– Я знаю, даже спрашивать вас об этом неприлично. Но мне так хочется попасть в Виргинию.
– Чтобы повидаться… со своим дружком? – протянул Мэннинг.
– Да, – прошептала она с тоской в голосе. – Я знаю, что буду обузой для вас. Вам придется содержать меня, платить за еду. Но кое-какие деньги у меня есть. – Пруденс порылась в карманах трясущимися руками и выудила оттуда свой утренний заработок. – Вот. Возьмите. Что же касается остального, я уверена, мой друг возместит вам ущерб.
Мэннинг пристально посмотрел на нее:
– Ваш друг? Наверное, возлюбленный? Пруденс вспыхнула и опустила глаза, не в силах вынести этого пронизывающего взгляда.
– И что же произойдет, когда вы его отыщете? Глаза Пруденс наполнились слезами.
– Мы поженимся.
– Долгий же путь вам придется проделать для этого.
– Я не могу ждать, пока он вернется в Лондон! – закричала Пруденс, доведенная до отчаяния.
– А! Теперь понимаю. – Мэннинг окинул ее холодным, бесстрастным взглядом врача. – И через сколько же месяцев вашему другу, – это слово он произнес с кривой усмешкой, – придется жениться волей-неволей?
От стыда у Пруденс вновь запылали щеки. Она совершила позорные, греховные поступки. А теперь Мэннинг, этот человек с ледяным взором, хочет, чтобы она исповедовалась перед ним. Нет, пусть лучше ее сожжет адское пламя, но она не раскроет ему своих тайн!
– Ну, что же вы? Говорите. Вы беременны?
От такой откровенности Пруденс остолбенела и с удивлением уставилась на Мэннинга. Какое ему, собственно, дело? Может, он просто намерен выяснить, девственница она или нет. Бетси всегда говорила, что мужчины обожают девственниц. Пруденс вздохнула. Она так молода и неопытна. А к тому же одинока и растерянна. Мэннинг сумел сбить ее с толку одним бестактным вопросом.
– Я… я уверена, он весь истомился, ожидая меня, – сказала Пруденс. Ее губы дрожали. Джеми, милый Джеми… И вдруг на нее нахлынули воспоминания о пережитых страданиях. Пруденс закрыла лицо руками и разрыдалась. – Но если это так сложно для вас… – выдавила она придушенным голосом.
Мэннинг схватил ее за плечи и заглянул в заплаканное личико. В его глазах промелькнуло нечто похожее на сочувствие.
– Вы еще очень молоды. И, как я подозреваю, очень глупы. – Вздохнув, Росс отпустил ее. – Конечно, это безумие. Но я, наверное, сумею придумать какую-нибудь правдоподобную историю для капитана Хэкетта. Объясню ему, почему вы должны остаться на борту корабля до конца путешествия.
Пруденс шмыгнула носом и вытерла глаза.
– О, спасибо вам, доктор Мэннинг. Спасибо!
В порыве благодарности она бросилась к нему и обвила его руками за шею.
– Боже милостивый! – встревоженно воскликнул Мэннинг, отталкивая от себя Пруденс. Заметив ее изумление, он сухо рассмеялся: – Надеюсь, вы не собираетесь расплачиваться со мной натурой?
Пруденс чуть не задохнулась от ужаса.
– Пресвятые небеса! Конечно, нет.
От взгляда Мэннинга все вокруг, казалось, покрылось инеем.
– В таком случае будьте добры, не поступайте так больше. Последний раз я обнимался со своей женой. И намерен жить воспоминаниями об этом до того дня, когда мы вновь соединимся с ней за гробом. Что касается «доктора Мэннинга», то, поскольку я считаюсь вашим мужем, вам следует называть меня Росс. Привыкайте к этому. Я, разумеется, буду называть вас Мартой. Вы должны откликаться на это имя, как на ваше собственное.
– Конечно, – кивнула Пруденс.
– А теперь ложитесь и отдыхайте. Я тем временем соберу мелочи, которые вы обронили. – Мэннинг издал резкий сардонический смешок. – Отдадите их своему молодому человеку вместо приданого.
Мэннинг относился к Джеми с явным предубеждением, и Пруденс сразу же захотелось защитить своего возлюбленного.
– Он не нуждается в моем приданом! – гордо заявила она. – Мой друг – виконт.
Мэннинг приподнял брови, наморщив гладкий лоб.
– А вы, вероятно, герцогиня?
– Неужели вам нравится быть жестоким? – тихо спросила Пруденс.
– Я не жесток, но и не добр, – с ухмылкой ответил Мэннинг.
– Какой же вы?
