Даже вещи, принадлежавшие майору, выводили Джейка из себя, и он приказал их выбросить все до одной. Но не мог же он выбросить жену Мак-Лейна, ведь теперь она была его женой. Или не была? Часть ее души была все время погружена в тягостные мрачные воспоминания. Что же такое осталось у нее в прошлом? Что это? И почему она не может перешагнуть через это и забыть раз и навсегда?
Когда Джейк первый раз пришел к ней, в ее глазах читался откровенный страх. Но он надеялся, что как только согреет ее и успокоит в своих объятиях, от него не останется и следа. Виктория ответила на его страстный порыв, и он решил, что выиграл. Теперь, как он считал, Виктория поняла, что его не надо бояться. Но страх не оставлял ее.
Значит, не он, Джейк, был тому причиной. Это было что-то другое, сжигавшее ее день ото дня и заставлявшее отдаляться от него, вместо того чтобы вместе с ним погрузиться в радости спокойной семейной жизни. Она постоянно замыкалась в собственных мыслях. Возможно, она не надеялась найти у него , понимание или опасалась, что он начнет ее упрекать?
Так что же сделал с ней майор? Если Джейк начнет расспрашивать слишком настойчиво, она еще глубже спрячется в свою раковину. Нет, он должен приучить ее к тому, что мужу можно доверять, и Джейк знал только один способ добиться этого: он даст ей почувствовать, как она дорога ему, как нужна. Их близость будет день ото дня становиться полнее, а вместе с ней будет расти и доверие. И однажды ему удастся прошибить невидимую стену, которая разделяет их. И что бы она ему ни рассказала, о каких бы ужасных вещах он ни узнал, Джейк был уверен, что будет любить Викторию так же сильно, как и сейчас и сумеет уберечь. Главное было узнать в чем заключается опасность, и тогда она не страшна. Ради Виктории Джейк готов был сразиться даже с драконом и победить его. Вот только, с призраками он не умел бороться…
Стояли тихие солнечные дни, и Эмма подолгу каталась верхом. Их побег многому научил ее. Она поняла, насколько важно быть все время в хорошей физической форме, если живешь в таком диком краю. Чаще всего ее сопровождала Виктория, иногда к ним присоединялась Селия. Но на этот раз ей пришлось отправиться одной. Виктория села за письмо к родителям. Это было очень сложным делом. Надо было сообщить о смерти Мак-Лейна и о втором замужестве. Эти известия, безусловно, вызовут глубокое потрясение родителей, поэтому нужно было рассказать об этом как можно осторожнее и деликатнее. Селия играла с котенком и не собиралась уходить из дома.
Вернувшись, Эмма расседлала своего мерина и повернулась, чтобы повесить седло на ограду, как вдруг натолкнулась на подошедшего мужчину и чуть не упала. Он подхватил ее и удержал. Только тут Эмма решилась поднять глаза и взглянуть ему в лицо. Ну конечно, это был Бен. Он изучающе смотрел на нее своими светло-карими глазами, и Эмма тут же вспомнила, что белая блузка ее запылилась, волосы растрепались от быстрой езды, а лицо было разгоряченным и потным, и страшно смутилась.
Бену сейчас она нравилась даже больше, чем когда она, безупречно причесанная, скромно и опрятно одетая, встречала его в столовой. Румянец и выбившиеся пряди волос были ей удивительно к лицу. Бен взял у нее из рук седло и отнес его на место, а Эмма продолжала стоять неподвижно, глядя ему вслед. Она, почувствовала, что он любуется ею, и тоже обрадовалась встрече…
Бен ощутил скованность девушки. Уж лучше он был бы ей совсем безразличен, тогда ему было бы легче справиться со своими Чувствами. Но их обоих тянуло друг к другу. Это была задача посложнее. Он поспешил прервать молчание.
— Почему вы уезжали одна? — спросил он строгим тоном.
— Виктория была занята, а Селию я не нашла.
— Это никуда не годится. Больше никогда так не делайте. — Эмма вспыхнула от возмущения.
— С какой стати вы мне приказываете? — вспылила она.
— Бен нахмурил брови и сделал шаг вперед.
— Не надо злиться, — мягко ответил он, — у меня есть основания так говорить. Это слишком опасно. В наших краях женщина не должна путешествовать в одиночку даже по своим собственным землям.
Эмма прикусила губу, ругая себя за несдержанность.
— Вы правы, конечно. Не могу понять, почему это я так разгорячилась.
