Больше всего Виктории хотелось забыть о тех мгновениях, которые она провела в его объятиях. Этого нельзя больше допускать. Она обязана вычеркнуть Джейка из памяти раз и навсегда.
Виктория вышла из зала и направилась через пустынный сумрачный холл в дамскую комнату, расположенную на другом конце дома Свет от двух ламп, освещая холл, поглощался темными дорогими обоями и коврами. Виктория с благодарностью вспомнила свой светлый дом с белыми стенами и изящными интерьерами. Если бы ее замужество могло принести столько же радости, сколько и этот дом, она наверное, была бы самой счастливой женщиной на свете.
Внезапно в проеме двери показалась темная массивная фигура, но Виктория продолжала идти вперед, полагая, что это кто-то из гостей. Неожиданно кто-то схватил ее и с силой втолкнул в комнату. Она испугалась и попыталась позвать на помощь но он зажал ей рот.
— Не кричите, черт возьми! — прошептал мужской голос.
Она сразу узнала голос Джейка.
— Что вы здесь делаете? Вам нельзя здесь находиться. И вообще, как вы сюда попали?
— Я здесь потому, что майор никуда не ходит без охраны. Я должен ждать его около входа. Поэтому я ходил вокруг и наблюдал за тем, что делалось в доме. Эта дверь была открыта. Дамы постоянно выходили из зала и шли сюда, так что не трудно было догадаться, что это за помещение.
— Вы пошли через черный ход?
— Нет, залез и окно.
— И схватили первую попавшуюся женщину, да?
Виктория была раздражена и испугана. Она готова была закричать и убежать, но Джейк крепко обхватил ее талию и прижал к себе.
— Вы прекрасно знаете, что я ждал вас — Он разжал объятия, подошел к двери и бесшумно закрыл се. В комнате стало совсем темно Виктория отошла к окну, стараясь увеличить дистанцию между собой и Джейком.
— Я хочу поговорить с вами, — продолжал Джейк. — О чем? — спросила она, вскинув голову
— О Пледжере.
— Вы убили его Что еще можно к этому добавить?
— Многое! И пусть совесть вас не мучит! Пледжер был дерьмом. Он убивал, насиловал и получал от этого наслаждение.
— Так же, как и вы. Вы ведь тоже радовались, когда застрелили его.
Наступила пауза. Короткий и резкий смешок Джейка прервал ее.
— Да, радовался. Я сделал доброе дело. Застрелить Пледжера — это то же самое, что убить бешеного пса.
— Не правда! — Виктория стиснула руки — Вы убили его, чтобы он не смог донести майору о том, что вы были в моей комнате, где вам совсем не положено быть. Но это моя вина. По моей вине погиб этот человек. И я лгала, лгала, чтобы никто не догадался, почему его убили.
— А что еще вам оставалось делать?
— Разве человеческая жизнь ничего не стоит? Что бы случилось, если бы Пледжер остался жив? Да ничего ужасного! Вам пришлось бы искать другое место, а на меня майор бы рассердился и был бы прав.
— Проснитесь, — резко возразил Ропер, — Искать место, рассердился! О чем вы говорите? Мак-Лейн приказал бы Гарнету избавиться от меня. Не уволить, а расстрелять! Но даже если бы я остался жив и бежал отсюда, что сталось бы с вами и с вашей сестрой? Кто защитил бы вас?
— Вы имеете в виду Селию? — Виктория пристально посмотрела на Ропера, стараясь разглядеть в слабом свете, падавшем из окна, выражение его лица.
Да, кто защитит ее от Гарнета, если я уеду?
Об этом Виктория не подумала. Конечно, Джейк был прав Плох он или хорош, но он был единственной гарантией безопасности Селии. Виктория ощутила одновременно страх и облегчение, будто она чуть было не сорвалась с обрыва, но вовремя заметила его и отскочила в сторону
Она не знала, какие мотивы лежали в основе поступков Джейка, но чувствовала, что на него можно было положиться. Он убил человека, чтобы защитить ее и сестер.
Почему?
Виктория отнюдь не обольщалась насчет того, что она дорога ему и он готов на все, чтобы заслужить ответное чувство. Правда, она целовала его, но теперь она уже знала, что для мужчин это еще ничего не значит.
И все-таки интуиция подсказывала ей, что она является для него средством в достижений каких-то своих целей. Он хотел использовать ее, и помешать ему было невозможно.
Молодая женщина тяжело вздохнула.
— Я никому ничего не скажу, — ответила она спокойный тоном
— Уверен, что не скажете. А ваши сестры? Они ведь тоже слышали, что сказал Пледжер?
