она не видела даже своих рук на ковре. Расслышать ничего было нельзя из-за гула кондиционера. Ее пальцы все еще безнадежно шарили по колючему ковру основания кровати, которое не позволяло ей спрятаться. И тут она нащупала гладкую деревянную палочку – это был карандаш, которым она делала набросок. Она судорожно сжала его в руке. Это, конечно, не оружие, но больше у нее все равно ничего не было.
Темнота слегка рассеялась. Взглянув вверх, она увидела тонкий лучик света, отражавшийся в металлической подставке лампы. Свет был направлен на кровать. Внутри у нее все оборвалось.
Давай, двигайся! – приказала она себе. Дрожа от холода и страха, Мадди поползла к кровати, стараясь делать это как можно более бесшумно.
Лучик света исчез. Все равно ничего хорошего это ей не сулит.
Бух! Бух!
Кровать дважды содрогнулась. Мадди чуть не вскрикнула от неожиданности и постаралась отползти подальше. С бешено бьющимся сердцем она прижалась к стене. Звук был таким, как будто кто-то сильно ударил кулаком по матрасу. Один раз. Потом другой.
И тут она с леденящей душу уверенностью осознала, что это были вовсе не удары кулака. Едкий запах, донесшийся до нее, не оставлял никаких сомнений: это был выстрел. Выстрел, произведенный из пистолета с глушителем. Кто-то выстрелил дважды в ее кровать.
О боже, о боже…
Она вся обмякла от охватившего ее ужаса.
Тонкий луч света еще раз прорезал темноту над кроватью. Мадди с ужасом смотрела на сбившиеся в комок одеяло и простыню. Луч на мгновение задержался на подушке, где только что лежала ее голова. Шоколадно-коричневое ухо Фаджи виднелось из-под одеяла. Мадди осенило, что стрелявший принял мех игрушки за ее волосы. И выстрелил.
И тут она увидела, как рука в черной перчатке тянется к одеялу. Он собирался его откинуть.
Беги!
Мадди вскочила на ноги и бросилась по направлению к едва различимой узкой полоске света под дверью.
– Эй! – раздался удивленный мужской голос.
Скрываться уже не имело смысла, и Мадди пронзительно закричала. Он пытался нащупать ее лучом фонарика.
Она услышала за спиной его шаги, он сейчас ее поймает! Но она уже была у двери, судорожно схватилась за круглую гладкую ручку…
О боже, ее руки вспотели. Она не может повернуть ручку.
Сильная рука схватила ее за плечо. Мадди вопила, колотила руками и ногами, сопротивляясь что было сил.
– Помогите! Помогите!
Ее крики еще отдавались эхом в номере, когда он швырнул ее на стену. Пальцы в перчатках сомкнулись у нее на горле, она не могла пошевелиться. Инстинктивно пытаясь вцепиться ему в руки, Мадди вспомнила о карандаше – своем оружии – и тут почувствовала, что он выскользнул на пол.
О боже!
Она беспомощно царапала ногтями кожаную перчатку, когда ей все-таки удалось вонзиться в его оголившееся запястье. Он с размаху ударил ее кулаком в лицо.
– Попробуй только, оцарапай меня еще раз, и я вырву твою глотку.
На глазах у нее выступили слезы. У нее перехватило дыхание. Он грубо сжал ее, навалившись всем телом, и стал водить рукой по ее шее. Его пальцы нащупали нежные ямочки у нее за ушами. Это было очень больно. Но боль не шла ни в какое сравнение с охватившим ее ужасом. Она непроизвольно содрогнулась, а потом вспомнила о пистолете и замерла от страха.
Где пистолет? Он должен быть у него. В кобуре или…
Его хватка ослабла, и она почувствовала, как он шарит свободной рукой за поясом.
Он хочет вытащить пистолет?
От мысли о том, что в любую секунду может раздаться выстрел, у Мадди подкосились ноги.
– У меня в сумке д-деньги, – в отчаянии произнесла она сдавленным, хриплым шепотом.
Ей больно было говорить. Она бросила быстрый взгляд в сторону и заметила, что дверь совсем рядом, в каком-нибудь метре.
– Мне не нужны твои деньги.
Он протянул к ней руку – о боже! – и зажал ей рот. Она почувствовала запах резины, а потом что-то липкое оказалось у нее на губах – клейкая лента. Он заклеивает ей рот, чтобы она не смогла кричать.
В этот момент Мадди уже не сомневалась, что сейчас он прикончит ее.
