Джоанне просто не пришло в голову позвать его.– Зачем? – Она улыбнулась. – Ты все равно ничем не можешь помочь. Доктор Саммерс сказал, что такие схватки будут появляться по мере приближения срока. – Она пожала плечами. – Зачем было тебя беспокоить?– Не очень-то весело сидеть одной, когда тебе больно. – Майкл пристально смотрел на нее. – Ты ведь не будешь отпираться – страшновато, да?Все эти месяцы, что бы с ней ни происходило, она ни разу никому не пожаловалась. Майкл не мог не признать: ее поведение было не просто отважным, но достойным прямо-таки восхищения.– Ну, пожалуй… немножко, – призналась она. Майкл знал, чего стоили Джоанне такие слова. Ей было ужасно трудно в этом признаться.– Ты должна была меня разбудить, – мягко, но настойчиво повторил Майкл. – Тебя поэтому так беспокоила спина все эти дни?– Наверное, – кивнула Джоанна. Присутствие полуодетого Майкла очень смущало ее. Она чувствовала себя глупо.– Тебе что-нибудь принести?Она облизнула губы и выдавила улыбку.– Разве что чуть-чуть попить, Майкл.– Я сейчас. – Он направился в кухню и вернулся с ледяной банкой сладкой воды. Наполнив стакан, протянул его Джоанне и стал смотреть, как она пьет. – Сколько это может продлиться? – Взяв у нее пустой стакан, он поставил его на тумбочку.– Не знаю, Майкл. – Джоанна пожала плечами. – Может, несколько минут, а может, несколько часов.– Часов?! – Это ему решительно не понравилось. – Может, помассировать тебе спину?Она улыбнулась. Чтобы Майкл массировал спину – это уж ни с чем не сравнимая роскошь.– Давай.Он откинул одеяло и сел рядом. Взяв ее за плечи, повернул к себе спиной и стал нежно массировать.– Господи, ты вся натянута, как кожа барабана. Давай попробуем так.Он прислонился к спинке кровати, вытянул свои длинные ноги и усадил ее между ними. Затем нежно потянул ее назад, пока она не облокотилась на него, а потом стал медленно массировать ей плечи, разминая напряженные мышцы. Вздохнув, Джоанна расслабилась.– Как чудесно… – пробормотала она, очень благодарная Майклу за то, что он пришел. Ей и в самом деле было страшно. Она не сказала Майклу, но такие схватки повторялись все чаще. Она знала, что они должны быть, но не знала, нормально ли, что так часто. Не забыть бы расспросить в понедельник доктора.– Расслабься, солнышко, – шепнул Майкл ей на ухо. Джоанна почувствовала его мягкое, теплое дыхание, и ее пронзила дрожь. Тепло мужского тела проникало внутрь, успокаивая и облегчая боль, а обнаженная грудь – широкая и мощная – казалась ей надежной гаванью. – Просто постарайся расслабиться, и все будет в порядке.Умные, нежные руки Майкла заставили Джоанну почти мурлыкать. Она расслабилась, схватки утихли. Она так устала. Редко когда ей удавалось поспать более двух-трех часов подряд.– Ах, Майкл, как приятно, – прошептала она, чувствуя, что почти засыпает.– Тебе лучше? – Его глубокий голос был таким нежным… Майкл вытянулся и накрыл их обоих одеялом. По голосу Джоанны он понял, что она расслабилась и засыпает. – А как схватки?Она сонно вздохнула.– По-моему, почти прошло. – Ей хотелось прижаться к нему покрепче.– Джоанна?– Мм…– Может, поспишь? – Как будто прочитав ее мысли, Майкл обнял ее и прижал к себе. – Положи голову на меня. – (Слишком усталая, чтобы протестовать, Джоанна послушалась.) – Вытяни ноги, солнышко, и ляг поудобнее.– Майкл…– Шш, я здесь. Я не ухожу. Расслабься и спи. – Он поцеловал ее в щеку, и она сквозь сон улыбнулась. Глаза ее закрылись, и она прильнула к нему. Наслаждение было слишком велико, чтобы противиться ему.– Майкл…– Что, милая? – прошептал он, потянувшись, чтобы выключить свет.Джоанна слегка повернулась и прижалась к нему всем телом.