Думаю, что да, но Эмма никогда не проговорится.
— А Селия?
— Она также будет молчать.
— Разве на нее можно положиться?
Виктория вспыхнула. Гнев мгновенно овладел ею, но она справилась с ним. Джейк не знал Селию и, конечно, не мог предполагать, насколько она может быть преданной, чуткой и заботливой. Но она не стала возражать и спокойно ответила:
— Да.
— Объясните ей, в чем дело. Она должна понять.
— Она уже понимает, мистер Ропер, — эти слова Виктория произнесла сквозь зубы, чувствуя, что теряет контроль над собой.
— Джейк, а не мистер Ропер.
— Нет, именно мистер Ропер. — Виктория отступила назад. — То, что случилось сегодня днем, было ошибкой, которая не должна повториться. Было бы лучше, если бы мы не…
— Ну уж нет — Джейк привлек ее к себе и прижал так крепко, что она всем своим телом ощутила его. — Вы думаете, я хотел этого? Хотел увлечься вами? Поверьте, я к этому не стремился. Но нас влечет друг к другу, и я не позволю вам не замечать меня.
Ропер нагнулся, пытаясь поцеловать Викторию в губы, но она низко наклонила голову. Тогда он взял ее за подбородок и уже готов был прильнуть к ее губам, как в дверь постучали
— Виктория, ты здесь? — раздался тихий голос Эммы,
Она приоткрыла дверь, проскользнула внутрь и тут же закрыла ее за собой. Джейк мгновенно разжал объятия. Виктория оправила платье, с ужасом подумав, какое впечатление произведет на кузину то, что она застала их вдвоем с Джейком в темной комнате. Тем временем Эмма осторожно пересекла темную комнату и подошла к окну, где стояли Виктория и Ропер.
— Тебя долго не было, и я отправилась на поиски, — сказала Эмма. — А когда проходила мимо этой двери, то услышала ваши голоса. Обратно нам с тобой лучше вернуться вместе, тогда ни у кого не возникнет подозрений. У меня не было раньше возможности поблагодарить вас, мистер Ропер, — продолжала она, обращаясь к Джейку, — я вам очень признательна.
У Виктории слезы выступили на глазах. Эмма, милая Эмма. Она, как всегда, все понимает и готова помочь. Ее любовь и верность никогда не подводят.
— Нет нужды благодарить меня, — ответил Джейк.
— Напротив. Ведь не окажись вы в коридоре в тот момент, нам пришлось бы не сладко, — заметила Эмма и взяла Викторию под руку. — Пожалуйста, не выходите отсюда, пока мы не уйдем.
— Не беспокойтесь. Я исчезну так же, как и появился, — через окно.
— Будьте осторожны. И позвольте мне еще раз поблагодарить вас, хоть вы и считаете, что не заслужили нашей благодарности.
Сестры вышли в коридор.
— А знаешь, мне по-прежнему нужно в туалетную комнату, — со смешком сказала Виктория, — я так и не воспользовалась ею.
— Будь осторожна, Тори, — прошептала Эмма, когда они подошли к дверям зала. Виктория вздрогнула.
Этого больше никогда не повторится, — заверила она, надеясь, что Эмма поймет ее с полуслова. И преодолев внутреннюю дрожь, она с милой улыбкой вошла в ярко освещенный, заполненный гостями зал.
Гарнет лежал, развалившись на кровати, и курил. В номере было темно. Все его мысли были о Ропере. Этот сукин сын явно что-то замышлял. Гарнет нюхом чуял недоброе еще до убийства Пледжера, а теперь уже не сомневался. Но что? Пледжер, конечно, был последним дерьмо. Гарнету и в голову не приходило его жалеть, но вот дураком Пледжер никогда не был. Вряд ли он первым полез бы на Ропера, наперед зная, что получит пулю в брюхо. Объяснение Ропера Гарнета совсем не убедило.
Жизнь на ранчо до сих пор вполне устраивала Гарнета. Она была легкой и сытной, но сейчас в воздухе запахло бедой, и надо было что-то предпринимать. Гарнет не знал, откуда надвигается угроза. Конечно, майор слабеет, и на ранчо требуется кто-то посильнее его.
По лицу Гарнета скользнула холодная злобная усмешка. Да, так оно и есть. На ранчо нужна твердая рука, его, Гарнета, рука. Майор не решится избавиться от Ропера. Может быть, пора избавиться от самого майора. Тогда Ропер вынужден будет убраться, и Гарнету не придется даже связываться с ним. А когда эта сука Ропер уберется с ранчо, никто не помешает ему, Гарнету, затащить эту маленькую пташку к себе в постель. Как бы ее сестрица не пыжилась и не задирала нос, она ничего не сможет сделать.
