В нем сразу можно было распознать человека, который говорит хотя и очень правильно, но не на своем родном языке.
– Благодарю за честь, – не без сарказма ответил Джек. – Но хочу попросить вас на будущее – избавьте меня от всех этих придворных формальностей.
– Этикет – непременная часть моей жизни, – пожал плечами Али Паша, – и не мне, принцу крови, нарушать его. Так положено.
– Положено! – усмехнулся Джек. – Да разве вы сами не понимаете, насколько смешны все ваши титулы? Оставьте их для своих подданных. Вы же сами знаете: ваша империя на ладан дышит. К тому времени, когда настанет ваш черед занять трон в Стамбуле, ваш папаша-мот растранжирит последнее.
Принц Али покрутил в пальцах тонкую фарфоровую чашечку с вином, поднес ее к губам и сделал маленький глоток.
– Вы испытываете мое терпение, Резерфорд. Напрасно. Да, я многое прощаю вам, но только до поры до времени. Не забывайте, что моя милость тоже имеет границы. Но давайте ближе к делу. Как вы думаете, зачем мне потребовались сокровища Клеопатры? Именно для того, чтобы оживить свою империю, которая, как вы сказали, дышит на ладан. С помощью этих несметных богатств я верну своей родине ее прежний блеск и силу, и нас, турок, мир снова станет бояться, как это уже не раз было в истории. Мы вновь двинемся через пустыни, покоряя народы и пространства и нещадно карая каждого, кто встанет у нас на пути. Мое имя станет вызывать ужас. Весь Восток, а быть может, и весь мир ляжет к моим ногам. Вот что значат для меня эти сокровища. Возрождение и победа нации!
– А что, если я смогу предложить вам только половину этих сокровищ?
– Никогда, мой друг, никогда, – снисходительно ответил Али Паша. – Они необходимы мне все, целиком.
– А каким образом вы узнали о них, если не секрет? – спросил Джек, невольно пряча глаза от пристального взгляда принца.
– Я следил за Санберном много лет. Все смеялись над ним, а я в него верил. И я оказался прав. Я, а не они. Мои люди донесли, что Санберну удалось сделать поразительное открытие во время его последней экспедиции в Южный Египет – открытие, за которым скрывается величайший в истории клад. Я собирался предложить ему свою помощь. Мы могли бы стать партнерами. Я бы взял на себя все расходы. За мной Турция – так что ж? Разве родная Англия пришла ему на помощь, когда он в ней так нуждался? Но, знаете. Резерфорд, хотя я и редко ошибаюсь в людях – крайне редко! – на сей раз я ошибся. Он не принял предложения от моих людей. Очевидно, я чего-то не учел, не понял того, что двигало этим человеком на самом деле. А потом я узнал, что Санберн болен, смертельно болен, и понял, что он непременно захочет передать прощальное послание своей дочери. Я был уверен – она так или иначе узнает о последней воле отца и ринется выполнять ее, а уж тут ей никак не обойтись без вашей помощи.
– А пока шла ваша многолетняя слежка за Санберном, вы между делом прибрали к рукам Беч Хэвен – для того, чтобы связать по рукам и ногам столь необходимого вам охотника за кладами, то есть меня, верно?
– Да, вы правы, мой друг, так оно и было. И вот вы здесь.
Джек задумчиво потер подбородок.
– Я так и думал, что все это неспроста. Ведь пять лет тому назад у меня было все готово для того, чтобы выкупить из долгов Беч Хэвен. Но в последнюю минуту сделка сорвалась, а потом у меня не осталось выбора. Значит, это тоже было частью вашего большого плана?
– Увы, все было именно так.
– Великолепно. Одним ударом вы прибрали к рукам лучшую часть Александрийской коллекции, Беч Хэвен и заодно меня, чтобы я всегда был у вас под рукой. Отличная работа.
– Вы льстите мне, Резерфорд.
Али раскрыл золотую шкатулку с сигаретами и протянул ее Джеку. Тот взял одну из них и прикурил. Табак, разумеется, оказался турецким – крепким и душистым.
– А что насчет Дианы? Если вы думаете, что я дам ее в обиду...
– Я не воюю с женщинами, Резерфорд. К тому же она представляет для меня определенную ценность. Разве она не была вашей половинкой? Разве она не остается лучшим в Англии специалистом по расшифровке египетских иероглифов? Разве она не дочь своего отца, готовая продолжать поиски сокровищ до конца своей жизни?
– А когда мы больше не будем нужны вам?
