Роджер ЖЕЛЯЗНЫ
ИМЯ МНЕ - ЛЕГИОН


1. ПРОЕКТ "РУМОКО"
Я был в пультовой, когда из агрегата Джи-9 на нас посыпались искры.
Помимо всего прочего, находился я там потому, что надо было провернуть
одно порученное мне идиотское дельце.
Двое ребят были внизу, в капсуле; шла проверка Шоссе в Преисподнюю,
шахты, вгрызавшейся в дно океана в тысячах морских саженях под нами;
близился час, когда они заработают. Обычно авария не встревожила бы меня -
в штате было двое техников для обслуживания Джи-9. Но вот как раз сегодня
один из них был в отпуске на Шпицбергене, а другой болел. Неожиданно ветер
и волны тряхнули "Аквину"; я вспомнил, что проект "Румоко" близится к
завершению, и принял решение. Я пересек каюту и снял боковую панель.
- Швейтцер! Не смейте трогать прибор, не валяйте дурака! - сказал
доктор Асквит.
Я изучал цепи.
- Вы решили заняться им сами? - спросил я доктора.
- Конечно, нет. Я и знать не знаю, с чего начать... Но...
- Хотите, чтобы Мартин и Димми погибли?
- Вы же знаете, что нет. Но вы не имеете права...
- Тогда скажите, кто им займется? - продолжал я. - Капсула
управляется отсюда, а мы только что на что-то налетели. Если у вас есть на
примете кто-то более подходящий - лучше пошлите за ним. В противном случае
я попробую исправить это сам.
Тогда он заткнулся, а я стал выяснять, где какое повреждение. Все
было достаточно очевидно. Это связано с теми четырьмя цепями.
Я занялся делом. Асквит был океанографом и мало что понимал в
электронике. Думаю, он не смог бы отличить, если бы я занялся не ремонтом,
а подготовкой диверсии. Я проработал минут десять, и дрейфующая в
океанских пучинах капсула снова начала функционировать.
За работой я пытался представить себе мощь той силы, которая вскоре
будет разбужена, заполнит на мгновение Шоссе в Преисподнюю, а затем,
словно дьявольское отродье - а то и сам дьявол - сорвался с цепи в центре
Атлантики. Пасмурная погода, господствующая в это время года в здешних
широтах, мало меня утешала. Тут будут применяться смертоносные силы:
атомная энергия освободит еще более могущественную из стихий - живую
магму, кипящую пока глубоко под океаном. И то, что люди решились затевать
бессмысленные игры с такими вещами, было выше моего разумения. Корабль
снова задрожал на волнах.
- Ну вот, - сказал я, - там было несколько коротких замыканий, и я их
ликвидировал. Я поставил панель на место. Больше беспокоится не о чем.
Асквит посмотрел на монитор:
- Похоже, теперь работает нормально. Давайте-ка проверим. - Он
щелкнул переключателем и сказал: - "Аквина" вызывает капсулу. Вы слышите
меня?
- Да, - донеслось в ответ. - Что случилось?
- Короткое замыкание в Джи-9, - ответил он. - Все исправлено. А как у
вас?
- Все системы пришли в норму. Будут какие-нибудь инструкции?
- Продолжайте выполнять задание, - сказал доктор и повернулся ко мне.
- Я тут мешал вам, - сказал он, - и был резок с вами. Простите. Я не знал,
что вы в состоянии обслуживать Джи-9.
- Я - инженер-электрик, - заметил я, - и эти штуки мне знакомы. Но
разбираюсь в такой аппаратуре слабовато. Если бы я не смог определить
неисправность, я бы и пальцем к схемам не прикоснулся.
- То есть ваше правило - не соваться куда попало?
- Верно.
- Тогда и я не стану этого делать.
Как раз сейчас было очень хорошо, что он никуда не станет совать свой
нос, так как я только что извлек из Джи-9 маленькую бомбу. Она пока лежала
в левом кармане моей куртки, и мне предстояло вышвырнуть ее за борт. В
следующие пятьдесят минут неплохо бы найти и испортить видеозапись. По
правде говоря, я не проявлял никакого желания фигурировать в записях, но
если ничего не поделаешь - что ж, пусть на них лучше буду я, чем
противник.
Я извинился и вышел. Рассортировав улики, я обдумывал события дня.
Кто-то пытался сорвать проект. Итак, Дон Вэлш был прав.
Предполагаемая угроза была реальной. Значит, тут замешано что-то большее.
И главный вопрос - что именно. Ну и второй вопрос - что же дальше?
