Имя Аруджа стало известно всему Средиземноморью.
Каспийское море. 1572 г.
А вот какая история случилась с англичанами — агентами Московской компании Т. Бэнистером и Дж. Дэкетом, плывшими из Ширвана (Персия) в Астрахань.
«Вследствие постоянных перемен ветра и опасного мелководья Каспийского моря, они носились по морю около 20 дней. 28 мая они стояли на якоре в мелких водах; несколько русских казаков, изгнанных, поставленных вне закона, узнав, что наши находятся поблизости и везут с собою большие богатства, подошли к ним на нескольких лодках, прикидываясь друзьями, взошли на корабль, но тотчас же схватились за топоры и на решетках, закрывающих люки, истребили несколько человек из русских, находившихся на корабле. Увидев это, г. Дэкет, Лайонелль Плэмтри, Уилльям Смите, шкипер, человек большой храбрости, и Амос Райалль… выказали такую отвагу, что очистили люковые решетки, перебили 14 казаков, столкнули и переранили еще 30 человек из нападавших, которых было по меньшей мере 150 человек, вооруженных мушкетами и другим оружием, пригодным для такого злого дела.
Тем не менее г. Дэкет и остальные англичане получили от неприятеля ранения и ушибы и были так теснимы превосходным по силе врагом, что им, наконец, пришлось войти в переговоры с казаками и сдать им корабль, заставив их перед тем поклясться на кресте, что англичанам не будет причинено еще какого-нибудь вреда.
Так корабль был взят, а все англичане тяжело ранены; казаки немедленно спустили их с корабля, дав им корабельный бот и два или три персидских щита, на которые положили конского и свиного мяса, не дав им никаких других съестных припасов и не оказав никакой помощи».
Внезапное нападение ночью
Остров Эспаньола. Мыс Тибурон. 1662г. — Пьер Легран
«На Тортуге одним из первых пиратов был Пьер Большой (Легран. — Д. К.) родом из Дьеппа. В 1662 году на маленькой барке с отрядом всего лишь в двадцать восемь человек он захватил вице-адмирала испанскою флота. Это событие произошло у западною побережья острова Эспаньолы, близ мыса Тибурон… Пьер Большой высадил испанцев на берег, а корабль отправил во Францию. Я читал дневник одного очевидца, и мне хотелось бы описать подробнее как было дело. Сей пират бороздил воды моря уже довольно долю, но добычи никакой у него не было. На корабле кончился провиант, обшивка была довольно ветхая, и в любое время судно могло дать течь. И вдруг пираты заметили корабль, отбившийся от большой флотилии. Пьер сразу же приказал поставить паруса и направился за ним следом, не выпуская его из виду. Он решил подойти к кораблю, отрезать все пути к берегу, врасплох совершить на него нападение и взять его на абордаж… Командир отдал приказ подойти к кораблю, спрятав все оружие на дне барки. Когда они приблизились, уже смеркалось и их никто не заметил. Вооруженные только пистолетами и палашами, они взяли корабль на абордаж. Не встретив сопротивления, пираты добрались до каюты, где капитан играл в карты со своими подчиненными, и мигом приставил ему к груди пистолет. Капитан был вынужден сдать корабль, а тем временем остальные пираты бросились туда, где хранилось оружие и моментально его расхватали. Тех испанцев, которые вздумали обороняться, пристрелили. Еще днем капитана предупреждали, что судно, показавшееся на горизонте, принадлежит пиратам, что встреча с ним сулит беду. Но капитан не внял этим предостережениям и отдалился от других судов. Ему не страшны были даже такие крупные корабли, как его собственный, а тут дело шло о какой-то ничтожной барке. За подобную беспечность ему и пришлось жестоко поплатиться. Барка подошла с подветренной стороны. Испанцы увидели на борту чужеземцев и в ужасе решили, что те свалились прямо с неба, и в один голос вскричали: «Jesus son demonios estos» . Пираты захватили все имущество матросов, командир присвоил себе корабль, высадил испанцев на берег, а сам отправился во Францию».