Неожиданно ее ослепил яркий луч света. Пару секунд он просто водил фонарем по ее лицу, рассматривая ее. А потом свет погас.
Мадди плакала, но этого было почти не слышно из-за клейкой ленты.
– Боишься? – По его шепоту она поняла, как он наслаждается своей властью. – Да, тебе есть чего бояться. – Голос его стал грубым. – Встань на колени!
Его пальцы сжались вокруг ее горла, а потом он надавил ей сзади на шею, чтобы она опустилась на пол. Особых усилий для этого ему не потребовалось. Ноги у Мадди подкосились, у нее кружилась голова, страх буквально парализовал ее. Ковер под ее голыми коленями казался жестким и колючим. Она оперлась на руки, чтобы не упасть, чувствуя, как вся покрывается холодным потом.
Мадди показалось, что из коридора едва слышно доносятся чьи-то голоса.
– Ни звука!
Он толкнул ее на ковер. Она автоматически передвинула руки, чтобы удержаться.
Пожалуйста, Господи, пожалуйста, Господи, пожалуйста…
Она нащупала карандаш как раз в тот момент, когда коснулась щекой ковра. Она сжала карандаш в кулаке мертвой хваткой.
– Не двигайся, – прошептал он, наклоняясь к ней. Мадди услышала едва различимый металлический звук. Она представила, что он делает у нее за спиной: вытащил пистолет и сейчас прицеливается.
Ей уже нечего было терять, и она предприняла последнюю, отчаянную попытку. Подняв руку вверх и размахнувшись, она вонзила карандаш куда-то наугад. Ощущение было такое, будто она проткнула вилкой кусок мяса…
Он взвыл и отскочил в сторону.
Мадди поднялась на ноги, бросилась к двери и, схватившись двумя руками за ручку, повернула ее.
Дверь раскрылась. Яркий свет ослепил ее. Из последних сил она выпрыгнула на свет. В ужасе оглянувшись через плечо, она увидела, что он уже бежит за ней – огромный темный силуэт.
Она сорвала с губ липкую ленту и закричала так, что и мертвый поднялся бы из могилы.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Пятница, 15 августа
– Что, черт возьми, у нее общего с остальными? – пробормотал себе под нос Сэм.
Он стоял, засунув руки в карманы джинсов, в коридоре морга Нового Орлеана и с едва сдерживаемым отчаянием наблюдал через стекло, как окружной судмедэксперт делал первый надрез в виде буквы «У» на теле Маделайн Фицджеральд. На этот раз они с Уинном приехали на место преступления – в гостиницу «Холидейинн экспресс», – когда тело уже грузили в машину судмедэксперта.
– Да что угодно. Или вообще ничего. Тебе это не приходило в голову? Может быть, он выбирает свои жертвы просто наугад. А с нами просто играет.
Уинн стоял рядом с Сэмом, облокотившись на унылую бетонную стену, стараясь не смотреть на труп за стеклом.
– Что-то общее все же должно быть, – поморщился Сэм.
Они тщательно изучили всю подноготную погибших, но так и не обнаружили между ними никакой связи. У этого серийного убийцы не было даже никаких предпочтений в том, что касалось возраста, пола или цвета кожи его жертв.
– Связь все-таки есть, мы ее установим и тогда поймаем его. Рано или поздно он совершит ошибку.
– Хотелось бы, чтобы это произошло пораньше. А то это дело мне уже поперек горла.
Сэм пробормотал что-то в знак согласия. Они провели всю последнюю неделю в поисках женщины, ломая голову над каждой наводкой, которую подбрасывал им преступник по телефону. Вторая наводка – Пейтон – оказалась частью названия улицы, на которой находилась гостиница. Третья – Фицджеральд – фамилией жертвы. Четвертая имела отношение к названию гостиницы – «Холидей». Пятая, которую он им подбросил всего за несколько часов до убийства, – НО, то есть Новый Орлеан.
Когда они наконец догадались, что НО – это Новый Орлеан, им удалось составить все части этой головоломки воедино и найти женщину. Но, к сожалению, к тому времени она была уже мертва.
– У ее бывшего мужа есть алиби? – спросил Уинн.
– Вроде да.
– Значит, у нас практически ничего нет, – раздраженно сказал Уинн.
– Выходит, что так.
Судмедэксперт склонился над трупом. Те же два аккуратных огнестрельных ранения в висок, что и у предыдущих жертв.
– Мне нужно немного подышать, – сказал Уинн.
Сэм повернулся к Уинну и увидел, что тот тоже наблюдает за вскрытием. Уинн побледнел, губы его были плотно сжаты. Прежде чем Сэм успел что-нибудь ему сказать, Уинн развернулся и быстро зашагал по коридору.