Я закурил и навалился на поручни "Аквины". Я осматривал холодное
северное море, атакующее нашу скорлупку. Руки тряслись... Это был обычный
проект. Конечно, рискованный. Но несмотря на его рискованность, я не мог
обнаружить достаточно веских возражений против него. Тем не менее,
противники были - это очевидно.
Сообщит ли Асквит о моих действиях? Вряд ли он представляет, что
делалось... Он объяснит, как я ему сказал, и внесет это в судовой журнал.
Он может лишь записать, что я ликвидировал короткое замыкание. И это все.
Этого было достаточно.
Я решил, что враг имеет доступ к судовому журналу. Он узнает, что там
нет ни слова об обезвреженной бомбе. Он узнает и то, кто помешал ему; и он
вполне может заинтересоваться - кто же в критический момент смог принять
экстренные меры. Хорошо. Как раз этого-то мне и хотелось.
...Потому что я потратил уже целый месяц, ожидая подобной
возможности. Надеюсь, что он объявится достаточно быстро и попытается
разобраться со мной. Глубоко затянувшись, я разглядел маленький айсберг,
сверкающий на солнце. Приближалось нечто довольно странное, это
чувствовалось. Небо было серым, океан - темным. Где-то находился кто-то,
не одобрявший тех событий, что вскоре произойдут здесь, но клянусь жизнью,
я не мог догадаться - почему.
Ну и черт с ними всеми. Люблю пасмурные дни. В один из таких дней я и
родился. И получаю от этого наивысшую радость.
Я вернулся в каюту и смешал себе пойло, поскольку дежурство мое
официально кончилось.
Немного погодя в дверь постучали.
- Поверните ручку и толкните - сказал я.
Дверь открылась, вошел молодой человек по имени Раулингс.
- Мистер Швейтцер, - сказал он, - Кэрол Дейт хотела бы поговорить с
вами.
- Скажите ей, что я иду.
- Хорошо, - ответил он и вышел.
Я причесал свои выцветшие волосы и сменил рубашку, потому что Кэрол
была молода и привлекательна. Она являлась офицером службы безопасности на
корабле, хотя, подумал я, кто знает, кем она была в действительности.
Я подошел к ее каюте и дважды стукнул в дверь.
Входя, я подумал, что приглашение могло быть вызвано случаем с Джи-9
и моей работой полчаса назад. Это означало бы, что она великолепно
справляется со своими обязанностями.
- Привет, - сказал я. - Говорят, ты посылала за мной?
- Швейтцер? Да, посылала. Садись, - и она показала на стул по другую
сторону от роскошного стола.
Я сел:
- Что хотела?
- Ты отремонтировал утром Джи-9?
Я пожал плечами:
- Это вопрос или утверждение?
- Ты не уполномочен заниматься такой аппаратурой.
- Если тебе так хочется, я могу вернуться в пультовую и снова сделать
так, как было.
- Значит, ты все же сумел исправить повреждение?
- Да.
Она вздохнула.
- Ну, ладно, меня это не касается, - сказала она. - Наверное, ты
сегодня спас две жизни, так что я не собираюсь обвинять тебя в превышении
полномочий. Мне надо выяснить кое-что другое.
- Что?
- Это была диверсия?
Вот оно что. Я так и знал.
- Нет, - сказал я, - не диверсия. Несколько коротких замыканий.
- Дурак, - сказала она мне.
- Прости, не понял...
- Ладно, брось, ты все понял. Это была сознательно подстроенная
авария. Ты помешал им, и там было кое-что похитрее, чем парочка коротких
замыканий. Там была бомба. Мы видели, как она взорвалась, наблюдали
вспышку слева по борту часа полтора назад.
- Ну, это ты говоришь, - заметил я, - но не я.
- Что ты затеял? - спросила она. - Мало того, что соврал о бомбе, так
еще что-то темнишь. Чего ты хочешь?
- Ничего, - ответил я.
Я разглядывал ее. Волосы с красноватым оттенком, на лице куча
веснушек. Зеленые глаза, а над ними ровная линия рыжей челки. Я как-то
танцевал с ней однажды на корабельной вечеринке и поэтому знал, что она
довольно высокая.
- Ну?
- У меня порядок, - сказал я. - А у тебя?
- Я жду ответа.
- О чем?
- Это была диверсия?
- Нет, с чего ты взяла.
- Были и другие попытки. И ты знаешь об этом.
- Нет, не знаю.
Она неожиданно покраснела, от чего ее веснушки стали куда заметнее.
Почему бы это?