Преследование и захват
Северное побережье Эквадора. Зима 1579 г. — Френсис Дрейк
Зимой 1579 года «Голден Хайнд» Френсиса Дрейка двигалась вдоль чилийского побережья. В порту Кальяо при допросе капитана захваченного каботажного испанского судна он узнал важную новость, что за две недели до его прихода из гавани в направлении Панамы пошло судно с большим грузом золота и драгоценностей. Дракон приказал броситься в погоню. Тому, кто первым увидит заветное судно, была обещана награда — золотая цепь. Днем 1 марта паруса долгожданного судна показались на горизонте…
Дрейк вел себя осторожно. Во избежание неожиданностей он решил произвести атаку в ночное время. Пока же он отдал приказ спустить с кормы все пустые бурдюки, которые, наполнившись водой, резко снизили скорость быстроходной «Голден Хайнд», и расстояние между кораблями сохранилось прежним. Испанцы заметили судно, но им и в голову не могло прийти, что здесь таится какая-нибудь опасность. Стемнело. Бурдюки были подняты, и судно стремительно стало настигать испанский корабль. Около девяти часов англичане перерезали путь «Нуэстра Сеньора де ля Консепсьон», или «Какафуэго», — так назывался испанский корабль. Захват произошел молниеносно. Орудийный залп, легкая пинасса с англичанами подошла к борту, последовал быстрый абордаж, которому не было оказано сопротивления.
В последующие три дня с «Какафуэго» на борт «Голден Хайнд» перевозили захваченные ценности, запасы воды и паруса. Из показаний владельца и капитана «Какафуэго» Сен Хуана де Антона следует, что общая стоимость перевозимых на корабле слитков золота, серебра и монет равнялась 400 тыс. песо, из которых около одной четверти принадлежало королю Испании Филиппу II. Сам Дрейк уверял, что сумма была несколько меньше и составляла 363 тыс. песо, что в удельном весе равно примерно 1650 кг золота. Кто теперь знает истинную стоимость груза «Какафуэго», и в чьи руки пошла разница?
Через несколько дней, 7 марта, Дрейк отдал приказ перевезти всех пленных испанцев обратно на «Какафуэго» и разрешил им плыть в любом направлении. Настроение у корсара было благодушным, и он позволил себе совершить некоторое отступление от принятых правил, а именно — раздать испанцам подарки, причем из числа тех же вещей, которые захвачены на «Какафуэго». Деньги, оружие, предметы домашнего обихода, бочонки с дегтем и порохом и, наконец, серебряный кубок с надписью «Френсис Дрейк», врученный капитану, — щедрость корсара была безграничной.
Действия во вражеском порту
Захват порта
Рио-де-Жанейро. 1711г. — Рене Дюге-Труен
Одной из интереснейших страниц Войны за испанское наследство стала операция, проведенная корсаром Рене Дюге-Труеном против Рио-де-Жанейро. Сегодня трудно однозначно оценить все, что произошло в далекой Бразилии. Когда экспедиция задумывалась, ее организаторы руководствовались различными мотивами. Это была и блестящая военная акция, и чудовищная авантюра, и корсарское предприятие, совершенное в погоне за огромной добычей, и «благородный» акт мщения за соотечественников, и прибыльное вложение финансовых средств. Одно несомненно: операция по захвату порта Рио-де-Жанейро — один из прекрасных образцов тактики корсаров как в смысле организации океанского плавания, так и при захвате города.
Началось все в 1710 году, когда арматоры Бреста снарядили корсарскую экспедицию против этого богатейшего города. Она закончилась провалом. Но при получении известий об обстоятельствах поражения, к горечи прибавилась ярость. Дело в том, что в городе в разгар сражения была устроена резня французских солдат, собравшихся капитулировать. Франция вознегодовала от вероломства, совершенного в далеком Рио. Кроме того, уже после капитуляции французского десантного корпуса его командующий, Жан Франсуа Дюклерк, находившийся под домашним арестом, был найден мертвым в своей постели. Убийство осталось безнаказанным и еще более разжигало желание отомстить.
Инициатором «мести за соотечественников» стал Рене Дюге-Труен, обратившийся к королю и торговым кругам с предложением организовать экспедицию. Подготовка к плаванию прошла в обстановке секретности, с удивительной быстротой, размахом и основательностью. Организаторы умудрились уложиться в необыкновенное короткие сроки. Всего через два месяца после того как Людовик XIV одобрил проведение операции, корабли вышли в море. В соответствии с традициями, принятыми во французских портах, экспедиция финансировалась группой крупных судовладельцев и предпринимателей, объединенных в компанию с общим капиталом. Но частная инициатива Дюге-Труена и компании опиралась на ресурсы, предоставляемые французской короной, — суда и армейские части.