– Спасибо тебе, – пробормотала она, положив руки на его обнаженную грудь.Прежде чем Майкл успел ответить, она заснула. Он невольно засмотрелся на нее и вдруг почувствовал внутри себя нечто столь сильное и первобытное, что даже ужаснулся.Улыбаясь, он продолжал смотреть на Джоанну – такую красивую, умиротворенную. Потом наклонился и запечатлел на ее губах легкий поцелуй. Просто не мог устоять. Как хорошо: она в безопасности, спит, ей уже не больно… Майкл тяжело вздохнул, откинул голову и заснул, впервые испытывая такое удовлетворение. ГЛАВА ВОСЬМАЯ – Папа, бьюсь об заклад, это будет мальчик! Спорим на пятьдесят баксов!Дэнни заговорщицки подмигнул Джоанне и бросил пятидесятидолларовую купюру на середину огромного обеденного стола, вокруг которого вся семья собиралась на субботний обед.Это стало семейной традицией: раз в неделю паб закрывался и члены семьи получали возможность побыть вместе.Зима наконец-то отступила. В конце апреля весна словно бы стала выглядывать из-за угла, а темные и мрачные апрельские дожди уступили место первым теплым солнечным майским дням. Начали распускаться цветы, дети с нетерпением ждали каникул.– Пятьдесят?! – Папа покачал своей седой головой. – Да что ты понимаешь в детях, малыш Дэнни? Ну, разве что как их делают…Все добродушно рассмеялись. Папа внимательно оглядел Джоанну.Салливаны гостеприимно распахнули свой дом и свои сердца не только для нее, но и для ее будущего ребенка. Джоанна уже не могла вспомнить, в какой именно момент он стал собственностью Салливанов. Осознала она это внезапно и даже вздрогнула от облегчения.Все еще глядя на нее, Папа сосредоточенно сдвинул брови.– Поднимись-ка, детка, – ласково и с улыбкой попросил он. Протянув руку, помог ей встать, затем принялся поворачивать ее в разные стороны, что-то бормоча под нос. – Пожалуй, тебя стало как-то больше за последние полтора месяца, – признал он с улыбкой, явно очень довольный. – Ну ладно, может, и вправду мальчик, – согласился он в конце концов, взглянув на внука. С обычными искорками в глазах он посмотрел на Джоанну. – Что говорит доктор – когда наступит благословенная минута?Джоанна не могла удержаться от улыбки. За прошедшие недели она успела привыкнуть к довольно своеобразной Папиной речи. Прожив в этой стране шестьдесят лет, он продолжал цепляться за язык своего детства. Это было обаятельно и порой забавно.– Доктор сказал – пятнадцатого июня, плюс-минус два дня. – Она положила руку на живот. – Так что осталось всего шесть недель.– Шесть недель, говоришь? – повторил Папа задумчиво. Все еще хмурясь, он продолжал разглядывать ее. – Повернись чуть-чуть направо, детка.Она послушно выполнила команду, весело переглянувшись с Майклом, – тот спокойно потягивал свой кофе, не вступая в семейный спор.Джоанна стояла молча, понимая, что все на нее смотрят. Она обвела глазами стол и вдруг почувствовала необыкновенное счастье. Дэнни, Патрик, Кэтти сидели по одну сторону, она, Майкл и его мама – по другую. Папа восседал во главе стола. К ее удовольствию, он настоял, чтобы она сидела рядом с ним, – якобы ему надоело видеть вокруг себя одни мужские лица. Но Джоанна-то знала, что старик сделал это ради ее удобства. Она очень любила его и за это тоже.– Теперь в другую сторону, – скомандовал Папа. После некоторого размышления он покачал головой. – Мэйв выносила троих сыновей на моих глазах, моя собственная любимая девочка – пусть земля ей будет пухом – шестерых. Так что голову даю на отсечение: это мальчик, Но – не через шесть недель… – Он посчитал на пальцах, удивленно глядя на Джоанну. – Да нет, и речи быть не может о шести. – Папа снова покачал седой головой. – Исключено. – Он взглянул на Дэнни. – Я принимаю твое пари, сынок. Мальчик. Но – ставлю больше, чем пятьдесят, – родится он раньше.