Но теперь это состояние вернулось, и так же ясно, как видел из окна горное озеро, Гэвин представил, как они с Джоанной стоят рука об руку на пороге совместной жизни. Ошеломленный этим видением, он дал простор своим фантазиям. Теперь он видел ее беременной их первенцем. Чуть позднее – себя и Джоанну в окружении дочерей и сыновей. И наконец он снова увидел их вдвоем, но уже в более преклонном возрасте.
«Да, – подумал он, – как славно жить и стариться рядом с любимой женщиной».
Неожиданный спазм, вызванный переполнявшими его чувствами, сдавил горло. Он откинул голову назад, уперевшись затылком в стену и закрыв глаза.
Звук отодвигаемой стенной панели возле кровати вывел его из мечтательного состояния. Учитывая возможность очередного покушения на свою жизнь, Гэвин бесшумно обнажил сверкающее лезвие кинжала… и снова убрал его в ножны.
Ему не было нужды разглядывать лицо ночного визитера, чтобы понять, что это Джоанна. Она двигалась как призрак, плавно скользя по комнате с той же грацией и легкостью, с которой проникла в его душу. С улыбкой на лице Гэвин шагнул навстречу, горя желанием отдать ей свое сердце.
– Гэвин, – тихо окликнула она его, застыв посередине комнаты в сиянии лунного света. – Я слышала твои шаги, когда ты миновал мою комнату. Я надеялась… я думала…
Она замолчала, нервно сжимая руки. Сердце Гэвина бешено заколотилось. Он помнил ее захватывающую дух красоту, которую не могли испортить даже жалкие лохмотья, которые она носила. Но теперь, когда перед ним стояла женщина из общества в пышном наряде, соответствующем ее высокому положению, он был ошеломлен.
– Я… – промямлил он. – Я полагал… что…
Она улыбнулась ему, и Гэвин попытался собраться с мыслями.
– Я поставил часового у твоей двери и запер панельную дверь, полагая, что ты никуда не уйдешь.
– Я бы так и поступила, если бы ты не сторонился меня с такой настойчивостью.
– Вот как? – Он поднял брови и, подойдя поближе, взял ее руки в свои. Сохраняя подобающее расстояние, он позволил себе окинуть ее с головы до ног взглядом. – Я ведь был у тебя этим утром.
– Ну да, в компании трех мужчин, возившихся с панелью, и горничной, занимавшейся моим гардеробом. Помнится, вы были там одновременно. – Она высвободила руку и дотронулась до его плеча. Гэвин решил, что поступит разумно, если постарается скрыть сжигавшее его желание.
– Это плечо пострадало при ударе о стену пропасти?
Он не мог больше сдерживаться. Крепко обхватив ее за талию, он заключил возлюбленную в объятия, приникая жаждущими губами к ее приоткрытым влажным устам.
– Какое еще плечо? – прошептал он.
– То самое, которое, как сказал мне Джон Стюарт, ты повредил!
– Джон Стюарт просто не умеет держать язык за зубами. – Гэвин продолжил свой пылкий поцелуй, а Джоанна, крепко обняв его за шею, всем телом прижалась к нему. Гэвина охватило желание, которое постоянно преследовало его с момента их знакомства. Его пальцы настойчиво исследовали ее упругую грудь, а затем обхватили бархатные ягодицы и прижали трепетавшее тело к возбужденному орудию. Ее реакция, мгновенная и страстная, сводила его с ума. Это было безумие, подстегиваемое желанием.
– Этого я и страшился, – хрипло произнес он, прервав поцелуй и прижавшись губами к шелковистой белой коже ее шеи. – Что останусь наедине с тобой и не смогу остановиться!
– Тогда не останавливайся, – таким же хриплым голосом ответила она, поглаживая его спину. Мгновение спустя ее пальцы уже расстегивали пояс на его одежде.
– Я не могу подвергать тебя риску. Кто-нибудь может увидеть тебя здесь.
Пока он говорил это, его пальцы, повинуясь сердцу, а не разуму, занимались завязками на ее платье.
– Никто не увидит, – прошептала она, в то время как Гэвин потянул вниз ворот ее одежды, обнажив грудь. – У меня есть страж… – Он наклонился и взял ее сосок губами. – Внутри моей комнаты… – произнесла она, задыхаясь и запуская пальцы в его волосы.
– Лучше ему оставаться снаружи, – прорычал Гэвин, резко потянув платье вниз и стаскивая его с бедер. Он пожирал взглядом ее совершенные формы, которые не могла скрыть тонкая рубашка.
