Хелен тоже сегодня была какая-то тихая. В основном они говорили о ее помолвке и о будущей супружеской жизни. Тэсс давно обнаружила, что ее знания некоторых сторон человеческих отношений далеко превосходят то, что знала Хелен. Врожденные способности к врачеванию дали Тэсс возможность очень рано познакомиться со многими вещами, о существовании которых Хелен только подозревала. В Ремингтоне, а позднее в Ленгстоне, Тэсс лечила людей и животных. Не раз ей приходилось принимать и роды. Хелен засыпала ее вопросами.
Уже лежа в постели и прокручивая в памяти разговор с Хелен, она снова вспомнила обстоятельства своего замужества, вспомнила поцелуи и ласки Кенрика. А вспоминать было нельзя, от этого становилось только хуже. Долго ворочалась она с боку на бок, пока наконец не забылась глубоким сном.
Барон появился опять заполночь. Стражники, конечно же, были на ногах. Не отвечая на их приветствия, он скрылся за дверью. Под утро дверь тихо отворилась, и барон, не проронив ни слова, удалился, оставив воинов в полном недоумении.
Утром их снова приветствовала баронесса, и весь день прошел, как обычно. На четвертые сутки Саймона наконец осенило, что леди Тэсс не подозревает о ночных визитах супруга.
— Я заметил, миледи, что вы начали ночью подбрасывать в камин дрова, — обратился он к ней после завтрака. — Сказали бы мне, я бы загодя положил больше дров. Да мне и самому следовало догадаться, ведь ближе к середине ночи становится холоднее. Это мешает вам спать…
— Саймон, о чем ты говоришь? — Тэсс это замечание крайне удивило. — Я ни разу не подкладывала в камин дрова ночью.
— Дело в том, что я всегда готовлю дрова заранее. А их почему-то к утру становится меньше.
— Я уверена, что ты ошибаешься. Тех поленьев, которые ты накладываешь в камин перед сном, вполне достаточно до самого утра.
Саймон кивнул. То, что надо было узнать, он узнал. Леди Тэсс понятия не имеет о том, что барон придумал для себя новое истязание.
Глава 24
По дорогам Англии двигался кортеж королевского посланника. Крестьяне окрестных деревень толпами сбегались к обочине, чтобы не пропустить редкое зрелище. Процессия двигалась в Монтегю. Ее возглавляли два пажа, за ними следовали тридцать воинов в полном вооружении. Каждый держал в руке королевское знамя на длинном древке. Этот герб знали все — три льва, вышитые золотом по малиновому шелку, окаймленному золотой бахромой.
В центре процессии ехал королевский посланник, высокий сухопарый вельможа по имени Винсент де Гиль. Этот посланец короля Эдуарда был бородат и сед. На нем был плащ, соответствующий его рангу, расшитый малиновыми и золотыми нитями, а застежками служили три золотые броши в форме львов. Он не выпускал из рук ларец, в котором помещалось королевское послание — свиток, скрепленный королевской печатью.
О приближении посланника Кенрик узнал за два дня до его прибытия. Весть о таком необычном событии летела впереди него. Кенрик отдал необходимые распоряжения и начал готовиться к поездке ко двору. Вопрос тут был вовсе не только в том, сколько чего с собой брать. Перед Кенриком стояла гораздо более важная проблема. К моменту, когда кортеж посланника въезжал во двор замка, он уже принял решение. Четыре ночи подряд он украдкой пробирался в комнату Тэсс, а теперь знал, что эти ночные приключения придется прекратить. И вообще все закончить.
Посланника проводили в большой зал, где его с глубоким почтением приветствовал Кенрик. После обычного обмена любезностями де Гиль передал ему ларец с королевским посланием.
— Если милорд не возражает, я прочту послание моего короля в одиночестве, — произнес Кенрик, принимая инкрустированный золотом и драгоценными камнями ларец.
— Да, милорд, — отозвался посланник и поклонился.
Кенрик возвратился к себе, расправил на столе пергамент и начал медленно продираться сквозь замысловатую цветистую риторику писца, которому король поручил составить послание. Подлинность документа подтверждала изысканная печать внизу. Кенрик прочитал его дважды. Мак-Ли настаивает на аннулировании брака барона Монтегю с Тэсс Ремингтон. Король предупреждает Кенрика, что, дабы оказать на него давление и вынудить аннулировать этот брак, Мак-Ли использует церковь, потому что раньше Тэсс была обручена с сыном Мак-Ли, Гордоном, и это было совершено с благословения церкви. Если церковь займет непримиримую позицию, ситуация серьезно осложнится. Король предупреждает: надо готовиться к худшему.
