Служанка расчесала ее золотые блестящие волосы. Вооружившись шпильками и заколками, она свернула длинные пряди в один тугой тяжелый узел, укрепила его на затылке и в завершение всего украсила лоб девушки узким позолоченным венцом из кованой бронзы; сделав шаг назад, Фильда улыбнулась и одобрительно закивала, довольная делом своих рук.— Да он просто онемеет от счастья или хлопнется в обморок, когда увидит вас! — восторженно воскликнула она.— Кто? — не сразу поняла Мартина, слишком поздно осознав глупость такого вопроса.— Сэр Эдмонд, конечно, кто же еще!Мартина отвернулась, пожав плечами со всем безразличием, на которое была способна в этот момент. Оставив Фильду убирать комнату, она взяла в одну руку свой сундучок с травами, другой подхватила сияющую Эйлис и отправилась искать кухню. Она хотела объяснить повару, как пользоваться редкостными восточными пряностями, которые собиралась преподнести в дар лорду Годфри.Едва Мартина показалась на галерее, как все, кто был в этот момент в зале, словно по команде дружно повернулись в ее сторону. Она чуть замешкалась под арочным сводом, в растерянности глядя вниз на десятки изумленных и восхищенных глаз, устремленных на нее. Слуги, на секунду прервавшие свои дела, чтобы взглянуть на очаровательную госпожу, с удвоенной энергией принялись за уборку, благоразумно отвернувшись, но все же искоса бросая на нее восхищенные взгляды. Играющие в шахматы Питер и Гай кивнули ей и заулыбались. Эструда оторопела. Вид у нее был такой, словно ее обвели вокруг пальца самым бессовестным образом. Мартина поспешно миновала галерею и сбежала вниз по ступенькам.Залитый ярким солнечным светом внутренний двор замка представлял собой большую подстриженную лужайку, окруженную высокими каменными стенами. Единственное, кроме самого замка, находящееся здесь строение было пристроено к южной стене — это был птичник, домик Для охотничьих соколов. В дверях стояли двое мальчишек, выметая из него на траву мусор и старую солому. Рядом золотились на солнце прислоненные к стене связки свежей соломы. В окне виднелась высокая фигура Торна с белым соколом на руке, тренирующего Фрею. Увидав Мартину, он удивленно уставился на нее. Сокольничий был заметно поражен изменениями в ее внешности. Мартина ускорила шаг, поспешив к выходу со двора. Эйлис бежала позади нее, ухватившись за рукава ее туники, и весело хлопала ими, изображая бабочку.Мартина почти успела дойти до подъемного моста через ров, отделяющий внутренний двор от внешнего, когда услышала за спиной голос Торна. Он раздался совсем рядом.— Я с трудом узнал вас, миледи! Вы выглядите сегодня такой привлекательной!Мартина не обернулась, она опустила голову, чтобы скрыть непроизвольно заигравшую на губах улыбку, лихорадочно соображая, что сказать в ответ на его комплимент. Когда она наконец повернулась к нему, то увидала Эйлис, бросившуюся к Торну с радостным воплем: «Спасибо!» Он присел на корточки в нескольких метрах от нее, с улыбкой на лице, приветствуя маленькую даму. Девочка собралась было с разбегу плюхнуться ему на руки, но Торн предостерегающе вытянул правую руку, указывая кивком головы на птицу, которую держал на вытянутой левой. Его комплимент, конечно же, предназначался Эйлис, отмытой до неузнаваемости, с блестевшими под лучами солнца белокурыми кудрями и в чистом белом платье. Мартина подошла к ним, усилием воли стараясь не покраснеть.— У тебя мокрая голова, и у меня тоже! — сказала Эйлис, дотрагиваясь до влажных зачесанных назад волос Торна. На нем была белая рубашка, надетая поверх теплой фуфайки и шерстяные рейтузы с белыми подвязками. Ноги были обуты в видавшие виды кожаные сапоги с короткими голенищами.— Это потому, что я искупался, — сказал он. — Я вижу, тебя тоже наконец-то уговорили помыться?— А сэр Торн купается в реке, — сообщила Эйлис Мартине. — Он умеет плавать. Он научился плавать, когда был в Лиссабоне.