Найдя положенные койки, дежурный растолкал спящих.Рядовые, увидев офицеров, вскочили и вытянулись по струнке.– Вольно, вольно, бойцы…Дежурный внимательно посмотрел на перепуганных солдат, затем перевел взгляд умных глаз на Казарина.– Ну чего, я пошел?Лешка кивнул и, сняв фуражку, приказал солдатам:– Садитесь.Оба парня опустились на нижнюю койку и сонными глазами уставились на Казарина. Он присел на подоконник.– Значит, так, орлы. Я буду вам задавать вопросы, а ваше дело вспоминать и отвечать ясно и прямо. Договорились?– Так точно, товарищ старший лейтенант. Лешка пригладил взъерошенный чуб.– Вы дежурили с десятого на одиннадцатое. Так?– Так…– Что-нибудь было необычного в ту ночь?Оба курсанта насторожились, но отрицательно замотали головами.– Ну же, братцы, напрягитесь.– Да нет… Ничего такого…– Точно? Ну же!Парни только сопели и молчали. Лешка вздохнул:– Ладно, мужики, ложитесь спать.Взяв фуражку, он поднялся и медленно направился к выходу. Курсанты переглянулись, и один из них шепотом окликнул Казарина:– Товарищ старший лейтенант, а вы смеяться не будете? Лешка тут же вернулся назад.– Слово офицера.– Ну, тогда, дело было так… Сидели мы, значит, на точке – рядом с зубцами. Ну и от нечего делать развлекали друг друга байками всякими, страшилками. А Саня возьми и вспомни ту самую легенду о монахе, которого Малюта Скуратов замуровал и который все бродит и не может успокоиться. В общем, довели друг друга… Ну а тут, как водится, шорохи какие-то донеслись и скрип двери железной… Глядим, а на стене Первого корпуса тень в капюшоне. Да так ясно – прямо как живая. Одно-то мгновение и видели. Но страху натерпелись. Жуть, одним словом. Ну, мы с Саней хоть и комсомольцы, но честно скажу – начали креститься истошно. Это уж потом друг над другом потешались, когда из караула возвращались. Лешка выслушал рассказ.– И это все?– Все, – парень с обидой посмотрел на Казарина. – Вот вы улыбаетесь, а мы такого натерпелись…Из казармы Лешка шел разочарованный. Уж кто-кто, а он легенду о замурованном Монахе знал наизусть… Глава 5 Утром Казарин направился в морг, чтобы поговорить с судмедэкспертами, обследовавшими тело Панина. Не успев далеко отойти от Боровицких ворот, Алексей столкнулся со странным человеком. Мужчина держал в руках три трубы, очень похожие на граммофонные. Он периодически прикладывал их к ушам и прислушивался к тому, что творится вокруг. Лешку поразил забавный вид чудака. Он не сразу понял, что это и есть один из «слухачей». Люди эти через свои звукоуловители обнаруживали приближение немецких самолетов.– Эй, друг, дай послушать! – попросил Лешка акустика. «Слухач» медленно повернул голову в его сторону и что есть силы заорал:– Вали отсюда! Сейчас начнется!!!Лешка даже не успел обидеться. В воздухе послышался прерывистый звук электросирен, усиленный короткими гудками фабрик и заводов Замоскворечья. И тут же в небе со стороны Калужской заставы появилась стая «фокке-вульфов» и «юнкерсов».Немцы летели необычно низко. Их тени зловеще отражались на стенах домов и скользили по лицам растерявшихся людей. Первая бомба ухнула где-то за музеем Пушкина. И только тогда все бросились врассыпную.Второй снаряд взорвался на углу Волхонки и улицы Фрунзе. И вдруг Лешка с ужасом увидел, как именно в ту сторону побежали девушка с ребенком и пожилая женщина. Крик Казарина заставил их на мгновение остановиться. Старуха упала на землю, а мать с ребенком бросилась со всех ног в сторону ближайшего дома, чуть не угодив под несущуюся во весь опор полуторку. А в небе опять загудели двигатели – в дело вступила вторая пара немецких «юнкерсов». Главным объектом новой атаки была зенитная установка, стоявшая напротив Пашкова дома. Пикирующий самолет уже начал стрелять, когда, в два прыжка оказавшись на середине улицы, Лешка схватил девушку с малышкой и рванул ее в сторону от дороги. По мостовой застучали две дорожки разрывов от пулеметных очередей.