Приходилось подчиняться, ибо в любую минуту, заметив открытое окно или свет, мог явиться немецкий патруль или влететь немецкая пуля. Но в шторах проделали маленькие дырочки, через которые были видны железнодорожные пути. Когда проходил длинный поезд с ранеными, человек за таким окошком делал карандашом одному ему понятные заметки. Затем число раненых, размещавшихся в одном вагоне, умножалось на количество вагонов, и точная цифра становилась известной Алисе, а от неё Бернару. Он каллиграфическим почерком вписывал цифру в очередной рапорт.
Теперь Алисе предстояло самое трудное — проделать путь через оккупированную Бельгию, от кордона к кордону, через «зону ужаса» на границе со всеми возможными опасностями этого пути. Нередко она совершала эти ходки каждую неделю, часто с кем-нибудь из своих помощников. Документами надёжно обеспечивала «фабрика» Алисы в лаборатории де Гейтерса, которая выпускала совсем как настоящие «удостоверения личности», «визы», «разрешения на передвижение», «подтверждения о регистрации», «паспорта» и «сертификаты».
Реальные трудности возникали, когда немцы вели допросы, сопровождаемые обысками. Обнаружение донесения означало смерть. Только благодаря таланту Бернара удавалось проносить донесение из трёх тысяч слов в линзе очков. Бернару удалось снять тонкую плёнку с фотографии Алисы на её «удостоверении личности», поместить под неё написанное невидимыми чернилами донесение и снова вернуть плёнку на место.
Но до того как Бернар достиг такой степени мастерства, Алисе и её помощникам пришлось пережить немало трудных минут, пряча донесения. Однако и теперь Алиса, казалось, играла в спортивную игру. Однажды ночью, например, она непринуждённо брела по шоссе, неся в руке фонарик со свечой. Как раз перед входом в дом, куда она должна была зайти, её остановил патруль. Она знала, что её обыщет женщина, которая раньше была надзирательницей в немецкой тюрьме. За неуклюжую фигуру её прозвали «Жабой». Алиса спокойно задула свечу, чтобы не расходовать её зря, и только тогда разрешила, чтобы её обыскали. «Жаба» раздела её донага и ощупала, но ничего не обнаружила. А ей следовало бы заглянуть внутрь свечи!
Другой раз, тоже ночью, когда патруль задержал Алису, она незаметно выбросила моток чёрной шерсти в кусты. Но сделала это так, что конец нити зацепился за куст. Когда после обыска её отпустили, она вернулась и смогла отыскать моток, в котором хранилось донесение.
Как-то утром в отеле она очень испугалась. Накануне вечером Алиса оставила свои туфли в коридоре, чтобы их почистили. Выглянув утром, обнаружила пропажу туфель. Её обеспокоила не потеря туфель, а то, что в каблуке могли обнаружить её донесение!
В действительности оказалось, что туфли забрала немецкая полиция. Она проверяла каждого постояльца и не хотела никого выпускать из городка, пока всех не проверят. А туфли забрали для того, чтобы убедиться, что постоялец никуда не ушёл. И когда очередь дошла до Алисы, ей вернули почищенные туфли, допросили и отпустили.
Донесения прятали в корсетах и швах юбок, воротничках и стельках туфель, ручках зонтиков или дамских сумочек, в фальшивых днищах хозяйственных сумок и коробках с пирожными или фруктами.
Иногда у девушек не было иного способа пересечь границу, кроме как переправиться через глубокий канал. Алиса сшила для этого специальный костюм: брюки, юбку и жилетку тёмного цвета, лёгкие по весу. Она была отличным пловцом, брала на спину «Шарлотту», не умевшую плавать, и таким невероятным способом они переправлялись на другой берег. В плохую погоду им угрожала не только водная стихия, но и опасность схватить воспаление лёгких.
Их «игры» с германской военной полицией заставляли каждый раз придумывать что-то новое, дважды нельзя было применять одну и ту же хитрость: немцы тоже были достаточно искушены.
Как-то раз поезд, в котором они ехали, был остановлен между станциями. Немецкие детективы начали повальную проверку с первого вагона. Девушки находились в последнем. Выбравшись из купе, полезли под вагонами вдоль поезда, пренебрегая тем, что тот может тронуться в любую минуту. Добравшись до первого, уже проверенного вагона, вскарабкались в него и долго не могли отдышаться от пережитого страха.