Корабли начали готовиться одновременно в четырех портах — Бресте, Дюнкерке, Сент-Мало и Рошфоре. Это было сделано с тем, чтобы у англичан не оставалось сомнения, что в каждом из портов организуется отдельная самостоятельная акция. Главной же базой для сбора был назначен Брест. Однако беспокойство англичан из-за таинственных приготовлений все нарастало, и вскоре во Франции стало известно, что бдительные англичане решили блокировать Брест. Дюге-Труен перенес штат и исходную базу в Ла-Рошель и 3 июня выскользнул из Бреста. Через два дня выход из порта был блокирован эскадрой сэра Джона Лика, но птичка уже вылетела из гнезда.
9 июня эскадра в составе семи линейных кораблей, пяти фрегатов, одного галиота и трех судов, предназначенных для перевозки мортир, вышла из Ла-Рошеля и пошла в Атлантику.
Однако, несмотря на все предосторожности, противники раскусили замысел французов и приняли контрмеры. Быстроходный английский пассаж-бот уже направился в Рио-де-Жанейро с предупреждением о готовящемся нападении. В Лиссабоне спешным порядком была снаряжена эскадра под командованием Гаспара да Коста да Атаида, которая стремительно вышла в Бразилию, опережая корабли Дюге-Труена.
Французская эскадра лишь в начале сентября приблизилась к бразильскому побережью и встала на якорь в значительном удалении от берега. В Рио-де-Жанейро все было готово для обороны. Город казался неприступным. Пояс укрепленных гор, батареи, глубокие рвы, наполненные водой, окружали его со стороны открытой равнины, подступающей с севера. Над заливом нависали пушки фортов, прикрывающих вход в порт, а на берегу в спешном порядке были поставлены дополнительные артиллерийские орудия. Поперек залива в оборонительном порядке стояли четыре линейных корабля и три фрегата. Но французам, прежде чем столкнуться с этой массированной обороной, еще нужно было пробиться в залив Рио-де-Жанейро. Этому препятствовали две крепости, расположенные у входа в узкий проход. В его середине находилась большая скала, вынуждающая корабли проходить на расстоянии ружейного выстрела от крепости. Казалось, что дело французов, еще не успев начаться, было безнадежно проиграно. Однако уверенность португальцев в неуязвимости оборонительных позиций, усилившаяся в результате победы 1710 года, сыграла с ними недобрую шутку. Впрочем, заметим, что губернатор города Фран-сиску да Кастро Мораес вовсе не был убежден в том, что французы вообще появятся. Ведь сколько раз уже ложные известия заставляли приводить гарнизон в боевую готовность, а необходимости в этом не было. «Слишком в Лиссабоне быстро предаются паническим настроениям», — рассудил губернатор…
Дюге-Труен действовал молниеносно. На рассвете 12 сентября он подошел ко входу в залив Рио-де-Жанейро и сразу понял, что необходимо действовать немедленно. Пелена густого молочного тумана застилала окрестности, и под его защитой корсар пошел на прорыв. Впереди эскадры шел 74-пушечный «Мананим» («Великодушный»), Не обращая внимания на огонь крепостей, корабли и фрегаты один за другим просачивались в гавань. Недоумевающие жители и солдаты слушали пушечную пальбу, доносившуюся из горловины залива, но не могли в густом тумане разглядеть, что происходит. Наконец мгла рассеялась, и они обомлели от изумления. Перед их глазами, как по волшебству, на рейде предстали корабли Дюге-Труена, в боевом порядке выстроенные перед городом.
Вихрь паники моментально охватил всех. Только что все было в полном порядке, а теперь в городе царил хаос. Растерявшийся губернатор не сумел быстро вмешаться в события и, вместо того чтобы направить подкрепления в опасные точки, терял попусту время. Гаспар да Коста, видя, что французы идут на абордаж, увел корабли на мели под фортами, где три из них сожгли, чтобы не отдать в руки французам.
