она запустила пальцы в его волосы. Она опасалась причинить ему боль, но Себастьян ничем не выказывал недовольства: дразнил языком затвердевший сосок, пока грудь не набухла от невыносимого наслаждения, а слезы высохли. Когда он передвинулся к другой груди, Мадлен откинулась в кольце его рук, еле сдерживая стон сладкой боли. Она жаждала еще не изведанных удовольствий.Не замечая, что делает, Мадлен сильнее прижалась бедрами к его чреслам, касаясь его затвердевшей плоти в ритме, который подсказывало ей чутье. Она услышала, как Себастьян тихо застонал, и решила, что он доволен тем, как она воспринимает его ласки.«Скоро ты будешь моей, – мысленно ликовал Себастьян. – Я знаю, твое тело жаждет меня, и оно получит свое. Это я тебе обещаю, Миньон».Он оторвался от ее груди, скользнул языком по ключицам, шее и лицу, оставив на коже теплую дорожку. Найдя ушко Мадлен, он просунул внутрь кончик языка, вызвав у нее удовлетворенный вздох.– Ты ведь знаешь, что будет дальше? – прошептал он. – Тебе нравятся мои поцелуи. Тем лучше – я намерен насладиться тобой.Мадлен хотелось что-нибудь ответить, все равно что, лишь бы быть с ним на равных. Но слова отступили перед красотой его страсти. Она только смотрела во все глаза на мужчину, пробудившего в ней безумные желания. Впрочем, даже этого было слишком много, и Мадлен опустила голову, гадая, неужели любой повеса способен с такой же легкостью превратить женщину в безгласное и покорное существо.Подхватив под колени, Себастьян легко поднял Мадлен и понес к постели.Он опустил ее на покрывало, накрыв своим телом. За первым поцелуем последовало множество других, и Мадлен впивалась пальцами в его плечи, а он дышал хрипло и прерывисто.– Подожди минутку, милая, – шепотом попросил он и легко поднялся.Себастьян привык быстро избавляться от одежды. Вслед за шейным платком на пол полетела рубашка, за ней последовали туфли и чулки. И наконец, он расстегнул пуговицы панталон и спустил их.В этот миг послышался изумленный возглас. Подняв голову, Себастьян увидел, что Мадлен села на постели, ужасаясь столь дерзкой демонстрации обнаженного тела.– Значит, рисунки не солгали! – воскликнула она.– Рисунки? – переспросил Себастьян. Внезапно его осенило: видимо, любовник никогда не показывал Мадлен свои достоинства, стесняясь их. – Неужели ты никогда прежде не видела раздетого мужчину?– Только на рисунках, – призналась Мадлен.Себастьян грустно улыбнулся.– Об этом я не подумал. – Он поднял руки, пытаясь держаться развязно. – Ну, что скажешь, милая?Мадлен нехотя перевела взгляд с его чресел на лицо.– Вы поразительно щедро одарены, месье.Себастьян расхохотался, отчего Мадлен смущенно потупилась.– Тебя не упрекнешь в банальности суждений. – Он уперся коленом в постель. – Не хочешь прикоснуться ко мне?Мадлен отстранилась, быстро покачав головой.– Не бойся. Я же пообещал показать тебе, как узнать, нравишься ли ты мужчине. Вот и доказательство. – Он взял девушку за судорожно прижатую к груди руку и поднес ее к своим чреслам. При первом же прикосновении ее пальцев его пронзила дрожь, а Мадлен ахнула.– Он живой! – в ужасе воскликнула она.– Да, такой же живой, как и я. Это самый неуправляемый и дерзкий из моих органов, Миньон, и тем не менее он создан, чтобы дарить наслаждение. – Он подвигал руку Мадлен вверх-вниз. – Чувствуешь, как он растет от твоих прикосновений? Хороший признак: чем длиннее и тверже он станет, тем больше удовольствия я тебе доставлю.Мадлен перевела взгляд на его лицо. Значит, рисунки не солгали. Себастьян наверняка ждал, когда она поднимет платье до пояса, обнажив бедра. Мадлен задрожала, и орудие Себастьяна в ее руке вздыбилось.– Не знаю, смогу ли я…– Сможешь, – уверенно перебил он. – Только позволь помочь тебе раздеться, иначе платье будет непоправимо испорчено.Себастьян все-таки не мог понять, почему женщины соглашаются снять с себя всю одежду, чтобы спасти ее. Он поднял муслиновое платье над головой Мадлен и тут обнаружил, что не сумеет снять его, пока Мадлен не отпустит его.– Вот уж не думал, что придется просить даму отпустить меня в такой момент, – заметил он, убирая руку Мадлен. – Впрочем, ты вновь сможешь взять бразды правления в свои руки, как только я… Так-то лучше. – Он бросил платье Мадлен на пол и снял с нее кофточку.