Он шел с таким видом, как будто боялся, что не успеет вовремя добраться до туалета.
Сэм снова взглянул на тело, еще несколько минут понаблюдал за вскрытием и решил, что с него хватит. Все равно ее уже не вернешь, да и нового он ничего не узнает.
По правде говоря, он слишком устал даже для того, чтобы стоять, не говоря уже о том, чтобы о чем-то думать. А еще его очень беспокоило, что убийца не связался с ним после того, как дал им последнюю наводку.
До этого дня убийца действовал по определенной схеме: он звонил, когда они приезжали на место преступления, и сообщал имя или фамилию следующей жертвы. Затем он давал еще две-три подсказки, которые начинали приобретать какой-то смысл только впоследствии. И наконец, он намекал, в каком городе произойдет убийство, всего за несколько часов до того, как его совершить. Пока убийца опережал их. Счет был удручающим: ФБР – 0, безумный подонок – 6.
В случае с последней жертвой они приехали только через два часа после убийства. Сэм говорил с убийцей в 9.17. Он посмотрел на часы – значит, прошло уже четырнадцать часов.
Почему на этот раз все по-другому? Почему убийца не связался с ними сразу же? Это не просто так – всегда должна быть какая-то причина. Просто Сэм не знал, какая именно. Пока не знал.
Сэм развернулся и пошел искать Уинна.
Он увидел его на улице. Тот стоял слева от двери, облокотившись о грязную оштукатуренную стену. Офис судмедэксперта находился в переулке рядом с Кэнал-стрит, по соседству с маленькими магазинами и ресторанами с национальной кухней. Как только Сэм вышел из прохлады кондиционированного здания, ему показалось, что на лицо ему набросили горячее мокрое полотенце. Уинн стоял с закрытыми глазами, опустив голову и скрестив руки на своей могучей груди.
Он, как всегда, медленно жевал жвачку. До Сэма донесся ее виноградный запах. С тех пор как Уинн бросил курить шесть недель назад, ему редко удавалось вытерпеть хотя бы пятнадцать минут, чтобы не сунуть себе в рот что-нибудь съедобное. В результате он набирал вес, как индюшка перед Днем благодарения.
– Ну как ты, в порядке? – спросил Сэм, глядя на него.
Уинн медленно кивнул.
Сэм продолжал с сомнением смотреть на Уинна. На лбу у того выступил пот, лицо было красным, а кудрявые светлые волосы на влажном жарком воздухе стали похожи на медную мочалку. В этот момент Уинн ничем не напоминал образцового агента ФБР. Да, вот что делает с человеком четырехнедельная погоня за убийцей-психопатом, подумал Сэм. То же самое можно было сказать и о нем самом. На лице щетина – по правде говоря, он не помнил, когда брился в последний раз, и одет он был в полинявшие джинсы и майку.
Уинн приоткрыл один покрасневший глаз:
– Как же хочется курить!
– Жуй свою жвачку.
– Да не помогает она.
Жалобы Уинна неожиданно прервал резкий звонок мобильника Сэма.
Сэм сразу насторожился. Он сунул руку в карман, вытащил телефон и посмотрел на высветившийся номер.
– Да, – ответил он, уже зная, что это не тот, кого он хотел и в то же время боялся услышать.
– Знаешь, происходит что-то странное, – сообщила ему Гарднер. – Мы обнаружили еще одну Маделайн Фицджеральд. На нее было совершено нападение вчера ночью в той же гостинице.
– Что?
– Да, представь себе. Только эта жива. Ее доставили в три двенадцать в больницу «Нортон», осмотрели и выпустили.
– И мы только сейчас об этом узнаем? – Сэм был поражен.
– Я не виновата. Оказывается, ее привез туда приятель. Служба безопасности гостиницы сообщила о происшествии в полицию, а те уже позвонили нам. Десять минут назад.
Сэм сделал глубокий вдох. Конечно, в том, что местная полиция не спешила поделиться с ФБР информацией, не было ничего удивительного.
– Где она сейчас?
– Я знала, что ты меня об этом спросишь. – По ее голосу чувствовалось, что Гарднер довольна собой. – Она села в такси пятнадцать минут назад. Водитель подвез ее к Хэпберн-билдинг на Бродвее, дом сто тридцать шесть.
– Гарднер, ты молодчина, – сказал Сэм и повесил трубку.
