Я же и скажу им, что ты невиновна.Она подняла на него глаза.— В любой момент могут пробудиться твои прежние сомнения и подозрения. И они доведут тебя до того, что ты решишь, что я обманом заставила тебя мне поверить.— Этого никогда не произойдет.Но это может случиться, и Джо это понимала. Она не может себе позволить довериться ему. Господи, неужели он хочет заставить меня вернуться!— Пока мы здесь, это не имеет значения, — сказала она. — Здесь я могу быть счастлива, даже если мне придется работать в поле. А в Англии может произойти все, что угодно, — я даже могу снова попасть в тюрьму. Я не могу, Рейн. Лучше мне умереть!— Перестань, Джо! Я знаю, что ты мне не доверяешь. Да и как ты можешь мне доверять? Но я клянусь, что все улажу.— Я не поеду. Ты сказал, что я не пленница. Ты сказал, что я гостья. А гостья не обязана повиноваться твоим приказам.— Неужели ты не понимаешь, что я должен вернуться? Я никогда не собирался задерживаться здесь надолго. У меня есть другие обязанности. Мне нужно заботиться о сестре. Я должен вернуться домой, Джо.И я хочу, чтобы ты была со мной.— Нет.— Пожалуйста, Джо. Не заставляй меня снова вести себя как негодяй.— Я не поеду, Рейн.Рейн отошел от нее, его челюсть напряглась, его лицо снова стало суровым.— Пока твое дело не будет пересмотрено, ты отбываешь заключение под моим надзором. Мы возвращаемся в Лондон. Это окончательное решение.— Всегда одно и то же, правда? Ты распоряжаешься, я повинуюсь.— Черт побери, Джо, речь же идет о твоей жизни. Ты же никогда не была трусихой. Не бойся же и теперь.Джоселин не ответила. Если смотреть на вещи так, как он, то Рейн был прав. Она не виновна в преступлении, за которое ее осудили, и даже если ей страшно при мысли о том, чем это может закончиться, она должна вернуться.— А ты? — тихо спросила она, вглядываясь в его красивое лицо. Он загорел за время работы на солнце, а глаза его были похожи на дорогой коричневый бархат. — Если ты вернешься, твоя жизнь снова будет в опасности.А если что-нибудь случится? Если он снова будет ранен? Если его убьют?— Я не забыл об этом. Я убил полдня на то, чтобы понять, кто мог бы быть виноват в этом.— И ты понял?— Можешь быть уверена, что со временем я все выясню. Это еще одна причина, из-за которой я хочу вернуться.Дрожь пробежала у Джо по спине, когда она подумала, что он снова будет подвергаться опасности. Может быть, если она будет рядом, она сможет ему помочь, убережет его.Она подняла подбородок.— Хорошо. Я сделаю так, как ты просишь.Рейн сжал ее в своих объятиях. Пальцами она ощущала его ровное мощное сердцебиение. Ей было так хорошо. Господи, это просто как в раю. И в его надежных руках ее страхи понемногу успокоились.— Ты не пожалеешь, Джо, — он зарылся лицом в ямку между ее шеей и плечом. — Я позабочусь о тебе. Я позабочусь обо всем. Обещаю тебе.Но уже были обещания, и все они были нарушены. А на этот раз сама ее жизнь зависела от Рейна и от обетов, которые он сейчас давал.Джоселин молилась о том, чтобы ее поступок оказался правильным.
— Добрый вечер, мистер Шрютенберг. Ваше сиятельство.Прежде, чем Берт успел воспользоваться случаем, Рейн, одетый в золотисто-коричневый фрак, янтарного цвета жилет и светло-бежевые панталоны, взял Джоселин за руку и повел ее в столовую.У него пересохло во рту, когда он увидел ее, восхитительно женственную и сладостно-привлекательную в новом розовом шелковом платье.— Вы очаровательны, — сказал он. Интересно, заметила ли она хрипотцу в его голосе?— Видение, — сказал Берт, когда они усаживались за стол.Сегодня на ужин был лучший банановый суп, устрицы, собранные на подводных корнях мангового дерева, печеный краб, сладкий картофель и ассорти из папайи, яблок и других сладких фруктов. Это было, конечно, не континентальное великолепие, но Рейн научился получать удовольствие и от местных деликатесов.