Тед задумался, сидел, курил одну сигарету за другой. Он мучительно размышлял — неужели из-за его дурацких насмешек Корин решила искать успокоение в своем дьявольски рискованном хобби? Впервые за все время знакомств с девушками (а Тед особенно не церемонился и обходился со слабым полом без околичностей) Тед Реган призадумался, насколько же неуместны его выпады против Корин. Впрочем, он был самоуверен, красив и опытен, и очень скоро мысли его потекли совсем в другом направлении. Он опять вспомнил о своем кузене, и сердце его заныло — до конца он не сознавался даже самому себе, насколько дорог был ему Барри. С детства они были, что называется, «не разлей вода». Когда Тед гостил у Тарлтонов, они целыми ночами поверяли друг другу шепотом, чтобы не услышала тетушка Тина, свои мальчишеские тайны, привыкли все рассказывать друг другу, делиться сокровенным, спрашивать совета. А Барри… он смотрел на Теда с обожанием, подражал ему во всем, даже родителям не рассказывал того, что мог доверить Теду. Корин, ах, Корин! Просмотрела, не уберегла!
— Тед, — озабоченно произнесла Сэнди, допивая кофе, — надо съездить, забрать вещи Корин. Попросим этого Генри открыть нам ее комнату, заберем все необходимое. Кто ее знает, тетку Тину? Сменит замки или еще что-нибудь придумает, и Корри останется без нужных вещей. Перевезу ее к себе в Викторию. Поживет пока у меня.
— Нет! — твердо заявил Тед. — Мы заберем ее из больницы на ранчо. Ее нельзя сейчас оставлять одну. А на ранчо мы все время будем рядом.
— Ну, Тед, в таком случае — дай слово, что ты будешь по-доброму относиться к Корин! И помни — давши слово…
— Да я близко к ней не подойду! — в сердцах выпалил Тед, просверлив сестру взглядом: как ей в голову могло прийти такое? Что он, изверг, что ли?!
Тед, крякнув, встал, пошел в палату. Сэнди озадаченно смотрела ему вслед.
Корин, вытянувшись, без движения лежала на высокой кровати, с трудом сдерживаясь, чтобы не стонать, — жуткая боль терзала ее. Дверь распахнулась, в палату вошел Тед.
— Привет, — тихо, почти про себя, промолвила Корин, — ну что? Опять будешь издеваться? Ничего меня не берет, как видишь.
Засунув руки в карманы, Тед встал рядом с кроватью.
— Ну как ты? Не унываешь, молодец!
— Да так себе. — Корин коснулась кончиками пальцев ран на лице.
— Удивительно, что еще «так себе»! В грозу с парашютом! Ты как дитя неразумное, честное слово.
— Оставь меня, Тед, — Корин посмотрела ему прямо в глаза, — поверь, мне не до словесных баталий.
Тед подошел ближе.
— Маленькая дурочка! Ну когда ты повзрослеешь?
Он внезапно наклонился, и не успела Корин опомниться, как ощутила на своих губах поцелуй. Вздрогнув, Корин отвернулась. Тед удивленно взглянул на нее.
— Что-то новое, — хмуро заметил он.
— Не надо, Тед. Пожалуйста, уходи.
— Ты прогоняешь меня? Я тебя не узнаю, Корри. То, бывало, глаз с меня не сводишь, и вдруг — уходи! Как это понимать? Послушай, да знаешь ли ты, что Барри всякий раз плакал, рассказывая, какая ты холодная, бесчувственная, деревяшка ты, чурбан! Так он говорил, а как плакал при этом! Ужас!
Корин разрыдалась — сколько же он еще будет мучить ее?
И тут случилось невероятное — Тед, искушенный и неприступный Тед, виновато забормотал:
— Прости меня, Корин, слышишь, прости, прошу тебя. Это низость с моей стороны. Я презираю себя. — Он наклонился и покрыл нежными поцелуями изможденное страданиями лицо, осушая слезы. — Корри, — простонал он, приникая своими губами к ее дрожащим губам.