Одна пропахала асфальт в том месте, где только что стояли мать с ребенком. Другая прошла по мешкам, защищавшим зенитку, и разорвала гимнастерку на груди одного из артиллеристов. Сам плохо соображая, Лешка успел лишь бросить подопечных на асфальт и накрыть сверху своим телом. И в этот момент рядом рухнул дом, к которому еще несколько секунд назад бежали девушка с ребенком. Когда Казарин поднял голову, он успел увидеть, как блеснули сквозь густую пыль немецкие кресты и самолеты скрылись за домами. Где-то в районе Арбата прогрохотало еще пять залпов, после чего наступила зловещая тишина. Выждав немного, Алексей помог подняться обессилевшей от страха мамаше, смахнул пыль с головы девочки, подмигнул ей и вдруг строго сказал:– Запомните, гражданка, когда бомбят – дуйте от дома подальше. Или кирпичом убьет, или стеной завалит…Оглушенная взрывами женщина только кивала головой. Казарин махнул рукой, еще раз подмигнул испуганному ребенку и зашагал по улице.До морга, который помещался на улице Грановского, Лешка дошел пешком. Судмедэксперт внимательно изучил его удостоверение и только после этого повел темными коридорами в дальний конец морга. Казарин первый раз в жизни находился в подобном месте. Гнетущая обстановка и запах формалина повергли его в состояние шока. А когда судмедэксперт подошел к одному из столов и откинул простыню, Лешка чуть не потерял сознание. Перед ним лежал совершенно голый человек с пробитой головой.– Чем это его? – пробормотал Казарин, опираясь рукой о край стола.Медик равнодушно хмыкнул:– Весьма странный предмет… Имеет острый край и весит килограмма три-четыре…Затем он откинул у трупа волосы со лба, от чего Лешку чуть не стошнило.– И что примечательно, – деловито продолжил медик, – в лобно-теменной области, в месте перелома, углубление, как будто от круглого набалдашника.– Набалдашника?– Не могу сказать точно, но очень похоже на то. Может, тростью ему по голове съездили, может, еще чем.Казарин переварил информацию.– Других повреждений на теле не обнаружено?– Да вроде бы нет.Лешка еще раз оглядел тело.– Не ищи, все равно ничего не найдешь. Мужику достался такой удар, что все остальное уже не имеет значения. Будь уверен……Оказавшись на улице, Лешка не мог надышаться.Пройти напрямую в Кремль Казарину не удалось. После бомбардировки Моховую перегородили в нескольких местах, и пришлось идти в обход.В витринах гостиницы «Москва» его взгляд привлекли карикатуры с изображением паникеров и болтунов. Под ними помещались надписи: «Болтун – находка для шпиона. Вот типы разного фасона», «Язык длины необычайной. Может сболтнуть и военную тайну», «Вот два уха с обеих сторон. Влетает муха, вылетает слон». Но больше всего Лешке понравилась карикатура, под которой было написано: «Очки розовее розочек Шпионов-волков принимает за козочек». Казарин рассмеялся. Ему почему-то вспомнился поэт-милиционер, читавший стихи собственного сочинения и мешавший караулить Когана. – Когда товарищ Сталин ведет страну вперед, Ты должен быть из стали, любить жену, народ… – пробормотав эти нетленные строки, Казарин вначале замотал головой от удовольствия, затем произнес: – Глубоко! – и расхохотался, спугнув двух девушек, проходивших мимо… Глава 6 Лешка зашел в кабинет Шапилина и застал начальника за чтением какой-то бумаги.– Вот сволочи! – выругался Петр Саввич. Лешка уже хотел принять это на свой счет…– Гляди… Вот как о нас «за бугром» думают!Генерал сунул ему под нос вырезку из английской газеты. Сбоку аккуратно был наклеен перевод: «…по мнению английских консьержек, СССР сможет оказывать сопротивление немцам не более трех месяцев».– Как тебе?Казарин пожал плечами:– А вот все дворецкие считают, что четыре. Кому будем верить, Петр Саввич?– Все остришь?Шапилин пристально посмотрел на Лешку и только сейчас увидел, что весь китель Казарина покрыт пылью и известкой.– Где это тебя так?– Под бомбежку попал. Шапилин озабоченно нахмурился.– Новости есть?Казарин кивнул и начал свой доклад:– Я побывал в морге. Судмедэксперт говорит, что Панина ударили весьма странным предметом. Все! Насчет самого убийства… – Лешка выждал эффектную паузу и произнес: – Убийство произошло во время боя курантов, кабинет Панина совсем рядом, в приемной была открыта форточка, поэтому Горюнов ничего и не услышал. А уйти убийца мог только по черному ходу.Шапилин удивленно посмотрел на Лешку:– Про куранты мы как-то не подумали. А вот насчет черного хода – это ты пальцем в небо. Нет такого. Это мы точно проверили.