Кенрик откинулся на спинку кресла. Ему хотелось посмеяться над иронией судьбы.
Он свернул пергамент, взял его подмышку и прямым ходом направился наверх, к Тэсс. Дверь была полураскрыта, в проходе стояли Саймон и Эвард и о чем-то весело беседовали с Тэсс. В комнате находились также Хелен и Мириам.
— Выйдите все.
Он не произнес больше ничего, но комната мигом опустела. Тэсс и Кенрик остались одни. Она не видела его со дня поединка. За это время он осунулся, темные круги под глазами свидетельствовали о бессонных ночах. Кенрик молча смотрел в окно, лицо его было спокойно, но Тэсс чувствовала, что каждый мускул его напряжен. Что-то случилось, и довольно серьезное. Он сейчас не сердит, а озабочен. Дурное предчувствие неприятным холодом пронзило все ее существо. Она боялась услышать то, что он сейчас будет говорить, боялась узнать, зачем он пришел. И она была права.
— Наш брак был ошибкой, — наконец произнёс он, как бы констатируя факт. — Никому от этого, ни сейчас, ни в будущем никакой пользы не будет. Единственный выход — аннулирование.
О, как страстно и долго жаждала Тэсс услышать эти слова. Она молилась об этом с первых же дней замужества. И вот молитвы ее услышаны. Но почему-то она не почувствовала сейчас ни облегчения, ни радости. Наоборот, сердце сжала острая боль, словно туда вонзили кинжал. На мгновение у нее мелькнула мысль, а почувствовал ли он такую же боль, когда она сказала ему, что хочет расторгнуть их брак. Нет, не сердце его задела она тогда, а гордость.
— Прибыл королевский посланник с предписанием нам не позднее чем через две недели явиться ко двору. — Он посмотрел на пергамент, как будто только что вспомнил о его существовании, и продемонстрировал ей королевскую печать. Затем положил его на мраморную доску над камином. — Ты была права с самого начала. Король предлагает аннулировать наш брак, он тоже считает, что так можно будет бескровно получить Ремингтон. Мак-Ли тоже добивается аннулирования. Но я хочу, чтобы прежде ты предстала перед королем. Ты расскажешь ему, как Мак-Ли издевались над тобой, как ты страдала, и он расторгнет твою помолвку с Гордоном Мак-Ли. И ты сможешь беспрепятственно уйти в монастырь. В поездке ко двору тебя будут сопровождать Хелен и Мириам. Мы отправляемся завтра.
Не сказав больше ни слова и даже не посмотрев на нее, Кенрик покинул комнату. Тэсс стояла не двигаясь, тупо глядя на дверь. До нее никак не доходило, что же все-таки произошло. Значит, он ее отпускает. Она вроде бы победила. Но почему же тогда она не чувствует себя победительницей? Почему ей кажется, что она побеждена?
Глаза ее бесцельно блуждали по комнате.
Теперь эта комната больше не была тюрьмой. Ей следовало радоваться. Ее заключение завтра кончалось.
Но нет, не следовало себя обманывать. Ее страдания — настоящие страдания — только начинались. Кенрик, наверное, со временем ее простит. Ребенок, которого она носит под сердцем, смягчит его. Он еще не знает о ребенке. Это станет заметно только через месяц или два. Если она будет молчать, он так и не узнает, пока брак не будет расторгнут. А если и узнает, это ничего не изменит.
Тэсс сложила руки на животе, как бы защищая то место, где находилось дитя.
Конечно, аннулировать брак — самый лучший выход. Она это знала с самого начала. С этим согласен и король. И Кенрик тоже. Итак, ее замужеству пришел конец, Мак-Ли заставят покинуть Ремингтон. Каждый начнет жить своей жизнью, как будто ничего и не было. Да, нет же, было. И свидетельство этого здесь, в ней.
А что будет потом? Потом она уйдет в монастырь, наверное, в тот, что рядом с Кельским аббатством. Ее дитя родится там. Если это будет девочка, то ее разрешат оставить с матерью, а если мальчик… то… его отправят к отцу сколько бы она ни молилась о девочке, она знала — родится мальчик. И значит, его отберут, и у нее не останется от Кенрика ничего… ничего. А он получит наследника. В Ремингтоне все будет хорошо, люди будут защищены — он позаботится об этом. Пройдут годы, и никто даже не вспомнит жила, ли она вообще на этом свете. Она не увидит, ни как растет ее дитя, ни своего мужа. Вот какую цену она заплатила, чтобы спасти Ремингтон.