Он усадил Джоселин справа от себя, Берт сел слева.— Миссис Педигру, кажется, поработала на славу, — сказал Рейн. — Это платье вам очень идет.Он голодным недвусмысленным взглядом окинув округлости ее грудей. Он не станет овладевать ею. Но он даст Джо понять, что он этого очень хочет.— Миссис Педигру — одаренная портниха, тихо ответила Джо, ее щеки покрылись очаровательным румянцем. — Она привезла с собой несколько модных выкроек, и мы взяли их за основу.— Я думаю, вам не терпится вернуться домой, — сказал Берт, и Джоселин побледнела.— Честно говоря, я привязалась к этим местам. Если бы я могла выбирать…— К несчастью, ни у кого из нас нет выбора, — вмешался Рейн. — Мы отплываем через неделю. В отличие от мисс Эсбюри, хотя я и сам привязался к этим местам, я с нетерпением жду возвращения домой.Джоселин взглянула ему в лицо.— Вам так не хватает праздности, а? Голубизна ее глаз была еще ярче, чем обычно, но в их взгляде сквозила неожиданная неуверенность.— Праздность меня совсем не привлекает. По правде говоря, мне было очень полезно вырваться из Сити. Я обнаружил, что мне больше не хочется до бесконечности пить и распутничать ночи напролет.Джоселин залилась румянцем, в ее глазах блеснула боль. Черт возьми, неужели она поверила, что речь идет о ней?Берт поднял бокал и глотнул вина.— Раз подобная жизнь вас не привлекает, что же вы собираетесь делать?Рейн ни Бертрану, ни кому бы то ни было еще не говорил о цели своей поездки в Англию; и сейчас он не собирался менять свои намерения.— Мне нужно сделать кое-какие дела в Сити, а когда я с ними покончу, я отправлюсь в Марден.Джо подняла голову.— В Марден? Зачем?Изогнутые черные брови тревожно нахмурились, ее лицо стало еще более беспокойным, чем прежде.Им еще предстояло обсудить планы на будущее. Рейн хотел дать ей время, чтобы она успела примириться с мыслью о возвращении в Лондон и была готова встретить все то, что ее там ожидает.— Марден мэнор — одно из самых больших поместий в Англии. Последние сто лет о нем хорошо заботились на благо семьи Гэрриков, но там мало пеклись о прогрессе. Здесь, в Фернамбуковой долине, я многому научился. Когда я вернусь в Англию, я собираюсь научиться еще большему. Я надеюсь провести в Мардене кое-какие перемены, которые увеличат его доходность и обеспечат будущее. Короче говоря — я собираюсь там поселиться.— Понятно, — Джоселин опустила глаза. Она делала вид, что ест, но просто ковыряла еду вилкой.Наблюдая за ней, Рейн пожалел, что не повел разговор иначе. Завтра, решил он, он положит конец ее страхам.— А какие новости в Кингстоне, Берт? — спросил Рейн в поисках безопасной темы. Он взял кусочек печеного краба, обнаружил, что это превосходное блюдо, и с радостью заметил, что и Джоселин тоже принялась за еду.— Я встретил старого приятеля с Явы. Специалиста по возделыванию кофе, с которым мы были знакомы на Гаити. Он считает, что на большей части острова можно ожидать хороших урожаев. Скоро они уже будут собирать их.— А кофе собирают прямо с дерева? — полюбопытствовала Джо, и Рейн понял, что ему не приходило в голову рассказать ей об этом.— Их получают из того, что называется плодами кофе, они похожи на орешки, — объяснил Рейн. — От цветения до созревания плодов проходит восемь месяцев.— А, прелестные беленькие цветочки, — воскликнул Берт. — Они похожи на жасмин и пахнут так же чудно. Когда кофе цветет, его аромат заполняет всю долину.— Это звучит восхитительно, — сказала Джо. — Мне хочется это увидеть.Рейн не стал обращать внимание на намек.— В каждом орешке два зерна. Когда они созревают, они становятся сначала зелеными, потом желтыми, а затем красными. И тогда их можно собирать.— К сожалению, зреют они не сразу, — вставил Берт после нового глотка вина. — Иногда прежде приходится делать три-четыре сбора.Рейн проглотил кусочек сладкого картофеля.