– Снаружи, – повторила она, справившись с поясом и швырнув его на пол.
Гэвин сбросил башмаки и помог ей снять с себя рубашку. Теперь настала ее очередь любоваться могучим торсом Гэвина: она провела руками по его груди, и в глазах девушки засверкали огоньки желания. Улыбнувшись, она произнесла:
– Мой охранник находится снаружи!
– Даже в этом случае, – продолжал он убежденно, в то время как его руки мягко снимали с нее рубашку через голову. – Нас могут… – Слова застыли у него в горле, когда он отбросил рубашку в сторону. – Нас могут застать здесь!
Он уже видел ее обнаженной, но при каждой встрече ему казалось, что она становится все прекраснее. Взяв ее за руки, Гэвин смотрел на волшебное видение, которое, в свою очередь, не сводило с него глаз. Безупречность и ослепительность ее кожи опьяняла его.
– Задвижка на панели в моей комнате позволит мне никого не впускать.
– А мне кое-кого не выпускать, – добавил он с улыбкой, целуя ее ладонь. Затем он как перышко поднял Джоанну, отнес к кровати и бережно положил.
– Да, не выпускай меня, – произнесла Джоанна. Она потянулась к нему и дернула за килт. Одежда упала, обнажив при лунном свете его могучее тело.
– Подожди, – сказал он, позволяя пальцам слегка пройтись по внутренней стороне ее бедер. Ее закрытые глаза, раскрытые губы и учащенное дыхание свидетельствовали о том, что она предвкушает волнующий момент, который последует за этими ласками. – Мы должны продумать ответы на случай…
– Я здесь для того, чтобы взглянуть на твои… твои раны, – предложила она, спокойно поворачиваясь на бок и глядя на него. – Ты пострадал, и я пришла, чтобы оказать тебе помощь… в лечении.
– Лечении? – зарычал он, ощутив, как ее пальцы подбираются к его возбужденному копью.
– Да, – кивнула она. – Ты очень нуждаешься в ласковых прикосновениях и нежной заботе. – Джоанна лукаво улыбнулась. – И это дает мне шанс попрактиковаться в том, что я уже начала изучать.
Гэвин прекрасно понимал, о чем она говорит. В ту ночь, которую они провели вместе, она настойчиво требовала обучить ее искусству любви.
Встав на колени, она вначале поцеловала его в губы, затем отправилась в путешествие по его шее и ключице, нежно поцеловала пострадавшее плечо. Гэвин увидел, как она отстранилась и озабоченно осмотрела иссиня-черный след от удара и образовавшуюся под кожей опухоль.
Пальцы Гэвина ласково играли с ее волосами, ощущая их шелковистость.
Джоанна вновь прижалась к нему. Ее губы прошлись по упругому животу Гэвина, а язык сделал круг, исследуя впадину вокруг его пупка. Гэвин затаил дыхание, когда она опустилась еще ниже.
Нерешительно и почти испуганно Джоанна прижалась щекой к теплой вершине его внушительного орудия, а затем, осмелев, прошлась по нему губами.
Гэвин сжал зубы, пытаясь не потерять над собой контроль. Запустив пальцы в ее золотистую гриву, он завороженно следил, как губы Джоанны ласкали его ствол, а язык прикасался к нему и пробовал на вкус.
– Клянусь… – Он застонал, наблюдая, как она глубоко погружает его в рот. От усилий, предпринимаемых для того, чтобы не потерять над собой контроль, он покрылся испариной, а глаза неотрывно следили за ее пухлыми губами, которые, казалось, готовы были полностью завладеть его мужским естеством.
Еще какое-то время Гэвину удавалось сдерживать свое желание, но он уже понимал, что его оборона скоро рухнет. В нем поднялась бурная волна любовного пыла, сжигавшая его, переполнявшая грудь и затруднявшая дыхание. Он перевернул ее на спину и погрузил руки в шелковистые локоны. Их глаза встретились, и он прочел в ее взоре такое же страстное желание.
Опустившись на колени возле кровати, Гэвин закрыл своим ртом ее полураскрытые губы. Его язык глубоко проник в теплую глубину, исследуя мягкие, наполненные влагой уголки ее рта.