К черту, ничего из этого не выйдет. Ропер давно положил глаз на хозяйку. Стоит Гарнету разделаться с майором, как этот ублюдок завладеет и ею, и ее сестричкой, и всем поместьем. Этого нельзя допустить. Гарнету потребовалась всего минута чтобы найти другое решение. Все чертовки просто: сначала он прикончит жену майора, а потом его самого. Уж он-то придумает, как все это устроить. Комар носа не подточит. Никому и в голову не придет обвинить Гарнета. Ранчо большое, тут всякое может случиться. А эта ведьма Виктория сама ему помогает. Ей втемяшилось в голову кататься верхом? Отлично. Как только она ускачет подальше, он ее укокошит. Никто ничего не увидит и не услышит. Ведь он, Гарнет, отличный стрелок. Ему ничего не стоит продырявить голову сперва ей, а потом и майору. Вот тогда уж все достанется ему — и ранчо, и девка.
Отличный план. Гарнет лежат в темноте и чуть не лопался от самодовольства. Он уже ощущал, как извивается под ним нежное тело этой девицы. Кровь запульсировала у него внизу живота. Ему пришлось помассировать поясницу. Ничего, теперь ждать недолго! А главное, ему не придется бороться с Ропером. Он просто уволит его.
Гарнет мерил всех окружающих по себе, он был просто подозрительным, хитрым и осторожным. Это помогло ему выжить, потому что единственное, чего он ожидал от других, было зло. У майора он чувствовал себя в безопасности по двум причинам. Во-первых, он очень много знал о своем хозяине, и, во-вторых, он вошел к нему в доверие
И все-таки порой Гарнет становился слепым. Так, строя планы, он, конечно исходил из того как бы сам поступил на месте Ропера, потеряв работу на ранчо. Он сложил бы свои пожитки, оседлал бы лошадь и ускакал на поиски нового места. Ему и в голову не могло прийти, что Ропер может остаться, чтобы отомстить за смерть Виктории, ведь он сам никогда не стал бы рисковать жизнью из-за женщины, да еще мертвой.
Не подозревал Гарнет и о том, что у Ропера есть другая, куда более важная причина, чтобы остаться на ранчо.
Гарнет лежал в постели, а его воспаленное воображение рисовало ему радужную картину: ранчо, где он полноправный хозяин, и Селия Уэйверли, стонущая и извивающаяся под тяжестью его тела. Конечно, он мог запросто спуститься вниз и взять шлюху. Уж этого добра здесь хватало. Но сейчас Гарнету было противно даже думать о такой дешевке. Нет, ему нужна Селия, только она сможет удовлетворить его, и он ее получит.
Возвращение на ранчо было таким же утомительно-долгим, как и путешествие в Санта-Фе. Повозка тряслась и подпрыгивала на ухабах и тонула в облаке пыли, которую поднимали всадники. Небольшая передышка наступила только в конце дня, когда устроили привал. Жара начинала спадать, пыль улеглась. Виктория с сестрами смогли наконец сесть поудобнее и вытянуть затекшие ноги. Пока готовился ужин, Джейк занялся лошадьми. Взгляд Виктории то и дело обращался в его сторону. Конечно, ее интересуют только лошади, тщетно убеждала она себя. Но глубокий бархатный голос Джейка, разносившийся в вечерней тишине, не давал ей покоя.
Самой послушной оказалась темно-коричневая кобыла Селии. Она очень быстро привыкла к дамскому седлу и охотно выполняла все команды Джейка. Селию это очень обрадовало. Она могла теперь гордиться своей лошадью, которая была названа Джипси. Кобыла была нетороплива и спокойна. Селия буквально не отходила от нее. Джейк решил, что, пока они доберутся до ранчо, Джипси будет вполне готова для верховых прогулок, но Селии ничего не сказал, предвидя, что она тут же начнет просить, чтобы ей дали покататься. Пусть уж лучше она ничего не знает, пока он не подготовит других лошадей, чтобы кто-то из сестер смог поехать вместе с ней.
