Второго она тоже сразу узнала, хотя никогда не видела его в такой одежде. Это был отец Уин.
Алекс не могла отвести от него взгляда. Работа спорилась в его руках, девушка смотрела на него в восхищении. Она и раньше догадывалась, что отец Уин хорошо сложен, теперь же это подтвердилось. Он был неотразим. Когда Уин слегка повернулся и Алекс увидела его мужественную обнаженную грудь, сердце ее замерло.
Уин, почувствовав, что кто-то смотрит на него, обернулся. Внизу рядом с настоятельницей стояла Алекс. Он улыбнулся и помахал им рукой в знак приветствия. Алекс не знала, как объяснить свое отношение к отцу Уину. Она понимала, что нельзя позволять себе подобные мечты, но ничего не могла поделать.
— Как продвигается работа, святой отец? — спросила настоятельница, когда они подошли поближе.
— Сестра Агнесс с виду кроткая, как ангел, но на самом деле она сторонница строгой дисциплины.
— Что ж, внешность обманчива, — ответила игуменья, улыбаясь.
— Понимаю, что вы имеете в виду. — Уин почувствовал укол совести.
— Мы гордимся, что наша сестра взялась за это, — продолжала она, не заметив его смущения, — сестра Агнесс — настоящая подвижница. Все, кто, так или иначе, сталкивается с ней, бывают поражены ее умением убедить остальных в необходимости помочь ей. Это один из ее многочисленных талантов.
— Вы скоро закончите? — спросила Алекс, все еще не в силах оторвать взгляда от отца Уина, когда тот продолжил работу. И только нежный поцелуй ее «законного» супруга вернул девушку на землю.
— Нам придется пробыть здесь еще несколько часов, — сообщил Мэтт.
— Тогда я помогу вам.
Сестра Агнесс показалась на пороге:
— Разумеется, моя милая, ваша помощь нам понадобится. Малыши сейчас как раз без присмотра. Алекс послушно пошла выполнять поручение.
Следующие несколько дней были похожи один на другой. Рано утром Алекс разыскивала Элеонору и дарила ей букет свежих цветов. Пожилая женщина становилась день ото дня все более разговорчивой. Она рассказала Алекс о себе, о той боли, которую ей причинило «предательство» Церкви, как она это называла. Все чаще Алекс казалось, что Элеонора полностью открылась ей, но иногда эта уверенность проходила. Днем девушка помогала сестре Агнесс, выполняя различные поручения.
На рассвете четвертого дня их пребывания в монастыре погода испортилась. Надвигалась гроза. Сначала Алекс не решалась покинуть стены монастыря, но, увидев из окна Элеонору, направилась к ней.
— Доброе утро. — Алекс протянула ей свежий букет только что собранных цветов.
Элеонора с улыбкой взяла цветы, надеясь, что Алекс не заметит, как при этом дрожат ее руки. Девушка немного опоздала, и Элеонора испугалась, что уже успела надоесть ей и теперь их свидания прекратятся.
— Вы так добры, что приходите сюда из-за меня каждое утро.
— Мне это в радость. Я так много времени провожу с мужчинами, что друзей среди женщин у меня совсем чет. А иногда так хочется поговорить по душам.
— У меня тоже давно не было друзей… — Голос Элеоноры прервался.
— Ну, теперь у вас точно есть один друг. — Алекс протянула ей руку.
Вдалеке раздался раскат грома. Алекс взглянула на темные грозовые тучи и предложила:
— Пойдемте со мной внутрь монастыря. Там мы переждем грозу.
В глазах Элеоноры отразилась паника.
— Нет-нет, я не могу пойти туда.
— Там никого нет, только мы и сестры. Я познакомлю вас. Они замечательные.
— Нет, я не могу пойти внутрь.
Снова послышались раскаты грома, на этот раз гораздо ближе.
— Вы не можете или не хотите, миссис Эндрюс?
— Не знаю. Это неважно. Я лучше пойду домой. Думаю, успею добраться прежде, чем начнется дождь.
— Пожалуйста, миссис Эндрюс, не уходите. — Алекс уговаривала ее с неподдельной искренностью. — Вы уже достаточно долго жили в полном одиночестве и печали. Вы добрая и мягкая женщина и так много можете сделать для других, помочь им. Не сидите больше взаперти целыми днями. Пойдемте со мной в храм. Мы переждем там ливень.
— Нет, я лучше пойду. Здесь меня ничто не держит.
— А как же я?
— Вы слишком молоды. А моя жизнь кончена, хотя вы этого и не понимаете. Поэтому нечего изображать живого человека, когда душа давно мертва.
— Как можно так говорить? Вам еще есть зачем жить. Подумайте о своем сыне. Разве Стивену было бы приятно узнать, как вы живете? Загляните к себе в сердце.