— Когда плоды собраны, их сушат и лущат. Потом снимают серебристую внутреннюю защитную пленку. Так что это нелегкий труд.— Судя по вашим словам, это так, — согласилась Джо.— Но кофе стоит того, — Бертран откинулся на спинку стула. — Только представьте себе — получается превосходный напиток, способствующий работе мозга. После пары чашек любая проблема покажется простой. Кофе придает силы, развеивает усталость, возвращает энергию.Рейн тихо усмехнулся.— Как бы то ни было, кофе ценится на рынке, а Фернамбуковая долина сможет использовать прибыль, которую получит. Я высоко ценю все, что вы сделали, Берт.— У этой плантации большое будущее, милорд. Вы можете рассчитывать на мою помощь.Когда ужин закончился, Рейн наклонился к самому уху Джо.— Завтра я приготовил для тебя сюрприз. Я хочу показать тебе одно место. Думаю, Гвен сможет приготовить нам корзину еды.Джоселин натянуто улыбнулась.— Хорошо.— Джо, все пойдет на лад.Но она по-прежнему выглядела неуверенной, это выражение сохранилось у нее на лице и когда она к себе в комнату. Глава 21 С корзиной в руках Джоселин уселась поперек седла на вороном жеребце Рейна.— Это недалеко, но дорога нелегкая, — Рейн обнял Джо за талию. — Но я обещаю, что ты не будешь разочарована этим путешествием.Во многом это обещание уже исполнилось. Рядом был Рейн, ветерок смягчал солнечный жар, а небо хрустальным куполом поднималось над их головами. Глядя виконту через плечо, Джоселин всматривалась вниз в долину, в лоскутное одеяло полей, в синеву океана на горизонте.Этот ясный день омрачали лишь мысли о будущем.— Наверху — озеро. Там мы пообедаем.Рейн повернул коня к заросшей лощине, и воздух наполнился журчанием воды.Джоселин устроилась поудобнее, стараясь не обращать внимания на прикосновение мощных бедер Рейна к своим стройным ногам, на стену мускулов, бывшую его грудью. Джо покраснела, почувствовав его набухшее желание, услышав хрипотцу в его последних словах.Через минуту виконт остановил коня у высокого водопада. Воздух вокруг был наполнен влагой и сверкал маленькими радугами.— О, Рейн, как красиво.— Не так давно Пауло рассказал мне об этом месте. Я подумал, что тебе здесь понравится.— Мне действительно нравится.Рейн спешился и помог Джо спуститься на землю. Потом позаботился о лошади.— Я ненадолго.Джоселин разложила лоскутное покрывало, которое Рейн взял с собой, и вдруг, расправляя на траве складки ткани, наткнулась на что-то, показавшееся ей поначалу необычным поленом. Но когда она присмотрелась повнимательнее, ее глаза расширились и она вскрикнула.— Что случилось?Рейн подбежал к ней, обнял и оглянулся в поисках возможной опасности.— В-вон там! Какое-то чудовище!Рейн углубился в густые заросли.— Осторожнее, — предупредила она.К счастью, Рейн вскоре вернулся. Пробившись сквозь пальмовые листья и папоротники, он, усмехаясь, подошел к Джо.— Пойдем. Мы не будем подходить совсем близко, только настолько, что ты можешь рассмотреть ее.Он взял ее за руку и потащил сквозь листву. Джоселин выглянула через его плечо.— Ч-что это?Он снова засмеялся, и на сей раз она поняла, почему. В траве она увидела огромную зеленую ящерицу.— Не верю.— Я же сказал, что не поверишь.— «Ты не поверишь, когда увидишь, какие здесь ящерицы», — произнесли они в унисон. Рейн захохотал, и Джоселин тоже рассмеялась.Ящерица, должно быть, услышала их, она открыла рот, так что уродливая зеленая кожа собралась на подбородке в складки, и зашипела. А потом торопливо убежала на своих кривых лапах, таща за собой длинный острый хвост. Вскоре все ее полтора метра скрылись в листве.— Так ты не шутил, — сказала Джо, когда Рейн вел ее назад к одеялу.— Она называется игуана. Их нечасто можно встретить, но раз увидев, уже не забудешь.Джоселин снова засмеялась, потом стала серьезной.— Я никогда ничего не забуду об этих местах, Рейн.Выражение его лица изменилось. Он потер подбородок.