В этот миг она целиком доверилась Чарльзу, безраздельно отдала ему свое сердце.Пережив кульминацию страсти, они еще долго, опустошенные и измученные, лежали на лесной постели. Чарльз чувствовал, что в его спину впивается острый камень, но не обращал на это внимания. Сегодня он испытал то волшебство, о котором Фрэнсис говорила тогда на барже. Произошло чудо – все то время, что они были вместе, ему казалось, будто путеводная звезда висит над ними, благословляя их союз. Чарльз был счастлив: Фрэнсис согласилась стать его женой, она будет принадлежать ему, и он постарается пронести это ощущение волшебства через всю жизнь. 32 Однако на следующий день барьер между ними, который, казалось, рассыпался в прах, возник вновь. Фрэнсис спряталась за этой завесой, испуганная тем, что совершила.Она попалась, она в ловушке!Ради призрачной надежды она продала себя в рабство. Люди не в силах изменить друг друга, они должны меняться сами. Как она могла быть такой глупой, чтобы думать иначе?Страх овладел ею, когда она осознала, что Чарльз похитил ее сердце, ничего не дав взамен. Он ведь так и не сказал, что любит ее, его сердце по-прежнему было спрятано от нее за семью замками…Теперь Фрэнсис оказалась в шелковых тенетах Розалинды Хоуард – так выразилась графиня, поглощенная подбором туалета для новобрачной.Фрэнсис стояла посреди элегантной гардеробной, заполненной туалетами графини, чувствуя себя совершенно опустошенной и вовсе не испытывая радости, как того требовали обстоятельства. Она совершила ужасную ошибку, связав себя с этим мужчиной – членом большой семьи, занимающей высокое положение в обществе. Она боялась пошевелиться, чтобы не совершить какой-нибудь ложный шаг.– Не смущайтесь, милочка. Вполне естественно, что мы хотим помочь вам выбрать подвенечное платье, – сказала Розалинда, смеясь в ответ на протесты Фрэнсис. – Мы же теперь ваши родственники.– А вы становитесь нашей родственницей, – подхватила Маргарет Кавендиш, жена Джонатана, вызывавшая у Фрэнсис благоговейный трепет своей яркой красотой, золотыми волосами и глазами цвета янтаря.В Париже Фрэнсис много слышала об этих двух легендарных красавицах, но ей и в голову не приходило, что когда-нибудь она может оказаться с ними в родстве. Она смотрела на них, потеряв дар речи, стоя в одной вышитой сорочке среди вороха нижнего женского белья, предоставив им выбирать то, что они сочтут нужным.Дамам помогала, а скорее, мешала любознательная хихикающая девочка лет шести, которую Маргарет почему-то называла Мерси.– Милая Мерси, положи это на место! – то и дело раздавалось в комнате, поскольку девочка оказалась страшной непоседой.Сначала она развлекалась с бриллиантами своей тетки, а потом зачем-то полезла в огромный сундук с нарядами, потеряла равновесие и свалилась туда вниз головой.– Милая Мерси! – в ужасе закричала Маргарет, извлекая дочь из сундука.Все священнодействие с туалетами сопровождало это «Милая Мерси», и девочка, очевидно, была уверена, что Мерси – не прозвище, а ее настоящее имя.Впрочем, озабоченность Фрэнсис поведением Пьера и Луи вполне могла конкурировать с озабоченностью мадам Маргарет Кавендиш. Она уже успела пожалеть о том, что позволила мальчикам присутствовать на церемонии. Пьер в данный момент рылся в загадочных ящичках и раскрашенных коробочках, полных шелками всех цветов радуги и тафты, развлекаясь не меньше, чем Мерси.– Ты только посмотри! – воскликнул он, держа в руке какую-то цепочку. – Спорю на что угодно, это чистое золото! Я бы мог продать ее за…– Положи на место! – Розалинда выхватила цепочку у него из рук. – Если ты не будешь вести себя подобающим образом, месье Пьер, то немедленно покинешь этот дом! Вы оба здесь только благодаря доброте моего брата и Фрэнсис. И почему она так заботится о вас? Вы оба не умеете себя вести, это совершенно ясно. Маргарет рассмеялась прелестным серебристым смехом.– Пусть он пороется, Розалинда. Какой от этого вред? А ты, – строго обратилась она к Пьеру, – не имеешь права продавать вещи графини. Есть правила для улицы и есть правила для приличного дома. Ничего из того, что ты найдешь здесь, продавать нельзя, ты меня понял?