– Помилуйте, Резерфорд, я вовсе не кровожаден. Я всей душой люблю искусство и людей, которые поставляют для меня его лучшие образцы. Я умею быть великодушным. Вы приносите мне сокровища Клеопатры, а я возвращаю вам Беч Хэвен – скажите, разве это не честная сделка?
Джек не верил ни единому слову Али Паши. Он прекрасно понимал, что как только дело будет сделано, принц крови уберет всех, кто мог бы рассказать миру о том, каким образом эти сокровища оказались в его руках.
– Кстати, Резерфорд, мне кажется, что вчерашней ночью мы с вами едва разминулись. Я прав? Ну, ну, не будем об этом происшествии. Скажите лучше, она нашла то, что искала?
– Ключи на алебастровых кошках.
– Значит, я не ошибся. Это были вы.
– Имейте в виду, если у вас и находятся все три кошки, это еще не значит, что у вас в руках ключ к сокровищам. Это что-то вроде головоломки.
– В таком случае, пусть мисс Санберн займется своим прямым делом. Головоломки – это по ее части. А вы доставите мне сокровища.
– Легко говорить, труднее сделать. Двух кошек из трех мы не нашли.
Али ненадолго задумался, наморщив лоб.
– Ну да, конечно, – наконец сказал он. – Две алебастровые кошки. Я проиграл их в покер три года тому назад. Откуда мне было знать, что на них – ключ. Просто подумал тогда: а на что мне три одинаковые кошки?
– Их надо вернуть.
– Не могу, мой друг. Они не в Англии.
– Так пошлите за ними. Без этих кошек наша комедия закончится, не успев начаться.
– Комедия?! – неожиданно взъярился Али. Он вскочил на ноги, схватил бамбуковую трость и одним движением смахнул со стола все, что на нем было. Рис, зелень, фрукты, цыплята посыпались на бесценный ковер. Принц выпрямился и отчеканил, громко повысив голос, так привычно отдающий команды. – Поберегитесь, мой друг!
– Перестаньте наконец называть меня своим другом, – огрызнулся в ответ Джек, которому уже осточертел весь этот театр. – Будь моя воля, я и пальцем о палец не ударил бы ради вас, шантажист проклятый! Да, я вынужден работать на вас, но это не значит, что я должен при этом уважать или любить вас. «Тень господа на земле»!
– Смеешь смеяться надо мной? – взревел Али Паша.
– Нужен ты мне вместе со своими картонными титулами! – так же грубо ответил Джек. – Я согласился найти сокровища, и это все. Доставьте мне этих проклятых кошек, или ничего не выйдет!
– Вы сами раздобудете их. – Сказал Али, утихая. – Для того я вас и нанял. Кстати говоря, это даже лучше, если Диана будет думать, что вы сами нашли эти ключи. Я скажу вам имя нынешнего владельца кошек. Но не вздумайте водить меня за нос. Мои люди будут неотступно следить за вами, и, если только вы вознамеритесь обмануть меня, ваша смерть будет ужасной. Вы поняли меня, Резерфорд? Неужели вам хочется увидеть, как ваша девушка станет умирать в страшных мучениях?
– Эта девушка ничего для меня не значит, – ответил Джек, глядя в глаза Али.
– Неужели? Буквально только что вы говорили иначе. Забыли? Впрочем, это не мое дело. Доставьте мне сокровища и можете быть свободны. Иначе вам придется увидеть, как мои люди вырвут глаза у женщины, которая когда-то чуть не стала вашей женой.
Джек вернулся в гостиницу Дианы в подавленном состоянии. Он, конечно, и раньше знал о том, что за человек Али Паша, но ему и в голову не приходило, что тот может оказаться коварным до такой степени. Шахматист чертов! Заранее прибрал к рукам Беч Хэвен, чтобы держать на привязи его, Джека, теперь накинул удавку на шею Дианы. Да, опасный человек Али Паша, что и говорить!
А после того, как сокровища окажутся у него в руках...
Джек не питал ни малейших иллюзий относительно того, что произойдет потом. Ах, как бы оградить Диану, вывести ее из этой смертельной игры! Но это невозможно. Она ни за что не откажется от своих поисков. Эти сокровища необходимы ей самой. Она не отступится от поисков, ни за что не отступится. Но и оставлять ее одну против Али никак нельзя.
Значит, у него нет выбора. О «Тени господа на земле» можно будет подумать немного позже. Сейчас же самое главное – найти этот клад, от которого пахнет кровью.