Горло у нее болело. Она вся была в синяках, и ей было очень страшно. Ей удалось поспать всего часа два. Ты должна это выдержать, приказала себе Мадди. Она мыла руки в туалете на первом этаже Хэпберн-билдинг. Она может подумать над тем, что с ней произошло, позже, после того как презентация закончится. Если они с Джоном выступят успешно, если «Криэйтив партнерс» подпишет контракт с «Бремер», она впервые почувствует под ногами твердую почву.
Возьми себя в руки. Мадди сделала глубокий вдох и твердо решила последовать своему собственному совету. Пока она была в больнице, Джон попытался перенести встречу на более позднее время, но ему это не удалось. Представители миссис Бремер дали ему понять, что встреча либо состоится в десять часов утра, как это и было запланировано, либо не состоится вообще. Девизом миссис Бремер была точность и надежность во всем, о чем с извинениями и сообщила им ее личный помощник Сюзан Аллен.
Мы тоже надежные люди, подумала Мадди, выключая воду и вытирая руки бумажным полотенцем. Она еще раз критически осмотрела себя. Волосы гладко зачесаны и собраны на затылке в пучок. Синяк на щеке ей удалось почти полностью скрыть при помощи умело наложенной косметики. Льняной костюм кремового цвета с юбкой до колена строгого покроя. Единственным ярким пятном в ее костюме был желто-синий шелковый шарф, который она купила на бегу в магазине гостиницы. Она обернула его вокруг шеи, чтобы скрыть ужасный фиолетовый синяк.
Прошлой ночью кто-то пытался меня убить.
Мадди решительно отбросила от себя ужасные воспоминания, взяла портфель и вышла из туалета.
Джон был там, где она его оставила, среди людей в деловых костюмах, у лифтов. Он выглядел, как всегда, превосходно – в темно-синем костюме, белой рубашке и красном галстуке. Он улыбнулся, и она направилась к нему, стуча каблучками по мраморному полу.
С каждой минутой очередь перед стойкой охраны становилась длиннее. Двое мужчин, которые выделялись в этой обстановке своим неряшливым видом, о чем-то разговаривали с охранником в форме.
В тот момент, когда она их заметила, охранник как раз внимательно осматривал людей, ожидающих лифта. И вдруг его взгляд выхватил ее из толпы.
– Она там, – услышала Мадди, он к тому же показал на нее пальцем.
Это он обо мне? – поразилась она. Ее глаза стали круглыми от удивления, она чуть не споткнулась.
Двое мужчин, разговаривавших с охранником, посмотрели в ее сторону. Не отводя от нее взгляда, они направились прямо к ней.
А может, один из них как раз тот, кто напал на меня вчера?
У Мадди закружилась голова.
Но потом что-то в их походке навело ее на другие мысли.
Это полицейские, подумала она. Может, не полицейские, но кто-то в этом роде.
И тут раскрылись двери одного из лифтов. Развернувшись, она направилась к нему.
– Как раз вовремя, – сказал Джон, взглянув на нее через плечо.
Несколько шагов – и она уже стояла позади него. Он вежливо подождал, пропуская двух пожилых женщин. В другое время Мадди оценила бы его жест. Но сейчас она едва сдерживала желание толкнуть его в спину, чтобы побыстрее оказаться в лифте.
Ну, давай же, заходи, пронеслось у нее в голове.
Джон наконец сделал шаг вперед. Они все-таки должны были поместиться в этом переполненном лифте. Джон вошел в лифт, обернулся к Мадди и отступил назад, чтобы она тоже смогла войти. Уголок ее портфеля застрял в дверях.
Она вытащила его и собиралась уже зайти в лифт, когда кто-то сзади схватил ее за руку. Мадди вздрогнула от неожиданности.
– Маделайн Фицджеральд? – раздался низкий голос с южным акцентом.
– Эй! – воскликнул Джон, когда до него дошло, что происходит.
Мадди обернулась. Краем глаза она увидела пораженное лицо Джона, когда дверь лифта уже закрывалась за ним. А потом она осталась одна. Если, конечно, не считать мужчину, который крепко держал ее за руку.
– Маделайн Фицджеральд? – повторил он.
– А кто вы такой, позвольте спросить? – с раздражением проговорила она.
Он ухмыльнулся. Это был один из тех двоих, что преследовали ее, черноволосый.
– Федеральное бюро расследований, – сказал второй, блондин, который подбежал к ним, тяжело дыша.
Федеральное бюро расследований. У Мадди все оборвалось внутри. Это было гораздо хуже, чем она ожидала, хуже любого из ее самых страшных предположений.