– Вот именно, а не то мы отдадим тебя испанцам, – пригрозила Розалинда. – Да, кстати, об испанцах… Маргарет, Кристофер написал из Плимута, что на Ла-Манше ветры бушуют, как фурии. Я надеюсь, что Лиссабон сметет с лица земли.– Могу вас заверить, что в Ла-Манше и впрямь бушует ветер, – вмешалась Фрэнсис, поскольку разговор зашел о том, что занимало ее сейчас больше всего. – Ветер поднялся, когда мы отплывали из Франции, так что испанцы получат свою долю.– Эта буря должна задержать Армаду в Лиссабоне на несколько дней.Розалинда вытащила из кучи кружев плоеный воротник и приложила его к Фрэнсис. Результат ее не устроил, и она, нахмурившись, отложила воротник в сторону.– Будем надеяться, что так и произойдет, – поддержала ее Маргарет. – Во всяком случае, волноваться не следует, – добавила она, заметив озабоченное лицо Фрэнсис. – Наши корабли плавают быстрее испанских. И пушки наши бьют дальше.Все это так, но Фрэнсис отнюдь не была уверена, что англичане смогут победить вражеский флот, насчитывающий почти двести кораблей. К тому же испанцы намерены высадить на берегах Англии более сорока тысяч солдат. А Фрэнсис встречалась с испанцами и знала их беспощадную тактику.– По количеству судов испанский флот превосходит наш, – отважилась она заметить. – Вас это не беспокоит? Неужели вы не хотели бы отправиться в Плимут и принять участие в приготовлениях?Розалинда вздрогнула и нахмурилась, делая вид, что рассматривает яркий корсаж.– Разумеется, я хотела бы поехать в Плимут, но не могу. У меня трое детей, которые нуждаются в моей защите. Разве можно оставить их?– А я снова жду ребенка, так что не могу сделать и шага, – сказала Маргарет. – Мне не хотелось бы потерять этого ребенка, как я потеряла предыдущего. – Фрэнсис ахнула, и Маргарет ласково улыбнулась ей. – Не пугайтесь. Этому ребенку уже четыре месяца, и он чувствует себя прекрасно в своем убежище. Вы, кстати, тоже можете в скором времени забеременеть, так что и вам лучше остаться здесь. С кем вы предпочтете пожить, со мной или Розалиндой? Или поочередно у нас обеих?Фрэнсис отвела взгляд от тонкой талии Маргарет, по которой никак нельзя было догадаться, что она беременна.– Я очень благодарна вам обеим за ваше любезное предложение, – ответила она, – но сразу же после свадьбы я уеду в Дорсет. Ее Величество дала свое согласие, чтобы я работала с ее почтовыми голубями.Розалинда и Маргарет обменялись многозначительными взглядами, которые не предвещали ничего хорошего, и Фрэнсис нахмурилась.– Разве мой брат не говорил вам, что он хочет, чтобы вы остались здесь? – после паузы спросила Розалинда, призвав на помощь все свое обаяние.– Нет, не говорил, и я здесь не останусь, – твердо объявила Фрэнсис и сильно рассердилась при этом.Неужели Чарльз решил оставить ее здесь, даже не посоветовавшись с ней?!– Ах, дорогая, как это похоже на моего брата! – вздохнула Розалинда. – Ему надо еще многому учиться.Скрывая смущение, она углубилась в ворох ярких материй, а Фрэнсис поджала губы, но смолчала. Она не собиралась отказываться от своего решения; если Чарльз до сих пор не договорился о ее поездке, она все устроит сама.– Скажи мне, – обратилась Розалинда к Маргарет, неожиданно задав вопрос, который висел у Фрэнсис на кончике языка, – что, Джонатан все еще в Дувре?– Думаю, как раз в этот момент он едет сюда, – ответила Маргарет. – Джонатан поклялся, что, если Чарльз решится жениться, он ни за что на свете не пропустит такое событие.– Папа приезжает! Папа приезжает! – запела Мерси, хлопая в ладоши и улыбаясь от уха до уха. – Он не может пропустить свадьбу дяди Сокола!Фрэнсис ухватилась за это известие, подумав, что если Чарльз откажется взять ее с собой, то она присоединится к Джонатану.– А после свадьбы он вернется в Дувр? – спросила она самым невинным голосом.Розалинда очень внимательно посмотрела на нее, и Фрэнсис поняла, что ей не удалось обмануть графиню.– Нет, он поедет в Плимут, к Кристоферу. Но если вы, Фрэнсис, решите ехать с ним, будьте осторожны: у Чарльза характер похуже этих неожиданных штормов.Фрэнсис прекрасно знала характер Чарльза, но была слишком возмущена его вероломным решением, чтобы испугаться. Внезапно ее внимание привлек Луи, который размахивал зажженной свечкой.– Луи, прекрати!