Джек вошел в комнату без стука. Диана удивленно посмотрела на него.
– Собирайся, – угрюмо, без всяких предисловий заявил он.
– Куда мы едем?
– За этими проклятыми кошками.
– Ты узнал, где они?
– Да.
– Но как?! – Она замолчала, встретившись с мрачным взглядом Джека. – Где они?
– В Египте.
Египет! Диана подумала, что она ослышалась. Египет! Земля, на которой она родилась и где никогда не бывала! Неужели начинают сбываться ее самые заветные мечты?
Неужели она сможет увидеть свою мать – свою родную мать, о которой так часто вспоминала в последние дни? Она обязательно разыщет ее и узнает всю правду о тайне своего появления на свет. Диану охватило нервное возбуждение.
И ключи. Ключ к загадочным сокровищам Клеопатры. Они ждут своего часа. Ветер приключений зашумел в ушах Дианы, подхватил ее своим крылом и готов был умчать за дальние дали.
Египет.
Она снова и снова повторяла это слово, как будто пробуя его на вкус. Это слово пахло мускусом и тайной, жарким солнцем и невероятными приключениями, которые ждут ее на берегах Нила.
Египет.
Слово, вместившее в себя ее судьбу.
7
Каир , ноябрь 1899 года
Почтовый дилижанс быстро катился вниз по немощеной, обсаженной пыльными деревьями авеню Пирамид. Кучер нещадно нахлестывал лошадей, словно спешил на пожар. Еще немного, и Диана увидела наконец то, что так долго ждала, – вершину Большой Пирамиды, которая показалась над горизонтом. У нее невольно сжалось сердце, и она негромко ахнула. Джек, заметивший реакцию Дианы, негромко сказал:
– Да, первая встреча с пирамидами всегда ошеломляет. Этого впечатления не забыть уже никогда.
Только теперь понемногу стало проходить разочарование, охватившее Диану с первой минуты пребывания на земле Египта. А ведь она так надеялась на то, что стоит ей сойти с трапа парохода, и она окажется в волшебной стране! Но, увы, Александрия оказалась заурядным городом, застроенным современными большими домами, и ничто ни в порту, ни в самом городе не напоминало о его былом величии.
Затем был поезд до Каира и, глядя в окно, Диана не увидела ничего, кроме красноватой, выжженной солнцем пустыни. Поначалу Диана всматривалась в песчаные дали, но вскоре однообразный пейзаж надоел ей, и она загрустила.
Каир разочаровал ее еще больше. Он оказался тесным, запруженным толпой, пыльным. Здесь смешались платья и языки со всей земли. Грязь, шум, арабы в белых одеждах с платками на головах, чиновники колониальной администрации в пробковых шлемах – и ни малейшего следа былого Египта, загадочной страны легенд, богов и фараонов. Старинные храмы уступили место мусульманским мечетям, с которых по пять раз на дню слышались заунывные крики муэдзинов.
Центр города оказался настоящим уголком Англии – мощенные по-английски площади, английские вывески и толпы туристов-англичан, бесцельно кружащихся на тесных улочках. Прямо у стен домов дремали сонные арабы с неизменной потухшей сигареткой в углу рта. Арабские женщины, одетые в черное, с закрытыми лицами, лавировали между прохожими, неся на головах корзины с фруктами и зеленью. Босоногие кричащие дети сновали под ногами, предлагая купить сигареты или шоколад. На каждом углу хитро улыбались торговцы, предлагая туристам фальшивые «древности», сделанные ими накануне, – статуэтки, миниатюрные копии пирамид, дешевые украшения из дутого серебра. Горячий воздух был пропитан запахом незнакомых специй, пылью и дымом жаровен, на которых готовили мясо. И повсюду – на станциях и в туалетах, в магазинах и просто на улице – слышалось одно только слово: «Бакшиш». Его нужно было платить арабам буквально за все – за то, что вам помогут погрузить чемодан, за то, что подзовут экипаж, за то, что откроют дверцу коляски. Казалось, вся жизнь обитателей Каира посвящена одной только цели: получить желанный бакшиш. Не чурались бакшиша, кстати сказать, и белые чиновники, и попробуй только не дать им денег – с места не стронешься!
К тому времени, когда были закончены все формальности и поезд, тяжело дыша, выбрался из Каира и покатил, постукивая на стыках, к Гизе, Диана была уже полностью измотана – и физически, и еще сильнее – морально. Ей казалось, что все ее мечты о Египте лопнули, словно мыльный пузырь.
