Неожиданно лошадь позади них взбрыкнула и, встав на дыбы, начала бить по воздуху передними ногами.Габриэль стремительно схватил Алатею и потянул к себе. Повернувшись, он оказался между копытами и ею, инстинктивно стараясь защитить ее. Лошадь заржала, рванулась вперед, увлекая за собой коляску, потом взбрыкнула задними ногами и по касательной угодила копытом ему в спину. Однако Габриэль устоял на ногах.И тут начался сущий ад. Люди кругом кричали, со всех сторон сбегались мужчины. Некоторые не торопились оказать помощь, зато охотно давали советы. Одна из дам забилась в истерике, другая упала в обморок; через несколько секунд их окружила шумная толпа. В центре же внимания оказался кучер злополучной коляски со взбунтовавшейся лошадью.Габриэль неподвижно стоял на краю тротуара, держа в объятиях Алатею.Взгляд ее был устремлен куда-то через его плечо, но по неровному дыханию он догадывался, что она ничего не видит. Легкий аромат цветов поднимался от ее груди, вплотную прижатой к нему, и по телу ее пробегала едва заметная дрожь. Мягкие локоны выбились из-под шляпки всего в дюйме от его лица.Габриэль услышал, как она глубоко вздохнула, и снова легкая дрожь пробежала по ее телу. Однако Алатея сумела овладеть собой — она повернула голову и посмотрела ему в лицо.Их взгляды встретились, и некоторое время они смотрели друг на друга — две пары светло-карих, орехового цвета, глаз. Ее глаза были затуманены чувствами, мгновенно сменявшими друг друга, и потому он не мог определить ни одного из них. Потом внезапно эти сменявшие друг друга чувства, как облака, разошлись и осталась только тревога.— Ты в порядке? — спросила она. Ее руки, плотно прижатые к его груди, лежали на отворотах его плаща.— Надеюсь, лошадь не сильно тебя задела?Она все еще оставалась в его объятиях, и в ее глазах он читал неподдельное беспокойство.— Тебе, должно быть, больно?Все его тело было в огне, и возбуждение продолжало нарастать.Заставить свои руки разомкнуться и выпустить ее на этот раз оказалось едва ли не самым тяжким физическим усилием в его жизни. Алатея, не глядя на него, тотчас же принялась оправлять помятые юбки.Габриэль чувствовал смятение, смущение, неловкость… Он повернулся посмотреть, что происходит на дороге, моля всевышнего, чтобы она не заметила румянца на его щеках.Алатея тотчас же почувствовала, что он больше не смотрит на нее. Неловко склонив голову, джентльмен, владелец норовистой лошади, подошел к ней и принялся рассыпаться в пространных извинениях.Она же мысленно повторяла только одну фразу: «Габриэль не понял, он не догадался. Пока еще не догадался».Тут к ним подлетела Сирина.— Вы уверены, что с вами все в порядке? — Она схватила Габриэля за руку и вертела его, заставляя показать спину и бока, которые могли пострадать от копыт злополучной лошади.Пока Сирина отряхивала плащ Габриэля, Алатея осторожно взглянула в сторону.— Да нет же, я не пострадал! — Высвободившись из объятий Сирины, Габриэль, поколебавшись, спросил ее:— Где ваш экипаж?— Джейкобс ждет нас за углом. — Сирина махнула рукой, указывая направление.В первый раз после того, как он выпустил ее из объятий, Габриэль посмотрел в лицо Алатеи. Она тотчас же замахала Мэри и Элис, потом повернулась туда, где их должна была ожидать коляска.Габриэль предложил руку Сирине, и та с готовностью оперлась на нее, благодарно ощущая его силу. Расстояние до их коляски она прошла, расточая ему вполне искренние похвалы за его находчивость и ловкость. Разумеется, Алатея тоже чувствовала благодарность к Габриэлю, но не хотела никакого сближения с ним. Спеша скорее добраться до экипажа, она ускорила шаги и первой взобралась на свое место, не ожидая помощи.Габриэль подсадил в экипаж остальных дам, потом отступил в сторону и поклонился.Джейкобс натянул вожжи, и экипаж двинулся вдоль улицы, а Габриэль побрел среди толпы гуляющих, глядя вперед невидящим взглядом. Позволить себе так взволноваться от прикосновения к Алатее! Он не мог понять, отчего это произошло, и чувствовал себя обескураженным, сбитым с толку. Это ему ужасно не нравилось. Она никогда не вызывала у него подобных чувств — они всегда оставались близкими друзьями, и только.Габриэль продолжал свой путь, и постепенно чувства его успокаивались, а голова прояснялась.Ответ напрашивался сам собой, и это принесло ему огромное облегчение.