— Стивен… — По щекам Элеоноры потекли слезы при воспоминании о Стивене, ее дорогом мальчике, веселом и счастливом, каким он был когда-то.
— Подумайте о сыне, Элеонора. Подумайте, понравился бы ему ваш нынешний образ жизни. — Алекс встала перед женщиной на колени и сжала ей руку. — Я иду в храм, где можно в безопасности переждать дождь. Пойдемте со мной!
Боль разрывала сердце Элеоноры, но это была не прежняя тупая боль, а жажда тепла, участия, душевной близости. Хотелось, чтобы рядом был человек, кому не все равно, есть ли ты на свете или тебя нет. Но ведь она уже так долго без этого обходится! Что же ей теперь делать?
— Я потеряла все, что любила. Разве вы не видите? Я уже умерла — там, внутри.
Алекс была тронута отчаянием несчастной женщины и лишь крепче сжала ее руку.
— Пойдемте. Мы вместе помолимся за Стивена и Джонатана.
Подумав о сыне, Элеонора взволнованно посмотрела на Алекс:
— Ему было бы сейчас столько же, сколько вам…
— И он был бы прекрасным человеком. Он не мог быть другим, имея такую замечательную мать, как вы.
Элеонора плакала.
— Спасибо вам за добрые слова, — всхлипнула она.
Алекс крепче обняла Элеонору за плечи. Рыдания душили несчастную, и она полностью отдалась на попечение молодой женщины.
Снова раздался гром, начало накрапывать. Теплые капли дождя мешались со слезами Алекс. Она тоже плакала.
— Пойдемте в храм. Вам нельзя больше оставаться одной.
Элеонора не сопротивлялась:
— Я там так долго не была… Господь не услышит моих молитв.
— Но я тоже буду молиться вместе с вами. Никто не отвергнет нас обеих.
Взяв Элеонору за руку, Алекс уводила ее от места смерти и отчаяния. Перед входом в монастырь Элеонора слегка заколебалась, и Алекс остановилась, давая ей собраться с силами.
Через несколько секунд они медленно вошли внутрь.
Монахини продолжали молиться. Проводив Элеонору вперед к одной из скамей, Алекс одобряюще улыбнулась Элеоноре и отвернулась, предоставляя пожилой женщине возможность обратиться к своим мыслям.
Спустя некоторое время Алекс заметила, что дверь храма приоткрылась, кто-то вошел и встал у нее за спиной. Даже не поворачивая головы, она знала, что это отец Уин. Присутствие его наполнило Алекс чувством спокойствия и безопасности.
Потом она просто обернулась. Его страстный, глубокий взгляд поразил Алекс, и сердце ее забилось чаще. Алекс непреодолимо влекло к Уину, но с трудом она заставила себя сдержаться.
Сестры, одна за другой, начали подниматься со своих мест и медленно пошли к выходу. Закончились утренние молитвы. Игуменья шла последней. Поравнявшись с Алекс, игуменья увидела Элеонору и в изумлении остановилась.
— Я скучала по вас, — искренне сказала она Элеоноре, — вы так давно здесь не были.
— Я не думала, что когда-нибудь вернусь. Но Алекс напомнила мне о том, что по-настоящему ценно.
— Александра — редкий человек, — задумчиво сказала игуменья. На ее глазах Алекс совершила чудо: в лоно Церкви вернулась женщина, которую они, казалось, потеряли навсегда.
— Да, это правда. — Элеонора тепло посмотрела на Алекс.
— Не могу сказать, как я рада вас снова видеть, — проговорила настоятельница.
— Спасибо, матушка.
Игуменья потянулась и коснулась ее руки.
— Давайте поговорим. Я так скучала.
— Да, я бы очень хотела. Мне так много надо сказать. Мое сердце отягощала такая печаль…
Уин и Алекс поднялись со скамьи, игуменья села рядом с Элеонорой. Она посмотрела на девушку:
— Спасибо.
В глазах Алекс стояли слезы, она смогла лишь сказать:
— Я рада была помочь.
— Спасибо, спасибо. — Элеонора встала и обняла ее. Поцеловав Элеонору, Алекс вышла вслед за Уином. Женщины остались наедине.
— Вы так добры, если сумели сделать это. — Уин ласково посмотрел на Алекс.
— Я действительно рада, что помогла ей. Надеюсь, она обретет здесь мир и покой. Так ужасно находиться в одиночестве.
— Да, — понимающе ответил он. Уин помнил, как тосковал после смерти родителей. Но ему повезло. С ним был дядя Эдвард. А у этой бедной женщины нет никого.