А вот Джек, похоже, чувствовал себя здесь как дома. Он не страдал от жары, он постоянно улыбался, щедро раздавая налево и направо мелкие монеты. И позже, уже когда они ехали в дилижансе, он не уставал приветственно махать рукой стоящим вдоль обочин оборванцам, кричавшим «Добро пожаловать в Египет!» и, разумеется, клянчившим все тот же бакшиш.
Диана подумала о том, что так может выглядеть человек, вернувшийся домой после долгой разлуки.
Разумеется, он заметил разочарование, написанное на лице Дианы, и не раз повторял ей:
– Твой Египет тоже здесь, Диана. Потерпи немного, увидишь и его.
И вот наконец она увидела то, что и в самом деле было ее Египтом.
Диана не сводила глаз с верхушки Большой Пирамиды до того самого момента, когда дилижанс остановился возле подъезда «Мена Хауса». Это здание изначально было дворцом – его построили в 1860 году к приезду в Египет французской императрицы Евгении. Позже в нем открыли гостиницу, одну из самых лучших в стране, с видом на знаменитые пирамиды. Возможность полюбоваться этим чудом света постоянно привлекала сюда толпы туристов, и потому в «Мена Хаусе» не знали мертвых сезонов, он был переполнен круглый год.
Первым желанием Дианы было поскорее подняться в номер, умыться холодной водой и бегом – к пирамидам. Разве можно ждать, разве можно откладывать такое свидание?
Однако стоило им с Джеком войти в холл гостиницы, как они оказались в окружении плотной толпы людей, одетых в европейские светлые костюмы из тонкой ткани, но с восточными тюбетейками на головах. В руках у них Диана увидела раскрытые блокноты и догадалась, что это местные журналисты. Так оно и оказалось на самом деле. Все они дружно накинулись на Джека, крича на разные голоса:
– Мистер Резерфорд? Это вы?
– Несколько слов для «Египет дейли мейл», сэр!
– Мистер Резерфорд, я из «Миддл истерн таймс»!
Они наперебой сыпали названиями своих газет – «Каир экспресс», «Нил дейли», «Дельта диспетч»...
«Ну, хватит с меня! « – подумала Диана, которую бесцеремонно оттеснили в сторону.
Репортеры ей успели надоесть еще на корабле. Отправляясь из Англии, они с Джеком мечтали о том, что проведут две недели в тишине и покое, пока их пароход будет идти через Гибралтар и дальше, вдоль северного побережья Африки, но куда там! Джека узнали еще в Портсмуте. Он тут же оказался в центре внимания. Его наперебой расспрашивали о прошлых путешествиях, о том, куда он направляется сейчас, кормили и поили самым лучшим, что только имелось в распоряжении корабельного кока. У Дианы не было даже минутки, чтобы поговорить с ним наедине. Конечно, она знала, что Джек достаточно известная фигура в Лондоне, но чтобы до такой степени?! Но самым неприятным для нее было видеть, как Джек купается в лучах своей славы – грошовой славы, по мнению Дианы. Неужели он предал их любовь ради этой мишуры?
Путешествие было испорчено. На пристани в Александрии Джека снова окружили репортеры местных газетенок, и снова послышались те же вопросы: что привело в их страну знаменитого путешественника и археолога, каковы его дальнейшие планы? Похоже было на то, что Джека в Египте воспринимают чуть ли не как национального героя. И вот опять:
– Мистер Резерфорд, сэр, все хотят знать, что на сей раз привело в нашу страну знаменитого открывателя кладов!
Джек, как всегда, держался с репортерами легко, рассыпая улыбки и ничего не говоря по существу.
– Пирамиды, мой друг, что же еще? Я приехал сюда просто как турист, посмотреть на это чудо света! И ничего больше!
– Мы еще не забыли о вашей последней экспедиции в Александрию! – выкрикнул другой голос. – Будет ли нынешняя ваша экспедиция такой же многообещающей?
– Я уже сказал вам, джентльмены, что на сей раз – никаких экспедиций. Я приехал сюда для того, чтобы показать моей подруге, мисс Алленби, тот Египет, который я так люблю.
– Трудно поверить в это, – возразил молодой репортер, покусывая кончик карандаша. – Скажите честно, вас наняло Берлинское общество для раскопок в Долине фараонов? Там, говорят, сохранилось множество нетронутых гробниц!
– Увы, дружище, должен вас разочаровать. К раскопкам Берлинского археологического общества я не имею ни малейшего отношения. Все, что им удастся найти, они найдут без моего участия.
