— Не мудрено. — Она озорно улыбнулась. — Ты же у меня умный.
— Ты здорово меня разыграла! Просто мастерица!
— К тому же очень сексуальная мастерица.
— Этот вопрос даже не обсуждается.
— Может быть, ты все же что-нибудь скажешь по этому вопросу?
— Хорошо. — В его взгляде появилась нежность Он протянул руку и погладил ее по плечу. — Ты, без всякого сомнения, самая сексуальная и самая сладостная женщина в мире.
Дейзи потонула в янтарной глубине его глаз. В горле ее появился ком. Как могла она считать холодными эти глаза? Она стремительно наклонила голову, чтобы он не успел заметить навернувшиеся слезы.
Он заговорил о прошедшем представлении, и скоро они весело смеялись над недоразумением между одним из клоунов и богато одетой дамой в первом ряду. Они рассказали друг другу о делах, которыми им приходилось сегодня заниматься Алекс повздорил с одним рабочим, Картофелина капризничал, когда его стреножили. Завтра утром надо успеть заехать в прачечную да заодно залить масла в мотор пикапа Они могли бы быть отличной супружеской парой, подумала Дейзи, пока слушала рассказы Алекса о его повседневных делах. Надежда продолжала теплиться в ее душе — может быть, все образуется, и они останутся вместе?
Алекс вымыл посуду и добродушно попенял Дейзи на то, что она перепачкала при готовке массу посуды. Пока он ее дразнил, в голове Дейзи созрел дерзкий замысел.
Конечно, Алекс открыл ей свое происхождение, но о своей настоящей жизни он по-прежнему ничего не говорил, а она была для Дейзи гораздо важнее. Пока он не скажет ей, что он делает, когда не выступает в цирке, искренних отношений между ними не будет. Но как выудить у него признание? Единственный способ — прибегнуть к невинном обману. Ничего страшного, решила Дейзи, на кону стоит их счастье, так что маленький обман вполне простителен.
— Алекс, у меня, наверное, какая-то инфекция в ухе.
Оторвавшись от посуды, Алекс посмотрел на нее с такой заботливостью, что Дейзи почувствовала себя виноватой.
— У тебя болит ухо?
— Не сильно, так, чуть-чуть.
— Мы поедем к врачу, как только кончится представление — К тому времени все кабинеты будут уже закрыты.
— Я отвезу тебя в госпиталь — в отделение неотложной помощи.
— Нет, это слишком. Я думаю, ничего серьезного нет.
— Я не хочу, чтобы ты ходила с инфекцией в ухе.
— Тебе виднее. — Дейзи задумалась. Сейчас надо было сделать самое трудное. — У меня появилась одна идея. Может быть, ты сам посмотришь, в чем дело?
Алекс в изумлении застыл на месте.
— Ты хочешь, чтобы я посмотрел, что с твоим ухом?
Чувство вины пронизало все существо Дейзи. Потупившись, она мяла в руке салфетку. Но она помнила, как он настаивал на необходимости сделать прививку от столбняка, как время от времени оказывает помощь травмированным рабочим. Нет, она имеет право знать правду.
— Мне кажется, что независимо от твоей основной специальности ты вполне способен справиться с банальной инфекцией в ухе. Если ты, конечно, не ветеринар.
— Я не ветеринар.
— Ну, тогда…
Алекс молчал. Дейзи, ощущая неловкость положения, бесцельно переставляла по столу солонку и перечницу При этом она уговаривала себя, что все делается для блага Алекса Даже полугодовой брак не может основываться на лжи и недомолвках.
— Хорошо, Дейзи, я посмотрю тебя.
Она вскинула голову. Как хорошо получилось! Как она ловко поймала его в такую нехитрую западню. Сумела добраться до истины. Ее муж — врач, и она заставила его признаться в этом.
Она понимала, что Алекс рассердится, когда после осмотра выяснится, что никакой инфекции в ее ухе нет, но из этого положения она сумеет выпутаться. Она сможет доказать ему, что пустилась на хитрость ради его блага. Не слишком прилично вести себя так скрытно, в этом есть что-то нездоровое.
— Сядь на кровать, поближе к свету.
Она последовала его совету.
Алекс вытер руки и, отложив полотенце, подошел к Дейзи.
— Ты обойдешься без докторского саквояжа?
— Он лежит в багажнике, и я не жажду вымокнуть. Кроме того, диагноз можно ставить разными способами. Какое ухо болит?
Долю секунды Дейзи колебалась, потом указала на правое ухо. Алекс отвел в сторону волосы и склонился над «больной».
— Очень плохой свет. Ляг на спину.