– Итак… – произнес он, вытягиваясь на постели рядом с Мадлен, – на чем мы остановились? Ах да, ты лежала, – он привлек Мадлен к себе, – а твоя ручка располагалась… – он положил ее ладонь к себе на бедро. – Распоряжайся мной по своему усмотрению, Миньон. Я твой покорный слуга.Долгую минуту Мадлен бездействовала. Себастьян закрыл глаза и закинул руки за голову, решив набраться терпения. Но его била дрожь, возбуждение причиняло боль. Он благодарно вздохнул, когда наконец пальцы Мадлен робко охватили его.Мадлен приподнялась на локте, чтобы лучше видеть его тело, распростертое перед ней. Длинную, стройную, с рельефно очерченной мускулатурой фигуру освещал отблеск огня из камина. Глубокие тени залегли по бокам и на ровной долине живота. А ниже непокорный орган вздымался столь дерзко, что Мадлен поняла, почему художник так гордился достоинствами изображенных им героев. Мужчина, лежащий рядом с ней, тоже гордился своим копьем. Эта мысль вызвала у Мадлен улыбку.Его грудь была ровной и гладкой, не считая маленьких плоских шоколадно-коричневых сосков. Вспомнив, с каким наслаждением Себастьян ласкал ее соски, Мадлен задумалась о том, понравится ли подобная ласка ему.Себастьян застонал, едва Мадлен наклонилась над ним, прижавшись упругой грудью к руке. Горячий маленький язычок коснулся его груди, обвел левый сосок, и Себастьян стиснул зубы. Сосок мгновенно пробудился к жизни, затвердел от влаги и ночного воздуха. Живот Себастьяна дрогнул, Мадлен инстинктивно сжала его достоинство и принялась медленно поглаживать его, словно желая вытянуть в длину. Себастьян со стоном прикусил нижнюю губу.Она замерла.– Вам больно?– Нет! – пробормотал он. – Мне приятно.Себастьян закрыл глаза, не зная, сумеет ли вытерпеть эту сладкую пытку. Неужели всего десять минут назад он не знал, сможет ли заманить эту женщину в постель? Должно быть, она все же не настолько наивна, как ему показалось. В своей жизни она наверняка не раз предавалась плотским утехам – как и сам Себастьян.Постепенно возбуждение становилось невыносимым. Поцелуи Мадлен жгли кожу, нервные окончания Себастьяна отзывались на изощренную ласку языка Мадлен. Он впился зубами в нижнюю губу, всерьез опасаясь, что не сумеет сдержаться, если вовремя не остановит кухарку. Ни одна женщина еще не доставляла ему такого блаженства и муки.Внезапно восприятие Себастьяна обострилось. Он слышал шипение и потрескивание огня в камине так отчетливо, словно сидел вплотную к нему. Влажный шелест ветра в ветвях деревьев за окном громом отдавался в его ушах, будто его не приглушали толстые стены дома. Себастьян уставился на Мадлен. Он слышал ее тихие вздохи, чувствовал, как воздух вырывается из ее губ и ноздрей. Ее лицо окружило ослепительное сияние, переливающееся всеми цветами радуги. «Мыслительный шторм»! Никогда прежде Себастьяну еще не случалось предаваться любви во время свойственных ему приступов.Вдруг он понял, что больше не вынесет ни секунды. Приподнявшись, он уложил Мадлен на спину. Она покорно легла, но тут же потянулась к нему. Себастьян взял ее за запястья и пригвоздил их к постели у нее над головой.– Теперь моя очередь, – срывающимся голосом возразил он.Наклонившись, он крепко поцеловал ее, вновь и вновь погружая язык в глубины ее рта, требуя капитуляции, однако Мадлен и не думала протестовать.Ее сердце колотилось в безмолвной панике. Оставив ее губы, Себастьян спустился ниже и остановился на одной груди, втянув ее в бархатистую жаркую пещеру рта. Мадлен выгнула спину, чувствуя, что мгновенно оказалась на грани боли, вслед за которой пришло облегчение.Безумное, неописуемое блаженство охватило ее, когда Себастьян спустился еще ниже, продолжая держать ее запястья в тисках пальцев и раздвигая ее ноги коленом. Потрясенная неведомыми ощущениями, гораздо более ошеломляющими, чем физическое превосходство Себастьяна, Мадлен беспрекословно отдалась его власти.