Первые неудачи португальцев тотчас обнаружили недостатки обороны, и главным образом, недокомплект личного состава и нехватку артиллерии. Так в форте Санта-Круз, прикрывающем вход в залив, оказалось лишь тридцать артиллеристов и солдат, которые героически пытались преградить французам проход в залив и своим огнем нанесли серьезный численный урон на кораблях, но не более того. На острове Кобрас, расположенном при входе в порт и являющемся ключом обороны города, гарнизон вообще оказался неспособным к сопротивлению и покинул его на следующий день при приближении противника. Так в какие-то двадцать четыре часа Дюге-Труен стал хозяином положения. В последующие дни он действовал с методичной предусмотрительностью. 14 сентября он произвел высадку на северо-западе города, овладел господствующими высотами и начал готовить бомбардировку города.
19 сентября, когда к генеральному штурму все было готово, он отправил ультиматум губернатору с требованием сдачи города, материальной компенсации за издержки на организацию экспедиции и удовлетворения за убийство Дюклерка и жестокости, совершенные по отношению к французским пленным. Ответ да Кастро Мораеса был тверд: «Я готов защищать город до последней капли крови. Да хранит Бог вашу милость».
Весь день 20 сентября французы обстреливали город, готовясь к решающему штурму. Страх перед противником парализовал защитников. Ночью 21 сентября разразилась ужасная гроза, засверкали молнии, их чудовищный грохот и треск совпал с начавшейся перестрелкой, и деморализованные португальские войска покинули город. Жители, увидев, что все защитники уходят, обратились в повальное бегство, унося с собой домашний скарб и увозя повозки, нагруженные добром. В смятении, охватившем город, никто не заметил, что французские пленники, сидевшие в тюрьме, разбили двери камер и вырвались на свободу. На рассвете 22 сентября перед Дюге-Труеном, собиравшемся подать сигнал к штурму, предстал один из освободившихся, бывший адъютант Дюклерка, и сообщил, что город оставлен. Так пал Рио-де-Жанейро.
Дюге-Труен прекрасно понимал, что в городе ему долго не продержаться. Его уверенность опиралась на трезвую оценку ситуации. Вышедшие из города португальцы обосновались на высотах недалеко от города и, разбив здесь лагерь, перекрыли снабжение продовольствием. В ближайшее время они ожидали подхода подкреплений, спешно собранных в глубине страны капитаном Антониу д'Албукерки. Поэтому Дюге-Труен отправил губернатору ультиматум с требованием выплаты большой контрибуции. В случае отказа, предупредил корсар, город будет сожжен дотла. С целью заставить португальцев быть более сговорчивыми, он отправил вооруженные отряды в окрестности города и отдал приказ сжигать жилые дома. Условия, содержавшиеся в ответе губернатора, не удовлетворили корсара, и переговоры окончились неудачей.
Однако время шло, а отряд д'Албукерки приближался. Положение становилось отчаянным. Дюге-Труен решил действовать. В ночь с 9 на 10 октября он совершил неожиданный рейд к лагерю португальцев и на рассвете предстал перед ними, готовый к сражению.
Давление на португальцев достигло кульминации. Под угрозой сожжения города и кровопролитного сражения они выслали парламентеров. Дюге-Труен, в свою очередь, был крайне озабочен заключением мира и вынужден был заключить соглашение лишь с небольшим увеличением суммы контрибуции по сравнению с ранее предложенной. По условиям, достигнутым 10 октября, французы должны были получить 610 тыс. золотых крузадо, 100 ящиков сахара и 200 голов скота. До тех пор, пока сумма не будет выплачена целиком, французам передавались заложники из числа офицеров и знатных жителей.
На следующий день после подписания договора в португальский лагерь ворвался полуторатысячный отряд кавалерии д'Албукерки. На его беду, он попал в полосу страшных дождей. Размытые горные дороги и половодье вынудили его замедлить скорость передвижения. Не имя возможности тащить артиллерию, он бросил увязнувшие в грязи повозки и, оторвавшись от основных сил, совершил изнуряющий бросок к Рио-де-Жанейро, но опоздал.
Дюге-Труен отдавал отчет в том, что с прибытием отряда д'Албукерки его положение резко ухудшилось. Однако в его руках оставались форты, а у португальцев отсутствовала артиллерия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
Каспийское море. 1572 г.
