— Простите, — тихо вымолвила она, — я все обдумаю и завтра дам вам знать.Все молча вышли. Томас сделал знак сыну остаться.— Эта девчонка нуждается в хорошей порке и хорошем наезднике. Ей нужно не давать спуску ни днем, ни ночью, и чтобы она постоянно ходила брюхатой.— Обещаю и то и другое. Она у меня слова поперек не скажет!Лорд Дейкр на миг позавидовал сыну.— Но следует поторопиться, — добавил он.Рейвен сразу же поднялась наверх, где Ларк уже изнывала от нетерпения.— Ну что, вы уже официально помолвлены?Прежде чем сестра успела ответить, в комнату ворвалась Кейт Карлтон.— Не верю! Ушам своим не верю! Мы столько месяцев добивались этого, и вот Кристофер наконец сделал предложение! А теперь, когда он, можно сказать, ест из твоей руки, ты ведешь себя так, будто он тебе совершенно безразличен! Сейчас не время жеманиться! Я считала, что ты умнее! Если упустишь такую возможность, другой не представится!— Мама, мы с Кристофером договорились. Он согласился с моими условиями.Кейт отступила и, задохнувшись, схватилась за горло.— Твои? Твои условия?! Негодница! Пусть молодой Дейкр облизывается на тебя, знай, что кнут в руках у старого! Человек, правящий всем приграничьем, уж точно хозяин в своем доме и глава семьи! Он мог бы обручить своего наследника с самой богатой девицей во всей Англии, и к тому же титулованной! Ему совсем не обязательно женить сына на дочери простого коннетабля.И к тому же калеки. Она это хотела сказать?— Папу назначили судьей в суде смотрителей, — гордо сказала Рейвен.— Да, и кого он должен благодарить за это? Эгоистка, неужели ты не понимаешь, что лорд Дейкр может в любую секунду вышвырнуть твоего отца, если почувствует себя оскорбленным? — Голос Кейт дрогнул. Из глаз полились слезы.Рейвен, которая никогда не видела мать плачущей, закусила губу. Ее рыдания тронули девушку больше, чем град упреков. Рейвен стало нестерпимо стыдно.— Мама, прости меня и не плачь.— Я выйду за Криса, если Рейвен не хочет, — предложила Ларк.— О, мой невинный агнец! Ты всегда была моим утешением, — всхлипнула Кейт. — Милая, добрая девочка!А она плохая и злая.Рейвен прикусила язык, чтобы не наговорить лишнего.— Мне нужно побеседовать с отцом, — коротко бросила она и, подойдя к родительской спальне, тихо постучала.Сэр Ланселот открыл дверь.— Входи, детка.— Я все испортила… Мама плачет.— Слезы — обычное женское средство добиваться желаемого, — сухо обронил отец.— Ты не сердишься на меня?— Рейвен, это твоя жизнь, и выбор за тобой. Если хочешь подождать, так тому и быть.Выбор за ней? Разве такое возможно? Она усмехнулась. Нет, в жизни не бывает свободного выбора!— Ну а если я захочу выйти замуж за шотландца, да еще жителя приграничья? Что бы ты сказал тогда?— Когда заседаешь в суде смотрителей границы, быстро понимаешь, что между шотландцами и англичанами разницы мало. Человеческие создания одинаковы повсюду. Так что, теоретически говоря, выбор действительно за тобой.— А если бы он еще был незаконнорожденным, да к тому же наполовину цыганом?— А вот сейчас ты несешь вздор. Каким бы я был отцом, если бы позволил своей дочери погубить себя?— Значит, цыган недостаточно хорош для Карлтонов?— Кровь тут ни при чем. Но такой человек не сможет дать тебе и твоим будущим детям уютный дом и жизнь, которой я желал бы для тебя. Рейвен, все это лишь разговоры. Ты должна назначить день свадьбы или взять назад свое слово.— И разбить сердце матери? Я не способна на такие эгоизм и жестокость. — Дочь ослепительно улыбнулась: — Спасибо за то, что выслушал меня, папа.Вернувшись к себе, она обняла мать.— Обещаю назвать точную дату завтра, мама.— О, Рейвен, дорогая, ты не пожалеешь. Для нас это такая удача!Рейвен разделась и, когда вешала свой наряд в шкаф, невольно погладила цыганское платье. Его ярко-красный цвет стоял перед глазами, когда она ложилась в постель, желала Ларк доброй ночи и гасила свечи. Она долго смотрела в темноту, представляя, как где-то там, в одинокой постели, ворочается Хит.