Днем Уин, Мэтт и Алекс сидели в комнате мужчин и пытались решить, что им теперь следует делать. Поиск новых ключей к разгадке тайны венца ни к чему не привел. Мэтт взялся, было за чтение второго ключа в своей книге, надеясь найти там какую-нибудь зацепку, но и это не дало положительных результатов.
— Я не улавливаю в этом никакого смысла, — объявил Мэтт, прочитав вслух второй отрывок:
«Дальше и дальше,
Да не остановит наш поиск
Все золото мира.
Двое здесь станут одним,
Но судьбы вашей то не коснется.
Вестник мой ждет па тропе,
Его дар вам укажет дорогу.
Только любовь вам поможет -
Ее сила разрушит преграды
И препятствия в прах обратит».
— Интересно, о чем Лоуренс думал, когда писал это — недоуменно пробормотал Уин. Он был в растерянности, как и Мэтт.
Стук в дверь прервал их размышления над таинственными словами коллекционера. На пороге стояла сестра Агнесс.
— Матушка игуменья хочет поговорить с вами. Она ждет вас в своей приемной.
— Мы сейчас идем, — ответила Алекс. Загадки Лоуренса были на время забыты.
Войдя к настоятельнице, гости ощутили всю важность момента: выражение ее лица было серьезно. Она в последний раз внимательно изучала их, снова и снова спрашивая себя, не ошибается ли она в честности их намерений: Лоуренс строго наказывал ей беречь книгу от недостойных людей. И вот теперь ей предстоит принять решение. Игуменья с любовью посмотрела на Алекс. Эта молодая женщина совершила чудо, ее доброта помогла Элеоноре освободиться от одиночества и страданий.
— Пожалуйста, садитесь, — пригласила она и, когда все уселись, продолжала: — Приехав сюда в последний раз, Лоуренс Энтони был глубоко несчастен. Он рассказал мне о своих сыновьях и их непомерной алчности и жестокости. Уезжая, он передал мне на сохранение нечто очень ценное. Я должна была бережно хранить это, пока не приедут люди, по-настоящему достойные. Я наблюдала за каждым из вас и могу сказать, что ваши сердца чисты, а слова ваши не расходятся с делами. Вы помогли нам, ничего не требуя, как делали бы другие в безумном желании обрести бесценное сокровище. Вы делились с нами сокровенным — вашими чувствами. За щедрость и доброту я вручаю вам то, что Лоуренс оставил мне.
С этими словами настоятельница достала из ящика стола небольшой сверток.
— Я твердо убеждена, что не ошиблась в вас. Желаю удачи в ваших поисках.
Она вручила книгу Уину.
— Благодарю вас, матушка.
— Мне очень приятно, что я могу вас отблагодарить, отец Брэдфорд. Я давно ждала этого дня — когда я, наконец, передам ключ к венцу в достойные руки, и вот он пришел. Ваша доброта многое изменила в нашей жизни. Благодаря вашим стараниям, святой отец, и стараниям Мэтта дом вдовы Хокинс был отремонтирован, а благодаря Александре к нам вернулась Элеонора Эндрюс. Господь благословил нас вашим посещением.
— Не преувеличивайте наши заслуги, — осторожно сказала Алекс.
— Нас послал Лоуренс, — добавил Мэтт, — если бы не он, мы бы никогда сюда не попали.
— Я молюсь об упокоении его души.
— Мы тоже, — сказал Уин.
— Мои молитвы будут с вами во время вашего дальнейшего путешествия, друзья мои. Если вам что-нибудь от нас потребуется, только дайте знать.
Вернувшись в комнату, Уин и Мэтт быстро развернули сверток. Как они и ожидали, там была книга. Уин открыл ее и начал читать вслух:
«И путь ваш держите на юг,
Где сливаются воды.
В том месте святая на свет появилась,
Отдавшая жизнь за людскую свободу.
И жизни цветы расцветут,
Нежным солнцем согреты.
Увидите вы и незримое глазу,
Найдете бесценный подарок,
И будет он ваш».
— Подождите, отец Уин! — Мэтт схватил свою книгу. — Послушайте: «Дальше и дальше, да не остановит ваш поиск все золото мира», — прочитайте теперь вашу первую строчку.
— «И путь ваш держите на юг, где сливаются воды».
— «Двое здесь станут одним, но судьбы вашей то не коснется», — продолжал Мэтт.
— «В том месте святая на свет появилась, отдавшая жизнь за людскую свободу», — прочитал Уин строку из своей книги.
— «Вестник мой ждет на тропе, его дар вам укажет дорогу», — вновь продолжил Мэтт.
— «И жизни цветы расцветут, нежным солнцем согреты. Только любовь вам поможет, ее сила разрушит преграды И препятствия в прах обратит. Увидите вы и незримое глазу, Найдете бесценный подарок, и будет он ваш», — закончил Уин.
