— Нет.Зная, что Мэт будет далеко не в восторге, когда узнает, каким именно образом ей стало обо всем известно, Кэролайн решила оставить эту тему. Она нагнулась и выбрала несколько тонких полосок сушеного мяса, что принесли им индейцы. У Кэролайн так и потекли слюнки, когда аромат дыма и копченостей достиг ее ноздрей. Мысль о еде заслонила вес прочие.— Как ты думаешь, это крольчатина или оленина? — Она обернулась к Мэту, держа в руке мясо.У Мэта был мрачновато-задумчивый вид, но после ее вопроса в глазах промелькнула искорка, похожая на усмешку.— Скорее всего, собачатина.— Собачатина! — Кэролайн в ужасе выронила мясо, как будто оно обожгло ей пальцы. Несмотря на то, что ее никак нельзя было причислить к фанатичным почитателям Рейли, мысль о том, чтобы съесть одного из его мохнатых сородичей, внушала девушке непередаваемое отвращение.— Индейцы считают ее деликатесом. — Мэт поднял упавшие полоски мяса и аккуратно положил их к остальному провианту. — Не стоит спешить отказываться и вертеть носом. Может статься, мы и этому будем рады, чтобы дожить до того момента, когда вернемся домой.— А когда это случится, как ты думаешь? — Кэролайн обернулась, чтобы взять жирный кусок копченой колбасы, которую Мэт прихватил с собой из дома. В сочетании с хлебом, подаренным индейцами, и остатками яблок этим можно было неплохо поужинать.— Когда прекратится снегопад.Кэролайн подошла поближе к огню, намереваясь держаться возле источника тепла, пока будет готовить ужин. Мэт протянул руку и обхватил пальцами ее закутанный в одеяло локоть.Кэролайн вопросительно посмотрела на него снизу вверх. Ее голова не доставала ему даже до подбородка, несмотря на то, что для женщины Кэролайн была достаточно высокого роста. А рука, державшая ее локоть, свидетельствовала о такой недюжинной силе, что, казалось, при желании Мэт сможет с легкостью переломить Кэролайн пополам. Но в этой крепкой хватке одновременно чувствовались нежность и бережное к ней отношение. Только взгляд из-под низко опущенных полей шляпы был жестким и, как показалось Кэролайн, настороженным.— Ты собираешься рассказать мне, как же обнаружила, что у меня… антипатия… к огню, или хочешь, чтобы я всю ночь мучился в догадках? — В его словах слышалась ирония, а также некоторая бравада, за которой, по мнению Кэролайн, скрывалось чувство стыда.Она взглянула на Мэта, немного помедлила и вздохнула.— Позволь мне закончить с ужином — это займет не более минуты, а я слишком хочу есть, чтобы ждать еще. А затем расскажу тебе все, хотя сразу предупреждаю: то, что ты услышишь, вряд ли тебе понравится.— В чем-чем, а в этом я не сомневаюсь, — пробормотал Мэт. Пока Кэролайн быстро нарезала еду, он собрал листья в кучу у правой стены их убежища (не особенно близко к костру) и накрыл ее снятой с лошади попоной. Затем Мэт поднял один из глиняных кувшинов и поставил его поближе к костру.— Чтобы он стал теплым, — пояснил он, поймав на себе взгляд Кэролайн.— Ты говорил, это ром? — спросила она, вскидывая голову. Ее осуждающий тон заставил Мэта улыбнуться.У-гу.— Не знала, что пуритане пьют ром.— У пуритан множество пороков, малышка, о которых тебе, полагаю, лучше не знать.Кэролайн передала Мэту его порцию еды, и они пересели на импровизированное сиденье-тюфяк, который он сумел за это время соорудить. Откинувшись спинами на стену, оба несколько минут молча ели, затем Мэт повернулся к Кэролайн и взглянул ей в лицо.— Итак? — спросил он.Кэролайн доела остаток хлеба с колбасой и принялась за яблоко. Откусив изрядный кусок, она тщательно прожевала и проглотила его и лишь затем ответила:— Пока ты сам не свой метался в бреду, когда болел, тебе приснился страшный сон. Из него я и поняла, что ты боишься огня, — неохотно подытожила она.Кэролайн с удовольствием закрыла бы на этом тему, но Мэт не мог этого допустить.— Страшный сон? — допытывался он. — И что же я говорил во сне, давал тебе четкие подробные объяснения?Кэролайн собралась было откусить еще от своего яблока, но Мэт протянул руку и вынул его из ее ладони. Она с некоторым вожделением во взоре проводила яблоко глазами, но одного взгляда Мэта ей хватило, чтобы отбросить дальнейшие попытки водить его за нос. Его глаза были прикрыты, а лицо приняло отстраненное выражение, словно она чужая для него. Он напомнил сейчас того Мэта, какого Кэролайн увидела при их первой встрече, — очень сурового и замкнутого. И ей стало невыносимо при мысли, что он может снова отдалиться от нее.