– Можете считать, что я… – Насмешливая улыбка погасла, и на лице Мэннинга вдруг появилось выражение такой безысходной скорби, что у Пруденс невольно сжалось сердце. – Считайте, что я живой труп. Помните наш разговор? – спросил он хриплым, глухим голосом.
– Росс. – Пруденс сочувственно тронула его за руку, Он вздрогнул, отдернул руку и резко скомандовал:
– Ложитесь спать!
Пруденс разбудил звон корабельного колокола. На столе стояли небольшие часы. Она с трудом привстала и посмотрела на них, сонно моргая. Семь часов. Ее тело словно окоченело, но боль, как ни странно, стихла. И кровь уже не пульсировала в висках. Очевидно, лекарство Мэннинга подействовало.
Пруденс слезла с койки. На краешке стола Росс поставил ее корзинку с остатками товара. Рядом лежал гребень. Платье Марты было аккуратно повешено на спинку стула. Пруденс рассмотрела его как следует и приложила к себе. Платье оказалось чуть-чуть коротковатым. Наверное, Марта была на дюйм-два пониже ростом. Но корсет придется впору, если зашнуровать его потуже. А на нижней юбке можно просто подтянуть тесемку.
Пруденс осмотрела свою собственную одежду. Платье у нее простенькое, но на каждый день вполне сгодится. Только надо его выстирать. Дыру на подоле легко устранить, отрезав кусок ткани от нижней юбки. Но вот сорочка…
Пруденс прищелкнула языком. Новехонькая, с иголочки, привезенная из Винсли сорочка! И к чему была такая спешка! Почему Мэннинг столь бесцеремонно обошелся с ее туалетами? Сорочка разорвана до пояса! Ну что ж, придется найти принадлежности для рукоделия и заняться штопкой.
Пруденс повернулась к маленькому зеркальцу, висевшему на стене, и вздрогнула от ужаса. На лице еще остались следы запекшейся крови, спутанные волосы торчали во все стороны… Утром, нарядившись старой каргой, она и то выглядела лучше! Но ничего – Пруденс решительно расправила плечи, – надо просто поскорее заняться своей внешностью.
Мэннинг весьма предусмотрительно принес в каюту таз с водой, полотенце и кусочек мыла. Пруденс принялась за дело, и уже через четверть часа результаты оказались вполне удовлетворительными. Лицо, которое она так тщательно оттирала, стало розовым. Кожа заблестела. Рыжие волосы были аккуратно уложены на макушке и скреплены гребнем. Несколько локонов, свободно падавших на лоб, скрывали рану.
«Красива ли я?» – подумала Пруденс, разглядывая себя в зеркале. Из всех знакомых мужчин только Джеми называл ее хорошенькой. Капитан Хэкетт первый сказал, что она красива. А Росс Мэннинг? Ну, этому на все наплевать, он ничего вокруг себя не замечает.
Пруденс нашла в сундучке набор швейных принадлежностей, достала оттуда нитки и иглу и принялась за работу. Стежки получились ровненькими – в точности, как учила ее мама. Пруденс зашивала сорочку с изнанки, чтобы не был виден грубый шов. Одеваясь, она почувствовала слабый аромат лаванды, исходящий от шелкового платья Марты, и снова задумалась о том, почему умерла эта бедная женщина.
– Боже милосердный!
Услышав это приглушенное восклицание, Пруденс резко обернулась.
В дверях стоял Мэннинг. Он вцепился в дверной косяк, словно боялся упасть. Врач был одет в темно-синий китель и белый жилет; его светло-каштановые волосы, как и положено, скрывались под напудренным париком, перевязанным сзади черной шелковой лентой. Лицо казалось мертвенно-бледным, по цвету оно ничем не отличалось сейчас от искусственных локонов на висках.
– Доктор Мэннинг, вам плохо? – испуганно вскричала Пруденс.
Он прерывисто вздохнул:
– Я словно увидел привидение.
«Нельзя мне было надевать это платье, – подумала Пруденс. – Какая же я глупая! Следовало догадаться, что, несмотря на показное хладнокровие, его все еще терзает скорбь».
Мэннинг, дрожавший как в лихорадке, застонал и прикрыл глаза рукой.
– Должно быть, я сошел с ума!..
– Наверное, мне не нужно было… – пробормотала Пруденс, неловкими пальцами распуская шнуровку на платье Марты.
Мэннинг поднял голову. Холодный туман, застилавший глаза, рассеялся. Он протянул ей руку и почтительно поклонился:
– Идем к столу, Марта.
Глава 5
– Как вы думаете, к утру начнется дождь? – спросила Пруденс, съежившись под порывом пронизывающего холодного ветра, который гулял по всему юту. В воздухе остро пахло солью и промозглой сыростью, предвещавшей дождь.