– Ты что-то говорила по поводу нежных прикосновений? – произнес он прерывистым шепотом, прежде чем опуститься к ногам Джоанны. – Насчет любовных прикосновений? – Он начал медленно двигать Джоанну вверх, пока ее ноги не стали свободно свисать с кровати. Она попыталась приподняться, но он остановил ее, схватив за запястья своей огромной ладонью и продолжая удерживать их над ее головой. Вслед за этим Гэвин нарочито грубо завладел ее ртом, но Джоанна ответила ему с не меньшим пылом.
Он отстранился от нее, чтобы сказать:
– На этот раз я использую свое собственное лечение.
Однако, когда нога Джоанны обвила его бедро, любовный жар чуть было не накрыл его с головой. Он поцеловал изгиб ее шеи и ощутил, как тело Джоанны выгнулось дугой, когда его губы впились в ее возбужденный сосок. Джоанна тихо застонала, в то время как Гэвин продолжал ласкать языком нежное тело.
Когда его губы прошлись по шелковистой коже ее живота, он почувствовал, как дыхание Джоанны прервалось. В следующий миг его голова медленно раздвинула ее колени, а язык, обнаружив вожделенную влажную пещерку, ворвался в нее и начал наносить сводившие с ума легкие, но частые удары.
Освободив руки, Джоанна вцепилась в его густые черные волосы. Не останавливаясь, он приподнял ее ягодицы и еще глубже погрузил язык в манящую пульсирующую глубину, пока она не издала приглушенный горловой крик мучительно сладкого экстаза и долгожданной разрядки.
Гэвин заключил ее в объятия и держал, пока она не успокоилась, а затем плавно вошел в нее. Как две потерянные души, нашедшие наконец свою счастливую судьбу, их тела слились воедино с неистовой силой, которая потрясла их самих. Какое-то мгновение они лежали неподвижно, затем ее руки крепко обняли его, и тогда впервые в жизни он всем сердцем почувствовал, что его любят. Потом Гэвин начал двигаться, задавая Джоанне ритм, который, как они сразу же почувствовали, полностью охватил их и подчинил своей божественной силе.
Когда двое влюбленных наконец достигли сияющей вершины, они уже были неразделимы душой и телом, превратившись в единое целое. Соединившись, они ощутили, как уходит в небытие удел потерь, предательства и смерти, который, казалось, был им уготован. В объятиях друг друга они чувствовали радость бытия и будущего в любви, от которой уже не могли отречься.
Глава 25
Гэвин отбросил золотой локон с ее нахмуренного лба и, приподнявшись на локте, провел пальцем по ее лицу.
– Ты должна попробовать сделать это, – в который раз сказал он. – Просто постарайся убрать Мать из своих мыслей и подумать о других людях, которые могли иметь свои причины, чтобы пойти на такое преступление.
– И все-таки я не могу понять, почему ты сомневаешься, – возразила она, ложась на бок и поворачиваясь к нему лицом. – Я ведь уже говорила тебе, что вчера она была в склепе, а потом направилась в сторону замка. Мать вполне могла оказаться человеком, который перерезал веревку подвесного моста.
– Верно, могла. Но давай представим, что это был кто-то другой.
– Почему ты постоянно ее защищаешь? Ты совсем мне не веришь, – произнесла она с обидой в голосе. – Разве не она натворила уже столько зла? Сколько еще людей должно умереть, чтобы убедить тебя?
Гэвин нежно стер слезинку на ее щеке.
– Дело не в недоверии. Но согласись, что, пока мы не найдем подтверждение ее вины, мы просто не можем игнорировать другие возможности.
– Я не нуждаюсь в доказательствах! – Глаза Джоанны засверкали. – Нет никакой необходимости еще в чьей-либо смерти! Если бы ты только побывал в этом склепе, если бы только увидел их безумную ненависть, у тебя больше не было бы вопросов…
– Да, то, что ты говоришь, – правда! – прервал ее Гэвин. – Очень легко быть ослепленными тем, что, как мы думаем, мы видим. Мы полагаем, что некто виновен, и тем самым помогаем настоящему убийце ускользнуть незамеченным. – Заметив, что она открыла рот, чтобы возразить, он мягко прижал палец к ее губам. – Последние несколько дней я именно так и поступал. Я был настолько уверен в виновности Этола, что…
– Этола? – воскликнула она с выражением величайшего удивления. – Но ведь он никогда… Он никогда не смог бы…
– Теперь и я это знаю, – кивнул Гэвин. – Но позавчера, пока его жизнь не оказалась в такой лее опасности, как и моя, я не мог исключить такую возможность. Я видел в нем человека, у которого были как причины, так и возможности для убийства. Возможно, в какой-то мере я даже хотел, чтобы он оказался виновным.