Фрэнсис метнулась к нему, но в этот момент Луи уронил свечку на покрывало. Фрэнсис успела вовремя схватить и задуть свечку, но при этом обожгла себе пальцы.– Ты же мог сжечь покрывало! – воскликнула она. – Нельзя возиться со свечой так близко от кроватей и драпировок! – Мальчишка выглядел раскаявшимся, но Фрэнсис по опыту знала, что его раскаяния хватит ненадолго. – Ты закапал воском постель ее светлости. Придется теперь платить за причиненный ущерб. – Схватив его за руку, она потащила его в гардеробную. – Сиди здесь, чтобы я могла следить за тобой, а не то отправишься вниз.– Ну и мальчишки! – покачала головой Розалинда. – Послушайте, дорогая, они обязательно должны быть здесь?– Но эти мальчики – вся моя семья, – смущенно пробормотала Фрэнсис и усадила Луи на стул.Графиня снова покачала головой и, судя по всему, решила чем-нибудь занять парня.– Лучше скажи нам, Луи, какое платье больше подходит для твоей благодетельницы. – Она приложила ярко-голубое пышное платье к Фрэнсис. – Это или то? – Розалинда показала на платье изумрудного цвета. – А ты как думаешь, Маргарет?– Оба они смахивают на лошадиное дерьмо, – отозвался Пьер из другого конца комнаты, где рылся в сундуке вместе с Мерси.– Пьер! – закричала Фрэнсис в ужасе. – Не смей произносить такие слова! Никогда больше, ты слышал?Пьер ухмыльнулся, демонстрируя очаровательные ямочки на щеках, которые до последнего времени скрывались под грязью, так что Фрэнсис и забыла об их существовании.– Извините, графиня, – сказал он и, поднявшись, отвесил легкий поклон сперва Розалинде, потом Маргарет, показывая, что умеет, когда захочет, вести себя как воспитанный мальчик. – Я хотел сказать, – продолжал он, подражая отшлифованной речи домашних слуг, – что оба эти платья такие же безобразные, как лошадиные какашки.Фрэнсис прикрыла глаза и застонала.– Пьер, ты невозможный мальчик! Что мне с тобой делать?!– Наденьте вот это! – закричала Мерси, пританцовывая вокруг Фрэнсис и показывая на платье из мягкого кремового бархата, украшенного зелеными лентами. – В этом вы будете замечательной невестой!
«Я скорее похожа на перепуганную невесту», – с тревогой думала Фрэнсис несколько часов спустя, стоя в Королевской часовне в роскошном кремовом платье и ожидая Чарльза, который, как всегда, опаздывал.Опаздывать на собственную свадьбу – это уж слишком! А что, если он, как Антуан, вообще не появится? Нет, не может быть. Этот ужас не повторится.Отгоняя от себя эти мрачные мысли, Фрэнсис сосредоточила свое внимание на большом семействе Чарльза, собравшемся ради такого события. В помещении толпилось множество людей, среди них пять из шести братьев и сестер Чарльза, племянники и племянницы. Присутствовала здесь и пожилая мать Чарльза, которая, несмотря на свой ревматизм, настояла на том, что должна быть на бракосочетании своего сына. Ну а семью Фрэнсис представляли только Пьер и Луи, отмытые, как еще никогда в жизни, и облаченные в чистые камзолы и штаны.Чарльз в конце концов приехал и, запыхавшись, объяснил, что опоздал из-за заболевшего сокола королевы. Теперь все трое мужчин семьи Кавендиш – Джонатан, Чарльз и Роджер – стояли у алтаря, и Фрэнсис снова стало не по себе. Они выделялись из толпы своей статью и высоким ростом. Даже Роджер, которому исполнилось только пятнадцать и который был чуть пониже других Кавендишей, пугал ее своей красотой.Чего ожидают от нее все эти люди? Как она должна себя вести? В отчаянии Фрэнсис подумала, как хорошо было бы сейчас убежать к клеткам с птицами и спрятаться там среди соколов и ястребов. Вот уж с ними она прекрасно находит общий язык!Но вот в часовню вошла королева. Приседая перед ней и придворными дамами, Фрэнсис благодарила небо за то, что все это продлится недолго. Очень скоро она окажется далеко отсюда. Оставалось только надеяться, что Чарльз не будет очень разъярен, узнав о ее планах. 33 – Ты хочешь сказать, что мы уезжаем в Дорсет через час?!