«Хватит, хватит! « – повторяла себе Диана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
– Благодарю за честь, – не без сарказма ответил Джек. – Но хочу попросить вас на будущее – избавьте меня от всех этих придворных формальностей.
– Этикет – непременная часть моей жизни, – пожал плечами Али Паша, – и не мне, принцу крови, нарушать его. Так положено.
– Положено! – усмехнулся Джек. – Да разве вы сами не понимаете, насколько смешны все ваши титулы? Оставьте их для своих подданных. Вы же сами знаете: ваша империя на ладан дышит. К тому времени, когда настанет ваш черед занять трон в Стамбуле, ваш папаша-мот растранжирит последнее.
Принц Али покрутил в пальцах тонкую фарфоровую чашечку с вином, поднес ее к губам и сделал маленький глоток.
– Вы испытываете мое терпение, Резерфорд. Напрасно. Да, я многое прощаю вам, но только до поры до времени. Не забывайте, что моя милость тоже имеет границы. Но давайте ближе к делу. Как вы думаете, зачем мне потребовались сокровища Клеопатры? Именно для того, чтобы оживить свою империю, которая, как вы сказали, дышит на ладан. С помощью этих несметных богатств я верну своей родине ее прежний блеск и силу, и нас, турок, мир снова станет бояться, как это уже не раз было в истории. Мы вновь двинемся через пустыни, покоряя народы и пространства и нещадно карая каждого, кто встанет у нас на пути. Мое имя станет вызывать ужас. Весь Восток, а быть может, и весь мир ляжет к моим ногам. Вот что значат для меня эти сокровища. Возрождение и победа нации!
– А что, если я смогу предложить вам только половину этих сокровищ?
– Никогда, мой друг, никогда, – снисходительно ответил Али Паша. – Они необходимы мне все, целиком.
– А каким образом вы узнали о них, если не секрет? – спросил Джек, невольно пряча глаза от пристального взгляда принца.
– Я следил за Санберном много лет. Все смеялись над ним, а я в него верил. И я оказался прав. Я, а не они. Мои люди донесли, что Санберну удалось сделать поразительное открытие во время его последней экспедиции в Южный Египет – открытие, за которым скрывается величайший в истории клад. Я собирался предложить ему свою помощь. Мы могли бы стать партнерами. Я бы взял на себя все расходы. За мной Турция – так что ж? Разве родная Англия пришла ему на помощь, когда он в ней так нуждался? Но, знаете. Резерфорд, хотя я и редко ошибаюсь в людях – крайне редко! – на сей раз я ошибся. Он не принял предложения от моих людей. Очевидно, я чего-то не учел, не понял того, что двигало этим человеком на самом деле. А потом я узнал, что Санберн болен, смертельно болен, и понял, что он непременно захочет передать прощальное послание своей дочери. Я был уверен – она так или иначе узнает о последней воле отца и ринется выполнять ее, а уж тут ей никак не обойтись без вашей помощи.
– А пока шла ваша многолетняя слежка за Санберном, вы между делом прибрали к рукам Беч Хэвен – для того, чтобы связать по рукам и ногам столь необходимого вам охотника за кладами, то есть меня, верно?
– Да, вы правы, мой друг, так оно и было. И вот вы здесь.
Джек задумчиво потер подбородок.
– Я так и думал, что все это неспроста. Ведь пять лет тому назад у меня было все готово для того, чтобы выкупить из долгов Беч Хэвен. Но в последнюю минуту сделка сорвалась, а потом у меня не осталось выбора. Значит, это тоже было частью вашего большого плана?
– Увы, все было именно так.
– Великолепно. Одним ударом вы прибрали к рукам лучшую часть Александрийской коллекции, Беч Хэвен и заодно меня, чтобы я всегда был у вас под рукой. Отличная работа.
– Вы льстите мне, Резерфорд.
Али раскрыл золотую шкатулку с сигаретами и протянул ее Джеку. Тот взял одну из них и прикурил. Табак, разумеется, оказался турецким – крепким и душистым.
– А что насчет Дианы? Если вы думаете, что я дам ее в обиду...
– Я не воюю с женщинами, Резерфорд. К тому же она представляет для меня определенную ценность. Разве она не была вашей половинкой? Разве она не остается лучшим в Англии специалистом по расшифровке египетских иероглифов? Разве она не дочь своего отца, готовая продолжать поиски сокровищ до конца своей жизни?
– А когда мы больше не будем нужны вам?