Пруденс искоса взглянула на стоявшего рядом Мэннинга. С тех пор как они вышли из каюты, он не проронил ни слова, и его лицо, повернутое в профиль, казалось суровым и застывшим под желтым светом кормовых фонарей. Пруденс чувствовала себя виноватой. Какой Росс грустный и отчужденный! Тяжело ему сейчас приходится.
– Дождь? – переспросил Мэннинг и встряхнул головой, словно пытался прогнать обступившую его тьму. – Штурман считает, что приближается сильный шторм. Тем легче будет убедить капитана оставить вас на борту. Он хочет пройти Канал до того, как начнется буря, иначе нас может прибить к берегу, а это опасно, – добавил Мэннинг, нахмурившись. – Да, имейте в виду, я сказал Хэкетту, что у вас есть родственники в Виргинии и вы хотите повидаться с ними. У Марты действительно там живут кузены, их фамилия Симондс. Это на случай, если капитан начнет задавать вам вопросы. По-моему, он не совсем поверил нашим выдумкам.
У Пруденс возникло ощущение, что, разговаривая с ней, Мэннинг находится где-то очень далеко.
Она покрепче уцепилась за его руку и даже слегка сжала ее, надеясь хоть таким образом вернуть беднягу к реальности.
– Наверное, за ужином я должна играть роль преданной жены?
– Как пожелаете, – ответил Мэннинг, пожав плечами.
Когда они вошли в каюту капитана, за столом уже сидели шестеро офицеров, не считая Хэкетта. Знакомясь с Пруденс, некоторые вставали и приветствовали ее кивком головы, другие целовали руку. «Интересно, смогу ли я запомнить их имена?» – подумала Пруденс. Все они так похожи: молодые, со свежими лицами и стройными фигурами. И одеты одинаково: в кители, украшенные галунами. Точь-в-точь как новенькие блестящие кегли, расставленные на лужайке.
Но лейтенанта Эллиота, конечно, трудно было с кем-то спутать. Он отличался от других необычайной бледностью и с трудом приподнялся со стула. Его сосед шепотом отпустил по этому поводу какое-то острое словцо, и щеки Эллиота залил горячий румянец.
И первого лейтенанта, мистера Сент-Джона тоже невозможно будет забыть: он так ослепительно улыбнулся Пруденс и наговорил столько комплиментов, причем совершенно искренних!
– Клянусь дьяволом, доктор! – воскликнул лейтенант. – Как это вам, такому брюзге, если только верить словам Эллиота, удалось добиться расположения этой великолепной женщины? Не обижайтесь, сэр, но едва ли вы заслуживаете такого счастья! – добавил он с усмешкой и поклонился Пруденс. – Мадам, ваша красота, подобно солнцу, будет освещать наш корабль во время плавания.
Следуя примеру Эллиота, Пруденс вспыхнула от смущения.
Ей запомнился и начальник интендантской службы – мистер Сликенхэм. Это имя отлично к нему подходило. Хитрые, бегающие глазки придавали интенданту сходство с хорьком, а вкрадчивая манера разговаривать выдавала его истинную суть – подхалима и карьериста.
– Мы рады видеть жену доктора на борту нашего корабля, – промурлыкал он. – Не так ли, сэр Джозеф?
Капитан Хэкетт поцеловал руку Пруденс и усадил ее рядом с собой.
– Вы выглядите очаровательно, миссис Мэннинг, – сказал он, окинув ее восхищенным взглядом, задержавшись – правда, всего лишь на мгновение – на пышной, округлой груди. – Это была отличная мысль – прихватить с собой нарядное платье. Я думаю, моя дорогая леди, что вы сами готовились выступить в роли просительницы – на случай, если муж откажется замолвить за вас словечко.
Пруденс наконец вспомнила, какую роль ей предстоит играть.
– Мне очень хотелось повидать своих родственников в Колониях. А кроме того, видите ли, разлука с мужем для меня невыносима, – добавила она, надув губки. Джеми считал, что эта ее гримаска просто очаровательна.
Капитан наградил ее еще одним поцелуем руки и столь обворожительной улыбкой, что Пруденс засомневалась, стоит ли верить предостережениям Мэннинга. К тому же ведь он сам сказал, что защищает ее только потому, что недолюбливает Хэкетта. Но она, Пруденс, вовсе не находит, что капитан – такое уж исчадие ада, каким описывал его врач! Не обращая внимания на хмурый вид Мэннинга, она с улыбкой обратилась к Хэкетту:
– Вы так добры, что позволили мне остаться, сэр Джозеф. Я навеки ваша должница.