Дело было не в Алатее, а в графине. Всю прошедшую ночь он провел, строя планы, как в конце концов соблазнить ее, тешил и дразнил свою фантазию всевозможными деталями этого совращения, а утром принялся за осуществление этого плана.Потом судьба бросила Алатею в его объятия. Теперь все встало на свои места.Едва ли можно было удивляться тому, что его тело приняло Алатею за вожделенную графиню, одну женщину за другую. Они обе высоки ростом, обе обладают гибкими, как ивы, и безукоризненно стройными телами. Любая женщина, столь высокая и стройная, произвела бы на него такое же действие.Однако для Габриэля были очевидны и черты их несходства. Если бы он осмелился поцеловать Алатею, на него излился бы поток негодования, и, уж конечно, она не лежала бы, покорно тая в его объятиях, даря ему откровенно чувственные и щедрые поцелуи.Эта мысль вызвала у него улыбку. Интересно, что подумала о нем Алатея, когда оправилась от страха? Должно быть, она просто выбросила из головы все игривые мысли. Потом он вспомнил, что ей, несомненно, давно известен его легкомысленный образ жизни, и снова улыбнулся. Вероятно, она приписала все случившееся его необузданному сластолюбию, и была права: он желал графиню, эту свою ночную гурию, желал страстно и, к его собственному удивлению, хотел узнать ее по-настоящему. Он хотел знать, кто она, что любит, о чем думает, что может ее рассмешить. Она была таинственной, интригующей и, как ни странно, очень близкой ему. Эту загадку он желал разгадать полностью, не оставив в стороне ничего значимого. Но чтобы это стало возможным, ему надо было поторопиться и привести в исполнение свой план…Перейдя через дорогу, Габриэль повернулся и пошел обратно, внимательно глядя перед собой. Ему необходима «овца» — должен же кто-нибудь найтись на эту роль…— Господи, что это с тобой? — Вопрос был обращен к нему, и тотчас же в его живот уперлась чья-то трость. — Идешь себе, задрав нос, по Бонд-стрит и никого не замечаешь!На Габриэля смотрела пара маленьких, но зорких, похожих на птичьи глазок. Габриэль улыбнулся:— Минни!Отодвинув в сторону трость, он нежно поцеловал старушку в щеку.Минни презрительно фыркнула, и тон ее был беспощадным, но в глазах заплясали искорки:— Напомните мне рассказать об этом Силии, Тиммс.Высокая леди, сопровождавшая Минни, недовольно поджала губы.— Это немыслимо — идти по Бонд-стрит, ни на кого не глядя!Габриэль подчеркнуто вежливо поклонился:— Я прощен? — спросил он, выпрямляясь.— Об этом мы еще подумаем. — Минни огляделась. — Ты здесь, Джерард?Только тут Габриэль заметил племянника Минни, Джерарда Деббингтона, брата Пэйшенс, жены Вейна, переходившего улицу с мешочком орехов в руке, который он, должно быть, собирался преподнести тетушке.— А вот и мы! — весело приветствовал он ее, передавая пакет.Джерарду было всего восемнадцать, но он выглядел гораздо старше. Его уверенный вид отчасти объяснялся влиятельностью зятя. Габриэль узнавал пристрастия Вейна в одежде Джерарда и даже в его модном парике. При росте около шести футов плечи молодого человека были, пожалуй, слишком широки. Остальное в его облике и манерах — легкость, изящество, самоуверенность — шло, пожалуй, от семьи сестры — Пэйшенс Кинстер всегда была воплощением прямоты и праведности.Габриэль открыл было рот, но тотчас же одернул себя. Ему надо было поразмыслить. Джерарду всего восемнадцать, а операция связана с риском. К тому же он был братом Пэйшенс.— Мы отправляемся заглянуть к Аспри, — сказала Минни. — Хотя тебя и не интересуют драгоценности, может быть, тебе там тоже что-нибудь приглянется?Габриэль ответил ей невинным взглядом.— Пожалуй, но не сейчас.На время образ графини исчез из его мыслей. Возможно, после того, как она вознаградит его, ему удастся услужить ей. Алмазы будут прекрасно выглядеть на такой высокой женщине. Решив отложить эту мысль на время, он вежливо поклонился:— Не смею вас задерживать.Минни царственно кивнула, Тиммс взяла ее под руку, и они двинулись дальше.Джерард уже собрался последовать за ними, когда Габриэль окликнул его:— Послушай-ка, не знаешь, где сейчас Вейн?— Если хочешь его найти, попытайся поискать у Мэнтона. Я знаю, что сегодня он собирался там встретиться с Дьяволом.Коротко кивнув, Габриэль повернулся и направился к Мэнтону.