— А вот теперь вы лжете. Мы оба знаем, почему. — Бен осторожно коснулся пальцами нежной шеи девушки, и это прикосновение заставило затрепетать их обоих. — Но вы можете в любой момент изменить свое решение, и вы это знаете.
— И что тогда? с трудом произнесла Эмма, комок в горле мешал ей дышать.
— Тогда нам не надо будет избегать друг друга. Тогда исчезнет напряжение, от которого мы не можем избавиться, и мы сможем спать по ночам вместо того, чтобы мучиться бессонницей.
— Огромное вам спасибо за предложение, — резко ответила Эмма и повернулась, чтобы уйти. — Я не собираюсь тратить время на мужчину, который нуждается во мне почти так же, как в москитной сетке.
Бена не смутил ее отпор и, притянув ее к себе, он прижал ее к своим бедрам и начал медленно и ритмично покачиваться.
— Никогда не делал этого с москитной сеткой, — прошептал он и поцеловал ее в открытую шею.
Голова Эммы упала ему на плечо. Конвульсивно она обхватила его бедра руками. После каждого его поцелуя трепет проходил по всему ее телу.
— Боже… — только и могла прошептать она.
Что с ней происходит, что она делает?
Бен положил ладони на грудь Эммы и застонал от восторга. Чувства переполняли его. Он хотел видеть ее нагую и прижиматься всем своим сильным телом к ее хрупкому и нежному. Он покрывал ее шею и губы страстными поцелуями, и она не вырывалась, а нежно обвивала руками его шею. Эмма вся горела и искала спасения в его объятиях, Она вела себя как распутная женщина, но ей совсем не было стыдно.
— — Ляг со мной, девочка моя, — прошептал он охрипшим голосом, — я хочу тебя, ты мне нужна…
Думать Эмма уже не могла. Она вцепилась пальцами в его плечи, потому что колени ее подгибались. Лечь с ним… Она этого хотела…
— Где? — тихо спросила она, чувствуя, что совсем опьянела от страсти.
— Бен вздрогнул и подтолкнул ее к пустому стойлу и только потом сообразил, что делает. Он должен остановиться! Они не могут завалиться среди бела дня на солому посреди конюшни, куда в любой момент могут войти. Чудо, что до сих пор их никто тут не застал. Он вовсе не хотел, чтобы какой-нибудь грязный тип смотрел на его девушку. Она принадлежала — ему и только ему.
Собрав все силы, Бен выпустил девушку из своих объятий.
Приходи ко мне ночью, — прошептал он и в последний раз крепко поцеловал ее в губы
Она посмотрела на него своими огромными затуманенными глазами и облизала губы, постепенно возвращаясь к реальности.
— Не могу, — возразила Эмма.
Бен скрипнул зубами. Или она немедленно уйдет, или от его благих намерений ничего не останется.
Он подтолкнул Эмму к выходу, и она вышла, не оглядываясь, неуверенно ступая, будто ноги отказывались ей служить.
Тяжело дыша, Бен прислонился к загородке. Через пять минут он, напряженный и бледный, вышел из конюшни и направился по делам.
В это время Селия, лежавшая на чердаке конюшни, перевернулась на спину. Пылинки кружились в лучах солнечного света, проникавшего сквозь дырки в крыше. Девушка в задумчивости замерла на соломе, взволнованная тем, что только что видела. Бен делал с Эммой странные и нехорошие пещи, но, кажется, она вовсе не рассердилась. Виктория не раз предупреждала Селию, что Гарнет и Мак-Лейн захотят сделать с ней то же самое, если она не будет держаться от них подальше. Стоило девушке представить себе, что эти двое могут хоть пальцем коснуться ее, как ей становилось плохо. Но когда она смотрела на Эмму с Беном, ей вовсе не было ни страшно, ни противно. Селия была возбуждена и даже развеселилась, ведь Эмма выглядела вполне довольной.
А может быть, «это» плохо только тогда, когда мужчины плохие? Она была смущена, но в глубине души у нее начал исчезать страх, который преследовал ее в последнее время. То, что она только что видела, вовсе не было дурным, и уж совсем не страшным.
Котенок забрался Селии на живот, и она рассеянно гладила его пушистую спинку, глядя в потолок. Сегодня она сделала первый шаг к взрослой жизни, жизни женщины.
Льюис разыскал девушку только на закате дня в нескольких милях от дома. Она сидела под деревом и играла с котенком. Когда молодой человек подъехал и спешился, девушка радостно улыбнулась, но не сказала ни слова.