— Даниэль рассказал мне, как Элизабет подожгла амбар и как ты получил ожоги, пытаясь спасти ей жизнь, — четко и ясно проговорила Кэролайн. Не сводя глаз с его лица, она заметила, как Мэт вздрогнул, будто от удара. — Он вынужден был открыться потому что, когда я попросила разжечь камин в твоей комнате, ты, проснувшись и увидев огонь, ударился в панику и начал кричать.При этих словах глаза Мэта внезапно раскрылись; сейчас они имели такой тусклый оттенок синего, какой бывает у непроглядной тьмы. Челюсти его сжались, а щеки залил багровый румянец. И Кэролайн была уверена, что он появился от стыда за то, что ей стала известна его непростительная слабость.— И тогда ты пожалела меня, а сегодня решила защитить, предложив разжечь за меня костер.В его голосе прозвучала резкость, и сердце Кэролайн сжалось при мысли о том, как больно, должно быть, сейчас Мэту, если ему приходится прикрываться грубостью. Она повернулась к нему лицом, подвернула под себя ноги, благо одеяло скрывало все ее движения, и в упор посмотрела в глаза Мэту.— Я не пожалела тебя, — возразила Кэролайн, — я тебя поняла.Когда она высвободила из-под одеяла руку и подняла ее, подчиняясь инстинктивному желанию дотронуться до шрама на его щеке, Мэт отпрянул, затем резко встал на ноги.— Я не нуждаюсь в твоем «понимании», — проговорил он, с трудом цедя слова. Его губы были сжаты так плотно, что в углах рта выступили крошечные белые круги.— Мэт, — начала Кэролайн, тоже поднимаясь, но он уже направлялся к выходу. — Куда ты идешь? — крикнула она ему вслед. От волнения и тревоги ее голос прозвучал слишком пронзительно.— Прогуляться. — Мэт взглянул на нее через плечо и увидел, что она собирается следом за ним. — Не волнуйся, Кэролайн, я вернусь. — С этими словами он отодвинул в сторону ветви у входа и вышел навстречу снегу и ветру. 38 Он вернулся довольно быстро. Хотя Кэролайн, продолжавшей стоять в одиночестве посреди пещеры, ожидание показалось чуть ли не вечностью. Когда Мэт наконец вошел, топая ногами, чтобы сбить налипший на обувь снег, и снял шляпу, стряхивая с нее пушистые хлопья, Кэролайн почувствовала огромное облегчение. Она, разумеется, знала, что натуре Мэта не свойственна тяга к самоубийству, что он сильный и зрелый человек, способный стойко переносить превратности жизни. Но все равно переживала за него, поскольку лучше многих других понимала, как медленно заживают старые раны.— Как там на улице? — поинтересовалась Кэролайн, помогая ему счистить с шубы тающие кристаллики. Она намеренно говорила на нейтральную тему, чтобы не спровоцировать взрыв каких-либо эмоций.— Плохо. Буран, первый в этом году, — ответил Мэт, аккуратно ставя на место потревоженные ветки, чтобы защитить их временное жилище от воющего ветра и снегопада.Судя по тону и по выражению его лица, Кэролайн поняла, что правильно сделала, заговорив просто о погоде. Мэт снова выглядел замкнутым.— Ты хочешь сказать, такое еще будет повторяться? — ошеломленно спросила Кэролайн. До сих пор ей почему-то казалось, что эта снежная буря — случайный каприз природы. И вместе с тем очередная неприятность из числа тех, которые последнее время одна за другой сыпались на ее голову.— Конечно, для сильных снегопадов еще немного рановато, однако снег в Коннектикутской колонии — самое обычное явление с октября по февраль.— И что же мы будем делать всю зиму? — Столь суровые погодные условия были Кэролайн в новинку, и сама мысль о них внушала ей ужас.— По возможности, будем сидеть дома, а когда не останется другого выхода, работать, невзирая на снегопад, — пожав плечами, ответил Мэт.При мысли о предстоящих тяжелых месяцах, когда из-за снегопадов ей придется сиднем сидеть дома, словно пойманному в капкан зверю, мнение Кэролайн о Новом Свете, которое никогда, впрочем, не было особенно высоким, вообще упало до предела.— Ты замерзла, — произнес Мэт, увидев, как она дрожит. Несмотря на костер, воздух в пещере оставался достаточно прохладным, так что нос Кэролайн покраснел от холода.