С серым мерином, которого выбрали для Эммы, тоже не было больших хлопот. А вот с кобылой Виктории ему еще придется помучиться. Хозяин конюшни солгал. Ее вовсе и не пытались приучите ходить под седлом. Хуже того, кобыле это совсем не нравилось, и она сопротивлялась изо всех сил. Каждый раз, когда Джейк пробовал надеть на нее седло, она норовила его укусить. Когда он попытался затянуть подпругу, она вставала на дыбы, правда, прекратила этот фокус, как только он заставил ее встать на колени. Она была не прочь лягнуть Джейка, как только представлялась возможность. Не могло быть и речи, чтобы сесть на нее верхом. Для этого предстояло выиграть настоящую битву, и лучше начинать ее, когда кобыла будет уже в загоне и ей некуда будет ускакать. Без седла она была добродушной и жизнерадостной, как жеребенок, и весело скакала вокруг Ропера. Но стоило ее оседлать, как ею овладевало безумие. Джейк едва сдерживался, чтобы не взорваться от злости. В конце концов он сам во всем, виноват. Никто не заставлял его выбирать эту кобылу. Ему хотелось порадовать Викторию любой ценой, и теперь он понимал, что эта цена может оказаться очень высокой. Кобыла могла убить всадника.
Виктория вела себя так, будто Джейка и не существовало. Она смотрела сквозь него, словно он был прозрачным как воздух. Пусть так. Сейчас он не станет обращать на это внимания. У него будет достаточно времени, когда они вернутся на ранчо. Он прекрасно понимал, что его поцелуи пришлись ей по вкусу, ей нравилось, когда он обнимал ее. Поэтому он спокойно смотрел на нее прищуренными от солнца глазами и ждал. Его время еще придет.
На следующее утро они вернулись на ранчо. Майор сразу прошел в дом и с громким криком набросился на Кармиту, предоставив дамам самим выбираться из повозки. Джейк тут же спешился и подоспел как раз вовремя, чтобы подать руку Эмме. Селия, как всегда, выскочила сама. Эмма подала Роперу руку и поблагодарила его. Джейк посмотрел на Викторию, и их взгляды скрестились. Он был достаточно проницателен, чтобы понять ее чувства. Она не хотела, чтобы он даже прикасался к ней. Ну что ж, его это только подзадорило. Вместо того чтобы просто подать ей руку, он с улыбкой обхватил ее за талию и осторожно поставил на землю.
— Мэм, — сказал он и почтительно приподнял шляпу.
Благодарю вас, мистер Ропер, — ответила Виктория звенящим от напряжения голосом. — Завтра утром я буду объезжать вашу кобылу, и вам непременно надо при этом присутствовать.
Виктория остановилась и обернулась назад.
— Зачем это?
— Если я буду работать с лошадью один, она решит, что я ее хозяин. Мне думается, вы этого не хотите.
Виктория внимательно посмотрела на Джейка. С точки зрения здравого смысла единственное, что ей требовалось, это хорошая лошадь для верховой езды, Я не так уж важно, кого лошадь будет больше любить и считать своим хозяином, ее, Викторию, или Джейка. Но Ропер, кажется, читал ее мысли и заставлял делать именно то, что ему было нужно. Конечно, Виктории хотелось, чтобы лошадь была ее и только ее, чтобы между нею и животным возникло какое-то подобие дружбы и понимания. Она не успокоится до тех пор, пока лошадь не будет предпочитать ее всем остальным, и особенно Джейку.
— Когда мне прийти? — спросила она ровным голосом, как можно безразличнее.
— В десять. Надеюсь, к этому времени вы успеете выспаться и отдохнуть.
Значит, он заметил, что она устала. Виктории было это приятно, хотя она и старалась изо всех сил сделать вид, что его внимание ничего для нее не значит. Знал бы он, как ей хотелось оказаться в его объятиях, положить голову ему на грудь хоть на одно мгновение.
Виктория направилась к дому. Лицо ее пылало, но, к счастью, это можно было списать на палящее солнце. Эмма стояла в прихожей, снимая чепец и перчатки. Из глубины дома доносились крики майора, который обнаружил что-то, приведшее его в дурное расположение духа. Селия, стуча каблучками, вихрем слетела с лестницы и уже готова была выбежать на улицу, но Эмма преградила ей дорогу.
— Господи, куда это ты так спешишь? — спросила Виктория, развязывая ленты чепца.
— В конюшню, конечно! Джейк сказал, что научит меня кататься на Джипси.
— А тебе не кажется, что следует переодеться? Снять это платье и надеть более подходящее, — с улыбкой спросила Эмма.
— Подумаешь! Платье как платье!
— Бывают новые платья и старые. На лошади лучше кататься в старом.
— Ну, хорошо, — согласилась Селия, внимательно оглядев свое платье, и направилась обратно наверх.
— Вряд ли она когда-нибудь поймет разницу, — со смехом сказала Виктория.