Чарльз кричал на новобрачную, не успев выйти из Королевской часовни, через несколько минут после окончания свадебной церемонии, не обращая никакого внимания на то, что их слышат окружающие. Семья и гости тактично удалились в зал для банкетов, чтобы освежиться напитками, предоставив новой супружеской паре ссориться сколько угодно. Хотя Фрэнсис в своем роскошном кремовом с зеленым платье выглядела как богиня леса и совершенно ослепила его, Чарльз не намеревался обращать внимание на ее глупости. Он лихорадочно, с нескрываемым нетерпением предвкушал, как они впервые окажутся вместе в постели, и не собирался потакать ее капризам.– Сначала у нас будет брачная ночь, – отрезал он. – А потом мы обсудим, чем ты займешься, пока я буду на войне.– Весьма сожалею, – невозмутимо отозвалась Фрэнсис, – но если ты откажешься, то я поеду с твоим братом в Плимут. Я уже договорилась с Джонатаном, он согласен взять меня с собой. Я не могу не подчиниться приказу королевы.– Ты сама попросила это назначение! Королева просто хотела сделать тебе приятное!Фрэнсис пожала плечами и, отвернувшись, направилась к двери. Чарльз шел за ней, испытывая непреодолимое желание схватить ее, но ему мешало облако кружев, окружавшее Фрэнсис. Наконец он дотянулся до ее талии и резко повернул к себе.– Согласись, если бы не твои прошлые заслуги, королеве и в голову бы не пришло поручить тебе это дело.– Это неправда! – обрушилась на него Фрэнсис. – Она согласилась потому, что распознала мое мастерство, а ты просто-напросто боишься состязаться со мной!Чарльз сузил глаза, разъяренный ее оскорбительными словами.– Дело совсем не в мастерстве, – заявил он, с трудом сдерживая гнев. – Я не хочу, чтобы ты снова оказалась в опасности. И не хочу, чтобы ты интриговала у меня за спиной.– Ты первым начал, – парировала Фрэнсис. – Ты принял серьезное решение, не посоветовавшись со мной.– Принимать решения – привилегия мужчин, – твердо заявил Чарльз. – Я сделал то, что считал нужным.Фрэнсис впервые по-настоящему осознала, что теперь он ее муж и отныне ей придется подчиняться ему. Однако это не поколебало ее решимость, просто она поняла, что нужно сменить тактику.– Чарльз, мы ведем себя как дети, – неожиданно мягко сказала она. – А это дело серьезное, поэтому, прошу, выслушай меня. Разумеется, я не сомневаюсь, что ты лучше меня умеешь обращаться с птицами. Эти слова вырвались у меня сгоряча. Пожалуйста, прости…Ее голос дрогнул, и Чарльз понял, каких огромных усилий ей стоило извиниться. И все-таки она сделала это.– Продолжай, – хмуро сказал он.– Пойми, я просто не могу оставаться в стороне от подготовки к сражению! Наша страна на краю войны, наши дети могут стать рабами испанских лордов, а у меня такое ощущение, что я единственная, кто это понимает. Вы ведете себя так, словно испанцы приплывут сюда, чтобы отведать пирога и выпить эля, а потом весело отправятся домой.– Ерунда, – нахмурился Чарльз. – Разумеется, мы все озабочены. А паника ни к чему хорошему не приводит.– Но тогда нужно действовать! – воскликнула Фрэнсис. – Мы должны немедленно ехать в Дорсет, чтобы приготовиться к появлению испанцев. Кроме того, я хочу получить обратно свой дом, а поскольку с этим наверняка будут сложности, надо начинать поскорее. Я не могу оставаться еще на одну ночь в Лондоне, зная, сколько всего предстоит! – Она схватила его за руку, ее глаза лихорадочно блестели. – Разве в твоей жизни не бывало ситуаций, когда следовало действовать немедленно? И потом, разве ты не испытываешь потребность поскорее увидеть Арктуруса?Разумеется, ему хотелось увидеть Арктуруса и своего старого учителя. Но на решение Чарльза повлияло другое. После того как прошлой ночью в лесу Фрэнсис удалось облегчить его совесть, он понял, что не может без нее жить. Конечно, Чарльз искренне хотел, чтобы она находилась в безопасности, но при этом боялся, что просто не выдержит такой длительной разлуки.Он крепко прижал ее к себе и заглянул в глаза.– Фрэнсис, если я соглашусь, то кое-что потребую взамен…Чарльз принялся покрывать поцелуями ее щеки, лоб, губы.– Мерзкий деспот!Она ускользнула от его рта, отвернув голову.– Это я деспот? Подожди, то ли еще будет, когда мы с тобой наконец окажемся в настоящей постели! Я не выпущу тебя из нее целый месяц. – Он поймал ее подбородок и заставил взглянуть на него. – Фрэнсис, это все очень серьезно. Обещай: во всем, что связано с испанцами и твоей безопасностью, ты будешь подчиняться мне безоговорочно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37