— Сестра с ног сбилась, всюду тебя ищет, — сказал он, присаживаясь рядом с ней. — Почему ты оказалась так далеко?
— Я совсем и не собиралась. Просто шла задумавшись. Посмотри, как тут красиво и спокойно.
Льюис оглядел простирающуюся вокруг землю, которая, он хорошо это знал, таила множество опасностей, и вздохнул. Сейчас по крайней мере ничего угрожающего он не заметил и поэтому с чистой совестью утвердительно кивнул.
Селия подняла над мордочкой котенка веточку и потрясла ею. Котенок радостно вскочил и принялся играть с ней лапками. Девушка, казалось, готова была просидеть так целую вечность.
— Нам пора домой, — сказал Льюис. Селия тяжело вздохнула.
— Да, ты прав. Но как не хочется, — она продолжала сидеть. — Послушай, можешь ответить мне на один вопрос?
— Смотря на какой, милая.
Она внимательно посмотрела на него, и Льюис удивился тому, какими огромными и серьезными стали ее синие глаза и как побледнело лицо.
— Скажи, то, что мужчина делает с женщиной, — это всегда плохо?
Льюису показалось, что его ударили. От неожиданности у него перехватило дыхание. Она была так красива, но совсем еще ребенок. Именно так он к ней и относился, несмотря на ее женственную фигуру. И он вовсе не хотел обсуждать с ней подобные вопросы.
Глубоко вздохнув, он с трудом выдавил из себя:
— Нет. Плохо, когда мужчина заставляет женщину делать это насильно. Но если они любят друг друга тогда все в порядке, — продолжил он неохотно.
Девушка кивнула и снова переключила внимание на котенка, который перекатился на спину и махал лапками.
— Еще от этого бывают дети, — заметила Селия.
— Да. Иногда. Не всегда.
— Знаешь, я так боялась, ну , этого… Боялась, что какой-нибудь мужчина захочет со мной это сделать. Майор хотел, и Гарнет хотел… Они старались меня поймать. Так противно было, если они до меня дотрагивались, ты не представляешь…
Девушке было легче разговаривать, опустив глаза на котенка. Она чувствовала, что Льюис согревает ее своим взглядом.
Я думала, это плохо. Но это только из-за них, правда? Ведь само по себе это не плохо, да?
— Ты права, — Льюис был серьезен. — Просто иногда люди делают это плохим. Вот посмотри на это ружье. Оно ни хорошее, ни плохое. Все зависит от того, кто и как его использует. Оно может защитить, может накормить, а может и убить.
Котенку надоела ветка, и он принялся за шпоры Льюиса. Перевернувшись на живот, он осторожно подкрадывался к сапогу и, неожиданно подпрыгнув, бросался на золотистую звездочку и заставлял ее крутиться.
— Я ничего про мужчин не знаю, — продолжала Селия. — Наверное, я их потому и боюсь. Я ведь не представляю, как устроено их тело, ну, и… как они это делают…
Льюис старался смотреть только на котенка. Он уже догадывался, о чем она сейчас попросит, и молил Бога о том, чтобы она сдержалась, чувствуя, что вряд ли сможет совладать с собой.
— Можно я на тебя посмотрю? — прошептала Селия. — Я хочу знать, что это такое. У меня больше нет сил все время бояться.
Льюис прикрыл глаза, сердце его на мгновение замерло.
— Нет, детка, этого нельзя делать.
— Почему? — спросила она и, внезапно смутившись и покраснев до корней волос, отвернулась в сторону. — Я думала, мы с тобой друзья и ты не рассердишься… Это очень плохо, да? То, что я сказала?
— Нет, это не плохо, — с трудом выдавил из себя Льюис. С ним происходило что-то странное. Раньше он никогда не испытывал никаких затруднений с женщинами. Он всегда знал, что сказать и как поступить. А сейчас он был смущен и скован.
— Детка, послушай, — продолжил он, — то, что делают вместе мужчина и женщина, это очень приятно, и я мечтал бы делать это вместе с тобой. Ты такая красивая, такая милая, и я хочу тебя. Но эти вещи надо познавать с тем, кого любишь, а не с первым встречным.
— Но ты совсем не первый встречный, и я тоже хочу быть с тобой. Когда ты рядом, я ничего не боюсь и мне так спокойно и хорошо. Я хочу тебя рассмотреть и потрогать, хочу узнать, из чего ты сделан.