– Значит, плохо проверяли. Шапилин взорвался:– Ты еще будешь учить: «плохо» – «не плохо»…– Тем не менее, – настойчиво продолжил Лешка, – Горюнов ни в чем не виноват. Он действительно ничего не слышал. Его можно лупить и дальше. И он признается во всем, о чем мы его попросим. Только план от этого вряд ли отыщется…Шапилин опустился в кресло и озабоченно забормотал:– Стоп-стоп-стоп! Бред какой-то. Черный ход есть – но его нет…– Кабинет Панина на первом этаже, – пояснил Каза-рин. – Убийцей мог быть только тот, кто знает расположение подвалов и имеет туда доступ. И еще: убийца не предполагал, что Панин вернется в кабинет ночью, а стало быть, не знал, что тот принесет с собой план эвакуации.Шапилин внимательно выслушал Лешку и в недоумении развел руками:– По-твоему, убийца не за планом приходил? Ты что несешь?!Он покрутил пальцем у виска.– Ерунда какая-то получается: хоть и одиннадцать ночи, в Кремле полно народу, идет эвакуация, а он прется через какие-то подвалы в панинский кабинет, в котором и брать-то нечего. Бред!Алексей почесал ухо:– Есть одно соображение… Шапилин вопросительно вскинул глаза.– Осмотр кабинета показал, что ничего, кроме документа, не пропало. Так?– Так, – кивнул Шапилин.– И это записано в отчете. Так?– Ну, так…Алексей вновь сделал многозначительную паузу:– А кто составлял этот отчет? Откуда такая уверенность, что ничего не пропало?Шапилин начал терять терпение:– Да что пропало-то? Что?! Алексей опять почесал ухо:– Вот то-то и оно – «что». Например, то самое, что стояло в шкафу.Шапилин приподнялся в кресле и сжал кулаки:– Ты что, сукин сын, издеваешься? Я тебе что приказал искать? Я приказал искать украденный документ! А ты мне что за хреновину несешь?! «Подземные ходы, привидения, подвалы». Начитался романов!– Про привидения я ничего не говорил, – начал оправдываться Лешка.В это время в приемную отца зашла Таня Шапилина. Комната оказалась пустой: отцовский помощник куда-то вышел. Она уже потянула на себя ручку первой двери кабинета, но в этот миг до нее донесся крик Таня прислушалась.Шапилин метался по кабинету:– С чего ты взял, что из шкафа что-то пропало? Ну с чего?!– Пыль там, Петр Саввич. А в одном месте чистый квадратик, островок без пыли. Что-то там стояло. Только вот что?…Лешка достал из папки протокол осмотра места происшествия.– В акте осмотра ничего не написано. Я понимаю, что все это выглядит очень зыбко, но что-то ведь надо делать.Надо опросить охрану, секретарей, уборщиц. Они обязательно скажут, что же стояло на полке.Шапилин стукнул кулаком по столу так, что подпрыгнул графин:– Я тебе «опрошу»! Я тебе так «опрошу», что мало не покажется. Да ты пойми: я жив еще только потому, что САМ, – Шапилин ткнул пальцем в потолок и понизил голос, – о пропаже этого чертового плана не знает!… Скоро, конечно, кто-нибудь доложит…Генерал налил в стакан воды и судорожно начал пить, проливая воду на воротник. Неожиданно раздался телефонный звонок. Шапилин и Лешка молча уставились на разрывающийся аппарат. Петр Саввич сник и обреченно произнес:– Ну вот, кто-то уже…Он взял трубку и, немного успокоив дыхание, браво поздоровался:– Здравия желаю, товарищ Поскребышев! Так точно… так точно… Есть! Уже иду!Шапилин аккуратно положил трубку на аппарат и тихо прошептал:– Пока пронесло.Дежурная улыбка сползла с его лица, и по дрожащим рукам Лешка понял, что Петр Саввич находится в двух шагах от инфаркта.– Можно идти, товарищ генерал? – тихо спросил Ка-зарин.Петр Саввич лишь махнул рукой…Шапилина еле успела отскочить от двери. Но встреча была неминуемой, и для отвода глаз она схватила телефонную трубку. Казарин вышел из кабинета и замер при виде Тани, стоявшей к нему спиной.– …Да… конечно… как обычно… ага… – Танька мастерски изображала диалог с невидимым собеседником.Лешка метнул взгляд сначала на нее, затем на телефон. И в этот момент в кабинет вошел помощник Петра Саввича в сопровождении телефонного мастера.– Понимаешь, я споткнулся о провод, а он и оборвался.Оборванный провод от аппарата, по которому «говорила» Танька, валялся тут же на полу.– Починим, – пробурчал телефонист и раскрыл свой чемоданчик.