Через Шнайдера «Сиси» вышла на Рёсслера.
По свидетельству Радо, Рёсслер от личной встречи с ним отказался, но выразил готовность снабжать советскую разведку информацией. И слово свое сдержал. В Москве Рёсслер был известен под кличкой «Люци».
Глава ЦРУ Аллен Даллес, который так часто и с таким неподдельным уважением вспоминает о Рёсслере, свидетельствует: «Советские люди использовали фантастический источник информации, находящийся в Швейцарии, по имени Рудольф Рёсслер, который имел псевдоним „Люци“. С помощью источников, которые до сих пор не удалось раскрыть, Рёсслеру удавалось получить в Швейцарии сведения, которыми располагало высшее немецкое командование в Берлине, с непрерывной регулярностью, часто менее чем через 24 часа после того, как принимались решения по вопросам Восточного фронта».
В период решающих битв 1943 г. шифровки со сведениями, полученными от «Люци», будут поступать в Москву почти ежедневно. В них будут содержаться данные изменений, внесенных в оперативные планы вермахта, подробные сведенья о дислокации отдельных частей, ожидаемых пополнениях, существующих резервах, включая даже сверхсекретные сведения о потерях германской армии.
Свидетельствует один из главных помощников Шандора Радо — радист Аллан Фут: «Информация Рёсслера, по крайней мере та, что проходила через мой передатчик, имела кодовую группу цифр, которая означала: „Расшифровать немедленно!“ „Люци“ каждый день снабжал Москву последними сведениями о потерях немецких сил на Востоке. Такая информация могла исходить только от Верховного командования вермахта, ни одно другое учреждение в Германии ею не располагало, а „Люци“ передавал ее ежедневно…»
Москва неоднократно будет выражать благодарность «Люци» за вовремя полученную точную информацию, будет щедро платить ему, будет задавать конкретные вопросы, в уверенности, что на них будут получены быстрые и точные ответы:
«7 декабря 1942 — Доре
Какие войсковые части перебрасываются сейчас с Запада и из Норвегии на Восточный фронт и какие с Восточного фронта на Запад и на Балканы? Назовите номера частей.
Каковы планы у ОКВ на Восточном фронте в связи с наступлением Красной армии? Будут ли вестись только оборонительные бои или же ОКВ предусматривает контрудары на каком-нибудь участке Восточного фронта? Если это так — где, когда и какими силами?
Важная задача! Директор».
Все это будет позже, но и сегодня, в феврале 1941 г., задолго до того дня, как Рёсслер начнет работать на Москву и получит кличку «Люци», Москва, фактически, черпает сведения из того же фантастического источника.
Уникальная информация из гитлеровского штаба Верховного главнокомандования и Генерального штаба Сухопутных войск усилиями заговорщиков «Черной Капеллы» поступает к Рудольфу Рёсслеру, от него в швейцарскую разведку и дальше, через «Луизу» (Бернгарда фон Бальдега) к Шандору Радо и… в Москву.
Вот оно это сообщение, полученное сегодня прямым путем от заговорщиков «Черной Капеллы»: «…выступление Германии начнется в конце мая…»
До «внезапного» нападения остается 119 дней. 22 февраля 1941. Москва
«Мы знали, что придется отступать!»
Советская разведка, как и вся Красная армия, готовится к приближающейся войне. Начальник разведуправления генерал-лейтенант Голиков дал указание провести специальные «Сборы высшего командного состава военных округов и армий». Сборы проходили в течение месяца в Москве и закончились сегодня, 22 февраля 1941 г.
Целью этих необычных сборов была подготовка разведки приграничных округов к переходу на военное положение. Руководство сборами осуществлял начальник приграничной разведки, профессионал высокого класса, полковник Илья Виноградов. По результатам сборов полковник Виноградов представил руководству Генштаба подробный «План мероприятий по развертыванию разведки округов и армий в военное время». Кроме различных мероприятий по увеличению штатов разведки и обеспечению разведывательных отделов округов новой техникой, план включал еще два чрезвычайно важных пункта, касающихся возможности «вынужденного отступления»:
1. Создание в приграничных военных округах тайных баз с запасом оружия, боеприпасов и военного имущества иностранного образца.
2. Организация резервных агентурных сетей на своей территории на глубину 100—150 километров на случай вынужденного отступления.