А вот какая история случилась с англичанами — агентами Московской компании Т. Бэнистером и Дж. Дэкетом, плывшими из Ширвана (Персия) в Астрахань.
«Вследствие постоянных перемен ветра и опасного мелководья Каспийского моря, они носились по морю около 20 дней. 28 мая они стояли на якоре в мелких водах; несколько русских казаков, изгнанных, поставленных вне закона, узнав, что наши находятся поблизости и везут с собою большие богатства, подошли к ним на нескольких лодках, прикидываясь друзьями, взошли на корабль, но тотчас же схватились за топоры и на решетках, закрывающих люки, истребили несколько человек из русских, находившихся на корабле. Увидев это, г. Дэкет, Лайонелль Плэмтри, Уилльям Смите, шкипер, человек большой храбрости, и Амос Райалль… выказали такую отвагу, что очистили люковые решетки, перебили 14 казаков, столкнули и переранили еще 30 человек из нападавших, которых было по меньшей мере 150 человек, вооруженных мушкетами и другим оружием, пригодным для такого злого дела.
Тем не менее г. Дэкет и остальные англичане получили от неприятеля ранения и ушибы и были так теснимы превосходным по силе врагом, что им, наконец, пришлось войти в переговоры с казаками и сдать им корабль, заставив их перед тем поклясться на кресте, что англичанам не будет причинено еще какого-нибудь вреда.
Так корабль был взят, а все англичане тяжело ранены; казаки немедленно спустили их с корабля, дав им корабельный бот и два или три персидских щита, на которые положили конского и свиного мяса, не дав им никаких других съестных припасов и не оказав никакой помощи».
Внезапное нападение ночью
Остров Эспаньола. Мыс Тибурон. 1662г. — Пьер Легран
«На Тортуге одним из первых пиратов был Пьер Большой (Легран. — Д. К.) родом из Дьеппа. В 1662 году на маленькой барке с отрядом всего лишь в двадцать восемь человек он захватил вице-адмирала испанскою флота. Это событие произошло у западною побережья острова Эспаньолы, близ мыса Тибурон… Пьер Большой высадил испанцев на берег, а корабль отправил во Францию. Я читал дневник одного очевидца, и мне хотелось бы описать подробнее как было дело. Сей пират бороздил воды моря уже довольно долю, но добычи никакой у него не было. На корабле кончился провиант, обшивка была довольно ветхая, и в любое время судно могло дать течь. И вдруг пираты заметили корабль, отбившийся от большой флотилии. Пьер сразу же приказал поставить паруса и направился за ним следом, не выпуская его из виду. Он решил подойти к кораблю, отрезать все пути к берегу, врасплох совершить на него нападение и взять его на абордаж… Командир отдал приказ подойти к кораблю, спрятав все оружие на дне барки. Когда они приблизились, уже смеркалось и их никто не заметил. Вооруженные только пистолетами и палашами, они взяли корабль на абордаж. Не встретив сопротивления, пираты добрались до каюты, где капитан играл в карты со своими подчиненными, и мигом приставил ему к груди пистолет. Капитан был вынужден сдать корабль, а тем временем остальные пираты бросились туда, где хранилось оружие и моментально его расхватали. Тех испанцев, которые вздумали обороняться, пристрелили. Еще днем капитана предупреждали, что судно, показавшееся на горизонте, принадлежит пиратам, что встреча с ним сулит беду. Но капитан не внял этим предостережениям и отдалился от других судов. Ему не страшны были даже такие крупные корабли, как его собственный, а тут дело шло о какой-то ничтожной барке. За подобную беспечность ему и пришлось жестоко поплатиться. Барка подошла с подветренной стороны. Испанцы увидели на борту чужеземцев и в ужасе решили, что те свалились прямо с неба, и в один голос вскричали: «Jesus son demonios estos» . Пираты захватили все имущество матросов, командир присвоил себе корабль, высадил испанцев на берег, а сам отправился во Францию».