– Тогда ему повезло, что ты не поспешил с ним расправиться.
– Да, конечно, – согласился Гэвин. Приподняв ее подбородок, он пристально взглянул в глубину фиалково-синих глаз. – Я просто не желаю повторять одну и ту же ошибку дважды. Я не собираюсь выступать в качестве защитника Матери и женщин из ее аббатства, а всего лишь пытаюсь выяснить истину о других обитателях Айронкросса, которые могут оказаться причастными к этим преступлениям. С того самого момента, как я появился в этом замке, ни одна живая душа не пожелала добровольно рассказать мне правду. Каждый говорил только то, что обязан был сказать, и не больше. Тайна окутывает этот замок, как утренний туман.
– Но ведь все это вызвано влиянием Матери…
– Возможно, – согласился он. – Но я думаю, что здесь скрыто нечто большее. Нечто более серьезное и глубокое, чем просто воля одной женщины.
Гэвин протянул руку и накинул на плечи одеяло.
– Насколько я понимаю, ты говоришь о проклятии.
– Приходилось тебе расспрашивать кого-нибудь о склепе? – спросил он. Его взгляд скользнул по окну, в которое начал задувать неожиданно холодный бриз, вызвавший у Гэвина легкий озноб. – Ты когда-нибудь интересовалась, почему эти женщины похоронены под замком?
– Я несколько раз пыталась спросить об этом, но никогда не получала исчерпывающего ответа. Мне посчастливилось узнать только то, что умершие – это святые. Но никто не ответил на вопросы «как» и «почему».
– Я абсолютно убежден, что истина лежит там же, где и эти старые кости, – прошептал Гэвин. – Если мы разгадаем тайну этого склепа, то сможем найти источник проклятия Айронкросса. Я уверен в этом.
– И убийц!
– Возможно, – согласился он. – Похоже, что истоки проклятия находятся в далеком прошлом, но мы почти ничего не знаем о том, что происходило в этих местах до приезда вашей семьи. Нам также не следует забывать и о том, что, хотя эти гробницы и построены очень давно, смерти в твоей семье и покушения на мою жизнь произошли совсем недавно.
– Все это дает еще больше оснований связывать совершенные злодеяния с ритуалами. – Джоанна положила руку поверх его огромной ладони, лицо ее было встревоженным.
Гэвин отрицательно покачал головой.
– Нельзя исключать вариант, что некто просто желает использовать ритуалы в качестве прикрытия. Мы не можем знать этого наверняка, пока не выясним историю погребенных в склепе женщин. – Он крепко сжал ее руку. – Это наша главная задача. Моя и твоя, Джоанна. Мы сами должны отомстить за совершенные убийства. Однако следует учитывать все возможности, какими бы маловероятными они ни казались.
Выражение ее лица смягчилось, и Гэвин почувствовал, что, хотя он и не смог до конца убедить ее, она стремится верить ему.
Ей не нужно было произносить слова любви – он знал, как она к нему относится. В отличие от него, чьи чувства прятались глубоко под покрытой боевыми шрамами кожей, она свои не скрывала. Джоанна открыто дарила ему свою привязанность, свою любовь, свое доверие.
Вот и теперь он боролся с желанием сказать ей, как сильно он ее любит. Гэвин очень хотел сделать это, но не мог. Внутренний голос продолжал, напоминать ему, что еще не время. Он был не вправе высказать то, что чувствовал, не вправе раскрыть ей свою душу до того момента, когда сможет честно признаться, что победил своих собственных демонов… свое собственное проклятие.
– Еще маловероятная возможность… – тихо произнесла она, выводя его из задумчивого состояния. – За несколько дней до гибели моих родителей у отца состоялся очень крупный разговор со священником.
– С отцом Вильямом? Я недавно говорил с ним и задавал вопросы о прошлом. Но этот пес даже не намекнул на размолвку с твоим отцом.
– Разумеется, – продолжила Джоанна. – Смерть отца спасла его от краха, а смерть Айрис дала ему второй шанс.
– Айрис? – повторил Гэвин, припоминая это имя.
– Отец Вильям продолжает носить сутану священника, но мы раскрыли его истинную сущность.
Ее голос прервался, но Гэвин молчал, ожидая продолжения.