По окончании сборов генерал-лейтенант Голиков направил всем начальникам разведывательных отделов приграничных округов и отдельных армий специальную директиву «О приведении разведывательных отделов и их подразделений в мобилизационную готовность к маю 1941 г.».
Директива Голикова прямо свидетельствует о том, что уже в феврале 1941 г. руководство страны принимало в расчет не только «внезапное» нападение Германии на Советский Союз весной 1941 г., но и «вынужденное отступление» Красной армии и потерю территорий на глубину в 100—150 километров.
О том же свидетельствуют слова Вячеслава Молотова: «Мы знали… что придется отступать. Весь вопрос был в том, докуда придется отступать — до Смоленска или до Москвы».
Знали, что придется отступать! Недаром строили за Уралом «предприятия-дублеры». Но отступать пришлось не до Смоленска, а до самой Москвы…
До «внезапного» нападения остается 116 дней. 25 февраля 1941. Москва
Шаги навстречу будущему союзу
Посол Великобритании в Москве сэр Стаффорд Криппс, следуя указаниям Уинстона Черчилля, продолжает попытки улучшения взаимоотношений с Россией. С этой целью Криппс сегодня прибыл на прием к заместителю наркома иностранных дел Андрею Вышинскому.
Знаменитый сталинский прокурор, бессменный обвинитель и разоблачитель «врагов народа», Вышинский был назначен Сталиным заместителем Молотова в 1940 г. Тиран ценил Вышинского — хитрый и беспринципный юрист умел придать законную форму самому противозаконному делу. И, если принять во внимание отвращение, которое испытывали к Вышинскому сотрудники наркомата иностранных дел, называвшие его «Ягуаром Ягуаровичем», и ненависть, которую питал к нему Молотов, станет вполне понятным, что Вышинский был очень по душе Сталину в роли заместителя наркома. Близость «Ягуаровича» к вождю была известна в Москве и, естественно, не составляла секрета для иностранных дипломатов.
За последние два дня это была уже вторая встреча Криппса с доверенным лицом Сталина. Официальным поводом для первой встречи была абсолютно банальная, можно даже сказать, личная, просьба Криппса. Дело в том, заявил Криппс Вышинскому, что министр иностранных дел Великобритании мистер Антони Иден, находящийся в настоящее время в Египте, предполагает на днях прибыть в Турцию. Ему, Криппсу, предписано встретиться с Иденом в Истамбуле — на этой неделе, в пятницу, 28 февраля — и он просит Вышинского посодействовать ему в получении специального самолета для полета в Турцию. Вышинский, сама любезность, выражает готовность помочь Криппсу, и они продолжают беседовать о предстоящем полете в Турцию и о погоде, которая, естественно, может быть и «летной», и «нелетной». И тут, как всегда неожиданно, Криппс переходит на совершенно другую тему и сообщает Вышинскому истинную цель своего визита.
Криппс пре длагает организовать встречу между господином Иденом и господином Сталиным.
Личная встреча между министром иностранных дел Великобритании — страны, находящейся в состоянии войны с Германией, и главой СССР, поддерживающего с той же Германией дружественные отношения?
Для такой встречи, говорит Криппс, Иден может прибыть в Москву.
Запись Андрея Вышинского: «…Криппс заявил, что по своей личной инициативе, он желал бы узнать мнение т. Сталина о желательности и возможности встречи г-на Идена с т. Сталиным с тем, чтобы при встрече с г-ном Иденом он [Криппс] смог бы выдвинуть предложение г-ну Идену посетить Москву и встретиться с т. Сталиным для обсуждения вопросов англо-советских отношений…
В конце беседы Криппс вновь подчеркнул, что вне зависимости от существующих обстоятельств он стремится к улучшению англо-советских отношений и именно этим объясняется его предложение о встрече г-на Идена с т. Сталиным».
Вышинский не мог ничего ответить Криппсу — организация встречи Идена со Сталиным была вне его компетенции. Но он обещал выяснить возможность такой встречи и дать ответ на следующий день.
Сегодня, в 6 часов вечера, Стаффорд Криппс снова прибыл в наркоминдел.
Запись Вышинского: «..я сообщил К, что вчера я имел возможность доложить правительству о поставленном им по личной инициативе вопросе о возможности приезда в Москву Идена и встрече его с т. Сталиным… Советское правительство считает, что сейчас еще не настало время для решения больших вопросов путем встречи с руководителями СССР, тем более, что такая встреча политически не подготовлена.