— Судя по тому, как я с тобой обращался, некоторые из твоих воспоминаний должны быть неприятными.Она покачала головой.— Может, немного печальными. Мне бы хотелось, чтобы у нас были и счастливые воспоминания. — Она печально улыбнулась. — У меня здесь появились новые друзья. Мне приятно было играть с детьми. И остров такой красивый.И ты был здесь.— Мы вернемся, Джо. Мы будем приезжать сюда так часто, как только захочешь, — он опустился на одеяло и усадил ее рядом.Джоселин вглядывалась в лицо Рейну, пытаясь угадать его мысли.Мы вернемся, Джо. Мы будем приезжать сюда так часто, как только захочешь. Что он хотел этим сказать? Вчера он говорил, что уедет из Лондона и поселится в Мардене. Может, он собирается оставить ее своей любовницей, но жить от нее как можно дальше?Она не сомневалась, что он по-прежнему желает ее — это можно было прочитать в каждом его пылком взгляде, в каждом прикосновении его пальцев к ее коже. Она испытывала такое же желание по отношению к нему, оно стало еще сильнее, чем прежде. Каждый раз, когда он касался ее, ее сердце начинало биться сильнее, а тело пронизывал жар.Но так много всего произошло. У нее было так много сомнений, так много страхов.— Гвен приготовила баранину и цыплят, — сообщила Джо, избегая серьезных тем. — Еще у нас есть сыр, свежий хлеб, ананас и кокос. Я думаю, что ты голоден.— Звучит как целое пиршество.Взгляд его темных глаз скользнул по ее телу, намекая, что он жаждет не только пищи. Но потом он стал помогать ей доставать из корзинки продукты, накрывать импровизированный стол, достал бутылку вина.Джоселин взглянула ему в глаза.— Я не знала, что Гвен положила вино. Я слышала, что ты перестал пить.Рейн поставил бутылку в центр одеяла.— Я не такой, как твой отец, Джо. И никогда таким не стану. Я признаю, что потакал своим слабостям гораздо больше, чем следовало, и это случилось уже не первый раз. Но это не повторится.Он тепло улыбнулся.— Если я принимаю какое-то решение, Джо, то, могу тебя уверить, что я чрезвычайно дисциплинированно его выполняю. Если ты в этом сомневаешься, то знай же, что в этот момент я ничего так не хочу, как уложить тебя на это одеяло и овладеть твоим восхитительным телом. И то, что я не стану этого делать, — свидетельство в пользу жесточайшей дисциплины в английской армии.Джо рассмеялась, но его страстный взгляд заставил ее ощутить новую волну жара.— Но ты же не захочешь упустить возможность попробовать цыпленка.— Я готов на неделю отказаться от пищи, если ты снова вернешься в мою постель.Эта мысль отрезвила Джо и одновременно наполнила тоской. Она перестала смеяться.— Мне хотелось бы понять, что происходит, Рейн. Что ты хочешь сказать?Это все было так непросто. Он сказал, что хочет ее, хотя с тех пор, как он узнал правду о выстреле, он ни разу не пытался ею овладеть. Он даже не поцеловал ее. Может быть, он вообще не собирается этого делать?Рейн взял ее за руку.— Я привез тебя сюда, чтобы мы могли обсудить планы на будущее. Мы оба прекрасно понимаем, что вернуться в Лондон будет нелегко.От страха у Джо по спине побежали мурашки.— Ты хочешь сказать, что есть вероятность того, что тебе ничего не удастся? Что мне придется вернуться в тюрьму или меня сошлют еще куда-нибудь?— Господи, нет, конечно! — он обнял ее и поцеловал в щеку. Почувствовав, как напряглось ее тело, он стал гладить ее по голове. — Я только хочу сказать, что нам придется столкнуться и с другими проблемами.Джоселин посмотрела ему в лицо.— С какими?— Например, со скандалом. Все в Лондоне знают о тебе. Они знают, что ты никогда не была замужем, что ты не вдова. Они знают и то, что ты была моей любовницей.Джоселин вскинула голову.— Рано или поздно это должно было произойти. Мы оба это понимали. С твоей стороны было очень мило защищать меня от этого, насколько это было возможно. Теперь, когда правда выплыла наружу, мне придется с ней примириться.