Алекс широко улыбнулась.
— Я знаю! Лоуренс сказал даже больше, чем надо. Все очевидно. Например: «двое здесь станут одним» — в первом ключе. Теперь понятно, что он имел в виду. Книги!
— А когда мы поедем на юг? — Мэтт уже достал карту.
— Давайте посмотрим… Новый Орлеан… Но это же то, что нам надо! Жанна Д'Арк родилась во Франции, в Орлеане. Нам надо ехать в Новый Орлеан!
— Поплывем на пароходе, — заявил Уин. Он твердо решил больше не связываться с железной дорогой. — Я схожу в порт и посмотрю расписание. Мы поплывем первым же рейсом.
Позже, проводив гостей с пожеланиями им счастливого пути, настоятельница велела закрыть ворота. Когда же две тяжелые железные створки соединились, произошло чудо: абстрактные, ничего не значащие рисунки на них образовали два соединенных сердца. Но сидевшие в экипаже были слишком заняты предстоящим путешествием и назад так и не оглянулись.
Глава 10
Путешествие на пароходе компании «Вестлейн Стимшип Лайн» казалось бесконечным наслаждением. Пароход с гребным колесом считался в то время технической новинкой, наиболее быстроходным и удобным. Кроме того, он был настоящим красавцем!
На второй день после отплытия Алекс постепенно стала расслабляться. В большой степени этому способствовали великолепный обед и роскошная сервировка в элегантном салоне, вполне соответствовавшем репутации пароходства: белоснежная шелковая скатерть, посуда из тончайшего китайского фарфора, старинные серебряные приборы. Прекрасные вина, тушеная индейка, шафрановый рис, ассорти из овощей, горячие булочки, нежное золотистое масло и, наконец, изысканный десерт — о чем еще можно мечтать?
— Чревоугодие, как я помню, — один из семи смертных грехов, не правда ли, святой отец? — спросил Мэтт, проглотив последний кусочек пирожного, залитого шоколадом и украшенного розочками из крема, а также земляничным джемом.
— Да, сегодня всем нам не мешало бы исповедоваться, — засмеялся Уин, опустошив свое блюдо с десертом. Безмятежно он откинулся на спинку стула.
— Плаванию на корабле мы обязаны вашей идее, отец Уин, — сказала Алекс. Ее тарелки тоже были абсолютно пусты.
— Может быть, настанет время, когда железная дорога не будет уступать пароходам в удобстве и путешествие на поезде станет приятным и быстрым, но сейчас лучший способ передвижения — по реке, — заметил Уин.
— Да, наш корабль — просто чудо, — согласилась Алекс, восхищенно осматривая просторный светлый зал, блестящие канделябры, обилие зеркал, отражавших красоту ресторана, — главное, здесь не соскучишься. Так много развлечений.
— Разумеется, моя дорогая женушка, — усмехнулся Мэтт. — Что ты скажешь, если я приглашу тебя сегодня потанцевать? Выглядит немного необычным то, что мы, будучи мужем и женой, все это время еще ни разу не танцевали вдвоем.
— «Все это время»? Еще и недели не прошло, дорогой! — насмешливо сказала Алекс.
— Неправда! Сегодня как раз неделя. По-моему, это надо отметить. Не присоединитесь ли к нам, отец Уин?
— Со дня брачной церемонии я только и мечтаю танцевать с невестой, — ответил Уин. Ему не хотеть оставлять их наедине. Мало ли, что может прийти Мэтту в голову? Уин все-таки отвечает за Алекс.
Они вышли из ресторана и спустились в зал для танцев. Множество пар кружилось в вальсе. Мэтт сразу же подхватил Алекс, и они скрылись в толпе.
Пробравшись к противоположной стене, Уин стал наблюдать за ними. Мэтт ловко вальсировал, крепко обнимая Алекс за талию. Вдруг Алекс восторженно засмеялась — наверное, Мэтт удачно пошутил. Ревность захлестнула Уина. Он заскрежетал зубами. Ему так хотелось быть рядом с Алекс, прижимать ее к себе, шутить и веселить ее! Почему это счастье выпало Мэтту?
— Добрый вечер, святой отец. Как вам нравится путешествие?
Уин вздрогнул от неожиданности и поднял голову. Перед ним стоял высокий темноволосый Джим Вестлэйк, капитан парохода. Уин слышал, что, несмотря на свою молодость, Вестлэйк во всем, что касалось пароходов и плавания по Миссисипи, был, безусловно, настоящим асом.