К. поблагодарил за столь быстрый ответ и после некоторого размышления добавил, что слова «сейчас еще не настало время» дают ему основание думать, что такое время может в будущем наступить. Так ли он меня понял ?
На это я ответил, что изложенный мною ответ достаточно ясен, и что, вообще говоря, наступление такого времени когда-либо в будущем не исключено, но в будущее заглядывать трудно.
К. повторил: «Да, действительно, трудно…»
Оба знали, что это грозное Будущее уже не за горами. И оба знали, что в этом Будущем им предстоит быть Союзниками.
Буквально через семь-восемь дней после «внезапного» нападения Германии в Москву прибудет военно-экономическая миссия Великобритании, и будут начаты переговоры об организации взаимопомощи. В то военное время переезд из Лондона в Москву был опасным и длительным путешествием. По свидетельству советского посла Ивана Майского, для того, чтобы попасть из Лондона в Москву, ему пришлось ехать поездом в Шотландию на британскую военно-морскую базу Инвергордон, а оттуда плыть на военном эсминце на Оркнейские острова — на базу Скапа-Флоу. Затем еще четыре дня плыть по бурному морю на быстроходном английском крейсере «Кент» в Мурманск, а уже из Мурманска, поездом, в Москву. Весь этот путь занимал, примерно, 7—8 суток.
Отсюда следует, что для того, чтобы добраться в Москву в конце первой недели войны, члены Британской военно-экономической миссии должны были выехать из Лондона хотя быв день «внезапного» нападения Германии на Россию или… накануне нападения???
Не менее сложным являлся маршрут и Советской миссии, во главе с генералом Голиковым, прибывшей в Лондон уже 8 июля 1941 г.
А 12 июля 1941 г., меньше чем через месяц после «внезапного» нападения Германии, британский посол Стаффорд Криппс и нарком иностранных дел Вячеслав Молотов подписали в Москве «Акт о военной взаимопомощи»: «Оба правительства взаимно обязуются оказывать друг другу помощь и поддержку всякого рода в настоящей войне против гитлеровской Германии. Они далее обязуются, что в продолжении этой войны не будут ни вести переговоров, ни заключать перемирие или мирный договор, кроме как с обоюдного согласия».
Советский Союз и Великобритания стали Союзниками.
До начала операции «Барбаросса» остается 113 дней. 28 февраля 1941. Берлин
Против России — три группы армий
Из Берлина получено очередное агентурное донесение «Альты», содержащее уже более подробные сведения, касающиеся готовящегося нападения Германии. В частности, в донесении содержится информация о том, что для нападения на Россию гитлеровцы организовали три группы армий, указываются направления предполагаемых главных ударов каждой из групп и даже фамилии маршалов, назначенных командующими.
ИЗ ДОНЕСЕНИЯ РЕЗИДЕНТА
БЕРЛИНСКОЙ НЕЛЕГАЛЬНОЙ РЕЗИДЕНТУРЫ
28 февраля 1941
…посвященные военные круги по-прежнему стоят на той точке зрения, что совершенно определенно война с Россией начнется уже
в этом году. Подготовительные мероприятия для этого уже должны быть далеко продвинуты вперед…
Сформированы три группы армий, а именно: под командованием маршалов Бока, Рундштедта и фон Лееба.
Группа армий «Кенигсберг» должна наступать в направлении ПЕТЕРБУРГ, группа армий «Варшава» — в направлении МОСКВА, а группа армий «Позен» — в направлении КИЕВ.
Предполагаемая дата начала действий, якобы, 20мая… Информация о России принадлежит человеку из окружения Геринга. В целом она имеет чисто военный характер и подтверждается военными, с которыми разговаривал «Ариец» …
В донесении «Альта» называет «неверную» дату нападения Германии на Россию — 20 мая 1941 г.! Что это? Дезинформация? Нет, на 28 февраля 1941 г. это абсолютно верная дата. Эта дата пока еще фигурирует во всех документах гитлеровского командования.
И только через три месяца, 31 мая 1941 г., Гитлеру, в связи с изменившейся ситуацией на Балканах, придется отодвинуть срок нападения с первоначально назначенной даты в мае 1941 г. на новую дату — 22 июня 1941 г.!