Льюис онемел от разочарования. Так вот чего она хотела! Это было просто любопытство, она вовсе не собиралась заниматься с ним любовью. Ей и в самом деле надо было только рассмотреть его. У него не было сил отказать ей, ведь это такое счастье почувствовать прикосновение ее нежной руки на своем обнаженном теле.
Котенок по-прежнему резвился около его сапога, но молодой человек больше не замечал его. Он медленно расстегивал ремень кобуры. Селия придвинулась ближе и встала на колени. Вечернее солнце золотило ее лицо и волосы. Он с трудом мог дышать, и девушка у его ног тоже замерла.
Льюис расстегнул второй ремень и подумал о том, сколько раз ему приходилось раздеваться в присутствии женщин. Раньше это его не смущало и не волновало, а теперь сердце его бешено колотилось.
Он стоял перед ней обнаженный, и легкий ветерок остужал его пылающее тело. Селия приоткрыла рот и, удивленно посмотрев на него, приблизилась к нему. Она коснулась его фаллоса нежным пальчиком, и он напрягся и встал. Льюис хотел сейчас только одного, чтобы она остановилась и не продолжала дальше, но чувствовал, что это невозможно. Прошло мгновение, и ее теплая ладонь сомкнулась вокруг его члена.
— Ты такой красивый, — прошептала она низким голосом, почувствовав, как он напрягся в ее руке. — Я и не думала, что он такой. И мягкий и твердый одновременно.
Льюис закрыл глаза и застонал:
Селия, девочка, надо остановиться, немедленно.
Но девушка продолжила ласкать его.
— Я вовсе не хочу останавливаться, — ответила она со смехом.
Он открыл глаза и встретил ее теплый радостный взгляд, женственный взгляд.
— Я хочу все узнать, хочу, чтобы ты научил меня.
Шел дождь. Виктория подумала, что такая погода вполне соответствует ее теперешнему настроению. Правда, гроза с раскатами грома была бы еще лучше. Прошлой ночью, лежа в объятиях Джейка, она чувствовала, что умирает от восторга, но пришел день, а вместе с ним чувство потери. Тогда, ночью она, обезумевшая от страсти, вдруг раскрыла глаза и увидела, что он наблюдает за ней. В его поведении ей почудился холодный расчет. Он легко возбуждал ее, заставляя все сильнее подчиняться своему порыву, а сам при этом ничего не чувствовал. Это открытие было подобно ушату холодной воды, и Виктория спрятала от него лицо. Она никак не ожидала, что ее движение вызовет такую ярость Джейка. Его глаза зажглись холодным блеском, а шея напряглась. Потеряв над собой контроль, он грубо и стремительно овладел ею, впечатав в нее свое мощное тело. Потом, когда гнев оставил его, он взял ее за подбородок и холодно произнес:
Никогда больше так не делай.
Всю ночь он не отпускал ее от себя, заставляя лежать, крепко прижавшись к нему.
Виктория была в смятении. Она не понимала, чего он от нее хотел. Губы ее дрожали от обиды. Он уже получил все, что хотел. Ранчо принадлежало ему, поскольку по закону он стал ее мужем. Он передал Бену половину своей собственности. Виктория легко согласилась на это, ведь на самом деле это была их земля. Теперь она была ему больше не нужна, и Джейку ничего не стоило избавиться от неё.
В то же время Виктория чувствовала, что его влечет к ней, что он охвачен страстью. Даже прошлой ночью, несмотря на его грубость и злость, он так же, как и она, подчинился велению своей плоти. Конечно, она не верила, что он был способен ее убить. Думать так означало то же самое, что самой вложить ружье ему в руки. Нет, после всех ночей, проведенных с ним, она не беспокоилась о своем теле. Она твердо знала, что оно в безопасности. Беда грозила ее сердцу, ее душе. Ей приходилось собирать все свои силы, чтобы защитить их и спрятать от мужа.
Виктория отворила дверь в комнату Селии. Она искала сестру. Льюис привез Селию уже на закате и рассказал, что нашел ее под деревом в нескольких милях от дом, играющей с котенком. Потом девушка опять исчезла, но Виктория была уверена, что под дождем Селия не станет гулять. На кухне она расспросила Лолу и Жуану, они сказали, что видели, как Селия забрала котенка и отправилась в конюшни. Виктория облегченно вздохнула. Теперь она могла ни о чем не беспокоиться. На ранчо Селии ничего не угрожало.