— Все прекрасно, капитан. Спасибо, — ответил Уин. Он старался говорить спокойно и доброжелательно, ничем не выдавая своих душевных терзаний, — корабль просто превосходен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Алекс не могла отвести от него взгляда. Работа спорилась в его руках, девушка смотрела на него в восхищении. Она и раньше догадывалась, что отец Уин хорошо сложен, теперь же это подтвердилось. Он был неотразим. Когда Уин слегка повернулся и Алекс увидела его мужественную обнаженную грудь, сердце ее замерло.
Уин, почувствовав, что кто-то смотрит на него, обернулся. Внизу рядом с настоятельницей стояла Алекс. Он улыбнулся и помахал им рукой в знак приветствия. Алекс не знала, как объяснить свое отношение к отцу Уину. Она понимала, что нельзя позволять себе подобные мечты, но ничего не могла поделать.
— Как продвигается работа, святой отец? — спросила настоятельница, когда они подошли поближе.
— Сестра Агнесс с виду кроткая, как ангел, но на самом деле она сторонница строгой дисциплины.
— Что ж, внешность обманчива, — ответила игуменья, улыбаясь.
— Понимаю, что вы имеете в виду. — Уин почувствовал укол совести.
— Мы гордимся, что наша сестра взялась за это, — продолжала она, не заметив его смущения, — сестра Агнесс — настоящая подвижница. Все, кто, так или иначе, сталкивается с ней, бывают поражены ее умением убедить остальных в необходимости помочь ей. Это один из ее многочисленных талантов.
— Вы скоро закончите? — спросила Алекс, все еще не в силах оторвать взгляда от отца Уина, когда тот продолжил работу. И только нежный поцелуй ее «законного» супруга вернул девушку на землю.
— Нам придется пробыть здесь еще несколько часов, — сообщил Мэтт.
— Тогда я помогу вам.
Сестра Агнесс показалась на пороге:
— Разумеется, моя милая, ваша помощь нам понадобится. Малыши сейчас как раз без присмотра. Алекс послушно пошла выполнять поручение.
Следующие несколько дней были похожи один на другой. Рано утром Алекс разыскивала Элеонору и дарила ей букет свежих цветов. Пожилая женщина становилась день ото дня все более разговорчивой. Она рассказала Алекс о себе, о той боли, которую ей причинило «предательство» Церкви, как она это называла. Все чаще Алекс казалось, что Элеонора полностью открылась ей, но иногда эта уверенность проходила. Днем девушка помогала сестре Агнесс, выполняя различные поручения.
На рассвете четвертого дня их пребывания в монастыре погода испортилась. Надвигалась гроза. Сначала Алекс не решалась покинуть стены монастыря, но, увидев из окна Элеонору, направилась к ней.
— Доброе утро. — Алекс протянула ей свежий букет только что собранных цветов.
Элеонора с улыбкой взяла цветы, надеясь, что Алекс не заметит, как при этом дрожат ее руки. Девушка немного опоздала, и Элеонора испугалась, что уже успела надоесть ей и теперь их свидания прекратятся.
— Вы так добры, что приходите сюда из-за меня каждое утро.
— Мне это в радость. Я так много времени провожу с мужчинами, что друзей среди женщин у меня совсем чет. А иногда так хочется поговорить по душам.
— У меня тоже давно не было друзей… — Голос Элеоноры прервался.
— Ну, теперь у вас точно есть один друг. — Алекс протянула ей руку.
Вдалеке раздался раскат грома. Алекс взглянула на темные грозовые тучи и предложила:
— Пойдемте со мной внутрь монастыря. Там мы переждем грозу.
В глазах Элеоноры отразилась паника.
— Нет-нет, я не могу пойти туда.
— Там никого нет, только мы и сестры. Я познакомлю вас. Они замечательные.
— Нет, я не могу пойти внутрь.
Снова послышались раскаты грома, на этот раз гораздо ближе.
— Вы не можете или не хотите, миссис Эндрюс?
— Не знаю. Это неважно. Я лучше пойду домой. Думаю, успею добраться прежде, чем начнется дождь.
— Пожалуйста, миссис Эндрюс, не уходите. — Алекс уговаривала ее с неподдельной искренностью. — Вы уже достаточно долго жили в полном одиночестве и печали. Вы добрая и мягкая женщина и так много можете сделать для других, помочь им. Не сидите больше взаперти целыми днями. Пойдемте со мной в храм. Мы переждем там ливень.
— Нет, я лучше пойду. Здесь меня ничто не держит.
— А как же я?
— Вы слишком молоды. А моя жизнь кончена, хотя вы этого и не понимаете. Поэтому нечего изображать живого человека, когда душа давно мертва.
— Как можно так говорить? Вам еще есть зачем жить. Подумайте о своем сыне. Разве Стивену было бы приятно узнать, как вы живете? Загляните к себе в сердце.