– Айрис была одной из горничных матери. Своенравное рыжеволосое создание, получавшее большое удовольствие от внимания городских мужчин, пока мои родители находились при дворе. Она была одной из немногих юных служанок в окружении моей матери, и замок Айронкросс оказался для нее слишком скучным. Незадолго до моего последнего приезда сюда она умоляла мать отправить ее со мной на службу к бабушке в Стирлинг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
«Да, – подумал он, – как славно жить и стариться рядом с любимой женщиной».
Неожиданный спазм, вызванный переполнявшими его чувствами, сдавил горло. Он откинул голову назад, уперевшись затылком в стену и закрыв глаза.
Звук отодвигаемой стенной панели возле кровати вывел его из мечтательного состояния. Учитывая возможность очередного покушения на свою жизнь, Гэвин бесшумно обнажил сверкающее лезвие кинжала… и снова убрал его в ножны.
Ему не было нужды разглядывать лицо ночного визитера, чтобы понять, что это Джоанна. Она двигалась как призрак, плавно скользя по комнате с той же грацией и легкостью, с которой проникла в его душу. С улыбкой на лице Гэвин шагнул навстречу, горя желанием отдать ей свое сердце.
– Гэвин, – тихо окликнула она его, застыв посередине комнаты в сиянии лунного света. – Я слышала твои шаги, когда ты миновал мою комнату. Я надеялась… я думала…
Она замолчала, нервно сжимая руки. Сердце Гэвина бешено заколотилось. Он помнил ее захватывающую дух красоту, которую не могли испортить даже жалкие лохмотья, которые она носила. Но теперь, когда перед ним стояла женщина из общества в пышном наряде, соответствующем ее высокому положению, он был ошеломлен.
– Я… – промямлил он. – Я полагал… что…
Она улыбнулась ему, и Гэвин попытался собраться с мыслями.
– Я поставил часового у твоей двери и запер панельную дверь, полагая, что ты никуда не уйдешь.
– Я бы так и поступила, если бы ты не сторонился меня с такой настойчивостью.
– Вот как? – Он поднял брови и, подойдя поближе, взял ее руки в свои. Сохраняя подобающее расстояние, он позволил себе окинуть ее с головы до ног взглядом. – Я ведь был у тебя этим утром.
– Ну да, в компании трех мужчин, возившихся с панелью, и горничной, занимавшейся моим гардеробом. Помнится, вы были там одновременно. – Она высвободила руку и дотронулась до его плеча. Гэвин решил, что поступит разумно, если постарается скрыть сжигавшее его желание.
– Это плечо пострадало при ударе о стену пропасти?
Он не мог больше сдерживаться. Крепко обхватив ее за талию, он заключил возлюбленную в объятия, приникая жаждущими губами к ее приоткрытым влажным устам.
– Какое еще плечо? – прошептал он.
– То самое, которое, как сказал мне Джон Стюарт, ты повредил!
– Джон Стюарт просто не умеет держать язык за зубами. – Гэвин продолжил свой пылкий поцелуй, а Джоанна, крепко обняв его за шею, всем телом прижалась к нему. Гэвина охватило желание, которое постоянно преследовало его с момента их знакомства. Его пальцы настойчиво исследовали ее упругую грудь, а затем обхватили бархатные ягодицы и прижали трепетавшее тело к возбужденному орудию. Ее реакция, мгновенная и страстная, сводила его с ума. Это было безумие, подстегиваемое желанием.
– Этого я и страшился, – хрипло произнес он, прервав поцелуй и прижавшись губами к шелковистой белой коже ее шеи. – Что останусь наедине с тобой и не смогу остановиться!
– Тогда не останавливайся, – таким же хриплым голосом ответила она, поглаживая его спину. Мгновение спустя ее пальцы уже расстегивали пояс на его одежде.
– Я не могу подвергать тебя риску. Кто-нибудь может увидеть тебя здесь.
Пока он говорил это, его пальцы, повинуясь сердцу, а не разуму, занимались завязками на ее платье.
– Никто не увидит, – прошептала она, в то время как Гэвин потянул вниз ворот ее одежды, обнажив грудь. – У меня есть страж… – Он наклонился и взял ее сосок губами. – Внутри моей комнаты… – произнесла она, задыхаясь и запуская пальцы в его волосы.
– Лучше ему оставаться снаружи, – прорычал Гэвин, резко потянув платье вниз и стаскивая его с бедер. Он пожирал взглядом ее совершенные формы, которые не могла скрыть тонкая рубашка.
– Снаружи, – повторила она, справившись с поясом и швырнув его на пол.