Лешка постарался скрыть улыбку, нагнул голову, медленно надел фуражку и вышел из приемной. А Танька со всей злости шваркнула трубку на аппарат под удивленным взглядом телефониста… Глава 7 Утро выдалось солнечное. Такое солнечное, что каждая хромированная деталь, каждый никелированный болтик на ручке, капоте и радиаторе сияли, словно от счастья. Машины ГОНа казались невероятными хищниками, выползшими из своих темных берлог. Вокруг них суетились люди, готовясь к обычному рабочему дню. Владимир Ка-зарин с иронией наблюдал, как молодой водитель с остервенением натирает тряпкой капот своей машины.– Дыру протрешь, Крутиков! Разве так с другом обращаются? Дай-ка сюда…Казарин взял тряпку, лихо свернул ее определенным образом и артистично опустил на капот. Мягкая фланель побежала по крутым бокам «паккарда». Неожиданно за спиной раздался голос:– Дыру протрете, Владимир Константинович!Казарин обернулся и не заметил, как хитро заулыбался Крутиков. Позади, щуря близорукие глаза, стоял Варфоломеев. Приветливая улыбка озаряла его лицо. Казарин кивнул в ответ:– Здравствуй, Герман.Варфоломеев обошел машину, провел рукой по блестящему капоту:– В эвакуацию готовишься?– А ты – нет? – не отрываясь от работы, буркнул Казарин.– Так я уже свое хозяйство упаковал. Нищему собраться – только подпоясаться.После этих слов Казарин почему-то усмехнулся и обмакнул тряпку в ведро. Повисла пауза, которая бывает, когда кто-то сказал глупость. Варфоломеев кашлянул в кулак, а Казарин вдруг бросил тряпку на капот:– Послушайте, гражданин «нищий», а вы в курсе, что Лешка приехал?– Да ну?! – Варфоломеев искренне удивился. – А что ж не зашел?– Как всегда, уже нашел приключение на свою голову. Занят.– Что за приключение?– Зайдет, сам расскажет.– А-а-а… это дело. Ты, Володь, скажи ему, чтоб заглянул. Скажи, что скучаю… Как в свое училище ушел, так только открытки к праздникам и присылал. А раньше, бывало, из мастерской калачом не выманишь… Передашь?Казарин кивнул.– Ну, тогда я пошел…Проходя мимо «паккарда», Герман похлопал машину по крылу:– А дырку-то точно протрешь! Крутиков вновь заулыбался…Лешка спустился по лестнице на первый этаж. Проходя мимо опечатанного кабинета Панина, он вдруг остановился, немного подумал, затем отклеил бумажку с печатью, отпер дверь и еще раз прошелся по кабинету, переводя взгляд с одного предмета на другой. Все было как обычно: стол, стулья, диван, книжный шкаф, сейф. Отодвинув массивное кресло убитого Панина, Казарин достал из кармана связку ключей и вставил один из них в замок сейфа. Дверца легко поддалась, чуть скрипнув старенькими петлями. Лешка, как и накануне, переворошил содержимое, но ничего нового так и не обнаружил. А вот попытка закрыть сейф Казарину не удалась. Что-то мешало изнутри. Лешка расправил все бумаги и даже отодвинул их вглубь сейфа, но дверца по-прежнему не доходила до замка на целый сантиметр. Он запустил голову в сейф и… обнаружил под петлей дверцы маленький блестящий кусочек стекла.Лешка осторожно поддел ключом загадочный предмет и поднес к глазам. Сомнений не было – на ладони лежал крохотный бриллиант. На всякий случай Казарин провел камнем по стеклу. Образовавшаяся ровная бороздка только подтвердила подозрения. Он держал в руках настоящий бриллиант и в этом мог поклясться кому угодно. Уроки Варфоломеева не прошли даром. Но радости эта находка ему не принесла – дело, и без того запутанное, разрасталось и уползало в совсем не нужном для него направлении.Казарина мучило еще одно сомнение: он не знал, докладывать Шапилину о находке сразу или подождать. Петр Саввич вряд ли отошел от утреннего разговора. А теперь ему предстояло узнать, что его заместитель – честный коммунист Панин – был, скорее всего, нечист на руку. Откуда в его сейфе мог взяться бриллиант?! К тому же опергруппа, осматривавшая кабинет Панина, прошляпила такую улику! И что с ними сделает Шапилин в нынешнем состоянии – неизвестно…Лешка завернул бриллиант в носовой платок, заново опечатал дверь панинского кабинета и быстрым шагом направился к выходу.Только он дошел до Патриарших палат, как раздался раскат грома, и стена дождя обрушилась на Москву.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34