- Ну, должны были быть. Мы, очевидно, им помешали. Но они были.
- Кто это сделал?
- Мы не знаем.
- Почему?
- Мы ни разу не заметили диверсантов.
- Как это?
- Они достаточно искусны.
Я закурил.
- Ну, плохи твои дела, - заметил я. - Там было несколько коротких
замыканий. Я - инженер-электрик, и потому смог их найти. И это все.
Она вытащила сигарету, и я прикурил ей ее.
- Ладно, - сказала она, - придется поверить тому, что ты захотел мне
сказать.
Я встал.
- ...Между прочим, у меня есть результаты твоей проверки, - сказала
она.
- И как?
- Ничего. Ты чист, как снег и лебяжий пух.
- Рад это слышать.
- Не радуйся, мистер Швейтцер. Я с тобой еще не кончила.
- Попробуй еще разок, - посоветовал я. - Ты ничего больше не найдешь.
...И я был уверен в этом.
Я покинул ее, раздумывая, когда диверсанты примутся за меня.

Каждый год я посылал рождественскую открытку, и она не бывала
подписана. Все, что на ней было - это отпечатанные названия четырех баров
и городов, в которых те находились. На пасху, май, первый день зимы и в
День всех святых я сидел в одном из тех баров и потягивал спиртное с
девяти до полуночи по местному времени. Потом уходил. И так каждый год в
разных барах.
Я всегда платил наличными, не пользуясь кредитной карточкой, которые
сейчас больше всего в ходу. И бары эти были обычными забегаловками,
расположенными где-нибудь на отшибе.
Иногда Дон Вэлш появлялся, подсаживался и заказывал пиво. Мы быстро
заканчивали разговор, а затем прогуливались. Иногда он не появлялся, хотя
никогда не пропускал по две встречи подряд. И во второй раз он всегда
приносил мне немного наличными.
Пару месяцев назад, когда в мир, торопясь, нагрянула зима, я сидел в
"Бездне" в Сан Мигуэле де Алленде в Мексике. Это был прохладный вечер (они
все таковы в тех местах), и воздух был чист, а звезды блестели очень ярко,
когда я поднялся по каменным плитам улиц этого национального памятника.
Через некоторое время я увидел как вошел Дон, одетый в темный пиджак из
искусственной шерсти и желтую спортивную рубашку, открывавшую шею. Он
направился к стойке, заказал что-то, повернулся и стал отыскивать глазами
столы. Я кивнул, когда он усмехнулся и помахал мне. Он двинулся ко мне со
стаканом в руках.
- А я тебя узнал, - сказал он.
- Да, я думаю. Сядешь?
Он выдвинул стул и уселся напротив меня за маленьким столиком.
Пепельница на столе была переполнена. В воздухе стоял запах текстиля, и на
сквозняке перед нами колыхались двухмерные фигуры с плакатов о бое быков,
прикрепленных к стенам.
- А звать вас...
- Фрэнк, - подсказал я. - Не в Новом ли Орлеане было дело?
- Да, на Марди Грас, пару лет назад.
- Верно. А вы...
- Джордж.
- Правильно. Я вспомнил. Мы выпивали. И всю ночь играли в карты.
Чертовски хорошее время.
- ...И вы выудили у меня двести зелененьких.
Я усмехнулся и спросил его:
- А у вас все в порядке?
- Было неплохое дельце. Большие и малые аукционы. Я намерен вести
один из больших.
- Поздравляю. Рад это слышать. Надеюсь, все решено?
- Я тоже.
Так мы чуток побеседовали, пока он приканчивал свое пиво, а потом я
спросил:
- Успели посмотреть город?
- Нет. Но я слышал, что это чудесное местечко.
- Думаю, он вам понравится. Я был когда-то здесь на карнавале.
Публика бодрствовала трое суток подряд. Индейцы спустились с гор и
танцевали в своих костюмах. Они все еще придерживаются старых обычаев, и у
них свой собственный календарь, изобретенный неграмотным аборигеном.
- Неплохо было бы задержаться здесь, но у меня один-два дня. Думаю,
успею только купить пару сувениров для домашних.
- Это верно. Они здесь дешевы, особенно ювелирные изделия.
- Жаль, что у меня мало времени на осмотр исторических
достопримечательностей.
- На вершине горы, что к северо-востоку, есть толтекские развалины,
которые мы могли заметить - там, на вершине их, три креста. Это интересно:
правительство до сих пор отказывается признать их существование. И вид
сверху великолепен.
- Неплохо было бы взглянуть. Сходим?