– Чего вы хотите? – спросила она и почувствовала, как у нее пересохло во рту. Спросила так, как будто бы и понятия не имела ни о чем, как будто бы не ждала со страхом многие годы этого момента.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
Темнота слегка рассеялась. Взглянув вверх, она увидела тонкий лучик света, отражавшийся в металлической подставке лампы. Свет был направлен на кровать. Внутри у нее все оборвалось.
Давай, двигайся! – приказала она себе. Дрожа от холода и страха, Мадди поползла к кровати, стараясь делать это как можно более бесшумно.
Лучик света исчез. Все равно ничего хорошего это ей не сулит.
Бух! Бух!
Кровать дважды содрогнулась. Мадди чуть не вскрикнула от неожиданности и постаралась отползти подальше. С бешено бьющимся сердцем она прижалась к стене. Звук был таким, как будто кто-то сильно ударил кулаком по матрасу. Один раз. Потом другой.
И тут она с леденящей душу уверенностью осознала, что это были вовсе не удары кулака. Едкий запах, донесшийся до нее, не оставлял никаких сомнений: это был выстрел. Выстрел, произведенный из пистолета с глушителем. Кто-то выстрелил дважды в ее кровать.
О боже, о боже…
Она вся обмякла от охватившего ее ужаса.
Тонкий луч света еще раз прорезал темноту над кроватью. Мадди с ужасом смотрела на сбившиеся в комок одеяло и простыню. Луч на мгновение задержался на подушке, где только что лежала ее голова. Шоколадно-коричневое ухо Фаджи виднелось из-под одеяла. Мадди осенило, что стрелявший принял мех игрушки за ее волосы. И выстрелил.
И тут она увидела, как рука в черной перчатке тянется к одеялу. Он собирался его откинуть.
Беги!
Мадди вскочила на ноги и бросилась по направлению к едва различимой узкой полоске света под дверью.
– Эй! – раздался удивленный мужской голос.
Скрываться уже не имело смысла, и Мадди пронзительно закричала. Он пытался нащупать ее лучом фонарика.
Она услышала за спиной его шаги, он сейчас ее поймает! Но она уже была у двери, судорожно схватилась за круглую гладкую ручку…
О боже, ее руки вспотели. Она не может повернуть ручку.
Сильная рука схватила ее за плечо. Мадди вопила, колотила руками и ногами, сопротивляясь что было сил.
– Помогите! Помогите!
Ее крики еще отдавались эхом в номере, когда он швырнул ее на стену. Пальцы в перчатках сомкнулись у нее на горле, она не могла пошевелиться. Инстинктивно пытаясь вцепиться ему в руки, Мадди вспомнила о карандаше – своем оружии – и тут почувствовала, что он выскользнул на пол.
О боже!
Она беспомощно царапала ногтями кожаную перчатку, когда ей все-таки удалось вонзиться в его оголившееся запястье. Он с размаху ударил ее кулаком в лицо.
– Попробуй только, оцарапай меня еще раз, и я вырву твою глотку.
На глазах у нее выступили слезы. У нее перехватило дыхание. Он грубо сжал ее, навалившись всем телом, и стал водить рукой по ее шее. Его пальцы нащупали нежные ямочки у нее за ушами. Это было очень больно. Но боль не шла ни в какое сравнение с охватившим ее ужасом. Она непроизвольно содрогнулась, а потом вспомнила о пистолете и замерла от страха.
Где пистолет? Он должен быть у него. В кобуре или…
Его хватка ослабла, и она почувствовала, как он шарит свободной рукой за поясом.
Он хочет вытащить пистолет?
От мысли о том, что в любую секунду может раздаться выстрел, у Мадди подкосились ноги.
– У меня в сумке д-деньги, – в отчаянии произнесла она сдавленным, хриплым шепотом.
Ей больно было говорить. Она бросила быстрый взгляд в сторону и заметила, что дверь совсем рядом, в каком-нибудь метре.
– Мне не нужны твои деньги.
Он протянул к ней руку – о боже! – и зажал ей рот. Она почувствовала запах резины, а потом что-то липкое оказалось у нее на губах – клейкая лента. Он заклеивает ей рот, чтобы она не смогла кричать.
В этот момент Мадди уже не сомневалась, что сейчас он прикончит ее.
Неожиданно ее ослепил яркий луч света. Пару секунд он просто водил фонарем по ее лицу, рассматривая ее. А потом свет погас.
Мадди плакала, но этого было почти не слышно из-за клейкой ленты.