Дейзи откинулась на подушку. Матрац прогнулся, когда муж уселся рядом и приложил кончики пальцев к ее горлу.
— Проглоти.
Она послушно сглотнула.
— Еще раз. — г Он надавил сильнее.
Дейзи снова сглотнула слюну.
— Ухмм. Теперь открой рот и скажи "а".
— Аааа.
Он запрокинул голову Дейзи к свету.
— У тебя точно есть инфекция, но она гнездится определенно не в ушах.
У нее есть инфекция?
Рука Алекса проникла под пояс и слегка нажала на живот.
— Так больно?
— Нет.
— Очень хорошо.
Он протянул руку к ее лодыжкам и слегка развел их.
— Лежи спокойно, я должен оценить пульс.
Она лежала очень спокойно. Лоб покрылся испариной от волнения. Откуда у нее инфекция? Она прекрасно себя чувствует. Потом Дейзи вспомнила, что вчера утром у нее немного болела голова, а когда она быстро встает, то начинается головокружение и небольшая тошнота. Может быть, она больна и даже не подозревает об этом?
Она озабоченно взглянула на Алекса:
— Нормальный пульс?
— Tec. — Он слегка раздвинул ее лодыжки, потом пощупал сквозь брюки колени Дейзи. — У тебя, случайно, не было болей в суставах в последнее время?
Были или нет?
— Кажется, нет.
— Пожалуй, боли в суставах должны быть.
— Ты так думаешь?
Он задрал на ней рубашку и пощупал грудь.
— Нет болезненности?
— Нет.
Кончики его пальцев прошлись по соскам, и, хотя прикосновения были безличными, у Дейзи подозрительно сузились глаза.
Но, заметив сосредоточенное выражение его лица, она успокоилась. У Алекса был сугубо профессиональный вид, ни малейшего намека на желание.
Он бережно опустил рубашку, прикрыв грудь, и Дейзи стало стыдно своих подозрений.
Алекс явно расстроился.
— Боюсь, что…
— Что?
Он ободряюще потрепал Дейзи по руке.
— Я не гинеколог и обычно не занимаюсь этими проблемами, но мне хотелось бы кое-что проверить. Не возражаешь?
— Нет, пожалуй, нет. — Она мгновение колебалась. — Мы женаты, ты и так все видел… Но что ты подозреваешь?
— Я на сто процентов уверен, что все в порядке, но эндокринные заболевания — очень тонкая материя, так что надо на всякий случай убедиться, что все действительно нормально.
Алекс засунул пальцы под резинку тренировочных брюк, и Дейзи приподнялась, чтобы помочь ему снять их вместе с трусиками.
Когда он отбросил в сторону снятую с Дейзи одежду, в ее душе вновь зашевелились подозрения, которые рассеялись, как только она убедилась, что Алекс даже не смотрит на нее. Казалось, он был погружен в глубокие раздумья. А что, если у нее какое-то редкое заболевание и он сейчас думает, как ей об этом сказать?
— Может быть, ты хочешь, чтобы я прикрыл тебя простыней?
Дейзи вспыхнула.
— Ты… ммм… не надо. Я хочу сказать, что обстоятельства…
— Ну хорошо. — Он решительно раздвинул ей колени. — Скажешь, если будет больно.
Ей не было больно. Ни чуточки. Пока Алекс ощупывал ее, Дейзи прикрыла глаза и предалась приятным грезам. Какие нежные прикосновения. Мягкие. Точные. Вот легкое касание здесь.
Вот слабое нажатие там. Как сладко. Почему-то пальцы оставляют приятное влажное и теплое ощущение. Это же его губы. Губы!
Она подняла голову с подушки.
— Извращенец! — Крик вырвался из глубины души.
Схватившись за бока и оглушительно хохоча, Алекс повалился на кровать.
— Ты не врач!
— Я тебе говорил! Какая ты легкомысленная. — Он продолжал хохотать. Она бросилась на него, сжав кулачки, но он ласково отпихнул ее одной рукой, другой расстегивая молнию на джинсах. — Ты это заслужила, маленькая обманщица, своим мнимым воспалением в ухе.
Прищурившись, Дейзи смотрела, как он стягивает с себя брюки.
— Что ты делаешь?
— Для твоей болезни существует только одно лечение, солнышко, и сейчас я его тебе выпишу.
Глаза его искрились смехом. Алекс был так доволен собой, что раздражение Дейзи мгновенно улеглось и ей стоило большого труда сохранить хмурое выражение лица.
— Я убью тебя!
— Но сначала я получу свой гонорар.