— Стивен… — По щекам Элеоноры потекли слезы при воспоминании о Стивене, ее дорогом мальчике, веселом и счастливом, каким он был когда-то.
— Подумайте о сыне, Элеонора. Подумайте, понравился бы ему ваш нынешний образ жизни. — Алекс встала перед женщиной на колени и сжала ей руку. — Я иду в храм, где можно в безопасности переждать дождь. Пойдемте со мной!
Боль разрывала сердце Элеоноры, но это была не прежняя тупая боль, а жажда тепла, участия, душевной близости. Хотелось, чтобы рядом был человек, кому не все равно, есть ли ты на свете или тебя нет. Но ведь она уже так долго без этого обходится! Что же ей теперь делать?
— Я потеряла все, что любила. Разве вы не видите? Я уже умерла — там, внутри.
Алекс была тронута отчаянием несчастной женщины и лишь крепче сжала ее руку.
— Пойдемте. Мы вместе помолимся за Стивена и Джонатана.
Подумав о сыне, Элеонора взволнованно посмотрела на Алекс:
— Ему было бы сейчас столько же, сколько вам…
— И он был бы прекрасным человеком. Он не мог быть другим, имея такую замечательную мать, как вы.
Элеонора плакала.
— Спасибо вам за добрые слова, — всхлипнула она.
Алекс крепче обняла Элеонору за плечи. Рыдания душили несчастную, и она полностью отдалась на попечение молодой женщины.
Снова раздался гром, начало накрапывать. Теплые капли дождя мешались со слезами Алекс. Она тоже плакала.
— Пойдемте в храм. Вам нельзя больше оставаться одной.
Элеонора не сопротивлялась:
— Я там так долго не была… Господь не услышит моих молитв.
— Но я тоже буду молиться вместе с вами. Никто не отвергнет нас обеих.
Взяв Элеонору за руку, Алекс уводила ее от места смерти и отчаяния. Перед входом в монастырь Элеонора слегка заколебалась, и Алекс остановилась, давая ей собраться с силами.
Через несколько секунд они медленно вошли внутрь.
Монахини продолжали молиться. Проводив Элеонору вперед к одной из скамей, Алекс одобряюще улыбнулась Элеоноре и отвернулась, предоставляя пожилой женщине возможность обратиться к своим мыслям.
Спустя некоторое время Алекс заметила, что дверь храма приоткрылась, кто-то вошел и встал у нее за спиной. Даже не поворачивая головы, она знала, что это отец Уин. Присутствие его наполнило Алекс чувством спокойствия и безопасности.
Потом она просто обернулась. Его страстный, глубокий взгляд поразил Алекс, и сердце ее забилось чаще. Алекс непреодолимо влекло к Уину, но с трудом она заставила себя сдержаться.
Сестры, одна за другой, начали подниматься со своих мест и медленно пошли к выходу. Закончились утренние молитвы. Игуменья шла последней. Поравнявшись с Алекс, игуменья увидела Элеонору и в изумлении остановилась.
— Я скучала по вас, — искренне сказала она Элеоноре, — вы так давно здесь не были.
— Я не думала, что когда-нибудь вернусь. Но Алекс напомнила мне о том, что по-настоящему ценно.
— Александра — редкий человек, — задумчиво сказала игуменья. На ее глазах Алекс совершила чудо: в лоно Церкви вернулась женщина, которую они, казалось, потеряли навсегда.
— Да, это правда. — Элеонора тепло посмотрела на Алекс.
— Не могу сказать, как я рада вас снова видеть, — проговорила настоятельница.
— Спасибо, матушка.
Игуменья потянулась и коснулась ее руки.
— Давайте поговорим. Я так скучала.
— Да, я бы очень хотела. Мне так много надо сказать. Мое сердце отягощала такая печаль…
Уин и Алекс поднялись со скамьи, игуменья села рядом с Элеонорой. Она посмотрела на девушку:
— Спасибо.
В глазах Алекс стояли слезы, она смогла лишь сказать:
— Я рада была помочь.
— Спасибо, спасибо. — Элеонора встала и обняла ее. Поцеловав Элеонору, Алекс вышла вслед за Уином. Женщины остались наедине.
— Вы так добры, если сумели сделать это. — Уин ласково посмотрел на Алекс.
— Я действительно рада, что помогла ей. Надеюсь, она обретет здесь мир и покой. Так ужасно находиться в одиночестве.
— Да, — понимающе ответил он. Уин помнил, как тосковал после смерти родителей. Но ему повезло. С ним был дядя Эдвард. А у этой бедной женщины нет никого.