— Знаешь, Тори, она так многого лишена, — задумчиво произнесла Эмма, — вечеринок, танцев, ухаживаний. Только представь себе, как бы увивались вокруг нее молодые люди, окажись она в подходящем обществе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
Виктория вышла из зала и направилась через пустынный сумрачный холл в дамскую комнату, расположенную на другом конце дома Свет от двух ламп, освещая холл, поглощался темными дорогими обоями и коврами. Виктория с благодарностью вспомнила свой светлый дом с белыми стенами и изящными интерьерами. Если бы ее замужество могло принести столько же радости, сколько и этот дом, она наверное, была бы самой счастливой женщиной на свете.
Внезапно в проеме двери показалась темная массивная фигура, но Виктория продолжала идти вперед, полагая, что это кто-то из гостей. Неожиданно кто-то схватил ее и с силой втолкнул в комнату. Она испугалась и попыталась позвать на помощь но он зажал ей рот.
— Не кричите, черт возьми! — прошептал мужской голос.
Она сразу узнала голос Джейка.
— Что вы здесь делаете? Вам нельзя здесь находиться. И вообще, как вы сюда попали?
— Я здесь потому, что майор никуда не ходит без охраны. Я должен ждать его около входа. Поэтому я ходил вокруг и наблюдал за тем, что делалось в доме. Эта дверь была открыта. Дамы постоянно выходили из зала и шли сюда, так что не трудно было догадаться, что это за помещение.
— Вы пошли через черный ход?
— Нет, залез и окно.
— И схватили первую попавшуюся женщину, да?
Виктория была раздражена и испугана. Она готова была закричать и убежать, но Джейк крепко обхватил ее талию и прижал к себе.
— Вы прекрасно знаете, что я ждал вас — Он разжал объятия, подошел к двери и бесшумно закрыл се. В комнате стало совсем темно Виктория отошла к окну, стараясь увеличить дистанцию между собой и Джейком.
— Я хочу поговорить с вами, — продолжал Джейк. — О чем? — спросила она, вскинув голову
— О Пледжере.
— Вы убили его Что еще можно к этому добавить?
— Многое! И пусть совесть вас не мучит! Пледжер был дерьмом. Он убивал, насиловал и получал от этого наслаждение.
— Так же, как и вы. Вы ведь тоже радовались, когда застрелили его.
Наступила пауза. Короткий и резкий смешок Джейка прервал ее.
— Да, радовался. Я сделал доброе дело. Застрелить Пледжера — это то же самое, что убить бешеного пса.
— Не правда! — Виктория стиснула руки — Вы убили его, чтобы он не смог донести майору о том, что вы были в моей комнате, где вам совсем не положено быть. Но это моя вина. По моей вине погиб этот человек. И я лгала, лгала, чтобы никто не догадался, почему его убили.
— А что еще вам оставалось делать?
— Разве человеческая жизнь ничего не стоит? Что бы случилось, если бы Пледжер остался жив? Да ничего ужасного! Вам пришлось бы искать другое место, а на меня майор бы рассердился и был бы прав.
— Проснитесь, — резко возразил Ропер, — Искать место, рассердился! О чем вы говорите? Мак-Лейн приказал бы Гарнету избавиться от меня. Не уволить, а расстрелять! Но даже если бы я остался жив и бежал отсюда, что сталось бы с вами и с вашей сестрой? Кто защитил бы вас?
— Вы имеете в виду Селию? — Виктория пристально посмотрела на Ропера, стараясь разглядеть в слабом свете, падавшем из окна, выражение его лица.
Да, кто защитит ее от Гарнета, если я уеду?
Об этом Виктория не подумала. Конечно, Джейк был прав Плох он или хорош, но он был единственной гарантией безопасности Селии. Виктория ощутила одновременно страх и облегчение, будто она чуть было не сорвалась с обрыва, но вовремя заметила его и отскочила в сторону
Она не знала, какие мотивы лежали в основе поступков Джейка, но чувствовала, что на него можно было положиться. Он убил человека, чтобы защитить ее и сестер.
Почему?
Виктория отнюдь не обольщалась насчет того, что она дорога ему и он готов на все, чтобы заслужить ответное чувство. Правда, она целовала его, но теперь она уже знала, что для мужчин это еще ничего не значит.
И все-таки интуиция подсказывала ей, что она является для него средством в достижений каких-то своих целей. Он хотел использовать ее, и помешать ему было невозможно.
Молодая женщина тяжело вздохнула.
— Я никому ничего не скажу, — ответила она спокойный тоном
— Уверен, что не скажете. А ваши сестры? Они ведь тоже слышали, что сказал Пледжер?
Думаю, что да, но Эмма никогда не проговорится.
— А Селия?