— Черт побери, это у тебя не выйдет! Джоселин сразу ощетинилась.— Что ты хочешь этим сказать?— Я хочу сказать, что нужно заставить их проглотить свои злобные языки. Я хочу сказать, что необходимо обеспечить твою безопасность и твое будущее. Я хочу сказать, что собираюсь на тебе жениться.Джо показалось, что она никогда не сможет вздохнуть.— Ты шутишь.— Я говорю абсолютно серьезно.— Почему? Потому что тебе меня жаль? Потому что ты чувствуешь себя виноватым? Тебе не кажется, что ты наложил на себя слишком тяжкую епитимью?— И ты можешь спрашивать об этом после всего, что пережила? На мой взгляд, и сорока лет не хватит на то, чтобы загладить мою вину перед тобой.— Черт побери, ты же виконт. А я уличная девчонка без гроша в кармане и с криминальным прошлым.— Ты дочь сэра Генри Эсбюри.— Ты не можешь вот так наплевать на все, что произошло. Тебе нужно учитывать и интересы своей сестры, и положение своей семьи, и ее доброе имя. Ты не можешь всерьез намереваться жениться на мне.— Я не собираюсь намереваться, я собираюсь сделать это.Джоселин молча смотрела на него. За все время, которое они провели вместе, мысль о браке никогда не приходила ей в голову. Слишком различны были их жизненные пути. Слишком различны миры, в которых они жили.Самое большее, на что она могла надеяться с самого начала, было то, что он будет любить ее настолько, что не оставит в течение нескольких лет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
— Добрый вечер, мистер Шрютенберг. Ваше сиятельство.Прежде, чем Берт успел воспользоваться случаем, Рейн, одетый в золотисто-коричневый фрак, янтарного цвета жилет и светло-бежевые панталоны, взял Джоселин за руку и повел ее в столовую.У него пересохло во рту, когда он увидел ее, восхитительно женственную и сладостно-привлекательную в новом розовом шелковом платье.— Вы очаровательны, — сказал он. Интересно, заметила ли она хрипотцу в его голосе?— Видение, — сказал Берт, когда они усаживались за стол.Сегодня на ужин был лучший банановый суп, устрицы, собранные на подводных корнях мангового дерева, печеный краб, сладкий картофель и ассорти из папайи, яблок и других сладких фруктов. Это было, конечно, не континентальное великолепие, но Рейн научился получать удовольствие и от местных деликатесов.Он усадил Джоселин справа от себя, Берт сел слева.— Миссис Педигру, кажется, поработала на славу, — сказал Рейн. — Это платье вам очень идет.Он голодным недвусмысленным взглядом окинув округлости ее грудей. Он не станет овладевать ею. Но он даст Джо понять, что он этого очень хочет.— Миссис Педигру — одаренная портниха, тихо ответила Джо, ее щеки покрылись очаровательным румянцем. — Она привезла с собой несколько модных выкроек, и мы взяли их за основу.— Я думаю, вам не терпится вернуться домой, — сказал Берт, и Джоселин побледнела.— Честно говоря, я привязалась к этим местам. Если бы я могла выбирать…— К несчастью, ни у кого из нас нет выбора, — вмешался Рейн. — Мы отплываем через неделю. В отличие от мисс Эсбюри, хотя я и сам привязался к этим местам, я с нетерпением жду возвращения домой.Джоселин взглянула ему в лицо.— Вам так не хватает праздности, а? Голубизна ее глаз была еще ярче, чем обычно, но в их взгляде сквозила неожиданная неуверенность.— Праздность меня совсем не привлекает. По правде говоря, мне было очень полезно вырваться из Сити. Я обнаружил, что мне больше не хочется до бесконечности пить и распутничать ночи напролет.Джоселин залилась румянцем, в ее глазах блеснула боль. Черт возьми, неужели она поверила, что речь идет о ней?Берт поднял бокал и глотнул вина.— Раз подобная жизнь вас не привлекает, что же вы собираетесь делать?Рейн ни Бертрану, ни кому бы то ни было еще не говорил о цели своей поездки в Англию; и сейчас он не собирался менять свои намерения.