Корин погладила его по лицу.
— Умоляю, Тед, не надо.
Тед взял ее маленькую ладонь в руки.
— Корин, объясни, ну что за страсть у тебя — рисковать жизнью? Никак понять не могу.
Корин попыталась отнять руку, но он не выпускал, пристально всматриваясь в лицо.
— А тебе-то что, Тед? Тебе ведь наплевать — умру я или нет.
Тед поморщился, как от боли.
— Не думай, пожалуйста, что я каменный истукан!
— А что, разве нет? Порой я думаю: наверное, только смертью я смогла бы искупить свою вину — ты же без конца обвиняешь меня в гибели Барри.
Тед тяжело вздохнул, но не успел ответить — в дверь постучали, вошла Сэнди. Замерла, затаив дыхание, — что это с братом? Стоит с виноватым видом, как набедокуривший мальчишка.
— Тед сказал, что я забираю тебя? Поживешь у меня, окрепнешь, — раздался ее негромкий голос.
— Ой, ну зачем это!
— Ничего, все нормально, найдем сиделку, все в порядке, Корри, ты едешь к нам, на ранчо. — Тед ободряюще взглянул на нее.
— Лишнее все это, не надо, зачем? — в панике воскликнула Корин.
— Поедешь. Все! Никаких возражений! — Корин отвела взгляд — она никак не ожидала такого поворота. Тед пошутил, мелькнуло в голове. Как они добры к ней!
— Тебе надо отдохнуть. Сосни, я приду попозже.
— Мы придем попозже, — поправил Тед, — ясно, Корин? Где мы? На пятом этаже? Ну, Корри, отсюда тебе не улизнуть. Без парашюта не спуститься!
Сэнди рассмеялась, но, посмотрев на подругу, внезапно помрачнела.
— Что с тобой, Корин? Почему у тебя такое печальное выражение лица? Не волнуйся, все образуется. Выше голову!
— Думаешь? — Корин перевела неуверенный взгляд на Теда.
Заметив, как они смотрят друг на друга, Сэнди под благовидным предлогом вышла.
Тед придвинулся ближе.
— Что случилось, Корин? Говори же, не молчи! Ну, поцеловал тебя. Что такого? Хотел приободрить, утешить. Почему у тебя такое лицо? Ну скажи, не пугай меня.
— Разве тебя испугаешь?
— Хватит рисковать! Чуть не отправилась к праотцам! Додумалась! Прыгать с парашютом в грозу!
— Когда мы поднимались в воздух, не было никаких признаков грозы!
— Что я могу сказать? Ваш инструктор — не ас. Почему он не изучил; погоду и местность?
— Господи, да ты-то откуда .все это знаешь? — Корин во все глаза смотрела на Теда.
— Собираемся с помощником завести одномоторный самолет на ферме, чтобы наблюдать за скотом сверху. На следующей неделе сдаю экзамен на летные права класса Б.
— Убил! — Корин и не думала скрывать восхищения. — Но скажи, Тед, тебе что, никогда в жизни не доводилось попадать в переделки?
— Еще как доводилось! Да хотя бы только что — когда поцеловал тебя. — И прежде чем Корин успела ответить, Тед вышел в коридор.
— Поехали! — Тед взял Корин на руки, понес к машине.
— Спасибо, спасибо всем! — Корин помахала рукой на прощанье. Поколебавшись, она обняла Теда за шею. Его глаза были совсем рядом — целый мир.
— Вот так ты и заарканила беднягу Барри, да? — тихо спросил Тед, чтобы не услышала Сандра. — Просто взглянула на него, как на меня сейчас, мягким, зазывным взглядом, так ведь, чего молчишь?
Корин отвернулась: замужество!.. Кошмар, который длился два года.