— Она также будет молчать.
— Разве на нее можно положиться?
Виктория вспыхнула. Гнев мгновенно овладел ею, но она справилась с ним. Джейк не знал Селию и, конечно, не мог предполагать, насколько она может быть преданной, чуткой и заботливой. Но она не стала возражать и спокойно ответила:
— Да.
— Объясните ей, в чем дело. Она должна понять.
— Она уже понимает, мистер Ропер, — эти слова Виктория произнесла сквозь зубы, чувствуя, что теряет контроль над собой.
— Джейк, а не мистер Ропер.
— Нет, именно мистер Ропер. — Виктория отступила назад. — То, что случилось сегодня днем, было ошибкой, которая не должна повториться. Было бы лучше, если бы мы не…
— Ну уж нет — Джейк привлек ее к себе и прижал так крепко, что она всем своим телом ощутила его. — Вы думаете, я хотел этого? Хотел увлечься вами? Поверьте, я к этому не стремился. Но нас влечет друг к другу, и я не позволю вам не замечать меня.
Ропер нагнулся, пытаясь поцеловать Викторию в губы, но она низко наклонила голову. Тогда он взял ее за подбородок и уже готов был прильнуть к ее губам, как в дверь постучали
— Виктория, ты здесь? — раздался тихий голос Эммы,
Она приоткрыла дверь, проскользнула внутрь и тут же закрыла ее за собой. Джейк мгновенно разжал объятия. Виктория оправила платье, с ужасом подумав, какое впечатление произведет на кузину то, что она застала их вдвоем с Джейком в темной комнате. Тем временем Эмма осторожно пересекла темную комнату и подошла к окну, где стояли Виктория и Ропер.
— Тебя долго не было, и я отправилась на поиски, — сказала Эмма. — А когда проходила мимо этой двери, то услышала ваши голоса. Обратно нам с тобой лучше вернуться вместе, тогда ни у кого не возникнет подозрений. У меня не было раньше возможности поблагодарить вас, мистер Ропер, — продолжала она, обращаясь к Джейку, — я вам очень признательна.
У Виктории слезы выступили на глазах. Эмма, милая Эмма. Она, как всегда, все понимает и готова помочь. Ее любовь и верность никогда не подводят.
— Нет нужды благодарить меня, — ответил Джейк.
— Напротив. Ведь не окажись вы в коридоре в тот момент, нам пришлось бы не сладко, — заметила Эмма и взяла Викторию под руку. — Пожалуйста, не выходите отсюда, пока мы не уйдем.
— Не беспокойтесь. Я исчезну так же, как и появился, — через окно.
— Будьте осторожны. И позвольте мне еще раз поблагодарить вас, хоть вы и считаете, что не заслужили нашей благодарности.
Сестры вышли в коридор.
— А знаешь, мне по-прежнему нужно в туалетную комнату, — со смешком сказала Виктория, — я так и не воспользовалась ею.
— Будь осторожна, Тори, — прошептала Эмма, когда они подошли к дверям зала. Виктория вздрогнула.
Этого больше никогда не повторится, — заверила она, надеясь, что Эмма поймет ее с полуслова. И преодолев внутреннюю дрожь, она с милой улыбкой вошла в ярко освещенный, заполненный гостями зал.
Гарнет лежал, развалившись на кровати, и курил. В номере было темно. Все его мысли были о Ропере. Этот сукин сын явно что-то замышлял. Гарнет нюхом чуял недоброе еще до убийства Пледжера, а теперь уже не сомневался. Но что? Пледжер, конечно, был последним дерьмо. Гарнету и в голову не приходило его жалеть, но вот дураком Пледжер никогда не был. Вряд ли он первым полез бы на Ропера, наперед зная, что получит пулю в брюхо. Объяснение Ропера Гарнета совсем не убедило.
Жизнь на ранчо до сих пор вполне устраивала Гарнета. Она была легкой и сытной, но сейчас в воздухе запахло бедой, и надо было что-то предпринимать. Гарнет не знал, откуда надвигается угроза. Конечно, майор слабеет, и на ранчо требуется кто-то посильнее его.
По лицу Гарнета скользнула холодная злобная усмешка. Да, так оно и есть. На ранчо нужна твердая рука, его, Гарнета, рука. Майор не решится избавиться от Ропера. Может быть, пора избавиться от самого майора. Тогда Ропер вынужден будет убраться, и Гарнету не придется даже связываться с ним. А когда эта сука Ропер уберется с ранчо, никто не помешает ему, Гарнету, затащить эту маленькую пташку к себе в постель. Как бы ее сестрица не пыжилась и не задирала нос, она ничего не сможет сделать.