Преследование и захват
Северное побережье Эквадора. Зима 1579 г. — Френсис Дрейк
Зимой 1579 года «Голден Хайнд» Френсиса Дрейка двигалась вдоль чилийского побережья. В порту Кальяо при допросе капитана захваченного каботажного испанского судна он узнал важную новость, что за две недели до его прихода из гавани в направлении Панамы пошло судно с большим грузом золота и драгоценностей. Дракон приказал броситься в погоню. Тому, кто первым увидит заветное судно, была обещана награда — золотая цепь. Днем 1 марта паруса долгожданного судна показались на горизонте…
Дрейк вел себя осторожно. Во избежание неожиданностей он решил произвести атаку в ночное время. Пока же он отдал приказ спустить с кормы все пустые бурдюки, которые, наполнившись водой, резко снизили скорость быстроходной «Голден Хайнд», и расстояние между кораблями сохранилось прежним. Испанцы заметили судно, но им и в голову не могло прийти, что здесь таится какая-нибудь опасность. Стемнело. Бурдюки были подняты, и судно стремительно стало настигать испанский корабль. Около девяти часов англичане перерезали путь «Нуэстра Сеньора де ля Консепсьон», или «Какафуэго», — так назывался испанский корабль. Захват произошел молниеносно. Орудийный залп, легкая пинасса с англичанами подошла к борту, последовал быстрый абордаж, которому не было оказано сопротивления.
В последующие три дня с «Какафуэго» на борт «Голден Хайнд» перевозили захваченные ценности, запасы воды и паруса. Из показаний владельца и капитана «Какафуэго» Сен Хуана де Антона следует, что общая стоимость перевозимых на корабле слитков золота, серебра и монет равнялась 400 тыс. песо, из которых около одной четверти принадлежало королю Испании Филиппу II. Сам Дрейк уверял, что сумма была несколько меньше и составляла 363 тыс. песо, что в удельном весе равно примерно 1650 кг золота. Кто теперь знает истинную стоимость груза «Какафуэго», и в чьи руки пошла разница?
Через несколько дней, 7 марта, Дрейк отдал приказ перевезти всех пленных испанцев обратно на «Какафуэго» и разрешил им плыть в любом направлении. Настроение у корсара было благодушным, и он позволил себе совершить некоторое отступление от принятых правил, а именно — раздать испанцам подарки, причем из числа тех же вещей, которые захвачены на «Какафуэго». Деньги, оружие, предметы домашнего обихода, бочонки с дегтем и порохом и, наконец, серебряный кубок с надписью «Френсис Дрейк», врученный капитану, — щедрость корсара была безграничной.
Действия во вражеском порту
Захват порта
Рио-де-Жанейро. 1711г. — Рене Дюге-Труен
Одной из интереснейших страниц Войны за испанское наследство стала операция, проведенная корсаром Рене Дюге-Труеном против Рио-де-Жанейро. Сегодня трудно однозначно оценить все, что произошло в далекой Бразилии. Когда экспедиция задумывалась, ее организаторы руководствовались различными мотивами. Это была и блестящая военная акция, и чудовищная авантюра, и корсарское предприятие, совершенное в погоне за огромной добычей, и «благородный» акт мщения за соотечественников, и прибыльное вложение финансовых средств. Одно несомненно: операция по захвату порта Рио-де-Жанейро — один из прекрасных образцов тактики корсаров как в смысле организации океанского плавания, так и при захвате города.
Началось все в 1710 году, когда арматоры Бреста снарядили корсарскую экспедицию против этого богатейшего города. Она закончилась провалом. Но при получении известий об обстоятельствах поражения, к горечи прибавилась ярость. Дело в том, что в городе в разгар сражения была устроена резня французских солдат, собравшихся капитулировать. Франция вознегодовала от вероломства, совершенного в далеком Рио. Кроме того, уже после капитуляции французского десантного корпуса его командующий, Жан Франсуа Дюклерк, находившийся под домашним арестом, был найден мертвым в своей постели. Убийство осталось безнаказанным и еще более разжигало желание отомстить.
Инициатором «мести за соотечественников» стал Рене Дюге-Труен, обратившийся к королю и торговым кругам с предложением организовать экспедицию. Подготовка к плаванию прошла в обстановке секретности, с удивительной быстротой, размахом и основательностью. Организаторы умудрились уложиться в необыкновенное короткие сроки. Всего через два месяца после того как Людовик XIV одобрил проведение операции, корабли вышли в море. В соответствии с традициями, принятыми во французских портах, экспедиция финансировалась группой крупных судовладельцев и предпринимателей, объединенных в компанию с общим капиталом. Но частная инициатива Дюге-Труена и компании опиралась на ресурсы, предоставляемые французской короной, — суда и армейские части.