Донесение «Альты» основано на документе, выпущенном Главным командованием Сухопутных войск около месяца назад — 31 января 1941 г. — и представляющим следующий шаг в планировании операции «Барбаросса»:
ИЗ ДИРЕКТИВЫ ПО СТРАТЕГИЧЕСКОМУ СОСРЕДОТОЧЕНИЮ И РАЗВЕРТЫВАНИЮ ВОЙСК (ОПЕРАЦИЯ «Барбаросса») Ставка Главного командования 31 января 1941 г.
Напечатано 20 экз. Сухопутных войск Совершенно секретно
Оперативный отдел Только для командования
№ 050/41
В случае если Россия изменит свое нынешнее отношение к Германии, следует в качестве меры предосторожности осуществить широкие подготовительные мероприятия, которые позволили бы нанести поражение Советской России в быстротечной кампании еще до того, как будет закончена война против Англии.
Операции должны быть проведены таким образом, чтобы посредством глубокого вклинения танковых войск была уничтожена вся масса русских войск, находящихся в Западной России. При этом необходимо предотвратить возможность отступления боеспособных русских войск в обширные внутренние районы страны…
Директива № 050/41 подготовлена в Цоссене и, в отличие от «Директивы № 21», напечатанной в 9 экземплярах, напечатана в 20 экземплярах и спущена в войска. Теперь план нападения на Россию, несмотря на его секретность, известен уже очень многим!
Глава четвертая. ФАЛЬШИВКИ A PRIORI
Война — это путь обмана.
Поэтому, если ты и можешь что-нибудь, показывай противнику, будто не можешь; если ты и пользуешься чем-нибудь, показывай ему, будто ты этим не пользуешься; хотя бы ты и был близко, показывай, будто ты далеко; хотя бы ты и был далеко, показывай, будто ты близко; заманивай его выгодой; приведи его в расстройство и бери его; если у него всего полно, будь наготове; если он силен, уклоняйся от него; вызвав в нем гнев, приведи его в состояние расстройства; приняв смиренный вид, вызови в нем самомнение; если его силы свежи, утоми его, если дружны, разъедини; нападай на него, когда он не готов; выступай, когда он не ожидает.
Древнекитайский военный теоретик и полководец Сунь-Цзы. Трактат о военном искусстве
До начала операции «Барбаросса» остается уже 112 дней. 1 марта 1941. Болгария
Германские войска вошли в Болгарию
Земля еще покрыта снегом, а по календарю уже весна: И первый день этой весны 1941 г. ознаменовался еще одним предвестником приближающихся трагических событий. Германские войска вошли в Болгарию.
В ноябре 1940 г., в тот день, когда Молотов покидал Берлин, убежденный в том, что «фюрер держит камень за пазухой», Гитлер, еще не подписав «Директиву № 21», начал активную дипломатическую игру по созданию коалиции стран — участниц будущей войны. В течение нескольких дней, с 15 по 22 ноября 1940 г., он провел ряд встреч с главами и полномочными представителями этих стран — генералом Хороси Осима, царем Борисом III, графом Галеаццо Чиано, кондукатором Ионом Антонеску и даже с представителем строптивого каудильо Испании Франсиско Франко — Серрано Суньером.
Самой многообещающей была встреча с «Красной собакой» Антонеску, выразившим свое неподдельное восхищение фюрером Великой Германии и согласившимся оказать полную поддержку его планам. В отличие от Антонеску, болгарский царь Борис III изворачивался.
Прибыв 17 ноября 1940 г. по приглашению Гитлера в «Бергхоф», Борис, в принципе, не возражал против присоединения к Трехстороннему пакту, но, в то же время, просил фюрера отсрочить этот шаг, ссылаясь на сложности «внешнеполитического характера».
Гитлер не собирался отказываться от Болгарии — эта балканская страна, так же как и Румыния, была необходима ему в первую очередь для обеспечения безопасности румынских нефтяных скважин Плоешти.
Сталин, со своей стороны, прилагал максимальные усилия для того, чтобы помешать Германии включить Болгарию в пакт и использовать ее в войне против России. Он предложил Борису целый набор «соблазнительных» возможностей для сотрудничества — «гарантии безопасности», «договор о взаимопомощи», поддержку территориальных претензий и, наконец, реальную помощь — валютой, хлебом, вооружением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
По свидетельству Радо, Рёсслер от личной встречи с ним отказался, но выразил готовность снабжать советскую разведку информацией. И слово свое сдержал. В Москве Рёсслер был известен под кличкой «Люци».