Быстрые и легкие прикосновения языка к коже девушки распалили и самого Себастьяна. Он закрыл глаза, впитывая запахи и звуки, переполнявшие спальню. Она была сочетанием бархата и сливок, тепла и сладости, нежной влаги и пряного аромата. Он постигал отличие ее шелковистых грудей от нежных, сливочно-белых бедер. Языком впитывал неожиданный лимонный привкус ложбинки между грудей и пряный сок ее потайного местечка. Она извивалась под ним, вынуждая его прижаться к ней чреслами и на миг облегчить боль. Он не хотел разочаровать Мадлен, но взрыв был уже близок.Когда он наконец отпустил ее запястья, она затихла. С величайшей осторожностью Себастьян спустился пониже и нашел средоточие ее существа, влажные и теплые складки плоти, такие нежные, что ему не верилось, что перед ним настоящая, живая женщина. Вздох Мадлен с силой хлестнул по натянутым нервам Себастьяна. Она еле слышно вскрикнула, когда он коснулся ее.– Тише! – прошептал Себастьян, смакуя ее вкус, и Мадлен всхлипнула, мотая головой.– Не надо! Прошу вас! Сжальтесь!Это уже чересчур, мелькнуло в голове у Себастьяна. Мадлен изнывает от страсти, да и сам он близок к взрыву – нельзя затягивать удовольствие. Он медленно лег на ее нагое тело и замер, давая ей возможность почувствовать его тяжесть и жар. Он так дрожал от страсти, что понимал: на этот раз уж лучше проявить себя эгоистом. А потом, когда к нему вернется рассудок, можно начать все сначала и подарить Мадлен блаженство, которого она заслуживает.Он поцелуем вернул ее к действительности и пообещал:– Я постараюсь не спешить, Мадлен. Но боюсь, моим благим намерениям не суждено сбыться.Мадлен открыла глаза. Отдавшись вихрю чувств, бушующих в ней, она не видела ничего, кроме темного силуэта над ней. Каждый нерв ее тела натянулся до отказа, она едва сумела выговорить:– Может, не стоит спешить?Взрыв смеха потряс Себастьяна – удивительная девушка! – и помог ему сдержать возбуждение. Он улегся между ее раздвинутых ног, приняв удобную позу, и скользнул в ее тугое горячее лоно. Неожиданно продвижение прекратилось. Он попытался преодолеть барьер и услышал стон Мадлен. При второй попытке она вскрикнула и попыталась высвободиться.– Миньон, ты девственница! – укоризненно прошептал он сквозь стиснутые зубы.Мадлен помнила, как он относится к девственницам, но не подозревала, что он способен заметить разницу.– Нет, – в отчаянии пробормотала она и отвернулась, уткнувшись лицом в подушку.Себастьян приказывал себе остановиться, но тело не подчинялось. Его бедра наносили все новые удары. Теперь уже ничто не могло остановить его, и тем более – хрупкая преграда ее девственности.Поднявшись на колени, он приподнял бедра Мадлен, нагнулся вперед и наградил ее пылким и продолжительным поцелуем.– Прости, милая, но я вынужден причинить тебе маленькую боль.Втайне Себастьян надеялся, что боль будет незначительной.Впившись в губы девушки, он поудобнее подхватил снизу ее бедра, а затем ворвался в нее одним резким и мощным ударом.У Мадлен вырвался пронзительный крик в тот миг, когда он проник сквозь преграду. Он с радостью принял боль, которую причинила ему Мадлен, впившись ногтями в плечи, – он был бы рад вытерпеть любые муки, лишь бы избавить от боли ее. Всхлип Мадлен донесся словно издалека, хотя ее губы касались уха Себастьяна.Обостренное восприятие Себастьяна было сосредоточено на их соединенных телах, ему требовалось немало усилий, чтобы лежать неподвижно. Лоно Мадлен оказалось таким тесным, что Себастьян боялся пошевелиться. Он чувствовал, как струится в жилах Мадлен кровь, и ее журчание казалось ему самым прекрасным звуком в мире. Он дрожал от нетерпения, но не хотел овладеть ею насильно, чтобы не усугубить ее мучения.Первой пошевелилась Мадлен. Она провела ладонью по спине Себастьяна, слегка прижалась к нему животом, вздохнула и прошептала:– Прошу вас, помогите мне.Именно этого ободрения и ждал Себастьян. Он приподнялся на локтях и осторожно проник чуть глубже.– Больно? – тревожно пробормотал он, услышав ее вздох.– Нет! – раздался в ответ прерывистый шепот. – Еще!Себастьян почувствовал, как его губы расплываются в довольной усмешке.– Сколько угодно, милая, сколько пожелаешь!Мадлен отдалась нарастающим в ней безумным, бурным и слегка пугающим ощущениям. Его удары становились все быстрее, он вторгался в нее все глубже. Странно, но ноющее тело Мадлен с радостью принимало его. Казалось, именно этого ритма она и ждала всю жизнь. Она впилась пальцами в его плечи, пытаясь притянуть его к себе. Миг взрыва удивил ее. Она вскрикнула, ничего не понимая, и трепет прокатился по всему ее телу.