К черту, ничего из этого не выйдет. Ропер давно положил глаз на хозяйку. Стоит Гарнету разделаться с майором, как этот ублюдок завладеет и ею, и ее сестричкой, и всем поместьем. Этого нельзя допустить. Гарнету потребовалась всего минута чтобы найти другое решение. Все чертовки просто: сначала он прикончит жену майора, а потом его самого. Уж он-то придумает, как все это устроить. Комар носа не подточит. Никому и в голову не придет обвинить Гарнета. Ранчо большое, тут всякое может случиться. А эта ведьма Виктория сама ему помогает. Ей втемяшилось в голову кататься верхом? Отлично. Как только она ускачет подальше, он ее укокошит. Никто ничего не увидит и не услышит. Ведь он, Гарнет, отличный стрелок. Ему ничего не стоит продырявить голову сперва ей, а потом и майору. Вот тогда уж все достанется ему — и ранчо, и девка.
Отличный план. Гарнет лежат в темноте и чуть не лопался от самодовольства. Он уже ощущал, как извивается под ним нежное тело этой девицы. Кровь запульсировала у него внизу живота. Ему пришлось помассировать поясницу. Ничего, теперь ждать недолго! А главное, ему не придется бороться с Ропером. Он просто уволит его.
Гарнет мерил всех окружающих по себе, он был просто подозрительным, хитрым и осторожным. Это помогло ему выжить, потому что единственное, чего он ожидал от других, было зло. У майора он чувствовал себя в безопасности по двум причинам. Во-первых, он очень много знал о своем хозяине, и, во-вторых, он вошел к нему в доверие
И все-таки порой Гарнет становился слепым. Так, строя планы, он, конечно исходил из того как бы сам поступил на месте Ропера, потеряв работу на ранчо. Он сложил бы свои пожитки, оседлал бы лошадь и ускакал на поиски нового места. Ему и в голову не могло прийти, что Ропер может остаться, чтобы отомстить за смерть Виктории, ведь он сам никогда не стал бы рисковать жизнью из-за женщины, да еще мертвой.
Не подозревал Гарнет и о том, что у Ропера есть другая, куда более важная причина, чтобы остаться на ранчо.
Гарнет лежал в постели, а его воспаленное воображение рисовало ему радужную картину: ранчо, где он полноправный хозяин, и Селия Уэйверли, стонущая и извивающаяся под тяжестью его тела. Конечно, он мог запросто спуститься вниз и взять шлюху. Уж этого добра здесь хватало. Но сейчас Гарнету было противно даже думать о такой дешевке. Нет, ему нужна Селия, только она сможет удовлетворить его, и он ее получит.
Возвращение на ранчо было таким же утомительно-долгим, как и путешествие в Санта-Фе. Повозка тряслась и подпрыгивала на ухабах и тонула в облаке пыли, которую поднимали всадники. Небольшая передышка наступила только в конце дня, когда устроили привал. Жара начинала спадать, пыль улеглась. Виктория с сестрами смогли наконец сесть поудобнее и вытянуть затекшие ноги. Пока готовился ужин, Джейк занялся лошадьми. Взгляд Виктории то и дело обращался в его сторону. Конечно, ее интересуют только лошади, тщетно убеждала она себя. Но глубокий бархатный голос Джейка, разносившийся в вечерней тишине, не давал ей покоя.
Самой послушной оказалась темно-коричневая кобыла Селии. Она очень быстро привыкла к дамскому седлу и охотно выполняла все команды Джейка. Селию это очень обрадовало. Она могла теперь гордиться своей лошадью, которая была названа Джипси. Кобыла была нетороплива и спокойна. Селия буквально не отходила от нее. Джейк решил, что, пока они доберутся до ранчо, Джипси будет вполне готова для верховых прогулок, но Селии ничего не сказал, предвидя, что она тут же начнет просить, чтобы ей дали покататься. Пусть уж лучше она ничего не знает, пока он не подготовит других лошадей, чтобы кто-то из сестер смог поехать вместе с ней.