— Это должно произойти в августе. — Дьявол вытянул руку и нажал на спусковой крючок. Пуля прошла всего в дюйме от центра мишени.Вейн поморщился:— Значит, Ричард уверен?— Насколько я понимаю, кто уверен, так это Катриона. Ричард в его состоянии не уверен ни в чем.Обойдя Дьявола, чтобы произвести свой выстрел, Вейн скорчил гримасу:— Мне знакомо это состояние.— И что же это такое? Урок для будущих отцов? — Габриэль посмотрел на них с явным неодобрением. Дьявол усмехнулся:— Хочешь поучиться?— Нет уж, покорно благодарю.Вейн мрачно уставился на длинный ствол своего пистолета.— Тебе это тоже выпадет на долю, не обольщайся.Габриэль скорчил гримасу:— Возможно, когда-нибудь, но пока что пощадите мою невинность. Можно обойтись без деталей?Онория и Пэйшенс — обе ждали младенцев. При этом Дьявол демонстрировал равнодушие человека, прошедшего через пресс для отжимания белья, зато Вейн казался раздраженным. Он нажал на спусковой крючок, и когда дым рассеялся, они увидели, что пуля чуть-чуть не угодила в цель. Дьявол послал служителя за другим пистолетом, потом повернулся к Габриэлю:— Я полагаю, ты уже слышал, что наши матери решили устроить специальный прием, чтобы торжественно отпраздновать вступление Катрионы в семью?— Значит, она готова снизойти?Дьявол кивнул:— Вчера мама получила от нее письмо. Катриона сообщает, что может путешествовать до конца августа. Учитывая, что Онория собирается родить в начале июля, а Пэйшенс в том же месяце, но чуть позже, август — как раз подходящее время для задуманного торжества.Габриэль помолчал, обдумывая слова Дьявола, потом спросил:— Неужели Ричард присоединился к вашей компании?— Присоединился, в этом нет ни малейшего сомнения. — Вейн злорадно хмыкнул. — Теперь дело за Демоном и Флик. Скоро они вернутся из своих странствий. Подумай только, в каком положении в августе окажешься ты.Габриэль выругался.— Надо предупредить Люцифера. Мама становится просто невыносимой.— Ну, ты бы мог ее подбодрить, порадовать.Взгляд, которым Габриэль наградил Дьявола, показывал, что он чувствует себя преданным.— Это ужасная идея.Дьявол рассмеялся:— Странно об этом говорить, но к такому состоянию можно привыкнуть. — Его брови лукаво поднялись: — В нем есть и приятные стороны, некоторая, так сказать, компенсация.— Вероятно, — неуверенно пробормотал Габриэль.— Но если ты пришел сюда не затем, чтобы обсудить наше будущее отцовство, то что тебя принесло? — неожиданно спросил Вейн.Стараясь быть кратким, Габриэль рассказал о плане Кроули тщательно избегая упоминания о графине.— Кроули, не тот ли, что рекламировал вложения в какую-то алмазную жилу? — спросил Вейн.Габриэль кивнул.— Ты и это разнюхал?Габриэль снова кивнул:— Вот почему на этот раз мне нужна помощь, но не от вас. — Он посмотрел на Вейна: — Мне нужен кто-нибудь, связанный с этим делом.Габриэль принялся объяснять, что ему необходимо точно узнать детали предложения, которое делалось инвесторам.— А что ты думаешь насчет того, чтобы использовать Джерарда Деббингтона?Вейн поморгал:— В качестве овцы?— Меня с ним никто никогда не видел, и если он даст не твой адрес, а адрес Минни, то не будет оснований связывать его с Кинстерами. Я знаю, что Кроули не в ладу с обществом — он использует Арчи Дугласа в качестве источника информации в этой области, а Арчи не отличит Джерарда от Адама.— Верно.— Но даже если Арчи попытается наводить справки и проверять подноготную Джерарда, то ведь известно, что он богат и владеет поместьем в Дербишире. Арчи не станет устанавливать светские связи Джерарда или его сестры.— Как и его опекунов.— Совершенно верно. К тому же Джерард выглядит много старше своего возраста.Вейн задумался.— Не вижу причины, почему бы Джерард не мог заинтересоваться компанией по добыче золота и не захотел стать акционером. — Он многозначительно посмотрел на Габриэля— Конечно, при условии, что мы ничего не станем говорить Пэйшенс.— А я и не собирался ничего ей говорить.— Ну, тогда все в порядке.В это время появился служитель с пистолетами.— Я все объясню Джерарду, и посмотрим, что он сам об этом думает. Если он согласится, я пришлю его к тебе.Габриэль кивнул, считая разговор оконченным. Взяв один из пистолетов, он поднял его, взвешивая на руке.— Интересно, как вы считаете очки?