– Боишься? – По его шепоту она поняла, как он наслаждается своей властью. – Да, тебе есть чего бояться. – Голос его стал грубым. – Встань на колени!
Его пальцы сжались вокруг ее горла, а потом он надавил ей сзади на шею, чтобы она опустилась на пол. Особых усилий для этого ему не потребовалось. Ноги у Мадди подкосились, у нее кружилась голова, страх буквально парализовал ее. Ковер под ее голыми коленями казался жестким и колючим. Она оперлась на руки, чтобы не упасть, чувствуя, как вся покрывается холодным потом.
Мадди показалось, что из коридора едва слышно доносятся чьи-то голоса.
– Ни звука!
Он толкнул ее на ковер. Она автоматически передвинула руки, чтобы удержаться.
Пожалуйста, Господи, пожалуйста, Господи, пожалуйста…
Она нащупала карандаш как раз в тот момент, когда коснулась щекой ковра. Она сжала карандаш в кулаке мертвой хваткой.
– Не двигайся, – прошептал он, наклоняясь к ней. Мадди услышала едва различимый металлический звук. Она представила, что он делает у нее за спиной: вытащил пистолет и сейчас прицеливается.
Ей уже нечего было терять, и она предприняла последнюю, отчаянную попытку. Подняв руку вверх и размахнувшись, она вонзила карандаш куда-то наугад. Ощущение было такое, будто она проткнула вилкой кусок мяса…
Он взвыл и отскочил в сторону.
Мадди поднялась на ноги, бросилась к двери и, схватившись двумя руками за ручку, повернула ее.
Дверь раскрылась. Яркий свет ослепил ее. Из последних сил она выпрыгнула на свет. В ужасе оглянувшись через плечо, она увидела, что он уже бежит за ней – огромный темный силуэт.
Она сорвала с губ липкую ленту и закричала так, что и мертвый поднялся бы из могилы.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Пятница, 15 августа
– Что, черт возьми, у нее общего с остальными? – пробормотал себе под нос Сэм.
Он стоял, засунув руки в карманы джинсов, в коридоре морга Нового Орлеана и с едва сдерживаемым отчаянием наблюдал через стекло, как окружной судмедэксперт делал первый надрез в виде буквы «У» на теле Маделайн Фицджеральд. На этот раз они с Уинном приехали на место преступления – в гостиницу «Холидейинн экспресс», – когда тело уже грузили в машину судмедэксперта.
– Да что угодно. Или вообще ничего. Тебе это не приходило в голову? Может быть, он выбирает свои жертвы просто наугад. А с нами просто играет.
Уинн стоял рядом с Сэмом, облокотившись на унылую бетонную стену, стараясь не смотреть на труп за стеклом.
– Что-то общее все же должно быть, – поморщился Сэм.
Они тщательно изучили всю подноготную погибших, но так и не обнаружили между ними никакой связи. У этого серийного убийцы не было даже никаких предпочтений в том, что касалось возраста, пола или цвета кожи его жертв.
– Связь все-таки есть, мы ее установим и тогда поймаем его. Рано или поздно он совершит ошибку.
– Хотелось бы, чтобы это произошло пораньше. А то это дело мне уже поперек горла.
Сэм пробормотал что-то в знак согласия. Они провели всю последнюю неделю в поисках женщины, ломая голову над каждой наводкой, которую подбрасывал им преступник по телефону. Вторая наводка – Пейтон – оказалась частью названия улицы, на которой находилась гостиница. Третья – Фицджеральд – фамилией жертвы. Четвертая имела отношение к названию гостиницы – «Холидей». Пятая, которую он им подбросил всего за несколько часов до убийства, – НО, то есть Новый Орлеан.
Когда они наконец догадались, что НО – это Новый Орлеан, им удалось составить все части этой головоломки воедино и найти женщину. Но, к сожалению, к тому времени она была уже мертва.
– У ее бывшего мужа есть алиби? – спросил Уинн.
– Вроде да.
– Значит, у нас практически ничего нет, – раздраженно сказал Уинн.
– Выходит, что так.
Судмедэксперт склонился над трупом. Те же два аккуратных огнестрельных ранения в висок, что и у предыдущих жертв.
– Мне нужно немного подышать, – сказал Уинн.
Сэм повернулся к Уинну и увидел, что тот тоже наблюдает за вскрытием. Уинн побледнел, губы его были плотно сжаты. Прежде чем Сэм успел что-нибудь ему сказать, Уинн развернулся и быстро зашагал по коридору.
Он шел с таким видом, как будто боялся, что не успеет вовремя добраться до туалета.