Мартина не знала ни одного человека, кроме самой себя, который умел бы плавать.— Он обещал и меня научить, когда я вырасту!— Конечно, миледи, — Торн погладил девочку по головке. — Вы поступили очень разумно, позволив тетушке Фильде искупать вас.— Но это не тетушка Фильда! — возразила Эйлис. — Меня купала тетушка Мартина.— Тетушка Мартина? — Торн с любопытством посмотрел на Мартину.Эйлис горделиво провела рукой по своим кудряшкам.— Тебе нравятся мои волосы?— Да, очень, — улыбнулся Торн.— Она сказала, что мама причесывала ее точно так же. Хочешь, я тебе что-то скажу?— Да.— Тетя Мартина не завтракает по утрам. И она умеет говорить по-английски «добрый день». Еще она знает все-все про разные растения и травы. Она держит их вот в этом сундучке. А еще она сказала, что не променяла бы меня на всех мальчиков на свете, вот. Когда я ее укусила, она даже не заплакала и не стала меня наказывать за это!— Кажется, ты сумела многое разузнать про тетю Мартину за очень короткий срок. — Он посмотрел на Мартину и со вздохом добавил: — Тебе повезло, не то что некоторым!— А хочешь я скажу тебе, какой ее любимый цвет? — спросила Эйлис.— Хочу. Скажи, будь добра.— Синий. Как ее туника. Это цвет ее глаз.— Ну, теперь мне понятно, почему она отдает предпочтение именно этому цвету.— А как зовут ее кота, ты знаешь?Торн улыбнулся:— Знаю, Локи. Сказочный эльф. Добрый оборотень. Как и его хозяйка.— Это нечестно. — Эйлис надула губки. — Ты знал! — Она хитро прищурилась. — А спорим, что ты не знаешь, в чем она спит?— Эйлис… — Мартина предостерегающе повысила голос и, взяв девочку за руку, быстро потащила ее к выходу.— А я знаю! Ни в чем!Вырываясь из рук Мартины, пытавшейся побыстрее увести со двора расшалившееся дитя, Эйлис радостно завопила:— Она спит совсем голая!Стоявшие у ворот стражники переглянулись, пряча улыбки.Мартина подхватила брыкающуюся девочку на руки и поспешила мимо них через калитку в воротах. Оглянувшись, она увидела, как Торн изо всех сил старается сохранить серьезное выражение лица.— Голая! Голая! Она спит совсем голая! — не унималась Эйлис. Она кричала до тех пор, пока они не вышли во внешний двор.
Мартина оставила Эйлис на кухне поиграть с дочкой повара, а сама вышла наружу. Внешний двор замка напоминал небольшую деревушку с каменными и деревянными крытыми соломой домиками. Повсюду суетился народ; куры, собаки и поросята рылись в грязи в поисках объедков. Дети играли незамысловатыми деревянными игрушками.Возвращаясь обратно и переходя через ров по мосту, Мартина почувствовала неприятный запах гнили от покрытой тиной стоячей воды. Она ускорила шаг. Что-то больно ужалило ее руку. Она инстинктивно хлопнула по руке, раздавив крошечное насекомое — комар! Она глянула вниз — над водой роились целые тучи этих насекомых. «Почему никто не догадается прочистить эту зловонную канаву?» — подумала она.Да и вообще все в Харфорде свидетельствовало об отсутствии заботливой и твердой хозяйской руки: солома, устилавшая пол главного зала, пахла плесенью и была усеяна костями и объедками; домашние животные и охотничьи псы бродили, где им вздумается. В замке было много слуг, но, похоже, никто не следил за ними и они исполняли свои обязанности кое-как.Чувствовалось, что замку не хватает хозяйки. После смерти леди Беатрикс лорд Годфри и не помышлял о женитьбе, имея двух наследников и дочь, а на хозяйство он почти не обращал внимания, все дни напролет предаваясь охотничьим забавам и пьянству. Если верить Фильде, то он уже не контролировал даже своих вассалов-рыцарей, чьи симпатии разделили их на два недружественных клана — Торна, сокольничего, и Бернарда, старшего сына барона.Кто-то окликнул ее по имени, отвлекая от этих невеселых мыслей. Это был Торн. Интересно, что ему нужно? Он подошел к ней с птицей, сидящей на его левой руке. Это была уже не Фрея, а какой-то другой ястреб.— Леди Мартина.— Сэр Торн.