Виктория занялась поисками пялец. Младшая сестра постоянно бросала их в самых неожиданных местах, и Виктории пришлось методично обшаривать весь дом. Ей пришлось даже заглянуть под стол в библиотеке, и Джейк застал ее там стоящей на четвереньках. Виктория подняла на него глаза, по-прежнему неловко чувствуя себя после прошедшей ночи и той ненависти, которая возникла между ними.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
Когда Джейк первый раз пришел к ней, в ее глазах читался откровенный страх. Но он надеялся, что как только согреет ее и успокоит в своих объятиях, от него не останется и следа. Виктория ответила на его страстный порыв, и он решил, что выиграл. Теперь, как он считал, Виктория поняла, что его не надо бояться. Но страх не оставлял ее.
Значит, не он, Джейк, был тому причиной. Это было что-то другое, сжигавшее ее день ото дня и заставлявшее отдаляться от него, вместо того чтобы вместе с ним погрузиться в радости спокойной семейной жизни. Она постоянно замыкалась в собственных мыслях. Возможно, она не надеялась найти у него , понимание или опасалась, что он начнет ее упрекать?
Так что же сделал с ней майор? Если Джейк начнет расспрашивать слишком настойчиво, она еще глубже спрячется в свою раковину. Нет, он должен приучить ее к тому, что мужу можно доверять, и Джейк знал только один способ добиться этого: он даст ей почувствовать, как она дорога ему, как нужна. Их близость будет день ото дня становиться полнее, а вместе с ней будет расти и доверие. И однажды ему удастся прошибить невидимую стену, которая разделяет их. И что бы она ему ни рассказала, о каких бы ужасных вещах он ни узнал, Джейк был уверен, что будет любить Викторию так же сильно, как и сейчас и сумеет уберечь. Главное было узнать в чем заключается опасность, и тогда она не страшна. Ради Виктории Джейк готов был сразиться даже с драконом и победить его. Вот только, с призраками он не умел бороться…
Стояли тихие солнечные дни, и Эмма подолгу каталась верхом. Их побег многому научил ее. Она поняла, насколько важно быть все время в хорошей физической форме, если живешь в таком диком краю. Чаще всего ее сопровождала Виктория, иногда к ним присоединялась Селия. Но на этот раз ей пришлось отправиться одной. Виктория села за письмо к родителям. Это было очень сложным делом. Надо было сообщить о смерти Мак-Лейна и о втором замужестве. Эти известия, безусловно, вызовут глубокое потрясение родителей, поэтому нужно было рассказать об этом как можно осторожнее и деликатнее. Селия играла с котенком и не собиралась уходить из дома.
Вернувшись, Эмма расседлала своего мерина и повернулась, чтобы повесить седло на ограду, как вдруг натолкнулась на подошедшего мужчину и чуть не упала. Он подхватил ее и удержал. Только тут Эмма решилась поднять глаза и взглянуть ему в лицо. Ну конечно, это был Бен. Он изучающе смотрел на нее своими светло-карими глазами, и Эмма тут же вспомнила, что белая блузка ее запылилась, волосы растрепались от быстрой езды, а лицо было разгоряченным и потным, и страшно смутилась.
Бену сейчас она нравилась даже больше, чем когда она, безупречно причесанная, скромно и опрятно одетая, встречала его в столовой. Румянец и выбившиеся пряди волос были ей удивительно к лицу. Бен взял у нее из рук седло и отнес его на место, а Эмма продолжала стоять неподвижно, глядя ему вслед. Она, почувствовала, что он любуется ею, и тоже обрадовалась встрече…
Бен ощутил скованность девушки. Уж лучше он был бы ей совсем безразличен, тогда ему было бы легче справиться со своими Чувствами. Но их обоих тянуло друг к другу. Это была задача посложнее. Он поспешил прервать молчание.
— Почему вы уезжали одна? — спросил он строгим тоном.
— Виктория была занята, а Селию я не нашла.
— Это никуда не годится. Больше никогда так не делайте. — Эмма вспыхнула от возмущения.
— С какой стати вы мне приказываете? — вспылила она.
— Бен нахмурил брови и сделал шаг вперед.
— Не надо злиться, — мягко ответил он, — у меня есть основания так говорить. Это слишком опасно. В наших краях женщина не должна путешествовать в одиночку даже по своим собственным землям.
Эмма прикусила губу, ругая себя за несдержанность.
— Вы правы, конечно. Не могу понять, почему это я так разгорячилась.
— А вот теперь вы лжете. Мы оба знаем, почему. — Бен осторожно коснулся пальцами нежной шеи девушки, и это прикосновение заставило затрепетать их обоих. — Но вы можете в любой момент изменить свое решение, и вы это знаете.