Гэвин сбросил башмаки и помог ей снять с себя рубашку. Теперь настала ее очередь любоваться могучим торсом Гэвина: она провела руками по его груди, и в глазах девушки засверкали огоньки желания. Улыбнувшись, она произнесла:
– Мой охранник находится снаружи!
– Даже в этом случае, – продолжал он убежденно, в то время как его руки мягко снимали с нее рубашку через голову. – Нас могут… – Слова застыли у него в горле, когда он отбросил рубашку в сторону. – Нас могут застать здесь!
Он уже видел ее обнаженной, но при каждой встрече ему казалось, что она становится все прекраснее. Взяв ее за руки, Гэвин смотрел на волшебное видение, которое, в свою очередь, не сводило с него глаз. Безупречность и ослепительность ее кожи опьяняла его.
– Задвижка на панели в моей комнате позволит мне никого не впускать.
– А мне кое-кого не выпускать, – добавил он с улыбкой, целуя ее ладонь. Затем он как перышко поднял Джоанну, отнес к кровати и бережно положил.
– Да, не выпускай меня, – произнесла Джоанна. Она потянулась к нему и дернула за килт. Одежда упала, обнажив при лунном свете его могучее тело.
– Подожди, – сказал он, позволяя пальцам слегка пройтись по внутренней стороне ее бедер. Ее закрытые глаза, раскрытые губы и учащенное дыхание свидетельствовали о том, что она предвкушает волнующий момент, который последует за этими ласками. – Мы должны продумать ответы на случай…
– Я здесь для того, чтобы взглянуть на твои… твои раны, – предложила она, спокойно поворачиваясь на бок и глядя на него. – Ты пострадал, и я пришла, чтобы оказать тебе помощь… в лечении.
– Лечении? – зарычал он, ощутив, как ее пальцы подбираются к его возбужденному копью.
– Да, – кивнула она. – Ты очень нуждаешься в ласковых прикосновениях и нежной заботе. – Джоанна лукаво улыбнулась. – И это дает мне шанс попрактиковаться в том, что я уже начала изучать.
Гэвин прекрасно понимал, о чем она говорит. В ту ночь, которую они провели вместе, она настойчиво требовала обучить ее искусству любви.
Встав на колени, она вначале поцеловала его в губы, затем отправилась в путешествие по его шее и ключице, нежно поцеловала пострадавшее плечо. Гэвин увидел, как она отстранилась и озабоченно осмотрела иссиня-черный след от удара и образовавшуюся под кожей опухоль.
Пальцы Гэвина ласково играли с ее волосами, ощущая их шелковистость.
Джоанна вновь прижалась к нему. Ее губы прошлись по упругому животу Гэвина, а язык сделал круг, исследуя впадину вокруг его пупка. Гэвин затаил дыхание, когда она опустилась еще ниже.
Нерешительно и почти испуганно Джоанна прижалась щекой к теплой вершине его внушительного орудия, а затем, осмелев, прошлась по нему губами.
Гэвин сжал зубы, пытаясь не потерять над собой контроль. Запустив пальцы в ее золотистую гриву, он завороженно следил, как губы Джоанны ласкали его ствол, а язык прикасался к нему и пробовал на вкус.
– Клянусь… – Он застонал, наблюдая, как она глубоко погружает его в рот. От усилий, предпринимаемых для того, чтобы не потерять над собой контроль, он покрылся испариной, а глаза неотрывно следили за ее пухлыми губами, которые, казалось, готовы были полностью завладеть его мужским естеством.
Еще какое-то время Гэвину удавалось сдерживать свое желание, но он уже понимал, что его оборона скоро рухнет. В нем поднялась бурная волна любовного пыла, сжигавшая его, переполнявшая грудь и затруднявшая дыхание. Он перевернул ее на спину и погрузил руки в шелковистые локоны. Их глаза встретились, и он прочел в ее взоре такое же страстное желание.
Опустившись на колени возле кровати, Гэвин закрыл своим ртом ее полураскрытые губы. Его язык глубоко проник в теплую глубину, исследуя мягкие, наполненные влагой уголки ее рта.
– Ты что-то говорила по поводу нежных прикосновений? – произнес он прерывистым шепотом, прежде чем опуститься к ногам Джоанны. – Насчет любовных прикосновений? – Он начал медленно двигать Джоанну вверх, пока ее ноги не стали свободно свисать с кровати. Она попыталась приподняться, но он остановил ее, схватив за запястья своей огромной ладонью и продолжая удерживать их над ее головой. Вслед за этим Гэвин нарочито грубо завладел ее ртом, но Джоанна ответила ему с не меньшим пылом.