— Да не очень, — попыталась она улыбнуться, но как раз в этот момент у нее начали стучать зубы. Сжав челюсти, Кэролайн попыталась сдержать этот предательский стук, но было уже поздно.Ругая себя за тупость последними словами, Мэт заставил Кэролайн лечь на лошадиную попону, снял с себя шубу и накрыл ее сверху.— Но ведь так ты замерзнешь, — протестовала она, пытаясь встать.— Лежи, лежи. — Мэт опустился рядом с ней на колени и легонько толкнул назад. — Мне бы давно надо было отдать тебе шубу. Поверь, я прекрасно могу перенести такое незначительное похолодание.Сняв шубу, Мэт остался в рубашке, бриджах и шерстяном приталенном жилете. Кэролайн поняла, что он не собирается больше спорить с ней по данному поводу и смиренно покорилась. От тяжелой шубы ей действительно стало намного теплее. «Но это тепло, — думала она, — сохранилось еще от тела Мэта, а не от самой шубы».Когда Мэт закончил наконец устраивать Кэролайн поудобнее, у нее появилась подушка, сооруженная из переметной сумы, а поверх шубы были набросаны все шкуры, привезенные для возможного обмена с индейцами. Мэт собирался также снять свой жилет и укрыть им Кэролайн. Но та резко приподнялась на своем ложе, чуть не сбросив столь тщательно разложенные покрывала, и в категоричной форме объявила: дескать, если он это сделает, она откажется даже от подаренного индейцами одеяла и будет сидеть на холоде, пока не превратится в ледышку.Услышав такую угрозу, Мэт решил остаться в жилете. Вообще он, казалось, не чувствовал холода, особенно когда хлопотал по хозяйству в их маленькой пещере. Лежа на боку, Кэролайн молча наблюдала за ним, чувствуя себя на удивление спокойной и умиротворенной. Несмотря на то, что они были далеко от дома и замурованы в своем временном убежище посреди бушующего за его стенами бурана, эта пещера, с завесой из веток и ярко горящим костром у входа, казалась ей островком безопасности.Наверное, Кэролайн немного вздремнула, поскольку, открыв глаза, обнаружила, что Мэт сидит, привалившись к стене недалеко от ее ложа, в задумчивости устремив взор на противоположную стену. Одно колено было подтянуто почти к груди, а больная нога вытянута вперед. Рядом с ним стоял кувшин. Мэт протянул к нему руку, поднял и сделал порядочный глоток рома.— Разве ты не собираешься идти спать?Ее вопрос, прозвучавший в тишине и мраке пещеры, освещенной огнем костра, застал Мэта врасплох, так что он едва не поперхнулся. Откашлявшись, вытер рот тыльной стороной ладони и повернулся к ней.— Нет.— Ты хочешь сказать, что будешь сидеть здесь всю ночь? — В словах Кэролайн сквозил легкий сарказм.В пещере стало холоднее. Однако, укрытая мехом Кэролайн не сразу это осознала. Но когда вместе со словами из губ вырвались маленькие облачка пара, Кэролайн догадалась: с ромом или без него Мэт может замерзнуть.— У-гу.— А почему, позволь тебя спросить? — Односложные ответы мужчины привели ее в такое негодование, что она села на постели и гневно уставилась на него.Мэт жадно окинул ее взором, от которого не смогла укрыться ни одна деталь: волосы, из которых выпали все до единой шпильки, беспорядочно разметавшиеся по плечам и покрывалам, раскрасневшееся со сна лицо и широко раскрытые, но все еще не совсем проснувшиеся глаза.— А почему бы и нет? — туманно ответил Мэт, и снова пригубил ром.— Ты слишком много выпил, или просто глуп? Кэролайн сбросила с себя все покрывала и, подогреваемая яростью, решительно подошла к нему. И встала, гневно глядя на Мэта сверху вниз, уперев руки в бока.— Я не пьян. Иди обратно в постель, ты замерзнешь, — пробормотал он, жадно оглядывая ее всю, начиная от стройных обнаженных (если не считать туфель и тонких чулок) по самое колено ног до пышных бедер, талии и округлой груди, скрытых от посторонних глаз под серым домотканым платьем. Затем поднял взор к бледной красивой шее и лицу, обменному иссиня-черными волосами. Мэт напряженно заморгал, отвел глаза и вновь отхлебнул из кувшина.— Это ты замерзнешь, глупый и безответственный человек. Повторяю тебе: ложись в постель, я настаиваю, наконец! — Кэролайн говорила с ним тем же не терпящим возражений тоном, как если бы обращалась к Джону или Дэви.Мэт поставил кувшин на землю, снова сложил руки на коленях и посмотрел на нее.