Себастьян стиснул зубы, решив не прекращать удары, пока она не затихнет, и только затем позволил себе излиться. Его крик был звучным и резким. Себастьян смутился столь беспомощной капитуляции, которая была для него в новинку.Он понял, что потерпел фиаско, не сумел спрятать от Мадлен свое сердце. На какой-то миг он перестал существовать. Погрузившись в лоно Мадлен, он стал частью иного целого.Долгое время он лежал неподвижно, пригвоздив Мадлен к постели и слыша, как постепенно замедляют бег их сердца, а дыхание выравнивается. Наконец Себастьян перекатился на бок, увлекая за собой Мадлен. Его ладони заскользили по атласу и бархату ее кожи, подхватили упругие ягодицы. Себастьян молчал, впервые в жизни не зная, что сказать женщине, только что разделившей с ним блаженство. О том, что ему хотелось сказать ей, он не осмеливался и думать.Мадлен улыбалась в темноте и гладила его лицо. Значит, вот что происходит между мужчинами и женщинами! Теперь Мадлен не удивлялась ни рвению, ни смущению любовников. Никогда еще она не чувствовала себя более хрупкой и счастливой. Она не ошиблась, выбрав именно этого человека. Его нежность не уступает красоте. Он добр, ласков и внимателен. Мадлен с радостью была готова стать его любовницей. Глава 11 Мадлен сидела в библиотеке, на набитой конским волосом кушетке с голубой парчовой обивкой. Ее вызвал сюда лорд д’Арси, который пока не появился. Но разве женщина способна упрекнуть за опоздание очаровательного повесу, с которым провела ночь?Проснувшись в кровати лорда д’Арси незадолго до рассвета, Мадлен обнаружила, что рядом никого нет. Она ждала, надеялась, что он вернется. Но когда первые лучи солнца решительно протянулись по хмурому небу, Мадлен осознала: лорд д’Арси не придет. Она пыталась успокоить себя, убедить в том, что его отвлекли мысли о предстоящем эксперименте или удачные выводы, которые требовалось изложить на бумаге. За недолгое время, проведенное в поместье, Мадлен успела многое узнать о его хозяине, и прежде всего то, что чувство времени зачастую изменяло ему, когда важное дело требовало внимания. Так случалось и с самой Мадлен в глухие ночные часы.На миг она закрыла глаза, воскрешая воспоминания ушедшей ночи.Несмотря на собственную неопытность в подобных вопросах, Мадлен была уверена: Себастьян д’Арси предается любви так, будто он сам изобрел это искусство: легко, грациозно, с интуитивной проницательностью и умением угодить. Во второй раз им не пришлось обменяться даже парой слов. Мадлен просто следовала примеру Себастьяна, отвечая поцелуем на поцелуй, лаской на ласку, объятием на объятие, узнавая, какими разными бывают прикосновения, пока наконец ее дыхание не сбилось, а губы не начали саднить.Об ощущениях, которые пробудил в ней Себастьян, не давали представления ни рассказы Оделии, ни рисунки, виденные ею. Всепоглощающее желание ласкать и принимать ласки, чувствительность кожи к прикосновению его рук или покалыванию пробившейся щетины, жар его дыхания на груди и бедрах, от которого Мадлен хотелось расплакаться от невыразимой сладости и боли, – ни одно объяснение не могло дать даже смутного представления об этих чудесах. А само чудо обладания! Во второй раз Себастьян не торопился; казалось, он пребывал в ней часами, пока Мадлен не утратила ощущение, где кончается ее тело и начинается его: они слились воедино.Слегка тряхнув головой, Мадлен решительно открыла глаза. Неужели так любить способен любой развратник или же столь утонченное удовольствие в силах доставить только Себастьян д’Арси? Интуитивно Мадлен подозревала, что ни один мужчина больше не вызовет в ней болезненное желание ласк, которое не проходило даже сейчас.Разочарованная отсутствием Себастьяна, Мадлен все же не потеряла уверенности в себе. Выбравшись из-под одеяла, она начала одеваться, готовясь к обычной работе. По пути к себе в комнату она не встретила никого из слуг, хотя несколько дверей со скрипом приоткрылось за ее спиной, пока Мадлен шагала по коридору.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40