– Помилуйте, Резерфорд, я вовсе не кровожаден. Я всей душой люблю искусство и людей, которые поставляют для меня его лучшие образцы. Я умею быть великодушным. Вы приносите мне сокровища Клеопатры, а я возвращаю вам Беч Хэвен – скажите, разве это не честная сделка?
Джек не верил ни единому слову Али Паши. Он прекрасно понимал, что как только дело будет сделано, принц крови уберет всех, кто мог бы рассказать миру о том, каким образом эти сокровища оказались в его руках.
– Кстати, Резерфорд, мне кажется, что вчерашней ночью мы с вами едва разминулись. Я прав? Ну, ну, не будем об этом происшествии. Скажите лучше, она нашла то, что искала?
– Ключи на алебастровых кошках.
– Значит, я не ошибся. Это были вы.
– Имейте в виду, если у вас и находятся все три кошки, это еще не значит, что у вас в руках ключ к сокровищам. Это что-то вроде головоломки.
– В таком случае, пусть мисс Санберн займется своим прямым делом. Головоломки – это по ее части. А вы доставите мне сокровища.
– Легко говорить, труднее сделать. Двух кошек из трех мы не нашли.
Али ненадолго задумался, наморщив лоб.
– Ну да, конечно, – наконец сказал он. – Две алебастровые кошки. Я проиграл их в покер три года тому назад. Откуда мне было знать, что на них – ключ. Просто подумал тогда: а на что мне три одинаковые кошки?
– Их надо вернуть.
– Не могу, мой друг. Они не в Англии.
– Так пошлите за ними. Без этих кошек наша комедия закончится, не успев начаться.
– Комедия?! – неожиданно взъярился Али. Он вскочил на ноги, схватил бамбуковую трость и одним движением смахнул со стола все, что на нем было. Рис, зелень, фрукты, цыплята посыпались на бесценный ковер. Принц выпрямился и отчеканил, громко повысив голос, так привычно отдающий команды. – Поберегитесь, мой друг!
– Перестаньте наконец называть меня своим другом, – огрызнулся в ответ Джек, которому уже осточертел весь этот театр. – Будь моя воля, я и пальцем о палец не ударил бы ради вас, шантажист проклятый! Да, я вынужден работать на вас, но это не значит, что я должен при этом уважать или любить вас. «Тень господа на земле»!
– Смеешь смеяться надо мной? – взревел Али Паша.
– Нужен ты мне вместе со своими картонными титулами! – так же грубо ответил Джек. – Я согласился найти сокровища, и это все. Доставьте мне этих проклятых кошек, или ничего не выйдет!
– Вы сами раздобудете их. – Сказал Али, утихая. – Для того я вас и нанял. Кстати говоря, это даже лучше, если Диана будет думать, что вы сами нашли эти ключи. Я скажу вам имя нынешнего владельца кошек. Но не вздумайте водить меня за нос. Мои люди будут неотступно следить за вами, и, если только вы вознамеритесь обмануть меня, ваша смерть будет ужасной. Вы поняли меня, Резерфорд? Неужели вам хочется увидеть, как ваша девушка станет умирать в страшных мучениях?
– Эта девушка ничего для меня не значит, – ответил Джек, глядя в глаза Али.
– Неужели? Буквально только что вы говорили иначе. Забыли? Впрочем, это не мое дело. Доставьте мне сокровища и можете быть свободны. Иначе вам придется увидеть, как мои люди вырвут глаза у женщины, которая когда-то чуть не стала вашей женой.
Джек вернулся в гостиницу Дианы в подавленном состоянии. Он, конечно, и раньше знал о том, что за человек Али Паша, но ему и в голову не приходило, что тот может оказаться коварным до такой степени. Шахматист чертов! Заранее прибрал к рукам Беч Хэвен, чтобы держать на привязи его, Джека, теперь накинул удавку на шею Дианы. Да, опасный человек Али Паша, что и говорить!
А после того, как сокровища окажутся у него в руках...
Джек не питал ни малейших иллюзий относительно того, что произойдет потом. Ах, как бы оградить Диану, вывести ее из этой смертельной игры! Но это невозможно. Она ни за что не откажется от своих поисков. Эти сокровища необходимы ей самой. Она не отступится от поисков, ни за что не отступится. Но и оставлять ее одну против Али никак нельзя.
Значит, у него нет выбора. О «Тени господа на земле» можно будет подумать немного позже. Сейчас же самое главное – найти этот клад, от которого пахнет кровью.
Джек вошел в комнату без стука. Диана удивленно посмотрела на него.