Днем Уин, Мэтт и Алекс сидели в комнате мужчин и пытались решить, что им теперь следует делать. Поиск новых ключей к разгадке тайны венца ни к чему не привел. Мэтт взялся, было за чтение второго ключа в своей книге, надеясь найти там какую-нибудь зацепку, но и это не дало положительных результатов.
— Я не улавливаю в этом никакого смысла, — объявил Мэтт, прочитав вслух второй отрывок:
«Дальше и дальше,
Да не остановит наш поиск
Все золото мира.
Двое здесь станут одним,
Но судьбы вашей то не коснется.
Вестник мой ждет па тропе,
Его дар вам укажет дорогу.
Только любовь вам поможет -
Ее сила разрушит преграды
И препятствия в прах обратит».
— Интересно, о чем Лоуренс думал, когда писал это — недоуменно пробормотал Уин. Он был в растерянности, как и Мэтт.
Стук в дверь прервал их размышления над таинственными словами коллекционера. На пороге стояла сестра Агнесс.
— Матушка игуменья хочет поговорить с вами. Она ждет вас в своей приемной.
— Мы сейчас идем, — ответила Алекс. Загадки Лоуренса были на время забыты.
Войдя к настоятельнице, гости ощутили всю важность момента: выражение ее лица было серьезно. Она в последний раз внимательно изучала их, снова и снова спрашивая себя, не ошибается ли она в честности их намерений: Лоуренс строго наказывал ей беречь книгу от недостойных людей. И вот теперь ей предстоит принять решение. Игуменья с любовью посмотрела на Алекс. Эта молодая женщина совершила чудо, ее доброта помогла Элеоноре освободиться от одиночества и страданий.
— Пожалуйста, садитесь, — пригласила она и, когда все уселись, продолжала: — Приехав сюда в последний раз, Лоуренс Энтони был глубоко несчастен. Он рассказал мне о своих сыновьях и их непомерной алчности и жестокости. Уезжая, он передал мне на сохранение нечто очень ценное. Я должна была бережно хранить это, пока не приедут люди, по-настоящему достойные. Я наблюдала за каждым из вас и могу сказать, что ваши сердца чисты, а слова ваши не расходятся с делами. Вы помогли нам, ничего не требуя, как делали бы другие в безумном желании обрести бесценное сокровище. Вы делились с нами сокровенным — вашими чувствами. За щедрость и доброту я вручаю вам то, что Лоуренс оставил мне.
С этими словами настоятельница достала из ящика стола небольшой сверток.
— Я твердо убеждена, что не ошиблась в вас. Желаю удачи в ваших поисках.
Она вручила книгу Уину.
— Благодарю вас, матушка.
— Мне очень приятно, что я могу вас отблагодарить, отец Брэдфорд. Я давно ждала этого дня — когда я, наконец, передам ключ к венцу в достойные руки, и вот он пришел. Ваша доброта многое изменила в нашей жизни. Благодаря вашим стараниям, святой отец, и стараниям Мэтта дом вдовы Хокинс был отремонтирован, а благодаря Александре к нам вернулась Элеонора Эндрюс. Господь благословил нас вашим посещением.
— Не преувеличивайте наши заслуги, — осторожно сказала Алекс.
— Нас послал Лоуренс, — добавил Мэтт, — если бы не он, мы бы никогда сюда не попали.
— Я молюсь об упокоении его души.
— Мы тоже, — сказал Уин.
— Мои молитвы будут с вами во время вашего дальнейшего путешествия, друзья мои. Если вам что-нибудь от нас потребуется, только дайте знать.
Вернувшись в комнату, Уин и Мэтт быстро развернули сверток. Как они и ожидали, там была книга. Уин открыл ее и начал читать вслух:
«И путь ваш держите на юг,
Где сливаются воды.
В том месте святая на свет появилась,
Отдавшая жизнь за людскую свободу.
И жизни цветы расцветут,
Нежным солнцем согреты.
Увидите вы и незримое глазу,
Найдете бесценный подарок,
И будет он ваш».
— Подождите, отец Уин! — Мэтт схватил свою книгу. — Послушайте: «Дальше и дальше, да не остановит ваш поиск все золото мира», — прочитайте теперь вашу первую строчку.
— «И путь ваш держите на юг, где сливаются воды».
— «Двое здесь станут одним, но судьбы вашей то не коснется», — продолжал Мэтт.
— «В том месте святая на свет появилась, отдавшая жизнь за людскую свободу», — прочитал Уин строку из своей книги.
— «Вестник мой ждет на тропе, его дар вам укажет дорогу», — вновь продолжил Мэтт.
— «И жизни цветы расцветут, нежным солнцем согреты. Только любовь вам поможет, ее сила разрушит преграды И препятствия в прах обратит. Увидите вы и незримое глазу, Найдете бесценный подарок, и будет он ваш», — закончил Уин.