Корабли начали готовиться одновременно в четырех портах — Бресте, Дюнкерке, Сент-Мало и Рошфоре. Это было сделано с тем, чтобы у англичан не оставалось сомнения, что в каждом из портов организуется отдельная самостоятельная акция. Главной же базой для сбора был назначен Брест. Однако беспокойство англичан из-за таинственных приготовлений все нарастало, и вскоре во Франции стало известно, что бдительные англичане решили блокировать Брест. Дюге-Труен перенес штат и исходную базу в Ла-Рошель и 3 июня выскользнул из Бреста. Через два дня выход из порта был блокирован эскадрой сэра Джона Лика, но птичка уже вылетела из гнезда.
9 июня эскадра в составе семи линейных кораблей, пяти фрегатов, одного галиота и трех судов, предназначенных для перевозки мортир, вышла из Ла-Рошеля и пошла в Атлантику.
Однако, несмотря на все предосторожности, противники раскусили замысел французов и приняли контрмеры. Быстроходный английский пассаж-бот уже направился в Рио-де-Жанейро с предупреждением о готовящемся нападении. В Лиссабоне спешным порядком была снаряжена эскадра под командованием Гаспара да Коста да Атаида, которая стремительно вышла в Бразилию, опережая корабли Дюге-Труена.
Французская эскадра лишь в начале сентября приблизилась к бразильскому побережью и встала на якорь в значительном удалении от берега. В Рио-де-Жанейро все было готово для обороны. Город казался неприступным. Пояс укрепленных гор, батареи, глубокие рвы, наполненные водой, окружали его со стороны открытой равнины, подступающей с севера. Над заливом нависали пушки фортов, прикрывающих вход в порт, а на берегу в спешном порядке были поставлены дополнительные артиллерийские орудия. Поперек залива в оборонительном порядке стояли четыре линейных корабля и три фрегата. Но французам, прежде чем столкнуться с этой массированной обороной, еще нужно было пробиться в залив Рио-де-Жанейро. Этому препятствовали две крепости, расположенные у входа в узкий проход. В его середине находилась большая скала, вынуждающая корабли проходить на расстоянии ружейного выстрела от крепости. Казалось, что дело французов, еще не успев начаться, было безнадежно проиграно. Однако уверенность португальцев в неуязвимости оборонительных позиций, усилившаяся в результате победы 1710 года, сыграла с ними недобрую шутку. Впрочем, заметим, что губернатор города Фран-сиску да Кастро Мораес вовсе не был убежден в том, что французы вообще появятся. Ведь сколько раз уже ложные известия заставляли приводить гарнизон в боевую готовность, а необходимости в этом не было. «Слишком в Лиссабоне быстро предаются паническим настроениям», — рассудил губернатор…
Дюге-Труен действовал молниеносно. На рассвете 12 сентября он подошел ко входу в залив Рио-де-Жанейро и сразу понял, что необходимо действовать немедленно. Пелена густого молочного тумана застилала окрестности, и под его защитой корсар пошел на прорыв. Впереди эскадры шел 74-пушечный «Мананим» («Великодушный»), Не обращая внимания на огонь крепостей, корабли и фрегаты один за другим просачивались в гавань. Недоумевающие жители и солдаты слушали пушечную пальбу, доносившуюся из горловины залива, но не могли в густом тумане разглядеть, что происходит. Наконец мгла рассеялась, и они обомлели от изумления. Перед их глазами, как по волшебству, на рейде предстали корабли Дюге-Труена, в боевом порядке выстроенные перед городом.
Вихрь паники моментально охватил всех. Только что все было в полном порядке, а теперь в городе царил хаос. Растерявшийся губернатор не сумел быстро вмешаться в события и, вместо того чтобы направить подкрепления в опасные точки, терял попусту время. Гаспар да Коста, видя, что французы идут на абордаж, увел корабли на мели под фортами, где три из них сожгли, чтобы не отдать в руки французам.