Глава ЦРУ Аллен Даллес, который так часто и с таким неподдельным уважением вспоминает о Рёсслере, свидетельствует: «Советские люди использовали фантастический источник информации, находящийся в Швейцарии, по имени Рудольф Рёсслер, который имел псевдоним „Люци“. С помощью источников, которые до сих пор не удалось раскрыть, Рёсслеру удавалось получить в Швейцарии сведения, которыми располагало высшее немецкое командование в Берлине, с непрерывной регулярностью, часто менее чем через 24 часа после того, как принимались решения по вопросам Восточного фронта».
В период решающих битв 1943 г. шифровки со сведениями, полученными от «Люци», будут поступать в Москву почти ежедневно. В них будут содержаться данные изменений, внесенных в оперативные планы вермахта, подробные сведенья о дислокации отдельных частей, ожидаемых пополнениях, существующих резервах, включая даже сверхсекретные сведения о потерях германской армии.
Свидетельствует один из главных помощников Шандора Радо — радист Аллан Фут: «Информация Рёсслера, по крайней мере та, что проходила через мой передатчик, имела кодовую группу цифр, которая означала: „Расшифровать немедленно!“ „Люци“ каждый день снабжал Москву последними сведениями о потерях немецких сил на Востоке. Такая информация могла исходить только от Верховного командования вермахта, ни одно другое учреждение в Германии ею не располагало, а „Люци“ передавал ее ежедневно…»
Москва неоднократно будет выражать благодарность «Люци» за вовремя полученную точную информацию, будет щедро платить ему, будет задавать конкретные вопросы, в уверенности, что на них будут получены быстрые и точные ответы:
«7 декабря 1942 — Доре
Какие войсковые части перебрасываются сейчас с Запада и из Норвегии на Восточный фронт и какие с Восточного фронта на Запад и на Балканы? Назовите номера частей.
Каковы планы у ОКВ на Восточном фронте в связи с наступлением Красной армии? Будут ли вестись только оборонительные бои или же ОКВ предусматривает контрудары на каком-нибудь участке Восточного фронта? Если это так — где, когда и какими силами?
Важная задача! Директор».
Все это будет позже, но и сегодня, в феврале 1941 г., задолго до того дня, как Рёсслер начнет работать на Москву и получит кличку «Люци», Москва, фактически, черпает сведения из того же фантастического источника.
Уникальная информация из гитлеровского штаба Верховного главнокомандования и Генерального штаба Сухопутных войск усилиями заговорщиков «Черной Капеллы» поступает к Рудольфу Рёсслеру, от него в швейцарскую разведку и дальше, через «Луизу» (Бернгарда фон Бальдега) к Шандору Радо и… в Москву.
Вот оно это сообщение, полученное сегодня прямым путем от заговорщиков «Черной Капеллы»: «…выступление Германии начнется в конце мая…»
До «внезапного» нападения остается 119 дней. 22 февраля 1941. Москва
«Мы знали, что придется отступать!»
Советская разведка, как и вся Красная армия, готовится к приближающейся войне. Начальник разведуправления генерал-лейтенант Голиков дал указание провести специальные «Сборы высшего командного состава военных округов и армий». Сборы проходили в течение месяца в Москве и закончились сегодня, 22 февраля 1941 г.
Целью этих необычных сборов была подготовка разведки приграничных округов к переходу на военное положение. Руководство сборами осуществлял начальник приграничной разведки, профессионал высокого класса, полковник Илья Виноградов. По результатам сборов полковник Виноградов представил руководству Генштаба подробный «План мероприятий по развертыванию разведки округов и армий в военное время». Кроме различных мероприятий по увеличению штатов разведки и обеспечению разведывательных отделов округов новой техникой, план включал еще два чрезвычайно важных пункта, касающихся возможности «вынужденного отступления»:
1. Создание в приграничных военных округах тайных баз с запасом оружия, боеприпасов и военного имущества иностранного образца.
2. Организация резервных агентурных сетей на своей территории на глубину 100—150 километров на случай вынужденного отступления.