Улыбнувшись, Папа выпустил руку Джоанны, чтобы из нагрудного кармана достать бумажник. Он аккуратно вынул из него новенькие хрустящие сто долларов и бросил на стол.– Мальчик, говоришь? – Мэйв вернулась в столовую с новой порцией кофе. Она с улыбкой взглянула на Майкла, зная, что глаза его всегда устремлены на Джоанну. – А ты что скажешь, сынок?Майкл рассмеялся, протянул руку и помог Джоанне сесть.– Мне очень жаль, но у меня свой источник информации. – Он подмигнул ей и оглядел присутствующих. – Папа, Дэнни, я ставлю на девочку!– Девочку? – воскликнул Патрик, покачав головой. – Проиграешь, братец. – Улыбаясь Джоанне, он потягивал кофе. – Видишь ли, Джоанна, гены Салливанов передаются только по мужской линии, – объяснил он. – Ты что, забыл, Майкл: за три поколения Салливанов не было ни одной девочки.На мгновение над столом повисла тишина, затем раздался громкий смех. Патрик смущенно оглядел семейство.– Что? Что я такого сказал?Джоанна взглянула на Майкла: в первый момент ей стало неловко. Но, увидев, что тот смеется, она расслабилась и почувствовала, что сама улыбается. Интересно, Патрик хоть сам понял, что ляпнул?Накрыв ее руку своей, Майкл покачал головой, протянул другую руку и щелкнул Патрика по лбу.– Дурачок, это же ребенок не Салливанов!Патрик смущенно поглядел на него, потом на Джоанну.– Ох, прости! Представляешь, я и в самом деле забыл.Глядя на них, Джоанна не могла удержаться от улыбки. Такие шумные, такие любящие друг друга… Горой стоят друг за дружку… Она – завидовала их сплоченности, их обаянию и истории их рода. Да, это была семья – семья в самом настоящем смысле слова.– А мы можем это законно утвердить, не так ли, Джоанна? – Патрик подмигнул ей.Джоанна покачнулась, вдруг почувствовав в животе какое-то давление – странное и не очень приятное. Улыбаясь она попыталась найти удобную позу. Очень не хотелось, чтобы кто-нибудь заметил ее состояние. Ей понравилось, что Патрик обращается с ней так же, как с Кэтти или с братьями.– А можно? – Она приподняла брови, пытаясь справиться с приступом боли. В последние четыре недели схватки повторялись что-то очень уж часто. – Что ты предлагаешь, Патрик? – спросила она, улыбаясь Майклу. Тот ободряюще сжал ее руку под столом. Джоанна пыталась скрыть от него, что с ней что-то происходит: Майкл немедленно впал бы в панику.Все засмеялись. Патрик метнул взгляд на старшего брата, которому, как и остальным, понравилась шутка.– Предлагаю? – Патрик четко произнес это слово, смущенно покачав головой. – Джоанна, я тут думаю, не удочерить ли тебя?..Все с подчеркнутым разочарованием вздохнули.– Ну конечно, – хмыкнула Кэтти. – Патрик так привык к холостяцкой жизни, что никогда не решится с ней расстаться.– Вот именно, – согласился тот и рассмеялся. – К чему обременять себя одной женщиной, когда мир ими полон?– Типичный мужской ответ, – сказала Кэтти, бросая в него салфетку. – Ты точь-в-точь как твой брат.Спрашивать, при чем тут брат, не было необходимости. Дэнни искоса посмотрел на нее, и на мгновение между ними возникло напряжение. Когда-то лучшие друзья, после одного случая они почти перестали разговаривать. Это злило и беспокоило Мэйв.– А я утверждаю, что это девочка! – Майкл подмигнул Джоанне – он верил в ее материнскую интуицию, – а затем посмотрел на нее внимательнее. Она побледнела или ему кажется?– Ну и проиграешь, сынок, – улыбнулся Папа.– Вот вам моя ставка! – Откинувшись на спинку стула, Майкл сунул руку в карман и бросил смятые купюры в общую кучу. – Сотня долларов. Это будет девочка!– А как насчет срока, сынок?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16