В одной гостинице, где Алиса обычно останавливалась, проверки проводились, как правило, по ночам. Алиса выбрала эту гостиницу потому, что проверки были довольно поверхностными и проходили в одно и то же время. При первом сигнале о появлении полиции Алиса одевалась в чёрный костюм, выбиралась через окно на крышу, а оттуда спускалась во двор и пряталась. Но постель оставалась неубранной и, естественно, могла вызвать подозрение полиции. Выручала хозяйка гостиницы, спавшая с детьми в соседней комнате. Когда в дом входили полицейские, один из детей перебирался в комнату Алисы и ложился в её постель. Заглянув в комнату и увидев в ней только ребёнка, полицейские следовали дальше. После окончания проверки хозяйка давала сигнал, и Алиса возвращалась.
Становясь всё более самоуверенной, Алиса относилась ко всем своим приключениям как к весёлым проделкам и постепенно теряла чувство опасности. Как-то раз набралась смелости пробраться в особо охраняемую зону штаб-квартиры принца Рупрехта Баварского, командующего германскими войсками в этом секторе. Получив там нужную информацию, направилась к выходу из зоны, неся донесение в сумочке. На пропускном пункте часовой вдруг заявил:
— Это разрешение не годится. Вы должны иметь специальное разрешение на пребывание в особой зоне.
Она попыталась выразить негодование, но немец знал своё дело и был слишком флегматичным, чтобы поддаться на её трюки.
Как раз в это время дверь особняка отворилась, и оттуда появился какой-то важный генерал с целой свитой офицеров. Луиза узнала его: это был принц Рупрехт. В её памяти мгновенно всплыл вечер в Баден-Бадене. Немецкая семья, в которой она была гувернанткой, пригласила принца Рупрехта на бридж, где он проиграл значительную сумму. Без колебаний Алиса пересекла дорогу и остановила принца.
— Ваше высочество, вы не помните меня? — улыбаясь спросила она. — Я побила вас в партии в бридж в доме графини Орландо в Баден-Бадене, несколько лет тому назад.
Он не узнал её. Но он помнил Баден-Баден, графиню Орландо и свою неудачную игру в бридж. Мужчины в определённом возрасте становятся чувствительными к своим воспоминаниям.
Принц радушно поздоровался с Алисой.
— Это был мой не единственный проигрыш в тот сезон, — он улыбнулся. — Но вас я помню.
— Боюсь, ваше высочество, вы более галантны, чем правдивы. Но я не могу осуждать вас за это.
Он рассмеялся и с добродушной улыбкой отправился дальше.
Этот разговор произвёл впечатление на охрану. И Алиса доставила своему шефу, майору Камерону, детальный отчёт о количестве и расположении артиллерийских батарей в важном секторе фронта.
К этому времени информация Алисы стала столь важной для союзников, что они предприняли дополнительные меры для её бесперебойного поступления. Как-то раз Алиса вернулась после встречи с шефом с целым мешком незаполненных воздушных шариков. Она не делала попыток спрятать их, и когда часовой поинтересовался их предназначением, ответила:
— Игрушки для детей. Конечно, если вы боитесь, что с их помощью я улечу, можете забрать их.
Как обычно, её находчивость сработала, и часовой, сентиментальный ветеран, имевший собственных детей, отпустил её.
Но уже в ближайший день надутый шарик перелетел линию фронта и был сбит выстрелом английского солдата. Донесение попало по адресу.
В другой раз на площадку возле Моускрона опустился ночью аэроплан, после быстрой выгрузки нескольких закрытых корзин взмыл в воздух и скрылся прежде, чем немецкие солдаты заметили его. В эту ночь связные обзавелись почтовыми голубями.
Наконец, Алиса почувствовала себя столь уверенной, что потребовала от своих шефов радиосвязи. Те колебались, ссылаясь на опасность для неё и её людей: немцы к этому времени весьма преуспели в пеленгации тайных радиостанций.
Но Алиса продолжала настаивать и добилась своего. В тот день, когда поступила последняя деталь портативной радиостанции, она так ликовала, будто получила платье от самого модного кутюрье из Парижа.
Тем временем германская контрразведка не дремала. Мало кто знает, что двести двадцать шесть мужчин и женщин в Бельгии были пойманы, осуждены и расстреляны немцами за шпионаж. Многих приговорили к тюремному заключению.