А он действительно лежал сейчас без сна, прислушиваясь к ровному дыханию отца в соседней комнате. Наперстянка и ландыш — сильные сердечные средства — успокоили Роба и сняли боль. А вот сердце Хита ныло все сильнее. Его тревожило состояние отца и печалила смерть Донала, ни в чем не повинного, спокойного и доброго человека. Это его вина! Он навлек несчастье на род Кеннеди! Зря он взял в плен Кристофера из-за каких-то кобыл. Единственное, о чем он не жалел, — о встрече с Рейвен. Как он тоскует без нее!Она наверняка сейчас в постели. Роскошные черные волосы разметались по белой подушке, лилово-голубые глаза устремлены во мрак.Он сосредотачивался на ее образе, пока окружающий мир не исчез. Дышал глубоко и ритмично, пока кровь не замедлила свой бег в жилах, пока его душа не потянулась к ней.— Иди ко мне, Рейвен!Она повернула голову и увидела его рядом. Темные глаза звали, манили, притягивали. Рейвен протянула руку, чтобы удостовериться, реален ли он, и коснулась теплой плоти. Дрожащими пальцами провела по смуглой коже, и знакомый запах опьянил ее, кружа голову.Приподнявшись на локте, он навис над ней и черным вороновым пером обвел нежный овал лица, сопровождая действо благоговейными поцелуями. Потом взял в ладони ее голову и пропустил пальцы сквозь густые локоны.Рейвен молча смотрела на него, желая запечатлеть в памяти черты любимого лица. Черные густые брови, мохнатые ресницы с золотистыми кончиками, глаза цвета старого виски… высокие скулы, отбрасывающие тень на щеки. Четко очерченные, красиво изогнутые губы, перед улыбкой которых не устояло бы ни одно женское сердце. Она дотронулась до ямочки на подбородке, провела пальцем по шее и мускулистой груди. Боже, она теряет разум!Хит погладил набухшие груди, зная, как это ее возбудит, ощутил, что соски затвердели, и восторженно улыбнулся. Он уже изведал кое-какие тайны ее тела.Он завладел ее губами, а затем проник в ее лоно и скорее почувствовал, чем услышал, судорожный вздох. Рейвен выгнулась и прошептала его имя.Лиловые глаза, потемнев, превратились в темно-фиолетовые. Она льнула к нему с исступленной, доселе неведомой страстью.Когда ураган стих, они лежали в объятиях друг друга, шепча нежные слова и наслаждаясь глубоким покоем, окутавшим их пуховым покрывалом. В его объятиях она чувствовала себя в полнейшей безопасности. Защищенной. Любимой. С ней и в самом деле творилось волшебство…Но скоро ему придется уйти.— Оставь мне перышко, — попросила она. — Я буду хранить его…— Нет. Перо — это талисман, который помогает приходить к тебе.— Хит, мы вместе в последний раз. Больше мы не должны видеться!Ее ногти впились в его плечи, вынуждая его понять.— Рейвен…Он коснулся губами ее лба и исчез.Проснувшись утром, она едва не сгорела со стыда за свое распутство. Но паника оказалась сильнее. Ее грезы становились с каждым разом все более реальными. Она обыскала всю кровать в поисках черного пера и, ничего не найдя, обеспокоилась еще сильнее. Неужели она одержима своим шотландским любовником? Недаром сны так ее тревожат! Что же, есть один способ прекратить все это: назначить дату свадьбы. Она скажет Крису Дейкру, что обвенчается с ним в августе. Глава 22 Большая деревянная барка неслась вниз по реке Эск к заливу Солуэй. Роб Кеннеди, наотрез отказавшийся от матраца, полулежал на подушках, провожая невидящим взглядом проплывавшие мимо речные берега. Гребцы Дункана усердно работали веслами. Рядом с Галлоуэем сидел мистер Берк, держа наготове сердечные снадобья.Тина потеплее закутала близнецов и положила их в одну колыбель. Нужды укачивать их не было: барка так и подскакивала на волнах, и кроватку приходилось придерживать, чтобы она не двигалась.Эйда, как всегда, заботилась обо всех: прикрывала колени Роба меховой полостью, предлагала сухарики Бет, когда ту укачало. Она предусмотрительно запаслась всем, что могло понадобиться в пути. Остальной багаж погрузили на телеги и отправили посуху, вместе со слугами.Рано утром Хит вывел Сима из подземелья, усадил на лошадь, сам сел на Черного Змея, и они направились к Солуэю, где был пришвартован корабль Кеннеди. Дункан заверил Хита, что в трюмах достаточно места для лошадей. Кевин Дуглас выделил для сопровождения Хита до корабля двух стражей.Когда помощник доложил Дункану, что все в порядке, тот облегченно вздохнул. Какое счастье, что отец велел бросить якорь на шотландской стороне Солуэя, а не в английском порту!