Он отстранился от нее, чтобы сказать:
– На этот раз я использую свое собственное лечение.
Однако, когда нога Джоанны обвила его бедро, любовный жар чуть было не накрыл его с головой. Он поцеловал изгиб ее шеи и ощутил, как тело Джоанны выгнулось дугой, когда его губы впились в ее возбужденный сосок. Джоанна тихо застонала, в то время как Гэвин продолжал ласкать языком нежное тело.
Когда его губы прошлись по шелковистой коже ее живота, он почувствовал, как дыхание Джоанны прервалось. В следующий миг его голова медленно раздвинула ее колени, а язык, обнаружив вожделенную влажную пещерку, ворвался в нее и начал наносить сводившие с ума легкие, но частые удары.
Освободив руки, Джоанна вцепилась в его густые черные волосы. Не останавливаясь, он приподнял ее ягодицы и еще глубже погрузил язык в манящую пульсирующую глубину, пока она не издала приглушенный горловой крик мучительно сладкого экстаза и долгожданной разрядки.
Гэвин заключил ее в объятия и держал, пока она не успокоилась, а затем плавно вошел в нее. Как две потерянные души, нашедшие наконец свою счастливую судьбу, их тела слились воедино с неистовой силой, которая потрясла их самих. Какое-то мгновение они лежали неподвижно, затем ее руки крепко обняли его, и тогда впервые в жизни он всем сердцем почувствовал, что его любят. Потом Гэвин начал двигаться, задавая Джоанне ритм, который, как они сразу же почувствовали, полностью охватил их и подчинил своей божественной силе.
Когда двое влюбленных наконец достигли сияющей вершины, они уже были неразделимы душой и телом, превратившись в единое целое. Соединившись, они ощутили, как уходит в небытие удел потерь, предательства и смерти, который, казалось, был им уготован. В объятиях друг друга они чувствовали радость бытия и будущего в любви, от которой уже не могли отречься.
Глава 25
Гэвин отбросил золотой локон с ее нахмуренного лба и, приподнявшись на локте, провел пальцем по ее лицу.
– Ты должна попробовать сделать это, – в который раз сказал он. – Просто постарайся убрать Мать из своих мыслей и подумать о других людях, которые могли иметь свои причины, чтобы пойти на такое преступление.
– И все-таки я не могу понять, почему ты сомневаешься, – возразила она, ложась на бок и поворачиваясь к нему лицом. – Я ведь уже говорила тебе, что вчера она была в склепе, а потом направилась в сторону замка. Мать вполне могла оказаться человеком, который перерезал веревку подвесного моста.
– Верно, могла. Но давай представим, что это был кто-то другой.
– Почему ты постоянно ее защищаешь? Ты совсем мне не веришь, – произнесла она с обидой в голосе. – Разве не она натворила уже столько зла? Сколько еще людей должно умереть, чтобы убедить тебя?
Гэвин нежно стер слезинку на ее щеке.
– Дело не в недоверии. Но согласись, что, пока мы не найдем подтверждение ее вины, мы просто не можем игнорировать другие возможности.
– Я не нуждаюсь в доказательствах! – Глаза Джоанны засверкали. – Нет никакой необходимости еще в чьей-либо смерти! Если бы ты только побывал в этом склепе, если бы только увидел их безумную ненависть, у тебя больше не было бы вопросов…
– Да, то, что ты говоришь, – правда! – прервал ее Гэвин. – Очень легко быть ослепленными тем, что, как мы думаем, мы видим. Мы полагаем, что некто виновен, и тем самым помогаем настоящему убийце ускользнуть незамеченным. – Заметив, что она открыла рот, чтобы возразить, он мягко прижал палец к ее губам. – Последние несколько дней я именно так и поступал. Я был настолько уверен в виновности Этола, что…
– Этола? – воскликнула она с выражением величайшего удивления. – Но ведь он никогда… Он никогда не смог бы…
– Теперь и я это знаю, – кивнул Гэвин. – Но позавчера, пока его жизнь не оказалась в такой лее опасности, как и моя, я не мог исключить такую возможность. Я видел в нем человека, у которого были как причины, так и возможности для убийства. Возможно, в какой-то мере я даже хотел, чтобы он оказался виновным.
– Тогда ему повезло, что ты не поспешил с ним расправиться.