Тэсс встала, уперев руки в бока. Цена очень высока. Очень! А стоит ли ей платить такую цену? Неужели она не заслужила лучшей судьбы? А если Мак-Ли решит не отдавать Ремингтон независимо от того, что скажет церковь? В таком случае все жертвы Тэсс вообще будут напрасными — войны не избежать.
А если сказать Кенрику о ребенке? Может быть, он изменит свое решение? Может быть, он не захочет, чтобы его сын родился бастардом?
Тэсс начала возбужденно ходить по комнате. Он может тогда оставить ее при себе. Позволить растить ребенка, по крайней мере первые несколько лет. Возможно, позволит заниматься хозяйством, не сидеть же ей без дела. Да, это много лучше, чем монастырь. Со временем, может быть, Кенрик и простит ее.
Нет, конечно, он не захочет, чтобы его дитя родилось бастардом. И поэтому будет против аннулирования брака. Но король? Если король Эдуард будет настаивать, сможет ли Кенрик пойти против его воли? И зачем? Только ради ребенка? И ради постылой жены? К тому же этот ребенок, когда вырастет, будет претендовать на Монтегю. А это обострит конфликт с Гаем. Пойдет ли на все это Кенрик?
Надежды Тэсс начали быстро улетучиваться. И тут в поле ее зрения попал свиток с королевским посланием. Он лежал на каминной доске, там, где его оставил Кенрик. Он так торопился уйти, что забыл его. Да и не нужен теперь ему этот свиток, когда он его уже прочитал. К тому же он и не подозревал, что Тэсс умеет читать.
Она все же решила посмотреть что там. Первый раздел целиком состоял из приветствий, а во втором речь шла о деле. Родственники Тэсс (имелись в виду Мак-Ли) обвиняли Кенрика в ее похищении и требовали немедленного аннулирования брака. Но что заставило Тэсс удивиться, так это третий раздел. Первое предложение она прочитала три раза.
«Король будет очень опечален, если брак барона Монтегю будет аннулирован».
Она внимательно прочла послание до конца и больше нигде упоминания об аннулировании брака не обнаружила. Кенрик ее обманул. Он собирается идти против воли короля. С другой стороны, он мог солгать, будто хочет аннулировать брак, просто чтобы она без возражений приехала с ним к королю. Она решительно встала. Надо узнать правду — чего он добивается. Тэсс свернула пергамент и направилась к двери. Дорогу преградили Саймон и Эвард.
— Миледи, — взмолился Саймон, взяв ее за руку, — вам запрещено выходить отсюда.
— Убери руку и отойди. — Голос Тэсс звучал непривычно холодно, даже враждебно.
— Но вы же знаете, миледи, что я не могу вам позволить!
— Да, миледи, — вмешался Эвард, — барон лишит нас жизни, если мы позволим вам уйти.
— Тогда проводите меня к нему. Я должна предупредить его о грозящей опасности. Если мы еще хоть немного задержимся, произойдет непоправимое.
Саймон недолго колебался.
— Пошли, Эвард, — хмуро проворчал он. — Мы проводим баронессу к супругу.
Тэсс шла, и ее мучили сомнения. Наверное, было глупо пытаться вернуть все назад. Это ничего не даст ей, кроме напрасных унижений.
Но Саймон уже стучал в дверь. Услышав отклик Кенрика, он открыл ее.
Кенрик сначала увидел Саймона и тут же вскочил, схватившись за меч. Но тот предупреждающе поднял руку.
— Милорд, с баронессой все в порядке. Но она считает, что вам угрожает опасность. — Саймон посторонился и пропустил Тэсс вперед. — Мы осмелились привести ее к вам.
— Хорошо, Саймон, выйди и закрой дверь, — произнес Кенрик не сводя глаз с Тэсс.
Она скользнула взглядом по комнате. Здесь мало что изменилось.
— Ты забыл вот это, — сказала она, показывая свиток. Он не сделал ни малейшего движения, чтобы взять его. Тогда она подошла и положила свиток на стол. Кенрик был настроен явно недружелюбно, но Тэсс старалась этого не замечать.
— Что, опять какое-нибудь видение? — Он вопросительно посмотрел ей в глаза.
Тэсс покачала головой.
— Нет, я просто прочитала послание короля.
— Что ты сделала? — по его тону было ясно, что он этому не верит.