— Я хотел бы попросить у вас одну лекарственную траву — стэйвсэйк, разумеется, если она у вас есть. Я узнал, что вы храните много разных трав в этом сундучке. Этот ястреб, — он кивнул на птицу, — простужен, и я хочу приготовить ему лекарство.— Стэйвсэйк? Да, у меня она есть.Мартина открыла сундучок и стала рыться в нем, ища необходимую траву.— А нет ли у вас случайно и кардамона? Он очень полезен птицам для желудка.— Думаю, что есть, — проговорила она, перебирая склянки и пакетики.— Мне кажется, вам будет удобнее искать все это, если мы поставим его на мой рабочий стол.Торн взял сундучок из рук Мартины и, развернувшись, зашагал к своему домику. Глава 6 Мартине ничего не оставалось, как последовать за ним, так как ей вовсе не хотелось, чтобы кто-то посторонний рылся в ее снадобьях, многие из которых были весьма редкими и ценились на вес золота. А сэр Торн, похоже, разбирается в травах и пряностях. Она нагнала его у дверей птичника.Мальчишки уже закончили уборку и ушли. Торн вошел внутрь, предварительно пригнувшись, чтобы не стукнуться головой о притолоку; Мартина инстинктивно сделала то же самое, хотя проем был для нее достаточно высок. Она огляделась. Комната, в которой они находились, служила одновременно и спальней, судя по стоявшей в углу узенькой кушетке, и рабочим кабинетом, и мастерской. На огромном столе теснились ряды разнообразных баночек, коробочек и фляжек. Здесь же были разбросаны всякие охотничьи принадлежности — свернутые кольцами кожаные поводки и путы для птиц, деревянные подставки с надетыми на них колпачками разных размеров, украшенных перьями и вышивкой.Торн поставил окованный медью сундучок на стол и, раздвинув кожаный полог, вышел в другую комнату. Mapтина воспользовалась возможностью внимательно изучить комнату, пока его не было.У стены стояла треногая медная жаровня, над ней на крюках висели в ряд кожаные охотничьи перчатки с широкими раструбами. Возле противоположной стены располагалось очень красивое большое резное кресло и маленький столик, с раскрытой на нем книгой, и миска с чем-то красным, похожим на куски свежего сырого мяса. На книге лежало красивое белое перо.Мартина взяла перо, но тут же выронила его, вздрогнув от пронзительного клекота, раздавшегося прямо над ее головой.Это была Фрея, привязанная к насесту под потолком и выражавшая таким образом свое недовольство от близкого соседства с незнакомым существом. Из-за штор мгновенно появился Торн. Он поднял перо и стал поглаживать им птицу, шепча ей что-то успокаивающее на англосаксонском наречии.— Вы разговариваете со своими птицами по-английски? — удивилась Мартина.— Да, они понимают этот язык лучше, чем французский. Он простой и бесхитростный, как и они сами.Торн продолжал что-то нежно шептать соколу. Тембр его голоса был глубоким и мягким, и Мартина почувствовала, что эти звуки расслабляют ее и гипнотизируют, совсем как птицу, заметно успокоившуюся и смотрящую теперь на хозяина желтым немигающим хищным взглядом.Торн поднес птице кусок мяса из миски. Сокол взял его в клюв и, мотнув головой, отбросил далеко в сторону. Мясо упало на солому. То же повторилось и во второй, и в третий, и в десятый раз, и всякий раз Торн подносил Фрее новый кусок, ласково уговаривая ее. Мартина смотрела и дивилась его терпению и нежности. Он обращался с птицей, как со своенравным и избалованным, но любимым ребенком. Наконец Фрея соизволила проглотить угощение, и Торн тут же похвалил ее. Затем он протолкнул еще несколько кусочков мяса прямо ей в глотку.Мартина принялась искать в сундучке лекарства, которые попросил у нее Торн, выкладывая на стол пузырьки и коробочки. Торн стал открывать некоторые из них и, опуская палец внутрь, пробовать содержимое на вкус. Но когда он откупорил небольшой флакончик из темно-синего стекла и хотел уже было запустить туда палец, Мартина быстро схватила его запястье.— Это яд! — строго сказала она.— Яд?!