Они отстреляли по очереди десять раундов. Габриэль с легкостью опередил всех, но все же продолжал хмуриться.— Брак, — заметил он, — притупил вашу меткость.Вейн пожал плечами:— Это всего лишь игра, и едва ли так важно быть столь уж метким. Как видишь, брак заставляет каждого пересмотреть свои приоритеты.Габриэль посмотрел на Вейна, потом на Дьявола, тот ответил ему вызывающим взглядом и, не сделав попытки возразить, словно читая мысли Габриэля, усмехнулся:— Друг мой, начинай об этом задумываться, потому что это коснется тебя с той же непреложностью, с какой август следует за июлем.Эти слова выбили почву из-под ног Габриэля — по спине его пополз неприятный холодок предчувствия. Однако, не подав виду, он напустил на себя обычное безразличие и в своей беспечной манере последовал за остальными к выходу из тира.
В пять часов Габриэль лениво листал «Журнал джентльмена», когда в дверь постучали. Прислушавшись, он различил шаги Чанса и с улыбкой вернулся к чтению.Минутой позже дверь гостиной открылась, и появился слуга.— К вам мистер Деббингтон, милорд.Габриэль вздохнул:— Благодарю, но я не лорд.Брови Чанса сошлись над переносицей.— А я думал, что вы, как и все достойные джентльмены, лорд.— Нет.— О! — Чанс отступил за порог и пропустил гостя.— Желаете, чтобы я налил бренди?— Нет, больше ничего не нужно. Ступай.— Слушаюсь, сэр.Чанс поклонился и вышел, не забыв прикрыть за собой дверь.Габриэль указал Джерарду на кресло.— Хочешь бренди?Джерард усмехнулся:— Нет. Пэйшенс непременно унюхает. — Развалившись в кресле, гость посмотрел на Габриэля: — Вейн рассказал мне об этом деле с вымогательством, которое ты пытаешься раскрыть. Буду счастлив помочь тебе. Что я должен делать?В ответ Габриэль подробно изложил свой план, разумеется, не упомянув о графине. Глава 6 В полдень следующего дня Габриэль спустился по ступенькам отеля «Берлингтон», вполне удовлетворенный принятыми мерами.Его план уже был введен в действие и успешно осуществлялся.Скоро графиня будет принадлежать ему.Повернув на Бонд-стрит, он посмотрел вперед. Шагиего замедлились.Алатея стояла на углу Брутон-стрит, полускрытая фасадом магазина, — взгляд ее был устремлен на людей, окружавших продавца орехов.Она всегда питала слабость к орехам, и сейчас явно раздумывала, стоит ли ей влиться в эту толпу, чтобы полакомиться. В этот час сборище вокруг прилавка состояло из молодых отпрысков отнюдь не аристократических семейств и юных светских щеголей. И те и другие создавали постоянную суматоху и шум.Сжав губы и приняв решительный вид, Габриэль двинулся через улицу, не успев даже подумать, зачем он это делает. Воспоминание о последней встрече с Алатеей было слишком свежо и мгновенно воспламенило его. Возможно, мешочек орехов поможет ему наладить отношения с ней.Он не мог ни понять, ни извинить свою реакцию на нее но пытался убедить себя, что она просто напомнила ему другую, желанную женщину.Алатея продолжала смотреть на мужские спины, отделявшие ее от источника изумительного аромата жарящихся орехов.Этот сочный запах выманил ее из подъезда дома модистки, где пребывали Сирина, Мэри и Элис, занятые последними волнующими приготовлениями к предстоящему бальному сезону.В салоне было душно и слишком много народу, поэтому Алатея вышла на улицу, не имея иного намерения, кроме как подождать сестер и мачеху.От соблазнительного аромата в желудке у нее заурчало. Однако если бы она затесалась в толпу любителей орехов, то подвергла бы себя бесцеремонному разглядыванию и могла бы услышать дерзкие замечания на свой счет. И все же…Решив, что она и минуты больше не проживет без вожделенного лакомства, Алатея сделала шаг вперед…— Погоди-ка.Сильные пальцы сомкнулись у нее на локте и потянули назад. Сердце ее чуть не выпрыгнуло из груди!Стараясь не встретиться с ней взглядом, Габриэль спокойно сказал только:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32