– Имейте в виду, – решительно заявил Хэкетт, – я не забуду о вашем обещании. И буду рассчитывать на вознаграждение. – Он многозначительно улыбнулся и сделал знак слугам, чтобы те начали разносить блюда.
Пока длился ужин, Хэкетт постоянно оказывал Пруденс знаки внимания. И она, сидя между любезным капитаном и очаровательным лейтенантом Сент-Джоном, чувствовала себя настоящей принцессой.
Ей прислуживали, подавали кушанья, делали комплименты, ею восхищались… Это было совершенно новое, пьянящее ощущение. От возбуждения у Пруденс закружилась голова, а щеки залились румянцем.
Когда она была подростком, папочка только и делал, что обуздывал ее своенравный характер. А дедушка, исповедовавший методизм, и его новая жена, розовощекая и набожная, грозили ей поркой за один только взгляд в сторону деревенских парней. Можно представить, что началось бы, осмелься Пруденс поощрять их ухаживания! И вот сейчас она – к ее собственному удивлению – кокетничала со своими кавалерами весьма умело и тонко. Она смеялась, стоило капитану отпустить какую-нибудь остроту, и расточала милые улыбки Сент-Джону в ответ на его любезности.
– Боюсь, джентльмены, вы совсем вскружили голову моей жене, – проворчал наконец Росс, который все это время провел в одиночестве в самом дальнем конце стола, куда усадил его Хэкетт.
Капитан расхохотался и подлил вина в бокал Пруденс.
– Неужели в вас говорит ревность, мистер Мэннинг? Может, нам все-таки стоит высадить леди на берег? Ведь это нам следует завидовать вашему счастью. Не так ли, джентльмены? Нас всех ждет долгое, унылое плавание, без женского общества… – Хэкетт снова рассмеялся, но на этот раз его смех прозвучал как-то странно и неприятно для Пруденс.
– Всех, кроме Эллиота, конечно, – сказал один из офицеров.
Остальные разразились издевательским хохотом, который еще больше заинтриговал Пруденс.
– Джентльмены, будьте добры, – Росс приподнялся со стула. Его глаза потемнели от ярости. – Моя жена очень молода и наивна.
Пруденс сердито нахмурилась. Почему Мэннинг все время обращается с ней как с девочкой? Над чем бы ни подшучивали тайком мужчины, ее они ничем не обидели! В конце концов она решила просто не обращать внимания на этого несносного типа, Мэннинга. Тронув Хэкетта за рукав, Пруденс наградила его ослепительной улыбкой.
– Сэр Джозеф, ваш «Чичестер» – великолепный корабль! Вы должны гордиться тем, что являетесь его капитаном. Вы уже долго служите во флоте?
Капитан, явно польщенный, ответил ей такой же лучезарной улыбкой.
– Я служу в Королевском флоте уже десять лет и пользуюсь хорошей репутацией. «Чичестер» – шестидесятипушечный корабль третьего класса. Вполне приличный – для своего уровня. Но я рассчитываю на повышение. Перед тем как отправиться в это плавание, мне посчастливилось участвовать в охоте на лис с самим сэром Джоном, герцогом Сэндвичским.
Тут Хэкетт сделал паузу, дабы удостовериться, какое впечатление его слова произвели на присутствующих. Некоторые понимающе кивнули, а широко раскрытые глаза лейтенанта Эллиота были полны нескрываемого восхищения и благоговейного трепета. Хэкетт самодовольно улыбнулся Пруденс и продолжал:
– Сэндвич – первый лорд Адмиралтейства, миссис Мэннинг. Он весьма проницательный человек, и в его обязанности входит оценивать мастерство капитанов, а также своих друзей, разумеется, и вознаграждать их. – Хэкетт пригладил локоны своего парика. – Надеюсь, господа офицеры помогут мне заслужить его благосклонность, – добавил капитан довольно суровым тоном.
Он вновь любезно улыбнулся Пруденс, взял ее руку и коснулся губами нежной кожи.
– Все щедрые деяния должны быть вознаграждены. Не так ли, дорогая леди? Я всегда готов выразить благодарность тем, кто умеет доставить мне приятные минуты. Самыми разными способами.
Из горла Мэннинга вырвался сдавленный хрип:
– В таком случае, сэр, мне лучше прятать от вас свою жену. Дабы она не отвлекала вас от честолюбивых целей!
Пруденс уставилась на него с недоумением. Чем он, собственно, недоволен? Она сочла последнее замечание Хэкетта вполне безобидным.
Капитан прищурился, и его черные глаза превратились в узкие щелочки.
– Почему вы постоянно дерзите мне, мистер Мэннинг?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42