По окончании сборов генерал-лейтенант Голиков направил всем начальникам разведывательных отделов приграничных округов и отдельных армий специальную директиву «О приведении разведывательных отделов и их подразделений в мобилизационную готовность к маю 1941 г.».
Директива Голикова прямо свидетельствует о том, что уже в феврале 1941 г. руководство страны принимало в расчет не только «внезапное» нападение Германии на Советский Союз весной 1941 г., но и «вынужденное отступление» Красной армии и потерю территорий на глубину в 100—150 километров.
О том же свидетельствуют слова Вячеслава Молотова: «Мы знали… что придется отступать. Весь вопрос был в том, докуда придется отступать — до Смоленска или до Москвы».
Знали, что придется отступать! Недаром строили за Уралом «предприятия-дублеры». Но отступать пришлось не до Смоленска, а до самой Москвы…
До «внезапного» нападения остается 116 дней. 25 февраля 1941. Москва
Шаги навстречу будущему союзу
Посол Великобритании в Москве сэр Стаффорд Криппс, следуя указаниям Уинстона Черчилля, продолжает попытки улучшения взаимоотношений с Россией. С этой целью Криппс сегодня прибыл на прием к заместителю наркома иностранных дел Андрею Вышинскому.
Знаменитый сталинский прокурор, бессменный обвинитель и разоблачитель «врагов народа», Вышинский был назначен Сталиным заместителем Молотова в 1940 г. Тиран ценил Вышинского — хитрый и беспринципный юрист умел придать законную форму самому противозаконному делу. И, если принять во внимание отвращение, которое испытывали к Вышинскому сотрудники наркомата иностранных дел, называвшие его «Ягуаром Ягуаровичем», и ненависть, которую питал к нему Молотов, станет вполне понятным, что Вышинский был очень по душе Сталину в роли заместителя наркома. Близость «Ягуаровича» к вождю была известна в Москве и, естественно, не составляла секрета для иностранных дипломатов.
За последние два дня это была уже вторая встреча Криппса с доверенным лицом Сталина. Официальным поводом для первой встречи была абсолютно банальная, можно даже сказать, личная, просьба Криппса. Дело в том, заявил Криппс Вышинскому, что министр иностранных дел Великобритании мистер Антони Иден, находящийся в настоящее время в Египте, предполагает на днях прибыть в Турцию. Ему, Криппсу, предписано встретиться с Иденом в Истамбуле — на этой неделе, в пятницу, 28 февраля — и он просит Вышинского посодействовать ему в получении специального самолета для полета в Турцию. Вышинский, сама любезность, выражает готовность помочь Криппсу, и они продолжают беседовать о предстоящем полете в Турцию и о погоде, которая, естественно, может быть и «летной», и «нелетной». И тут, как всегда неожиданно, Криппс переходит на совершенно другую тему и сообщает Вышинскому истинную цель своего визита.
Криппс пре длагает организовать встречу между господином Иденом и господином Сталиным.
Личная встреча между министром иностранных дел Великобритании — страны, находящейся в состоянии войны с Германией, и главой СССР, поддерживающего с той же Германией дружественные отношения?
Для такой встречи, говорит Криппс, Иден может прибыть в Москву.
Запись Андрея Вышинского: «…Криппс заявил, что по своей личной инициативе, он желал бы узнать мнение т. Сталина о желательности и возможности встречи г-на Идена с т. Сталиным с тем, чтобы при встрече с г-ном Иденом он [Криппс] смог бы выдвинуть предложение г-ну Идену посетить Москву и встретиться с т. Сталиным для обсуждения вопросов англо-советских отношений…
В конце беседы Криппс вновь подчеркнул, что вне зависимости от существующих обстоятельств он стремится к улучшению англо-советских отношений и именно этим объясняется его предложение о встрече г-на Идена с т. Сталиным».
Вышинский не мог ничего ответить Криппсу — организация встречи Идена со Сталиным была вне его компетенции. Но он обещал выяснить возможность такой встречи и дать ответ на следующий день.
Сегодня, в 6 часов вечера, Стаффорд Криппс снова прибыл в наркоминдел.
Запись Вышинского: «..я сообщил К, что вчера я имел возможность доложить правительству о поставленном им по личной инициативе вопросе о возможности приезда в Москву Идена и встрече его с т. Сталиным… Советское правительство считает, что сейчас еще не настало время для решения больших вопросов путем встречи с руководителями СССР, тем более, что такая встреча политически не подготовлена.