— Мне нужно сделать кое-какие дела в Сити, а когда я с ними покончу, я отправлюсь в Марден.Джо подняла голову.— В Марден? Зачем?Изогнутые черные брови тревожно нахмурились, ее лицо стало еще более беспокойным, чем прежде.Им еще предстояло обсудить планы на будущее. Рейн хотел дать ей время, чтобы она успела примириться с мыслью о возвращении в Лондон и была готова встретить все то, что ее там ожидает.— Марден мэнор — одно из самых больших поместий в Англии. Последние сто лет о нем хорошо заботились на благо семьи Гэрриков, но там мало пеклись о прогрессе. Здесь, в Фернамбуковой долине, я многому научился. Когда я вернусь в Англию, я собираюсь научиться еще большему. Я надеюсь провести в Мардене кое-какие перемены, которые увеличат его доходность и обеспечат будущее. Короче говоря — я собираюсь там поселиться.— Понятно, — Джоселин опустила глаза. Она делала вид, что ест, но просто ковыряла еду вилкой.Наблюдая за ней, Рейн пожалел, что не повел разговор иначе. Завтра, решил он, он положит конец ее страхам.— А какие новости в Кингстоне, Берт? — спросил Рейн в поисках безопасной темы. Он взял кусочек печеного краба, обнаружил, что это превосходное блюдо, и с радостью заметил, что и Джоселин тоже принялась за еду.— Я встретил старого приятеля с Явы. Специалиста по возделыванию кофе, с которым мы были знакомы на Гаити. Он считает, что на большей части острова можно ожидать хороших урожаев. Скоро они уже будут собирать их.— А кофе собирают прямо с дерева? — полюбопытствовала Джо, и Рейн понял, что ему не приходило в голову рассказать ей об этом.— Их получают из того, что называется плодами кофе, они похожи на орешки, — объяснил Рейн. — От цветения до созревания плодов проходит восемь месяцев.— А, прелестные беленькие цветочки, — воскликнул Берт. — Они похожи на жасмин и пахнут так же чудно. Когда кофе цветет, его аромат заполняет всю долину.— Это звучит восхитительно, — сказала Джо. — Мне хочется это увидеть.Рейн не стал обращать внимание на намек.— В каждом орешке два зерна. Когда они созревают, они становятся сначала зелеными, потом желтыми, а затем красными. И тогда их можно собирать.— К сожалению, зреют они не сразу, — вставил Берт после нового глотка вина. — Иногда прежде приходится делать три-четыре сбора.Рейн проглотил кусочек сладкого картофеля.— Когда плоды собраны, их сушат и лущат. Потом снимают серебристую внутреннюю защитную пленку. Так что это нелегкий труд.— Судя по вашим словам, это так, — согласилась Джо.— Но кофе стоит того, — Бертран откинулся на спинку стула. — Только представьте себе — получается превосходный напиток, способствующий работе мозга. После пары чашек любая проблема покажется простой. Кофе придает силы, развеивает усталость, возвращает энергию.Рейн тихо усмехнулся.— Как бы то ни было, кофе ценится на рынке, а Фернамбуковая долина сможет использовать прибыль, которую получит. Я высоко ценю все, что вы сделали, Берт.— У этой плантации большое будущее, милорд. Вы можете рассчитывать на мою помощь.Когда ужин закончился, Рейн наклонился к самому уху Джо.— Завтра я приготовил для тебя сюрприз. Я хочу показать тебе одно место. Думаю, Гвен сможет приготовить нам корзину еды.Джоселин натянуто улыбнулась.— Хорошо.— Джо, все пойдет на лад.Но она по-прежнему выглядела неуверенной, это выражение сохранилось у нее на лице и когда она к себе в комнату. Глава 21 С корзиной в руках Джоселин уселась поперек седла на вороном жеребце Рейна.— Это недалеко, но дорога нелегкая, — Рейн обнял Джо за талию. — Но я обещаю, что ты не будешь разочарована этим путешествием.Во многом это обещание уже исполнилось. Рядом был Рейн, ветерок смягчал солнечный жар, а небо хрустальным куполом поднималось над их головами. Глядя виконту через плечо, Джоселин всматривалась вниз в долину, в лоскутное одеяло полей, в синеву океана на горизонте.