– Да, конечно, – согласился Гэвин. Приподняв ее подбородок, он пристально взглянул в глубину фиалково-синих глаз. – Я просто не желаю повторять одну и ту же ошибку дважды. Я не собираюсь выступать в качестве защитника Матери и женщин из ее аббатства, а всего лишь пытаюсь выяснить истину о других обитателях Айронкросса, которые могут оказаться причастными к этим преступлениям. С того самого момента, как я появился в этом замке, ни одна живая душа не пожелала добровольно рассказать мне правду. Каждый говорил только то, что обязан был сказать, и не больше. Тайна окутывает этот замок, как утренний туман.
– Но ведь все это вызвано влиянием Матери…
– Возможно, – согласился он. – Но я думаю, что здесь скрыто нечто большее. Нечто более серьезное и глубокое, чем просто воля одной женщины.
Гэвин протянул руку и накинул на плечи одеяло.
– Насколько я понимаю, ты говоришь о проклятии.
– Приходилось тебе расспрашивать кого-нибудь о склепе? – спросил он. Его взгляд скользнул по окну, в которое начал задувать неожиданно холодный бриз, вызвавший у Гэвина легкий озноб. – Ты когда-нибудь интересовалась, почему эти женщины похоронены под замком?
– Я несколько раз пыталась спросить об этом, но никогда не получала исчерпывающего ответа. Мне посчастливилось узнать только то, что умершие – это святые. Но никто не ответил на вопросы «как» и «почему».
– Я абсолютно убежден, что истина лежит там же, где и эти старые кости, – прошептал Гэвин. – Если мы разгадаем тайну этого склепа, то сможем найти источник проклятия Айронкросса. Я уверен в этом.
– И убийц!
– Возможно, – согласился он. – Похоже, что истоки проклятия находятся в далеком прошлом, но мы почти ничего не знаем о том, что происходило в этих местах до приезда вашей семьи. Нам также не следует забывать и о том, что, хотя эти гробницы и построены очень давно, смерти в твоей семье и покушения на мою жизнь произошли совсем недавно.
– Все это дает еще больше оснований связывать совершенные злодеяния с ритуалами. – Джоанна положила руку поверх его огромной ладони, лицо ее было встревоженным.
Гэвин отрицательно покачал головой.
– Нельзя исключать вариант, что некто просто желает использовать ритуалы в качестве прикрытия. Мы не можем знать этого наверняка, пока не выясним историю погребенных в склепе женщин. – Он крепко сжал ее руку. – Это наша главная задача. Моя и твоя, Джоанна. Мы сами должны отомстить за совершенные убийства. Однако следует учитывать все возможности, какими бы маловероятными они ни казались.
Выражение ее лица смягчилось, и Гэвин почувствовал, что, хотя он и не смог до конца убедить ее, она стремится верить ему.
Ей не нужно было произносить слова любви – он знал, как она к нему относится. В отличие от него, чьи чувства прятались глубоко под покрытой боевыми шрамами кожей, она свои не скрывала. Джоанна открыто дарила ему свою привязанность, свою любовь, свое доверие.
Вот и теперь он боролся с желанием сказать ей, как сильно он ее любит. Гэвин очень хотел сделать это, но не мог. Внутренний голос продолжал, напоминать ему, что еще не время. Он был не вправе высказать то, что чувствовал, не вправе раскрыть ей свою душу до того момента, когда сможет честно признаться, что победил своих собственных демонов… свое собственное проклятие.
– Еще маловероятная возможность… – тихо произнесла она, выводя его из задумчивого состояния. – За несколько дней до гибели моих родителей у отца состоялся очень крупный разговор со священником.
– С отцом Вильямом? Я недавно говорил с ним и задавал вопросы о прошлом. Но этот пес даже не намекнул на размолвку с твоим отцом.
– Разумеется, – продолжила Джоанна. – Смерть отца спасла его от краха, а смерть Айрис дала ему второй шанс.
– Айрис? – повторил Гэвин, припоминая это имя.
– Отец Вильям продолжает носить сутану священника, но мы раскрыли его истинную сущность.
Ее голос прервался, но Гэвин молчал, ожидая продолжения.
– Айрис была одной из горничных матери. Своенравное рыжеволосое создание, получавшее большое удовольствие от внимания городских мужчин, пока мои родители находились при дворе. Она была одной из немногих юных служанок в окружении моей матери, и замок Айронкросс оказался для нее слишком скучным. Незадолго до моего последнего приезда сюда она умоляла мать отправить ее со мной на службу к бабушке в Стирлинг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34