К. поблагодарил за столь быстрый ответ и после некоторого размышления добавил, что слова «сейчас еще не настало время» дают ему основание думать, что такое время может в будущем наступить. Так ли он меня понял ?
На это я ответил, что изложенный мною ответ достаточно ясен, и что, вообще говоря, наступление такого времени когда-либо в будущем не исключено, но в будущее заглядывать трудно.
К. повторил: «Да, действительно, трудно…»
Оба знали, что это грозное Будущее уже не за горами. И оба знали, что в этом Будущем им предстоит быть Союзниками.
Буквально через семь-восемь дней после «внезапного» нападения Германии в Москву прибудет военно-экономическая миссия Великобритании, и будут начаты переговоры об организации взаимопомощи. В то военное время переезд из Лондона в Москву был опасным и длительным путешествием. По свидетельству советского посла Ивана Майского, для того, чтобы попасть из Лондона в Москву, ему пришлось ехать поездом в Шотландию на британскую военно-морскую базу Инвергордон, а оттуда плыть на военном эсминце на Оркнейские острова — на базу Скапа-Флоу. Затем еще четыре дня плыть по бурному морю на быстроходном английском крейсере «Кент» в Мурманск, а уже из Мурманска, поездом, в Москву. Весь этот путь занимал, примерно, 7—8 суток.
Отсюда следует, что для того, чтобы добраться в Москву в конце первой недели войны, члены Британской военно-экономической миссии должны были выехать из Лондона хотя быв день «внезапного» нападения Германии на Россию или… накануне нападения???
Не менее сложным являлся маршрут и Советской миссии, во главе с генералом Голиковым, прибывшей в Лондон уже 8 июля 1941 г.
А 12 июля 1941 г., меньше чем через месяц после «внезапного» нападения Германии, британский посол Стаффорд Криппс и нарком иностранных дел Вячеслав Молотов подписали в Москве «Акт о военной взаимопомощи»: «Оба правительства взаимно обязуются оказывать друг другу помощь и поддержку всякого рода в настоящей войне против гитлеровской Германии. Они далее обязуются, что в продолжении этой войны не будут ни вести переговоров, ни заключать перемирие или мирный договор, кроме как с обоюдного согласия».
Советский Союз и Великобритания стали Союзниками.
До начала операции «Барбаросса» остается 113 дней. 28 февраля 1941. Берлин
Против России — три группы армий
Из Берлина получено очередное агентурное донесение «Альты», содержащее уже более подробные сведения, касающиеся готовящегося нападения Германии. В частности, в донесении содержится информация о том, что для нападения на Россию гитлеровцы организовали три группы армий, указываются направления предполагаемых главных ударов каждой из групп и даже фамилии маршалов, назначенных командующими.
ИЗ ДОНЕСЕНИЯ РЕЗИДЕНТА
БЕРЛИНСКОЙ НЕЛЕГАЛЬНОЙ РЕЗИДЕНТУРЫ
28 февраля 1941
…посвященные военные круги по-прежнему стоят на той точке зрения, что совершенно определенно война с Россией начнется уже
в этом году. Подготовительные мероприятия для этого уже должны быть далеко продвинуты вперед…
Сформированы три группы армий, а именно: под командованием маршалов Бока, Рундштедта и фон Лееба.
Группа армий «Кенигсберг» должна наступать в направлении ПЕТЕРБУРГ, группа армий «Варшава» — в направлении МОСКВА, а группа армий «Позен» — в направлении КИЕВ.
Предполагаемая дата начала действий, якобы, 20мая… Информация о России принадлежит человеку из окружения Геринга. В целом она имеет чисто военный характер и подтверждается военными, с которыми разговаривал «Ариец» …
В донесении «Альта» называет «неверную» дату нападения Германии на Россию — 20 мая 1941 г.! Что это? Дезинформация? Нет, на 28 февраля 1941 г. это абсолютно верная дата. Эта дата пока еще фигурирует во всех документах гитлеровского командования.
И только через три месяца, 31 мая 1941 г., Гитлеру, в связи с изменившейся ситуацией на Балканах, придется отодвинуть срок нападения с первоначально назначенной даты в мае 1941 г. на новую дату — 22 июня 1941 г.!