— Думай что хочешь. Мне все равно.
— Нет, тебе совсем не все равно. Я-то знаю, как тебя волнует, что я о тебе думаю, — сквозь зубы процедил Тед.
— Еще чего не хватало!
— Ты же все это время тосковала по мне. Что, разве не так?
Нестерпим, как гвоздь в сапоге, подумала Корин, но вслух ничего не сказала — следом шла Сэнди. Он будто все время доказывал ей — это ты во всем виновата, вздорная бабенка! И вообще, все вы такие, исчадия ада!
Тед поместил ее на заднем сиденье, где можно было лечь и вытянуться. За всю дорогу Корин не проронила ни звука. Наконец приехали на ранчо. Корин устроили в уютной комнате. Она осмотрелась: стены задрапированы в бежевые и розовые тона, огромная кровать, роскошный полог шатром.
— Раньше на этой кровати спал Тед, — сообщила Сэнди, заботливо подтыкая одеяло, — а когда мы вернулись и отделали дом заново, он сказал, что хочет чего-нибудь попроще.
Корин усмехнулась — как же, попала в святая святых! Сам Тед спал на этой кровати…
— Пойду приготовлю перекусить, согласна? — сказала Сэнди.
— Отличная идея. От парочки канапе не откажусь.
— Я мигом.
Сэнди исчезла, а Корин устроилась поудобнее, поправила складки белого батистового платья в мелкий цветочек. Стиль «сама невинность», усмехнулась Корин. Спасибо Сэнди, позаботилась, привезла платье. Вздохнув, она вспомнила, что всего два года назад не боялась щеголять в платьях с откровенными декольте.
Широко распахнув дверь, в комнату вошел Тед. Он успел переодеться, выглядел по-домашнему: ковбойка, старые джинсы, на ногах — стоптанные шлепанцы. И все же было в нем что-то от красивого, но опасного дикого животного. В вырезе рубашки курчавились густые темные волосы. Корин отвела взгляд, он запомнился ей совсем другим — нарядным, в отлично пошитых костюмах, в сорочках с крахмальными манишками. Очень непривычно видеть его таким простым, домашним.
Тед с интересом рассматривал веселенькие цветочки на ее платье. Корин рывком натянула простыню до подбородка.
— Ну что, опять за старое? Худышка, жердь, спичка, гвоздь?
Тед невольно рассмеялся, хотя вид Корин вызывал у него тревогу — бледная, ссадины на лице, на руках кровоподтеки. Сердится, смешная девочка…
— Да нет, у тебя фигурка как из слоновой кости!
Корин улыбнулась.
— Сэнди отправилась хлопотать на кухню.
— Слышу. Грохочет так, будто решила разгромить все до основания. Пойду помогу, Я, например, здорово делаю омлет — с луком, ветчиной, картошкой, сыром, помидорами. — Стой, стой! Сандра готовит сэндвичи. Дело нехитрое. И кухня останется цела.
— Да, нехитрое. Зато хлеба ни крошки. За завтраком миссис Бэрд — это наша экономка — сказала, что из остатков она сделала гренки. Правда, если есть сухари, можно сделать гренки в вине. Так и быть, открою тайну — Сэнди жарит бифштексы.
— Боже милостивый, — простонала Корин — таланты Сэнди в области кулинарного искусства ей были известны не понаслышке.
— Ну вот, один «готов», слышишь, горелым запахло?
На кухне громко чертыхалась Сэнди.
— Пойди же, помоги ей!
— Черта с два! Мне здесь интересней. — Тед попытался рывком скинуть простыню.
Пальцы Корин вцепились в нее еще крепче.
— Оставь свои штучки! Этот номер не пройдет! — встревоженно вскрикнула она.
— Чего ты боишься? — Тед начинал сердиться: он терпеть не может всякие подходы.