Длительное время секретная служба, которой руководил майор Ротселер, была обеспокоена активной утечкой информации из района, где действовала Алиса. Но все попытки найти источник утечки оказывались бесполезными. Были отданы приказы по всем постам быть строже при досмотре, к проверкам стали привлекаться руководящие офицеры. Патрули были усилены, из других районов на подмогу прибыли специалисты. Алиса знала обо всём, но это только прибавляло куража в её играх со смертью.
Более осторожные из помощников Алисы стали выражать беспокойство её безрассудством. Наконец, один из её товарищей высказал то, о чём думали все:
— Вы слишком открыто ставите себя под удар. И тем самым — нас. Я не знаю, какую пользу приносит наша работа. Мы знаем, что вы отправляете информацию. Но обращают ли там на неё должное внимание?
Алиса уже была достаточно опытным руководителем, чтобы недооценить падение морального духа своих подчинённых. Она знала, что с ней говорит человек, мнением которого дорожат остальные. Он не должен сомневаться в правильности того, что они делают.
Чтобы убедить и успокоить своих помощников, она договорилась с командованием союзников, что в одну из ночей, ровно в час, их авиация совершит налёт на склад боеприпасов, о котором она сообщила. На эту ночь пригласила к себе сомневающихся, и когда раздался гул самолётов и взрывы, они бросились её целовать. «Бунт» был «подавлен».
Правда, этот эпизод не с лучшей стороны характеризует Алису как организатора и конспиратора. Во-первых, она собрала вместе людей, которые, по идее, не должны были бы знать друг о друге как о тайных агентах. Во-вторых, подвергала их и всё своё дело опасности, вынуждая ходить ночью, когда наверняка действовал комендантский час. Но такая уж она была любительница эффектов. Безнаказанность порождала бесшабашность.
Успех вдохновил Алису. Она создала карту района своих действий. На ней были нанесены все склады боеприпасов в окрестностях Лилля, которые впоследствии были взорваны. В «награду» шеф приказал распространить действие её организации и на соседний район.
Казалось, всё шло хорошо. Однако беда всё же подстерегла её. Была арестована «Шарлотта».
Алиса услышала об этом от своих людей и сразу принялась за реорганизацию резидентуры с тем, чтобы в случае её ареста работа не пострадала. Составила срочное донесение для шефа. Бернар написал несколько колонок цифр на рисовой бумаге, Алиса скрутила её в тонкое кольцо и поместила под фамильным перстнем-печаткой де Беттиньи, который упорно продолжала носить. Послала записку одной из своих девушек, Маргарите, назначив встречу. Почти сразу же при встрече они были арестованы. На реквизированном автомобиле девушек куда-то повезли, причём полицейский тщательно задвинул шторку на окне, чтобы никто не узнал об их аресте.
Сквозь переднее стекло Алиса увидела на тротуаре супругов де Гейтерс. И тут, потеряв самообладание, она воскликнула:
— Если вы не верите мне, то спросите господина и госпожу де Гейтерс, кто я такая.
Машина остановилась возле этой пары, и немцы показали им Алису. Прежде чем кто-либо из детективов успел открыть рот, Алиса крикнула:
— Не знаете ли вы, кто шьёт для вас, мадам де Гейтерс? — Она ничего не могла сказать глазами, так как один детектив наблюдал за ней, а другой за супругами. — Не правда ли, мадам, что я беженка из Ню-Эгли и что я шью для вас последние шесть месяцев?
Это был ужасный момент для де Гейтерсов и для Алисы. Должны ли они ответить: «Да, мы знаем эту девушку» или поступить так, как она сама учила их: «Если кого-нибудь увидите в руках немцев, то не признавайтесь, что знаете этого человека, и предоставьте его своей судьбе».
Мадам де Гейтерс твёрдо посмотрела на Алису и пожала плечами:
— Нет, мадемуазель, я не знаю вас.
— И тем не менее, — заявил один из полицейских, — вы оба тоже поедете с нами.
Четверо задержанных были доставлены в ту же тюрьму, где уже содержалась «Шарлотта». В доме де Гейтерсов сделали обыск. Но организация Алисы имела много глаз. Их арест заметили и к тому моменту, когда явились полицейские, все улики уничтожили. Де Гейтерсы были условно освобождены.