Этот ясный день омрачали лишь мысли о будущем.— Наверху — озеро. Там мы пообедаем.Рейн повернул коня к заросшей лощине, и воздух наполнился журчанием воды.Джоселин устроилась поудобнее, стараясь не обращать внимания на прикосновение мощных бедер Рейна к своим стройным ногам, на стену мускулов, бывшую его грудью. Джо покраснела, почувствовав его набухшее желание, услышав хрипотцу в его последних словах.Через минуту виконт остановил коня у высокого водопада. Воздух вокруг был наполнен влагой и сверкал маленькими радугами.— О, Рейн, как красиво.— Не так давно Пауло рассказал мне об этом месте. Я подумал, что тебе здесь понравится.— Мне действительно нравится.Рейн спешился и помог Джо спуститься на землю. Потом позаботился о лошади.— Я ненадолго.Джоселин разложила лоскутное покрывало, которое Рейн взял с собой, и вдруг, расправляя на траве складки ткани, наткнулась на что-то, показавшееся ей поначалу необычным поленом. Но когда она присмотрелась повнимательнее, ее глаза расширились и она вскрикнула.— Что случилось?Рейн подбежал к ней, обнял и оглянулся в поисках возможной опасности.— В-вон там! Какое-то чудовище!Рейн углубился в густые заросли.— Осторожнее, — предупредила она.К счастью, Рейн вскоре вернулся. Пробившись сквозь пальмовые листья и папоротники, он, усмехаясь, подошел к Джо.— Пойдем. Мы не будем подходить совсем близко, только настолько, что ты можешь рассмотреть ее.Он взял ее за руку и потащил сквозь листву. Джоселин выглянула через его плечо.— Ч-что это?Он снова засмеялся, и на сей раз она поняла, почему. В траве она увидела огромную зеленую ящерицу.— Не верю.— Я же сказал, что не поверишь.— «Ты не поверишь, когда увидишь, какие здесь ящерицы», — произнесли они в унисон. Рейн захохотал, и Джоселин тоже рассмеялась.Ящерица, должно быть, услышала их, она открыла рот, так что уродливая зеленая кожа собралась на подбородке в складки, и зашипела. А потом торопливо убежала на своих кривых лапах, таща за собой длинный острый хвост. Вскоре все ее полтора метра скрылись в листве.— Так ты не шутил, — сказала Джо, когда Рейн вел ее назад к одеялу.— Она называется игуана. Их нечасто можно встретить, но раз увидев, уже не забудешь.Джоселин снова засмеялась, потом стала серьезной.— Я никогда ничего не забуду об этих местах, Рейн.Выражение его лица изменилось. Он потер подбородок.— Судя по тому, как я с тобой обращался, некоторые из твоих воспоминаний должны быть неприятными.Она покачала головой.— Может, немного печальными. Мне бы хотелось, чтобы у нас были и счастливые воспоминания. — Она печально улыбнулась. — У меня здесь появились новые друзья. Мне приятно было играть с детьми. И остров такой красивый.И ты был здесь.— Мы вернемся, Джо. Мы будем приезжать сюда так часто, как только захочешь, — он опустился на одеяло и усадил ее рядом.Джоселин вглядывалась в лицо Рейну, пытаясь угадать его мысли.Мы вернемся, Джо. Мы будем приезжать сюда так часто, как только захочешь. Что он хотел этим сказать? Вчера он говорил, что уедет из Лондона и поселится в Мардене. Может, он собирается оставить ее своей любовницей, но жить от нее как можно дальше?Она не сомневалась, что он по-прежнему желает ее — это можно было прочитать в каждом его пылком взгляде, в каждом прикосновении его пальцев к ее коже. Она испытывала такое же желание по отношению к нему, оно стало еще сильнее, чем прежде. Каждый раз, когда он касался ее, ее сердце начинало биться сильнее, а тело пронизывал жар.Но так много всего произошло. У нее было так много сомнений, так много страхов.— Гвен приготовила баранину и цыплят, — сообщила Джо, избегая серьезных тем. — Еще у нас есть сыр, свежий хлеб, ананас и кокос. Я думаю, что ты голоден.— Звучит как целое пиршество.Взгляд его темных глаз скользнул по ее телу, намекая, что он жаждет не только пищи. Но потом он стал помогать ей доставать из корзинки продукты, накрывать импровизированный стол, достал бутылку вина.