Сэм снова взглянул на тело, еще несколько минут понаблюдал за вскрытием и решил, что с него хватит. Все равно ее уже не вернешь, да и нового он ничего не узнает.
По правде говоря, он слишком устал даже для того, чтобы стоять, не говоря уже о том, чтобы о чем-то думать. А еще его очень беспокоило, что убийца не связался с ним после того, как дал им последнюю наводку.
До этого дня убийца действовал по определенной схеме: он звонил, когда они приезжали на место преступления, и сообщал имя или фамилию следующей жертвы. Затем он давал еще две-три подсказки, которые начинали приобретать какой-то смысл только впоследствии. И наконец, он намекал, в каком городе произойдет убийство, всего за несколько часов до того, как его совершить. Пока убийца опережал их. Счет был удручающим: ФБР – 0, безумный подонок – 6.
В случае с последней жертвой они приехали только через два часа после убийства. Сэм говорил с убийцей в 9.17. Он посмотрел на часы – значит, прошло уже четырнадцать часов.
Почему на этот раз все по-другому? Почему убийца не связался с ними сразу же? Это не просто так – всегда должна быть какая-то причина. Просто Сэм не знал, какая именно. Пока не знал.
Сэм развернулся и пошел искать Уинна.
Он увидел его на улице. Тот стоял слева от двери, облокотившись о грязную оштукатуренную стену. Офис судмедэксперта находился в переулке рядом с Кэнал-стрит, по соседству с маленькими магазинами и ресторанами с национальной кухней. Как только Сэм вышел из прохлады кондиционированного здания, ему показалось, что на лицо ему набросили горячее мокрое полотенце. Уинн стоял с закрытыми глазами, опустив голову и скрестив руки на своей могучей груди.
Он, как всегда, медленно жевал жвачку. До Сэма донесся ее виноградный запах. С тех пор как Уинн бросил курить шесть недель назад, ему редко удавалось вытерпеть хотя бы пятнадцать минут, чтобы не сунуть себе в рот что-нибудь съедобное. В результате он набирал вес, как индюшка перед Днем благодарения.
– Ну как ты, в порядке? – спросил Сэм, глядя на него.
Уинн медленно кивнул.
Сэм продолжал с сомнением смотреть на Уинна. На лбу у того выступил пот, лицо было красным, а кудрявые светлые волосы на влажном жарком воздухе стали похожи на медную мочалку. В этот момент Уинн ничем не напоминал образцового агента ФБР. Да, вот что делает с человеком четырехнедельная погоня за убийцей-психопатом, подумал Сэм. То же самое можно было сказать и о нем самом. На лице щетина – по правде говоря, он не помнил, когда брился в последний раз, и одет он был в полинявшие джинсы и майку.
Уинн приоткрыл один покрасневший глаз:
– Как же хочется курить!
– Жуй свою жвачку.
– Да не помогает она.
Жалобы Уинна неожиданно прервал резкий звонок мобильника Сэма.
Сэм сразу насторожился. Он сунул руку в карман, вытащил телефон и посмотрел на высветившийся номер.
– Да, – ответил он, уже зная, что это не тот, кого он хотел и в то же время боялся услышать.
– Знаешь, происходит что-то странное, – сообщила ему Гарднер. – Мы обнаружили еще одну Маделайн Фицджеральд. На нее было совершено нападение вчера ночью в той же гостинице.
– Что?
– Да, представь себе. Только эта жива. Ее доставили в три двенадцать в больницу «Нортон», осмотрели и выпустили.
– И мы только сейчас об этом узнаем? – Сэм был поражен.
– Я не виновата. Оказывается, ее привез туда приятель. Служба безопасности гостиницы сообщила о происшествии в полицию, а те уже позвонили нам. Десять минут назад.
Сэм сделал глубокий вдох. Конечно, в том, что местная полиция не спешила поделиться с ФБР информацией, не было ничего удивительного.
– Где она сейчас?
– Я знала, что ты меня об этом спросишь. – По ее голосу чувствовалось, что Гарднер довольна собой. – Она села в такси пятнадцать минут назад. Водитель подвез ее к Хэпберн-билдинг на Бродвее, дом сто тридцать шесть.
– Гарднер, ты молодчина, – сказал Сэм и повесил трубку.
Горло у нее болело. Она вся была в синяках, и ей было очень страшно. Ей удалось поспать всего часа два. Ты должна это выдержать, приказала себе Мадди. Она мыла руки в туалете на первом этаже Хэпберн-билдинг. Она может подумать над тем, что с ней произошло, позже, после того как презентация закончится. Если они с Джоном выступят успешно, если «Криэйтив партнерс» подпишет контракт с «Бремер», она впервые почувствует под ногами твердую почву.