— И что тогда? с трудом произнесла Эмма, комок в горле мешал ей дышать.
— Тогда нам не надо будет избегать друг друга. Тогда исчезнет напряжение, от которого мы не можем избавиться, и мы сможем спать по ночам вместо того, чтобы мучиться бессонницей.
— Огромное вам спасибо за предложение, — резко ответила Эмма и повернулась, чтобы уйти. — Я не собираюсь тратить время на мужчину, который нуждается во мне почти так же, как в москитной сетке.
Бена не смутил ее отпор и, притянув ее к себе, он прижал ее к своим бедрам и начал медленно и ритмично покачиваться.
— Никогда не делал этого с москитной сеткой, — прошептал он и поцеловал ее в открытую шею.
Голова Эммы упала ему на плечо. Конвульсивно она обхватила его бедра руками. После каждого его поцелуя трепет проходил по всему ее телу.
— Боже… — только и могла прошептать она.
Что с ней происходит, что она делает?
Бен положил ладони на грудь Эммы и застонал от восторга. Чувства переполняли его. Он хотел видеть ее нагую и прижиматься всем своим сильным телом к ее хрупкому и нежному. Он покрывал ее шею и губы страстными поцелуями, и она не вырывалась, а нежно обвивала руками его шею. Эмма вся горела и искала спасения в его объятиях, Она вела себя как распутная женщина, но ей совсем не было стыдно.
— — Ляг со мной, девочка моя, — прошептал он охрипшим голосом, — я хочу тебя, ты мне нужна…
Думать Эмма уже не могла. Она вцепилась пальцами в его плечи, потому что колени ее подгибались. Лечь с ним… Она этого хотела…
— Где? — тихо спросила она, чувствуя, что совсем опьянела от страсти.
— Бен вздрогнул и подтолкнул ее к пустому стойлу и только потом сообразил, что делает. Он должен остановиться! Они не могут завалиться среди бела дня на солому посреди конюшни, куда в любой момент могут войти. Чудо, что до сих пор их никто тут не застал. Он вовсе не хотел, чтобы какой-нибудь грязный тип смотрел на его девушку. Она принадлежала — ему и только ему.
Собрав все силы, Бен выпустил девушку из своих объятий.
Приходи ко мне ночью, — прошептал он и в последний раз крепко поцеловал ее в губы
Она посмотрела на него своими огромными затуманенными глазами и облизала губы, постепенно возвращаясь к реальности.
— Не могу, — возразила Эмма.
Бен скрипнул зубами. Или она немедленно уйдет, или от его благих намерений ничего не останется.
Он подтолкнул Эмму к выходу, и она вышла, не оглядываясь, неуверенно ступая, будто ноги отказывались ей служить.
Тяжело дыша, Бен прислонился к загородке. Через пять минут он, напряженный и бледный, вышел из конюшни и направился по делам.
В это время Селия, лежавшая на чердаке конюшни, перевернулась на спину. Пылинки кружились в лучах солнечного света, проникавшего сквозь дырки в крыше. Девушка в задумчивости замерла на соломе, взволнованная тем, что только что видела. Бен делал с Эммой странные и нехорошие пещи, но, кажется, она вовсе не рассердилась. Виктория не раз предупреждала Селию, что Гарнет и Мак-Лейн захотят сделать с ней то же самое, если она не будет держаться от них подальше. Стоило девушке представить себе, что эти двое могут хоть пальцем коснуться ее, как ей становилось плохо. Но когда она смотрела на Эмму с Беном, ей вовсе не было ни страшно, ни противно. Селия была возбуждена и даже развеселилась, ведь Эмма выглядела вполне довольной.
А может быть, «это» плохо только тогда, когда мужчины плохие? Она была смущена, но в глубине души у нее начал исчезать страх, который преследовал ее в последнее время. То, что она только что видела, вовсе не было дурным, и уж совсем не страшным.
Котенок забрался Селии на живот, и она рассеянно гладила его пушистую спинку, глядя в потолок. Сегодня она сделала первый шаг к взрослой жизни, жизни женщины.
Льюис разыскал девушку только на закате дня в нескольких милях от дома. Она сидела под деревом и играла с котенком. Когда молодой человек подъехал и спешился, девушка радостно улыбнулась, но не сказала ни слова.
— Сестра с ног сбилась, всюду тебя ищет, — сказал он, присаживаясь рядом с ней. — Почему ты оказалась так далеко?
— Я совсем и не собиралась. Просто шла задумавшись. Посмотри, как тут красиво и спокойно.