Его рука была теплой, шершавой и мускулистой. Мартина на мгновение задержала в своих пальцах его запястье, которое было таким широким, что они едва охватывали его наполовину. Она почувствовала исходившее от него приятное тепло, и ей захотелось подольше подержать его руку в своей. Но, осознав это непроизвольное желание, Мартина резко выпустила его ладонь и, нагнув голову, принялась сосредоточенно копаться в сундучке, чувствуя на себе его ставший вдруг внимательным взгляд.— Это порошок из сушеного болиголова. — Она кашлянула, словно прочищая горло. — Эту траву используют для приготовления снотворного при ампутациях и других тяжелых операциях. Его добавляют в небольших дозах. Даже несколько лишних крупинок могут оказаться смертельными для человека. Вот то, что вы просили, — сказала Мартина, протягивая Торну пакетик со стэйвсэйком. — Любопытно посмотреть, как вы будете его использовать.Торн насыпал в каменную ступку щепотку порошка, добавил туда же несколько зернышек черного перца из своих запасов и быстро растолок смесь. Затем он долил туда же какой-то жидкости из кувшинчика — уксус, догадалась Мартина, почуяв резкий запах.— Теперь лекарство должно настояться, — сказал он. — Потом я смажу им птице ноздри и язык. Через некоторое время дам ей поесть теплого куриного мяса, и все это вместе излечит ее от простуды в два счета.Торн попросил у нее еще немного травы и несколько зерен кардамона про запас и, закупорив их в склянки, поставил на стол.— А вы разве никогда не держали в руках сокола? — повернувшись к ней, спросил он.— Нет.— Не может быть!Он был явно удивлен, услышав это. Мартина с опозданием спохватилась, что ответила не подумав, вызвав у него тем самым вполне обоснованное недоумение. Ведь, как правило, благородные дамы умели обращаться с охотничьими птицами, так как имели обыкновение выезжать на соколиную охоту вместе«с мужчинами. Для них даже специально держали небольших птиц, вроде пустельги или кречета. Неужели он задал свой вопрос, внешне вполне естественный, преднамеренно, с целью застать ее врасплох? Может, он уже что-то подозревает? Особенно после того, как все вопросы Эструды о ее семье наткнулись на ледяную стену молчания? Кажется, он догадывается о том, что Мартина что-то скрывает!Торн снял со стены небольшую рукавицу и подал ее Мартине.— Идите за мной. — Он раздвинул штору, и Мартина, чуть поколебавшись, вошла за ним в соседнюю комнату.Там находилось около дюжины охотничьих птиц, которые беспокойно захлопали крыльями при их появлении. Но Торн быстро успокоил их, одних погладив, другим что-то прошептав.В помещении было прохладно и сумеречно, свет проникал через узкие щели в оконных ставнях. Птицы восседали на насестах, укрепленных на вертикальных металлических прутьях, вделанных в каменный пол. На свисающих с потолка цепях качались бронзовые подсвечники. В воздухе пахло свежей соломой и перьями. Запах был легкий и приятный.Мартина взяла рукавицу из его рук и начала было надевать ее на правую руку, но Торн остановил ее и помог надеть на левую. Положив ладонь ей на спину, он легонько подтолкнул ее к огромному серому ястребу. Мартина вновь почувствовала тепло, исходящее от его ладони. Когда Торн убрал руку, она ощутила прохладу в этом месте, и ей вдруг захотелось, чтобы он снова дотронулся до нее.— Это Азура, — сказал он, — любимица лорда Годфри.Торн развязал путы, продетые сквозь кольцо на птичьей лапе, освобождая ее, и обмотал их вокруг руки Мартины, одетой в рукавицу.— Я боюсь, — сказала Мартина. — Она такая огромная.— Зато она ручная и самая спокойная из всех. И очень хорошо выдрессирована. — Торн сжал ее пальцы под перчаткой в кулак и заставил поднести руку к насесту. — Она сама знает, что надо делать. Главное, не дайте ей догадаться, что вы ее боитесь.Мартина напряженно застыла, когда птица важно шагнула с насеста на ее руку, крепко впившись мощными когтями в толстую кожу рукавицы.— Не нервничайте, — сказал Торн. — Если вы не успокоитесь, она может заволноваться и тогда держать ее так близко будет опасно.