— Это правда. Отец Беннет научил меня читать. — Тэсс чувствовала, что Кенрик по-прежнему ей не верит. Тогда она взяла свиток и начала читать: — От Эдуарда, короля Англии, наместника Божьего на земле, мудрого в своем милосердии и безжалостного в гневе, слова эти, что записаны точно так, как он сказал их Альфреду Карлису на двадцать четвертый день от…
Кенрик вырвал у нее свиток и швырнул в огонь.
— Это послание адресовано не тебе, и нечего было его читать. Ты очень хотела аннулировать наш брак, Тэсс. Ты этого добилась. Я не обманул тебя, Когда говорил об этом. И я уже сказал, что признаю твою правоту и постараюсь убедить в этом и Эдуарда.
Кенрик резко повернулся и замер. Что ей еще нужно? Она что, хочет, чтобы он бесконечно повторял эти приятные для нее слова?
На него повеяло запахом цветов. Он закрыл глаза.
Выносить ее присутствие здесь было выше его сил.
— Возвращайся к себе, Тэсс. Тебе не следовало сюда приходить.
— Нет. Свою последнюю ночь в Монтегю я хочу провести в твоей постели.
Кенрик медленно развернулся, чтобы видеть ее лицо.
— Что ты затеваешь на этот раз, Тэсс?
— Если ты действительно желаешь расторжения нашего брака, значит, это последняя ночь, когда мы можем быть вместе. Я хочу использовать эту последнюю ночь, чтобы убедить тебя изменить решение.
— Но ведь это ты с первого же момента хотела расторгнуть наш брак, — тихо произнес он. — Не хочешь ли ты сказать, что изменила намерения?
— Да, — еще тише проговорила Тэсс, — я была не права.
Кенрик покачал головой, отказываясь ей верить. Она кивнула.
— У меня была уйма времени, чтобы обдумать все, как следует. Я много размышляла о нашем браке и о том, что будет для меня значить его расторжение. Цена очень высока, милорд. Чтобы спасти Ремингтон от кровопролития, я намеревалась принести себя в жертву. Но скорее всего она может оказаться напрасной, ибо Мак-Ли ничего не стоит проигнорировать решение церкви. Для этих людей нет ничего святого. Я перед Богом поклялась уважать супруга и повиноваться ему, но очень плохо выполняла эту клятву. Ремингтон — принадлежит тебе с момента заключения нашего брачного союза. Он останется твоим, даже если наш брак будет аннулирован. Я не хотела признавать тот факт, что там хозяин ты, и тебе виднее, что для Ремингтона полезно, а что вредно. Я хочу остаться твоей женой, милорд. И делаю это по доброй воле.
В одно мгновение Кенрик оказался рядом с ней и совсем не нежно взял ее за плечи. Тэсс испуганно поежилась, но вырваться из его рук ей все равно бы не удалось.
— Ты полагаешь, я настолько глуп, что поверю этим сказкам? — Он встряхнул ее. — Чего ты хочешь добиться всем этим, Тэсс? Отвечай. Скажи мне правду, Тэсс, чего ты хочешь?
— Я хочу остаться с тобой — вот чего я хочу. Даже если это будет означать, что я должна жить наверху и под охраной. Я отказываюсь от Ремингтона — не нужен мне никакой Ремингтон, — за право видеть тебя хотя бы иногда. Вряд ли я этим заслужу твое прощение, но все равно хочу остаться с тобой.
Он ослабил хватку, а затем и вовсе отпустил ее, оттолкнув шага на два.
— А я тебя все же недооценил, с твоим умением лгать. Тут ты достигла совершенства.
— Пожалуйста, — прошептала она, и слезы внезапно хлынули у нее из глаз, — скажи мне, что должна сказать, и я с радостью это скажу. Если я ущемила твою гордость, то возьми сейчас мою. Она мне не нужна без тебя.
— Очень красивые слова, — прорычал он, стараясь не показать, какое смятение царило в его душе.
Она сказала ему больше, чем он мог мечтать когда-либо услышать. Но он будет трижды дураком, если поверит ей. Он снова скрестил на груди руки и мрачно посмотрел на Тэсс.
— Не надо ничего говорить. Если хочешь остаться здесь, оставайся. Я не возражаю. Все равно завтра это никакого значения иметь не будет.
Это наверняка должно было заставить ее убраться отсюда. Какую бы игру Тэсс ни затевала, свое бесценное тело она просто так не станет дарить, зная, что решения он все равно не изменит. Она хочет, чтобы он поверил, будто она уже не желает аннулировать брак, хотя мечтала об этом все время. Нет, он ей не верил. За этой ее ложью, конечно, скрывается какой-то хитрый план. Сейчас она уйдет к себе наверх и начнет сочинять новую сказку, чтобы добиться того, чего хочет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29