Алекс широко улыбнулась.
— Я знаю! Лоуренс сказал даже больше, чем надо. Все очевидно. Например: «двое здесь станут одним» — в первом ключе. Теперь понятно, что он имел в виду. Книги!
— А когда мы поедем на юг? — Мэтт уже достал карту.
— Давайте посмотрим… Новый Орлеан… Но это же то, что нам надо! Жанна Д'Арк родилась во Франции, в Орлеане. Нам надо ехать в Новый Орлеан!
— Поплывем на пароходе, — заявил Уин. Он твердо решил больше не связываться с железной дорогой. — Я схожу в порт и посмотрю расписание. Мы поплывем первым же рейсом.
Позже, проводив гостей с пожеланиями им счастливого пути, настоятельница велела закрыть ворота. Когда же две тяжелые железные створки соединились, произошло чудо: абстрактные, ничего не значащие рисунки на них образовали два соединенных сердца. Но сидевшие в экипаже были слишком заняты предстоящим путешествием и назад так и не оглянулись.
Глава 10
Путешествие на пароходе компании «Вестлейн Стимшип Лайн» казалось бесконечным наслаждением. Пароход с гребным колесом считался в то время технической новинкой, наиболее быстроходным и удобным. Кроме того, он был настоящим красавцем!
На второй день после отплытия Алекс постепенно стала расслабляться. В большой степени этому способствовали великолепный обед и роскошная сервировка в элегантном салоне, вполне соответствовавшем репутации пароходства: белоснежная шелковая скатерть, посуда из тончайшего китайского фарфора, старинные серебряные приборы. Прекрасные вина, тушеная индейка, шафрановый рис, ассорти из овощей, горячие булочки, нежное золотистое масло и, наконец, изысканный десерт — о чем еще можно мечтать?
— Чревоугодие, как я помню, — один из семи смертных грехов, не правда ли, святой отец? — спросил Мэтт, проглотив последний кусочек пирожного, залитого шоколадом и украшенного розочками из крема, а также земляничным джемом.
— Да, сегодня всем нам не мешало бы исповедоваться, — засмеялся Уин, опустошив свое блюдо с десертом. Безмятежно он откинулся на спинку стула.
— Плаванию на корабле мы обязаны вашей идее, отец Уин, — сказала Алекс. Ее тарелки тоже были абсолютно пусты.
— Может быть, настанет время, когда железная дорога не будет уступать пароходам в удобстве и путешествие на поезде станет приятным и быстрым, но сейчас лучший способ передвижения — по реке, — заметил Уин.
— Да, наш корабль — просто чудо, — согласилась Алекс, восхищенно осматривая просторный светлый зал, блестящие канделябры, обилие зеркал, отражавших красоту ресторана, — главное, здесь не соскучишься. Так много развлечений.
— Разумеется, моя дорогая женушка, — усмехнулся Мэтт. — Что ты скажешь, если я приглашу тебя сегодня потанцевать? Выглядит немного необычным то, что мы, будучи мужем и женой, все это время еще ни разу не танцевали вдвоем.
— «Все это время»? Еще и недели не прошло, дорогой! — насмешливо сказала Алекс.
— Неправда! Сегодня как раз неделя. По-моему, это надо отметить. Не присоединитесь ли к нам, отец Уин?
— Со дня брачной церемонии я только и мечтаю танцевать с невестой, — ответил Уин. Ему не хотеть оставлять их наедине. Мало ли, что может прийти Мэтту в голову? Уин все-таки отвечает за Алекс.
Они вышли из ресторана и спустились в зал для танцев. Множество пар кружилось в вальсе. Мэтт сразу же подхватил Алекс, и они скрылись в толпе.
Пробравшись к противоположной стене, Уин стал наблюдать за ними. Мэтт ловко вальсировал, крепко обнимая Алекс за талию. Вдруг Алекс восторженно засмеялась — наверное, Мэтт удачно пошутил. Ревность захлестнула Уина. Он заскрежетал зубами. Ему так хотелось быть рядом с Алекс, прижимать ее к себе, шутить и веселить ее! Почему это счастье выпало Мэтту?
— Добрый вечер, святой отец. Как вам нравится путешествие?
Уин вздрогнул от неожиданности и поднял голову. Перед ним стоял высокий темноволосый Джим Вестлэйк, капитан парохода. Уин слышал, что, несмотря на свою молодость, Вестлэйк во всем, что касалось пароходов и плавания по Миссисипи, был, безусловно, настоящим асом.
— Все прекрасно, капитан. Спасибо, — ответил Уин. Он старался говорить спокойно и доброжелательно, ничем не выдавая своих душевных терзаний, — корабль просто превосходен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32