— У вас просто дар вовлекать меня в опасные ситуации, — пролепетала Мартина, боясь пошевелиться.— Где ваше самообладание, миледи? — подбодрил ее Торн. — Но все же будьте осторожны и не делайте резких движений.— А я и так не шелохнусь, — возразила Мартина, начав постепенно привыкать к опасному соседству с ястребом. Она стала с интересом разглядывать Азуру.— Что у нее с хвостом, — спросила она, указав свободной рукой на взъерошенный в середине хвоста пух.— У нее сломано там одно перо. Я собирался сегодня наложить ей повязку. Барону не терпится скорее поохотиться, но мой помощник ушел, а один, боюсь, я не справлюсь.— Вы сказали, наложить повязку? Как это?— Ну да. Вшить ей новое перо.— Вы и это умеете делать?— Конечно, — он помолчал в раздумье. — Хотите посмотреть?— Но вы же сказали, что без помощника вам не справиться.— А я попрошу вас помочь мне. Согласны?Он отвел Мартину обратно в спальню-мастерскую, затем подошел к креслу и придвинул его к кровати.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
Мартина оставила Эйлис на кухне поиграть с дочкой повара, а сама вышла наружу. Внешний двор замка напоминал небольшую деревушку с каменными и деревянными крытыми соломой домиками. Повсюду суетился народ; куры, собаки и поросята рылись в грязи в поисках объедков. Дети играли незамысловатыми деревянными игрушками.Возвращаясь обратно и переходя через ров по мосту, Мартина почувствовала неприятный запах гнили от покрытой тиной стоячей воды. Она ускорила шаг. Что-то больно ужалило ее руку. Она инстинктивно хлопнула по руке, раздавив крошечное насекомое — комар! Она глянула вниз — над водой роились целые тучи этих насекомых. «Почему никто не догадается прочистить эту зловонную канаву?» — подумала она.Да и вообще все в Харфорде свидетельствовало об отсутствии заботливой и твердой хозяйской руки: солома, устилавшая пол главного зала, пахла плесенью и была усеяна костями и объедками; домашние животные и охотничьи псы бродили, где им вздумается. В замке было много слуг, но, похоже, никто не следил за ними и они исполняли свои обязанности кое-как.Чувствовалось, что замку не хватает хозяйки. После смерти леди Беатрикс лорд Годфри и не помышлял о женитьбе, имея двух наследников и дочь, а на хозяйство он почти не обращал внимания, все дни напролет предаваясь охотничьим забавам и пьянству. Если верить Фильде, то он уже не контролировал даже своих вассалов-рыцарей, чьи симпатии разделили их на два недружественных клана — Торна, сокольничего, и Бернарда, старшего сына барона.Кто-то окликнул ее по имени, отвлекая от этих невеселых мыслей. Это был Торн. Интересно, что ему нужно? Он подошел к ней с птицей, сидящей на его левой руке. Это была уже не Фрея, а какой-то другой ястреб.— Леди Мартина.— Сэр Торн.— Я хотел бы попросить у вас одну лекарственную траву — стэйвсэйк, разумеется, если она у вас есть. Я узнал, что вы храните много разных трав в этом сундучке. Этот ястреб, — он кивнул на птицу, — простужен, и я хочу приготовить ему лекарство.— Стэйвсэйк? Да, у меня она есть.Мартина открыла сундучок и стала рыться в нем, ища необходимую траву.— А нет ли у вас случайно и кардамона? Он очень полезен птицам для желудка.— Думаю, что есть, — проговорила она, перебирая склянки и пакетики.— Мне кажется, вам будет удобнее искать все это, если мы поставим его на мой рабочий стол.Торн взял сундучок из рук Мартины и, развернувшись, зашагал к своему домику. Глава 6 Мартине ничего не оставалось, как последовать за ним, так как ей вовсе не хотелось, чтобы кто-то посторонний рылся в ее снадобьях, многие из которых были весьма редкими и ценились на вес золота. А сэр Торн, похоже, разбирается в травах и пряностях. Она нагнала его у дверей птичника.