Джоселин взглянула ему в глаза.— Я не знала, что Гвен положила вино. Я слышала, что ты перестал пить.Рейн поставил бутылку в центр одеяла.— Я не такой, как твой отец, Джо. И никогда таким не стану. Я признаю, что потакал своим слабостям гораздо больше, чем следовало, и это случилось уже не первый раз. Но это не повторится.Он тепло улыбнулся.— Если я принимаю какое-то решение, Джо, то, могу тебя уверить, что я чрезвычайно дисциплинированно его выполняю. Если ты в этом сомневаешься, то знай же, что в этот момент я ничего так не хочу, как уложить тебя на это одеяло и овладеть твоим восхитительным телом. И то, что я не стану этого делать, — свидетельство в пользу жесточайшей дисциплины в английской армии.Джо рассмеялась, но его страстный взгляд заставил ее ощутить новую волну жара.— Но ты же не захочешь упустить возможность попробовать цыпленка.— Я готов на неделю отказаться от пищи, если ты снова вернешься в мою постель.Эта мысль отрезвила Джо и одновременно наполнила тоской. Она перестала смеяться.— Мне хотелось бы понять, что происходит, Рейн. Что ты хочешь сказать?Это все было так непросто. Он сказал, что хочет ее, хотя с тех пор, как он узнал правду о выстреле, он ни разу не пытался ею овладеть. Он даже не поцеловал ее. Может быть, он вообще не собирается этого делать?Рейн взял ее за руку.— Я привез тебя сюда, чтобы мы могли обсудить планы на будущее. Мы оба прекрасно понимаем, что вернуться в Лондон будет нелегко.От страха у Джо по спине побежали мурашки.— Ты хочешь сказать, что есть вероятность того, что тебе ничего не удастся? Что мне придется вернуться в тюрьму или меня сошлют еще куда-нибудь?— Господи, нет, конечно! — он обнял ее и поцеловал в щеку. Почувствовав, как напряглось ее тело, он стал гладить ее по голове. — Я только хочу сказать, что нам придется столкнуться и с другими проблемами.Джоселин посмотрела ему в лицо.— С какими?— Например, со скандалом. Все в Лондоне знают о тебе. Они знают, что ты никогда не была замужем, что ты не вдова. Они знают и то, что ты была моей любовницей.Джоселин вскинула голову.— Рано или поздно это должно было произойти. Мы оба это понимали. С твоей стороны было очень мило защищать меня от этого, насколько это было возможно. Теперь, когда правда выплыла наружу, мне придется с ней примириться.— Черт побери, это у тебя не выйдет! Джоселин сразу ощетинилась.— Что ты хочешь этим сказать?— Я хочу сказать, что нужно заставить их проглотить свои злобные языки. Я хочу сказать, что необходимо обеспечить твою безопасность и твое будущее. Я хочу сказать, что собираюсь на тебе жениться.Джо показалось, что она никогда не сможет вздохнуть.— Ты шутишь.— Я говорю абсолютно серьезно.— Почему? Потому что тебе меня жаль? Потому что ты чувствуешь себя виноватым? Тебе не кажется, что ты наложил на себя слишком тяжкую епитимью?— И ты можешь спрашивать об этом после всего, что пережила? На мой взгляд, и сорока лет не хватит на то, чтобы загладить мою вину перед тобой.— Черт побери, ты же виконт. А я уличная девчонка без гроша в кармане и с криминальным прошлым.— Ты дочь сэра Генри Эсбюри.— Ты не можешь вот так наплевать на все, что произошло. Тебе нужно учитывать и интересы своей сестры, и положение своей семьи, и ее доброе имя. Ты не можешь всерьез намереваться жениться на мне.— Я не собираюсь намереваться, я собираюсь сделать это.Джоселин молча смотрела на него. За все время, которое они провели вместе, мысль о браке никогда не приходила ей в голову. Слишком различны были их жизненные пути. Слишком различны миры, в которых они жили.Самое большее, на что она могла надеяться с самого начала, было то, что он будет любить ее настолько, что не оставит в течение нескольких лет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36