Возьми себя в руки. Мадди сделала глубокий вдох и твердо решила последовать своему собственному совету. Пока она была в больнице, Джон попытался перенести встречу на более позднее время, но ему это не удалось. Представители миссис Бремер дали ему понять, что встреча либо состоится в десять часов утра, как это и было запланировано, либо не состоится вообще. Девизом миссис Бремер была точность и надежность во всем, о чем с извинениями и сообщила им ее личный помощник Сюзан Аллен.
Мы тоже надежные люди, подумала Мадди, выключая воду и вытирая руки бумажным полотенцем. Она еще раз критически осмотрела себя. Волосы гладко зачесаны и собраны на затылке в пучок. Синяк на щеке ей удалось почти полностью скрыть при помощи умело наложенной косметики. Льняной костюм кремового цвета с юбкой до колена строгого покроя. Единственным ярким пятном в ее костюме был желто-синий шелковый шарф, который она купила на бегу в магазине гостиницы. Она обернула его вокруг шеи, чтобы скрыть ужасный фиолетовый синяк.
Прошлой ночью кто-то пытался меня убить.
Мадди решительно отбросила от себя ужасные воспоминания, взяла портфель и вышла из туалета.
Джон был там, где она его оставила, среди людей в деловых костюмах, у лифтов. Он выглядел, как всегда, превосходно – в темно-синем костюме, белой рубашке и красном галстуке. Он улыбнулся, и она направилась к нему, стуча каблучками по мраморному полу.
С каждой минутой очередь перед стойкой охраны становилась длиннее. Двое мужчин, которые выделялись в этой обстановке своим неряшливым видом, о чем-то разговаривали с охранником в форме.
В тот момент, когда она их заметила, охранник как раз внимательно осматривал людей, ожидающих лифта. И вдруг его взгляд выхватил ее из толпы.
– Она там, – услышала Мадди, он к тому же показал на нее пальцем.
Это он обо мне? – поразилась она. Ее глаза стали круглыми от удивления, она чуть не споткнулась.
Двое мужчин, разговаривавших с охранником, посмотрели в ее сторону. Не отводя от нее взгляда, они направились прямо к ней.
А может, один из них как раз тот, кто напал на меня вчера?
У Мадди закружилась голова.
Но потом что-то в их походке навело ее на другие мысли.
Это полицейские, подумала она. Может, не полицейские, но кто-то в этом роде.
И тут раскрылись двери одного из лифтов. Развернувшись, она направилась к нему.
– Как раз вовремя, – сказал Джон, взглянув на нее через плечо.
Несколько шагов – и она уже стояла позади него. Он вежливо подождал, пропуская двух пожилых женщин. В другое время Мадди оценила бы его жест. Но сейчас она едва сдерживала желание толкнуть его в спину, чтобы побыстрее оказаться в лифте.
Ну, давай же, заходи, пронеслось у нее в голове.
Джон наконец сделал шаг вперед. Они все-таки должны были поместиться в этом переполненном лифте. Джон вошел в лифт, обернулся к Мадди и отступил назад, чтобы она тоже смогла войти. Уголок ее портфеля застрял в дверях.
Она вытащила его и собиралась уже зайти в лифт, когда кто-то сзади схватил ее за руку. Мадди вздрогнула от неожиданности.
– Маделайн Фицджеральд? – раздался низкий голос с южным акцентом.
– Эй! – воскликнул Джон, когда до него дошло, что происходит.
Мадди обернулась. Краем глаза она увидела пораженное лицо Джона, когда дверь лифта уже закрывалась за ним. А потом она осталась одна. Если, конечно, не считать мужчину, который крепко держал ее за руку.
– Маделайн Фицджеральд? – повторил он.
– А кто вы такой, позвольте спросить? – с раздражением проговорила она.
Он ухмыльнулся. Это был один из тех двоих, что преследовали ее, черноволосый.
– Федеральное бюро расследований, – сказал второй, блондин, который подбежал к ним, тяжело дыша.
Федеральное бюро расследований. У Мадди все оборвалось внутри. Это было гораздо хуже, чем она ожидала, хуже любого из ее самых страшных предположений.
– Чего вы хотите? – спросила она и почувствовала, как у нее пересохло во рту. Спросила так, как будто бы и понятия не имела ни о чем, как будто бы не ждала со страхом многие годы этого момента.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20