Первые неудачи португальцев тотчас обнаружили недостатки обороны, и главным образом, недокомплект личного состава и нехватку артиллерии. Так в форте Санта-Круз, прикрывающем вход в залив, оказалось лишь тридцать артиллеристов и солдат, которые героически пытались преградить французам проход в залив и своим огнем нанесли серьезный численный урон на кораблях, но не более того. На острове Кобрас, расположенном при входе в порт и являющемся ключом обороны города, гарнизон вообще оказался неспособным к сопротивлению и покинул его на следующий день при приближении противника. Так в какие-то двадцать четыре часа Дюге-Труен стал хозяином положения. В последующие дни он действовал с методичной предусмотрительностью. 14 сентября он произвел высадку на северо-западе города, овладел господствующими высотами и начал готовить бомбардировку города.
19 сентября, когда к генеральному штурму все было готово, он отправил ультиматум губернатору с требованием сдачи города, материальной компенсации за издержки на организацию экспедиции и удовлетворения за убийство Дюклерка и жестокости, совершенные по отношению к французским пленным. Ответ да Кастро Мораеса был тверд: «Я готов защищать город до последней капли крови. Да хранит Бог вашу милость».
Весь день 20 сентября французы обстреливали город, готовясь к решающему штурму. Страх перед противником парализовал защитников. Ночью 21 сентября разразилась ужасная гроза, засверкали молнии, их чудовищный грохот и треск совпал с начавшейся перестрелкой, и деморализованные португальские войска покинули город. Жители, увидев, что все защитники уходят, обратились в повальное бегство, унося с собой домашний скарб и увозя повозки, нагруженные добром. В смятении, охватившем город, никто не заметил, что французские пленники, сидевшие в тюрьме, разбили двери камер и вырвались на свободу. На рассвете 22 сентября перед Дюге-Труеном, собиравшемся подать сигнал к штурму, предстал один из освободившихся, бывший адъютант Дюклерка, и сообщил, что город оставлен. Так пал Рио-де-Жанейро.
Дюге-Труен прекрасно понимал, что в городе ему долго не продержаться. Его уверенность опиралась на трезвую оценку ситуации. Вышедшие из города португальцы обосновались на высотах недалеко от города и, разбив здесь лагерь, перекрыли снабжение продовольствием. В ближайшее время они ожидали подхода подкреплений, спешно собранных в глубине страны капитаном Антониу д'Албукерки. Поэтому Дюге-Труен отправил губернатору ультиматум с требованием выплаты большой контрибуции. В случае отказа, предупредил корсар, город будет сожжен дотла. С целью заставить португальцев быть более сговорчивыми, он отправил вооруженные отряды в окрестности города и отдал приказ сжигать жилые дома. Условия, содержавшиеся в ответе губернатора, не удовлетворили корсара, и переговоры окончились неудачей.
Однако время шло, а отряд д'Албукерки приближался. Положение становилось отчаянным. Дюге-Труен решил действовать. В ночь с 9 на 10 октября он совершил неожиданный рейд к лагерю португальцев и на рассвете предстал перед ними, готовый к сражению.
Давление на португальцев достигло кульминации. Под угрозой сожжения города и кровопролитного сражения они выслали парламентеров. Дюге-Труен, в свою очередь, был крайне озабочен заключением мира и вынужден был заключить соглашение лишь с небольшим увеличением суммы контрибуции по сравнению с ранее предложенной. По условиям, достигнутым 10 октября, французы должны были получить 610 тыс. золотых крузадо, 100 ящиков сахара и 200 голов скота. До тех пор, пока сумма не будет выплачена целиком, французам передавались заложники из числа офицеров и знатных жителей.
На следующий день после подписания договора в португальский лагерь ворвался полуторатысячный отряд кавалерии д'Албукерки. На его беду, он попал в полосу страшных дождей. Размытые горные дороги и половодье вынудили его замедлить скорость передвижения. Не имя возможности тащить артиллерию, он бросил увязнувшие в грязи повозки и, оторвавшись от основных сил, совершил изнуряющий бросок к Рио-де-Жанейро, но опоздал.
Дюге-Труен отдавал отчет в том, что с прибытием отряда д'Албукерки его положение резко ухудшилось. Однако в его руках оставались форты, а у португальцев отсутствовала артиллерия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52