Донесение «Альты» основано на документе, выпущенном Главным командованием Сухопутных войск около месяца назад — 31 января 1941 г. — и представляющим следующий шаг в планировании операции «Барбаросса»:
ИЗ ДИРЕКТИВЫ ПО СТРАТЕГИЧЕСКОМУ СОСРЕДОТОЧЕНИЮ И РАЗВЕРТЫВАНИЮ ВОЙСК (ОПЕРАЦИЯ «Барбаросса») Ставка Главного командования 31 января 1941 г.
Напечатано 20 экз. Сухопутных войск Совершенно секретно
Оперативный отдел Только для командования
№ 050/41
В случае если Россия изменит свое нынешнее отношение к Германии, следует в качестве меры предосторожности осуществить широкие подготовительные мероприятия, которые позволили бы нанести поражение Советской России в быстротечной кампании еще до того, как будет закончена война против Англии.
Операции должны быть проведены таким образом, чтобы посредством глубокого вклинения танковых войск была уничтожена вся масса русских войск, находящихся в Западной России. При этом необходимо предотвратить возможность отступления боеспособных русских войск в обширные внутренние районы страны…
Директива № 050/41 подготовлена в Цоссене и, в отличие от «Директивы № 21», напечатанной в 9 экземплярах, напечатана в 20 экземплярах и спущена в войска. Теперь план нападения на Россию, несмотря на его секретность, известен уже очень многим!
Глава четвертая. ФАЛЬШИВКИ A PRIORI
Война — это путь обмана.
Поэтому, если ты и можешь что-нибудь, показывай противнику, будто не можешь; если ты и пользуешься чем-нибудь, показывай ему, будто ты этим не пользуешься; хотя бы ты и был близко, показывай, будто ты далеко; хотя бы ты и был далеко, показывай, будто ты близко; заманивай его выгодой; приведи его в расстройство и бери его; если у него всего полно, будь наготове; если он силен, уклоняйся от него; вызвав в нем гнев, приведи его в состояние расстройства; приняв смиренный вид, вызови в нем самомнение; если его силы свежи, утоми его, если дружны, разъедини; нападай на него, когда он не готов; выступай, когда он не ожидает.
Древнекитайский военный теоретик и полководец Сунь-Цзы. Трактат о военном искусстве
До начала операции «Барбаросса» остается уже 112 дней. 1 марта 1941. Болгария
Германские войска вошли в Болгарию
Земля еще покрыта снегом, а по календарю уже весна: И первый день этой весны 1941 г. ознаменовался еще одним предвестником приближающихся трагических событий. Германские войска вошли в Болгарию.
В ноябре 1940 г., в тот день, когда Молотов покидал Берлин, убежденный в том, что «фюрер держит камень за пазухой», Гитлер, еще не подписав «Директиву № 21», начал активную дипломатическую игру по созданию коалиции стран — участниц будущей войны. В течение нескольких дней, с 15 по 22 ноября 1940 г., он провел ряд встреч с главами и полномочными представителями этих стран — генералом Хороси Осима, царем Борисом III, графом Галеаццо Чиано, кондукатором Ионом Антонеску и даже с представителем строптивого каудильо Испании Франсиско Франко — Серрано Суньером.
Самой многообещающей была встреча с «Красной собакой» Антонеску, выразившим свое неподдельное восхищение фюрером Великой Германии и согласившимся оказать полную поддержку его планам. В отличие от Антонеску, болгарский царь Борис III изворачивался.
Прибыв 17 ноября 1940 г. по приглашению Гитлера в «Бергхоф», Борис, в принципе, не возражал против присоединения к Трехстороннему пакту, но, в то же время, просил фюрера отсрочить этот шаг, ссылаясь на сложности «внешнеполитического характера».
Гитлер не собирался отказываться от Болгарии — эта балканская страна, так же как и Румыния, была необходима ему в первую очередь для обеспечения безопасности румынских нефтяных скважин Плоешти.
Сталин, со своей стороны, прилагал максимальные усилия для того, чтобы помешать Германии включить Болгарию в пакт и использовать ее в войне против России. Он предложил Борису целый набор «соблазнительных» возможностей для сотрудничества — «гарантии безопасности», «договор о взаимопомощи», поддержку территориальных претензий и, наконец, реальную помощь — валютой, хлебом, вооружением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82