– Собирайся, – угрюмо, без всяких предисловий заявил он.
– Куда мы едем?
– За этими проклятыми кошками.
– Ты узнал, где они?
– Да.
– Но как?! – Она замолчала, встретившись с мрачным взглядом Джека. – Где они?
– В Египте.
Египет! Диана подумала, что она ослышалась. Египет! Земля, на которой она родилась и где никогда не бывала! Неужели начинают сбываться ее самые заветные мечты?
Неужели она сможет увидеть свою мать – свою родную мать, о которой так часто вспоминала в последние дни? Она обязательно разыщет ее и узнает всю правду о тайне своего появления на свет. Диану охватило нервное возбуждение.
И ключи. Ключ к загадочным сокровищам Клеопатры. Они ждут своего часа. Ветер приключений зашумел в ушах Дианы, подхватил ее своим крылом и готов был умчать за дальние дали.
Египет.
Она снова и снова повторяла это слово, как будто пробуя его на вкус. Это слово пахло мускусом и тайной, жарким солнцем и невероятными приключениями, которые ждут ее на берегах Нила.
Египет.
Слово, вместившее в себя ее судьбу.
7
Каир , ноябрь 1899 года
Почтовый дилижанс быстро катился вниз по немощеной, обсаженной пыльными деревьями авеню Пирамид. Кучер нещадно нахлестывал лошадей, словно спешил на пожар. Еще немного, и Диана увидела наконец то, что так долго ждала, – вершину Большой Пирамиды, которая показалась над горизонтом. У нее невольно сжалось сердце, и она негромко ахнула. Джек, заметивший реакцию Дианы, негромко сказал:
– Да, первая встреча с пирамидами всегда ошеломляет. Этого впечатления не забыть уже никогда.
Только теперь понемногу стало проходить разочарование, охватившее Диану с первой минуты пребывания на земле Египта. А ведь она так надеялась на то, что стоит ей сойти с трапа парохода, и она окажется в волшебной стране! Но, увы, Александрия оказалась заурядным городом, застроенным современными большими домами, и ничто ни в порту, ни в самом городе не напоминало о его былом величии.
Затем был поезд до Каира и, глядя в окно, Диана не увидела ничего, кроме красноватой, выжженной солнцем пустыни. Поначалу Диана всматривалась в песчаные дали, но вскоре однообразный пейзаж надоел ей, и она загрустила.
Каир разочаровал ее еще больше. Он оказался тесным, запруженным толпой, пыльным. Здесь смешались платья и языки со всей земли. Грязь, шум, арабы в белых одеждах с платками на головах, чиновники колониальной администрации в пробковых шлемах – и ни малейшего следа былого Египта, загадочной страны легенд, богов и фараонов. Старинные храмы уступили место мусульманским мечетям, с которых по пять раз на дню слышались заунывные крики муэдзинов.
Центр города оказался настоящим уголком Англии – мощенные по-английски площади, английские вывески и толпы туристов-англичан, бесцельно кружащихся на тесных улочках. Прямо у стен домов дремали сонные арабы с неизменной потухшей сигареткой в углу рта. Арабские женщины, одетые в черное, с закрытыми лицами, лавировали между прохожими, неся на головах корзины с фруктами и зеленью. Босоногие кричащие дети сновали под ногами, предлагая купить сигареты или шоколад. На каждом углу хитро улыбались торговцы, предлагая туристам фальшивые «древности», сделанные ими накануне, – статуэтки, миниатюрные копии пирамид, дешевые украшения из дутого серебра. Горячий воздух был пропитан запахом незнакомых специй, пылью и дымом жаровен, на которых готовили мясо. И повсюду – на станциях и в туалетах, в магазинах и просто на улице – слышалось одно только слово: «Бакшиш». Его нужно было платить арабам буквально за все – за то, что вам помогут погрузить чемодан, за то, что подзовут экипаж, за то, что откроют дверцу коляски. Казалось, вся жизнь обитателей Каира посвящена одной только цели: получить желанный бакшиш. Не чурались бакшиша, кстати сказать, и белые чиновники, и попробуй только не дать им денег – с места не стронешься!
К тому времени, когда были закончены все формальности и поезд, тяжело дыша, выбрался из Каира и покатил, постукивая на стыках, к Гизе, Диана была уже полностью измотана – и физически, и еще сильнее – морально. Ей казалось, что все ее мечты о Египте лопнули, словно мыльный пузырь.