Льюис оглядел простирающуюся вокруг землю, которая, он хорошо это знал, таила множество опасностей, и вздохнул. Сейчас по крайней мере ничего угрожающего он не заметил и поэтому с чистой совестью утвердительно кивнул.
Селия подняла над мордочкой котенка веточку и потрясла ею. Котенок радостно вскочил и принялся играть с ней лапками. Девушка, казалось, готова была просидеть так целую вечность.
— Нам пора домой, — сказал Льюис. Селия тяжело вздохнула.
— Да, ты прав. Но как не хочется, — она продолжала сидеть. — Послушай, можешь ответить мне на один вопрос?
— Смотря на какой, милая.
Она внимательно посмотрела на него, и Льюис удивился тому, какими огромными и серьезными стали ее синие глаза и как побледнело лицо.
— Скажи, то, что мужчина делает с женщиной, — это всегда плохо?
Льюису показалось, что его ударили. От неожиданности у него перехватило дыхание. Она была так красива, но совсем еще ребенок. Именно так он к ней и относился, несмотря на ее женственную фигуру. И он вовсе не хотел обсуждать с ней подобные вопросы.
Глубоко вздохнув, он с трудом выдавил из себя:
— Нет. Плохо, когда мужчина заставляет женщину делать это насильно. Но если они любят друг друга тогда все в порядке, — продолжил он неохотно.
Девушка кивнула и снова переключила внимание на котенка, который перекатился на спину и махал лапками.
— Еще от этого бывают дети, — заметила Селия.
— Да. Иногда. Не всегда.
— Знаешь, я так боялась, ну , этого… Боялась, что какой-нибудь мужчина захочет со мной это сделать. Майор хотел, и Гарнет хотел… Они старались меня поймать. Так противно было, если они до меня дотрагивались, ты не представляешь…
Девушке было легче разговаривать, опустив глаза на котенка. Она чувствовала, что Льюис согревает ее своим взглядом.
Я думала, это плохо. Но это только из-за них, правда? Ведь само по себе это не плохо, да?
— Ты права, — Льюис был серьезен. — Просто иногда люди делают это плохим. Вот посмотри на это ружье. Оно ни хорошее, ни плохое. Все зависит от того, кто и как его использует. Оно может защитить, может накормить, а может и убить.
Котенку надоела ветка, и он принялся за шпоры Льюиса. Перевернувшись на живот, он осторожно подкрадывался к сапогу и, неожиданно подпрыгнув, бросался на золотистую звездочку и заставлял ее крутиться.
— Я ничего про мужчин не знаю, — продолжала Селия. — Наверное, я их потому и боюсь. Я ведь не представляю, как устроено их тело, ну, и… как они это делают…
Льюис старался смотреть только на котенка. Он уже догадывался, о чем она сейчас попросит, и молил Бога о том, чтобы она сдержалась, чувствуя, что вряд ли сможет совладать с собой.
— Можно я на тебя посмотрю? — прошептала Селия. — Я хочу знать, что это такое. У меня больше нет сил все время бояться.
Льюис прикрыл глаза, сердце его на мгновение замерло.
— Нет, детка, этого нельзя делать.
— Почему? — спросила она и, внезапно смутившись и покраснев до корней волос, отвернулась в сторону. — Я думала, мы с тобой друзья и ты не рассердишься… Это очень плохо, да? То, что я сказала?
— Нет, это не плохо, — с трудом выдавил из себя Льюис. С ним происходило что-то странное. Раньше он никогда не испытывал никаких затруднений с женщинами. Он всегда знал, что сказать и как поступить. А сейчас он был смущен и скован.
— Детка, послушай, — продолжил он, — то, что делают вместе мужчина и женщина, это очень приятно, и я мечтал бы делать это вместе с тобой. Ты такая красивая, такая милая, и я хочу тебя. Но эти вещи надо познавать с тем, кого любишь, а не с первым встречным.
— Но ты совсем не первый встречный, и я тоже хочу быть с тобой. Когда ты рядом, я ничего не боюсь и мне так спокойно и хорошо. Я хочу тебя рассмотреть и потрогать, хочу узнать, из чего ты сделан.
Льюис онемел от разочарования. Так вот чего она хотела! Это было просто любопытство, она вовсе не собиралась заниматься с ним любовью. Ей и в самом деле надо было только рассмотреть его. У него не было сил отказать ей, ведь это такое счастье почувствовать прикосновение ее нежной руки на своем обнаженном теле.