С серым мерином, которого выбрали для Эммы, тоже не было больших хлопот. А вот с кобылой Виктории ему еще придется помучиться. Хозяин конюшни солгал. Ее вовсе и не пытались приучите ходить под седлом. Хуже того, кобыле это совсем не нравилось, и она сопротивлялась изо всех сил. Каждый раз, когда Джейк пробовал надеть на нее седло, она норовила его укусить. Когда он попытался затянуть подпругу, она вставала на дыбы, правда, прекратила этот фокус, как только он заставил ее встать на колени. Она была не прочь лягнуть Джейка, как только представлялась возможность. Не могло быть и речи, чтобы сесть на нее верхом. Для этого предстояло выиграть настоящую битву, и лучше начинать ее, когда кобыла будет уже в загоне и ей некуда будет ускакать. Без седла она была добродушной и жизнерадостной, как жеребенок, и весело скакала вокруг Ропера. Но стоило ее оседлать, как ею овладевало безумие. Джейк едва сдерживался, чтобы не взорваться от злости. В конце концов он сам во всем, виноват. Никто не заставлял его выбирать эту кобылу. Ему хотелось порадовать Викторию любой ценой, и теперь он понимал, что эта цена может оказаться очень высокой. Кобыла могла убить всадника.
Виктория вела себя так, будто Джейка и не существовало. Она смотрела сквозь него, словно он был прозрачным как воздух. Пусть так. Сейчас он не станет обращать на это внимания. У него будет достаточно времени, когда они вернутся на ранчо. Он прекрасно понимал, что его поцелуи пришлись ей по вкусу, ей нравилось, когда он обнимал ее. Поэтому он спокойно смотрел на нее прищуренными от солнца глазами и ждал. Его время еще придет.
На следующее утро они вернулись на ранчо. Майор сразу прошел в дом и с громким криком набросился на Кармиту, предоставив дамам самим выбираться из повозки. Джейк тут же спешился и подоспел как раз вовремя, чтобы подать руку Эмме. Селия, как всегда, выскочила сама. Эмма подала Роперу руку и поблагодарила его. Джейк посмотрел на Викторию, и их взгляды скрестились. Он был достаточно проницателен, чтобы понять ее чувства. Она не хотела, чтобы он даже прикасался к ней. Ну что ж, его это только подзадорило. Вместо того чтобы просто подать ей руку, он с улыбкой обхватил ее за талию и осторожно поставил на землю.
— Мэм, — сказал он и почтительно приподнял шляпу.
Благодарю вас, мистер Ропер, — ответила Виктория звенящим от напряжения голосом. — Завтра утром я буду объезжать вашу кобылу, и вам непременно надо при этом присутствовать.
Виктория остановилась и обернулась назад.
— Зачем это?
— Если я буду работать с лошадью один, она решит, что я ее хозяин. Мне думается, вы этого не хотите.
Виктория внимательно посмотрела на Джейка. С точки зрения здравого смысла единственное, что ей требовалось, это хорошая лошадь для верховой езды, Я не так уж важно, кого лошадь будет больше любить и считать своим хозяином, ее, Викторию, или Джейка. Но Ропер, кажется, читал ее мысли и заставлял делать именно то, что ему было нужно. Конечно, Виктории хотелось, чтобы лошадь была ее и только ее, чтобы между нею и животным возникло какое-то подобие дружбы и понимания. Она не успокоится до тех пор, пока лошадь не будет предпочитать ее всем остальным, и особенно Джейку.
— Когда мне прийти? — спросила она ровным голосом, как можно безразличнее.
— В десять. Надеюсь, к этому времени вы успеете выспаться и отдохнуть.
Значит, он заметил, что она устала. Виктории было это приятно, хотя она и старалась изо всех сил сделать вид, что его внимание ничего для нее не значит. Знал бы он, как ей хотелось оказаться в его объятиях, положить голову ему на грудь хоть на одно мгновение.
Виктория направилась к дому. Лицо ее пылало, но, к счастью, это можно было списать на палящее солнце. Эмма стояла в прихожей, снимая чепец и перчатки. Из глубины дома доносились крики майора, который обнаружил что-то, приведшее его в дурное расположение духа. Селия, стуча каблучками, вихрем слетела с лестницы и уже готова была выбежать на улицу, но Эмма преградила ей дорогу.
— Господи, куда это ты так спешишь? — спросила Виктория, развязывая ленты чепца.
— В конюшню, конечно! Джейк сказал, что научит меня кататься на Джипси.
— А тебе не кажется, что следует переодеться? Снять это платье и надеть более подходящее, — с улыбкой спросила Эмма.
— Подумаешь! Платье как платье!
— Бывают новые платья и старые. На лошади лучше кататься в старом.
— Ну, хорошо, — согласилась Селия, внимательно оглядев свое платье, и направилась обратно наверх.
— Вряд ли она когда-нибудь поймет разницу, — со смехом сказала Виктория.
— Знаешь, Тори, она так многого лишена, — задумчиво произнесла Эмма, — вечеринок, танцев, ухаживаний. Только представь себе, как бы увивались вокруг нее молодые люди, окажись она в подходящем обществе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35