- Это нетрудно: пойти и взобраться. Доступ туда свободный.
- А пешком далеко?
- Меньше часа. Приканчивайте пиво, и идем.
Я допил пиво, и мы пошли.
Дон быстро запыхался. Сам он жил на уровне моря, а это место было на
шесть с половиной футов выше.
Мы все-таки добрались до вершины и побродили среди кактусов. А потом
присели на огромных камнях.
- Итак, это место вроде бы не существует, - заметил он, - так же, как
и вы.
- Это верно.
- Зато оно и не прослушивается, и сейчас сюда никто не ходит.
- Это потому, что оно заброшено.
- Я тоже надеюсь, что оно так и останется заброшенным.
- Да.
- Спасибо за открытку на Рождество. Работу надо?
- Сам знаешь.
- Ладно. Дам тебе одно дельце.
С этого все и началось.
- Ты слышал о Наветренных и Подветренных островах? - спросил он, -
или о Муртсее?
- Нет. Расскажи.
- Ниже Вест-Индии, в Малых Антильских островах, начинаясь дугой,
ведущей юго-восточнее Пуэрто-Рико и островов Вирджинии к Южной Америке, и
есть те острова. Севернее Гваделупы, которая представляет собой внешнюю
точку подземной цепи, простирающейся на сотни миль. Это океанические
острова, сложенные из вулканических пород. Каждый из них - вулкан,
потухший или нет.
- Итак?
- Гавайские острова возникли подобным же образом, но Суртсей все же
был феноменом ХХ века: вулканическим островом, который вырос за очень
короткое время несколько западнее островов Вестманна, ближе к Исландии.
Это было в 1963 году. Капелинхоз в Азорских островах был похож на него.
- Итак? - я уже догадывался, когда произносил это. Я уже знал о
проекте "Румоко" - по имени бога вулканов и землетрясений маори. Раньше, в
ХХ веке был неудачный проект "Мохоул" - там речь шла об использовании
глубоких ходов, пробитых газами, которые уходили вглубь Земли; туда должны
были закладываться атомные заряды.
- "Румоко", - сказал он. - Ты слышал?..
- Кое-что. В основном то, что было в разделе науки "Таймс".
- И достаточно. Так вот, привлекли и нас.
- Зачем?
- Кто-то занялся диверсиями. Меня наняли выяснить: кто, как, почему и
просили прекратить это. Но пока что мне здорово не везло. Я потерял двоих
сотрудников при странных обстоятельствах. Затем я получил твою
рождественскую открытку...
Я повернулся к нему. Зеленые глаза его, казалось, светились во мраке.
Он был дюйма на четыре короче меня и фунтов на сорок легче, но все же
достаточно высок. И сейчас, выпрямившись и застыв в полувоенной позе, он
выглядел куда больше и крепче, что представлял собой тот малый, что пыхтел
рядом со мной, взбираясь наверх.
- Ты хочешь, чтобы я влез в это дело?
- Да.
- А что мне это даст?
- Пятьдесят, а может и и сто пятьдесят - в зависимости от результатов
- тысяч.
Я закурил.
- Что я должен сделать? - спросил я наконец.
- Отправиться в качестве члена экипажа "Аквины" - а еще лучше в
качестве какого-нибудь техника. Справишься?
- Да.
- Ну, давай. Затем нужно отыскать, кто там гадит. Затем сообщить
мне... или навести порядок и затем сообщить мне.
Я усмехнулся.
- Работа, похоже, большая. А кто твой клиент?
- Сенатор США, - сказал он, - который останется безымянным.
- Это как раз то, что я предполагал.
- Займешься этим?
- Да. Мне нужны деньги.
- Это будет опасно.
- Все на свете - опасно.
Мы осмотрели достопримечательности, усеянные пачками сигарет и другим
добром, использованным для жертвоприношений.
- Добро, - сказал он. - Когда приступишь?
- До конца месяца.
- Ладно. Когда ждать сообщения?
Я пожал плечами:
- Когда мне будет что сообщить.
- Нет. Это не срок. 15 сентября - вот дата окончания операции.
- Если все произойдет без сучка без задоринки...
- Пятьдесят кусков.
- А если это будет посложнее, я могу рассчитывать на тройное?
- Как я сказал.
- Хорошо. До 15 сентября.
- Сообщений не ждать.
- Если только понадобится помощь или же стрясется что-то важное, - я
протянул руку. - Выбрал ты себе работенку, Дон.
Он сидел с опущенной головой, наклонясь к крестам.
- Сделай это, - сказал он наконец. - Очень прошу тебя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24