Джинсы вместе с трусами упали на пол. Похотливо усмехнувшись, он стремительно лег на нее и вошел одним резким движением.
— Псих! Ты ужасный… ах… ты страшный… мммм…
Он расплылся в широкой улыбке.
— Ты, кажется, что-то сказала?
Дейзи изо всех сил старалась подавить волну нахлынувшего возбуждения, не желая так просто сдаваться.
— Я думала, что у меня что-то не в порядке, а ты… ах! — а ты все это время ломал дешевую комедию!
— Придержи свой язычок!
Она страстно застонала и обхватила руками его бедра.
— И это говорит человек, нарушивший клятву Гиппократа…
Он снова рассмеялся, и по телу Дейзи разлилось тепло. Она вгляделась в его лицо Куда делся тот чужак, тот мрачный человек, за которого она выходила замуж? На его месте был другой, которого она, оказывается, совершенно не знала, ни на кого не похожий — молодой, веселый и беззаботный! Дейзи готова была петь.
Глаза Алекса горели. Он слегка прикусил ее нижнюю губу.
— О, Алекс…
— Тихо, любимая. Успокойся и позволь мне любить тебя.
От его слов сердце неровно забилось. Двигаясь в унисон с мужем, она плакала от счастья. Через несколько часов она будет стоять вместе с ним на арене, но сейчас опасности не было, существовало только наслаждение. Радость переполняла душу, казалось, над головой раскрылся шатер из ярких звезд.
Потом, стоя перед зеркалом в ванной и поправляя макияж, Дейзи снова расстроилась. Не важно, во что ей хочется верить, — между ней и Алексом не будет настоящей близости, пока у него будут от нее тайны.
— Не хочешь кофе? — крикнул он с кухни.
Положив на место губную помаду, Дейзи вышла из ванной.
Он стоял возле буфета, одетый в одни только джинсы и с желтым полотенцем на шее. Дейзи сунула руки в карманы махрового халата.
— Я хочу чтобы ты сел на стул и немедленно рассказал мне, чем ты занимаешься, когда не выступаешь в Цирке.
— Опять принимаемся за старое?
— Мы не переставали им интересоваться. С меня хватит, Алекс. Я хочу знать.
— Если это касается того, что я тебе сделал…
— Именно поэтому я и спрашиваю. Я не хочу больше никаких тайн. Если ты не врач и не ветеринар, то что ты за доктор?
— Как насчет дантиста?
В его глазах засветилась такая надежда, что Дейзи была готова улыбнуться.
— Ты не дантист. Это я знаю точно, потому что ты не пользуешься зубочистками каждый день.
— Пользуюсь.
— Лжец. Максимум через день. И ты не психиатр, хотя, конечно, немного невротик.
Алекс взял с буфета чашку кофе и пристально посмотрел в нее.
— Я преподаватель колледжа, Дейзи.
— Кто?
Он серьезно взглянул на жену.
— Преподаватель истории искусств в маленьком частном колледже в Коннектикуте. В этом году я свободен от лекций.
Дейзи была готова к любому ответу, но такого она не ожидала, хотя, поразмыслив, вынуждена была признать, что могла бы догадаться и раньше Она вспомнила рассказ Хедер, как Алекс водил ее в картинную галерею и подробно говорил о полотнах. В трейлере было много журналов по искусству, которые, как думала Дейзи, остались здесь от прежних обитателей. Кроме того, Алекс часто в речи упоминал картины старых мастеров.
Она подошла к мужу.
— Почему ты делал такую тайну из своей профессии?
Он пожал плечами и отпил кофе.
— Я попробую угадать. Ты сделал это из тех же соображений, из каких поменял трейлер, так? Выбрал, какой похуже? Ты же понимал, что мне будет намного комфортнее с преподавателем колледжа, чем с казаком Алексеем, и не хотел, чтобы мне было комфортно.
— Я хотел показать тебе пропасть между нами. Я всего-навсего цирковой артист, Дейзи. Казак Алексей — существенная часть моего "я".
— Но ты же и преподаватель колледжа.
— Это старый маленький колледж.
Дейзи вспомнила надпись на футболке, в которой иногда спала.
— Ты учился в университете Северной Каролины?
— Я писал там дипломную работу, а магистерскую и докторскую степени получил в Нью-Йоркском университете.
— Мне трудно это переварить.
Он ласково коснулся ее подбородка.
— Это ничего не меняет. На улице льет как из ведра, впереди представление, а ты так хороша, что мне хочется снять с, тебя халат и еще раз поиграть в доктора.
Дейзи отбросила мрачные мысли о будущем. Надо радоваться настоящему.
— Ты смелый человек.