Хит устроил Армстронга в маленьком закутке возле кладовой и отвел коней в грузовой отсек. Дункан велел приготовить все три пассажирские каюты и поднялся на палубу, с нетерпением ожидая прибытия из Эскдейла барки.Когда суденышко наконец появилось, Бет окончательно позеленела, и мистер Берк галантно внес ее на корабль, где она выразила желание немедленно лечь в постель. Тина и Эйда подхватили близнецов и поспешно направились в каюту, где разместили всех женщин. Хит помог отцу подняться по сходням, но Роб отказывался уйти с палубы, пока судно не отчалит. Дункан торопливо отдавал команды, боясь пропустить прилив. Он и сам не понял, отчего вдруг запутался в лине фока и едва не упал за борт. Сноровка и ловкость спасли его: он успел вовремя ухватиться, но Роб побледнел от ужаса.— Вот оно — чертово проклятие! Теперь ты мне веришь? — накинулся он на Хита.Его едва уговорили пойти в каюту, где он тяжело опустился на койку и стиснул руками голову.— Донал мертв, да и Дункану недолго осталось. Судьба издевается надо мной. Я умираю, но еще на моих глазах все мужчины рода Кеннеди сойдут в могилу. Останешься один ты. Тебя проклятие не коснется.— Почему? Разве я не твой сын?— В том-то и дело, что мой! — провозгласил Роб.— Отец, старая Мег не может тебе простить, что ты скрыл свою женитьбу на Лили Роуз по шотландскому обычаю?— Где ты наслушался такой чуши?Роб мрачно уставился на Хита, явно борясь с собой. Лицо его выражало тревогу и печаль.— Мы с Лили Роуз никогда не обручались по шотландскому обычаю.Хит ему поверил. У него было немало разногласий с отцом, но лорд Галлоуэй никогда не врал.Конечно, жаль, что слухи оказались беспочвенны. Но факты есть факты, и его желания ничего не изменят.За перегородкой слышался плач младенца. Хит вдруг осознал, что ребенок кричит с того самого момента, как они вошли в помещение. Он решил заглянуть в соседнюю каюту и увидел, что ее обитатели совсем плохи. Бет рвало в ведро, которое держал мистер Берк. Повар же выглядел так, словно был готов разделить ее участь. Бледная Тина металась по крохотной комнатке, пытаясь успокоить вопящего сына. Качка была такой, что и ее, казалось, вот-вот вывернет наизнанку. Только на Эйду и темноволосую девочку, мирно спящую в колыбельке, ничего не действовало.Мимо стоявшего в дверях Хита протиснулся Роб:— Так и знал, что это мой малыш… Что с ним?— Не знаю, отец. Я пыталась покормить его, но он не берет грудь, а кормилица едет в замок Дуглас в телеге вместе с другими слугами.— Идем в мою каюту, здесь смердит, — распорядился Роб.Хит помог сестре перебраться и, приложив пальцы ко лбу ребенка, ощутил жар.— Дай его мне.Роб подхватил внука и прижал драгоценную ношу к сердцу — свирепо, яростно и вместе с тем бережно. Рыжие волосенки младенца стояли дыбом, личико покраснело от плача, так что сходство между дедом и внуком сразу бросалось в глаза. Лицо Роба исказилось мрачной гримасой: очевидно, он наконец пришел к судьбоносному решению.— Я не позволю малышу умереть! Садитесь оба, мне нужно кое-что сказать вам.Тина опустилась на койку, Хит сел на стоящий рядом стул.— Старая Мег напустила на меня порчу из-за того, что случилось давным-давно. Она клялась, что я сам виноват и только мне самому дано снять проклятие. Ведьма оказалась права в одном: совесть — хуже самого сильного яда. Она сжимает сердце железными тисками, пока оно не разорвется!— Ты и в самом деле был несправедлив к Хиту. Он твой сын и должен был жить с тобой, а не с цыганами, — резко заметила Тина.Роберт смиренно качнул головой:— Когда Лили Роуз умерла, мое сердце разбилось. Я винил в ее смерти ребенка… не мог его видеть, поэтому и отдал старой Мег. Ты права, я поступил подло. Хотя бы потому, что мы с Лили венчались не по шотландским обычаям, а в церкви.— Как?! — ахнула Тина. — Боже, так Хит твой законный первенец?! Как ты мог? Он столько лет считал себя бастардом, а окружающие обзывали его ублюдком!— Лили Роуз всегда настаивала, чтобы мы держали это в секрете. Бедняжка желала защитить меня от гнева отца. Когда она умерла, я продолжал молчать. Потом отец заболел и настоял, чтобы я женился, прежде чем унаследую титул лорда Галлоуэя. Думаешь, твоя мать вышла бы за меня, зная, что ее сын не будет наследником?