Никаких штучек! Он положил большую горячую руку на ее грудь и, глядя в глаза, ждал, что она будет делать. От его руки исходило тепло, но Корин тут же застонала от боли — Тед задел свежие раны. Схватив за запястье, она попыталась отвести его руку.
Тед удивился — два года назад она была совсем другая. Что же, он больше не нравится ей? А может, прав был Барри — Корин просто фригидна? Но Барри с жуткой обидой рассказывал, что Корин помнит его, Теда, а он, Барри, ночей не спит, ревнует, измучился. Тед сгорал от любопытства. Она изменилась, определенно изменилась. Что-то новое появилось в ней. Он не смог бы точно сказать, что именно, но чувствовал это. Теду стало отчего-то грустно.
Насупившись, он неохотно убрал руку.
— Однако… для женщины, которая была когда-то страстно увлечена мною, ты на удивление сдержанна. Пальцем тебя не тронь!
— Как ты можешь, Тед? Привык искать в женщинах только удовольствие! Догадываюсь, ты растоптал немало судеб. Да, была увлечена. И до сих пор вспоминаю об этом, но гоняться за тобой не собираюсь.
— Заметил. Однако и мастерица ты третировать людей. Вот так и бедного Барри допекла.
Как же тяжело сохранять спокойствие, когда внутри все кипит!
— Ну хватит о Барри. Я устала повторять — моей вины здесь нет.
— Да что ты говоришь!
Нет, он решил доконать ее! Корин опять натянула простыню до подбородка.
— Ну чего ты? Я и не думаю трогать тебя.
— Терпеть не могу, когда на меня пялятся, как ты сейчас. Да! А два года назад говорил, что и смотреть не на что.
— Помню, говорил, и очень резко. Мне потом даже жалко тебя стало. Сестра не рассказывала почему?
— Уже не помню. В любом случае мне ничего другого не оставалось, как махнуть рукой.
— Еще бы! Ты прекрасно поняла — меня не заарканить. Твои домогательства мне надоели, вот я и решил отделаться от тебя.
— Результат превзошел все ожидания. Тед вскинул подбородок.
— А почему ты все-таки вышла за Барри?
— Он сделал мне предложение.
— И ты решила: «А не сходить ли мне замуж?» Как все просто!
Корин отвела взгляд. Невыносимо!
— Он — единственный, кто помог мне. Корин умолкла. Что, Тед тупица, что ли? Так, прямиком, и объявить ему, что он сам, своими руками, толкнул ее в объятия Барри?
Если бы он был тогда чуточку повнимательней. Стоп! Хватит думать об этом! — приказала себе Корин.
Тед резко поднялся, шагнул к окну.
— Скажи, ты любила его?
— Я… да, любила. Вначале. — Тонкие пальцы нервно теребили кружева на пододеяльнике.
— И он нравился тебе как мужчина? Корин вздрогнула — как он груб! Тед смотрел в окно, на луга, на пастбища…
Он все прекрасно помнил. Да, наговорил тогда девочке гадостей. Вспомнить тошно! Он полез в карман, достал пачку сигарет, машинально вытащил одну, но не закурил, сунул обратно.
— Знаешь, Корин, в тот вечер я обещал сестре вернуться домой пораньше.
Ах вот как — маленький мальчик! Обещал вернуться пораньше! Врунишка!
— И ты кинулся со всех ног! Верится с трудом — какая обязательность!
— Но Сэнди — моя сестра.
— И единственная женщина в мире, которую ты терпишь.
Тед уселся на подоконник, скрестил на груди руки и положил ногу на ногу.
— Ну, если бы я очень, очень захотел, то вытерпел бы и тебя, — криво ухмыльнувшись, заявил он, — да только не испытываю ни малейшего желания. — И он спрыгнул с подоконника.
— Ясно как день! В чем же тогда смысл рассказа?
— А вот в чем — ты еще долго будешь приходить в себя, придется потерпеть, смириться. Делать нечего — поживешь у нас, потерпишь мой характерец!