А вот Джек, похоже, чувствовал себя здесь как дома. Он не страдал от жары, он постоянно улыбался, щедро раздавая налево и направо мелкие монеты. И позже, уже когда они ехали в дилижансе, он не уставал приветственно махать рукой стоящим вдоль обочин оборванцам, кричавшим «Добро пожаловать в Египет!» и, разумеется, клянчившим все тот же бакшиш.
Диана подумала о том, что так может выглядеть человек, вернувшийся домой после долгой разлуки.
Разумеется, он заметил разочарование, написанное на лице Дианы, и не раз повторял ей:
– Твой Египет тоже здесь, Диана. Потерпи немного, увидишь и его.
И вот наконец она увидела то, что и в самом деле было ее Египтом.
Диана не сводила глаз с верхушки Большой Пирамиды до того самого момента, когда дилижанс остановился возле подъезда «Мена Хауса». Это здание изначально было дворцом – его построили в 1860 году к приезду в Египет французской императрицы Евгении. Позже в нем открыли гостиницу, одну из самых лучших в стране, с видом на знаменитые пирамиды. Возможность полюбоваться этим чудом света постоянно привлекала сюда толпы туристов, и потому в «Мена Хаусе» не знали мертвых сезонов, он был переполнен круглый год.
Первым желанием Дианы было поскорее подняться в номер, умыться холодной водой и бегом – к пирамидам. Разве можно ждать, разве можно откладывать такое свидание?
Однако стоило им с Джеком войти в холл гостиницы, как они оказались в окружении плотной толпы людей, одетых в европейские светлые костюмы из тонкой ткани, но с восточными тюбетейками на головах. В руках у них Диана увидела раскрытые блокноты и догадалась, что это местные журналисты. Так оно и оказалось на самом деле. Все они дружно накинулись на Джека, крича на разные голоса:
– Мистер Резерфорд? Это вы?
– Несколько слов для «Египет дейли мейл», сэр!
– Мистер Резерфорд, я из «Миддл истерн таймс»!
Они наперебой сыпали названиями своих газет – «Каир экспресс», «Нил дейли», «Дельта диспетч»...
«Ну, хватит с меня! « – подумала Диана, которую бесцеремонно оттеснили в сторону.
Репортеры ей успели надоесть еще на корабле. Отправляясь из Англии, они с Джеком мечтали о том, что проведут две недели в тишине и покое, пока их пароход будет идти через Гибралтар и дальше, вдоль северного побережья Африки, но куда там! Джека узнали еще в Портсмуте. Он тут же оказался в центре внимания. Его наперебой расспрашивали о прошлых путешествиях, о том, куда он направляется сейчас, кормили и поили самым лучшим, что только имелось в распоряжении корабельного кока. У Дианы не было даже минутки, чтобы поговорить с ним наедине. Конечно, она знала, что Джек достаточно известная фигура в Лондоне, но чтобы до такой степени?! Но самым неприятным для нее было видеть, как Джек купается в лучах своей славы – грошовой славы, по мнению Дианы. Неужели он предал их любовь ради этой мишуры?
Путешествие было испорчено. На пристани в Александрии Джека снова окружили репортеры местных газетенок, и снова послышались те же вопросы: что привело в их страну знаменитого путешественника и археолога, каковы его дальнейшие планы? Похоже было на то, что Джека в Египте воспринимают чуть ли не как национального героя. И вот опять:
– Мистер Резерфорд, сэр, все хотят знать, что на сей раз привело в нашу страну знаменитого открывателя кладов!
Джек, как всегда, держался с репортерами легко, рассыпая улыбки и ничего не говоря по существу.
– Пирамиды, мой друг, что же еще? Я приехал сюда просто как турист, посмотреть на это чудо света! И ничего больше!
– Мы еще не забыли о вашей последней экспедиции в Александрию! – выкрикнул другой голос. – Будет ли нынешняя ваша экспедиция такой же многообещающей?
– Я уже сказал вам, джентльмены, что на сей раз – никаких экспедиций. Я приехал сюда для того, чтобы показать моей подруге, мисс Алленби, тот Египет, который я так люблю.
– Трудно поверить в это, – возразил молодой репортер, покусывая кончик карандаша. – Скажите честно, вас наняло Берлинское общество для раскопок в Долине фараонов? Там, говорят, сохранилось множество нетронутых гробниц!
– Увы, дружище, должен вас разочаровать. К раскопкам Берлинского археологического общества я не имею ни малейшего отношения. Все, что им удастся найти, они найдут без моего участия.
«Хватит, хватит! « – повторяла себе Диана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25