Хит молчал, пытаясь осознать сказанное. Значит, его мать была не цыганской потаскушкой, а уважаемой замужней женщиной! Сердце его переполнилось тихой радостью.— Подумай, сколько зла ты причинил Хиту, — упрекнула отца Тина.— Какое зло? Взгляни на него: настоящий мужчина, сильный телом и духом. Он не нуждается во мне, как остальные сыновья. Я люблю всех детей, но больше всего горжусь именно им. И рад, что все наконец открылось. Он станет могущественным лордом!Хит потрясенно воззрился на отца. Неужели тот объявил его законным наследником? Он, разумеется, откажется. Он не привык пользоваться подачками. Однако Хит был невероятно благодарен отцу за то, что материнское имя очищено от позора.Роб прислонил внука к плечу, и того мгновенно вырвало. Тина взяла малыша и вдруг заметила, что он замолчал.— Похоже, жар прошел.Она коснулась маленького лобика, и мальчик счастливо агукнул.— Господи милостивый, проклятие снято! — убежденно заявил Галлоуэй, нежно гладя маленькую головку. — Покорми его, а мы выйдем на палубу.Брат с сестрой переглянулись, и Валентина едва заметно кивнула. Сильный ветер ударил им в лицо, едва они показались на палубе. Хит схватился за поручень, но Роб, едва ли не лучший моряк во всей Шотландии, много лет водивший свои суда, даже не пошатнулся.— Отец, для того, что ты сейчас сделал, требовалось немало мужества.— Не мужества, а трусости. Я всего боялся: проклятия… что малыш умрет… и что Лили Роуз ненавидит меня там… на небесах.— Это храбрость, — возразил Хит, глядя на Дункана, стоявшего за штурвалом, — но от тебя потребуется гораздо больше отваги, чтобы выстоять в дальнейшем. Ты уверен, что пойдешь до конца?— Девиз Кеннеди: «Думай о конце». — Губы растянулись то ли в улыбке, то ли в гримасе. — Я все решил. И больше ничего не боюсь.
— Ты уверена? — спросил Ланс Карлтон у дочери.— Совершенно, — кивнула Рейвен и рука об руку с отцом спустилась на первый этаж, в библиотеку, где лорд Дейкр обычно занимался делами.Сэр Томас, поздоровавшись с ними, позвал сына. Тот немедленно явился, всем своим видом показывая, что хочет как можно скорее уладить недоразумение. Дейкр прочел документ вслух, объявил размер приданого Рейвен и добавил, что Берг будет переписан на ее имя в день свадьбы, а потом перейдет к детям. Затем он взглянул на Рейвен и вопросительно поднял брови:— Дата свадьбы?— Август, — нерешительно пролепетала девушка.— Первое августа, — уточнил Крис.Рейвен порывисто повернулась к нему, словно желая возразить, но промолчала, и лорд Дейкр сделал запись и протянул ей перо. Когда на бумаге появились все четыре подписи, Кристофер повел невесту к дверям.— Я хочу показать тебе наши будущие покои, — прошептал он.— Чудесно! — обрадовалась Рейвен. — Только сначала успокою маму. Встретимся на галерее.Она взбежала по ступенькам, но не успела добраться до спальни матери, как на пути вырос Герон, казалось, ожидавший ее.— Ты в самом деле решилась? — осторожно спросил он.— Да, я официально помолвлена. Что тебя тревожит?— Крис упомянул о каком-то набеге, — поколебавшись, вымолвил брат. — Он не уточнял, кого они грабили, но речь наверняка идет о шотландцах. Как верховный смотритель границы, лорд Дейкр должен хранить мир, а не разорять Шотландию.Рейвен нахмурилась:— Суд смотрителей границы начинается сегодня и будет решать споры между Англией и Шотландией. Дейкры вряд ли решились бы на такое в канун суда, — уверенно возразила она, хотя внутри все похолодело. Она решила подробнее расспросить Кристофера. Может, он просто хвастался?!Она стремглав понеслась к галерее, где уже ждал Крис. Он с поклоном поцеловал ей руку и повел в покои, находившиеся в другом крыле замка — противоположном тому, где жили его родители.Помещения оказались просторными, там была даже маленькая столовая. Рейвен обрадовалась: значит, они смогут обедать отдельно. Комнаты были расположены высоко, чуть пониже зубцов каменных стен, и выходили на большой луг. Сейчас там раскинулись шатры приехавших на суд смотрителей. Крис показал на шатры.— Через неделю они разъедутся, и луг будет в полном нашем распоряжении. А затем мы уедем в Бьюкасл, где проведем медовый месяц.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35