Мальчишки уже закончили уборку и ушли. Торн вошел внутрь, предварительно пригнувшись, чтобы не стукнуться головой о притолоку; Мартина инстинктивно сделала то же самое, хотя проем был для нее достаточно высок. Она огляделась. Комната, в которой они находились, служила одновременно и спальней, судя по стоявшей в углу узенькой кушетке, и рабочим кабинетом, и мастерской. На огромном столе теснились ряды разнообразных баночек, коробочек и фляжек. Здесь же были разбросаны всякие охотничьи принадлежности — свернутые кольцами кожаные поводки и путы для птиц, деревянные подставки с надетыми на них колпачками разных размеров, украшенных перьями и вышивкой.Торн поставил окованный медью сундучок на стол и, раздвинув кожаный полог, вышел в другую комнату. Mapтина воспользовалась возможностью внимательно изучить комнату, пока его не было.У стены стояла треногая медная жаровня, над ней на крюках висели в ряд кожаные охотничьи перчатки с широкими раструбами. Возле противоположной стены располагалось очень красивое большое резное кресло и маленький столик, с раскрытой на нем книгой, и миска с чем-то красным, похожим на куски свежего сырого мяса. На книге лежало красивое белое перо.Мартина взяла перо, но тут же выронила его, вздрогнув от пронзительного клекота, раздавшегося прямо над ее головой.Это была Фрея, привязанная к насесту под потолком и выражавшая таким образом свое недовольство от близкого соседства с незнакомым существом. Из-за штор мгновенно появился Торн. Он поднял перо и стал поглаживать им птицу, шепча ей что-то успокаивающее на англосаксонском наречии.— Вы разговариваете со своими птицами по-английски? — удивилась Мартина.— Да, они понимают этот язык лучше, чем французский. Он простой и бесхитростный, как и они сами.Торн продолжал что-то нежно шептать соколу. Тембр его голоса был глубоким и мягким, и Мартина почувствовала, что эти звуки расслабляют ее и гипнотизируют, совсем как птицу, заметно успокоившуюся и смотрящую теперь на хозяина желтым немигающим хищным взглядом.Торн поднес птице кусок мяса из миски. Сокол взял его в клюв и, мотнув головой, отбросил далеко в сторону. Мясо упало на солому. То же повторилось и во второй, и в третий, и в десятый раз, и всякий раз Торн подносил Фрее новый кусок, ласково уговаривая ее. Мартина смотрела и дивилась его терпению и нежности. Он обращался с птицей, как со своенравным и избалованным, но любимым ребенком. Наконец Фрея соизволила проглотить угощение, и Торн тут же похвалил ее. Затем он протолкнул еще несколько кусочков мяса прямо ей в глотку.Мартина принялась искать в сундучке лекарства, которые попросил у нее Торн, выкладывая на стол пузырьки и коробочки. Торн стал открывать некоторые из них и, опуская палец внутрь, пробовать содержимое на вкус. Но когда он откупорил небольшой флакончик из темно-синего стекла и хотел уже было запустить туда палец, Мартина быстро схватила его запястье.— Это яд! — строго сказала она.— Яд?!Его рука была теплой, шершавой и мускулистой. Мартина на мгновение задержала в своих пальцах его запястье, которое было таким широким, что они едва охватывали его наполовину. Она почувствовала исходившее от него приятное тепло, и ей захотелось подольше подержать его руку в своей. Но, осознав это непроизвольное желание, Мартина резко выпустила его ладонь и, нагнув голову, принялась сосредоточенно копаться в сундучке, чувствуя на себе его ставший вдруг внимательным взгляд.— Это порошок из сушеного болиголова. — Она кашлянула, словно прочищая горло. — Эту траву используют для приготовления снотворного при ампутациях и других тяжелых операциях. Его добавляют в небольших дозах. Даже несколько лишних крупинок могут оказаться смертельными для человека. Вот то, что вы просили, — сказала Мартина, протягивая Торну пакетик со стэйвсэйком. — Любопытно посмотреть, как вы будете его использовать.Торн насыпал в каменную ступку щепотку порошка, добавил туда же несколько зернышек черного перца из своих запасов и быстро растолок смесь. Затем он долил туда же какой-то жидкости из кувшинчика — уксус, догадалась Мартина, почуяв резкий запах.