— Мне что, следует отвечать: «Да, тетя Кэролайн», — и покорно выполнять твои приказания?То, что он так точно уловил ее интонации, заставило Кэролайн сжать губы, но она тем не менее кивнула.— Да, именно так.— Какая жалость, что мне больше десяти лет от роду, правда ведь? — сухо засмеялся Мэт.Некоторое время Кэролайн внимательно смотрела на него. Мэт все еще был в шляпе, и поэтому при разговоре ему приходилось откидывать назад голову. Его одетые в сапоги ноги упирались в землю и казалось, он всю ночь намеревается провести вот так, сидя на одном месте. Мэт был слишком крупным и тяжелым, чтобы попытаться сдвинуть его силой, а доводы рассудка, по всей вероятности, не доходили до него, скатываясь, как вода со смазанного жиром поросенка. Что ж, видимо, придется прибегнуть к хитрости.Сделав такой вывод, Кэролайн уселась рядом с Мэтом, в точности скопировав его позу. Он повернул голову и уставился на нее.— Во имя всего святого, что ты собираешься делать?Кэролайн мило улыбнулась.— Составить тебе компанию.— Я не хочу, чтобы ты составила мне компанию.— А вот за это, — произнесла она укоризненно, тебе должно быть стыдно.Кэролайн протянула руку к глиняному кувшину (пришлось взяться за него обеими руками, поскольку он оказался на удивление тяжелым) и, поднеся к губам, опрокинула. Теплая, пряная жидкость оказалась столь крепкой, что едва не обожгла ей язык, опалив горло, словно огнем. Не успела Кэролайн поставить кувшин на место, как глаза ее наполнились слезами. Так вот, значит, каким образом Мэт спасался от холода! Метод и вправду эффективный, даже если жар, в который бросало от этого напитка, был скорее иллюзорным.— Эта штука довольно забористая, — заметил Мэт, сощурив глаза и ожидая, когда Кэролайн начнет кашлять или поперхнется с непривычки.Но она, приложив поистине сверхчеловеческие усилия, умудрилась не сделать ни того, ни другого. Более того, даже причмокнула губами от удовольствия, а затем улыбнулась ему.— Ну, — промолвила Кэролайн, — так о чем мы теперь поговорим?— Иди спать. — Похоже, Мэт не попался на ее удочку.— Я не уйду, пока ты тут в одиночестве о чем-то горюешь и замерзаешь.— Уверяю тебя, я не мерзну и не горюю.— Что ж, в таком случае все в порядке.Скрипнув зубами от досады на этого невыносимого человека, Кэролайн больше ничего не сказала. Вместо этого намеренно уставилась на противоположную стену, в то время как Мэт рядом с ней не спеша потягивал ром и искоса бросал на нее задумчивые взоры. Просидев таким образом минут пятнадцать, Кэролайн начала дрожать от холода.— Ты замерзла! — обвиняющим тоном объявил Мэт.— Да, замерзла.— Иди ложись.— Без тебя не пойду. Просидеть вот так всю ночь — глупость на грани сумасшествия. Мы можем лечь, отвернувшись, если именно этот момент тебя беспокоит. Но лучше все же в затылок друг другу, как суповые ложки. Ведь так будет намного теплее, чем спать но отдельности, потому что тогда мы укроемся всем, что у нас есть.— Я не могу позволить себе потакать упрямым и строптивым женщинам.— В таком случае не надо мне потакать, и мы будем сидеть здесь до тех пор, пока под нашими носами не вырастут сосульки. — Кэролайн даже прищелкнула языком от досады, усаживаясь поудобнее и готовясь провести в таком положении долгую холодную ночь.Мэт что-то проворчал, отхлебнул еще немного рома, заткнул горлышко пробкой и встал на ноги.— Что ж, идем, — сказал он, подавая ей руку, и в его посуровевшем тоне она услышала решительную нотку.Пряча победную улыбку, Кэролайн позволила ему поднять себя на ноги, затем по его указанию легла на лошадиную попону, и Мэт снова укрыл ее многочисленными импровизированными одеялами. Кэролайн почти перестала дышать, замерев в ожидании, но он после минутного колебания все же скинул свою шляпу и лег за спиной Кэролайн, скользнув под индейское одеяло, служившее самым нижним слоем их многослойных покрывал.Когда Мэт устроился, стараясь изо всех сил держаться как можно дальше от нее, Кэролайн всей кожей, даже сквозь несколько слоев одежды, ощутила жар его сильного тела. Голова Мэта покоилась на подушке из переметной сумы, а сам он лежал на боку, лицом к ее затылку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41