Корин с трудом села.
— Да я бы уехала хоть сейчас!
— А тебе некуда ехать! У тебя нет дома! Корин упала навзничь, морщась от боли.
Ни одного живого места! А тут еще Тед со своими выкрутасами…
— Ты прав. Тяжко остаться без угла. Теду захотелось крикнуть ей: да я ненавижу тебя за свою же душевную слабость! Скользнув взглядом по темноволосой головке, он заметил серебряные нити в шелковистых прядях.
— Седеешь, Корин. Не успеешь оглянуться — придет старость, — протянул Тед.
— Что же тут удивительного? Ты уже давно поседел, верно? А когда-то у тебя был такой же цвет волос, как у меня.
— Да, я поседел очень рано, мне еще и тридцати не было.
— Ах, черт подери, да пропади все пропадом! — донеслось с кухни.
— Пойду-ка я сам займусь готовкой, пока есть что готовить, а то Сэнди все испортит.
А ее пришлю к тебе. Вам будет весело вдвоем.
— Я бы помогла. Дома, бывало, я все готовила сама.
— Да ну? — равнодушно бросил Тед. — Случая не было попробовать твою стряпню.
Корин отвернулась к стенке. Яснее ясного: она ему не нужна. Когда Барри ухаживал за ней, он словно сквозь землю провалился. И сейчас… ушел, не взглянув. Никогда Тед не любил ее по-настоящему. Так, относился к ней как в цветку, который можно сорвать и бросить. А теперь, вся израненная, она ему и вовсе не нужна. Но даже если… Бог с тобой, Корин, одернула она себя. Какое «если»? Забудь даже думать о нем! У твоего чувства нет будущего.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Когда женщина начинает интересоваться нарядами и задумывается, какую прическу ей сделать, — будьте уверены, все идет нормально, за нее можно не беспокоиться. Настал день, когда Корин захотелось принарядиться, и она вспомнила о платьях, оставшихся в доме Тины… Дела пошли на поправку! Сначала она не решалась просить Сэнди съездить туда и забрать ее вещи — нелегко вспоминать о «холодном доме» свекрови.
И снова на помощь пришла верная подруга:
Сэнди поговорила с миссис Бэрд, и та поспешила заглянуть к Корин.
— Корин, дорогая, вот платья моей дочки! Она у меня такая же худенькая, как. и вы. Выбирайте.
Дочка миссис Бэрд, выйдя замуж, уехала с мужем за границу.
У Корин сразу поднялось настроение — теперь она одета с ног до головы. А что еще женщине надо?
Жизнь в доме Реганов шла своим чередом: Сэнди трудилась в своей фирме (ее девиз с детства: работа, работа и еще раз работа!), Тед с головой ушел в заботы о ферме: новшества, усовершенствования, он буквально не отходил от двух жеребых кобыл. Поголовье скота увеличивается, хозяйство растет, скоро он станет заправским фермером! Корин понимала его — стоило ему, усталому, переступить порог, она тут же умолкала, да и вообще старалась как можно реже попадаться ему на глаза.
Но, несмотря ни на что, глядя на Теда, она вспоминала себя юной девчушкой, беззаботной, по уши влюбленной… Что ни говорите, а это — самые лучшие в жизни воспоминания!
Ну конечно же, Тед все заметил. Его помощники — молодые простецкие ребята — не отказывали себе в удовольствии пошутить:
— Шеф! Девчонка глаз с тебя не спускает! Что ж ты теряешься?
Придя как-то вечером домой, Тед, хмурый как туча, возник на пороге ее комнаты.
— Ужинаешь у себя? Сэнди не приедет сегодня, а у меня — гостья. Она — мой адвокат. Прилетает вечером из Виктории.
Корин опешила. Да, конечно, она не выйдет, к чему мешать?
— Да, Тед, я поужинаю здесь, у себя, — заверила она его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13