— Теперь лекарство должно настояться, — сказал он. — Потом я смажу им птице ноздри и язык. Через некоторое время дам ей поесть теплого куриного мяса, и все это вместе излечит ее от простуды в два счета.Торн попросил у нее еще немного травы и несколько зерен кардамона про запас и, закупорив их в склянки, поставил на стол.— А вы разве никогда не держали в руках сокола? — повернувшись к ней, спросил он.— Нет.— Не может быть!Он был явно удивлен, услышав это. Мартина с опозданием спохватилась, что ответила не подумав, вызвав у него тем самым вполне обоснованное недоумение. Ведь, как правило, благородные дамы умели обращаться с охотничьими птицами, так как имели обыкновение выезжать на соколиную охоту вместе«с мужчинами. Для них даже специально держали небольших птиц, вроде пустельги или кречета. Неужели он задал свой вопрос, внешне вполне естественный, преднамеренно, с целью застать ее врасплох? Может, он уже что-то подозревает? Особенно после того, как все вопросы Эструды о ее семье наткнулись на ледяную стену молчания? Кажется, он догадывается о том, что Мартина что-то скрывает!Торн снял со стены небольшую рукавицу и подал ее Мартине.— Идите за мной. — Он раздвинул штору, и Мартина, чуть поколебавшись, вошла за ним в соседнюю комнату.Там находилось около дюжины охотничьих птиц, которые беспокойно захлопали крыльями при их появлении. Но Торн быстро успокоил их, одних погладив, другим что-то прошептав.В помещении было прохладно и сумеречно, свет проникал через узкие щели в оконных ставнях. Птицы восседали на насестах, укрепленных на вертикальных металлических прутьях, вделанных в каменный пол. На свисающих с потолка цепях качались бронзовые подсвечники. В воздухе пахло свежей соломой и перьями. Запах был легкий и приятный.Мартина взяла рукавицу из его рук и начала было надевать ее на правую руку, но Торн остановил ее и помог надеть на левую. Положив ладонь ей на спину, он легонько подтолкнул ее к огромному серому ястребу. Мартина вновь почувствовала тепло, исходящее от его ладони. Когда Торн убрал руку, она ощутила прохладу в этом месте, и ей вдруг захотелось, чтобы он снова дотронулся до нее.— Это Азура, — сказал он, — любимица лорда Годфри.Торн развязал путы, продетые сквозь кольцо на птичьей лапе, освобождая ее, и обмотал их вокруг руки Мартины, одетой в рукавицу.— Я боюсь, — сказала Мартина. — Она такая огромная.— Зато она ручная и самая спокойная из всех. И очень хорошо выдрессирована. — Торн сжал ее пальцы под перчаткой в кулак и заставил поднести руку к насесту. — Она сама знает, что надо делать. Главное, не дайте ей догадаться, что вы ее боитесь.Мартина напряженно застыла, когда птица важно шагнула с насеста на ее руку, крепко впившись мощными когтями в толстую кожу рукавицы.— Не нервничайте, — сказал Торн. — Если вы не успокоитесь, она может заволноваться и тогда держать ее так близко будет опасно.— У вас просто дар вовлекать меня в опасные ситуации, — пролепетала Мартина, боясь пошевелиться.— Где ваше самообладание, миледи? — подбодрил ее Торн. — Но все же будьте осторожны и не делайте резких движений.— А я и так не шелохнусь, — возразила Мартина, начав постепенно привыкать к опасному соседству с ястребом. Она стала с интересом разглядывать Азуру.— Что у нее с хвостом, — спросила она, указав свободной рукой на взъерошенный в середине хвоста пух.— У нее сломано там одно перо. Я собирался сегодня наложить ей повязку. Барону не терпится скорее поохотиться, но мой помощник ушел, а один, боюсь, я не справлюсь.— Вы сказали, наложить повязку? Как это?— Ну да. Вшить ей новое перо.— Вы и это умеете делать?— Конечно, — он помолчал в раздумье. — Хотите посмотреть?— Но вы же сказали, что без помощника вам не справиться.— А я попрошу вас помочь мне. Согласны?Он отвел Мартину обратно в спальню-мастерскую, затем подошел к креслу и придвинул его к кровати.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41