Алису доставили в офис коменданта тюрьмы на допрос. Один из задержавших её полицейских сказал:
— Я вас оставлю одну на несколько минут. Не вздумайте бежать.
Он вышел из комнаты и повернул ключ в двери. Она осталась совершенно одна, но знала, что в любую минуту детектив может вернуться, и не один, а с её старым врагом, «Жабой», которая обыщет её с ног до головы.
Алиса ничего не могла сделать, кроме одного: достала крошечный листок бумаги из-под перстня и проглотила его.
Алису поместили в камеру, на двери которой по-немецки было написано: «Опасный арестант». Час спустя в камеру привели «Шарлотту».
— Ты знаешь эту женщину? — спросили Алису.
— Нет.
И это «нет!», «нет!», «нет!» звучало рефреном до дня суда.
Военный трибунал, который судил обеих женщин, признал их виновными в шпионаже и приговорил Луизу де Беттиньи и Леонию Ванхут к смертной казни. Выслушав приговор, Алиса обратилась к суду:
— Господа! — она говорила по-немецки, так что «Шарлотта» не понимала её. — Я прошу вас не расстреливать мою подругу. Она ещё молода. Я умоляю вас сжалиться над нею. Что касается меня, то я готова умереть.
С такой же просьбой в отношении подруги обратилась Леония. Девушек вернули в камеры. Даже немецкие надзиратели были взволнованы и жалели их.
— Бедняжки! Вас всё-таки приговорили к смерти. Просите всё, чего вы хотите. У кого хватит сердца отказать вам?
Это было даже не в ту ночь, когда осуждённым полагались кое-какие поблажки, а сразу же после приговора. Старая, добрая немецкая сентиментальность ещё была жива!
Накануне дня казни девушки просили генерал-губернатора Биссинга о милости — разрешить провести ночь вместе.
Надзиратель вернулся с сияющим лицом:
— Он отказал в этом! Слава Богу! Это значит, что вас не расстреляют завтра. Иначе он бы не отказал в вашей просьбе.
Рассвет был поздним, с тучами и дождём. Алиса и «Шарлотта» были не единственными, кого должны были расстрелять в это утро. Они слышали, как Габриель Пети, красивая девушка, тоже осуждённая за шпионаж, вышла из камеры, и на всю тюрьму прозвучал её возглас:
— Салют! О, моя дорогая Родина!
Этот крик потряс сердца двух женщин, ожидавших своей очереди. Хватит ли у них силы салютовать Родине, когда их поведут на расстрел?
Но надзиратель знал, о чём говорил.
От генерала Биссинга поступило сообщение: «Немцы умеют воздавать должное героизму. Приговор Леонии Ванхут изменён на пятнадцать лет каторжных работ. Луизе де Беттиньи назначено пожизненное заключение». Их отправили в тюрьму в Германию.
Несмотря на арест Луизы, организация, благодаря принятым ею мерам, не пострадала, и все её члены остались живы.
Но в германской тюрьме бедную Луизу свалил тиф. Тюремные доктора безуспешно пытались спасти её. Когда английские войска вошли в Кёльн, они обнаружили на местном кладбище простой деревянный крест с надписью: «Луиза де Беттиньи. Умерла 27.9.1918».
Во Франции похороны Луизы прошли с воинскими почестями. На подушечках несли её четыре ордена — два английских и два французских.
В реляции на её награждение французским Военным Крестом, говорилось:
«…За то, что добровольно посвятила себя службе своей стране; за то, что не дрогнув, с несгибаемой смелостью встретила трудности и опасности своей работы; за то, что преодолела, благодаря своим выдающимся способностям, труднейшие препятствия, постоянный риск… за героизм, который трудно превзойти».
Что касается «Шарлотты», то она, также награждённая за свои заслуги, вернулась в лавочку в своём родном Рубе.
ФРАНЦ ФОН РИНТЕЛЕН (1877–1949)
Многие авторы называют его величайшим шпионом и диверсантом Первой мировой войны. Он остался жив и написал автобиографию, яркий рассказ о работе германской разведки в США, взрывах кораблей, разжигании «случайных» пожаров, использовании секретных кодов и американских профсоюзов в целях разведки.
Ринтелен провалился из-за бездарности своего босса Франца фон Папена, использовавшего устаревший код, известный союзникам. Ринтелен полагал, что это было сделано намеренно. Он рассказал об этом в своих воспоминаниях, изданных в 1933 году.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89