— Почему?
— Потому что теперь пациентом будешь ты!
Вечером, во время второго представления, ветер разыгрался не на шутку и сильно раскачивал полотно большого шатра шапито. Шеба уверяла Алекса, что стихия скоро уляжется, но он не пожелал ее слушать и велел Джеку остановить представление.
Шпрехшталмейстер спокойно объявил, что из соображений безопасности представление заканчивается и публику просят покинуть шапито Всем гарантируется возврат стоимости билетов Пока Шеба дымилась от злости и подсчитывала убытки, Алекс приказал музыкантам играть марш, чтобы публика поживее освобождала цирк.
Часть публики не спешила выбираться под проливной дождь, и ее пришлось вежливо, но твердо выпроводить. Следя за выходом зрителей, Алекс непрестанно думал, что надо бы посмотреть, где Дейзи, которой он велел залезть в пикап и не выходить оттуда, пока не уляжется буря.
Что, если она не послушалась? Что, если разыскивает на ветру какого-нибудь пропавшего ребенка или помогать пожилым людям добраться до машины? Черт, как это на нее похоже! Сердца у нее намного больше, чем здравого смысла. Она не станет задумываться о собственной безопасности, если увидит, что кому-то нужна помощь.
Его прошиб холодный пот, и потребовалось большое усилие воли, чтобы продолжать следить за потоком людей, покидающих шапито. Он уговаривал себя, что все хорошо, и даже ухитрился улыбнуться, вспомнив, какую ловкую шутку он с ней сыграл.
За то время, что он был с Дейзи, Алекс смеялся больше, чем за всю предыдущую жизнь. Он никогда не знал, что она выкинет в следующий момент. Она заставила его почувствовать себя ребенком, которым он никогда не был. Ничего, с этим он справится, как справлялся в жизни с чем угодно. Жизнь сделала его одиноким волком, таким он и останется.
Когда последние зрители покинули шапито, ветер усилился Раздуваясь и опадая, шатер угрожающе затрещал. Алекс начал бояться, что, если сейчас не свернуть нейлоновое полотнище, может случиться беда — они потеряют шатер. Переходя от одной группы рабочих к другой, он где словом, где делом помогал развязывать крепежные канаты и демонтировать шесты, на которых держался купол. Один из рабочих слишком быстро развязал канат, и его конец хлестнул Алекса по лицу — он не почувствовал боли.
Холодный дождь хлестал с неба так, словно оно прохудилось, ледяные струи текли за воротник, заливали глаза, а Алекс постоянно думал о Дейзи. Спрячься в пикапе, ангелочек. Храни себя. Храни для меня.
В это время Дейзи, съежившись, лежала в середине клетки Синджуна в теплых объятиях тигра. Дождь хлестал не переставая сквозь прутья клетки. Алекс, не доверяя надежности трейлера, велел Дейзи укрыться в машине, и она направилась туда, когда услышала из зверинца громкий рев Синджуна. Гроза и непогода привели зверя в неописуемый ужас.
Его клетка стояла на улице, отдельно от остальных, а перенести ее в палатку было некому — все рабочие были заняты на свертывании купола шапито. Сначала она стояла возле клетки, но стихия разбушевалась настолько, что Дейзи не могла стоять, непогода валила ее с ног. Синджун едва не обезумел, когда она попыталась залезть под клетку, чтобы укрыться от воды и ветра. Не оставалось ничего другого, как забраться в саму клетку. И вот теперь Дейзи лежала рядом с тигром, как с огромной старой домашней кошкой. При дыхании зверь издавал вибрирующее урчание, от его мощного тела исходило тепло, изгнавшее озноб Дейзи. Прижавшись к мягкому меху, она испытывала почти такое же спокойствие, какое испытывала несколькими часами раньше в объятиях Алекса.
Дейзи не было в пикапе.
Ее не оказалось и в трейлере.
Алекс как одержимый метался по площадке в поисках жены.
Что она делала все это время? Куда делась? Черт, это он во всем виноват! Он же знает, что она живет сердцем, а не умом, и должен был лучше за ней следить. Когда разразилась буря, надо было отнести ее в пикап и привязать к рулю.
Он всегда гордился своей способностью трезво мыслить в критических ситуациях, но теперь не был в состоянии связно думать. Да что там — он просто ничего не соображал! Буря улеглась через некоторое время после того, как убрали большой купол, и Алекс несколько минут осматривал площадку в поисках разрушений. У одного грузовика разбилось ветровое стекло, и порывом ветра был опрокинут пикап с такелажем В нескольких местах оказался порван нейлон шатра, но в целом ущерб был невелик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40