Котенок по-прежнему резвился около его сапога, но молодой человек больше не замечал его. Он медленно расстегивал ремень кобуры. Селия придвинулась ближе и встала на колени. Вечернее солнце золотило ее лицо и волосы. Он с трудом мог дышать, и девушка у его ног тоже замерла.
Льюис расстегнул второй ремень и подумал о том, сколько раз ему приходилось раздеваться в присутствии женщин. Раньше это его не смущало и не волновало, а теперь сердце его бешено колотилось.
Он стоял перед ней обнаженный, и легкий ветерок остужал его пылающее тело. Селия приоткрыла рот и, удивленно посмотрев на него, приблизилась к нему. Она коснулась его фаллоса нежным пальчиком, и он напрягся и встал. Льюис хотел сейчас только одного, чтобы она остановилась и не продолжала дальше, но чувствовал, что это невозможно. Прошло мгновение, и ее теплая ладонь сомкнулась вокруг его члена.
— Ты такой красивый, — прошептала она низким голосом, почувствовав, как он напрягся в ее руке. — Я и не думала, что он такой. И мягкий и твердый одновременно.
Льюис закрыл глаза и застонал:
Селия, девочка, надо остановиться, немедленно.
Но девушка продолжила ласкать его.
— Я вовсе не хочу останавливаться, — ответила она со смехом.
Он открыл глаза и встретил ее теплый радостный взгляд, женственный взгляд.
— Я хочу все узнать, хочу, чтобы ты научил меня.
Шел дождь. Виктория подумала, что такая погода вполне соответствует ее теперешнему настроению. Правда, гроза с раскатами грома была бы еще лучше. Прошлой ночью, лежа в объятиях Джейка, она чувствовала, что умирает от восторга, но пришел день, а вместе с ним чувство потери. Тогда, ночью она, обезумевшая от страсти, вдруг раскрыла глаза и увидела, что он наблюдает за ней. В его поведении ей почудился холодный расчет. Он легко возбуждал ее, заставляя все сильнее подчиняться своему порыву, а сам при этом ничего не чувствовал. Это открытие было подобно ушату холодной воды, и Виктория спрятала от него лицо. Она никак не ожидала, что ее движение вызовет такую ярость Джейка. Его глаза зажглись холодным блеском, а шея напряглась. Потеряв над собой контроль, он грубо и стремительно овладел ею, впечатав в нее свое мощное тело. Потом, когда гнев оставил его, он взял ее за подбородок и холодно произнес:
Никогда больше так не делай.
Всю ночь он не отпускал ее от себя, заставляя лежать, крепко прижавшись к нему.
Виктория была в смятении. Она не понимала, чего он от нее хотел. Губы ее дрожали от обиды. Он уже получил все, что хотел. Ранчо принадлежало ему, поскольку по закону он стал ее мужем. Он передал Бену половину своей собственности. Виктория легко согласилась на это, ведь на самом деле это была их земля. Теперь она была ему больше не нужна, и Джейку ничего не стоило избавиться от неё.
В то же время Виктория чувствовала, что его влечет к ней, что он охвачен страстью. Даже прошлой ночью, несмотря на его грубость и злость, он так же, как и она, подчинился велению своей плоти. Конечно, она не верила, что он был способен ее убить. Думать так означало то же самое, что самой вложить ружье ему в руки. Нет, после всех ночей, проведенных с ним, она не беспокоилась о своем теле. Она твердо знала, что оно в безопасности. Беда грозила ее сердцу, ее душе. Ей приходилось собирать все свои силы, чтобы защитить их и спрятать от мужа.
Виктория отворила дверь в комнату Селии. Она искала сестру. Льюис привез Селию уже на закате и рассказал, что нашел ее под деревом в нескольких милях от дом, играющей с котенком. Потом девушка опять исчезла, но Виктория была уверена, что под дождем Селия не станет гулять. На кухне она расспросила Лолу и Жуану, они сказали, что видели, как Селия забрала котенка и отправилась в конюшни. Виктория облегченно вздохнула. Теперь она могла ни о чем не беспокоиться. На ранчо Селии ничего не угрожало.
Виктория занялась поисками пялец. Младшая сестра постоянно бросала их в самых неожиданных местах, и Виктории пришлось методично обшаривать весь дом. Ей пришлось даже заглянуть под стол в библиотеке, и Джейк застал ее там стоящей на четвереньках. Виктория подняла на него глаза, по-прежнему неловко чувствуя себя после прошедшей ночи и той ненависти, которая возникла между ними.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35